История Оли, которую мама проклинает

Оле 12 лет, она учится в пятом классе школы-интерната, из которой ее к нам и привезли со следующей характеристикой: «Оля в школе-интернате с 8 лет. Успевает на «4» и «5», но в этом году поведение резко изменилось. Замкнута. Мало общается со сверстниками. На замечания педагогов грубит, впадает в истерическое состояние, угрожает покончить с собой. Сквернословит.

Осенью среди ночи просила няню отпустить ее домой. В ответ на отказ пыталась вскрыть себе вены и выброситься из окна.

Если сверстники делают ей замечания, она их избивает. Если оценка, которую выставили педагоги, не нравится — уходит среди урока. Бродяжничает.

Оля очень импульсивна, подвержена перемене настроения.

Мать не справляется с воспитанием дочери. В выходные дни Оля бродяжничает. Часто дома даже не появляется. В летние каникулы тоже бродяжничала. Была совершена попытка ее изнасилования; заведено уголовное дело. Напилась таблеток, была в реанимации».

Мы беседуем с Олей в моем кабинете:

— Оля, расскажи о себе, что можешь и в чем доверяешь.

— Дома папа и мама. Старший брат — в тюрьме за изнасилование. Еще дома есть другой брат; он пьет и дерется. Сестра младшая, 10 лет. Дома все пьют, но мать больше всех. Поэтому я — в интернате. Моя сестра такая запуганная! Потому что её брат закрывает в ванной, и они там...

Оля замолчала, низко опустила голову, плачет:

— Я боюсь говорить... Но потом продолжает:

— Он и меня хотел изнасиловать, цепями привязывал! Я чувствую, что девочке тяжело вспоминать об этом, и

пытаюсь заговорить о другом:

— У вас есть дома какие-нибудь животные?

— Мне подарили собаку; прихожу домой, — а мама ее в ванной утопила. Еще были трое цыпляток, — она их тоже утопила. Мама пьет много, бьет папу и нас. Она меня проклинает, говорит: «Убью! Ты всё равно жить не будешь и замуж не выйдешь!» Она меня заставляет по квартирам ходить, попрошайничать. А я не хочу этого делать, стыдно! Сестра ходит, просит. Она к ней лучше относится; ругает, только когда сестра мало приносит. Тогда я стала убегать из дома.

А летом мы с подружкой жили в одном доме на крыше. Я удрала потому, что мой брат угрожал пистолетом. Это когда я уже в интернате была.

— Как же вы жили на крыше, чем питались?

— Когда люди давали, когда просили, а когда ночью пьяных обворовывали.

— Вспомни что-нибудь радостное из своего детства.

— Я ничего не помню. Мама и папа всегда пили. Мама пропивала даже еду. Меня кормила тетя — соседка. Однажды мамин друг хотел убить из пистолета свою жену, а я её загородила. Но пуля меня не задела, а попала в подоконник.

— В интернате знают всё это? Ты можешь там кому-нибудь об этом рассказать?

— Нет... — склонилась, плачет. Через несколько дней Оля мне говорит:

— Вы только не рассказывайте заведующей; нам здесь всё равно никто не поможет.

Врачи поставили Оле диагноз: олигофрения в степени дебильности, Психопатоподобное поведение.

• • •

Я поделилась историей девочки с коллегами. Один из них невольно подтвердил мои ближайшие намерения:

— Так ты ее в церковь, что ли, хочешь?

— Конечно! — обрадовалась я внезапному подтверждению своих планов.

— Послушай, а если её там «зомбирует» священник, и она не будет иметь своего мнения? — спросил врач.

Он хороший специалист и порядочный человек... Но Оля — с олигофренией в степени дебильности — оказалась права: здесь ей никто не поможет.

История Тамары, которая знала,

что дома её "все равно сдадут"

Тамару, 13-летнюю пятиклассницу, в психиатрическую больницу привезли врач и милиционер через некоторое время после ее побега из школы-интерната. Она уже несколько раз убегала, потому что хочет жить дома. В последний раз ее нашли в районном центре на вокзале, грязную, завшивевшую. При педикулезе пришлось обрить ей голову. В наше отделение Тамару привели уже без во-

лос; она кричала, скандалила и требовала сигарет.

Однако ее психиатрический диагноз достаточно мягок: патохарактерологические реакции.

Мы беседуем с Тамарой в моем кабинете:

— А почему ты оказалась в интернате?

— Папа отдал, потому, что он любит пить водку. Я из интерната убегала четыре раза! Но меня ловила милиция. А я хочу жить дома! Но когда убегала, то домой не шла, — знала, что всё равно «сдадут». Я ночевала у людей, у знакомых. Мальчик одних знакомых заставил меня украсть спортивный костюм. Теперь он его носит, а я здесь сижу... У них дома никакой мебели нет! Это я там вшей набралась.

— А курить где научилась?

— Папа меня научил Г Когда мне было 8 лет, я у него забрала пачку сигарет, чтобы он не курил. А он мне дал попробовать. И я стала сама курить.

— Ты в школу ходила?

— Папа маму бил. Дома — всё время драки. Я не могла учить уроки, потому и в школу не ходила.

Про меня дядя (районный врач, детский психиатр, — Авт.) неправду написал, что я много воровала! Просто Оксана, когда ездит из интерната домой, собирает деньги, а мне отдает на хранение. А потом она на меня обиделась, мы поссорились. А директор у меня обнаружил ее деньги! И меня в карцер посадили.

— А что это такое?

— Это комната темная. Туда сажают и не дают есть. Меня посадили на две недели, чтобы я исправилась и не убегала. Но я сбежала оттуда через два дня (и улыбается)!

— Тамара, ты произносишь скверные слова?

— Да.

— А где научилась?

— В школе.

— Какой тебе представляется твоя жизнь?

— Жизнь у меня — ад!

— Кем ты собираешься быть, когда вырастешь?

— Я не знаю... Я хотела бы на своего старшего брата быть похожей. Он не пьет, не курит, не матерится. Он жену не бьет!

После обследования, буквально накануне выписки Тамара сбежала из больницы...

Дата добавления: 2015-08-09