В ПРАКТИКЕ МКАС

Кабатов В.А., заслуженный деятель науки РСФСР, доктор юридических наук, профессор кафедры международного частного и гражданского права МГИМО (У) МИД России, арбитр МКАС при ТПП РФ.

Российские предприниматели, заключая со своими иностранными партнерами договоры международной купли-продажи, нередко включают в них условие о применении в случае спора между ними российского законодательства.

В практике МКАС встречаются решения, в которых включение такого условия приравнивается к исключению применения Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров (далее - Конвенция). Примером этому может служить решение МКАС по делу N 29/2007 <1>, в котором рассматривался спор между коммерческими предприятиями, находящимися на территориях Эстонии и Российской Федерации. В их контракте предусматривалось, что споры подлежат рассмотрению в соответствии с законодательством РФ.

--------------------------------

<1> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2007 - 2008 гг. / Сост. М.Г. Розенберг. М.: Статут, 2010. С. 199 - 204.

В принятом арбитрами решении указывалось: "МКАС исходит из положений п. 1 ст. 28 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 1 параграфа 13 Регламента МКАС, согласно которым спор должен разрешаться на основе применимых норм материального права, определенного соглашением сторон. Пунктом 12.2 контракта предусмотрено, что споры подлежат рассмотрению в соответствии с законодательством РФ. МКАС учитывает, что для России и Эстонии действует Венская конвенция 1980 г., поскольку обе страны являются ее участниками. Однако согласно ст. 6 Венской конвенции стороны могут исключить ее применение. Как усматривается из контракта, стороны в качестве применимого права определили не право, а законодательство России, т.е. ту часть российской правовой системы, которая включает в себя только нормативные акты, регулирующие гражданско-правовые отношения внутри страны, и не охватывает международные договоры Российской Федерации. Кроме того, при обосновании своих требований в исковом заявлении истец ссылался только на нормы внутреннего законодательства Российской Федерации и не обращался к положениям Венской конвенции.

С учетом изложенного МКАС считает, что стороны своим соглашением исключили применение Венской конвенции в соответствии с ее статьей 6, и признал, что к отношениям сторон по контракту подлежат применению нормы законодательства Российской Федерации".

В решении МКАС от 18 ноября 2008 г. по делу N 112/2007 говорится: "Руководствуясь соглашением сторон о применении к их отношениям российского законодательства, состав арбитража на основании ст. 6 Венской конвенции 1980 г. посчитал невозможным ее применение к отношениям сторон ввиду отсутствия их заявлений и письменных доказательств об ином" <1>. Аналогичные аргументы приводились и в других решениях МКАС <2>. Рассмотрим подробнее мотивы этих решений.

--------------------------------

<1> См.: Практика Международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2007 - 2008 гг. С. 506.

<2> См.: Там же. С. 256 - 257, 361, а также см.: Хозяйство и право. 2009. N 5. С. 116 - 118.

1. В соответствии со ст. 6 Конвенции стороны могут исключить ее применение либо, при условии соблюдения ст. 12, отступить от любого из ее положений или изменить ее действие. В силу ст. ст. 12 и 96 Конвенции российские организации должны выразить свое намерение об отступлении от тех или иных положений Конвенции в письменной форме. Если же речь идет об исключении применения Конвенции, то оно может быть выражено как в письменной, так и в устной форме.

В заключенном сторонами контракте отсутствует условие об исключении применения Конвенции. Как явствует из опубликованных решений, в ходе рассмотрения дел вопрос о возможном устном соглашении сторон по этому вопросу не обсуждался. Арбитры в своих решениях фактически исходили из того, что стороны, согласовав применение к их отношениям российского законодательства, подразумевали исключение применения Конвенции.

Анализ текста Конвенции позволяет сделать вывод, что о подразумеваемых условиях может идти речь только в тех двух случаях, в которых это прямо в нем предусмотрено. В п. 2 ст. 9 говорится: "При отсутствии договоренности об ином считается, что стороны подразумевали применение к их договору или его заключению обычая, о котором они знали или должны были знать и который в международной торговле широко известен и постоянно соблюдается сторонами в договорах данного рода в соответствующей области торговли". Статья 55 гласит: "В тех случаях, когда договор был юридически действительным образом заключен, но в нем прямо или косвенно не устанавливается цена или не предусматривается порядка ее определения, считается, что стороны, при отсутствии какого-либо указания об ином, подразумевали ссылку на цену, которая в момент заключения договора обычно взималась за такие товары, продававшиеся при сравнимых обстоятельствах в соответствующей области торговли". О каких-либо других подразумеваемых условиях в Конвенции не упоминается. В ней не содержится и общего правила относительно подразумеваемых условий. Поэтому юридически некорректно рассматривать условие контракта о применении российского законодательства как подразумеваемое условие об исключении применения Конвенции.

2. В ст. 28 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" действительно предусмотрено, что третейский суд разрешает споры в соответствии с такими нормами права, которые стороны избрали в качестве применимых к существу спора. Значит ли это, что избранное сторонами применимое право исключает применение международных договоров и, в частности, Венской конвенции? В связи с этим возникает вопрос об их соотношении.

В соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ международные договоры Российской Федерации являются составной частью правовой системы Российской Федерации. При этом, если международным договором установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены гражданским законодательством, применяются правила международного договора.

В силу п. 2 ст. 7 Конвенции вопросы, относящиеся к предмету ее регулирования, которые прямо в ней не разрешены, подлежат разрешению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права. Таким образом, только при указанных выше обстоятельствах возможны ссылки на нормы применимого права.

Например, в ст. 78 Конвенции предусмотрено: если сторона допустила просрочку в уплате цены или иной суммы, другая сторона имеет право на проценты с просроченной суммы. Однако ни размера этих процентов, ни порядка их начисления в Конвенции не содержится. Отсутствуют также и общие принципы, на основе которых можно было бы разрешить эти вопросы. Арбитры МКАС, рассматривая вопрос о взыскании процентов за просрочку платежа, при наличии соглашения сторон о применимом праве Российской Федерации ссылаются на ст. 395 ГК РФ и другие нормы российского права.

3. Содержащееся в приведенном выше арбитражном решении указание на то, что истец при обосновании своих требований ссылался только на нормы российского законодательства и не обращался к положениям Венской конвенции, не может служить основанием для исключения ее применения. В силу ст. 1 Конвенции она применяется к договорам купли-продажи товаров между сторонами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах: а) когда эти государства являются Договаривающимися государствами; или б) когда согласно нормам международного частного права применимо право Договаривающегося государства. Российская Федерация участвует в Конвенции с 1 сентября 1991 г. Таким образом, отечественным организациям нет необходимости ссылаться на применение Конвенции к их отношениям.

Вряд ли логично согласиться с выводом, содержащимся в решении МКАС от 18 ноября 2008 г., в котором состав арбитража, руководствуясь соглашением сторон о применении к их отношениям российского законодательства, посчитал невозможным применение Конвенции ввиду "отсутствия их заявлений и письменных доказательств об ином".

4. Нет оснований ставить применение Конвенции в зависимость от того, условились ли стороны применять к своим отношениям российское право или российское законодательство. Российское гражданское право, которое обычно применяется при рассмотрении дел в МКАС, неоднородно. В его состав входят гражданское законодательство, международные договоры и обычаи. Невозможно применять российское право вообще. Необходимо ссылаться на конкретный источник. Как свидетельствует практика МКАС, арбитры ссылаются чаще всего на конкретные положения соответствующих законов.

Кроме того, дело совсем не в том, что российское законодательство не охватывает международные договоры РФ, а в том, что ни применение российского права, ни применение российского законодательства не может парализовать действия Конвенции. В подтверждение этого тезиса можно сослаться на правило, содержащееся в п. 3 ст. 1186 ГК РФ: "Если международный договор Российской Федерации содержит материально-правовые нормы, подлежащие применению к соответствующему отношению, определение на основе коллизионных норм права, применимого к вопросам, полностью урегулированным такими материально-правовыми нормами, исключается". О соотношении международного договора и российского законодательства уже говорилось в п. 2 настоящей статьи.

Abstract

The article deals with the issue that often arises in the practice of the International Commercial Arbitration Court at the Russian Chamber of Commerce and Industry (ICAC) and that is differently considered in ICAC. The issue is connected with the wording of parties' choice of the applicable law: if parties agree to apply "the Russian legislation" instead of "the Russian law" sometimes it is construed as parties decision to exclude the Vienna Convention on contracts of international sales of goods 1980. It is stated in the article that such interpretation is wrong since it contradicts the Russian law and Vienna Convention itself.

Дата добавления: 2015-08-18