Глава 14. До темноты они отшагали около трёх миль

До темноты они отшагали около трёх миль. Марк только и мечтал о привале — денёк у него выдался ещё тот. Алек, конечно, знал, что далеко они не уйдут, но оставаться в деревне было нельзя. Наконец-то они ушли от всего этого ужаса. Здесь, среди густых деревьев, дышалось легче: свежий лесной воздух помогал избавиться хотя бы от части физического и эмоционального напряжения последних часов.

Ни у кого не было особенного желания разговаривать. Они лишь наскоро разбили лагерь и поужинали припасами, доставленными в их поселение из Эшвилла. Лана настаивала на том, чтобы они соблюдали между собой дистанцию, поэтому Марк улёгся набок в нескольких шагах от Трины. Им оставалось только смотреть друг на друга, хотя обоим хотелось... ну, хотя бы обняться. Марк раз сто порывался придвинуться к ней, но каждый раз одёргивал себя. Всё равно бы она его не подпустила. Вот так они и лежали, глядя друг другу в глаза и лишь изредка перебрасываясь словом-другим.

Марк был уверен: Трина наверняка думает о том же, о чём и он. О том, как снова, в очередной раз, рухнул их мир. О том, что они только что потеряли троих друзей, с которыми совершили в своё время тяжелейшее путешествие из опустошённого Нью-Йорка до Аппалачских гор. И, само собой, она думает о вирусе. Да, радости мало.

Алек ни на кого не обращал внимания, погрузившись в изучение добытого на «айсберге» планшета. Карту он уже давно скопировал в общих чертах с помощью карандаша на листок бумаги, но всё равно продолжал копаться в планшете в надежде извлечь из него ещё что-нибудь полезное. Старый вояка сверялся со своим компасом и делал заметки, а сидящая рядом Лана подсказывала ориентиры.

Марк почувствовал, что его веки налились свинцом. Трина улыбнулась ему, он улыбнулся в ответ. Счастливыми эти улыбки не назовёшь, но всё же это улыбки. Юноша уснул, и во сне на него снова нахлынули воспоминания.

* * *

У них кто-то на хвосте!

С момента разразившейся на поверхности катастрофы прошло часа два. Марк не имеет понятия, что там случилось. Должно быть, террористический акт, а может, газ взорвался. Словом, что-то загорелось.

Жар стоит нестерпимый. Воздух полнится воплями и криками. Они с Триной мчатся по туннелям субтранса, находя заброшенные боковые ветки и углубляясь всё дальше и дальше в подземелье. Но люди повсюду, и большинство с ума сходит от страха. Вокруг творится нечто неописуемое: грабежи, насилие и прочие ужасы. Такое впечатление, что от катастрофы наверху спаслись только закоренелые преступники.

Трина наткнулась на большую коробку с инстафудом — зерновыми смесями, высококалорийными порошковыми полуфабрикатами и прочим в том же роде — кто-то потерял её в суматохе. Марк несёт её сейчас: еду решено было не бросать, потому что оба, и Марк, и Трина, инстинктивно включились в некий режим выживания. Очевидно, в этот же режим вошли и другие — каждый, мимо кого они пробегают, смотрит на них так, будто догадывается, что у этих двоих есть что-то весьма ценное. И не обязательно имеется в виду только еда.

Сколько бы они ни сворачивали то в один, то в другой проход грязного, удушливо-жаркого подземного лабиринта, избавиться от преследователя не удаётся. Этот большой и стремительный человек словно бы стал их тенью. И всё же когда Марк оглядывается, он каждый раз обнаруживает, что преследователь скрылся в каком-то тёмном углу или щели.

Они бегут по длинному туннелю, затопленному водой по самые щиколотки; при каждом шаге из-под их ног поднимаются фонтанчики брызг. В качестве фонарика у них только мобильник Марка, и юноша страшится того мгновения, когда сядет батарейка. Мысль о том, чтобы остаться в полной темноте, в одиночестве и без малейшего понятия о том, куда идти, приводит его в ужас.

Трина внезапно останавливается и хватает его за руку, а затем тащит за собой в какой-то проход справа, которого Марк не заметил. Они оказываются в каморке, по всей вероятности, служившей кладовкой в те давние времена, когда эта часть подземки ещё функционировала.

— Выключи его! — яростно шепчет Трина, затаскивая Марка дальше в глубину комнатушки и прячась за его спиной.

Марк выключает телефон, и их мгновенно охватывает та самая темень, которой он так боится. Его первое побуждение — заорать и слепо заметаться в панике, но краткий миг безумия проходит, дыхание его успокаивается, ощущение лежащей на спине ладони Трины придаёт ему уверенности.

— Он никак не мог увидеть, что мы нырнули сюда, — шепчет девушка ему в ухо. — К тому же по воде он к нам тихо подобраться не сумеет. Давай выждем.

Марк кивает, а затем соображает, что она не может этого видеть.

— О-кей, — тихо отвечает он, — но если этот тип всё-таки до нас доберётся — я больше никуда не побегу. Мы набросимся на него вместе и исколошматим, чтобы неповадно было.

— О-кей. Будем драться.

Трина сжимает плечи Марка и прислоняется к его спине. Юноша знает, что испытывать подобные чувства в сложившихся обстоятельствах — абсурд, но ничего не может поделать: его с головы до пят охватывает трепет, мурашки бегут по всему телу. Если бы только эта девчонка знала, как она ему нравится! Он чувствует укол вины за то, что в глубине души благодарен судьбе за случившуюся аварию, ведь она свела их вместе...

В отдалении слышится пара всплесков. Потом ещё — кто-то шлёпает по воде в узком туннеле за стеной. Затем шаги становятся более отчётливыми и громкими; преследователь — Марк уверен, что это он — приближается. Марк пятится и прижимает Трину к стене, желая лишь одного — каким-то невероятным образом раствориться в каменной кладке.

Справа от них вдруг вспыхивает лучик, отчего Марк едва не вскрикивает. Приближающиеся шаги останавливаются. Марк зажмуривает глаза — они уже привыкли к темноте — и пытается рассмотреть источник света. А тот движется, танцует по каморке и упирается в лицо юноши, ослепляет. Марк опускает глаза. Должно быть, кто-то включил ручной фонарик.

— Кто вы? — спрашивает Трина шёпотом, но Марку кажется, что она кричит в рупор — до того натянуты его нервы.

Луч снова двигается — кто-то выползает из дыры в стене и распрямляется. Марк едва в состоянии рассмотреть подробности, но, похоже, это мужчина. Грязный, с всклокоченными волосами и в лохмотьях. Вслед за ним появляется второй, потом третий. Вид у всех троих одинаково расхристанный, лихой и опасный.

— Вопросы здесь будем задавать мы, — заявляет первый незнакомец. — Мы пришли сюда куда раньше вас, и нам не нравится, когда в гости напрашивается невесть кто. А чё за кипеж кругом? Чего это все несутся куда-то, как обосранные коты? А вы чё здесь делаете? Сдаётся мне, вы не из тех, кто якшается с такими, как мы.

Такого страха Марк ещё никогда в жизни не испытывал. Да и то сказать — ничего подобного с ним ещё ни разу не случалось. Он пытается найти слова — отвечать-то надо — но Трина опережает его.

— А вы головой подумайте. Неужели мы бы бегали здесь, внизу, если бы на поверхности не случилось что-то из ряда вон?

К Марку наконец возвращается голос.

— Вы разве не заметили, как стало жарко? Мы думаем, это террористы бомбу взорвали, а может, случилась утечка газа... Ну, словом, что-то в этом роде.

Их собеседник пожимает плечами:

— А нам что до того? Была б жратва — остальное меня не касается. И... кажется, нам в руки свалилось сегодня кое-что вкусненькое. — Он меряет Трину взглядом с макушки до пят. — Миленький сюрпризец для меня и моих приятелей.

— Не смейте её трогать! — говорит Марк. Выражение глаз незнакомца вдруг наполняет юношу храбростью, которой в нём ещё пару минут назад и близко не было. — У нас есть еда — возьмите её и оставьте нас в покое!

— Не получат они нашу еду! — ощетинивается Трина.

Марк поворачивается к ней и шепчет:

— Лучше остаться без еды, чем с перерезанным горлом!

Слышится звяканье. Повернувшись к чужакам, Марк видит, как сияют в луче света серебристые лезвия.

— Заруби-ка себе на носу, — говорит один из шпаны, — в наших краях мы хозяева, переговорами не занимаемся. Мы заберём себе и еду, и все остальные лакомства.

Бандиты подступают к Марку с Триной, и в это время слева, в дверном проёме, ведущем из затопленного туннеля, возникает фигура. Марк ахнуть не успевает — перед его глазами разворачивается короткая, но яростная схватка: тела кружатся, словно в вихре, руки мелькают в воздухе, ножи летят в разные стороны, удары, вскрики и стоны. Такое впечатление, что в каморку занесло какого-то супергероя, и тот теперь выбивает из троих мерзавцев кишки вместе со всем их неаппетитным содержимым. Минута — и вся троица лежит, скрючившись, стеная и нещадно матерясь. Фонарик валяется на полу, его луч отсвечивает на ботинках очень крупного человека.

Того самого, что преследовал их.

— Позже поблагодарите, — говорит спаситель низким, рокочущим голосом. — Меня зовут Алек. И, кажется, у нас назрели проблемы поважнее, чем эта троица козлов.

Дата добавления: 2015-08-18