Горский менталитет

В Чечне строятся настоящие замки, занимающие целые кварталы, — это вопрос престижа, и даже не личного, а тайпового (при этом обязательным элементом архитектуры этих замков является подземная тюрьма). Разграбление федерального и личного имущества невайнахов в Чечне удовлетворило только первые аппетиты. Поэтому чеченский криминалитет при полном одобрении всего чеченского социума давно вышел за пределы республики. Не раз сообщалось, что в Москве чеченская мафия контролирует финансовые аферы, махинации с недвижимостью, киднэппинг, в Тольятти — торговлю автомобилями, Омске — финансовые аферы и т.д. В «Независимой газете» неоднократно описывалось внедрение чеченской мафии в экономику Волгоградской и других областей: полный контроль над нефтяным бизнесом, автомобильными рынками и автозаправочными станциями, производство и сбыт водки, ну, конечно, и киднэппинг, разбои, сбыт огромных количеств фальшивой валюты и прочее «кавказское свободолюбие и законы чести» (как умилялся некий Д.Фурман). Волгоградский регион при этом вовсе не относится к числу самых чеченизированных в России — Астраханская область, например, в гораздо большей степени колонизована чеченцами.

Но не будем нападать на одну Чечню. Обратимся к крупнейшей из северокавказских автономий — Дагестану. Дагестан, самый благополучный субъект Федерации в демографическом отношении, одновременно является и самым нищим в отношении экономическом. Ежегодные дотации федерального центра в бюджет Дагестана дошли до 18 млрдруб. и составляют около 85% республиканского бюджета. Дагестан живет за счет федерации. При этом живет еще очень скромно. Чечня, например, на 2007 год получила дотации в 12 млрд руб., плюс незапланированные 3,8 млрд. Весь бюджет Чечни на 2007 год равнялся 28,7 млрд, следовательно, федеральные трансферты составляют 55%.

Видимо, Р. Кадыров посчитал 85% дагестанского бюджета вдохновляющим примером, потому что в 2006 году представил проект Федеральной целевой программы, по которой Чечня должна получить в 2008–2010 годах из федерального бюджета 142,3 млрд руб. — по 47,3 млрд руб. в год в среднем (те же самые 85%). Думаете кто-нибудь ему намекнул, что объевшись можно лопнуть? Никак нет. ФЦП по Чечне принята, вот только объемы ее не вполне ясны. Одна газета сообщает*, что ФЦП утверждена в объеме 64,66 млрд руб. (по 21,5млрд в год в среднем), другая** — что в объеме 111 млрд (37 млрд руб. в год в среднем). Красиво жить не запретишь. Особенно за наш с вами счет.

Что ж, шли бы они еще в дело, эти деньги. Однако их использование ниже всякой критики. В Дагестане, например, здравоохранение финансируется на 60% от потребности, больницы и поликлиники стоят в полуразрушенном состоянии, обеспеченность врачами составляет 31,5% (на 26% ниже средней величины по РФ). Водопроводом обеспечены 26,3% населения, канализацией — 14,8%. Более 300 школ находятся в аварийном состоянии, вдвое больше — в предаварийном. Льготы на предоставление жилищно-коммунальных услуг оплачиваются на 50%. Большинство дагестанцев влачат жалкое существование, живут тяжелым физическим трудом и часто умирают от неестественных причин, в основном травм и отравлений. Добавим, что в 2002 году на одну тысячу населения 46,2 человека умерли насильственной смертью, а в 2004 году — 48,5. Так что на самом деле народные массы Дагестана существуют примерно в соответствии с долей усилий республики в республиканском бюджете.

Вопрос власти на Северном Кавказе — это в наше время прежде всего вопрос раздела федеральных дотаций. На чьи оффшорные счета, громадные особняки и неисчислимые стада пойдут русские деньги — вот в чем суть и смысл внутриполитической жизни горских автономий. Весь дотационный массив уходит в теневую экономику. В том же Дагестане самый высокий по РФ уровень закупки гражданами республики иностранной валюты — если в 2003 году на валюту «нищие» дагестанцы потратили 1,8 млрд руб., то в 2005 — уже 8,8 млрд. В 2004 году объем продаж на вещевых и продовольственных рынках составил 20,4 млрд руб. — в шесть раз больше оборота крупных и средних предприятий республики. Все в точном соответствии с размером бюджетных дотаций: дагестанцы тратят в шесть раз больше, чем производят. И рост подобных расходов также коррелирует с ростом федеральных дотаций: в Дагестане от 2 млрд руб. в 1999 году до 18 млрд руб. сейчас. В Ингушетии самый низкий уровень доходов на человека по РФ — 2900 руб., меньше среднего размера пенсий по РФ. В этой республике за последние пять лет введено в строй... аж 32 квартиры. А дотаций Ингушетия получает не меньше прочих. Жители Ингушетии жалуются на коррупцию и беззаконие, захлестнувшие республику. Следствием этого стали экономический спад и социальная незащищенность. Объем налоговых поступлений уменьшился по сравнению с 2001 годом на 1,8 млрд руб. Валовой национальный продукт на душу населения в ценах 2001 года сократился на 37%. За 2002–2005 годы построен лишь один промышленный объект — антенно-мачтовый завод. Нефтяная промышленность аккуратно подводится к банкротству, чтобы ее можно было приватизировать по дешевке.

Откуда же у населения деньги при такой нищете их автономий? Из теневого сектора, на который в том же Дагестане приходится минимум 50% оборота товаров и услуг. В Южном федеральном округе этот показатель составляет 26%, а по РФ в целом — 17%, так что Дагестан и тут чемпион. Но и легальный сектор экономики живет достаточно привольно. Доходы скрываются, налоговики коррумпированы и в результате при доходах граждан в 8,5 млрд руб. налогов в Дагестане собирается 750 млн руб. Особенно плохо собираются акцизные сборы за алкоголь и бензин, хотя дагестанские магазины забиты огромным количеством «паленой» водки по 20 руб. за бутылку, а бензозаправок в республике в пять раз больше на душу населения, чем по РФ в целом. Со столицей «нищего» Дагестана по количеству роскошных особняков, иномарок, небоскребов и вообще массового жилищного строительства не сравнится ни один из русских областных центров. Собственно, уже и Москва отстает от Махачкалы по этим показателям.

А еще в Дагестане и вообще на Северном Кавказе любят печатать деньги — эмиссия Дагестанского отделения Банка России в 4–5 раз выше, чем в субъектах федерации, входящих в Центральный федеральный округ. Так что и с этой стороны Дагестан вносит свой вклад в уровень инфляции.

Уровень коррупции прямо пропорционален уровню теневой экономики. Например, в Дагестане устройство в милицию рядовым милиционером стуит 5 тыс. долларов. Место главы администрации района — от 150 до 300 тыс. долларов. Министерский портфель — полмиллиона долларов. Наблюдатели давно обнаружили прямую связь между прибытием в Дагестан федеральных траншей и волнами покушений на чиновников.

Работу правоохранительных органов Дагестана лучше всего характеризует уровень преступности в республике — самый низкий среди субъектов федерации (и здесь Дагестан в чемпионах?). 215 преступлений на 100 тыс. населения (в целом в Южном федеральном округе этот показатель составляет 596, а по России в целом — 910). Уровень по особо тяжким преступлениям здесь тоже чрезвычайно низок — 63 на 100 тыс. населения (в ЮФО — 187, по РФ — 295).

Так хорошо работает милиция или настолько законопослушное население? Вряд ли. Более внимательное рассмотрение приводит к выводу, что дагестанские прокуратура, милиция и ФСБ занимаются не расследованием, а укрывательством преступлений. Например, в 2005 году отдел по борьбе с организованной преступностью не завел ни одного дела оперативного учета в отношении организованных преступных групп и сообществ (это при том, что «паленая» водка и «самопальный» бензин хлещут рекой). За первые пять месяцев 2005 года в республике выявлено 18 фактов взяточничества. Для сравнения — в Ростовской области за то же время выявлено их 197. Или такой пример: за 2004 год рыболовецкие хозяйства сдали предприятиям на реализацию 161 тонну рыбы, из которых на промышленную переработку поступили... аж 1,3 тонны. Куда делось 99% улова — прокуратуре неизвестно, как неизвестен, по-видимому, и сам факт его исчезновения.

Террор

А вот террористической деятельности не спрятать. Каждый пятый теракт на территории России совершается в Дагестане. Сообщения МВД по Дагестану уже давно напоминают фронтовые сводки. В 1996 году взорвали министра финансов республики, в 1998 — верховного муфтия, в 2001 расстреляли из засады вице-спикера парламента и председателя дагестанского отделения Промстройбанка. И дальше то же. 10 ноября 2004 года — штурм квартиры с боевиками в Махачкале; 15 января 2005 года — штурм квартиры с боевиками вКаспийске, трехдневный бой на окраине Махачкалы; 2 февраля 2005 года — покушение на исполняющего обязанности главы Хасавюртовского района А. Алхаматова и расстрел из засады заместителя министра внутренних дел республики генерала М. Омарова (это было уже второе покушение на него) и двух его охранников. Вообще, только за первые пять месяцев 2005 года в Дагестане было совершено 23 теракта — практически все против сотрудников правоохранительных органов: погибли 29 сотрудников МВД, один сотрудник ФСБ, один представитель органов государственной власти, семь гражданских лиц; ранены 41 сотрудник МВД, два сотрудника ФСБ, работник суда, 4 сотрудника прокуратуры, 21 гражданский.

И дальше не лучше. 3 ноября 2005 года — попытка подрыва бронированного «мерседеса» управляющего пенсионным фондом республики А. Амутинова. 14 марта 2006 года — штурм в Хасавюрте дома с боевиками, причем осажденные опять прорываются через ряды 200 спецназовцев и бронетехнику. 20 мая взорван автомобиль министра по делам национальной политики, информации и внешним связям З.Арухова (в 2003 году точно так же погиб его предшественник на этом посту М. Гусаев). 11 октября — застрелены два милиционера. 23 октября — опять нападение на наряд милиции в Хасавюрте. Всего в 2006 году — более 80 диверсий и покушений. 2007 год: 13 января убит командир отделения ОМОНа. 14 февраля убиты трое милиционеров в Махачкале, и т.д. и т.п.

Все убийства и покушения списываются на ваххабитов. Что ж, многочисленные подрывы газопроводов, диверсии на железных дорогах и обстрелы воинских колонн еще вписываются в их деятельность, но зачем им, например, убивать председателя Промстройбанка или устраивать подряд 15 покушений на мэра Махачкалы С. Амирова? Политические деятели национальных общин обвиняют в политических убийствах председателя Госсовета М.М. Магомедова, даргинца и главу даргинского этнополитического союза в республике. Рискнем предположить, что и сами оппозиционные деятели вряд ли выходят на митинги с чистыми руками.

Но главный двигатель террора — никак не политика. Может быть, на механизм кавказского террора прольет свет летняя террористическая кампания в Ингушетии. Напомним, что в начале июня 2007 года в Нальчике в результате спецоперации были убиты на месте известные террористы Руслан Одижев и Анзор Тенгизов. В ночь с 7 на 8 июня была взорвана машина сотрудника УБОП в райцентре «Эльбрус». 15 июля в станице Орджоникидзевской убиты учительница математики Людмила Терехина и двое ее детей. 19 июля во время похорон расстрелянной русской семьи на кладбище произошел взрыв — ранены 10 человек. 16 июля обстрелян дом членов семьи президента Ингушетии Мурата Зязикова. 21 июля огонь из стрелкового оружия велся по автомобильному кортежу самого главы республики, а 27 июля — по зданию ингушского Управления ФСБ в Магасе, при этом погиб солдат внутренних войск. Утром 31 июля в селе Ачалуки был расстрелян автобус с шестью милиционерами из Калмыкии (один милиционер погиб, трое ранены). Впрочем, теракты в Ингушетии летом 2007 года происходили практически ежедневно — то бросят гранату во двор сотруднику милиции, то метнут гранату в милицейский патруль. Очень часты были в течение лета обстрелы на дорогах милиционеров и военнослужащих. Резко возросло количество похищений людей. 40% терактов осуществлено против мирного населения. Интересно, что в значительном количестве терактов и похищений оказываются замешаны милиционеры и военнослужащие внутренних войск — местные, конечно.

Самое непонятное для стороннего наблюдателя — причина этой вспышки террора. Несколько лет назад в Ингушетии действительно шли серьезные боевые действия, но против чеченских бандформирований. С ликвидацией лагерей чеченских беженцев исчезла и база партизанской войны чеченских моджахедов в Ингушетии. А сами ингушские экстремисты вроде бы никогда не поднимали вопроса ни о независимости, ни о «халифате». Вывод однозначен — местные политиканы подобным образом ведут борьбу за кормушки. Кто? Пожалуйста: в течение весны в Ингушетии сменены министр внутренних дел, председатель Верховного суда и два его заместителя. Не призвана ли летняя террористическая кампания попросту напомнить президенту Зязикову, что не надо было пускаться в кадровые перестановки?

Но кроме подобного псевдотеррора в регионе действуют и настоящие террористы. В той же Ингушетии существует «Кавказский фронт», включающий три бандформирования — «Баракат» (командир Добриев), «Назрань» (Ибрагим Манкиев) и «Талибан» (умар Цечоев) «кавказский фронт» возглавляет Али Тазиев (он же Магас, он же Магомед Евлоев, он же Полковник). Это он организовал нападение на Назрань в июне 2004 года. Его много раз объявляли убитым, но в июле Доку Умаров назначил его «военным амиром Вооруженных сил ЧРИ» (под новым именем — Ахмеда Евлоева). Кстати, в подтверждение нашего тезиса о псевдотерроре — «Кавказский фронт», по мнению криминалистов, в летней террористической кампании в Ингушетии никак не замешан.

По сообщению заместителя министра внутренних дел РФ генерал-полковника Аркадия Еделева, возглавляющего оперативный штаб на Северном Кавказе*, всего в прошлом году в этом регионе было убито 174 бандита и задержано 1171. Еделев заявил, что в Чечне осталось не более 450 боевиков. Что ж, Чечня в этом отношении уже не показатель. Со всех сторон нам твердят, что партизанская война и террористические действия переместились из Чечни в другие северокавказские регионы, а Р.Кадыров даже объявил Чечню «самым стабильным регионом на Северном Кавказе», а военные действия — завершенными «окончательно и бесповоротно». Министр внутренних дел ЧР Руслан Алханов, выступая на совещании в Грозном 26 июля, заявил: «Подводя итоги первого полугодия, мы можем однозначно заявить, что по остаткам бандформирований нанесен ощутимый удар, они практически разгромлены, полностью разрушена система управления». По словам Алханова, с начала года задержан 191 участник незаконных вооруженных формирований, 49 боевиков убиты. Но главное, подчеркнул министр, «за шесть месяцев бандитам не удалось совершить в Чеченской Республике ни одного теракта». И в 20 раз сократилось число похищений людей. Правда, этим заявлениям должностных лиц Чечни стоит доверять не больше, чем другим.

Ни одного теракта? 11 июня 2007 года в Чечне пропал без вести начальник отдела безопасности исправительной колонии Управления Федеральной службы исполнения наказания (УФСИН) старший лейтенант внутренней службы Захкиев. 13 июня в высокогорном Веденском районе группа боевиков совершила нападение на милицейскую колонну, в которой находились глава администрации Веденского района Синбаригов и исполняющий обязанности начальника РОВД Исаев. 9 июля в Веденском районе Чечни в результате подрыва бронетранспортера и обстрела автоколонны погибли трое военнослужащих Внутренних войск МВД РФ — командир отделения, водитель и сапер. Ранения различной степени тяжести получили пятеро солдат. В том же Веденском районе ранее было совершено несколько обстрелов военнослужащих и попыток подрыва фугасов. 6 июля вШалинском районе в результате нападения на саперов, проводивших инженерную разведку местности, смертельное ранение получил военнослужащий-контрактник. На следующий день в ходе спецоперации по задержанию полевого командира («эмира Грозного») Юнуса Ахмадова погиб начальник Октябрьского РОВД майор Лорсанов.

Командующий Объединенной группировкой войск в Северо-Кавказском регионе генерал-лейтенант Недобитко отметил, что «в 2007 году только на территории Чеченской Республики по плану ОГВ проведено 50 специальных мероприятий и более 13,5 тысячи специальных мероприятий — по планам военных комендантов. Обнаружено и уничтожено более 180 баз боевиков, свыше 270 схронов с оружием, изъяты сотни единиц стрелкового оружия и боеприпасов к ним, более 4 тысяч артиллерийских снарядов, 200 килограммов взрывчатых веществ».

В Кабардино-Балкарии на учете в МВД состоит уже более полутысячи исламских экстремистов, большинство из которых скрывается в лесах. Среди лиц, обвиняемых в прошлогоднем нападении на Нальчик, 71 человек подследственных и 22 объявленных в международный розыск — жители Кабардино-Балкарии. Впрочем, часть из них уже амнистирована — до суда, которого еще не было.

Даже человек, с настолько предвзятым мнением, как известный деятель «Яблока» Сергей Митрохин, и тот прямо указывает на причастность властей горских автономий к террору, причем не только к «псевдотеррору», под который маскируется внутриполитическая борьба коррумпированных политиканов, но и к «большому террору» исламских экстремистов. Прежде всего это для них является средством подавления несогласия и проведения своих кандидатов на выборах всех уровней. Далее, новая война на Кавказе нужна не только ваххабитам, но и местным коррупционерам — будет на что списать украденное, а размеры дотаций на восстановление по примеру Чечни вообще приводят местных калымщиков в восторг. Ждут новую войну и профессиональные «правозащитники», живущие на зарубежные гранты, — в Чечне им работы практически не осталось. Нужна война и оппозиции — сейчас чемоданы (а то и коробки из-под ксероксов) беглые и еще держащиеся в России олигархи шлют именно в Ингушетию. Так что до президентских выборов террор на Кавказе будет только нарастать.

Дата добавления: 2015-08-09