Эдвард Каллен POV. Слова Джаспера всё ещё звучали в моих ушах, но я не мог сосредоточиться на них

Слова Джаспера всё ещё звучали в моих ушах, но я не мог сосредоточиться на них. Это больше походило на ненужный шум в голове. Я знал, что во время нашего разговора на большой перемене он сделал справедливое замечание, но сейчас, когда мои руки гуляли по телу Беллы, я не мог думать о чём-то ещё. Какое, значение, бля, имели для меня слова Джаспера, когда Белла дрожала от моих прикосновений? На самом деле дрожала, когда я целовал и касался её. Дрожала, трепетала, плакала... подождите, что?

Я немного отпрянул, так, чтобы увидеть её лицо. Мои руки – под её рубашкой, но, на безопасной территории. Я всего лишь касался её талии. По лицу Беллы текли слёзы, и дрожала она из-за того, что её тело фактически билось в конвульсиях. Блядь, что происходит? Может, у неё какой-то приступ, или что?

Убрав руки с её талии, я обхватил ими её лицо и заставил посмотреть на себя.

— Эй, Воробей... что происходит? Что случилось? – тихо спросил я, пальцами поглаживая её по щеке. Мне было чертовки неприятно видеть её плачущей. Я не мог видеть её уязвимой, потому что знал, она была совсем не такой. Она была чертовски сильной.

— Я... я не могу... я не могу сделать это, – прошептала она, казалось, ей было так стыдно. – Не сейчас... не здесь.

— Почему?

Она бросила на меня усталый взгляд и вздохнула.

— Это место, куда ты приглашаешь других девочек. Я не хочу быть такой как они. Я не собираюсь вставать здесь для тебя на колени, потому что... ну, я даже физически не смогу этого сделать.

Нахмурившись, я изучал её лицо. Она чего-то недоговаривала.

— Бред, Воробей. Скажи мне правду. Что... не так?

Я позволил своим рукам покинуть её лицо, и снова обнял за талию. Она сжала в руках мою рубашку, и, уставившись мне в грудь, ответила.

— Ты схватил меня, – прошептала она так тихо, что я еле услышал. – Ты схватил меня, и я подумала, что это моя мама... весь день я ждала чего-то... её, что она вернётся. Я ждала, что она сможет найти меня. В Порт-Анджелесе я была в безопасности. Она не знала, где я, но она знает Форкс. Скорей всего она очень хорошо знает, что я сейчас здесь... она может вернуться... и... я подумала, что это она... но это был ты, и... я боюсь, – она уткнулась лицом мне в грудь, и я очень крепко обнял её.

— Ебать, у тебя нет никаких причин бояться, – заверил я её. – Она больше никогда не приблизиться к тебе. Блядь, я обещаю тебе это. Ты в безопасности.

— Ты не можешь просто схватить меня вот так, – продолжила она, её голос всё ещё был тихим и прерывающимся. – Ты не можешь просто вскочить из ниоткуда и думать, что мне это понравится. Больше не пугай меня так. Никогда.

Моё грёбаное сердце замерло. Блядь, как я мог быть настолько тупым? Чёрт, может, мне стоило, прежде чем сделать это, хоть немного подумать? Ведь я должен был понять, что это будет ужасной глупостью, просто выскочить, и, схватив девушку, затащить её в тёмный чулан, и всё это после того, как девушка прошла через самое худшее, что может быть. Когда она уже была так напугана, что всё время оглядывалась, потому что боялась, что призраки прошлого вернутся, и будут преследовать её.

— Блядь, Белла, прости. Я не подумал. Я просто... я не подумал, – сказал я, медленно покачав головой, и притянув её до невозможного ближе, прижал губы к её волосам. – Я никогда бы не причинил тебе боль. Ты же это знаешь, правда?

— Непреднамеренно, возможно, – пробормотала она мне в грудь, всё ещё дрожа.

— Ты хочешь выбраться отсюда? – тихо спросил я. Она отрицательно покачала головой и я улыбнулся. – Я тоже.

— Можем ли мы остаться тут навсегда? Она никогда не будет искать меня здесь, – пробормотала она.

— Всё, что хочешь, Белла, ебать, всё, что хочешь, – ответил я и снова поцеловал её волосы.

— И ещё кое-что, – начала она, подняла голову и посмотрела на меня. – Пожалуйста, не называй меня так, – я смотрел на неё в замешательстве, пока не понял, что снова назвал её Беллой. Дважды. Усмехнувшись, я поцеловал её в лоб. Ебать, она была так восхитительна. Наклонив голову, я коснулся губами её уха.

— Воробей, – выдохнул я, почувствовав, как она задрожала в моих руках. На этот раз это была хорошая дрожь. Кто знал, что такое простое слово будет так много значить для неё? Хотя, думаю, и для меня так же. Воробей было больше, чем просто прозвище. Оно показывало, как далеко мы продвинулись с места аварии.

Я прижал губы к чувствительной точке чуть ниже её уха, и она вздохнула от удовольствия.

Снова прозвенел звонок, давая нам понять, что мы официально пропустили урок. Мы не двигались.

— Твои родители не будут злиться на тебя за то, что ты пропустил урок? – спросила она.

Я покачал головой.

— Нет, они уже сердятся на меня за такое количество другого дерьма, что прогул – это самая маленькая из моих проблем, – пробормотал я.

Она откинулась назад, и, встретившись с моим взглядом, грустно улыбнулась.

— Когда твой папа был в Порт-Анджелесе, он сказал что-то о том, что ты страдаешь... он сказал что-то о расстройстве. Он говорил мне о посттравматическом синдроме, ты рассказывал мне об этом той ночью, когда остановил меня от... – она замолчала, не желая заканчивать эту фразу. Я съёжился от воспоминания. Это было чертовски больно знать, что я был в нескольких минутах от того, чтобы потерять её. Ебать, она была единственным человеком, который когда-либо понимал меня, и я чуть не потерял её. Если бы я пришёл к ней несколькими минутами позже, то блядь, скорей всего было бы уже слишком поздно. Криво улыбнувшись, я убрал прядь волос с её лица и осторожно заправил её за ухо.

— Он считает, что мне нужна помощь специалиста, – сказал я, глубоко вздохнув. – Но он имел в виду не посттравматический синдром. Уверен, он говорил о моих провалах в памяти.

— Они были у тебя раньше?

Я кивнул.

— Они опасны?

Я пожал плечами.

— Насколько я помню, только один раз я действительно от этого пострадал... я даже не знал, что они у меня были, пока он на днях мне на это не указал. Думаю, он об этом уже знал, потому что спросил, как часто они у меня бывают, – пробормотал я, закатив глаза, и фыркнув, продолжил. – Блядь, просто супер-отец, да? Позволял мне страдать, и молчал об этом. Ебать, кто так делает? Он же врач. Но вместо того, чтобы сказать, что со мной что-то не так, он просто молчал и позволял мне страдать. Грёбаный садист.

— И как давно это с тобой происходит?

Я снова пожал плечами. Ебать, я, правда, не знал. Как, блядь, можно знать то, о чём ты не можешь вспомнить? Я не хотел думать об этом, и, судя по её взгляду, ей это тоже не нравилось.

— И... ты говоришь, что даже не подозревал об этом, пока несколько дней назад он тебе об этом не сказал? – спросила она, и я кивнул, гадая, к чему она со всем этим вела. – А ты не думал, что может он делает это... специально. Может, говоря, что ты ненормальный параноик, он надеется на то, что ты примешь предлагаемую помощь? Что таким образом тебе могут помочь с посттравматическим синдромом, а?

Её слова заставили меня испытать какие-то странные чувства, но в то же время я не хотел им верить. Неужели мой папа, пытаясь добиться моего согласия на терапию, обманывал меня, заставляя думать, что я более безумный, чем был на самом деле? Блядь, кто так поступает?

Она погладила меня по щеке, и я почувствовал, что немного расслабился.

— Или, может, это я параноик, потому что так относятся ко мне мои родители, – сказала она с грустной улыбкой. Наслаждаясь её прикосновением, я слегка улыбнулся. – Может, мы могли бы это разузнать. В библиотеке есть много хороших книг. Может, мы могли по ним проверить тебя, и перед тем как делать поспешные выводы, понять, прав ли твой отец или несёт полную чушь.

— Звучит довольно неплохо, – согласился я.

Я сделал шаг назад. Она ухватилась за полку рядом с собой, а я наклонился и поднял её костыли. Я отдал их ей, и она в ответ слегка улыбнулась.

— Не могу дождаться, когда избавлюсь от этого, – сказала она. – Мои руки меня убивают.

— Хочешь, я понесу тебя? – спросил я, выгнув бровь.

— Тебе хотелось бы этого, не так ли? – поддразнила она, закатив глаза.

Я подошёл ближе, наслаждаясь тем, как сбилось её дыхание, когда я приблизил к ней своё лицо.

— О да, я хотел бы, – сказал я, целомудренно целуя её в губы, затем, давая ей больше пространства, сделал шаг назад. Я повернулся к двери и только хотел открыть её, как костыль снова упал, а её рука взметнулась и схватила меня за запястье.

— Подожди!

— Что?

— Может, мы не должны выходить вместе, – избегая моего взгляда, тихо сказала она. – Может, знаешь... может, ты пойдёшь первым, а я присоединюсь к тебе через несколько минут?

Вникнув в её слова, я нахмурился.

— Почему? Ты не хочешь, чтобы нас видели вместе или что?

Отпустив мою руку, она невесело улыбнулась.

— Я не хочу, чтобы люди что-то придумывали.

— Какая, блядь, разница, о чём они будут думать? – огрызнулся я.

— Пожалуйста, Эдвард. Только не в этот раз, – взмолилась она.

Отчаявшись, я глубоко вздохнул и выдохнул через нос.

— Хорошо, – согласился я. – Но только в этот раз, – взглядом подтвердив свои слова, я поднял костыль и протянул ей. И еле сдержался, чтобы снова не поцеловать её.

Открыв дверь и выглянув в коридор, я обрадовался, потому что залы были пусты, и мы снова могли сбежать никем незамеченные. Когда мы добрались до библиотеки, она держалась на расстоянии. Там было несколько учеников, но не так много, как она, вероятно, боялась. Казалось, она знала библиотеку вдоль и поперёк, потому что тут же нашла книги по медицине. Я бы ни за что не догадался где их искать, но поскольку она уже это сделала, и я понимал, что ей неловко быть со мной на публике, решил немного прогуляться.

Да, я и раньше был в этой грёбаной библиотеке, но никогда по-настоящему не осматривал её. В любом случае, на что там было смотреть? На старые, пыльные книги? Да уж, очень интересно. Почти так же, как и тогда, когда одна из первокурсниц сделала мне минет в одном из проходов с книгами, которые никто никогда не читал. Наподобие дерьма о древних мифах и легендах...

Я остановился.

Легенды.

Вернувшись обратно к этому древнему дерьму, я позволил глазам блуждать по полкам с книгами. Мне не понадобилось много времени, чтобы найти то, что я искал.

"Квилетские легенды – кусочек истории".

Схватив с полки книгу, я быстрым шагом направился к Воробью. Судя по всему, в её поисках ей тоже улыбнулась удача. Она уже нашла четыре книги, которые пыталась удержать, с трудом балансируя на костылях. Я забрал у неё книги и она застенчиво мне улыбнулась.

— Где ты был? – взглянув на меня, спросила она и продолжила свой поиск.

—Я нашёл книгу, – ответил я.

— Да? Где?

— В отделе с древним дерьмом.

— Что? Ты нашёл там книгу по медицине?

Я покачал головой.

— Квилетские легенды, – ответил я. Её руки, потянувшиеся за какой-то книгой, застыли в воздухе, и она медленно повернулась ко мне.

— Зачем ты искал книги об... этом? – осторожно спросила она.

— Может, мы сможем найти какую-нибудь лазейку или что-то ещё, – сказал я, пожав плечами. – Во всяком случае, не помешает разобраться, что за дерьмо этот грёбаный Чёрный Лебедь, верно?

— Лазейка... лазейка для чего именно? – её голос был напряжен. Избегая смотреть на меня, она поджала губы, и мне показалось, что она думает.

— Лазейка для всего. Лазейка для того, чтобы убедиться, что ты не Чёрный Лебедь. Может, мы сможем там что-нибудь найти и докажем всем, что ты не та, кого они ищут, и твоя мама оставит тебя в покое, – сказал я.

— Ты даже не понимаешь, с кем имеешь дело, Эдвард, – сказала она сердито. – Ты действительно думаешь, что люди не знают свои собственные легенды? Господи, ведь это они их создали! Они живут и дышат своими глупыми историями, поэтому, конечно, они знают о них всё. И не надейся, что книга спасёт меня от этого.

— Но... мы можем, по крайней мере, её посмотреть. Что в этом плохого? – спросил я.

— Что плохого в том, что рухнут все мои надежды на то, что я и так знаю, не получится, – ответила она. Вздохнув, она достала с полки ещё одну книгу, и добавила её к тем, которые я держал в своих руках. Схватив костыль, она прислонилась к полкам и попыталась успокоиться. – Мы закончили здесь.

— Я встречусь с тобой возле шкафчиков? – почему-то это прозвучало как вопрос, и едва кивнув, она направилась к выходу.

Блядь, я не мог её понять. Почему она против того, чтобы узнать побольше об этих легендах? Может она уже знала всё о Чёрном Лебеде или предполагала, что она может быть им, потому что так сказали ей сумасшедшие люди? Для меня, даже если в книге будет написано, что Изабелла Свон это Чёрный Лебедь, всё это не имело значения. Есть сотни, даже тысячи таких Изабелл. Так почему я должен верить этим легендам и думать, что им нужна именно моя девушка?

Библиотекарь выглядел смущённым, когда я положил стопку книг ему на стол. Выйдя из библиотеки, я направился к шкафчику Воробья. Она уже ждала меня, но была не одна.

Конечно, нет.

Вскинув бровь, Джаспер наблюдал за тем, как я приближался к ним. Воробей бросила на меня взгляд через плечо и повернулась к Джасперу спиной. Я почувствовал, как вспышка чего-то неприятного разгорелась в моём животе, но постарался не обращать на это внимание и сделать вид, как будто этого и не было. Но это было.

Блядь, это действительно было.

—...чтобы спросить их, – я услышал только конец фразы Воробья, и, подойдя к ним, сузив глаза, посмотрел на Джаспера. Я вспомнил наш разговор во время обеда, и то, что он разговаривал с ней сейчас, немного нервировало.

— Да, думаю, ты должна это сделать, – согласился он. – Я имею в виду, они должны оценить помощь, верно?

— И о чём вы говорите? – спросил я.

— Джаспер просто спросил, хочу ли я ездить с ним в школу, ведь мы теперь соседи, – глядя на меня, ответила Воробей. – Таким образом, преподобному отцу и его жене не придётся делать это.

— Это... мило, – заставив себя улыбнуться, сказал я, и стиснул зубы. Блядь, что он делает?

— Ведь мы здесь все друзья. Правда, Эдди? – сказал он ухмыльнувшись.

— Пошёл ты, Джаз, – пробормотал я.

— Разве ты этому не рад, – сказал он саркастически. – В любом случае, увидимся позже.

Проходя мимо меня, он ухмыльнулся и похлопал по спине. Блядь, он что, издевается надо мной?

Я повернулся к Воробью.

— И что он хотел? – спросил я, мой голос прозвучал резче, чем мне бы того хотелось. Она заметила мой тон и вопросительно на меня посмотрев, повернулась к своему шкафчику.

— Я уже сказала тебе, – ответила она, в её голосе я услышал разочарование. – И что это с тобой? Ты какой-то странный.

— Я просто не понимаю, почему он вдруг предложил это, – ответил я, снова жёстче и холоднее, чем предполагалось. Она повернулась и посмотрела мне прямо в глаза.

— Он твой друг, и если ты не хочешь, чтобы я ездила с ним, тогда я ему об этом скажу. Если, конечно, ты имеешь что-то против, или...

— Я не против! – прервал её я. – Я просто не понимаю, почему ты должна ехать с ним.

Уголок её рта дёрнулся, и, пытаясь сдержать улыбку, ей пришлось прикусить губу. Это меня ужасно раздражало. Интересно, какого чёрта она сейчас улыбалась?

— Пожалуйста, скажи мне, что это не из-за того, что мы уже обсуждали в кладовке, – сказала она, приподняв бровь.

— Блядь, я сам могу тебя отвезти, – игнорируя её слова, пробормотал я, и её улыбка погасла.

— Ты можешь? – тихо спросила она. Несмотря на то, что она всего лишь высказала свою мысль, мне показалось, что своими словами она чертовски сильно ударила меня по яйцам. Блядь, я не мог её отвезти. Я знал это. Но это не значит, что я не хотел. Очень хотел. Я хотел сделать для неё это дерьмо. Она грустно улыбнулась и повернулась к своему шкафчику. – Я так не думаю.

— Ты настоящая сука, ты это знаешь? – спросил я раздражённо.

— А ты ублюдок. И что дальше? – не оборачиваясь, пробормотала она.

— Да пошла ты! – отрезал я, и стал от неё уходить.

— Эдвард, подожди! – вздохнула она, но я не обращал на неё никакого внимания.

Блядь, ну почему она бросила мне это в грёбаное лицо? Никто не понимал мою ситуацию и моё отвращение к машинам лучше, чем она. Так почему же, твою мать, она использовала это против меня?

Может, потому, что она пыталась тебе помочь?

Да, конечно. Помочь как? Указывая на то, что со мной случилось? У моего отца очень хорошо это получается, так что премного вам благодарен.

Подойдя к своему шкафчику, я забрал вещи и отправился на стоянку. Я мог подождать Эмметта в его машине. К счастью для меня, сегодня он её не запер, и как только я в неё сел, тут же вспомнил о разговоре с Джаспером. Просто вспомнив о нем, я стиснул зубы...

Джаспер был в ярости, и когда он попросил меня присоединиться к нему в тренажёрном зале, я понял, что сейчас не лучшее время для пошлых шуток. Я шёл в нескольких шагах от него, и когда нас никто не мог увидеть, он прижал меня к стене. Жёстко.

— Ты что, совсем спятил? – сказал он сквозь стиснутые зубы. – Ты чуть ли не насилуешь её... а потом, значит, говоришь, что она тебе нравится? Ты заставляешь меня отвезти тебя в грёбаный Порт-Анджелес, потому что именно так ты можешь оскорбить и разрушить её. Именно это было всё время твоим планом? Уничтожить её? Думаю, это просто смешно, что ты на самом деле выглядел обиженным, когда она так упорно отрицала, что между вами двумя ничего нет. Ты казался разочарованным. Или, когда, например, мы её похитили. Ты был так нежен с ней, такой заботливый. Я никогда не видел, чтобы ты смотрел так на девушку... Чёрт! Я вообще ни разу не видел, чтобы ты на кого-то так смотрел. Так что же это, всё для показухи? Твою мать, Эдвард. Возможно, ты мог бы выиграть Оскара за то дерьмо, которое ты изображал.

— О чём ты говоришь? – успел я прохрипеть, прежде чем он толкнул меня ещё раз. Я так сильно ударился о стену, что чуть не выбил из себя весь воздух. Кипя от ярости, он сделал несколько шагов назад. Он смотрел на меня так, словно я только что убил кого-то или ещё какое дерьмо. Скрестив руки на груди, полностью напряжённый, он начал вышагивать передо мной. Блядь, я никогда его таким не видел.

— О Белле. Блядь, а о ком ты думаешь, я говорю? – ответил он резко. – Ты знаешь, она теперь моя соседка. Она сейчас живет с Веберами. И она рассказала мне, какого хрена ты сделал.

— Блядь, но я и сам тебе всё уже рассказал, – возразил я, потирая то место на груди, куда он попал. Он взглянул на меня, и я посмотрел ему прямо в глаза.

После инцидента с Беллой в доме Кейт, я вернулся к своему дивану. Я сидел и слушал её рыдания, пока они не утихли. Пока они полностью не сменились на тихое сонное дыхание. Тогда я тихо вышел из квартиры и позвонил Джасперу. Это было где-то после полуночи, но в любом случае этот ублюдок отправился в Порт-Анджелес, чтобы забрать мою жалкую задницу. И я всё ему рассказал.

Ну… не всё.

Я рассказал ему, что сделал. В основном то, как я на неё набросился, и как оставил её лежать там и плакать в одиночестве. Как я дерьмово чувствовал себя после этого. Я не рассказывал, что я вроде как признался ей в своих чувствах, но видимо, она сделала это за меня.

— Что она сказала? – спросил я приглушённым тоном.

— О, она очень много мне рассказала. Как ты признался, что она тебе нравится, после того, как чуть не трахнул её. И как она сказала тебе, что не поведётся на это. По крайней мере, она не дура, – пробормотал он, и немного помолчав, продолжил. – Но знаешь в чём самый прикол? Она глупа, потому что настолько привязана к тебе, что доверила свою жизнь. Она сказала мне, что жалеет о том, что не позволила тебе идти дальше, потому что, возможно, если бы она это сделала, ты бы остался. Что за херня? Я не знаю, как блядь, тебе удалось, так сильно повредить её мозги, потому что она на самом деле верила тебе, но это дерьмо нужно остановить!

Вложив в свой взгляд всю силу, я уставился на него.

— Я ничего ей не повредил, – пробормотал я.

— Твой послужной список с дамами говорит сам за себя, Эд, – ответил он серьёзно.

Глядя на него, я сузил глаза.

— Ты видел нас вместе. Блядь, ты всё знаешь о нас. Ты знаешь, как я к ней отношусь. Ебать, так какого хрена ты сейчас скулишь? Что изменилось?

Посмотрев на меня, Джаспер скривил губы в мрачной версии своей обычной ленивой ухмылки.

— Ничего не изменилось, за исключением того, что ты решил, будто это хорошая идея – заняться сексом с травмированной девушкой. Ты действительно думаешь, что это на самом деле хорошая идея, попытаться залезть к ней в штаны только потому, что ты решил, будто у тебя есть к ней чувства? Ты когда-нибудь слышал о том, что нужно действовать постепенно? – спросил он.

Я фыркнул.

— Мне нравятся девушки, понятно? Блядь, и вполне естественно трахаться как кролики, если кого-то хочешь. Ты ведь трахаешь Элис, не так ли? – парировал я.

— О, ты просто слепой, – вздохнул он. – И глупый. Отношения не строятся только на этом.

— У нас нет отношений! – спорил я.

Покачав головой, он сказал:

— Отношения... просто тусоваться и наслаждаться обществом друг друга. Ведь именно так ты тогда сказал? Что вы наслаждаетесь обществом друг друга? А теперь у тебя есть к ней чувства... так почему же, блядь, ты решил, что у вас нет отношений.

— Я не понимаю, какого чёрта ты так разозлился, – глубоко вздохнув, сказал я. – Тебя это даже не касается.

— Ну, когда мы возвращались из Порт-Анджелеса, и ты мне всё рассказал, я думал, ты преувеличиваешь, потому что ты постоянно это делаешь. Но поговорив с ней, я понял, что на этот раз ты сказал всё как есть, – ответил он. – Думаю, ты знаешь, как я отношусь к ситуациям, в которых девушки... думаю, мне не нужно заканчивать это предложение, не так ли? – он вскинул бровь, видимо, ожидая, что я не соглашусь.

Но я этого не сделал.

Он был прав. Я знал. Я точно знал, как он относился к тому, когда девушек использовали или когда девушки думали, что отдавшись парню, они удержат его. Я знал об этом, потому что именно так потеряла девственность Розали. Её практически изнасиловал парень, которого она принимала за любовь всей своей жизни. Это была больная тема для Джаспера, и он редко говорил об этом. Розали делала вид, будто этого никогда и не было. Для всех нас было легче поступать точно так же.

Поэтому, когда он заговорил обо мне так, словно я был не лучше того парня, который так поступил с Розали, это было так, словно он ударил меня по яйцам, или, вообще, нахер, оторвал их.

Я не грёбаный насильник.

— Ты использовал девочек, ты привык к этому, – продолжил он отстранённо. – Но те девушки знали, на что шли. Ты использовал их точно так же, как они использовали тебя. Но сейчас всё не так. Белла совсем другая. Может, она и знает о твоей репутации, но я сомневаюсь, что она точно осознаёт, как ты себя при этом ведёшь... она не знает и не понимает, что ты можешь легко воспользоваться её невинностью и причинить боль. Она и так пострадала достаточно.

Пытаясь успокоиться, он глубоко вздохнул. Весь гнев и раздражение испарились, и он снова стал обычным Джаспером. Посмотрев на меня, он мрачно улыбнулся, но на этот раз без злости.

— Ты бы слышал слухи, – сказал он. – Что люди говорят о её родителях. О ней. Это, блядь, отвратительно. Таня постаралась в этом, и мне пришлось объяснить ей кое-что. Я сказал ей, чтобы она закрыла свой рот, или я заткну его за неё. Я сказал, что если кто-то ещё скажет что-нибудь о Белле, или просто, когда она вернётся, не так посмотрит на неё, то будет иметь дело со мной... и что ей лучше распространить этот слух, – его ухмылка стала более мрачной. – И думаю, я в этом преуспел, потому что ей сегодня никто слова не сказал. Все оставили её в покое. Одной проблемой меньше.

— Так что? Ты теперь как Эмметт, будешь её телохранителем, да? – спросил я саркастически. – Что же произошло, ты же был Швейцарией?

Он закатил глаза и вздохнул.

— Я Швейцария между тобой и Эмметтом. Я говорил тебе это тысячу раз, – сказал он. – Это не просто разногласия между двумя братьями, которые оба страдают от избытка гордости. Здесь речь идёт о девушке, которая нуждается в грёбаной поддержке.

— Я думал, что тогда, несколько недель назад, ты согласился со мной, что не стоит вмешиваться, – пробормотал я. – Что мы должны держаться на расстоянии и позволить ей, блядь, идти своей дорогой.

— Да, и как это относится к тебе? – ответил он самодовольно.

Дверь с водительской стороны открылась, и я вздрогнул от неожиданности. Этот звук эффектно вырвал меня из воспоминаний о разговоре. Эмметт сел в машину и с любопытством на меня посмотрел.

— Ты какой-то дёрганый, – отметил он и завёл машину. – Это что такое? – выезжая со стоянки, он кивнул в сторону книг, лежавших у меня на коленях.

— Это книги, Эмметт. Их читают, – ответил я с сарказмом.

— Да ты что? Ты можешь читать? Ни хрена, – засмеялся он.

— Ха-ха, очень смешно, придурок, – пробормотал я.

Остановившись у магазина, мы взяли там какое-то дерьмо, и когда выехали обратно на дорогу, я понял, что он везёт нас не домой.

— Куда мы едем? – спросил я.

— К Джасперу, – ответил он, словно это была самая очевидная вещь в мире.

— Мы решили встретиться там, и я подумал, что ты захочешь к нам присоединиться. Или ты хочешь, чтобы я отвёз тебя домой?

— Нет, это круто.

Пока мы ехали, я обратил внимание, как аккуратно Эмметт вёл машину. Он держал скорость ниже предельной, делал мягкие повороты и ни разу не проехал на красный свет, как он обычно делал. Все его действия были мягкими и плавными. Я с интересом на него посмотрел, но он не заметил, потому что полностью сосредоточился на дороге. Я подумал, может мне стоит спросить, всё ли с ним в порядке или что-то ещё, потому что мой брат никогда так не ездил.

Может сегодня утром, когда мы направлялись в школу, он ехал также? Я не мог вспомнить. Думаю, я просто не обращал внимания. Я очень устал сегодня утром, моя голова была забита более важным дерьмом – Беллой – и не проходящей хернёй, потому что я сидел в грёбаной машине. Последнее, на мой взгляд, не зависело от навыков вождения.

Когда мы добрались до дома Джаспера, я посмотрел на дом Веберов, гадая, где сейчас Белла. Дома ли она? Сидит за уроками? Смотрит телевизор? Плачет? Может, я обидел её? Сердится ли она на меня?

Вздохнув, я отвернулся и последовал за Эмметтом к входной двери Хейлов. Он позвонил в дверь; прошло совсем немного времени, и Розали впустила нас в дом. Она схватила Эмметта за руку и сразу же потащила его наверх. Я не стал прикалываться по этому поводу, потому что Розали выглядела как дерьмо, а если она так выглядела, значит что-то было не так. Я знал, что в этом случае её лучше не трогать.

Услышав, что в подвале работает телевизор, я подумал, что Джаспер там. Спустившись по лестнице, я увидел, что он не один. Напротив него, на диване, сидела Белла, её нога покоилась на журнальном столике между ними. Когда под моим весом скрипнула последняя ступенька, они оба подняли взгляд.

— Эй, братан, не знал, что ты придёшь, – небрежно сказал Джаспер.

— Я тоже, – ответил я. – Меня привёз Эмметт, – взглянув на Беллу, я нахмурился. – Не знал, что ты здесь, – на её лице промелькнула боль, и она тут же опустила взгляд на свои руки, лежавшие на коленях

— Я могу уйти, – тихо сказала она. Джаспер впился в меня взглядом, и я вздохнул. Блядь, я не хотел, чтобы она уходила. Не говоря ни слова, я подошёл к дивану и сел рядом с ней.

— Ты не уйдёшь, – ответил я, и, положив ноги на стол, скрестил их в щиколотках. – Уверен, на этом диване хватит места для нас двоих.

— Я пойду, принесу нам что-нибудь поесть. Скоро вернусь, – сказал Джаспер, не очень тонко намекая, что собирался предоставить нам немного уединения. Я сидел неподвижно, пока не услышал, как захлопнулась входная дверь подвала, и только тогда повернулся к ней.

Даже не думая, я положил руки по обе стороны от её лица и наклонился. Прижав свои губы к её губам, я не вынуждал её отвечать. Мне просто нужно было поцеловать её.

Наклонившись, я взял её руку в свою и положил к себе на колени.

— Это мой способ извиниться за то, что я был ублюдком, – объяснил я ей.

— Извинения приняты, – сказала она и кивнула. Глядя на неё, я вскинул бровь, и она невинным взглядом посмотрела на меня.

— Что? Ты не хочешь извиниться? – спросил я.

— А за что я должна извиняться? – спросила она, смущённо глядя на меня. Я открыл рот, чтобы ответить, но не смог произнести ни слова. Блядь, а за что она должна извиняться? Она злорадно ухмыльнулась. Глядя на меня она, блядь, усмехнулась. – Так я и думала, – сказала она.

— Думаешь, ты такая умная, да? – пробормотал я.

Её усмешка померкла и она отвернулась.

— Не могу сказать, что так оно и есть, – ответила она.

Опёршись рукой о спинку дивана, я начал пальцами поглаживать её шею.

— Давай, посмотрим эти книги? Они у тебя с собой? – меняя тему, тихо спросила она. – Может, мы сможем что-нибудь узнать о твоих провалах в памяти?

— Да, они в машине. Но я бы предпочёл посмотреть другую книгу, – сказал я, подталкивая её.

— Мы уже обсудили это, – глубоко вздохнув, сказала она. – Забудь об этом. Не будь таким упрямым.

— Кто бы говорил, – пробормотал я.

— Я упряма, потому что мы действительно можем помочь тебе. А мне? Мой случай безнадёжный. Зачем нам тратить время на то, что я знаю, всё равно не получится? – спросила она.

— Эй, Воробей, не надо так, – гладя её по щеке, вздохнул я.

— Как так? Я говорю правду.

Я застонал. Это было бесполезно. Я прижался губами к её волосам и встал с дивана.

— И куда ты теперь? – спросила она.

— Пойду, принесу эти грёбаные книги, – сказал я. – Потому что ты, судя по всему, хочешь стать врачом, – добавил я, тихо пробормотав себе под нос.

Вернувшись к машине, я забрал книги. Идя обратно в подвал, я прошёл мимо кухни, и увидел Джаспера, делающего нам бутерброды. Он настолько не торопился, что фактически делал всё наоборот. Увидев меня, он лениво усмехнулся, и я сердито посмотрел на него.

— Как у влюблённых дела? – усмехнулся он.

— Да пошёл ты, – пробормотал я. – Что она вообще здесь делает?

— Элис спросила, хочет ли она с нами потусоваться, – невинным голос ответил Джаспер.

— А где Элис?

— Дома, – ответил он, улыбаясь.

— Идиот, – пробормотал я, и, повернувшись, направился обратно в подвал.

— По крайней мере, я не слепой! – окликнул он меня, и я закатил глаза.

Белла не двигалась и сидела в той же позе, как я её оставил. Бросив книги на стол, я сел рядом с ней. Положив обе руки на спинку дивана, я посмотрел на неё.

Она смотрела на стопку книг – та, о легендах, лежала сверху. Когда Белла посмотрела на неё, её нижняя губа задрожала. Как будто просто находясь там, эта книга её оскорбляла. По тому, как она смотрела на неё, можно было подумать, будто Белла вообразила, что если будет смотреть на неё достаточно долго, книга воспламенится.

— Она не кусается, – сказал я ей. Она взглянула на меня, и я увидел страх в её глазах.

— Ты действительно хочешь её прочесть? – тихо спросила она. – Ты действительно хочешь точно знать, насколько сумасшедшие эти люди?

— Я хочу знать с чем, чёрт возьми, мы имеем дело. Я хочу знать, какого хрена они думают, что именно ты – Чёрный Лебедь. Что всё это значит, и почему из-за этого твоя мама резала тебя. Я хочу знать, что такого написано в этих легендах, что это нормально чуть ли не убить свою собственную дочь.

— Эдвард... – сказала она почти умоляюще.

Я взял книгу и положил её между нами, чтобы она лежала на её ноге и на моей. Затем ободряюще ей улыбнулся.

— Посмотри, в этом нет ничего плохого, правда? – сказал я и погладил её по щеке.

— Мы просто посмотрим, чтобы узнать, о чём она... правда? – спросила она. – Никаких лазеек. Только... факты.

Я улыбнулся ей и кивнул.

— Только факты.

Она глубоко вздохнула, и я почувствовал, как напряглось её тело, словно она готовилась к битве. Молча открыв книгу, я стал надеяться, что она даст нам повод для радости.

Перелистывая пожелтевшие от времени страницы, вскоре я нашёл то, что мы искали. Прежде чем прочитать первый отрывок вслух, я бросил взгляд на Беллу.

— Дочь Мудрого будет той, кто создаст нерушимую связь между семьёй Лебедя и семьёй Альфы. Дочь Мудрого будет носить перья, которые не являются её собственными. Сын Альфы будет носить чёрное, так как это – его собственное, – нахмурив брови, с недоумением читал я. Блядь, и что всё это значит?

— Дух Чёрного Лебедя не сможет возвыситься, пока не будет принесена жертва. Когда дух будет удовлетворён, он дарует вечное счастье и здоровье семье Лебедя и семье Альфы. Когда семьи объединятся, дух будет расти. Ребёнок будет бо...

Я даже не закончил предложение, потому что Белла схватила книгу и захлопнула её так быстро, что пыль со страниц полетела нам в лица. Белла отбросила книгу, она приземлилась на другой диван, и несколько раз подпрыгнув, с громким стуком упала на пол.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста... пожалуйста, скажи мне, что это совсем не то, что я думаю. Они на самом деле вообразили, что я собираюсь родить от Джейкоба ребёнка? Это – Чёрный Лебедь? – спросила она, так тихо, что её голос был едва слышен.

— О, пожалуйста, – сказал я, беря её за подбородок, чтобы она посмотрела на меня, а не на книгу на полу. – У тебя никогда не будет его щенков. Не волнуйся.

Она встретилась со мной взглядом.

— Я не хочу читать её больше. Я не хочу читать эту книгу, – сказала она. – Я даже не понимаю... всё, что я поняла, так это ребёнок. И кто такой Мудрый? И почему я должна быть его или её дочерью?

— Да, в этих легендах всё меньше и меньше смысла, – согласился я. – Но тебе не о чём беспокоиться, потому что всё это – дерьмо. В Ла-Пуш сплошные дебилы, просто кучка идиотов придумывает эту хрень, чтобы себя развлечь. Их не волнует, что из-за этого могут пострадать люди.

Надеясь, что мои слова её немного утешили, я посмотрел ей прямо в глаза, но следующие слова доказали обратное.

— Ты нашёл лазейку? – спросила она язвительно.

Я криво улыбнулся и пожал плечами.

— Зависит от того, действительно ли ты дочь Мудрого или нет. По какой-то причине, мне кажется, что ни один из твоих родителей не подходит под это описание. Твоя мама долбаная психопатка, а отец – идиот. В них точно нет ничего мудрого.

— Знаешь, ведь они не всегда были такими, – пробормотала она. – Когда-то они были хорошими.

— Да? Но сейчас это не так. Кого волнует, что было в прошлом? Только то, что происходит сейчас, имеет значение. Мы не можем изменить прошлое. Блядь, прошлое бесполезно. Важно то, что сейчас.

Она вздохнула, и я отпустил её подбородок. К счастью, она не отвела взгляд.

— Может, ты мудрый человек, – сказала она с печальной улыбкой.

— Чёрта с два, никакая моя дочь не будет размножаться с проклятой собакой, – фыркнул я.

Медленно подняв руки, она обвила их вокруг моей шеи, и пальцами нежно погладила её. Я почувствовал себя так хорошо. Чувствовать её руки было просто невероятно, а ведь она даже ничего не делала. На самом деле.

— Поцелуй меня, – прошептала она.

— С удовольствием, – ответил я, тут же закрывая расстояние между нами.

Часть меня говорила, что она просто хотела сменить тему, но другая часть велела забить на всё это. Я поцеловал её так страстно, как только посмел, но моё тело кричало о большем. Прошло совсем немного времени, и я почувствовал, как в джинсах, сильно, почти до боли напрягся мой член. Это было чертовски неудобно. Ни одна девушка никогда не заставляла моё тело так сильно реагировать.

Я очень старался держать свои руки в "детских" местах, но когда Белла застонала мне в рот, просто невозможно было думать о том, чтобы сдерживаться, ведь мне так хотелось двинуться дальше, за границу.

Так мы и сидели, её нога всё ещё лежала на столе, и это делало невозможным для меня уложить её на диван. Впрочем, наверное, это было хорошо. Чёрт, нам не нужно было этого делать.

— Если бы мы трахались у стены, то не нужно было бы думать о твоей ноге, – застонал я ей в рот.

Она сразу же замерла, её рот больше не отвечал на мои поцелуи. Медленно отстранившись и посмотрев на неё, я пришёл в ужас, когда понял, какие именно слова сорвались с моих губ.

— Ах, твою мать, Воробей... я не имел в виду... бля... да, я имел в виду... но не сейчас! – сбивчиво сказал я.

Уставившись на неё, я с тревогой стал ждать её ответа, но понял, что она даже не смотрела на меня.

— О, милый Боже. Конечно, я очень надеюсь, что нет. Но если ты это сделаешь, убедись сначала, что это твоя проклятая стена.

Теперь пришла моя очередь замереть. Я всё ещё смотрел на Беллу, и мне не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, кто поймал нас. Сделав глубокий вдох, и не поворачивая головы, я сказал небрежно, как только мог:

— Никогда не слышала, что нужно стучать, Розали?

Дата добавления: 2015-08-05