Читайте также:
|
17. Из «Пискаревского летописца»
<...> И та литва опять пришла вскоре к Москве пан Жолкевский да Гашевской с товарыщи, а з другую сторону пришел вор ис Колуги, которой назывался царевичем Дмитреем. И в ту пору стало на Москве волнение великое в боярех, и в дворянех, и в гостех, и вся чернь встала, а паче всех Захарей Ляпунов всех людей возмутил на царя Василья: «Царь де у нас несщастлив и кровь де от него вся льетца!». И з царьства его согнали, и посох отняли, и постригли и з царицею, и в Чюдов монаст[ы]рь сослали. А был на царьстве пол-пята годы. А того вора колуского литва от Москвы отогнала, и он побежал опять в Колугу, и в Колуге был немного, и убил его князь Петр Урусов. И московские люди почели бить челом королю да сыну его королевичю, чтоб король пожаловал: дал на Московское государство сына своево королевича и креститца б ему велел. И для тово послали послов со многими людьми: князя Василья Васильевича Голицына с товарищи да митрополита Филарета и иных с ним. А литве крест целовали: пану Желковскому с товарищи на том, что мимо королевича не хотеть на царство Московское никого. А литва против крест целовала и в город их пустили. <...>
И, некоим смотрением божиим, лета 7120-го[193] в Нижнем Новеграде некий торговой чело[в]ек от простых людей имянем Козьма прозвище Минин смышлен и язычен. И почал советовати с своею братьею с нижегородцы: з гостьми, и с торговыми людьми, и со всякими: како бы им пособити Московскому государьству. А в то время ис под Москвы хотели были и достальные люди розойтись врознь: бояре и дворяне, и дети боярские, и казаки, и всякие служилые люди. И тот Козьма, по некоему божию смотрению и по своему умышлению, и почал в Новегороде казну збирати з гостей, и с торговых людей, и со всяких тамошних житейских людей, хто чего стоен: с ыного рубль, с ыного пять и шесть, с ыного десять, и дватцать, и пятьдесят, и сто, и двести, и триста, и пятьсот, и тысячю, и больши. И свою казну дал тут же всю. И почал давати ту казну бедным разореным людям: бояром, и дворяном, и детем боярским, и казаком, и стрельцом, и всяким ратным людем. И почал всем градом выбирати к тем ратным людем воеводу. И выбрали дворяне, и дети боярские, и всякие служилые люди стольника князя Дмитрея Михайловича Пожарсково. И почали к нему съежатись в Нижней Новгород и со всего Московского государьства бояре, и дворяне, и дети боярские, и казаки, и стрельцы, и всякие служилые люди. А тот Козьма почал жалованье давати: хто чего достоин. Из Новагорода из Нижнево пошли вверх воеводы, на Кострому и в Ерославль. И как пришел князь Дмитрей Пожарской в Ярославль, и тут к нему почали и достальныя люди съежатца: бояре, и дворяне, и дети боярские всяких розных городов; и тот Козьма по тем по всем городом повольским и поморским почал казну збирать з гостей и со всяких торговых людей, и жалованье почял давать и поруки имать, что им служба служить и з [с]лужбы не збежать. <...>
Пискаревский летописец // Материалы по истории СССР. –
М.: Изд-во АН СССР, 1955. - Вып. II. – С. 126,136,138
18. Договор о признании королевича Владислава русским царем (1610 г., августа 17/27/)
По благословению и по совету святейшего Ермогена патриарха Московскаго и всея Руссии, и митрополитов, и архиепископов, и епископов, и архимандритов, и игуменов и всего освященнаго собора, и по приговору бояр, и окольничих, и дворян, и дьяков думных, и стольников, и дворян, и стряпчих, и жильцов, и дворян из городов, и голов стрелецких, и всяких приказных людей, и детей боярских, и гостей, и торговых людей, и стрельцов, и козаков, и пушкарей, и всех чинов служилых и жилецких людей великаго Московскаго государства, мы бояре князь Федор Ивановичь Мстиславской, да князь Василей Васильевичь Голицын, да Федор Ивановичь Шереметев, да окольничей князь Данило Ивановичь Мезетской, да думные дьяки Василей Телепнев, да Томило Луговской, съезжалися великаго государя Жигимонта короля Польскаго и великаго князя Литовскаго с Станиславом Желтковским с Жолкви, с воеводою Киевским, с гетманом короны польския, с старостою Рогатынским, Каменетским и Калуским, и говорили и советовали о обираньи государском на Владимерское и Московское и на все великия государства Российскаго царствия, и приговорили на том: что святейшему Ермогену патриарху Московскому и всея Руссии, и митрополитам, и архиепископам, и епископам, и архимандритам, и игуменам, и всему освященному собору, и нам боярам, и окольничим, и дворянам, и дьякам думным, и стольникам, и дворянам, и стряпчим, и жильцам, и дворянам из городов, и головам стрелетцким, и всяким приказным людем, и детем боярским, и гостем, и торговым людем, и стрельцам, и козакам, и пушкарем, и всех чинов служилым и жилетским людем Московского государства послати бити челом к великому государю к Жигимонту королю Польскому и великому князю Литовскому, и к сыну его к королевичу ко Владиславу Жигимонтовичу, чтоб великий государь Жигимонт король пожаловал, дал на Владимерское и Московское и на все великия государства Российскаго царствия сына своего Владислава королевича; о чем святейший Ермоген патриарх Московский и всея Руссии, и митрополиты, и архиепископы, и епископы, и архимандриты, и игумены и весь освященный собор бога молят, и государя Владислава королевича на Российское государство хотят с радостию. А мы все бояре, и окольничие, и дворяне, и дьяки думные, и стольники, и дворяне, и стряпчие, и жильцы, и дворяне из городов, и головы стрелецкие, и всякие приказные люди, и дети боярские, и гости, и торговые люди, и стрельцы, и козаки, и пушкари, и всех чинов служилые и жилетские люди Московскаго государства великому государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу и детем его целовали святый животворящий крест господень на том: что нам ему, государю, и детем его вовеки служити и добра хотети во всем, как прежним прирожденным великим государем царем и великим князем всея Руссии; а лиха ему государю и детем его не хотети ни думати, ни мыслити, и иного никого из Московскаго государства и из иных государств на Московское государство, опричь государю Владислава королевича, не хотети. А на которой мере государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу быти на Российском государстве, и о том мы бояре князь Федор Ивановичь Мстиславской с товарищи дали гетману письмо по статьям, и по тому письму во всех статьях с гетманом Станиславом говорили: и о которых статьях мы бояре с гетманом договор учинили и постановили, и на те статьи дал нам боярам князю Федору Ивановичу Мстиславскому с товарищи гетман запись и утвердил своею рукою и печатью, и на той записи целовали крест гетман и все полковники и ротмистры за великаго государя Жигимонта короля, и за его сына за великаго государя королевича Владислава Жигимонтовича, и за великое государство за коруну Польскую и за великое княжество Литовское, и за себя и за всю рать, которая с великим государем Жигимонтом королем и с ним с гетманом; а мы бояре против того дали гетману сее запись за своими руками и за печатьми о тех же статьях: как благоволит бог и пречистая богородица и великие чудотворцы московские Петр и Алексей и Иона и все святые, а великий государь Жигимонт король пожалует даст на Владимерское и на Московское и на все великия государства Российскаго царствия сына своего королевича Владислава Жигимонтовича, и государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу, колико государь придет в царствующий град Москву, венчать на Владимерское и на Московское государство и на все великия и славныя государства Российскаго царствия царским венцом и диадимою, от святейшаго Ермогена патриарха Московскаго и всея Руссии и ото всего освещеннаго собору Греческия веры, по прежнему чину и достоянию, как прежние великие государи цари московские венчались. А будучи государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу на Российском государстве, церкви божия на Москве и по всем городам и по селам в Московском государстве и во всем Российском царствии чтити и украшаши во всем по прежнему обычаю, и от разоренья ото всякаго оберегати, и святым божиим иконам и пречистыя богородицы и всем святым и чудотворным мощем поклонятися и почитати, и святительскому и священническому (чину) и всем православным христианам быть в православной христианской вере греческаго закона по прежнему, и римския веры и иных розных вер костелов и всяких иных вер молебных храмов в Московском государстве и по городам и по селам нигде не ставити; а что говорил гетман по королевскому ответу, чтоб в царствующем граде Москве хотаб один римской костел быти мог для людей польских и литовских, которые при государе королевиче мешкати будут, о том государю королевичу с патриархом и со всем духовным чином и с бояры и со всеми думными людьми говорити; а христианския нашия православныя веры греческого закона ничем не рушати и не безчестити, и иных никаких вер не вводити, чтоб наша святая православная вера греческаго закона имела свою целость и красоту по прежнему; и Российскаго государства людей православных христиан от греческия веры в римскую и ни в которую иную веру силою и нужею и иными никакими мерами не отводити; и жидом в Российское во все государство с торгом и никоторыми иными делы не въезжати; целбоносные гробы и мощи святых государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу имети в великой чести; а святейшаго Ермогена патриарха Московскаго и всея Руссии, также и митрополитов, архиепискупов, епискупов, архимандритов и игуменов, попов и дьяконов, и священнических и иноческих чинов, и весь освященный собор христианския нашия православныя веры греческаго закона чтити и беречи во всем, и в духовныя во всякия святительския дела не вступатися, и иных вер, опричь греческия веры, в духовной чин не поставляти. А что дано церквам божиим и в монастыри вотчин или угодей, и что шло при прежних царех ружнаго хлеба и денег и всяких угодей, и того данья всех прежних государей московских и боярскаго и всяких людей данья у церквей божиих и у монастырей не отъимати, быти всему по прежнему, ни в чем не нарушаючи; и церковных всяких и монастырских чинов ни в чем не рушати, и ружные всякие оброки церковные и монастырские, которым преж сего давано из государския казны, то все давати по прежнему из государския казны; и милости ради великаго бога к церквам и к монастырем всякаго даяния прибавливати. Боярам, и окольничим, и дворянам, и дьякам думным, и чашникам, и стольникам, и стряпчим, и дьякам, и приказным всяким людем во всех приказех у всяких государственных, у земских расправных дел, и по городам воеводам и дьякам и всяким приказным людем и всяким чинам быти по прежнему, как повелось в Московском государстве при прежних великих государех; а польским и литовским людем на Москве ни у каких у земских расправных дел, и по городам в воеводах и в приказных людех не быти и в наместничество и в староство городов польским и литовским людем не давати; а о том, чтоб обоих государств думою быти и польским и литовским людем в приказех на рубежных городех до достаточного успокоения Российскаго государства, о том бы государю приговор учинити с бояры думными во свое время, и Московскаго государства всех чинов люди про ту статью великому государю челом бьют, чтоб того не было, кроме дела. А которые польские и литовские люди будут при государе королевиче, и тех государю королевичу устроити и пожаловати денежным жалованьем и поместьем, по их достоинству, кто чего достоин. Московскаго государства бояр, и окольничих, и дворян, и дьяков думных, и стольников, и дворян, и стряпчих, и дьяков, и жильцов и дворян из городов, и голов стрелецких, и приказных людей, и детей боярских, и гостей и торговых людей, и стрельцов, и козаков, и пушкарей, и всех чинов служилых и жилецких людей Российскаго государства имети государю королевичу всех по достоинству, в чести и в жалованьи, и в милости, как было при прежних государех царех Московских; и прежних обычаев и чинов, которые были в Московском государстве, не переменяти; и московских княженетских и боярских родов приезжими иноземцы в отечестве и в чести не теснити и не понижати. А жалованье денежное, оброки и поместья и вотчины, кто что имел до сех мест, и тому быти по прежнему; и родительских вотчин ни у кого не отъимати, и вперед всяких людей Российскаго государства жаловати, смотря по службе и кто чего достоин. Иноземцов всяких, которые выезжали из розных государств к прежним московским государем, жаловати по прежнему, и оброков и поместей и вотчин у них не отъимати; боярам, и дворянам, и стольникам, и стряпчим, и детем боярским, и всяким приказным и служилым людем государское жалованье велети давати из чети по всякой год, по прежнему обычаю. А будет что кому прибавлено вотчин и поместей или денежных оброков не по их достоинству, или будет у которых убавлено без вины, о том государю советовать и думать с бояры и с думными людьми; и как государь приговорит с бояры, и по тому так учинити, как достоит. А которые дворяне и дети боярские государское жалованье емлют с городом, и тем жалованье давати, как преж сего бывало при прежних государех; на Москве и в городех ружникам и оброчникам, которым при прежних великих государех для их службы жалованье давали, и тем давати жалованье денежное и хлебное из государския казны по прежнему. На Москве и по городам суду быти и совершатись по прежнему обычаю и по судебнику Российскаго государства, а будет похотят в чем пополнити для укрепления судов, и государю на то поволити с думою бояр и всей земли, чтоб было все праведно. Великому государю Жигимонту королю Польскому и великому князю Литовскому, и его великим государствам коруне Польской и великому княжеству Литовскому быти с великим государем королевичем Владиславом Жигимонтовичем и со всеми государствы Российскаго царства в миру, в дружбе в любви навеки недвижно, и промеж себя рати и войны не вчинати никоторыми делы; а которые недруги похотят наступать на Российское государство или на королевство Польское и на великое княжество Литовское, и против тех всех недругов стояти обоими государствы заодно. На Татарских Украинах только надобно будет держати обоих государств ратных людей, и как будет государь королевичь на Московском государстве, и о том говорить с бояры, сошлется с великим государем Жигимонтом королем, как тому делу пригоже с обе стороны быти. Умышлением никаким, ни засылкою шкоты никакия и убивства над людьми Московскаго государства не делати, и дворов и животов и иного ничего у всяких людей не отъимати; и в Польшу и в Литву и в иныя государства Московскаго царства людей не разсылати, и из Польши и из Литвы на их места никаких людей не приводити; и жен и детей ничьих не позорити ни в чем, и в полон не имати и не ссылати, и с женами и с детьми никого не разводити. А кто винен будет, из котораго чину нибудь, и казни будет достоин в государских и в земских делех, того по вине его казнити, осудивши наперед с бояры и с думными людьми; а жены, дети, братья которые того дела не делали и не ведали и не хотели, и тех не казнити, и быти им во всем по прежнему, и вотчин и поместей и животов и дворов у них не отъимати; а не сыскав вины и не осудивши судом всеми бояры, никого не казнити, и чести ни у кого не отъимати, и в заточенье не засылати, поместей и вотчин и дворов не отъимати. А кто бездетен умрет, и то все, что останется, отдавати ближним его, или кому он прикажет; и о всем о том делати государю с приговору и с совету бояр и всех думных людей, а без думы и приговору таких дел не совершати. Как розстригу убили всем Московским царством, и в те поры на Москве многие русские люди побиты от польских и от литовских людей, а от руских людей также побиты польские и литовские люди и того дела ныне и вперед не всчинати и не мстити с обе стороны. Которые польские и литовские люди, полковники, и ротмистры, и шляхта и всякие люди были в полону в Московском государстве, и те из Московскаго государства отданы гетману без выкупу; а которые буде польские и литовские люди осталися еще в Московском государстве, а взяты в нынешнюю ж смуту, и тех сыскав из Московскаго государства отпустить в Польшу и Литву без выкупу ж; а которые дворяне, и дети боярские, и стрельцы, и козаки, и пушкари, и всякие служилые и неслуживые люди, и дворянские и детей боярских, и стрельцов, и козаков, и пушкарей, и всяких служилых и неслуживых людей матери, и сестры, и жены и дети, и всякие люди Российскаго государства мужеска полу и женска в нынешнюю смуту, при бывшем царе Василье, взяты в полон в Польшу и в Литву, и тех королевскому величеству велеть всех сыскав от мала и до велика отдати в Московское государство без выкупу ж. Доходы государские с городов, с волостей, также с кабаков и с тамог деньги и всякие доходы велети государю сбирати по прежнему, как было при прежних великих государех; а сверх прежних обычаев не поговоря с бояры, ни в чем не прибавливати. А которые города от войны запустели, и в те городы и уезды послати государю описати и дозирати, многоль чего убыло, и доходы велети имати с живущаго по описи и по дозору; а на запустошенныя вотчины и поместья дати льготы, поговоря с бояры; а на невоеванные городы что будет перед прежним доведется прибавити, и о том с бояры и с думными людьми поговорить. Купцам Московскаго государства всех городов в Польше и в Литве, а польским и литовским купцам в Московском государстве торговати повольно по прежнему, и тамга на Москве и во всех городех Московскаго государства, также в Польше и в Литве во всех городех велети имати по прежнему же обычаю, как имано преж сего, и продаж и насильства с обе стороны торговым людем не чинити. Торговым и пашенным крестьянам в Литву с Руси, а из Литвы на Русь выходу не быти; также и на Руси промеж себя христианам выходу не быти. Боярам и дворянам и всем чинам держати крепостных людей по прежнему обычаю, по крепостям. На Волге, на Дону, на Яике и на Терке козаки будет надобе, или не надобе, о том государю королевичу говорити с бояры и думными людьми, как будет на государстве. А про городы, к Московскому государству належачие, так тые, в которых теперь польские и литовские люди, яко тые, которые ныне за вором, с нами бояры гетман приговорил, что великому государю Жигимонту королю и сыну его государю Владиславу королевичу городы со всем, как были до нынешния смуты, к Московскому государству очистить; а великим послам Московскаго государства с великим государем Жигимонтом королем вперед договор учинить про кошт и наклад королевской, на ратное дело учиненным, и про заплату польским и литовским людем, как было про то дело сее статью совершить. А про вора, что называется царевичем Дмитреем Ивановичем, гетману Станиславу Станиславовичу думати и промышляти с нами, бояры, как бы того вора изымати, или убити; а как вор изыман, или убит будет, и гетману со всем королевским войском от царствующего града от Москвы отойти в Можаеск, или где пригоже, по договору с нами, бояры, и там великих московских послов поворотки и указу королевскаго ждати. А только вор царствующему граду Москве похочет какое воровство или насильство чинити, и гетману Станиславу против того вора стояти и биться с ним, а Яна Сапегу с польскими и с литовскими людьми от того вора отвести. А будет вор с рускими людьми пойдет прочь, а что при нем польских и литовских людей останется немного, и гетману Станиславу над ним и людьми, которые при нем будут, с королевским войском вместе с нами, бояры, промышляти вскоре, чтоб крови христианския больши не разливал и земля б в тишине стала. А Сендомирскаго воеводы дочери Марине, которая была за убитым розстригою Гришкой Отрепьевым и с нынешним вором в Московском государстве ходит, государынею московскою не называтися, и смуты никоторыя впредь в Московском государстве не делать, и отвести ее в Польшу. И во всем государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу делати по нашему прошенью, и по договору послов с великим государем Жигимонтом королем, и по сей утверженной записи. А гетману Станиславу Станиславовичу в город Москву польских и литовских и неметских и всяких ратных людей, которые с ним и некоторые с Яном Сапегою, без повеления бояр и без дела, не впущать. Для покупки приезжать в город Москву из польских и из литовских и изо всех обозов с гетманскими проезжими листы, человек по дватцати, или мало больши; а без проезжих листов и больши того в город Москву не въезжати. А про Смоленеск гетману бити челом и отписати к великому государю Жигимонту королю, чтоб король по Смоленску бити не велел, и тесноты б городу никакия учинити не велел. А о крещеньи, чтоб государю королевичу Владиславу Жигимонтовичу пожаловати креститися в нашу православную христианскую веру греческаго закона, и быти в нашей в православной христианской греческой вере; и о иных недоговорных статьях и о всяких делах, что ся делало меж государств издавна до нынешния смуты, как бы меж государьми и их государствы о всем договор и докончание[194] учинилося; а любовь, милость и приязнь на обе стороны множилася навеки. О чем сказал гетман, что тепере от короля науки не имеет, и о том гетман с нами, бояры, приговорил, что нам послати о том бити челом и договор чинити к великому государю Жигимонту королю и к королевичу. А для утвержения, к сей записи мы, бояре, князь Федор Ивановичь Мстиславской, да князь Василей Васильевичь Голицын, да Федор Ивановичь Шереметев, да окольничей князь Данило Ивановичь Мезетской печати свои приложили; а мы дьяки Василей Телепнев, да Томило Луговской руки свои приписали. Писан в царствующем граде Москве, лета 7118, августа месяца.
Хрестоматия по истории СССР.XVI-XVII вв.-М.:Изд-во соц.-экон.лит-ры,1962.-С.317-324.-№89
19. Из «Нового летописца»
258. О разорении Московского государства. Хощу ж вам, братие, поведати, кии уста от горести вопиют, или кий язык такое злоумышление возглаголит. Начну ж глаголати повесть сию, еже не точию человецы, но и нечювственное камение и самыя стихия творит плакати, не токмо человецы, но и скоты глаголати и рыдати. Горе, горе! Увы, увы! Како в наши дни видеша очи наши и уши наши слышаще еже о таком разорении и запустении о царствующем граде Москве от безбожных латын, от польских и от литовских людей, от своих злодеев изменников и богаотступников, от боярина от Михаила Салтыкова с товарыщи Первое убо начнем глаголати сице. Бысть убо в лето 6119 году во святый великий пост во вторник, и начаша выходити роты по Пожару[195] и по площадем; и первое начаша сещи в Китае городе в рядах, потом же приидоша ко князь Ондрею Васильевичю Голицыну на двор, тово тут и убиша. Потом же, вышед ис Китая по Тверской улице, и начаша побивати. В Тверские же ворота их не пропустиша, что быша тут слободы стрелецкие. Потом же поидоша на Устретенскую улицу; на Устретенской же улице совокупишась с пушкари князь Дмитрей Михайлович Пожарской и нача с ними битися и их отбиша и в город втопташа, а сами поставиша острог у Веденья Пречистые Богородицы. Потом же поидоша на Кулишки, тамо ж против их собрась Иван Матвеевич Бутурлин. И сташа в Яузских воротах, а улиц Кулижек и иных не можаху отнять. Потом же они поидоша за Москву реку, там же против их ста Иван Колтовской. Видя же они, литовские люди, мужество и крепкостоятельство московских людей, начаша зажигати в Белом городе дворы. Той же зачинатель злу Михайло Салтыков первой нача двор жечь свой. В той же во вторник посекоша много множество людей, кои быша в те поры тут; и сказываху, что по всем рядам и улицам выше человека труп человеч лежаше, а Москвы в тот день пожгоша немного: от Кулижских ворот по Покровку, а от Чертожских ворот по Тверскую улицу. Прокофей же Ляпунов и иные воеводы сами вскоре не приидоша и на помощь не прислаша. В той же во вторник в день и в нощь безпрестани бьющеся, на утрие ж в среду приидоша от Прокофья Иван Васильев сын Плещеев. В то ж время прииде из Можайска полковник Струс с литовскими людьми и с ними биющеся. Они же противу его не постояше: покиня щиты, побежаху все назад. Литовские ж люди, выехав из города, зажгоша за Олексеевскою башнею Илью пророка и Зачатейской монастырь, потом же и деревянный город зажгоша за Москвою рекою. Видя такую погибель, побегоша вси кои куда. Потом же вышли ис Китая многие люди к Устретенской улице и х Кулишкам. Там же с ними бился у Веденсково острожку и не пропустил их за каменный город прежереченной князь Дмитрей Михайлович Пожарской через весь день и многое время тое страны не дал жечь; и, изнемогши от великих ран, паде на землю; и, взем ево, повезоша из города вон к живоначальной Троице в Сергиев монастырь. Людие ж видеша Московского государства, что им ни откуды помочи нет, побегоша все с Москвы. О велие чюдо! Како не помроша и како не погибоша от такие велие стужи? В той бо день мразу бывшу велию, они ж идоша не дорогою прямо, яко ж убо с Москвы до самые Яузы не видеху снегу, все идяху людие. Те же литовские люди за ними не поидоша и в Белом городе мало людей побиша: всех людей побиша в Кремле да в Китае; в Белом же городе тех побиша, кои с ними билися. И начаша жещи посады и городы и в Белом городе все пожгоша и деревяной город и с посады пожгоша: только осташася за Яузою слободы, что не успеша пожечь. Сами ж литовские люди и московские изменники начаша крепити осаду. Последние же люди Московского государства седоша в Симанове монастыре в осаде и начаша дожидатися ратных людей под Москву.
259. О приходе под Москву и о выборе начальников. Придоша ж все воеводы изо всех городов к Николе на Угрешу и совокупишася вси за едино, поидоша под Москву. Литовские ж люди выидоша за Яуские ворота и поставиша с ними бою немного, поидоша все в город. Воеводы ж приидоша под Москву и начаша становитися подле каменново Белово города. Прокофей Ляпунов ста с ратными людьми у Яузских ворот, князь Дмитрей Тимофеевич Трубецкой да Иван Заруцкой сташа против Воронцовского поля, воеводы ж костромские и ярославские и романовские: князь Федор Волконской, Иван Волынской, князь Федор Козловской, Петр Мансуров сташа у Покровских ворот, у Устретенских ворот — окольничей Артемей Васильевич Измайлов с товарищи, у Тверских ворот — князь Василей Федорович Масальской с товарыщи. Бысть у них под Москвою меж себя рознь великая, и делу ратному спорыни не бысть меж ними. И начаша всею ратью говорити, чтоб выбрати одних начальников кому ими владеть, а им бы одних их и слушати. И снидошася всею ратью и думаша и выбраша в начальники князь Дмитрея Тимофеевича Трубецково да Прокофья Ляпунова да Ивана Заруцково. Они же начаша всеми ратными людьми и всею землею владети, с литовскими ж людьми бои бываху по всякой день.<…>
283. О присылке из Нижнева Нова города ко князю Дмитрею Михайловичу и о приходе в Нижней и о собрании ратных людей. Во всех же городех Московского государства слышаху таковое душевредство под Москвою и о том скорбяще и плакахуся и креста не целоваху ни в котором городе, а помочи нихто не можаше содеяти. Ото всех же градов во едином граде, рекомом в Нижнем Нове городе, те же нижегородцы, перевновав православной християнской вере, и не хотяху видети православной веры в латынстве, начаша мыслити, како бы помощь Московскому государству. Един же от них нижегородец имеяше торговлю мясную Козма Минин, рекомый Сухорук, возопи во все люди: «будет нам похотеть помочи Московскому государству, ино нам не пожелети животов своих; да не токмо животов своих, ино не пожелеть и дворы свои продавать и жены и дети закладывать и бити челом, хто бы вступился за истинную православную веру и был бы у нас начальником». Нижегородцем же всем ево слово любо бысть, и здумаша послати бити челом к столнику ко князю Дмитрею Михайловичу Пожарскому Печерсково монастыря архимарита Феодосия, да изо всех чинов всяких лутчих людей. Князю же Дмитрею Михайловичу в то время бывшу у себя в вотчине, лежащу от ран, от Нижнева 120 поприщ, архимарит же и все нижегородцы приидоша ко князю Дмитрею Михайловичу и биша ему челом со слезами, чтобы к ним ехал в Нижней Нов город и стал бы за православную християнскую веру и помочь бы учинил Московскому государству. Князь Дмитрей же их совету рад бысть и хотяше ехати в тот час, да ведаша у нижегородцов усердья и непослушанье к воеводам и писаше к ним, чтоб они выбрали у себя ис посацких людей, кому быть с ним у такова велика дела и казну збирати, а с Кузмою с Мининым бысть у них по слову. Той же архимарит и нижегородцы говориша князю Дмитрею, что у них такова человека во граде нет. Он же им рече: «есть у вас Кузма Минин; той бывал человек служивой, тому то дело за обычей». Нижегородцы ж, слышав такое слово, наипаче ради быша и приидоша в Нижней и возвестиша вся. Нижегородцы же тому обрадовашеся и нача Кузме бити челом. Кузма же им для укрепления отказываше, что не хотя быть у такова дела. Они же ему с прилежанием говоряху. Он же нача у них прошати приговору, что им во всем быти послушливым и покорливым во всем и ратным людем давати деньги. Они же даша ему приговор. Он же написа приговор, не токмо что у них имати животы, но жены и дети продавати, а ратным людем давати. И взя у них приговор за руками и посла тот приговор ко князю Дмитрею в тот час для того, чтоб того приговору назад у него не взяли. В то же время приидоша из Орземаса от смольян челобитчики, чтоб их приняли к себе в. Нижней. Нижегородцы же послаша ко князю Дмитрею и тех челобитчиков смольян послаша к нему же и велеху им бити челом, чтоб шол в Нижней, не мешкая. Они же ко князю Дмитрею приидоша и биша ему челом, чтоб в Нижней шол, не мешкая. Он же поиде в Нижней, а их отпусти наперед, а смольяном повеле итти в Нижней. На дороге ж к нему приидоша дорогобужане и вязмичи. Он же приде с ними в Нижней. Нижегородцы же его встретиша и прияша с великою честию. Смольяне же в Нижней приидоша в то же время. Он же им нача давати жалование, что збираху в Нижнем.
284. О приезде из городов ратным людем и з казною из городов. В Нижнем же казны становяше мало. Он же нача писати по городом в Поморския и во все Понизовые, чтоб им они помогали итти на очищения Московского государства. В городах же слышаху в Нижнем собрания, ради быша и посылаху к нему на совет и многую казну к нему посылаху и свезоша к нему из городов многую казну. Слышаху же в городех ратные люди, что в Нижнем збираютца все свободный чин, поидоша изо всех городов. Первое приидоша коломничи, потом резанцы, потом же из Украиных городов многия люди и казаки и стрельцы, кои сидели на Москве при царе Василье. Они же им даваша жалованье. Богу же призревшу на ту рать, и даст меж ими совет велий и любовь, что отнюдь меж ими не бяше вражды никакия; кои убо покупаху лошади меньшою ценою, те же лошади побыша месяц, те ж продавцы не познаху: тако богу поспоряющу всем.<…>
289. О присылке из Володимеря и ис-под Москвы, о псковском воре Сидорке. Приидоша ж на Решму. В то же время приидоша из Володимеря посланницы от окольничего от Ортемья Васильевича Измайлова. Ортемей же бяше со князем Дмитрием во единой мысли и в совете. И писаху к нему, что во Пскове содеяся: приидоша де с Москвы во Псков Иван Плещеев, да Казарин Бегичев со всеми людми, кои поидоша к вору, к Сидорку[196]. Той же Казарин не пожеле своей души и старости и, увидев вора, воскричал велиим гласом, что «истинной государь наш, колужской». Той же Иван Плещеев и казаки обратишася на истинный путь, не похотеша вражды в земли и начаша мыслити со псковским воеводою, со князем Иваном Федоровичем Хованским, како бы тово вора поимать и сказаху всем, что истинный вор. И положиша меж себя все совет благ, и тово вора поимав, и повезоша ево под Москву скована, а коих воров ево советников, переимав, посадиша в тюрму. В то же время придоша ис-под Москвы посланницы от князя Дмитрея Тимофеевича Трубецково, да ото Ивана Заруцково, и писаху ко князю Дмитрею Михайловичю с товарыщи и ко всей рати, что «по грехом зделалося под Москвою: прелстихомся и целовахом крест псковскому вору; ныне же все людие тое вражью прелесть узнаша и целоваша крест изнова, что быти православным крестьяном во единой мысли и под Москву б итти, не опасаяся». Князь Дмитрей же и Кузма тако ж писаша под Москву, что оне никакова розвращения и опасения не имеют, а идут под Москву им на помощь, на очищение Московского государства. Тех же посланников отпустиша под Москву, а сами поидоша на Кинешму и на Кинешме сташа.<…>
291. О приходе в Ярославль. Князь Дмитрей же Михайлович и Кузма отпустиша князь Романа Петровича в Суздаль, а сами поидоша в Ярославль. Костромичи ж их проводиша с великою радостию и даша им на подмогу многую казну. Они же идяху к Ярославлю, и многие люди их встречаху с радостию. Они же приидоша в Ярославль. Ярославцы же их прияша с великою честию и принесоша дары многая. Они же не взяша у них ничево и, быв в Ярославле, начаша промышляти, како бы им итти под Московское государство на очищение. К ним же начаша из градов приезжати многие ратные люди и посацкие люди привозити на помочь денежную казну; и хотяху итти под Москву вскоре. Поход же их замешкася. Приде же в те поры многая рать черкасы, и, пришед, сташа в Онтонове монастыре, а казаки стояху на Угличе. Василей Толстой прииде ис-под Москвы с казаками и ста в Пошехонье и многие пакости делаша уездам: многих дворян побил. А от Нова города же оберегахуся, что придоша немцы и сташа на Тихвине. Князь Дмитрей же Михаилович и Кузма начаша думати со всею ратью и со властьми и с посадцкими людми, како бы земскому делу было прибыльнее, и здумаша в Великий Нов город послати послов, а на черкасы и на казаков послати рать.
292. О послех в Новъгород. В Нов город же приговориша послати послов: Стана Татищева, да ото всех городов по человеку и изо всех чинов. И писаху к митрополиту Исидору и к боярину и к немецкому воеводе к Якову Пун-тусову и ко всем новгородцем, како у них с немцами положено, чтобы к ним отписали с правдою. К немецкому же воеводе к Якову Пунтусову писаша, чтобы быти Московскому государству и Новъгородцкому под одним государем; «и будет, король Свитцкой даст брата своего на государство и крестит в православную християнскую веру, и мы тому ради и хотим с ноугородцы в одном совете быть». А писаху к ним для того и посылаху, как поидут под Москву на очищенья Московского государства, чтоб немцы не пошли воевати в Поморския городы. Степан же прииде из Нова города и привезе грамоты от митрополита и от боярина и от Якова Пунтусова, а в грамотах пишут коротко, что «пришлем со всем подлинно ото всево Новгородцково государства послов». А Степан сказал, что отнюдь в Нове городе добра нечево ждати.<…>
311. О приходе под Москву. На утрие же с реки Яузы поидоша под Москву. Князь Дмитрей же Тимофеевич Трубецкой с ратными людьми встретоша ево и зваша ево стоять к себе в острог. Он же ему отказа, что отнюдь вместе с казаками не стаивать. И пришед, ста у Арбацких ворот и уставишася по станом подле Каменново города, подле стены, и зделаша острог и окопаша кругом рвом и едва укрепитися успеша до етмансково приходу. Князь Дмитрей же Тимофеевич Трубецкой и казаки начаша на князь Дмитрея Михаиловича Пожарсково и на Кузму и на ратных людей нелюбовь держати за то, что к ним в табары не пошли.
312. О приходе гетманском под Москву и о первом бою. На утрии же приходу своего под Москву посла для етмана[197] проведывати по всем городом. И августа в 21 день прибегоша под Москву и сказаша, что етман, с Вяземы поднявся, идет под Москву. Князь Дмитрей же и все ратные люди начаша готовитися против етмана и укреплятися. Етман же, пришед под Москву, и ста на Поклонной горе. На утрии же перелезя Москву реку под Новым Девичьим монастырем, и приде близ Чертольских ворот. Князь Дмитрей же со всеми ратными людьми выиде противу ево, а князь Дмитрей Трубецкой стоял на другой стороне Москвы реки у Крымсково двора и присла ко князь Дмитрею Михайловичю, чтобы прислати к ним конных сотен, а им промышляти на них с стороны. Они же чаяху, что правдою прислал он по люди, и, выбрав лутчие пять сотень, посла к ним. С етманом же бывшу бою конному с 1-го часа до осьмаго, от князь Дмитрея ж Трубецково ис полку и ис табар казачьи помочи не учиниша ни мало; лише казаки лаяху, глаголаху: «богати пришли из Ярославля, и сами одни отстоятся от етмана». Етману же наступающу всеми людьми, князю же Дмитрею и всем воеводам, кои с ним пришли с ратными людьми, не могущу противу етмана стояти конными людьми, и повеле всей рати сойти с коней, и начаша битися пешие: едва руками не ималися меж себя, едва против их стояша. Головы же те, кои посланы ко князю Дмитрею Трубецкому, видя неизможение своим полком, а от нево никоторые помочи нету и поидоша от нево ис полку бес повеления скорым делом. Он же не похоте их пустить. Они же ево не послушаша, поидоша в свои полки и многую помощь учиниша. Атаманы ж Трубецково полку: Филат Межаков, Офонасей Коломна, Дружина Романов, Макар Козлов поидоша самовольством на помощь и глаголаху князю Дмитрею Трубецкому, что «в вашей нелюбви Московскому государству и ратным людем пагуба становитца». И придоша на помочь ко князь Дмитрею в полки и по милости всещедраго бога етмана отбиша и многих литовских людей побиша. На утрии же собраху трупу литовскаго больши тысечи человек и повелеша их покопати в ямы. Етман же, отшед, ста на Поклонной горе, а с Поклонной горы перешед, ста у пречистой Донской.<…>
314. О побое гетманском и об отходе гетману от Москвы. И августа в 24 день, на память иже во святых отца нашего Петра митрополита, поидоша етман з запасом на проход в Москву. Князь Дмитрей же Тимофеевич Трубецкой с ратными людьми ста от Москвы реки от Лужников. Князь Дмитрей же Михаилович с своей стороны ста у Москвы реки, у Ильи пророка Обыденного, а воевод, кои с ним приидоша из Ярославля, поставиша, где был древяной град по рву. А против етмана послаша сотни многия. И бою бывшу великому с утра до шестаго часу, етман же, видя против себя крепкое стояние московских людей, и напусти на них всеми людьми, сотни и полки все смяша, и втоптал в Москву реку. Едва сам князь Дмитрей с полком своим стоял против их. Князь Дмитрей же Трубецкой и казаки все поидоша в табары. Етман же, пришед, ста у Екатерины мученицы христовы и табары постави. И острожок, что был у Климента, папы Римского, сидеша в нем казаки, литовские люди взяша и посадиша своих литовских людей. Людие же сташа в великой ужасти и посылаху х казаком, чтобы сопча промышляти над етманом. Они же отнюдь не помогаху. В та же время прилучися быти в полках у князь Дмитрея Михаиловича Пожарсково Троицкому келарю Аврамию Палицыну, и пойде в табары х казаком и моляша их и посули им многую монастырьскую казну. Они же, ево послушавше, поидоша и придоша с обеих сторон от Трубецково полку и от Пожарсково и совокупишася вместе, острожок Клементьевской взяша и литву побиша: одних венгорей побиша семьсот человек, и опять седоша в остроге, а иные пехота легоша по ямам и по кропивам на пути, чтоб не пропустить етмана в город. Всею же ратию начаша плакати и пети молебны, чтобы Московское государство бог избавил от погибели, и обрекошася всею ратию поставити храм во имя Стретение пречистые богородицы и святого апостола и евангелиста Ивана Богослова, да Петра митрополита, московского чюдотворца. Дню же бывшу близко вечера, бог же положи храбрость в немощнаго: приде бо Кузма Минин ко князю Дмитрею Михаиловичю и просяще у нево людей. Князь Дмитрей же ему глаголаше: «емли, ково хощеши». Он же взя рохмистра Хмелевскаго[198] да три сотни дворянския, и перешед за Москву реку, и ста против Крымсково двора. Тут же стояху у Крымсково двора рота литовская конная да пешая. Кузма же с теми сотнями напустиша впрямь на них. Они же быша богом гонимы и, помощию пречистые богоматери и московских чюдо-творцов, не дождався их, побегоша к табарам Хаткееаым, рота роту смяху. Пехота же, видя то, из ям и ис кропив поидоша тиском к табарам. Конныя же все напустиша. Етман же, покинув многие коши и шатры, побежа ис табар. Воеводы ж и ратные люди сташа по рву древяного города, коши же и шатры все поимаша. Многие ж люди хотяху битися. Начальники же их не пустиша за ров, глаголаху им, что не бывает на один день две радости, а то зделалось помощию божиею. И повелеша стреляти казаком и стрельцом, и бысть стрельба на два часа, яко убо не слышети, хто что говоряше. Огню же бывшу и дыму, яко от пожару велия, гетману же бывшу в великой ужасти, и отойде к пречистой донской и стояще во всю нощь на конех. На утрие же побегоша от Москвы. Срама же ради своего прямо в Литву поидоша.<…>
318. О взятии города Китая. Литовским же людем в городе бысть теснота великая: никуда их не выпускаху. Гладу же у них бывшу великому, выпущаху из города всяких людей. По милости ж всещедраго бога на память Аверкия Великого поидоша приступом и Китай взяша и многих литовских людей побиша.
319. О выпуске боярских и всяких ч и нов людей жен. Литовские же люди видяху свое неизможение, повелеху бояром своих жен и всяким людем выпущати из города вон. Бояре же о том оскорбяся, куда б их выпустити вон, и послаша ко князь Дмитрею Михаиловичю Пожарскому и х Кузме и ко всем ратным людем, чтобы пожаловали их, приняли без позору. Князь Дмитрей же повеле им жен своих выпущати и пойде сам и прият жены их чесно и проводи их коюждо к своему приятелю и повеле им давати корм. Казаки ж все за то князь Дмитрея хотеша убити, что грабить не дал боярынь.
320. О выводе боярском и о здаче Кремля города. Литовские ж люди, видя свое неизможение и глад великой, и град Кремль здавати начаша и начаша уговариватца, что бы их не побили, полковником же и рохмистром и шляхтам чтобы итти ко князю Дмитрею Михайловичю в полк Пожарскому, а к Трубецкому отнюдь не похотеша итти в полк. Казаки ж, видя то, что приидоша на Каменной мост все бояре, и собрашася все, з знаменами и со оружием приидоша и хотяху со князь Дмитреевым полком битися, едва у них без бою пройде. Казаки ж поидоша к себе в табары, а бояре из города выидоша. Князь Дмитрей же Михаилович прия их с честию и возда им честь велию. На утрии же Струс полковник[199] с товарыщи Кремль город здаша. И Струса взяша в полк ко князь Дмитрею Тимофеевичу Трубецкому со всем полком ево. Казаки ж весь ево полк побиша, немногие осташа. Будилов же полк взяша в князь Дмитреев в полк Михаиловича Пожарсково и их послаша по городом, ни единова не убиша и не ограбиша их. Сидение ж их бяше в Москве таково жестоко: не токмо что собаки и кошки ядяху, но и людей руских побиваху. Да не токмо что руских людей побиваху, и ядяху, но и сами друг друга побиваху и едяху. Да не токмо живых людей побиваху, но и мертвых из земли роскопываху: как убо взяли Китай, то сами видехом очима своима, что многая тчаны насолены быша человечины.
Хрестоматия по истории СССР. XVI-XVII вв. – М.: Изд-во соц.-экон.лит-ры,1962. –
С.325-327, 341-350. - № 90,95
20. Повесть о Земском соборе 1613 года[200]
По взятии царствующаго града Москвы многих литовских людей посекоша, а больших панов по темницам разсадиша и по городом розвозиша, но мысль имеяше с Литвою мирнаго времени.
Донских же и польских казаков въехаше в Москву тогда сорок тысящ, а поборники по царствующему граду Москве и по православной вере християнской. И хожаху казаки в Москве толпами, где ни двигнутся гулять в базарь — человек 20 или 30, а все вооруженны, самовластны, а меньши человек 15 или десяти никако же не двигнутся. От боярска же чина нихто же с ними впреки глаголети не смеюще и на пути встретающе и бояр же в сторону воротяще от них, но токмо им главы своя поклоняюще.
Князи ж и боляра московские мысляще на Росию царя из вельмож боярских и изобравше седмь вельмож боярских: первый князь Феодор Ивановичь Мстиславской, вторый князь Иван Михайловичь Воротынской, третей князь Дмитрей Тимофиевичь Трубецкой, четвертой Иван Никитин Романов, пятый князь Иван Борисовичь Черкаской, шестый Феодор Ивановичь Шереметев, седьмый князь Дмитрей Михайловичь Пожарской, осмый причитается князь Петр Ивановичь Пронской, но да ис тех по божии воли да хто будет царь и да жеребеют.
А с казаки совету бояра не имеющи, но особь от них. А ожидающи бояра, чтобы казаки из Москвы вон отъехали, втаи мысляще. Казаки же о том к бояром никако же не глаголеше, в молчании пребывая, но токмо ждуще у боляр кто от них прославится царь быти.
Князь же Дмитрей Тимофиевичь Трубецкой учрежаше столы честныя и пиры многия на казаков и в полтора месяца всех казаков, сорок тысящ, зазывая к собе на двор по вся дни, чествуя, кормя и поя честно и моля их, чтоб быти ему на Росии царем и от них бы казаков похвален же был. Казаки же честь от него приимающе, ядяще и пиюще и хваляще его лестию, а прочь от него отходяще в свои полки и браняще его и смеющеся его безумию такову. Князь же Дмитрей Трубецкой не ведаше лести их казачей.
Казаки же не можаху дождати от боляр совету их, хто у них будет царь на Росии. И советовав всем казачьим воинством и приступили казаков до пяти сот и больше ко двору крутицкаго митрополита, и врата выломали, и всыпали во двор, и глаголеша з грубными словесы митрополиту: «Дай нам, митрополит, царя государя на Росию кому нам поклонится и служити и у ково жалованья просити, до чево нам гладною смертию измирати!» Митрополит же страхом одержим и бежа через хоромы тайными пути к бояром и сказа все по ряду боляром: «Казаки хотят мя жива разторгнути, а прошают на Росию царя».
Князи же и боляра, и дворяне, и дети боярские возвестиша друг друга и собрався на соборное место, и повестиша казаков на собор. И приидоша атаманы казачьи и глаголеша к бояром: «Дайте нам на Росию царя государя, кому нам служити». Боляра же глаголеху. «Царския роды минушася, но на бога жива упование возложим, и по вашей мысли, атаманы и все войско казачье, кому быти подобает царем, но толико из вельмож боярских, каков князь Федор Ивановичь Мстиславской, каков князь Иван Михайловичь Воротынской, каков князь Дмитрей Тимофиевичь Трубецкой». И всех по имени и восьмаго Пронскаго.
Казаки же слушая словес их, изочтоша же всех. Казаки же утвержая боляр: «Толико ли ис тех вельмож по вашему умышлению изобран будет?» Боляра же глаголеша: «Да ис тех изберем и жеребьяем, да кому бог подаст». Атамань же казачей глагола на соборе: «Князи и боляра и все московские вельможи, но не по божии воли, но по самовластию и по своей воли вы избираете самодержавнаго. Но по божии воли и по благословению благовернаго и благочестиваго, и христолюбиваго царя государя и великого князя Феодора Ивановича всея Русии при блаженной его памяти, кому он, государь, благословил посох свой царской и державствовать на Росии князю Феодору Никитичю Романова. И тот ныне в Литве полонен, и от благодобраго корене и отрасль добрая и честь, сын его князь Михайло Федорович. Да подобает по божии воли на царствующим граде Москве и всея Русии да будет царь государь и великий князь Михайло Федоровичь и всея Русии». И многолетствовали ему, государю.
Бояра же в то время все страхом одержими и трепетни трясущеся, и лица их кровию пременяющеся, и ни единаго никако же возможе что изрещи, но токмо един Иван Никитичь Романов проглагола: «Тот князь Михайло Федоровичь еще млад и не в полнем разуме, кому державствовати?» Казаки же глаголеша: «Но ты, Иван Никитичь, стар, в полне разуме, а ему, государю, ты по плоти дядюшка прироженный и ты ему крепкий потпор будеши».
И изобравше посланных от вельмож и посылая ко граду Костроме ко государю князю Михаилу Федоровичю. Боляра же разыдошася вси восвояси. Князь же Дмитрей Трубецкой, лицо у него ту с кручины почерне, и паде в недуг, и лежа три месяца, не выходя из двора своего. Боляра же умыслише казаком за государя крест целовать и из Москвы бы им вон выехать, а самим бы им креста не целовати. Казаки же ведяще их злое лукавство и принужающе прежде, при себе, их, бояров крест целовати. Целовав же [боля]ра крест, та же потом и казаки крест целовав, на Лобное место вынесоша шесть крестов, поставиша казаком на целование.
И приехав государь от Костромы к Москве и поклонишася ему вси, и утвердиша на царствующий град Москву и всея Русии государя царя и великаго князя Михаила Федоровича всея Русии. Казаки же вси, выехав из Москвы, сташа в поле.
Повесть о Земском соборе 1613 года // Вопросы истории. – 1985. - № 5. – С.94-95
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие..................................................................................................................... 3
I. Россия в первой половине XVI в.................................................................... 4
1. Из «Записок о московитских делах» С.Герберштейна........................................... 4
2. Из сочинения Р.Ченслера........................................................................................... 6
3. Жалованная данная грамота великого князя Василия III Тихменевым
на земли в Костромском и Ярославском уездах (апрель 1523 г.)........................ 10
4. Жалованная грамота Ивана IV путному ключнику Дурову на села и
деревни в Дмитровском, Переславль-Залесском и Московском уездах
(1548 г., марта 20)....................................................................................................... 11
5. Жалованная и заповедная грамота великого князя Василия
Ивановича Симонову монастырю на села и деревни
Бежецком Верхе и в Угличском уезде (1524 г., января 3).................................. 12
6. Уставная грамота великого князя Ивана Васильевича крестьянам
дворцового села Андреевского Звенигородского уезда (1544 г., апреля 20).... 14
7. Из сотной грамоты писцов великого князя на дворцовое село
Буйгород Волоцкого уезда (1543-1544 гг.).............................................................. 16
8. Из Судебника 1497 г................................................................................................. 18
9. Доходный список, данный великим князем Василием Ивановичем
волостелю князю Ю.Л. Козловскому на кормление
в Антоновском стану (1506 г., июня 29)................................................................ 19
10. Губная Белозерская грамота (1539 г., октября 23)............................................... 20
II. Церковь в русском обществе XVI в.......................................................... 23
1. Из послания старца Филофея Василию III (между 1524 и 1526 гг. /?/).............. 24
2. Послание Иосифа Волоцкого Василию III о еретиках (1510-1511 гг.).............. 26
3. Письмо о нелюбках иноков Кириллова и Иосифова монастырей...................... 28
4. Из сочинений Вассиана Патрикеева (20-е гг. XVI в.)......................................... 29
5. Челобитная попа Симеона о «ереси» Матвея Башкина........................................ 32
6. Из сочинения З.Отенскогоо «новом учении» Федосия Косого........................... 34
7. Послушная грамота царя Ивана IV на деревни Хованского стана
Волоцкого уезда (1564 г., июля 11)........................................................................ 35
8. Данная грамота А.С. Кутузова Иосифо-Волоколамскому монастырю
на деревни в Рузском уезде (1561-1562 гг.)............................................................. 35
9. Купчая Иосифо-Волоколамского монастыря игумена Иосифа на
деревню Стан с селищами в Рузском уезде (1507-1510 гг., ноября 28)............... 36
10. Жалованная грамота, тарханно-несудимая и с другими привилегиями,
царя Ивана Васильевича митрополиту Афонасию на Борисоглебскую
слободку в Переяславском уезде (1564 г., сентября 9)........................................... 37
11. Из сочинения Р.Ченслера....................................................................................... 38
12. «Стоглав» (извлечения).......................................................................................... 40
13. Из Посольской книги о переговорах московских властей с
константинопольским патриархом Иеремией в 1588-1589 гг.............................. 53
III. Реформы середины XVI в................................................................................. 57
1. Из сочинения А.Курбского «История о великом князе Московском»............... 58
2. Из «Пискаревского летописца»............................................................................... 62
А. Судебная реформа.............................................................................................. 63
3. Начало реформ по Продолжению Хронографа 1512 г......................................... 63
4. Судебник 1550 г. (извлечения)................................................................................ 64
5. Из сочинения Д.Флетчера........................................................................................ 67
Б. административные Реформы...................................................................... 70
6. Из «Записок» Г.Штадена.......................................................................................... 70
7. Из приговорной грамоты земского собора (1566 г., июля 2)............................. 76
8. Уставная земская грамота крестьянам Устюжского уезда
Усецких и Заецких волостей (1555 г., октября 15)................................................. 80
9. Медынский губной наказ (1555 г., августа 25)...................................................... 82
10. Из уставной книги Разбойного приказа (1555-1556 гг.)..................................... 87
11. Запись продолжателя «Летописца начала царства» об отмене
кормлений и об «Уложении о службе 1555-1556 гг.»....................................... 90
В. Преобразования в армии............................................................................... 92
12. Из сочинения Д.Флетчера...................................................................................... 92
13. Из разрядной книги 1475-1598 гг.......................................................................... 93
14. Из Тысячной книги 1550 г.................................................................................... 96
IV. Опричнина Ивана Грозного........................................................................... 97
1. Из Продолжения «Летописца начала царства»..................................................... 97
2. Из «Пискаревского летописца»............................................................................. 103
3. Из «Записок» Г.Штадена........................................................................................ 105
4. Из послания И.Таубе и Э.Крузе............................................................................. 112
5. Из сочинения А.Шлихтинга.................................................................................. 119
6. Д.Флетчер об опричной политике Ивана Васильевича...................................... 123
7. А.Поссевино о великом князе московском Иване Васильевиче....................... 125
V. Культура России XVI в..................................................................................... 128
1. Из сочинений И.Пересветова................................................................................ 129
2. Из посланий А.Курбского Ивану Грозному...................................................... 133
3. Из посланий Ивана Грозного Курбскому............................................................ 136
4. Из «Сказания о князьях Владимирских».............................................................. 145
5. Послесловие к «Апостолу» 1564 года................................................................. 147
6. «Домострой» (извлечения)..................................................................................... 148
VI. Россия на рубеже XVI-XVII столетий................................................... 155
А. Социально-политический кризис конца XVI в............................. 156
1. А.Поссевино о населении России в начале 80-х гг. XVI в................................ 156
2. Д.Флетчер о русском обществе в конце XVI в.................................................... 156
3. Из следственного дела о смерти царевича Дмитрия в Угличе
(1591 г., май—июнь)............................................................................................... 160
4. Из «Записок» Д.Горсея........................................................................................... 165
5. Из сочинения И.Массы........................................................................................... 167
Б. Закрепощение тяглого населения........................................................ 172
6. Обыскная книга 1588 г. о беглых крестьянах кн. Б. И. Кропоткина
в «заповедные годы»............................................................................................... 172
7. Обыскные речи 1589 г. о свозе крестьян кн. Михаилом Кропоткиным
в «заповедные годы»............................................................................................... 173
8. Из дела между помещиком И. Барановым и властями Лисицкого
монастыря по поводу владения крестьянами
(1593 г., ноября 6 — 1595 г., июля 30).................................................................. 174
9. Из дела по челобитью игумена Пантелеймонова монастыря Андреяна об
«обелении» монастырской пашни (1595 г., июля 8 — 1596 г., февраля 10)...... 175
10. Указ о беглых крестьянах (1597 г., ноября 24,
из Сводного Судебника 1607 г.)............................................................................ 177
11. Из приговора о служилых холопах (1597 г., февраля 1,
из указной книги Приказа Холопьего суда)........................................................ 177
В. Голод 1601-1603 гг................................................................................................. 179
12. Из «Сказания» Авраамия Палицына.................................................................. 179
13. Из «Записок» Ж.Маржерета................................................................................. 182
14. Из «Реляции» П.Петрея........................................................................................ 184
15. Из сочинения И.Массы......................................................................................... 184
16. Из «Нового летописца»....................................................................................... 188
17. Грамота царя Бориса Годунова в Соль-Вычегодскую и Усольский уезд
о пресечении спекуляции хлебом (1601 г., ноября 3).......................................... 188
18. Память окольничему В. П. Морозову о крестьянском выходе
(1601 г., ноября 28)................................................................................................... 192
19. Грамота царя Бориса Годунова новгородскому воеводе князю
Буиносову-Ростовскому о крестьянском выходе (1602 г., ноября 24)............... 193
20. Приговор об отпущенных холопах (1603 г., августа 16).................................. 194
VII. Смута в России начала XVII в.................................................................. 195
А. Начальный период Смуты........................................................................... 196
1. Из «Пискаревского летописца»............................................................................. 196
2. Из «Реляции» П.Петрея.......................................................................................... 198
3. Запись Лжедмитрия I о условиях заключения брака с Мариной Мнишек
(1604 г., мая 25)........................................................................................................ 199
4. Из сочинения И.Массы........................................................................................... 201
5. Из «Московской хроники» К.Буссова.................................................................. 207
6. Приговор о беглых крестьянах (1606 г., февраля 1,
из Сводного Судебника 1607 г.)........................................................................... 215
Б. гражданская война........................................................................................ 216
7. Из «Пискаревского летописца»............................................................................. 216
8. Из «Записок» Ж.Маржерета................................................................................... 218
9. Из «Карамзинского хронографа».......................................................................... 219
10. Из «Казанского сказания».................................................................................... 220
11. К.Буссов о Болотникове и Лжедмитрии II........................................................ 221
12. Грамота царя Василия Шуйского о взятии г. Тулы с приложением
показаний «царевича Петра» (1607 г., октября 19)............................................ 223
13. Из грамоты патриарха Гермогена о «стоянии» восставших в
Коломенском и о «листах» Болотникова (1606 г., ранее ноября 29)............... 226
14. Соборное Уложение о крестьянах и холопах (1607 г., марта 9)................... 227
15. С.Маскевич о Лжедмитрии II.............................................................................. 229
16. Из грамоты Лжедимитрия II в Смоленск об астраханских
«царевичах» (1608 г., апреля 24)......................................................................... 230
В. Борьба с интервентами и восстановление единой
государственности в России................................................................. 232
17. Из «Пискаревского летописца»........................................................................... 232
18. Договор о признании королевича Владислава русским царем
(1610 г., августа 17/27/).......................................................................................... 233
19. Из «Нового летописца»........................................................................................ 239
20. Повесть о Земском соборе 1613 года.................................................................. 247
[1] Сигизмунд фон Герберштейн – посланник имперского двора, посетивший Россию в 1517 и 1526 гг.
[2] Василий III
[3] Ричард Ченслер – участник английской морской экспедиции, побывавший в России в 1553-1554 гг.
[4] Вероятно, имеется в виду Грановитая палата.
[5] Т.е. поместье.
[6] Т.е. вотчинник.
[7] Убрус – платок.
[8] Переорать - перепахать.
[9] Боран – мелкий штраф (обычно за нарушение межи).
[10] Знамя – межевая или владельческая метка на дереве.
[11] Бессудная - грамота, выдававшаяся одной из сторон и решавшая дело в ее пользу в случае неявки в суд другой стороны.
[12] Противень – в данном случае пошлина в пользу суда с лица, признанного виновным.
[13] Исцево – цена иска.
[14] Убитый – потерпевший поражение на судебном поединке.
[15] Грамотник – лицо, пользующееся закрепленными в грамотах привилегиями
[16] Полоть – половина мясной туши, разрубленной вдоль
[17] Филофей - монах псковского Елеазарова монастыря.
[18] Иже – который, кто.
[19] Агаряне — турки.
[20] Оскордами — большими топорами.
[21] Паче – более, лучше.
[22] Константин — римский император, перенесший столицу империи в 330г. в Византию (Константинополь).
[23] Владимир — Владимир Святославич; Ярослав — Ярослав Мудрый.
[24] Паки – опять, снова, еще.
[25] Аще – если, разве.
[26] Неблазненно – несомненно (от блазнить – вводить в сомнение, искушать).
[27] Иосиф Волоцкий (Иоанн Санин) - игумен Волоцкого монастыря.
[28] Лепо – хорошо.
[29] Зане(же) — так как; потому что.
[30] Письмо было написано, очевидно, монахом-постриженником Волоколамского монастыря в 40-х годах XVI в. в публицистических целях.
[31] Вассиан Патрикеев– князь, постриженный в монахи при Иване III, один и
Дата добавления: 2015-08-03; просмотров: 238 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| С.Маскевич[192] о Лжедмитрии II | | | VIII. Государственное устройство России в XVII в. |