Запись Лжедмитрия I о условиях заключения брака с Мариной Мнишек (1604 г., мая 25)

Мы, Дмитрей Иванович, Божиею милостию, царевич великой Русии, Углетцкий, Дмитровский и иных, князь от колена предков своих, и всех государств московских государь и дедич.

Разсуждая о будущем состоянии жития нашего не толко по приме­ру иных монархов и предков наших, но и всех христиански живущих, за призрением Господа Бога всемогущаго, от которого живет начало и конец, а жена и смерть бывает от негож, усмотрили есмя и улюбили себе, будучи в королевстве в Полском, в дому честнем, великого роду, житья честного и побожного приятеля и товарыща, с которым бы мне, за помочью Божиею, в милости и в любви непременяемой житие свое провадити, ясневелеможную панну Марину с Великих Кончиц Мнишковну, воеводенку Сендомирскую, старостенку Лвовскую, Самборскую, Меденицкую и проч., дочь ясновелеможного пана Юрья Мнишка с Великих Кончиц, воеводы Сендомирскаго, Лвовскаго, Самборскаго, Меденицкаго и проч. старосты, жуп русских жупника, котораго мы испытавши честность, любовь и доброжела­тельство (для чего мы взяли его себе за отца); и о том мы убедительно его просили, для большаго утверждения взаимной нашей любви, что­бы вышереченную дочь свою панну Марину за нас выдал в замужство. А что тепере мы есть не на государствах своих, и то тепере до часу: а как даст Бог, буду на своих государствах жити, и ему б попомнити слово свое прямое, вместе с панною Мариною, за прися­гою; а яз помню свою присягу, и нам бы то прямо обема здержати, и любовь бы была меж нас, а на том мы писаньем своим укрепляемся. А вперед, во имя пресвятые Троицы, даю ему слово свое прямое цар­ское, что женюсь на панне Марине; а не женюся, и яз проклятство на себя даю, утверждая сие следующими условиями.

Первое: кой час доступлю наследственнаго нашего Московскаго государства, яз пану отцу его милости дам десять сот тысеч злотых полских, как его милости самому для ускорения подъема и заплаты долгов, так и для препровождения к нам ея (милости) панны Марины, будущей жены нашей, из казны нашей Московской выдам клейнотов драгоценнейших, а равно и серебра столоваго к снаряду ея; буде не самому ея панны отцу, в небытность его по какой-либо причине, то послам, которых его милость пришлет, или нами отправ­ленным, как выше сказано, без замедления дать, даровать нашим царским словом обещаем.

Другое то: как вступим на наш царский престол отца нашего, и мы тотчас послов своих пришлем до наяснейшего короля полского, извещаючи ему и бьючи челом, чтоб то наше дело, которое ныне промеж нас, было ему ведомо и позволил бы то нам зделати без убытка.

Третее то: той же преж реченной панне жене нашей дам два го­сударства великие, Великий Новгород да Псков, со всеми уезды, и з думными людми, и з дворяны, и з детми боярскими, и с попы и со всеми приходы, и с пригородки, и с месты и с селы, со всяким вла­деньем, и с поволностью, со всем с тем, как мы и отец наш треми государствы владели и указывали; а мне в тех в обеих государствах, в Новегороде и во Пскове, ничем не владети, и в них ни во что не вступатися; тем нашим писаньем укрепляем и даруем ей панне то за тем своим словом прямо. А как, за помочью Божиею, с нею венча­емся; и мы то все, что в нынешнем нашем писме написано, отдадим ей и в канцелярии нашей ей то в веки напишем, и печать свою цар­скую к тому приложим. А будет у нашей жены, по грехом, с нами детей не будет, и те обои государства ей приказати наместником своим владети ими и судити, и волно ей будет своим служилым людем поместья и вотчины давати, и купити и продавати; также волно ей, как ся ей полюбить, что в своих в прямых уделных государствах монастыри и костелы справити римские, и бискупы и попы латынские, и школи поставляти и их наполняти, как им вперед жити; а самой жити с нами; а попы свои себе держати безо всякие забороны, якож и мы сами, з Божиею милостию, соединение сие приняли; и станем о том накрепко промышляти, чтоб все государство Московское в одну веру римскую всех привести, и костелы б римские устроити. А того, Боже, нам не дай, будет те наши речи в государствах наших не полюбятца, и в год того не зделаем; ино будет вольно пану отцу и панне Марине со мною развестися, или пожалуют побольши — того подождут до другого году.

А яз тепере в том во всем даю на себя запись своею рукою, с крест­ным целованьем, что мне то все зделати по сему писму, и присягою на том на всем при святцком чину, при попех, что мне все по сей записи здержати крепко и всех русских людей в веру Латынскую привести.

Писана в Самборе, месяца майа 25 дня, лета 1604.

Дмитрий царевич.

Дневник Марины Мнишек. – СПб.: «Дмитрий Булавин», 1995. – С.167-169

Дата добавления: 2015-08-03