Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

В. Новые концептуальные схемы

Читайте также:
  1. А. Новые факты
  2. А.3.2.3.1.1. Привязка схемы
  3. Бесклиновые скользящие отклонители непрерывного действия
  4. В. Новые течения
  5. Возникали новые люди -- но не для того, чтобы их высокомерно
  6. ВОЛНОВЫЕ ЧАСТИЦЫ

Размышляя над возможностями использования нового знания для крити­ческого пересмотра претензий на объективность, касающихся объяснений поведения государств в международной системе, я подведу итог, указав на несколько новых, более сложных концептуальных схем, в рамках которых знания о международных отношениях могут быть более адекватно сведены

воедино.

Сторонники феминизма полагают, что теории международных отноше­ний, претендующие на объективные и универсальные объяснения поведения государств, созданы на основе изучения поведения мужчин. Традиционный реализм строил свои теории государственного поведения на моделях класси­ков, таких, как Н. Макиавелли, Т. Гоббс, Ж.-Ж. Руссо, открыто признавав­ших, что изображаемое ими человеческое поведение основано на анализе поведе-

ния мужчин (Grant, 1991) 7. Неореализм изображал государства иначе, в виде абстрактных единиц-акторов, чье поведение объясняется обобщенными, дей­ствующими вне времени и пространства законами: государства, кажется, и появляются только для того, чтобы действовать в соответствии с высшей рациональностью, которая не зависит от человеческой деятельности. Все же в действительности эти описания поведения государств опираются на гендерные модели. Используя модели теории рационального выбора и теории игр, такие объяснения подчеркивают инструментально рациональное поведение ин­дивидов в условиях рынка, поведение, более типичное сегодня на Западе для мужчин, нежели для женщин. С точки зрения феминизма, эти ограниченные модели обычно придают приоритетное значение определенным сторонам по­ведения государств, ассоциируемым с конфликтом, и уводят внимание в сторону от других видов деятельности государства, таких, как независимая экономическая деятельность, сотрудничество и формирование союзов.

Донна Харауэй утверждает, что все научные теории, включая естествен­ные науки, основаны на особого типа материале, названном ею «вымыслом науки» (Haraway, 1989, р. 4). Традиционная теория международных отношений также создала вымысел насчет грани между «внутренней» и международной политикой. Эти мифы, основанные на гоббсовом описании естественного со­стояния, сформировали наше представление об опасном «анархичном» внеш­нем мире, где агрессивное поведение остается безнаказанным вследствие от­сутствия законов принуждающего характера. Государственную границу между внешней анархией и внутренним порядком страны необходимо защищать, если потребуется, с использованием силы.

Феминизм ставит под сомнение правильность подобной характеристики международной среды. В качестве модели человеческого поведения гоббсовское описание индивидов в естественном состоянии является в лучшем случае неполным; если жизни было суждено длиться дольше существования одного поколения, женщины должны были оказаться включенными в процесс вос­производства и воспитания детей (Tickner, 1992, р. 46). Мифы о естественном состоянии в международных отношениях также способствуют неблагоприят­ному представлению о тех, кто находится «вовне», что может привести к неправильному восприятию реалий и к объективации. Феминистский анализ позволяет увидеть, насколько часто эти неблагоприятные образы создаются на основе устарелых и обесценившихся представлений о «женственности», о при­сущих женщинам эмоциональности и иррациональности, используются для характеристики внешнего по отношении к государству. Как заметил Д. Кемпбелл, рассуждения, которые употребляются для сохранения идентичности на­ходящихся внутри и приписывают опасность находящимся вовне, часто ве­дутся в терминах гендерных взаимоотношений (Campbell, 1992, р. 238).

При попытках создать менее этноцентричные образы, нежели применяют­ся обычно при объяснении поведения государств, можно обратиться к поня­тию «ситуативного знания» Харауэй, которое, по ее убеждению, может дать более достоверное представление о мире, поскольку допускает самостоятель­ную целостность объектов исследования. Ситуативное знание описывает изу­чаемый объект в виде актора или агента, а не средства (Haraway, 1988, р. 592). Для создания подобного рода знания теория международных отношений дол-

7 Более общую критику реалистических интерпретаций классических работ см.: Walker, 1993.

жна стать более восприимчивой к культурным различиям и менее склонной к искусственному разделению. Признавая невозможность единственно верного описания или единственно верного набора фактов, теоретики международных отношений должны продолжать свои исследования для обоюдоприемлемого понимания нашего сложного мира. Продвижение вперед на пути к этой цели может стать основой реалистичного оптимизма насчет будущего науки о меж­дународных отношениях.

ЛИТЕРАТУРА

Alker H., Biersteker Т. The dialectics of world order: Notes for a future archaeologistof international savoir faire // International Studies Quarterly. 1984. Vol. 28. P. 121-142.

Alternatives. Special issue: Feminists write international relations//Alternatives. 1993. Vol. 18/1.

Biersteker T. Critical reflections on post-positivism in international relations // International Studies Quarterly. 1989. Vol. 33. P. 263-267.

Bull H. The anarchical society: A study of order in world politics. New York: Columbia University Press, 1977.

Campbell D. Writing security: United States foreign policy and the politics of identity. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1992.

Cohn C. Sex and death in the rational world of defense intellectuals // Signs. 1987. Vol. 12. P. 687-718.

Der Derian J. (ed.). International theory: Critical investigations. New York: New York University Press, 1995.

Der Derian J., Shapiro M. (eds). International/intertextual relations: Postmodern readings of world politics. Lexington (Mass.): Lexington Books, 1989.

Enloe C. Bananas, beaches, and bases: Making feminist sense of international politics. Berkeley: University of California Press, 1990.

Enloe C. The morning after: Sexual politics at the end of the cold war. Berkeley: University of California Press, 1993.

Ferguson Y., Mansbach R. Between celebration and despair: Constructive suggestions for future international theory// International Studies Quarterly. 1991. Vol. 35. P. 363-386.

Gaddis J. L. International relations theory and the end of the cold war // International Security, 1992. Vol. 17. P. 5-58.

Galtung J. The true worlds: A transnational perspective. New York: Free Press, 1980.

George J. Discourses of global politics: A critical (re)introduction to international relations. Boulder (Colo.): Lynne Rienner, 1994.

Gilpin R. The political economy of international relations. Princeton (N.J.): Princeton University Press, 1987.

Grant R. The sources of gender bias in international relations theory // Grant, Newland. Op.cit.l991. P. 8-25.

Grant R., Newland K. (eds). Gender and international relations. Bloomington: Indiana University Press, 1991.

Greenstein F., Polsby N. (eds). Handbook of Political Science. Vol. 8. International politics. Reading (Mass.): Addison-Wesley. 1975.

Haraway D. Situated knowledges: The science question in feminism and the privilege of partial perspective // Feminist Studies. 1988. Vol. 14. P. 575-599.

Haraway D. Primate visions: Gender, race, and nature in the world of modem science. New York: Routledge, 1989.

Hording S. Starting thought from women's lives: Eight sources for maximizing objectivity //Journal of Social Philosophy. 1990. Vol. 21. P. 141-149.

Hollis M., Smith S. Explaining and understanding international relations. Oxford: Oxford University Press, 1990.

Holsti K.J. The dividing discipline: Hegemony and diversity in international theory.Boston: Alien and Unwin, 1985.

Holsti K.J. Mirror, mirror on the wall, which are the fairest theories of all? // International Studies Quarterly. 1989. Vol. 33. P. 255-261.

Jackson R., Rosberg C. Why Africa's weak states persist: The empirical and the juridical in statehood // World Politics. 1982. Vol. 35. P. 1-24.

Keohane R. After hegemony: Co-operation and discord in the world political economy. Princeton (N.J.): Princeton University Press, 1984.

Keohane R. International institutions: Two approaches // International Studies Quarterly. 1988. Vol. 32. P. 379-396.

Klare M. The development of low-intensity-conflict doctrine // Intervention into the 1990s: U.S. foreign policy in the third world / Ed. by P.Schraeder. Boulder (Colo.): Lynne Rienner, 1992. P. 37-53.

Krasner S. Structural causes and regime consequences // International Organization. 1982. Vol. 36. P. 185-206.

Lapid Y. The third debate: On the prospects of international theory in a post-positivist era //1 International Studies Quarterly. 1989. Vol. 33. P. 235-254.

Lapid Y., Kratochwil F. (eds). The return of culture and identity in international relations./ Boulder (Colo.): Lynne Rienner, 1995.

McGlen N., Sarkees M.R. Women in foreign policy: The insiders. New York: Routledgе, 1993.

Peterson V.S. Gendered states: Feminist (re)visions of international relations theory. Boulder (Colo.): Lynne Rienner, 1992.

Peterson V.S, Runyan A.S. Global gender issues. Boulder (Colo.): Westview Press, 1993.

Russett B. Grasping the democratic peace: Principles for a post-cold war world. Princetoh (N.J.): Princeton University Press, 1993.

SeagerJ., Olson A. Women in the world: An international atlas;. London: Pan Books, 1986.

Sen G., Grown C. Development, crises, and alternative visions: Third world women's perspectives. New York: Monthly Review Press, 1987.

Shapiro M., AlkerH. Challenging boundaries: Global flows, territorial identities. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1996.

Singer M., Wildavsky A. The real world order: Zones of peace/zones of turmoil. Chatham (N.J.): Chatham House Publishers, 1993.

Stienstra D. Women's movements and international organizations. New York: St. Martin's Press, 1994.

Sylvester C. Feminist theory and international relations in a postmodern era. Cambridge: Cambridge University Press, 1994.

Tickner J.A. Gender in international relations: Feminist perspectives on achieving global security. New York: Columbia University Press, 1992.

United Nations. Human development report. New York: Oxford University Press, 1993.

United Nations. The world's women: Trends and statistics 1970-1990. New York: United Nations, 1991.

Walker R.B.J. Inside/outside: International relations as political theory. Cambridge: Cambridge University Press, 1993.

Wallerstein I. The modern world system. New York: Academic Press, 1976.

Waltz K. Theory of international politics. Reading (Mass.): Addison-Wesley, 1979.

Waltz K. The emerging structure of international politics // International Security. 1993. Vol.

18. P. 44-79.

Whitworth S. Feminism and international relations: Towards a political economy of gender in interstate and non-governmental institutions. New York: St. Martin's Press, 1994.

 


Дата добавления: 2015-08-03; просмотров: 184 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Истоки: традиционный реализм, неореализм и неолиберализм | А. Проблемы, связанные с ролью национальных интересов | К свободному от теории игр реализму уступок | ГИБКИЙ РЕАЛИЗМ | Б. Утверждения неолиберализма, проверяемые на уровне принятия решений | ДЖ. Э. ТИКНЕР | Нарушающийся консенсус | Нынешнее состояние теории международных отношений | Перспективы? | А. Новые факты |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Б. Возрастание объективности| Цели и методы

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.01 сек.)