Читайте также: |
|
В своих критических оценках теоретического плюрализма дискуссий «третьей волны» К. Дж. Холсти высказывался в пользу теоретического прогресса, основанного на кумулятивном и диалектическом накоплении знаний, ибо «интеллектуальный прогресс заключается в значительной степени в следовании фактам» (Holsti, 1989, р. 257). Утверждая, что задачей теоретической деятельности является расширение нашего понимания международной политики, Холсти продолжал настаивать на том, что теории должны основываться на фактах. Из подобных оценок следует, что многие критически настроенные теоретики не «дотягивают» до подобных стандартов.
Современные сторонники феминизма, согласные в большинстве с тем, что теория должна основываться на фактах, укажут в то же время на множество международных реалий и связанных с ними «фактов», отличных от того, что изучается основным течением науки. Настаивая на том, что человеческие знания всегда отождествляются со знаниями о мужчинах, обычно занимающих привилегированное положение в основных мировых культурах, представители феминизма сомневаются в возможности использования подобных знаний и связанных с ними наборов фактов для адекватного и всестороннего понимания «реалий», с которыми вместе и по отдельности сталкиваются мужчины и женщины.
Предлагая «новые факты», я обрисую ряд альтернативных взглядов на политику, имеющих потенциал для выработки новой теоретически ориентированной исследовательской проблематики. Создание более полной картины реальности, включающей основанное на опыте женщин знание, — задача не
4 Я буду ссылаться на различные феминистские подходы, включая эмпирический, постмодернистский и подход «с позиций наблюдателя».
из легких, ибо данные о положении женщин встречаются редко. Необходим сбор явно большего числа данных о положении женщин на внутригосударственном и международном уровнях, но таких, которые не основаны на проводимом заранее разделении этих двух сфер.
В издаваемом ООН «Отчете о развитии человеческих ресурсов» говорится, что ни в одной стране мира (в одних — лучше, в других — хуже) положение женщин в обществе не приравнено к положению мужчин. В индустриальных странах дискриминация по половому признаку проявляется в основном в сфере занятости, где на долю женщин приходится менее двух третей рабочих мест и около половины зарплаты по отношению к мужчинам. В развивающихся странах женщины имеют меньший, нежели мужчины, доступ к услугам системы здравоохранения, образования и к потреблению продуктов питания; женщины составляют две трети от общего числа неграмотных в мире (United Nations, 1993, р. 16—17). Женщины, работающие за минимальную зарплату, служат «послушной» рабочей силой транснациональных корпораций в «экспортоориентированных» зонах. Надомная работа и домашнее хозяйство (чем женщины вынуждены заниматься, чтобы поддерживать материально свои семьи) — также источник «недооплачиваемой» и часто эксплуатируемой рабочей силы (Enloe, 1990; Peterson, Runyan, 1993).
По оценкам Национальной организации женщин, опубликованным в резолюции «Женщины в борьбе» за 1990 г., от 80 до 90% жертв военных конфликтов после второй мировой войны — гражданское население, большая часть которого женщины и дети. Хотя эмпирическая основа подобных оценок нуждается в уточнении, масштабы бедственного положения женщин очевидны, и возможности улучшения ситуации требуют дальнейшего исследования. Лишь недавно начали признавать, что женщины особенно часто подвергаются насилию во время войн. Данные о войнах, собираемые учеными-международниками, обычно относятся к людским потерям в период активных боевых действий. Исследуя долгосрочные последствия войн, мы обнаруживаем, что женщины часто становятся жертвами неурядиц и подвергаются воздействию негативных экономических последствий. Женщины и дети составляют 80% беженцев, что обычно считается результатом межгруппового насилия или военного конфликта (Seager, Olson, 1986, р. 27). Женщины-беженки — самые обездоленные среди всех бедняков мира. Подобные факты подтверждают, что женщины несоразмерно страдают как от физического, так и от структурного насилия во всех обществах.
Ученые феминистского направления считают, что столь существенные и широко распространенные, но различные по своему характеру диспропорции в распределении благ требуют изучения. Однако они также заявляют о том, что это постоянное неравенство не может быть объяснено включением указанных данных в существующие теоретические схемы. Только взглянув на эти проблемы сквозь призму женского восприятия, учитывающего этническую, расовую и классовую структуру, можно понять гендерную иерархию, которая увековечивает эти распространенные повсюду, но исторически различающиеся формы неравенства5. Вводя гендерный анализ, феминистский подход от-
5 Я определяю тендер как продукт развития общества, означающий неравенство мужчин и женщин. Смысл понятий «мужественность» и «женственность» менялся на протяжении эпох и в зависимости от типа культуры. На Западе такие черты, как сила, независимость, рациональность и социальная активность обычно считались атрибутами мужественности, в то время как противоположные им слабость, зависимость, эмоциональность и ограниченность частной жизнью стандартно ассоциировались с женственностью.
крывает широкие перспективы для дальнейших сравнительных и международных исследований, явно не замеченные предыдущим поколением компаративистов и международников.
Подобные «новые факты» говорят о том, что множество женщин находится на социально-экономическом «дне» во всех обществах и непропорционально страдает от «защитников» в военной форме. Они же демонстрируют почти полное отсутствие женщин в сфере принятия внешнеполитических решений. Менее 5% глав государств современного мира — женщины (United Nations, 1991, р. 6). В 1987 г. женщины составляли менее 5% старшего звена служащих внешнеполитического ведомства США и занимали менее 4% ответственных постов в министерстве обороны (Tickner, 1992, р. 1; McGlen, Sarkees, 1993). Отвечая критикам, приводящим такие примеры исключений из общего правила, как Индира Ганди, Голда Меир или Маргарет Тэтчер, феминистски ориентированные ученые указывают на иерархичные гендерные структуры, способствовавшие продвижению этих «мужеподобных» женщин на вершину власти, и предлагают перенацелить исследовательскую работу на проблемы власти и возможностей изменения таких структур (Peterson, Runyan, 1993). Как и постпозитивисты в целом, сторонники феминизма говорят о необходимости основывать знания на историческом и культурном материале, обращая особое внимание на различные пути создания и «развертывания» гендерных взаимоотношений, означающих неравные возможности женщин и мужчин при распределении власти (Enloe, 1993; Sylvester, 1994).
Дата добавления: 2015-08-03; просмотров: 209 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Перспективы? | | | Б. Возрастание объективности |