Глава 26. Кухня старого особняка очень напоминала ту, что Кэди видела в воображаемом доме Коула:

Кухня старого особняка очень напоминала ту, что Кэди видела в воображаемом доме Коула: с огромной чугунной плитой и большим дубовым рабочим столом, установленным, в самой середине. Рядом размещалась кладовая, доверху заполненная консервированными продуктами, какие только можно было себе представить, а также мешками с мукой и рисом. За окном в заброшенном много лет назад огородике стоически боролись за жизнь съедобные травы.

Подхватив с пола банку с помидорами и мешочек яблок, Кэди отнесла их в кухню.

— Тарик, дорогой, — передразнила она, доставая яблоко и тупой нож для чистки фруктов, — не правда ли, я так хороша, что не передать словами!

Около дверей раздался смешок Тарика.

— Не обращала бы ты внимания на Вэндел. Она такая с самого детства.

— Какая «такая»? Высокая, красивая и стерва?

— Давай просто скажем, что у нее не слишком много друзей среди женщин. Чем ты занимаешься?

Кэди посмотрела на него как на непроходимого тупицу. Она была несколько сердита на него из‑за того, что он не верил в ее рассказ о проходе в стене, и из‑за этой ужасной женщины, и из‑за мнимой драки с Люком, что не желала с ним разговаривать.

— А как тебе кажется, чем я занимаюсь?

— Если ты собираешься готовить обед, на что я очень надеюсь, думаю, я должен тебя предупредить, что дядя Ганнибал не гурман. Ему не понравятся равиоли под экзотическим соусом или что‑нибудь сдобренное уксусом из бальзамина. К тому же тебе придется готовить вот на этом. — Тарик кивнул в сторону чугунной плиты. — " — Видела такое когда‑нибудь прежде?

Кэди выразительно‑предупредительно посмотрела на него, но он не понял.

— Я видела несколько таких в книгах по истории.

Тарик взял одно из только что очищенных Кэди яблок.

— Может, попросишь дядю Ганнибала показать тебе, как это работает?

— Или, может быть, мне поможет Люк, — елейным голоском подхватила Кэди.

— Пытаешься возбудить во мне ревность?

— Пытаюсь наладить свою половую жизнь, — не задумываясь, отрезала она.

— О? — С интересом протянул Тарик и сделал шаг в ее направлении. — Я мог бы…

— Ты сделать еще один шаг — и можешь не досчитаться кое‑каких частей тела. Тарик с улыбкой отступил.

— Тогда оставляю тебя наедине с этим и ухожу дожидаться обеда. Но помни: ничего заморского! Что‑то очень простое, как, как…

— Как насчет спагетти и яблочного пирога? Или спагетти тоже слишком иностранное блюдо для твоей совсем простой семейки? — невинно поинтересовалась она. Ганнибала и его деток можно было назвать как угодно, только не простыми.

— Нет‑нет, это прекрасно подойдет. — Он улыбался, видимо, радуясь, что ему удалось ее рассердить. — Если понадоблюсь, я буду во дворе. Хочу посмотреть на «харлей», на котором разъезжает Вэндел. Симпатичная машина, правда?

— Боюсь, я никогда не походила на мальчишку настолько, чтобы научиться разбираться в мотоциклах. Скажи, а она жует табак и играет в футбол наравне с мужчинами?

Он вонзил зубы в яблоко и посмотрел на Кэди так, что ей показалось, она сейчас сгорит.

— Вэндел делает, что хочет, когда хочет и с кем хочет.

— Да, вижу, поэтому из нее и получилось столь милое создание.

Тарик, посмеиваясь, вышел за дверь, а Кэди швырнула ему вслед пригоршню яблочных шкурок.

Мысли об этой рыжеволосой не давали ей покоя, даже когда Тарик ушел.

— Могу я чем‑нибудь помочь? — смиренно поинтересовался от дверей Люк. — И скажи, ты что, действительно умеешь готовить?

В его чертах была какая‑то мягкость, которая очень напоминала ей Коула. Она улыбнулась и жестом пригласила Люка присоединиться к ней.

— Входи и поговори со мной, пока я готовлю. Расскажи мне все о твоей семье. Люк угостился кусочком яблока.

— О Джорданах или о моем двоюродном брате Тарике в отдельности?

— Он мне как раз не интересен. Совершенно. Он волен делать, что ему заблагорассудится. Он может… — Она замолчала, потому что Люк смеялся над ней.

— Ясно. К тому же от того, как вы друг на друга смотрите, запросто может вспыхнуть пожар. Так с чего же, по‑вашему, мне начать? С его матери, с его отца или с его подружек?

Кэди не отрывала взгляда от яблок, которые продолжала старательно чистить.

Люк заговорил чуть тише.

— Или ты предпочла бы, чтобы я рассказал тебе о его снах?

— Каких снах? — резко спросила она.

— О маленькой девочке на пони. Маленькой девочке с копной темных волос, заплетенных в толстую косу, спускающуюся на спину. Правду сказать, у нее была коса, очень похожая на твою. Интересно?

— Может быть, — сказала она таким тоном, словно ее не сжигало желание услышать сейчас же все до мелочей.

— Ну‑у‑у тогда ладно, думаю, мне лучше пойти на улицу и помочь сестре с карбюратором.

— Сядь! — приказала Кэди, указывая ножом на стул.

— А что я получу, если выдам его, рискуя собственной шкурой?

— Ужин, лучше которого ты в жизни не пробовал, — серьезно ответила она.

Люк уставился на Кэди широко открытыми от удивления глазами.

— Александрия, штат Вирджиния! «Луковица»! Кэди! Так вот ты кто!

Кэди не смогла сдержать улыбку удовольствия.

— Точно. Так что садись и рассказывай, пока я готовлю.

— Слушаюсь, мэм, — согласился Люк, усаживаясь напротив нее за стол и принимаясь за чистку оставшихся яблок, которые придвинула ему Кэди.

Люк рассказывал, а Кэди быстро и ловко работала. Он повторил то, что Кэди уже слышала об отчужденности родителей Тарика, но невольно потупила взор при словах Люка о том, что он никогда прежде не видел кузена таким спокойным и улыбчивым.

— Ты что‑то с ним сделала, — сказал Люк. — Мне пары минут хватило, чтобы понять, что он совсем не такой, как обычно — загадочно‑сдержанный. Когда я был мальчишкой, он часто приезжал в Ледженд, но иногда он здесь исчезал на несколько дней. Никто не знал, где он бывает. Мы с Вэндел обычно пытались выследить его, но он легко сбивал нас со следа. Однако сегодня… С тобой…

Кэди предпочла не обращать внимания на эти слова Люка.

— Уверена, что если бы он привозил сюда с собой кого‑то из своих подруг, он вел бы…

— Он однажды привозил. Конечно, когда не было Вэндел. Его подружка так испугалась завываний койота, что Тарик на следующий же день отвез ее назад в город.

— Тарик, — тихо повторила Кэди. — Ты знаешь, что в Нью‑Йорке людям неизвестно его имя?

Люк криво усмехнулся, очень похоже на Тарика, так что Кэди пришлось отвести глаза.

— Он очень скрытный. Расскажи мне о себе, Кэди. Почему ты вышла за моего молчаливого кузена?

Кэди вовсе не хотелось рассказывать о себе, она хотела слушать.

— Пойдем в огород, соберем кое‑какую травку и заодно расскажешь мне о его снах.

Люк с улыбкой последовал за Кэди и, пока она собирала зелень, рассказал ей, что Тарику раньше снилась маленькая девочка на пони. Когда он сами был маленьким, то говорил, что она — его лучший друг и что однажды она приедет, чтобы жить с ним вместе. Его фантазии по поводу этой девчушки превратились в повод для шуток у всей семьи.

Они вернулись в дом. Не ослабляя внимания, Кэди слушала Люка, одновременно старательно работая скалкой. Она готовила «фазолетто» — между тончайшими, почти просвечивающими слоями теста выкладывались целые листья зелени, все это скатывалось в рулет, а потом разрезалось на ломтики, чтобы продемонстрировать красоту сложившегося внутри узора. У Кэди не было трех часов, необходимых для приготовления ее традиционного томатного соуса, поэтому она воспользовалась консервированными помидорами, луком и прочими травами.

На десерт Кэди приготовила «тарт‑татин» — одно из самых великолепных блюд, которые когда‑либо создавались человеком: взбитое масло и сахар с добавлением карамели, покрытое десятком нарезанных тончайшими ломтиками яблок, слегка разогревалось в верхней части плиты. Потом сверху выкладывалось слоеное тесто, и все это запекалось до золотисто‑коричневого цвета. Наконец готовое кушанье переворачивалось прямо на блюдо. Пирог получался почти таким же красивым, как и вкусным.

Около семи вечера все начали собираться, привлеченные запахами, которые доносились из распахнутых окон дома. По виду Ганнибала можно было подумать, что он целый день работал на прииске, одежда его была покрыта слоем пыли. Вэндел была по‑прежнему затянута в черную кожу, но наложила гораздо более толстый слой макияжа, так что Кэди даже удивилась: как же ей удается открывать глаза — тушь и тени должны были тянуть веки вниз.

Что касается Тарика, то он пришел последним, и по укоризненным взглядам, которые Вэндел бросала в его сторону, Кэди сделала вывод, что вторую половину дня они провели не вместе. Не то чтобы это было очень для нее важно, но, отвернувшись, она улыбнулась. Потом Кэди задумалась вдруг, где же побывал Тарик, потому что он весь перепачкался: грязь была на одежде, на ботиках и даже на одной щеке.

Кэди очень обрадовалась тому, что ее стряпня произвела огромное впечатление на родственников Тарика. Даже Вэндел выглядела удивленной. Затаив дыхание, Кэди ждала, что скажет дядя Ганнибал. Может, ему не подойдет даже такая вкуснотища, как «фазолетто»? Однако старик ел, не произнося ни слова.

После ужина все вышли на веранду и, усевшись в кресла, наслаждались прохладой вечернего воздуха. Когда Тарик пристроился на перилах, Вэндел тут же придвинула свое кресло так, что оказалась прямо у его ног. Что касается Кэди, она предпочла занять кресло на противоположной стороне веранды.

Дядя Ганнибал откинулся на спинку кресла‑качалки, ковыряя в зубах зубочисткой.

— Кэди, девочка, если бы ты не была уже замужем, после такого ужина я сам попросил бы твоей руки.

Мгновение Кэди соображала, не разыгрывает ли он ее, но потом улыбнулась и ответила, что серьезно рассмотрела бы такое предложение.

После этого Люк сообщил, что имеет диплом юриста и квартиру в Денвере и тоже хотел бы на ней жениться.

На сей раз Вэндел напомнила, что у Кэди уже есть муж, к тому же она владеет целым городом;

— Разве этого не достаточно для одной женщины?

— Для тебя‑то всего и всегда было мало, сестричка, — поддразнил ее. Люк. Едва не разразился спор, но Тарик прервал их, повторив, что у Кэди действительно уже есть муж и остальным лучше не беспокоиться.

— Люк, если ты юрист, — обратилась к юноше Кэди, — скажи, действительно ли сегодня свидетельство о браке, подписанное сто двадцать лет назад?

Люк переводил взгляд с Тарика на Кэди и обратно.

— Нет, не думаю. А что? В вашем свидетельстве допущена такая ошибка?

— Компьютерная ошибка, — сказал дядя Ганнибал тоном программиста, глубоко разбирающегося в подобных вопросах.

— Оно написано от руки, — напомнила Кэди.

— Компьютерные шрифты сегодня удивят кого угодно, правда? — с улыбкой спросил Тарик.

— Коли уж вы об этом заговорили, — сказал Люк, поворачиваясь к Тарику, — я никак не пойму, как вам удалось обвенчаться тайно?

Я считал, что твоя матушка закатит свадьбу на весь мир.

— Да, парень, если подумать хорошенько: почему это нас не пригласили на свадьбу? — поинтересовался Ганнибал, лицо его снова напоминало библейского пророка.

Все взоры устремились на Тарика, особенно ждала ответа Кэди. Если дядя Ганнибал выяснит, что они не женаты, вышвырнет ли он их вон из Ледженда? А если он это сделает, появится ли у нее еще когда‑нибудь шанс помочь Рут?

Тарик с таким видом, будто этот разговор ничуть его не интересует, встал и потянулся.

— Никто, из вас ее не получит. Так что кончайте выискивать лазейки. Она моя жена независимо от того, что написано на этом клочке бумаги. — Он с улыбкой посмотрел на Кэди. — К тому же, не будь мы женаты, ради чего мы стали бы любыми путями пытаться сюда пробраться, а? Дядя Ганнибал, мы займем голубую спальню?

— Она всегда в твоем распоряжении, — ответил Ганнибал, покровительственно улыбаясь Кэди.

— Как это любыми путями? — заинтересовался Люк.

Так обнял Кэди.

— Путями, которые не касаются такого малыша, как ты.

Люк самоуверенно рассмеялся.

— Для тебя я, может, и мальчишка, братец Тарик, но не для дам.

— Тарик, милый, — заворковала вдруг Вэндел, — не можешь же ты прямо сейчас отправиться спать. Еще совсем не поздно. Я уверена, что твоя маленькая… подружка, должно быть, устала после всей этой стряпни, но мы с тобой… Ну ты же помнишь, что в это время мы обычно только начинали!

Когда Вэндел вскинула тяжелые ресницы, Кэди испугалась, что порыв ветра перевернет все кресла на веранде.

— Да, милый, — с сарказмом проговорила она, — почему бы тебе не остаться здесь и не помочь Вэндел с ремнем вентилятора или чем‑нибудь в этом роде? Уверена, у вас двоих есть множество общих мальчишеских развлечений. Что касается меня, то у меня есть шитье и вязание, так что мне есть чем заняться, сидя в кресле‑качалке. Спокойной всем ночи. — Открыв дверь, она направилась внутрь дома.

Тарик последовал за ней, но остановился у лестницы и посмотрел наверх, ей вслед. На мгновение на его лице появилось выражение боли.

— Я… Я немного задержусь внизу. Кэди горделиво вскинула голову. Ей совершенно безразлично, чем он будет заниматься, но, бросив взгляд в сторону распахнутой двери, она заметила с интересом прислушивающуюся Вэндел. Над ярко размалеванным ртом глаза девицы смотрели с таким самодовольством, что сердце Кэди непроизвольно сжалось.

— Как хочешь, — сказала она и пошла наверх, но Тарик поймал ее руку на перилах.

— Послушай, это не то, что ты думаешь, — сказал он так, чтобы остальные не смогли его услышать. — Мне кое‑что нужно сделать. Я вернусь, как только смогу.

— Ты что думаешь, я мечтаю, чтобы ты разделил со мной спальню? — прошипела Кэди, глядя на него сверху вниз.

Он словно не услышал этих слов.

— Больше всего я хочу провести с тобой ночь, но я должен…

— Ты слишком много говоришь! Отправляйся и развлекайся со своей кузиной. А может, Леони прилетит навестить тебя? Между нами нет ничего, кроме…

Она не успела больше ничего сказать, потому что он перепрыгнул через перила, обнял ее и целовал до тех пор, пока она не обмякла в его руках.

— Тебе не кажется, что пора перестать играть в эти игры? Ты не хуже меня знаешь, что мы предназначены друг для друга. Предназначены судьбой, если хочешь. С первого дня, когда я тебя увидел, когда заглянул в твои глаза, я… — Он отстранился немного и, отведя с ее лица прядь волос, закрутил ее вокруг ее уха.

— Ты… что? — спросила она, глядя на него снизу вверх. Когда он прикасался к ней, Кэди теряла способность ясно мыслить.

— С самого первого дня я понял, что люблю тебя.

— Это не правда! — Она попыталась вырваться из его объятий. Двое мужчин до этого признавались ей в любви, и оба обманули ее. Грегори хотел использовать ее, чтобы делать деньги, а Коул был…

— Это правда, — сказал он, удерживая ее и не позволяя даже пошевелиться. — Мы полюбили друг друга очень давно. Я думаю, может, мы любили друг друга еще до того, как встретились?

— Какой абсурд! Это смешно. — Она снова попыталась вырваться, но он ее не отпустил.

— Ты не должна мне говорить, что любишь меня, — сказал он. — Прежде всего я хочу заслужить твое доверие.

— В постели какой из женщин? — выпалила она. — И как насчет помолвки с твоей костлявой Леони?

— Я расторг помолвку в тот день, когда ты швырнула бумаги на пол в моей квартире. Я вычеркнул ее из моей жизни.

— Я тебе де верю, — сказала она, стараясь не смотреть на него, потому что не могла вынести этого взгляда. — Мы едва знакомы, ты приехал сюда только из‑за приписки к завещанию Рут и..

— Никакой приписки не существует, — тихо сказал он.

— И ты живешь совершенно не в том мире, где живу я, и ты… Что значит приписки не существует?

— Вот так. Так уже лучше, — улыбнулся он, потому что она перестала вырываться и замерла, недоверчиво глядя на него. — Я все придумал. Я хороший актер.

— Ты не актер, ты — лжец!

— Называй как хочешь. М‑м‑м‑м, какая ты сладкая. — Он уткнулся носом ей в шею. — Как смешно ты сказала, что приготовишь спагетти и яблочный пирог. Это все равно что поставить рядом «Феррари» и автобус. Как тебе удается помнить все эти ингредиенты? Ты что, возишь с собой поваренные книги?

— У меня какая‑то способность запоминать эти рецепты. Но я не могу думать, когда ты так делаешь.

— Это мне и надо.

Кэди всеми способами пыталась отвернуться, чтобы его губы перестали ласкать ее шею.

Она должна сохранять хладнокровие. С удивительной силой ей удалось его немного оттолкнуть, но его руки по‑прежнему оставались сомкнутыми на ее талии.

— Что значит приписки к завещанию не было? О чем шла речь в письме, которое Рут оставила тебе? И вообще, почему ты здесь?

Тарик со вздохом опустил руки. Если он будет держать ее в своих объятиях, то никогда не сможет ответить на ее вопросы.

— Моя пра‑пра‑прабабушка Рут Джордан оставила мне письмо, в котором что‑то говорилось о том, что она поручила тебе попытаться сделать так, чтобы ее внук Коул Джордан не умер в девять лет, и попросила меня помочь тебе в выполнении этой задачи.

— Но ты не веришь в то, что я способна это сделать.

— Я не хочу, чтобы ты даже пыталась.

— А почему? — в голове Кэди звучало подозрение.

— Потому что моего предка расстреляли. Если ты не дашь его убить, не исключено, что сама при этом попадешь под пули вместо него.

— О! Я об этом даже не подумала.

— Мне вообще кажется, что вы, две женщины, мало о чем подумали. Например, о том, что такое завещание, как оставила Рут, не будет признано судом. К тому же моя семья слишком давно знала о завещании. Мы приняли определенные меры предосторожности.

Кэди прищурившись смотрела на него и пыталась понять, к чему он клонит.

— Ты хочешь сказать, что все это розыгрыш?

— В той или иной степени.

— Мистер Фаулер…

— Он ничего не знает. Он думал, что станет хозяином всего, и считал, что все мне возвращает по твоей просьбе. — Увидев лицо Кэди, Тарик понял, что поторопился сказать ей слишком много. — Послушай, радость моя, давай поговорим обо всем позже. Сейчас, на этой лестнице, не место для разговоров о…

— Разговоров о том, как ты, надо мной посмеялся, как врал мне, как манипулировал мной?

— Ну ладно, согласен, но я делал все это из благих побуждений.

— Каких это, интересно? — процедила она сквозь зубы.

— В тот самый момент, когда я тебя увидел, я понял, что люблю тебя, но хотел убедиться, что и ты меня любишь.

— Я тебя не люблю, — зло крикнула она. — Я тебя не выношу! Ты поставил меня в глупое положение, смеялся надо мной, издевался над моей стряпней… Я не желаю тебя больше никогда в жизни видеть! — сказала она, пытаясь обойти его и подняться наверх.

— Кэди, милая, дорогая, радость моя, ты ведь так не считаешь! Я вынужден был так поступить. После того, как обошелся с тобой этот ублюдок Грегори, ты ни за что не поверила бы мне, скажи я в первый же день в моем офисе, что люблю тебя.

— Я и теперь тебе не верю, так что какая разница?

— Нет, веришь, — совершенно уверенно сказал он. — Твои глаза говорят мне об этом, каждый твой жест говорит об этом.

— Тогда тебе следует поучиться разбираться в людях. Потому что я тебя не люблю и никогда не полюблю. Ты мне даже не нравишься!

— Нет, любишь. И если бы у меня сейчас было время, я отнес бы тебя наверх и показал бы тебе, насколько я тебе нравлюсь. Но у меня нет времени. Мы с Люком…

Кэди считала, что Грегори тщеславен, но этот человек побил все рекорды!

— Ты что, вообще меня не слышишь? Я не хочу иметь ничего общего с тобой. Иди, проводи всю ночь в компании Люка, или твоей мужеподобной Вэндел, или твоей малохольной Леони — мне все равно. Меня это абсолютно не касается.

— Кэди, дорогая, ты и впрямь говоришь не то, что думаешь. Если бы у меня было время… Ой! Почему ты меня бьешь?

— Потому что у меня нет под рукой ножа.

— Ты не хотела этого говорить, — произнес Тарик, но по его тону Кэди поняла, что он потрясен.

— Я сказала именно то, что хотела — слово в слово. Иди, ночуй в каком‑нибудь борделе, это тебе понравится. — С этими словами она оттолкнула его и поднялась наверх, разыскивая голубую спальню.

— Похоже, она не желает иметь с тобой дела, — усмехнулся Люк, когда они остались на веранде вдвоем. Он слишком часто видел, как женщины теряли голову из‑за его необыкновенно красивого и сказочно богатого двоюродного братца.

— Кто? А, ты имеешь в виду Кэди? Нет, она с ума сходит по мне.

— Это мы слышали. Похоже, что она мечтает запихнуть тебе в рот целое яблоко и так запечь в духовке.

— Нет никаких проблем. Она такая колючая, потому что ее последний парень оказался настоящим ублюдком. Ко мне это не имеет никакого отношения.

— А мне показалось, я слышал, что ты подавал на нее в суд и к тому же наговорил ей кучу не правды.

Тарик махнул рукой.

— Тебе не следовало подслушивать под дверями. Знаешь, мне нужна твоя помощь. Ты можешь что‑нибудь предпринять, чтобы отделаться сегодня от Вэндел?

— Ты имеешь в виду, накачать ее пивом или что‑то в этом роде?

— Так ты можешь это сделать? Люк недоверчиво покачал головой.

— Что с тобой случилось? Большинство мужчин в восторге от Вэндел.

— Я — нет, именно поэтому я ей и нужен. И — не хочу обижать твою сестру — но у меня не хватает на нее никакого терпения. Итак, скажи, как я могу от нее отделаться, и хочешь ли ты сегодня ночью помочь мне?

— Я? Такой мальчишка, как я? — с сарказмом поинтересовался Люк.

Губы Тарика растянулись в кривой усмешке.

— Если ты еще раз попытаешься дотронуться до Кэди, я заставлю тебя по‑настоящему доказывать, что ты взрослый мужчина.

Люк засмеялся.

— Только не рассказывай, что говорил Кэди правду! Не мог бессердечный Джордан влюбиться в такую хорошенькую маленькую Кэди, настоящую женщину. Я думал, тебе по нраву такие хищницы, как Леони или моя дражайшая сестра‑мотоциклистка.

— Однажды, когда ты подрастешь, я кое‑что тебе расскажу об этой жизни, но не теперь. Хочешь помочь мне или нет?

— А могу я поинтересоваться, что должен буду делать? Окажется ли это настолько интересным, чтобы провести бессонную ночь?

— А если я скажу, что обнаружил дыру во времени, и если мы через нее пройдем, то попадем в прошлое?

Несколько мгновений Люк недоверчиво смотрел на Тарика. Это было нечто невероятное, но он привык верить своему двоюродному брату.

— Ты сейчас мог бы находиться наверху, чтобы так или иначе оказаться в постели с Кэди — потому что, заметь, я ни на йоту не верю в историю с вашей женитьбой, — а ты хочешь провести ночь, охотясь на привидений? — тихо переспросил он.

Тарик молча смотрел на Люка.

— Если это настолько важно, тогда у меня вдруг развилась бессонница.

— Так как мы поступим с твоей сестрицей?

— Положись на меня. В университете я кое‑чему обучился.

— Я знал, что деньги, которые я потратил на твое образование, окупятся.

— Правду сказать, я узнал это в одном из баров, и, смею тебя уверить, это ничего не имеет общего с юриспруденцией.

— Так чего же ты ждешь? Убедись, что Вэндел нас не преследует, и через час встретимся у Дерева‑виселицы.

— А ты не проведешь минут десять с Кэди? — хитро поинтересовался Люк, памятуя о том, что прежде его кузену больше времени с женщиной обычно и не требовалось.

Тарик даже не улыбнулся. Он только посмотрел наверх, на окна голубой спальни.

— Если я вернусь в эту комнату, я оттуда не выйду, как минимум, несколько дней, — ответил он, а в голосе его послышалось сожаление.

— Значит, это действительно для тебя важно, — тихо сказал Люк.

— Да. Я хочу сделать так, чтобы Кэди не рисковала жизнью. Ладно, отправляйся и сделай все необходимое, чтобы присоединиться ко мне через час.

— Слушаюсь, капитан!

Дата добавления: 2015-08-03