Письмо и восточная деспотия

Попытаемся в рамках подхода, намеченного Леви-Стросом, рассмотреть ту роль, которую часто приписывают письму в условиях так называемого восточ­ного деспотизма, или азиатского способа производства, или гидравлического способа производства. Его идеальный тип можно было бы нарисовать следую­щим образом: сравнительно многочисленное общество, которое для обеспече­ния своего существования вынуждено проводить повторяющиеся циклы работ, требующие больших затрат труда. Например, для уменьшения ущерба от сме­няющих друг друга фаз половодий и засух необходимо воздвигать дамбы, рыть каналы, прочищать, их, распределять запасы воды в соответствии с нуждами сельскохозяйственного производства в предвидимом и не слишком произволь­ном режиме. Деспотическое государство имеет возможность совершенно иначе подходить к решению различного рода экологических проблем, нежели общест­во сегментарного типа, как, например, общество-нуэров (гл XI, с. 323). Инсти­туты нуеров позволяют им проявлять солидарность с соплеменниками посред­ством механизмов распада/слияния, не имея центральной власти. В то же время деспотия способна в чем-то подчинять себе природную стихию, мобилизуя имеющиеся ресурсы с помощью централизации. Такое государство должно об-

¹ Лееи-Cmpoc К. Структурная антропология. М.: Наука, 1993. С. 325.

ЧАСТЬ III. Артикуляции политики

ладать военной силой, которая может принудить индивидов к сотрудничеству (таким образом, снимается руссоистская дилемма; см. гл. III, с. 65), ему также необходимо счетоводство, позволяющее оценить то, что дают повинности (как правило, в натуральной форме) и поступления от жителей. Без письма деспоти­ческое государство не могло бы функционировать. В службе писца оно нуждает­ся не меньше, чем в службе солдата.

Делая упор на экономическом способе организации в восточной деспотии (представление о ней отчасти воплощалось в действительность), Маркс вы­явил грандиозный и ужасающий облик этого строя, нарисовав картину, кото­рая, похоже, была провидческой иронией, предвосхитившей Сталина с его пя­тилетками (сталинизм есть восточная деспотия плюс электрификация). В дес­потической системе земля представляется как бы коллективным арсеналом. Над различными общинами возвышается Единое начало, которое владеет общей соб­ственностью и принимает вид одного лица, присваивающего себе часть приба­вочного труда для проведения совместных работ, предназначенных «прослав­лять Единое начало — отчасти действительного деспота, отчасти воображаемо­го племенного существа, бога»¹. Примерами такого типа государства могут быть Мексика, Перу, Китай, Египет. Восточный деспотизм нашел материальное во­площение в воздвигавшихся в честь фараонов монументах, сооружение кото­рых требовало массовой и жестокой мобилизации труда. Они были данью, оп­лаченной людскими страданиями и предназначенной для прославления Единого начала и его богов, их мощи, запечатленной в иероглифах.

Еще одно дополнительное замечание побуждает сделать прочтение первых строк главы «Урок письма» из «Печальных тропиков». Вот начальная ее фраза: «Я хотел получить хотя бы приблизительное представление о численности нам-биквара». Затем следует страница, которая содержит 14 чисел, 7 дат, 8 этнони­мов, несколько топонимов и имен собственных. Разве не заявлен здесь идеал колониального администратора — иметь карту, на которой каждому этнониму соответствует топоним, где указана численность жителей? Бухгалтерская терри-ториализация, фабрикующая группы ради удовлетворения административных нужд. Африканские примеры были бы, вероятно, еще более убедительными, чем примеры индейцев Амазонки, которые скрываются, которых трудно обнаружить, которые почти вымерли. История переписей индейцев намбиквара — это исто­рия эпидемий гриппа, вооруженных стычек между группами, история объяв­ленной смерти. Демографическое обследование, которое провел этнограф, от­важившийся проникнуть в тропический лес, позволяет ему обнаружить лишь горстку уцелевших аборигенов, точное число которых неизвестно и которое он хочет определить. Отсюда задача экспедиции, которая подтвердит, что подсче­ты, переписи, составление списков туземцев белыми — это летопись несчастья.

Так антропология со своими походными блокнотами включается в ряды счет­чиков и продолжает их труд. Отнюдь не предоставляя для этого труда помеху, наука лишь его регистрирует и, более того, ему способствует. Разве беспись-

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч. I. С. 464.

IX. Способы коммуникации

менные народы не испытывают на себе в первую очередь давление колониаль­ной бюрократии? Разве надзор, устанавливаемый над ними колонизатором, не так уж порабощает, не является таким же инструментом власти, как и насилие? Но следовало бы, возможно, заметить попутно, что деспотизм мог довольство­ваться одним лишь письменным счетом, с помощью которого оцениваются и 'сравниваются количественные величины. Мы видели, как переписи и счетовод­ство стали фундаментом деспотического бухгалтерского государства в Дагомее (гл. VII).

Однако сделаем еще одно замечание. Если письмо представляется неким властным ресурсом для вождя, как это было в случае, описанном Леви-Стро-сом, то общество может по названной причине это письмо отвергнуть, чувст­вуя заключенную в нем угрозу. Американский журналист Стэнли, пустивший­ся на поиски экспедиции Ливингстона, рассказывает, как туземцы в самом центре Африки заставили его уничтожить путевые записи. Стэнли удалось вы­браться из опасного места в печальных тропиках, бросив в костер свой томик Шекспира¹.

Деконструкция логоцентризма Леви-Строса,

Дата добавления: 2015-08-03