Мамочки!

Меня передернуло от этой мысли, но я попыталась успокоиться.

Все-таки это странно... Да, вообще все очень и очень не правильно! Рано, это все очень рано! Я-то надеялась хотя бы до конца войны не вовлекать в это будущее поколение...

Стоп-стоп-стоп...

А вот с этого момента поподробнее... С каких это пор я стала думать о своих друзьях, как о детях и будущем поколении?? Так! Наверное, это беременность меня так настраивает.

Надо собраться! Все! Я же гриффиндорка — я со всем справлюсь!!

В это время мы уже дошли до Выручай-комнаты, и Сириус сделал приглашающий жест, взяв меня за руку. Я улыбнулась ему и закрыла глаза.

«Мне нужно место, где можно что-то спрятать» — мысленно повторяла я слова Гарри, и дверь появилась в тот момент, когда я в третий раз прокрутила эту мысль у себя в голове.

Дамблдор быстро открыл черную дверь, и мы вошли внутрь.

Это была просторная комната, многочисленные высокие стены, которой возводили тысячи предметов, спрятанных всеми поколениями студентов.

Я вспомнила, как была здесь в последний раз, нервно сглотнула и непроизвольно обхватила живот, прижавшись к Сириусу.

— А Волан-де-Морт никогда не задумывался над тем, что любой мог сюда войти? — спросил Джеймс со скептическим выражением лица, а его голос эхом отозвался в тишине.

Я хмыкнула, вспоминая похожий вопрос Рона.

— Я не знаю, — покачала головой я. — Гарри в прошлый раз сказал, что «он думал, что он единственный».

— Единственный? — удивленно приподнял брови Сириус. — А он что, не заметил все эти горы вещей? М-да... У него явно туго с мозгами. Наверное, из-за планов завоевания мира у него умерло очень большое количество мозговых клеток.

Я вздохнула и пожала плечами, мысленно соглашаясь с ним.

— Все-таки Волан-де-Морт — придурок из придурков, — задумчиво протянула Лили.

— Ты только об этом узнала? — ехидно поинтересовался Джеймс.

— Все, ребята, пошли, — отрываясь от разглядывания комнаты, кивнул Ремус.

Мы все перевели взгляд на директора, он ходил вдоль одной из «стен» и проводил по ней рукой, о чем-то задумавшись. Заметив, что мы прекратили разговор, он повернулся к нам и указал на один из «коридоров». Мы пошли в том направлении. Сириус все время держал меня за руку и, на всякий случай, шел впереди.

— Где-то рядом, — пробормотал Дамблдор. — Где-то здесь... — указывая руками вперед, бубнил он.

Директор все шел глубже и глубже в лабиринт, ориентируясь по какой-то своей особой системе. Я все время вспоминала вещи, которые заметила в прошлый раз, когда была тут.

Резко директор остановился и указал на облезлый старый буфет, на вершине которого стоял рябой каменный маг, в старом пыльном парике и еще чем-то, похожем на древнюю поблекшую диадему. Он протянул к ней руку и проворно снял с головы каменного волшебника.

— Прекрасно! Только вот…

Он задумчиво смотрел на диадему, а рядом с ним появился столик, на который он тут же ее положил.

— Чем ее уничтожили в прошлый раз?

— Дьявольским Огнем, — ответила я, и меня тут же передернуло от воспоминаний.

— Хм-м-м... — удивленно протянул Дамблдор. — Ну, раз так, то...

Он вскинул руку с зажатой палочкой и что-то пробормотал. Вокруг диадемы образовалась прозрачная сфера с золотистым переливом. Директор снова взмахнул палочкой, и пространство внутри сферы вспыхнуло пламенем. Языки Дьявольского Огня лизали метал диадемы, и она покрывалась черным налетом.

Мы все заворожено следили за танцем язычков пламени, которые, то скрывали, то открывали нашему взгляду силуэт диадемы. В какой-то момент пламя резко вспыхнуло и, повинуясь велениям палочки Дамблдора, потухло. Сфера зашипела, как будто какая-то ядовитая жидкость прожгла ее, и исчезла.

Несколько минут все ожидающе смотрели на диадему. А потом я подошла и взяла ее в руки.

Черт возьми, это было одно из последних приключений, через которые я прошла вместе с Гарри и Роном...

Диадема все еще была горячей, почерневшей от сажи, но когда я посмотрела на нее ближе, то смогла различить маленькие слова, выгравированные на внутренней стороне:

«Богатства в мире нет бесценней, чем разум сильный с правой целью»

Из диадемы текла какая-то жидкость, она была темной и тягучей как смола. Неожиданно я почувствовала, как диадема затряслась у меня в руках, затем разорвалась на части, и сразу же из нее раздался пронзительный душераздирающий крик.

Я выпустила половины диадемы из рук и прикрыла уши. Крик становился все тише, но в комнате до сих пор стояло молчание. Я стояла и просто смотрела на, когда-то прекрасную и величественную, а сейчас поломанную и почерневшую, диадему, и неожиданно почувствовала, как Сириус, нежным прикосновением руки, стер дорожку слезы с моей щеки и прижал меня к себе. Я сама только сейчас обнаружила, что плачу. Наверное, это из-за того, что меня переполняют воспоминания.

— Что ж, — голос Дамблдора в этой гнетущей тишине прозвучал раскатом грома. — Думаю, мы справились с заданием.

— Мерлин, — недовольно пробормотал Джим, — что за вопли банши только что были?

Ремус улыбнулся ему и что-то зашептал на ухо.

— И это все? — как-то разочарованно протянул Джеймс, отвлекаясь от рассказа Лунатика. — Я-то думал, что у нас будут приключения и всякое такое. А тут просто: «Пришел — увидел — победил». Ничего опасного даже не произошло, за исключением того, что нам на несколько минут заложило уши.

Всех развеселили его слова, и атмосфера тут же изменилась.

— Чудесно, — подвел итог директор. — Мы сделали то, что нам надо и можем идти.

Мы развернулись и все пошагали обратно к выходу. Я шла и думала, вспоминала...

Сириус вернул меня на Землю, когда я пропустила поворот.

— Милая, что случилось? — тихо спросил он.

— Ничего, — улыбнулась я ему, — просто вспомнила кое-что.

Он понимающе кивнул и оставил меня наедине со своими мыслями.

Боже, сколько времени прошло после событий того дня, а я все так же реагирую на них.

Когда мы зашли в кабинет директора, Альбус сразу же сказал, чтоб мы были на собрании в пять часов, и отпустил нас.

Как только мы все оказались у нас с Сириусом дома, то тут же начали поступать предложения пойти отметить столь важное событие.

— Никуда мы не пойдем, — громко заявил Сириус, широко улыбаясь. — Мы будем праздновать прибавление в семье Блэков в нашем доме, — отчеканил он и хлопнул в ладоши.

Перед ним тут же появился Ноли, склоняясь в почтительном поклоне.

— Ноли, будь добр, принеси бутылку «Кристалл», четыре бокала и... — смеющийся взгляд на меня. — И стакан молока.

Сохатый и Луни засмеялись, а я скорчила рожицу.

— Я еще не родила ребенка, чтоб пить только молоко! — надувая губки, пробормотала я.

Сириус весело рассмеялся и приобнял меня за талию, переплетая пальцы на животе.

— Ну, пить алкоголь я тебе не дам. А если учесть еще и то, что мы недавно оторвались в «Дырявом котле», то ты не выпьешь больше ни капли алкоголя. Это я сказал!

— Но это же «Кристалл», Сириус! — взмолилась я. — Ну, хоть глоточек, а?

Вообще-то я не поклонник алкоголя, но это же «Кристалл», серьезно!

— Нет, милая, — покачал головой он. — Вот родишь — и я тебе ванну из шампанского устрою и вообще... — он замолчал, замечтавшись о будущем.

В это время Ноли принес пыльную бутылку из матового стекла с золотистой наклейкой и поднос с пустыми бокалами и стаканом теплого молока.

Я схватила стакан и сделала большой глоток, пытаясь не коситься на дорогое шампанское.

— А почему не «Дон Периньон»? — ехидно протянул Джеймс, следя за махинациями Сириуса.

— Сохатый, соображать надо! «Дон Периньон» откроем, когда Гермиона родит, — подмигнул другу Сириус.

Джеймс залился смехом. Сириус, со счастливой улыбкой, схватил бутылку и открутил пробку. Ремус и Лили тут же прекратили свой разговор о детях и засмеялись. Пробка выстрелила в потолок и, под дружный смех и аплодисменты, Сириус разлил искрящееся шампанское по бокалам.

— Ну, — начал Сириус, одной рукой салютуя бокалом, а другой — обнимая меня. — Давайте выпьем за мою маленькую доченьку! — радостно крикнул он, и все дружно чокнулись и осушили бокалы до дна.

Одна я стояла и улыбалась, склонив голову на бок. Какой он у меня выдумщик и фантазер!

Сириус, улыбаясь, повернулся ко мне и рассеяно поднял брови:

— Что?

— Да, так... — протянула я. — Мне вот интересно — а с чего это ты вдруг решил, что у нас будет дочь?

— Я хочу дочь! — как будто это все решало, ответил он.

Все присутствующие засмеялись некой доле капризности в его тоне, а я только укоризненно покачала головой, тоже веселясь.

Все-таки он сам еще такой ребенок! Ну, куда ему еще сына или дочь??

Ладно... Я воспитаю их обоих, — нежно поглаживая еще плоский живот, думала я.

12.08.2011

Дата добавления: 2015-08-05