Шестнадцатилетняя мамаша

В последнее время гласно и негласно стано­вится достоянием всех удручающий факт: "по республике в целом около 80 тысяч великовоз­растных казашек не находят для себя достой­ного спутника жизни". Таких, кажется, назы­вают "старыми девами". Не могу ручаться за достоверность этого факта, но, несомненно, этот "слух" имеет под собою достаточную почву. Мало того, что мужской пол повально увлека­ется "зеленым змием", но дурным тоном стано­вятся и частые разводы: или мужья бросают жен, или жены уходят от мужей. Прискорбно, но факт!

У казахов и раньше хватало засидевшихся в девках. Но неудержимый рост таковых в на­стоящее время, согласитесь, явление неотрад­ное. Оно порождает множество других тревож­ных социальных проблем, как то: внебрачное рождение детей, покушение на жизнь младен­цев, сдача их в дом малюток и так далее. Ка­зашки, заимевшие детей вне брака, не выдер­живая жизненных невзгод, чаще совершают преступления. Работая в комиссии, мне при­шлось непосредственно столкнуться с одним таким делом, о котором, воспользовавшись случаем, и хочу рассказать. Как вы, наверно знаете, в Алматы функционирует несколько "Домов малюток". И в один из них судьба за­несла меня с благотворительной целью. К ве­ликому огорчению, 90% милых малюток здесь оказалось казахской национальности. Это, не­сомненно, жертвы необдуманных внебрачных связей их мамаш. Сердце обливается кровью, когда они тоскливыми глазами смотрят на тебя, будто говоря: "возьми меня на руки".

История эта произошла в Семипалатинске. Назовем девушку Зибагуль. Оставшаяся рано без отца, подвергшаяся в самом раннем возра­сте всяким жизненным невзгодам, Зибагуль, сама толком не понимает, каким образом она оказалась соблазненной одним бессердечным парнем. Результат плачевен, хуже некуда: в 16 лет она становится матерью. Все житейское, в том числе и школа, и родители остаются в сто­роне. Зибагуль начинает непосильную много­трудную борьбу за выживание, за хлеб насущ­ный. Откуда у нее раннее материнское чувство - одному господу богу ведомо. Она твердо решает посвятить всю свою жизнь вос­питанию своего дитя.

Но жизнь есть жизнь. Она не умощена ров­ной дорогой: в ней много ухабин и рытвин. Онаниспосылает иногда такие жестокие испытания, что не под силу даже видавшим виды старшим. Однажды отчаявшаяся Зибагуль встречает на своем пути такую же как и сама страдалицу - русскую девушку Лену, которая стала матерью в неполных 17 лет. И вот они, сговорившись, средь бела дня проникают в дом состоятельной женщины-казашки. Но улов их, скажем прямо, оказывается ничтожным: тридцатирублевый плащ не первой свежести, кофта стоимостью 14 рублей и всякая там мелочь. И все, чем они по­живились, оценивается всего лишь суммой в 247 рублей 65 копеек. Это по ценам восьмидесятых годов. Они так и не воспользовались ворованным. Замели их, как говорится, по горячим следам.

Когда знакомился с этим делом вниматель­нейшим образом, в глаза мои бросилось одно жуткое обстоятельство - страшное безразличие к людским судьбам. Следователи, которые вели это дело, вместо того, чтобы скрупулезно ра­зобраться в причинах содеянного, по-челове­чески, по душам поговорить с юной девушкой об ее опрометчивом шаге, возвели в ранг пре­ступления само рождение внебрачного ребен­ка, чтобы создать о ней отрицательное обще­ственное мнение.

Нет, когда я говорю о милосердии, доброте со стороны сотрудников правоохранительных органов, я совсем не имею в виду, чтобы они допускали послабления в отношении прес­тупников или они начисто освободили от от­ветственности оступившуюся девушку. Пре­ступление, каким бы оно незначительным не было, всегда остается преступлением. И оно наказуемо. За это придется держать ответ пе­ред обществом, членом которого являешься. За содеянное рукой надобно отвечать головой. Но немаловажен момент: кем совершено преступ­ление? По каким мотивам пошел человек на это? Господствовавшая в то время коммунистичес­кая идеология, требовавшая от всех без исклю­чения непорочности, не снизошла ответить на эти кричащие вопросы. Зибагуль осуждают на три года, ребенка ее отдают на попечение го­сударства.

Я не видел Зибагуль в глаза. Знаю ее лишь по заявлению, адресованному Главе государ­ства. Но отчетливо представляю и понимаю состояние души осужденной в свои 17 лет, ко­торая годом раньше стала матерью. Зибагуль была подавлена непосильным грузом, лежащим многопудовым камнем на ее хрупких плечах. Она оказалась в пучине печальных дум, как бездонная морская глубина, над ней свинцовой тяжестью висели жизненные невзгоды, в ее душе царил мрак темнее черной ночи, она захлебы­валась горькими слезами, ядовитым неутешным горем.

Именно в таком состоянии и написала она свое прошение.

Надо отдать должное, члены комиссии с по­ниманием и сочувствием отнеслись к судьбе Зибагуль. Видели в необдуманном поступке немало облегчающих ее вину обстоятельств; она мать, у неё есть беззащитный ребенок; она искренне раскаивается. С учетом всего этого Зибагуль была помилована. Но меня почему-то поразила одна странная забывчивость: ни в уголовном деле, ни в ее лич­ном заявлении о помиловании нет ни одного слова о родителях Зибагуль, будто она с неба свалилась. Все мы хорошо знаем, каким страш­ным ударом является внебрачное рождение ре­бенка несовершеннолетней девчушкой. Но жизнь идет своей чередой, она имеет свое неза­висящее от нас течение, которое никому не ос­тановить, а время диктует свои условия. И нет никакого сомнения в том, что Зибагуль одна из жертв этой жизненной круговерти. Как гово­рят: "Не велико заблуждение, коль назад нашел дорогу к своим", хотя Зибагуль и заб­луждалась в силу своего малолетства, не найдя прямую, праведную дорогу, но раннего мате­ринского чувства в ней не отнять. Она не бро­силась, сломя голову, в бега, оставив свое чадо на произвол судьбы, как это делают многие. Она вступила в неравную схватку за его будущее. Это и поражало всех нас - членов комиссии. Именно этот фактор и стал одним из ключевых для прощения Зибагуль.

И все же, не слишком ли много развелось в последнее время таких заблудших, как Зиба­гуль? Что нам делать, если в наше переменчи­вое время появятся еще немало Зибагулей? Вот вопрос вопросов.

Думаю, что в этом месте как раз будет умес­тно напомнить читателям семь назиданий для облагораживания души человеческой, выдви­нутых когда-то Латипом-аксакалом сыном Ми- рашима, известным всей южной округе своей мудростью. Ведь требуется для этого совсем не­много: милость и сострадание власть имущих, шариаты ученых мужей, трезвость ума богатых, гражданская честь и совесть. Вот пища дляразмышления понятливым, достойным уваже­ния людям.

Еще раз осмелюсь повторить: молодежи со­вершенно необходимы учтивость, вежливость, воспитанность и чувство почитания старших.

Не дай бог оказаться всем нам под пятами злого рока, в плену скудоумия, невежества.

Дата добавления: 2015-07-26