Организация банковского дела в Российской империи. Российские «казенные» и «коммерческие» банки XVIII-первой половины XIX в.

В дореволюционной России банки появились сравнительно поздно и рассматривались как кредитные учреждения. В 1667 г. в Новоторговом уставе царя Алексея Михайловича, инициирован­ном боярином Ордын-Нащокиным, говорилось о желательности введения в Московском государстве кредитного учреждения для купцов. Источником его капиталов должна была стать московская таможня да городские земские избы. Но этот первый российский банк так и не был создан.

В первой половине XVIII в. проекты создания в России госу­дарственного банка по европейскому образцу подавались прави­тельству неоднократно: 1728, 1731 - 1732, 1738 (проект меклен-бургского посла в Лондоне И.Б.Гоппмана), 1744,1747, 1748 г. (пос­ледние три проекта принадлежали В.Н.Татищеву).

Прообразом российской государственной банковской систе­мы стали ссудные операции Монетной конторы, которая с 1733 г. стала выдавать ломбардные кредиты (под залог золота, серебра, драгоценных камней и изделий) приближенным ко двору лицам. Сделано это было сознательно, так как знать активно занимала день­ги у иностранных ростовщиков, обосновавшихся в Петербурге, а расплачивалась государственными секретами и важными сведени­ями. Инициатором кредитных операций Монетной конторы был тайный советник граф Г.И.Головкин.

Согласно указу от 8 января 1733 г. «О правилах займа денег из Монетной конторы», контора выдавала ссуды на сумму не выше 75 % стоимости залога из расчета 8 % годовых сроком на год, с правом отсрочки выплаты до 3-х лет. По истечению этого срока залог шел на переплавку и изготовление монет, Контора погашала долг, а излишек передавался хозяину. Указ подчеркивал: «Алмаз­ных и прочих вещей, а также деревень и дворов под заклад и на выкуп не брать». Судя по этому, главная цель указа заключалась в обеспечении Монетной конторы драгоценными металлами. Среди должников Монетной конторы был сам государственный канцлер граф М.И.Воронцов, задолжавший 20 тыс. рублей.

К 60-м годам XVIII в. проблема разорения российского дво­рянства приобрела угрожающие размеры. Около 100 тыс. дворянс­ких имений было заложено у лиц неблагородного или «подлого» сословия. Допустить массовое недворянское землевладение Рос­сийская империя не могла. Кроме того, заклад имений вызывал недовольство офицерского корпуса, который преимущественно состоял из дворян. Для спасения дворянского землевладения и со­здавались первые российские банки, получившие у исследовате­лей название казенных банков.

13 мая 1754 г. был создан Государственный банк для дворян­ства. Точнее два банка: Петербургский и Московский дворянские банки (оба подчинялись Сенату). Одновременно появились Банк для поправления при санкт-петербургском порте коммерции (Ком­мерческий банк с подчинением Коммерц-коллегии) и были отме­нены внутренние таможни. Процентная норма устанавливалась как во Франции 6 % годовых - «указной процент», за превышение ко­торого грозило лишение капитала и имений. В 1786 г. процент по кредиту снизили до 5 %. Цель казенных банков состояла в поддер­жке поместного дворянства и купеческой верхушки, работавшей на государственный заказ. По сути это было прямое финансирова­ние правящих классов Российской империи, которое не предпола­гало получение прибыли.

Оборотный капитал Дворянских банков составил 750 тыс. рублей: 500 тыс. для Московского (кредиты для центральных рай­онов) и 250 тыс. рублей для Петербургского. К 1786 г. оборотный капитал увеличили почти на 6 млн. рублей. Деньги были выделе­ны из Камер-коллегии за счет доходов от винной монополии.

Ближайшая цель Дворянских банков - ссуды под 6 % годовых на обустройство дворянских усадеб и выкуп заложенных имений. Дале­ко не все ссуды вкладывались в производство, много шло на всякие причуды, а дворяне почти все время проводили в действующей ар­мии. Залогом служили имения с крепостными, драгоценные метал­лы, изделия с алмазами и жемчугом и каменные дома. В Дворянские дома высылались копии переписных книг дворянских усадеб, на ос­нове которых определялась платежеспособность клиента. По харак­теру залога Дворянские банки занимали промежуточное положение между ипотечными кредитными учреждениями и ломбардами.

Предельные размеры кредита под залог имений составляли от 500 руб. до 10 тыс. руб. из расчета минимального заклада 50 крепостных душ по цене 10 руб. каждая. Это была явно занижен­ная цена, т.к. «рыночная» стоимость составляла около 30 руб. За счет этого власти рассчитывали избежать ажиотажного спроса на казенные кредиты. Дворянству это не понравилось, и по указу 1766 г. стоимость «заложенного» крепостного увеличили до 20 руб. Ссу­ды под залог серебра, золота, алмазов и жемчуга выдавались из расчета 66 % их рыночной стоимости. Ссуда без залога выдава­лась лишь под поручительство богатых и знатных вельмож.

Кредиты выдавались сроком не более года, а их продление - до 3 лет. По предложению графа П.И.Шувалова в 1759 г. срок уп­латы процентов продлили до 4 лет, а в 1761 г. - до 8 лет. По истече­нию этого срока торговали личным имуществом должника, а зало­женное имение могло пойти с аукциона. Но на практике эта мера применялась крайне редко.

Вместе с затратами на содержание банка он обходился госу­дарству ежегодно в 3 359 рублей. Первоначально эти деньги дава­ла казна. Потом решили платить их из «остающегося в банке от частных капиталов шестого процента», но поскольку банк работал с убытками, то вскоре Дворянский банк вернулся на «казенный кошт». Штат Дворянского банка в Петербурге, утвержденный 1 5 декабря 1763 г., представлен в таблице 26.

Производство операций осуществлялось в богатых особняках в центре города. Обязательное условие - наличие вместительного и надежного каменного подвала- Казенной палаты, где хранились денежная казна и вещные залоги. Счет и выдача денег, бухгалтерские записи происходили в «Кассирской». Рядом с ней находился зал заседаний высшего руководства Дворянского банка: главного при­сутствующего, помощника, секретаря, бухгалтера и кассира.

В условиях Семилетней войны (1756 - 1763) банки работали крайне неудовлетворительно. Дворяне находились в армии и не имели возможности вести хозяйство и погашать кредиты. Казен­ные средства - потенциальный уставной капитал Дворянских бан­ков—уходили на военные расходы. Поэтому в 1761 г. по инициати­ве канцлера М.И.Воронцова кабинет П.И.Шувалова уменьшил ссуд­ный процент с 6 % до 4 %, а капитал банков уменьшили до 5 млн. Сроки ссуд ограничили 10 годами и надеялись на лучшую возврат­ность средств.

Первоначально ссуды выдавались только великорусским по­мещикам. В 1766 г. было разрешено принимать в залог кредитов Дворянских банков прибалтийские имения, а с 1776 г. белорусские имения из губерний, отошедших к России по результатам 1 и 2 раз­делов Речи Посполитой. Лишь с 1783 г. ссуды в Дворянских бан­ках могли получать смоленские и малороссийские помещики.

В экстренных случаях Московский дворянский банк откры­вал временные филиалы — банковские экспедиции. Три банковс­кие экспедиции, работавшие в Оренбурге, Казани и Нижнем Нов­городе с 1775 по 1785 г. роздали взаймы пострадавшим от «Пуга­чевщины» помещикам 1,5 млн. руб. (ассигнациями по преимуществу по 500 тыс. руб. на город). Ссуда выдавалась на 10 лет под 3 % годовых. Из них 1 % шел на содержание «банковских экспедиций», а 2 % на постройку каменных банковских зданий. Лимит в 1,5 млн. был израсходован в первый же год деятельности, а значительная часть ссуд так и не была погашена. Дело о 16 сара­товских помещиках, возбужденное в этой связи Заемным банком, тянулось до 1800 г.

Изыскивая источники доходов, Дворянские банки вскоре за­нялись переводами денежных сумм за скромную комиссию в 0,5 коп. с рубля, но справлялись с этим плохо и с 1781 г. эта функция была передана почте. Вкладные операции были разрешены Дво­рянским банкам указом от 8 августа 1766 г. Предполагались сроч­ные вклады и вклады «до предписанного возраста своих детей или наследников». Но широкого развития эти операции не получили.

Остро нуждаясь в денежных средствах, Дворянские банки в 1770 г. объявили прием «вечных вкладов» под 5 % и 6 % годовых. Такие высокие проценты сводили к нулю основную статью при­были банка (основанную на разнице вкладного и ссудного капита­ла) и в условиях слабого возврата сумм по кредитам были нереаль- ными. Проценты пришлось понизить и выплачивать нерегулярно. Это вызвало недовольство вельмож, державших в банке крупные суммы, и дело слушалось в Сенате. Но Дворянские банки выпла­чивали повышенный процент лишь по некоторым вкладам, напри­мер, по вкладу Московского университета.

Средства казны сделались основной статьей пассива, из кото­рой формировались кредитные ресурсы и удовлетворялись претен­зии вкладчиков. С 1770 г. ассигнации регулярно отпускались на нужды банка. В 1771 г. - 600 тыс. руб., в 1774 г. - 880 тыс. руб., в 1776 г. - 200 тыс. руб. В 1782 г. банк получил на баланс средства от ликвидированного петербургского Коммерческого банка. Но спрос дворян на кредиты поглощал все полученные средства.

Управляющий Петербургским банком А.А.Вяземский пытал­ся усилить обеспечение выдаваемых ссуд, строго следовать прави­лам их выдачи и продать с аукциона имения злостных должников. Сенат уклонился от непопулярной меры, а вкладчики требовали процентов. В 1775 г. их сумма составляла 158 097 руб., а в банке таких денег не было. Чтобы хоть как-то снять напряжение, Сенат приказал отдавать деньги по старшинству.

Екатерине II пришлось заверить, что задолженность Московс­кого дворянского банка будет погашена из «комнатной ее величе­ства суммы». Императрица распродала свой огромный и уже уста­ревший гардероб. Модницы мигом расхватали царские одежды. Выручка составила 287 649 руб., что позволило погасить долги бан­ка по вкладам, уменьшив эту сумму к сентябрю 1775 г. до 19 417 руб. Но это не решало неизбежной в будущем проблемы и принципиальный А.А.Вяземский ушел в отставку. Сменивший его Я.И.Брюс в 1779 г. также подал в отставку.

В таких условиях — когда прибыль не главное - Дворянские банки вовсе перестали вести бухгалтерские книги. Около 1780 г. их сменили списки вкладчиков и кредитующих лиц в произволь­ной форме.

Власти нашли выход в преобразовании Дворянских банков. 28 июня 1786 г. появился Заемный банк и учреждался Ассигнацион­ный банк с правом эмиссии необеспеченных металлическим фон­дом бумажных денег. Оставленная «для счета похищенных денег» московская контора Дворянского банка просуществовала до 1800 г.

На смену в 1797 г. пришел Вспомогательный банк для дво­рянства, начавший свою работу 1 марта 1798 г. Созданный по прус­скому образцу он стал эмитентом 5 %-ых банковских билетов, ко­торыми выдавались долгосрочные ссуды. Это были денежные сур­рогаты - ценные бумаги, обязательные к приему частными кредиторами и государственными учреждениями. Их разрешалось передавать из рук в руки по передаточным надписям. Главным по­печителем банка стал А.Б.Куракин (1759 - 1829).

Ссуды предоставлялись с целью погашения долгов помещи­ков ростовщикам. Желающие подавали прошение о выдаче ссуды, извещение об оценочной стоимости имения и залоговые свидетель­ства, если имение было обременено долгами. Ссуды выдавались из расчета стоимости ревизских душ по пятой ревизии (1795 -1796), которая варьировалась от 40 до 75 рублей в зависимости от класса губернии. Всего было 4 класса в зависимости от плодородия почв. Черноземные губернии - высший класс. Пермская, Архангельская, Иркутская и Новгородская - последний 4 класс.

Банк выдавал долгосрочные ссуды размером не ниже 500 руб. на 25 лет из 6 % годовых банковскими билетами. Они выпуска­лись на сумму оценки имений заемщиков и могли передаваться из рук в руки по передаточным надписям. По-сути это были банкно­ты банка со сроком обращения 25 лет. Держатель билетов получал доход в 5 % годовых. Дворяне могли расплачиваться ими с казной, а также с частными лицами и давать в залог при получении новых ссуд. Это был первый в России опыт внедрения процентных бумаг. Их привлекательность объяснялась годовыми процентами, выпла­чиваемыми эмитентами, а также их высокой ликвидностью - бе­зусловным разменом на рубли по номиналу. Идея выдавать ипо­течные ссуды ценными бумагами активно использовалась земель­ными банками XIX века в виде облигаций - «закладных листов».

При получении билетов Вспомогательного банка заемщик дол­жен был внести обратно в банк 8 % (2 % монетою и 6 % ассигнаци­ями) суммы. В течение первых 5 лет заемщики просто выплачивали 6 % годовых и лишь в последующие годы погашали ссуду. В случае просрочки платежа 3 месяца взыскивалась небольшая пеня, а затем имение передавалось Дворянской опеке, которая определяла опеку­нов, бравших ответственность за ведение хозяйства и погашение долга. Можно было перевести долг на банк. В этом случае банк брал имение в залог и погашал ростовщику долг банковскими билетами, обязательными к приему. Так власти планировали через 25 лет вер­нуть помещикам все имения, свободными от долгов.

Было выпущено билетов на 50 084 200 рублей, что сопоста­вимо с суммой годового государственного дохода империи - 68 млн. в 1796 г. Но напуганные падением курса ассигнаций в последние годы правления Екатерины II дворяне массово кинулись обнали­чивать билеты. Курс банковских билетов при переходе из рук в руки падал до 15 %. Уже в 1802 г. было «возвращено разменом» 48 525 500 руб. Оставшиеся в обращении билеты на сумму 1 558 700 руб. могли еще долго обращаться, но не требовали отдельного бан­ка. Поэтому 19 июля 1802 г. Вспомогательный банк был присоеди­нен к Заемному банку в качестве «25-летней экспедиции».

Созданный 13 мая 1754 г. Коммерческий портовый банк дол­жен был помогать развитию купечества. Отсюда его название Ку­печеский банк. При высоком курсе иностранных валют по отно­шению к рублю российские купцы испытывали затруднения. В то же время на монетных дворах имелась «звонкая монета», которую власти рассчитывали выгодно инвестировать. Инициатором созда­ния Коммерческого портового банка был граф П.И.Шувалов, ди­ректором - Я.М.Евреинов (1700 - 1772).

Банк выдавал ссуды купцам из 6 % годовых под залог товаров из расчета 80 % от их оценки после освидетельствования товаров Коммерц-коллегией. На сумму займа на гербовой бумаге купцом выписывался вексель, хранившийся в банке. В залог принимались золото, серебро и аттестаты магистратов. Ссуды выдавались сро­ком от 1 до 6 месяцев.

Но за первые полгода в банк не пришел ни один купец! В 1787 г. из 76 купцов петербургского порта только 3 были русскими. Ос­тальные, несмотря на российское подданство, являлись иностран­цами и давно имели кредит в Европе. Товарный залог вызывал не­доверие со стороны заграничных партнеров, а 6-месячный срок был явно мал. Купцы просили вместо товара под залог выписывать век­сель и увеличить срок кредита до года.

Уставной капитал банка вместо положенных 500 тыс. руб. соста­вил 200 тыс. руб. Из них к концу 1754 г. было отпущено 193 тыс. руб. Подобно дворянам купцы всячески затягивали возврат кредитов. К тому же пожар в петербургском порту уничтожил амбары с пенькой и льном. Пострадало 94 купца, имевших долга в Коммерческом банке 86 тыс. руб. В 1770 г. Коммерческий банк перестал выдавать ссуды. Официально его ликвидировали в 1785 г., а долги взыскивали до 1797 г., пока Павел I не простил и не списал долгов на 208 тыс. рублей.

Похожим образом действовал Астраханский банк, финанси­ровавший торговлю с Востоком через астраханский порт. Оборот­ный капитал банка составлял 175 тыс. руб. медной монетой. Усло­вия кредитования и эффективность работы астраханского банка не отличались от петербургского. После астраханского пожара 1767 г. банк перешел на беспроцентные ссуды сроком на 10 лет для пого­рельцев и «всякая коммерция прекратилась».

Таким образом, кредиты купеческого банка не шли ни в какое сравнение с дворянскими. Их объемы не соответствовали обороту столичного порта и нужде купцов в деньгах. Это красивая вывеска государственного попечения о коммерции, но не коммерческое предприятие. Коммерческие банки не принимали вкладов и рабо­тали неэффективно. В начале XIX века деятельность Астраханско­го банка прекратилась в связи с падение значения каспийской тор­говли. Возврат кредитов стал весьма проблемным, и в 1821 г. Аст­раханский коммерческий банк был упразднен.

В 1758 г. был создан Медный банк. Цель его состояла в насы­щении внутреннего рынка деньгами, посредством чего государ­ственная казна будет «приращаться». Медный банк выдавал ссуды медными деньгами из 6 % годовых, а возврат требовал уже сереб­ряной и медной монетой, что вело к росу курса серебряной моне­ты. Кредиты шли в рассрочку на 18 лет. Активно принимали вкла­ды в медной монете, выдавая клиентам расписки. Если купец не хотел брать проценты медью, то ему давали ассигнациями на те казенные места, которые были должны банковской конторе. По­степенно срок возврата вклада затянулся на год после подачи заяв­ления. Маржа на разнице учетного и вкладного процента была ус­тановлена очень низкой и составляла 1 %.

Как и все казенные банки XVIII в. Медный банк работал с убытком. Было выдано ссуд на 3,2 млн. руб., которые клиенты бан­ка не могли вернуть. Тогда срок ссуды сократили до 10 лет, про­цент снизили с 6 % до 4 %, но обязали ежегодно выплачивать про­центы. Но в целом Медный банк выполнил поставленные задачи: было положено начало вексельному обращению, откупщики (ко­торых главным образом кредитовал банк) имели средства на раз­витие предприятий и создание новых мануфактур. Медный банк закрыли в 1763 г.

В 1760 - 1763 г. существовал Банк артиллерийского и инже­нерного корпусов или Артиллерийский банк. Он финансировал расходы на подготовку офицерских кадров в России. Капитал бан­ка составили медные деньги, полученные за счет переплавки ста­рых пушек (медные пятаки, отчеканенные в 1757 г.). Это был един­ственный банк, созданный императором Петром III.

Ассигнационный банк был утвержден указом от 25 мая 1762 г. как монопольный эмиссионный банк по европейскому образцу. Но дворцовый переворот отложил реализацию этой идеи. Война с Тур­цией и нехватка денег побудили власти вернуться к старому проек­ту, который формально никто не отменял. 29 декабря 1768 г. был обнародован Манифест о создании Ассигнационных банков. Ак­тивную роль в его создании сыграли А.А.Вяземский (1727 — 1793) и Я.Е.Сиверс. Ассигнационный банк имел конторы в Москве и Петербурге и начал работу 1 января 1769 г. Выпуск бумажных де­нег не должен был превышать наличной суммы звонкой монеты и первоначально был определен в 1 млн. руб. Соответственно подго­товили и медной монеты - по 500 тыс. руб. на контору. Реально контора в Санкт-Петербурге получила 364 525 руб. ассигнациями и 17 461 100 руб. монетой, а контора в Москве- 192 549 руб. ас­сигнациями и 8 763 550 руб. монетой. Главным директором прав­ления Ассигнационного банка стал видный вельможа граф А.П.Шувалов. Штатная численность правления Ассигнационного банка представлена в таблице 27.

Конторы Ассигнационного банка в интересах государства ис­кусственно придерживали металлические деньги. В 1774 г. в пе­тербургском банке находилось 366 850 руб. ассигнаций и 13 481 550 руб. монеты. В московской конторе в конце 1775 г. - 331 325 руб. ассигнаций и 5 872 075 руб. монеты. Структура пассивов и акти­вов контор Ассигнационного банка была очень своеобразной (см. таблицу 28).

С 1772 г. стали создаваться «променные канторы» - для раз­мена ассигнаций на медную монету, в основном 5-копеечного дос­тоинства. Хорошая мысль была загублена на местах губернаторами, которые раздавали деньги кому и когда хотели. Поэтому к 1824 г. «променные конторы» закрыли.

По инициативе А.П.Шувалова Ассигнационный банк был ре­организован, что юридически было закреплено манифестом от 28 июня 1786 г. Изменения касались следующего:

- банк мог эмитировать до 100 млн. ассигнаций, но с учетом объема уже обращавшихся денег;

- разрешался прием вкладов, в том числе и под более низкий процент - 4,5 %;

- производился учет векселей из 0,5 % в месяц;

- осуществлялась купля-продажа меди, в том числе и за границу;

- покупка золота и серебра;

- чеканка на монетном дворе в Петербурге золотой и серебря­ной монеты;

- в состав правления вводились представители от купечества.

Ассигнационный банк был ликвидирован в 1848 г. Эмиссию кредитных билетов с этого времени осуществляла Экспедиция кре­дитных билетов, а с 1860 г. - Государственный банк Российской империи.

Главный итог деятельности Ассигнационного банка заклю­чался в покрытии бюджетного дефицита. Изначально это не был коммерческий банк. Государство получило возможность распла­чиваться за различные товары и услуги внутри страны денежны­ми суррогатами с принудительным курсом, заведомо более низ­ким, чем курс рубля.

Создание Заемного банка напрямую связано с Жалованной грамотой дворянству 1785 г. Дворяне и купцы получали освобож­дение от государственной службы, право владения и полного рас­поряжения имуществом. По проекту Заемный банк получал 22 млн. руб. для выдачи ссуд дворянству и 11 млн. руб. для кредитования городов. Впрочем, денег для городов не было, так как в 1790 г. го­сударство забрало на военные расходы 6,16 млн. руб.

В проекте Заемного банка А.П. Шувалов подсчитал, что он при­несет казне чистого дохода 18,3 млн. руб. Расчет строился на том, что весь оборотный капитал будет сразу выдан на ссуды, а погаше­ние долгов и выплата процентов по ним будут производиться без промедления. На практике деньги поступили не все, задержек с вып­латой ссуд и процентов была масса, а сам Заемный банк пошел про­торенной дорогой Дворянских банков - занялся долгосрочным ипо­течным кредитованием столичного дворянства под низкий процент.

Заемный банк в Петербурге начал работу 11 января 1787 г. Он выдавал ссуды дворянству и купечеству под 5 % годовых. Дворянам кредит давался на 20 лет под залог имений с крепостными, а размер ссуды был не менее 1 000 руб. (для удобства в банковских расчетах). По истечению срока, если должник не погашал ссуду, имение переходило к Дворянской опеке, которая назначала опекунов «для правильного ведения дел». Горожанам ссуда выдавалась под залог домов и заводов сроком на 22 года на сумму не более 75 % от оценки недвижимого имущества. Банк осуществлял при­ем вкладов с выплатой 4,5 % годовых с условием, если они поло­жены на срок не менее года.

Банк находился в ведении императрицы и Сената. Во главе стоял главный директор, сенатор П.В.Завадовский (1738 - 1812). В правление входило 5 советников и кавалеров, назначаемых импе­ратрицей. Завадовский создал в банке несколько фондов для по­крытия убытков. Регулярно составлялись балансы. При банке уч­редили Страховую экспедицию - страховую кантору для вносимо­го в залог имущества. Ее капитал был составлен из т.н. «полуторапроцентных денег» - прибыли банка в размере 28 207 руб. Страховали имущество от огня. Также за счет прибыли сфор­мировали Экономический фонд- 1 045 714 руб.

Заемный банк был основан как депозитный, где привлечен­ные средства формировались за счет вкладов, которым гарантиро­валась неприкосновенность. На вложенные суммы банк выдавал вкладчикам особые билеты, которые могли ходить из рук в руки по передаточным надписям, как векселя.

Если размер вклада не превышал 10 тыс. рублей, то сумму выдавали сразу. Если более 10 тыс. рублей — через 7 дней, более 100 тыс. рублей - за 2 месяца, более 500 тыс. рублей - за 3 месяца, а 1 млн. - за 4 месяца.

Крупнейшими вкладчики Заемного банка были: Главная со­ляная контора, Придворная конюшенная контора, Второй кадетс­кий корпус, Синод, вельможи Вяземский, Елагин, Кантемир, Мос­ковский университет, Капитул ордена Святого Георгия, Академия наук, Сергиев и Кирилло-Белозерский монастыри.

По сохранившимся записям конца XVI1J века видно, что «зо­лотое правило» баланса, по которому актив равен пассиву, еще не соблюдалось. Сумма актива была больше суммы пассива и дости­гала более 30 млн. руб. Это говорило о долгосрочности вкладов и накопившейся задолженности. Более половины ее составляли долгосрочные ссуды на 20 лет. К тому же желающих получить кредит оказалось больше, чем привлеченных средств банка. «По наслед­ству» Заемному банку достались 11 млн. руб. долгов Дворянских банков. Помимо этого купцы особо не спешили вносить вклады.

Поскольку касса Заемного банка была пуста, то служители стали отсылать клиентов к петербургским купцам-ростовщикам. Те выдавали кредиты под 12 % — 15 % годовых и делились прибы­лью с банковскими служащими. К этому добавлялось элементар­ное воровство. Кассир А.И.Кельберг украл на 590 тыс. руб., поло­жив в 10-тысячные пачки простую бумагу. Правда, у самого Кель-берга обнаружено при обысках лишь 100 тыс. руб. Отальное, якобы, промотала жена. Но возможно кассир делился с начальни­ками. Ссуды выдавались ассигнациями, а в книгах выдачи записы­вались как серебряные рубли.

К 1800 г. в казенных банках было заложено порядка 15 % всех крепостных крестьян России. Поскольку платить проценты по вкла­дам было нечем, то правительством периодически осуществлялось целевое финансирование Заемного банка. С 1800 по 1802 г. банк получал от 380 до 519 тыс. руб. ежегодно. При этом в апреле 1812г. сроки выплат были пролонгированы до 25 лет с 20 лет. Поэтому выдачу ссуд из Заемного банка возобновили лишь в 1823 г.

Наполеоновские войны и внешние долги привели к тому, что после 1815 г. само Казначейство стало активно прибегать к «заим­ствованиям» из Заемного банка. К 1823 г. его задолженность банку достигла 84 млн. руб., в то время как весь капитал банка в 1821 г. -23 млн.руб.

Вместе с тем кредитование непрерывно росло. С конца 1820 г. по конец 1859 г. объемы ссуд под имения и городские дома вырос­ли с 9,7 млн. руб. до 52,79 млн. руб. - в 5 раз. Проблема в том, что большая часть кредитов шла не в производство, а на покрытие дол­гов и всякие дворянские причуды.

Необходимые финансовые средства «перекачивались» из Ком­мерческого банка, который в силу слабости промышленности не имел возможности полностью размещать свои кредитные ресур­сы. Их остаток с 1824 г. стали переводить в пассив Заемного банка. В конце 20-х годов XIX века вклад Коммерческого банка составлял от 5 до 25 млн. руб. - от 12 до 34 % пассива Заемного банка. В 1854 - 1857 г. эта же сумма исчислялась 203 - 229 млн. руб. - 55 -58 % привлеченных Заемным банком средств.

Заемный банк обладал сравнительно краткосрочным пасси­вом и долгосрочным активом. Ему было сложно выплачивать вы­сокие проценты по вкладам. С 1830 г. процент был понижен с 4,5 до 4 %. При этом ссуды под имения выдавались на 26 и 37 лет, а под каменные дома - на 15 лет.

Вклады в Заемном банке постоянно увеличивались. С начала 1817 г. по начало 1859 г. они выросли с 31,5 млн. руб. до 317,8 млн. руб. - в 10 раз. По мнению С.Я.Борового, это объяснялось низкой хозяйственной активностью: «Сравнительно небольшие размеры вкладов в банках капиталистических стран объяснялись высокой хозяйственной активностью». В то же время вклады частных лиц составляли лишь около 20 % привлеченных средств. Остальное приходилось на госучреждения. Частные вкладчики редко имели более 10 тыс. руб. Хотя были и большие вклады: графа Разумовс­кого- 300 тыс. руб., великого князя Константина— 210 тыс. руб. Операции государственного Заемного банка в 1818 - 1859 г. выгля­дели следующим образом (см. таблицу 29). Николай 1 активно прибегал к «казенным заимствованиям» из Заемного банка, доведя этот своеобразный внутренний долг к 1839 г. до 54,8 млн. руб. Цель - наполнение бюджета без внешних займов. Часто на Заемный банк накладывалось высочайшим распоряжением финансирование не совсем привычных проектов: памятника в Полоцке (60 тыс. руб. в 1846 г.) или сооружение почтовых контор в Малорос­сии. Николай I заявил великому князю Михаилу Павловичу по поводу назначения одного из министров финансов: «Я сам министр финан­сов, мне нужен только секретарь для очистки бумаг».

К 1859 г. Заемный банк стал «первым среди равных». Здесь находилось 30 % всех вкладов в государственных кредитных уста­новлениях, а ссуд состояло 36 %. Во время Крымской войны Заем­ный банк выдал кредитов казне на 58 млн. руб. или 70 % от всех «позаимствований» из государственных «кредитных установлений».

В истории дореформенных государственных банков отдель­ное место занимают общественные и государственные организации, имевшие право осуществлять банковские операции: Вдовья, Ссудная и Сохранная казна, Воспитательные дома и губернские приказы общественного призрения.

Первый Воспитательный дом был открыт в Москве в 1763 г. Его цель - воспитание нового человека в духе идей Просвещения (Руссо, Монтескье) и решение проблемы брошенных и подкинутых детей. Работали Воспитательные дома на основе самофинансирова­ния за счет благотворительных сборов и взносов. Их опекунские советы вели коммерческую деятельность, не облагаемую налогом. В том числе осуществлялись банковские ссудные операции.

Как правило, Воспитательные дома занимались кредитовани­ем. Ссуда выдавалась под залог золота, серебра и драгоценных ве­щей на 12 месяцев из 6 % годовых. Ссуды под золото и серебро выдавались из 75 % от их оценки, а под другие металлы - из 50 %. Сохранная казна помимо этого могла принимать вклады и зани­маться переводом сумм с комиссией в 1/4 процента.

Сохранная казна начала свою работу в 1775 г. с капиталом в 307 тыс. руб., полученным за счет пожалований из «комнатных сумм» императрицы, штрафов и четверти доходов от публичных увеселе­ний. Вскоре она стала практиковать ипотечный кредит не более 5 тыс. руб. на 10 лет под 6 % годовых. Сумма исходила из 50 - 67 % оценочной стоимости. Реальные сроки погашения кредита состав­ляли 1 - 2 года, но вскоре срок был сокращен до 5 лет. С 1797 г. его увеличили до 8 лет по инициативе императрицы Марии Федоровны.

В Сохранной казне большое распространение получили т.н. «вечные вклады» на сумму от 500 руб. На вложенную сумму кли­ент получал билет, по предъявлении которого ему выплачивались годовые проценты. Ходившие из рук в руки они были защищены от подделок секретами печати и особой бумагой. С 1798 г. эти би­леты стали приниматься в качестве залога.

С 1781 по 1787 г. вклады в Петербургскую сохранную казну увеличились с 4,7 млн. до 8,6 млн. руб. В Московскую казну с 1783 по 1793 г. с 3,2 млн. по 8,2 млн. руб. Из Ссудной казны при Петер­бургском воспитательном доме было выдано кредитов в 1791 г. - на 650 тыс. руб., в 1795 г. - на 808 тыс. руб.

Распространенное нарушение, когда под одно и то же имение занимало несколько членов семьи. Во второй четверти XIX века казны воспитательных домов стали основными кредиторами про­винциального дворянства. Их кредитные ресурсы формировались из вкладов, остатки которых неуклонно росли: от 336,7 млн. руб. в 1843 г. до 541,8 млн. руб. в 1858 г.

В целом «вкладная и кредитная операции» в государственных редитных учреждениях Российской империи к началу 1859 г. ыглядели ледующим образом (см. таблицу 30).

Губернские приказы общественного призрения появились в России на основании указа Екатерины II от 7 ноября 1774 г. для попечения и «надзирания» за школами, богадельнями, больница­ми и приютами. С целью формирования средств по финансирова­нию благотворительной деятельности им разрешалось проводить и некоторые банковские операции. Приказы общественного при­зрения получили право принимать срочные вклады, а также выда­вать кредиты на условиях, принятых в Сохранной казне. Т.е. «от­давать деньги в узаконенные проценты на верные заклады» при обязательном условии, чтобы заложенная недвижимость находи­лась на территории той же губернии, где функционировал приказ общественного призрения.

При образовании приказы получали по 15 тыс. руб. казенных средств и находились в ведении Министерства внутренних дел. Ссуды предоставлялись на год с возможностью отсрочки, не более 1 тыс. руб. одному лицу. Свободные финансовые средства, не на­шедшие применения, направлялись в Государственный заемный банк для «приращения процентами».

После 1772 г. на Беларуси начали работать Полоцкий и Могилев-ский приказы общественного призрения. В 1796 г., в связи с объеди­нением губерний появился единый Белорусский приказ обществен­ного призрения. После разделов Речи Посполитой и нового террито­риально-административного деления Беларуси в рамках Российской империи приказы общественного призрения появились в каждом гу­бернском городе: Витебске, Вильно, Гродно, Минске и Могилеве. Их деятельность на местах контролировала губернская администрация.

Размер кредита определялся количеством крепостных -«ревиз­ских душ», а плата за ссуженный процент взималась сразу при ее выдаче. В конце XVIII в. процент с займа в 500 руб. на 1 год состав­лял 25 руб., которые удерживались в момент выдачи кредита. Кста­ти, залогом при этой сделке служили 13 крепостных. Закон также разрешал выдачу кредита под «незаселенные земли» (т.е. без крепо­стных) и под залог «каменных домов». Принимая во внимание, что право владения землей в императорской России являлось привиле­гией дворянства, приказы общественного призрения по своему «со­циально-экономическому статусу» являлись кредитными учрежде­ниями для нужд провинциального дворянства. Лишь залог камен­ных зданий давал возможность купечеству и мещанам получить казенный кредит на местах. В лице приказов общественного при­зрения мы имеем дело с государственной сословно ограниченной ипотекой. Однако слабое распространение каменного жилого стро­ительства привело к тому, что в Беларуси около 1860 г. находилось в залоге лишь 7 каменных домов с общей сумой долга 12 200 руб.

Поскольку заемщики имели проблемы со своевременным воз­вратом кредитов, власти пошли на встречу привилегированному дворянскому сословию. С 1802 г. ссуды стали выдаваться на срок от 1 года до 5 лет. Затем до 8 лет, с 1820г. - до 12 лет, ас 1824г.-до 24 лет! По существу речь шла уже не о кредитовании, а о финанси­ровании дворянства. При этом был определен максимальный раз­мер кредита на одного заемщика: до 15 тыс. руб., если его капитал не достигал 500 тыс. руб. и до 30 тыс. руб., если капитал превышал 500 тыс. руб. Были регламентированы и размеры ссуды на 1 ревиз­скую душу: 100 руб. ассигнациями в великорусских губерниях и 70 руб. серебряной монетой для белорусских губерний.

В 1830 г. появился «Высочайший манифест» «О вкладах и ссу­дах в банковских установлениях». В нем плата по займам снижа­лась с 6 до 5 %, а сроки кредитования для приказов общественного призрения увеличилась до 26 лет. Соответственно, на один пункт понижалась и норма депозитного процента - с 5 до 4 %, по причи­не «скопления вкладов без всяких употреблений». Губернии были разбиты на классы, в зависимости от которых выдавались кредиты от 150 до 200 руб. на 1 ревизскую душу. Для белорусских губер­ний, которые относились ко 2 классу, эта норма составляла 150 руб. В Беларуси, по данным Ю.Л.Грузицкого, в 20 - 50-х годах XIX в. в приказах общественного призрения преобладали кредиты на 26 лет на сумму в 6 - 9 тыс. руб.

Пассивы приказов общественного призрения формировались за счет привлечения вкладов физических лиц и организаций. Условия депозитных операций того времени были весьма выгодными. Деньги передавались государству, проценты начислялись по полу­годиям, и на них также начислялись проценты! По подсчетам И.Ф.Гиндина, это приводило к тому, что вклад из 5 % годовых уд­ваивался менее чем за 15 лет, а из 4 % - менее чем за 18 лет. Вскоре возникла проблема размещения привлеченных таким образом средств. Соответственно, финансовые средства стали поступать в Государственный заемный банк «для приращения процентами», а оттуда поступали в казначейство для пополнения бюджета.

Помимо этого в приказы общественного призрения поступа­ли т.н. «вечные вклады» - безвозвратно вносимые капиталы с ис­пользованием процентов на определенные благотворительные цели, спорные суммы, находившиеся в приказах до вынесения судебных решений и штрафов: за бродяжничество, нарушения продажи спир­тного, хулиганство и «за бранные слова в присутственном месте».

Для скорейшего формирования приказных пассивов Указом Правительствующего Сената от 30 апреля 1806 г. приказам был передан карточный откуп - монополия на продажу игральных карт. За это приказы получали 5 % от выручки. С 20-х годов XIX в. при­казы получили право продажи «рекрутских квитанций», которые заменяли поставку в армию рекрутов.

Анализируя деятельность «белорусских» приказов обществен­ного призрения, ЮЛ.Грузицкий отметил, что к середине XIX в. Минский и Могилевский приказы уверенно расширяли свои обо­роты, в то время как капиталы и прибыль Витебского и Гродненс­кого приказов «были ограничены».

В целом в рамках Российской империи приказы обществен­ного призрения были скромнее, относительно сохранных казен. В 1856 г. в приказах состояло на 101,7 млн. руб. вкладов, ссуд поме­щикам было выдано на 48,6 млн. руб. 64 млн. руб. находилось «для приращения процентами» в Заемном банке. В 1853 - 1855 г. госу­дарство позаимствовало из казен 24 млн. руб. В Беларуси в 1859 г. в приказах общественного призрения была заложена половина всех заложенных имений - 1 499 из 3 070, и около 20 % «ревизских душ». Из 43,2 млн. руб. помещичьего долга ипотечным банкам на долю приказов общественного призрения приходилось 7,2 млн. руб. или 16 %. При этом среднестатистический российский показатель со­ставлял 12,7 %.

В 1859 г. приказы общественного призрения перешли в веде­ние Министерства финансов, а через год передали все свои дела со­зданному Государственному банку Российской империи. Несмотря на прекращение активных операций, приказы еще около 30 лет принимали платежи в погашение ссуд от своих заемщиков. В 1891 г. капиталы приказов были переданы в финансовое ведомство в виде депозитов.

К середине XIX в. на приказы общественного призрения была возложена задача организации сберегательных касс. В 1846 г. рас­поряжением Государственного Совета Российской империи стали открываться сберкассы при приказах, где имелась в них необходи­мость и существовали соответствующие условия. С 1849 г. 38 при­казов приступили к осуществлению сберегательных операций. В целом по империи в 1852 г. сумма вкладов в сберкассах по сравне­нию с 1849 г. утроилась и достигла 490 500 руб., при среднем раз­мере вклада немногим более 40 руб. Любопытно, что в Виленской сберкассе оказалось почти 52 тыс. руб., а в Витебскую сберега­тельную кассу вкладов не поступило вовсе, «несмотря на сделан­ные местным начальством распоряжения».

В середине XIX в. казенные банки сконцентрировали почти все накопления денежных средств и вступили в полосу глубокого кризиса. Причина заключалась в несбалансированности относи­тельно краткосрочных пассивов с долгосрочными активами как по срокам, так и по суммам: заемные средства привлекались в основ­ном на непродолжительный срок, а размещались в долгосрочные ссуды. К тому же 2/3 поместий уже были заложены в банках, и ссудные операции стали заметно сокращаться. Прирост вкладов, обусловленных развитием частного предпринимательства и бумаж­но-денежной эмиссией (последствие Крымской войны), обгонял кредитные операции. Соответственно, казенные банки стали ис­пытывать затруднения с выплатой процентов по заемным средствам.

Правительство пыталось решить проблему за счет снижения процента по депозитам и выпуска в оборот «непрерывно-доход­ных» билетов, которые, по существу, были попыткой конвертации вкладов в долгосрочные займы. В результате начался массовый отток вкладчиков со своими сбережениями в сферу акционерного капитала. Для выдачи вкладов понадобились заимствования фи­нансовых средств из казны.

Дата добавления: 2015-07-26