Умельцы

Из истории известно, что производство средств, необходимых для существования деревенского жителя, на протяжении многих веков носило натуральный характер. Крестьянин выращивал на своем отрезе хлеб и рубашку, вырубал в лесу лапти и корзину, выкапывал из земли посуду. Но прошла, казалось бы, та эпоха, когда крестьянин был в своем хозяйстве Ломоносовым и Леонардо да Винчи, умельцем на все руки.

Давайте, однако, приглядимся повнимательнее. Вот появилась у человека надобность постричься, а до парикмахерской в поселке около пяти километров. Невыгодно терять день. Другая ситуация: прохудилась обувь, поломались часы, радиоприемник, да мало ли какой необходимый в быту предмет вышел из строя. Нетрудно вывести итог – надо приспосабливаться к бытовым неудобствам. Шалежцы к ним приспособились.

Отросли волосы? Пожалуйста, вас не хуже профессионального мастера постригут Александр Иванович Назаров или Порфирий Петрович Киселев. У того же Порфирия Петровича сын Александр может запечатлеть на фотопленке важнейший момент в жизни, и молодому парню фотопортрет для любимой девушки может сделать. Лазарь Дмитриевич Киселев мастер чинить обувь, подшивать сапоги.

Замечательная мастерица и Мария Никифоровна Киселева. Вязка ручная, вышивка художественная, пошив одежды – в ее компетенции. Красивы рушники, покрывала, занавеси, подзоры, с великой тщательностью украшенные ею. Крепки рубашки и платья на плечах односельчан, сшитые ее ловкими руками. Швейная машинка дома у Марии Никифоровны стоит на почетном месте и всегда расчехлена.

Шестидесятилетний Фотей Игнатьевич Ходыгин владеет и вовсе дефицитным ремеслом – класть печи. Сводчатую или с перекрытием, русскую или голландскую – любую сумеет. А Никифор Арефьевич Киселев в свои восемьдесят четыре не перестает оказывать для колхоза (и не для своего только) услугу – хомуты перетягивает.

Малошалежным Кулибиным, изобретателем и выдумщиком слывет в деревне Иван Гусев. Богата и хитроумна фантазия этого дотошного парня. Щи из топора сумеет сварить! Радио, часы, телевизор, магнитофон и прочая все усложняющаяся техника – его стихия. Ивану не довелось получить какое-либо специальное образование. Работает в полевой бригаде, но уж в стихии своей – проворнее и сообразительнее человека не найти. За щедрую душу и отменную смекалку и любят его в деревне. Старики им не нахвалятся, а для ребятишек занятнее друга не сыщешь.

Словом, так выходит, что большинство услуг, оказываемых клиентам комбинатом бытового обслуживания, удовлетворяется в Малой Шалеге натурально. Естественно, далеко не каждый в деревне работает по специальности, соответствующей его увлечениям и наклонностям. Жизнь пока требует в большом количестве руки, умеющие обрабатывать землю и растить скот. Всего же из деревни только за последний десяток лет вышли люди более чем двадцати профессий. Наибольшей популярностью пользуется профессия водителя транспортных средств – тракториста, шофера, комбайнера. Затем идут профессии мастера-наладчика сельскохозяйственных машин, портнихи, ткачихи. Есть среди выходцев сварщики, повара, продавцы, педагоги, строители, столяры, каменщики, электрики и другие. Трое стали военными. У Татьяны Ивановны Киселевой сын, например, капитан первого ранга, командир ракетного крейсера. И такие должности знакомы малошалежцам: председатель райисполкома, председатель колхоза, председатель сельского Совета, преподаватель института.

Не забывают соколы, разлетевшиеся в разные края, родительского гнезда. Пишет Татьяне Ивановне сын с борта военного корабля: «Слышал, мама, что лето было у вас засушливым, что трава не уродилась. Запасли ли кормов? Как брат мой Лазарь работает, как соседи поживают?» И плачет тихонько над ответом старенькая мать, немало перенесшая горя (из двенадцати рожденных детей выжили только четверо): «Хорошо, сынок, хорошо. Охраняй наши моря и берега пуще прежнего, храни память отца своего, Дмитрия. Три войны батько перенес и перед смертью желал сыновьям беды такой не отведывать…»

В мире живут сегодня уцелевшие герои минувших битв и их дети. И пишет доморощенный деревенский поэт Александр Петрович Смирнов, скотник по специальности, такие слова:

Где найти страну на свете,

Чтоб ее сравнить я мог

С той, где солнце ярко светит,

С той, где к счастью сто дорог.

Посмотри на Волгу нашу,

Героиню светлых дней.

Ничего я не прикрашу:

Там полмира всех огней.

Александру Петровичу пятьдесят лет. Ему тоже довелось отведать тягот войны, причем непосредственно на фронте. И Волга известна ему не только в роли «героини светлых дней», но и дней мрачных, суровых. Об этом у него другие стихи. С 1943 по 1951 год был Смирнов на действительной. Там и зародилась страсть к стихотворчеству. Писал стихи для солдат, для самодеятельных артистов, и даже песни, написанные на его слова, в части распевали. Вернулся домой, стал работать в колхозе, растить четверых детей, но литературного занятия не бросил.

Рассказывает: «Не могу почему-то без стихов. Иной раз подумаешь о чем-нибудь, и в рифму получается. Слово за слово цепляется, и выходит строка. Строка за собой другую тянет. На лето гоняем мы телят пасти на реку Ваю. Там тебе, пожалуйста, и природа, и время к сочинению располагает. А стихов своих я не записываю. Все держу в голове. И не печатал их никогда».

Да, все свое собрание сочинений носит Александр Петрович в памяти, да в нагрудном кармане ручку с записной книжкой для записывания неожиданных рифм. Много у деревенского поэта стихов о военной службе, зорьке ясной и росистых лугах, о красавице реке Вае, о своей нелегкой работе. Часть стихов он рассказал мне. Несколько строк из любимой его «Поэмы об электрификации» и вставил я в свои записки. Остается добавить, что образование Александр Петрович имеет начальное.

Дата добавления: 2015-07-20