Chapter 22.

«Я тебя не люблю» и «Я тебя люблю» чередовались, тем самым медленно уничтожая меня. Люблю, не люблю, как же задолбало это. Пусть это будет лишь поспешным выводом, он не знает, кто я, что я сделал. А я не хочу держать это внутри. Но это некое тепло, распространившееся по всему телу.. Будто зажегся свет или все начало расцветать, покрываться красивыми цветами. Это нечто и ЭТО греет душу. На лице появляется глупая улыбка, когда я вспоминаю его искусанные в кровь губы, которые целуют так страстно и одновременно нежно.

Но сейчас я снова один в этой гадкой кровати, пружины которой упирались в спину, отчего та жутко болела. Фрэнк не приходит только второй день, а у меня уже словно ломка по нему. Он боится? Я не вижу других объяснений. Хотя, может, он просто не хочет меня видеть? Ради всего святого, Джерард, выкинь эти мысли из головы!

- Здравствуй, Джерард! – в палату неожиданно вошел мистер Ховард. Весь такой навеселе, задорный. – Как ты себя чувствуешь?
- Отлично, замечательно, превосходно! Когда меня выпишут? – испортив настроение врачу своим унылым выражением лица, я уставился на него.
- Нескоро, к тебе вчера приходил психолог, и его не особо порадовали результаты теста. – Строго проговорил мужчина. – Тебе придется у нас задержаться на пару месяцев.
- Да мне наплевать, что ему там не понравилось. Я еще не до такой степени сдвинут, чтобы показывать мне эту мазню, которую психолог мне как раз показывал, и спрашивать «что ты здесь видишь: бабочку, котел или гитару?». Я ничего кроме размазанной краски там не вижу! – Я начал жутко беситься, ибо та женщина меня жутко взбесила. – А еще она спросила, сколько ножек у стула. Неужели все так плохо?
- Это ее работа, пойми. Но когда она спросила про стул, ты мог бы выразиться в более корректной форме, а не «пять, …». – Доктор замолчал и изобразил цензуру.
- Все было не так! Она спросила: сколько ножек у стула? Я ответил: четыре, конечно.
- Нет, все было именно так: «Сколько ножек у стула?», - «Конечно же пять, блять, вы не видите что ли?». – Я решил замолчать, потому что доктор правильно подметил, а я сегодня не в настроение спорить.
- Позвоните, пожалуйста, Миссис Айеро, мне нужно ее увидеть. Скажите, что срочно!
- Не понадобилось, - он указал на прозрачную стену, за которой мельтешила Линда, мня салфетку в руках. – Я оставлю вас.

Мистер Ховард одобрительно улыбнулся и вышел за дверь, а Линду любезно пригласил в палату. Я не слышал их разговор за пределами комнаты, в которой я заключен. Но она на все охотно соглашалась и кивала. Я никогда не перестану удивляться красоте этой женщины. У нее такой тяжелый период, а она способна широко улыбнуться всей душой. Это и к Фрэнку перешло, видимо.

Увидев, как она заходит в палату, я попытался набраться смелости, чтобы не разревется у нее на глазах. Почему, наверное спросите вы? Меня просто сжирает совесть за то, что я сделал с ее сыном. Даже перед Фрэнком я не чувствовал такой сильной вины, как перед ней. Я уже морально приготовился к ее стремительно убивающим взглядам, возможно истерикам и слезам. Вдох.

- Джерард, здравствуй! - На ней было поразительно красивое изумрудное платье, туфли на высоком каблуке и безупречная укладка. Будто она шла на какую-то важную встречу. Броским макияжем она пыталась скрыть мешки и синяки под глазами, а яркой помадой – искусанные в кровь губы. – Как у тебя дела? – Линда заботливо улыбнулась, что меня окончательно ввело в шок.
- Все.. хорошо? А как у вас дела? – Я не знал, почему она так добра со мной, будто ничего не произошло, но я не хочу портить всю предстоящую беседу.
- Ну, знаешь, бывало и лучше, - она снова улыбнулась. – Фрэнк говорил о тебе постоянно, и я, честно говоря, удивилась, когда услышала, что ты в городе. Вот и решила тебя навестить. Из-за чего ты здесь, в психологическом отделении?
- Подростковые проблемы, сами понимаете.
- Да, я понимаю.

И на этом наш разговор завершился. Мы молчали минут семь. Я внимательно рассматривал ее, пока она все теребила салфетку в руках. Я никогда не перестану удивляться этой великолепной женщине. Такой доброй и искренней, безупречной, вдумчивой, красивой и скрытной. Я узнаю в ней Фрэнка. У них так похожи характеры. И оба вводят в заблуждения, потому что я даже представить не могу, что у них на уме. Мое любопытство всегда берет свое.

- Миссис Айеро, я не прошу вас притворятся. Я знаю, что вы меня наверняка ненавидите, но вы не должны лгать самой себе и натягивать фальшивую улыбку. – Она внимательно посмотрела на меня и улыбнулась уголками губ, когда ее глаза покрывались пеленой слез.
- У меня нет повода злиться на тебя, твоей вины в этом всем нет. Просто мне тяжело.
- Нет, есть! - упорно настаивал я.
- Нет, нету, глупый. Пойми, что я тебя знаю с пеленок, ты мне как сын. Я люблю тебя, Джерард. – Она взяла мою руку, которая пару дней назад онемела от количества лекарств.
- Меня не за что любить.. – Она усмехнулась. Первая слеза по ее щеке.
- Ты сделал моего сына таким, какой он есть. Добрым, веселым, со своим внутренним миром, своей фантазией, точкой зрения. Ты сформулировал из маленького болезненного мальчика лучшего парня планеты. А та авария.. Что бы ты не говорил, как бы не отрицал, но я то знаю, что ты не хотел. Послушай меня: ты самый замечательный парень, которого я когда-либо знала, ты делаешь моего сына счастливым. Ты такой глубокий человек, такой непонятный, неординарный, но лучше тебя нет. Что бы ты не думал, ты себя только накручиваешь, ты слишком мнительный. Перестань это делать! Перестань бояться жизни и пойми, что Джерард Уэй особенный. – Вторая слеза.
- Не я выбрал себе такую участь – бояться жизни. Она – жизнь – все сделала сама. Загнала меня в угол и держит, каждые попытки сбежать – тщетны.
- Просто встань из этого угла, подотри нюни и скажи ей: «Я - Джерард Уэй, а ты всего лишь моя жизнь. И я буду делать так, как захочу».
- Спасибо вам! – я крепко обнял ее, чувствуя, как горячая слеза капнула на мое плечо. Третья.

Ничьи слова никогда не западали так глубоко в душу. На момент, когда она говорила, что я изменил ее сына, у меня промелькнули все шестнадцать лет нашей дружбы. Знаете, говорят, что когда человек умирает, у него вся жизнь перед глазами проходит. Так вот у меня так же. Может это и есть моя маленькая смерть от любви? С каждым годом, месяцем, днем, мы приближались друг к другу. Были все ближе и ближе. Пока люди смотрели сквозь меня, именно этот, с виду, обычный мальчик, сумел рассмотреть во мне не ничто, а нечто. Он показал мне, что за каждый урок, который нужно усвоить в жизни, ты получаешь боль. Показал, что быть «не таким» - нормально. Это не я его изменил, а он меня.

- И Джерард, спасибо за деньги. Я подписала согласие.

***

Фрэнк пришел ко мне через пару дней. Он был каким-то грустным, но все равно пытался улыбаться. Часто, посреди разговора, он тупо смотрел в одну точку, подолгу молчал или вообще не отвечал. Его состояние вводило меня в ступор, но я был рад только лишь его присутствию, наслаждаясь тишиной и неким притяжением между нами.

- Джи, - его взгляд все так же был безысходным, а голос тихим, еле слышным. – Я.. я буду ходить. Ты представляешь?

Я облегченно выдохнул, когда увидел, что его глаза горели от счастья ярким пламенем. Сейчас я был так рад за него. Я не видел его таким счастливым никогда до этих пор. Он сидел в потемках и не улыбался, не плакал, ничего, просто внутри у него разливался огромный океан.

- Представляю! – улыбнулся я. Фрэнк привстал на руках и потянулся ко мне, я быстро вынул катетер из руки и подхватил его, посадив к себе на колени.
- Спасибо тебе за все! – Он стал покрывать мою щеку поцелуями, а на шее оставил пару засосов. Обхватив меня руками, он крепко прижался ко мне. И сейчас был все равно, что стена то прозрачная. Медперсонал и пациенты удивленно пялились. Но нам ли привыкать?
- Когда ты уезжаешь? – тихо прошептал я ему на ухо, прижав его запредельно близко к себе.
- Завтра, в семь вечера. – Его руки бродили по моей спине.
- Я поеду с тобой. Зайди за мной в шесть. – Я подхватил его под ягодицы и положил на кровать, а сам навис сверху.
- Ты хочешь.. убежать? – Он стянул с меня футболку.
- Я люблю бегать. – Я расстегнул его рубашку цвета хаки и скинул на пол.
- Ты же знаешь, я всегда готов с тобой уехать куда угодно. – Он притянул меня к себе, проводя ладонью по торсу.
- В том то и дело, что знаю. – Я стал выводить контуры его соска, поглядывая на него.
- Где мы будем жить в Нью-Йорке? – Айеро сжал мои ягодицы.
- Я.. о да.. – Парень перевел руку на мой член, и сжал его через ткань трусов.
- Да неважно! – Выпалил Фрэнк и, как сумасшедший, впился в мои губы.

Он обхватывал мою шею, крепко прижимая меня к себе, пока мои руки судорожно пытались расстегнуть его ширинку. Когда я сделал это, штаны полетели на пол. Одной рукой он спустился вниз по животу и залез под ткань трусов, яростно сжимая и без того твердую плоть. Языком он обследовал весь мой рот, но проталкивался все дальше и дальше, чуть ли не в самую глотку. Вдруг я резко прекратил поцелуй и спустился к члену Фрэнка. Стянув с него боксеры, я стал облизывать головку, временами задевая уретру, что вызывало у Фрэнка стон на пол клиники. Взяв в рот во всю длину, я стал быстро двигаться, стараясь доставить как можно больше удовольствия. Он запустил руку в мои волосы, и стал меня дергать за них, тем самым учащая темп. Когда я отдернул голову от его члена, мой рот был весь в сперме, которая стекала по уголкам губ. Фрэнк улыбнулся этому зрелищу и, вытерев мне рот, притянул меня к себе за подбородок. Не долго думая, он снова поцеловал меня, только этот поцелуй был не таким диким. Схватив в руку мой все еще возбужденный член, он стал водить по нему. Я возбуждался только от его стонов, поэтому вскоре я кончил прямо ему на живот.

- Через пару недель, когда я смогу ходить, Джерард, я переебу тебя во всех позах так, что ты сидеть не сможешь.

Дата добавления: 2015-07-20