Февраль 2010 5 страница

Белла что-то промычала.

— Вы что-нибудь нашли?

— История поиска… Можно еще раз взглянуть на эти пароли?

Он передал ей листок, посмотрел на монитор. Она вошла в поисковик «Яху», открыла почту.

— Судя по всему, это его адрес… — Она посмотрела на четыре ряда символов, набрала в одном окошке «лихач430», затем еще что-то в другом, где нужно было ввести пароль, но на экране высвечивались только звездочки.

— Есть! — воскликнула Белла. Открылась новая страница. — У него есть здесь аккаунт. «Лихач430» — его адрес. А этот ряд, который начинается с L66, — его пароль.

— Ага! — Яуберт по-прежнему не понимал, как она все это установила, но страница загрузилась полностью, и там ничего не оказалось — никаких писем.

— Похоже, он все удалил. Давайте посмотрим, есть ли что-то в папке «Отправленные»… — Она снова кликнула мышью. Папка была пуста. — Странно, — сказала Белла.

— Почему?

— Вы посмотрите, в каком состоянии его рабочий почтовый ящик… Он ничего не удалял, даже спам. Похоже, большой аккуратностью не отличался. Зато в «Яху»…

— Все чисто.

— Очень чисто… — Она помолчала и продолжила:

— И еще кое-что… — Она подвигала мышкой, снова войдя в браузер. — История поиска показывает, что он часто заходил на страничку своего банка… — На экране высветилась страница банка «Абса».

— Нет, они пользуются услугами «Недбанка», — сказал Яуберт. Это он помнил из документов, которые дала ему Таня Флинт.

— Возможно, — сказала Белла. — Давайте попробуем первый номер…

Тот, который показался ему похожим на телефонный.

— А тот, что короче, — должно быть, его пин-код.

Открылась новая страница.

— Двадцать пятого ноября, — прошептал Матт Яуберт. — В тот день, когда он пропал.

Белла ван Бреда ввела в клеточки цифры и буквы из третьего ряда.

Картинка на мониторе изменилась.

— Как вы узнали? — спросил он.

— Люди — примитивные создания. Используют одни и те же вещи, одни и те же пароли. Так легче запомнить.

Они посмотрели на монитор.

Яуберт присвистнул. Сто тридцать тысяч рандов! Это меняет дело…

— Вы можете это распечатать? — спросил он, посерьезнев.

— Цифры никуда не денутся, — спокойно ответила Белла. — Давайте посмотрим, какие операции проводились по счету…

Она кликнула по номеру счета, и на мониторе появилась еще одна таблица.

Матт Яуберт поудобнее устроился на стуле.

— Невероятно, — сказал он. — Невероятно!

— Четыреста тысяч рандов? — изумленно переспросила Таня Флинт.

— Похоже, у него было два вклада, — ответил Яуберт. Они сидели у Тани в гостиной. Он на диване, она в кресле, между ними кофейный столик. — Семнадцатого октября на его счет поступило двести пятьдесят тысяч, а двадцать девятого октября — еще сто пятьдесят, что в сумме составляет четыреста тысяч рандов. Потом он произвел платеж на сумму в двести пятьдесят тысяч. Это было двадцать седьмого октября, перевел деньги некоему М. Маршаллу, и еще один платеж — двенадцатого ноября, «ХелдербергАп» на сумму чуть более одиннадцати тысяч рандов. Остальное — списание денежных средств, проценты и комиссионные банка.

Таня сидела на краешке кресла, прижав ладони к щекам, не отрываясь от распечатки. Ее передернуло.

— О господи! — сказала она.

Она сказала Матту Яуберту, что не знает, откуда деньги. Она никогда не слыхала ни о человеке по имени М. Маршалл, ни о компании с названием «ХелдербергАп».

Он спросил, не продавал ли чего Дани Флинт в последнее время. Может, Густи Флинт подарила или одолжила сыну деньги? Нет ли у него других источников дохода, даже самых необычных? Например, не мог ли он выиграть в лотерею? И всякий раз получал в ответ то же отчаянное, но уверенное «нет». Потом:

— Как он мог скрывать это от меня?

Лицо ее исказилось от боли. Она чувствовала себя преданной.

Яуберт не успел ответить на вопрос. Из кухни послышалось:

— Здра-асте!

Когда Яуберт приехал, Таня Флинт сказала, что в гараже работает эксперт, но ей так не терпелось узнать новости, что Яуберт не успел зайти в гараж и поздороваться. Он встал.

— Янни Кордир?

Кордир был похож на рекламу интернет-магазина модной одежды «Эдгарс»: темно-синие свободные брюки из плотного хлопка, желто-синяя клетчатая рубашка, красивый коричневый пояс ловко сидит на узких бедрах. В руках он сжимал алюминиевый чемоданчик. Эксперт удивленно посмотрел на заплаканную Таню и сказал:

— Извините.

— Я Матт Яуберт. Вы что-нибудь нашли?

— Машину протирали, — ответил эксперт. — Только один набор отпечатков, на дверце и руле. Придется попросить миссис Флинт проверить. — Его высокий голос соответствовал мальчишескому лицу.

— Что значит «протирали»? — спросила Таня.

— Сверху донизу. И багажник вытерли, и магнитолу, и бардачок — все. Кто-то очень постарался.

Новость ошеломила Таню Флинт.

— Что это значит?

Яуберт медленно сел, потому что понимал, что объяснять придется очень дипломатично.

— Если вы спросите меня, миссис Флинт, я вам отвечу: плохо дело, очень плохо, — сказал Кордир.

Она посмотрела на Яуберта. Он покачал головой, недовольный бестактностью Кордира. Потом со вздохом согласился:

— М-да, ничего хорошего.

Кордир терпеливо ждал, пока Таня Флинт успокоится. Затем он снял у нее отпечатки пальцев. Когда она пошла мыть руки, Яуберт проводил эксперта до двери.

— Тактичность — явно не ваше достоинство, — заметил он.

— Что? Я просто предпочитаю честность.

Яуберт молча посмотрел на него.

— Кто-то все равно должен был сказать ей рано или поздно.

— Лучше поздно.

Кордир ощетинился и круто развернулся, рявкнув напоследок:

— Я пришлю счет!

Он сердито зашагал к своему микроавтобусу. Яуберт закрыл дверь и медленно вернулся на диван. Теперь придется разбираться со вторым телефоном и ключами. Похоже, ночь будет трудной.

Когда она вернулась и села, он заметил, что у нее дрожат руки. Морщины на лице стали резче, сильнее обозначились темные круги под глазами.

— Таня… — начал Яуберт.

— Есть что-то еще, — сказала она, заранее уверенная в том, что новость будет плохой.

— Да.

— Рассказывайте. Давайте скорее покончим с делом.

— У него был еще один мобильный телефон. — Он рассказал ей о коробке «Водакома», о заряднике «Нокиа».

Таня долго сидела неподвижно и смотрела на ковер. Потом она спросила:

— Что еще?

Яуберт вынул из кармана ключи и положил перед ней. Она нехотя посмотрела на них.

— Они тоже из того ящика?

— Да.

Она взяла ключи. Рука дрогнула, ключи звякнули.

— Знаете, что это такое? — Она показала на буквы «СС» посередине.

— Нет, но я…

— «Склад самообслуживания», — сказала она.

Тогда в голове что-то щелкнуло. Он вспомнил большой рекламный плакат на обочине дороги, по которой он иногда ездил: синий логотип СС и призыв хранить вещи на складе самообслуживания.

— Вы о нем знаете?

— Я видела их рекламу. У них есть отделение в Монтэгю-Гарденз, рядом с моей работой.

— Значит, мне придется поехать туда и все выяснить.

Она не отдала ему ключи. Сжала их в кулаке, как будто они были драгоценностью, сокровищем.

— Я поеду с вами, — сказала она.

Склады фирмы СС окружала высокая сетчатая ограда. Двойные ворота в правом углу, за ними, в будке, — сторож. При свете фар «хонды» он безуспешно пробовал отпереть большой замок. Потом, хрустя по гравию, направился к сторожке. В будке сидел чернокожий мужчина с седыми прядями в волосах. Перед ним на столе была разложена бульварная газета.

— Чем я могу вам помочь?

— Похоже, ключ не подходит, — сказал Яуберт.

— Дайте-ка взглянуть…

Сторож повертел ключи в руках.

— Они не от нашего бокса. Откуда они у вас? — спросил он долготерпеливым и учтивым тоном.

— Они принадлежали мужу этой дамы. Он пропал.

— Очень плохо, — заметил сторож. — Очень печально. У нас есть еще два отделения.

— Где они находятся?

— Один в Кенилуорте, второй — на Солт-Ривер.

Солт-Ривер. Рядом с работой Дани! Яуберт понял, что надо ехать туда.

— Большое вам спасибо.

— Надеюсь, вы его найдете, — ответил сторож, возвращая ключи.

Когда они повернули на Отто-Дюплесси-Драйв, Таня сказала:

— Скорее всего, это для кого-то другого.

— Что вы имеете в виду?

— Дани… Я знаю Дани. Понимаете, знаю его. Деньги… Он наверняка кому-то помогал. Защищал кого-то. Уж он такой. Заботится обо всех.

— Возможно, — ответил Яуберт. Пока он больше ничего не мог сказать.

Пока Яуберт отпирал подъемную дверь ячейки номер 97В, Таня стояла рядом, прижав руки ко рту. Он нагнулся и поднял дверь.

Внутри, в боксе размером чуть больше одинарного гаража, что-то стояло… Когда глаза привыкли к темноте, он увидел капот машины.

Яуберт нащупал на стене выключатель, зажег свет.

Таня еще стояла снаружи, молча глядя на красно-серую машину, стоящую капотом к ним. Большие фары напоминали широко раскрытые глаза. Яуберт сразу узнал марку, но подошел к машине и заглянул в салон, чтобы проверить, нет ли чего внутри.

Ничего. Только ключи в замке зажигания.

— Там есть что-нибудь? — спросила она.

— Нет.

Она подошла, провела рукой по крылу.

— «Порше», — прочла она желто-красно-черный логотип на капоте.

— Это «Каррера-911». Пожалуйста, не трогайте. Сейчас достану перчатки. — Он вернулся к своей машине за чемоданчиком, который он с утра поставил в багажник.

Она стояла у водительской дверцы и смотрела на машину. На ее лице застыло странное выражение — смесь изумления и горечи.

— Дани, — сказал она. — Дани, что ты наделал?

Без двадцати двенадцать они с Маргарет сидели на кухне. Она тушила в сковороде стейк. Он, держа в руках бокал с красным вином, рассказывал, как странно у него прошел день.

— Он купил «порше» у некоего Марка Маршалла, живущего в Бергвлите, на Суит-Вэлли-стрит. Его имя было на сервисной книжке в бардачке. И телефон «Нокиа» тоже оказался там, с тремя эсэмэсками от банка «Абса», в которых говорилось, что он вошел в банковскую систему онлайн. Вот для чего ему понадобился второй мобильник. Чтобы распоряжаться своим тайным счетом.

— А жена ничего не знала?

— Ничего. — Он взял с тарелки лист салата; от аромата мяса голод усилился. Они завели традицию сидеть на кухне, еще когда дети жили дома. Когда он поздно возвращался с работы, она тушила мясо, приговаривая: «Потому что ты его заслужил» — и они тихо беседовали обо всем. Им тоже нужно было час или два побыть вдвоем.

— И как она восприняла новость?

— Не очень хорошо. Она… по-моему, в декабре она уже прошла этап оплакивания. А теперь ей приходится переживать все заново. Сегодня она прошла все фазы: отрицание, чувство вины, гнев. А я не знал, как… Трудность в том, что в полиции существует неписаный закон: держать дистанцию с родственниками жертвы. Нельзя задействовать свои чувства. В полиции… ты в самом деле не сближаешься. Сообщаешь плохую новость, садишься в машину, уезжаешь и продолжаешь делать свое дело. А сейчас все по-другому. Она платит, поэтому имеет право ехать с тобой…

— А ты должен еще ее утешать, — кивнула Маргарет, вынимая прихваткой из духовки подогретое блюдо.

— Мне тяжело.

Она переложила стейк на блюдо, поставила перед ним:

— Все потому, что ты неравнодушный.

— Придется как-то справляться.

Она села напротив, придвинула к нему соль и черный перец.

— Значит, он где-то получил деньги и купил «порше»…

— Модель 1984 года, на счетчике свыше двухсот тысяч километров. Состояние хорошее. Меняли обивку салона. Очень выгодная покупка за такие деньги… Машина для эгоиста. Все сходится.

— То есть?

Прежде чем ответить, он отрезал кусочек стейка, положил в рот.

— М-м-м, как вкусно! Вот и Таня тратила на него почти все общие деньги. Он был… да, наверное, лучшее определение — «беззаботный». Единственный ребенок в семье. Наверное, мать его баловала. Сегодня я ее видел… Не знаю, мне показалось, что она… в ней есть что-то поверхностное, меркантильное… Понимаешь, в ее доме все буквально кричит: «У нас есть деньги». И еще… Учти, это только мои догадки: по-моему, его мать всю жизнь вертела своими мужчинами. По-моему, она из тех женщин, что заставляют мужа купить дом побольше, машину подороже, чтобы соседи им завидовали. Статус. Такое воспитание не может не оказать влияния на ребенка. В их семье было такое разделение труда: отец зарабатывал деньги, а мать их тратила. Может быть, поэтому и Дани приберегал деньги для себя, хотя и знал, что их финансовое положение… Как можно покупать «порше», зная, что твоя жена борется за существование? Такой поступок говорит о многом. В том числе и об источнике денег… Только я пока не знаю, откуда у него деньги.

— Сначала поешь, — посоветовала Маргарет, мягко кладя руку ему на плечо. — Мясо стынет.

Он бросил курить десять лет назад, но, отодвинув тарелку и допив красное вино, почувствовал, что ему ужасно хочется курить. Наверное, сказываются стресс и усталость. Он поставил тарелку и вилку с ножом в посудомоечную машину, поблагодарил Маргарет за стейк и за сэндвичи к обеду.

— Голод — лучшая приправа, — ответила она. — Завтра приготовлю тебе что-нибудь новенькое. Сэндвичи с курицей, чеддером и каким-то особенным персиковым чатни, который я купила в «Бизерке». Потом скажешь, понравится тебе или нет.

— Ты меня балуешь.

Она улыбнулась:

— Ты, главное, не покупай «порше» и не прячь его в каком-нибудь гараже. — Она сняла сковородку с плиты и подошла к раковине. — Итак, что дальше?

— Буду выяснять, откуда у него деньги.

Она повернулась к нему, внезапно посерьезнев.

— Ты ведь не надеешься, что он жив?

— Нет, — ответил Яуберт. — Не думаю, что он жив. Она тоже это знает. Теперь уже знает. Хотя и сказала, что смирилась с такой возможностью, она все еще надеялась… до сегодняшнего дня.

— Как думаешь, она справится?

Они возвращались со склада самообслуживания на Солт-Ривер к ней домой, в Парклендс, в полной тишине. Она сидела, погрузившись в себя, сломленная, сложив руки на коленях, и молчала. Перед домом Яуберт спросил Таню Флинт: может быть, отвезти ее к свекрови?

Несмотря на усталость, она решительно покачала головой.

— Если хотите, переночуйте сегодня у нас с Маргарет… Мы будем вам рады.

Она долго смотрела на свои руки. Наконец, глубоко вздохнула, повернула к нему измученные глаза и ответила:

— Мне придется учиться жить одной.

Она открыла дверцу. Когда он последовал ее примеру, собираясь проводить ее до двери, она сказала:

— Нет, не надо.

Он смотрел ей вслед. Она дошла до половины дорожки, немного постояла на месте, потом расправила плечи и вздернула вверх подбородок.

— Да, по-моему, она справится, — сказал Яуберт, обращаясь к Маргарет.

В начале девятого, до того, как подсчитать вчерашний пробег или записать отработанные часы, он позвонил миссис Густи Флинт.

— Извините, что беспокою вас так рано, — сказал он.

На заднем плане слышался собачий лай.

— Что вы, что вы, ничего страшного. Вы наверняка уже поняли, что вставать поздно у меня не получается. Слышите?

— Миссис Флинт, я понимаю, возможно, у вас с сыном были свои секреты, свои договоренности, но мне очень важно знать, не занимал ли Дани у вас деньги в прошлом году?

Сначала он слышал только тявканье чихуа-хуа. Потом она спросила:

— А что? Что случилось?

Он ждал этого вопроса, но отвечать на него не собирался.

— Ничего. Я просто стараюсь ничего не упустить.

— Нет, он не занимал у меня деньги, — ответила она с плохо скрываемым негодованием. — Дани знал, что я вдова.

Вдова, привыкшая к роскоши, подумал Яуберт.

— Значит, он точно не просил у вас взаймы?

Зазвонил его мобильник. Он достал телефон из кармана.

— Нет, но у меня чувство, что вы не случайно меня расспрашиваете.

— Миссис Флинт, извините, мне звонят. Спасибо вам большое.

— Я имею право знать…

Он оборвал разговор, потому что узнал номер Тани Флинт.

— Алло, Таня?

— Приезжайте и посмотрите, — сказала она. В ее голосе он услышал что-то новое: напряжение, тревогу.

— Где вы? Что случилось?

— Я на работе. Кто-то… Прошу вас, будет лучше, если вы все увидите сами.

— С вами все в порядке?

— Да, — сказала она. — Здесь полиция.

Ее фирма располагалась в офисном здании на Стелла-стрит в районе Монтэгю-Гарденз. Он увидел метровую вывеску со шпионским силуэтом, синим бассейном в форме почки и слова «Под крышей. Защити свой бассейн». У входа стояли две патрульные машины с эмблемами ЮАПС.

Таня стояла в зале, где, видимо, была мастерская. Рядом нависали двое полицейских в форме. Вокруг них лежали рулоны синего и черного поливинилхлорида, вдоль стены стояли шкафчики с инструментами, рядом лежала почти готовая покрышка для бассейна. Увидев его, Таня показала на высокую белую стену справа.

Там виднелась надпись, сделанная из баллончика красными буквами: «БРОСЬ ЭТО».

Он подошел к ней.

— Они перевернули все вверх дном, — сказала Таня, показывая куда-то рукой.

Ее тон озадачил Яуберта. Она говорила хладнокровно. Почти с довольным видом. Он повернул голову. Бетонные ступеньки вели на деревянный помост. Он увидел ножки опрокинутого стола.

— Это и есть частный детектив? — спросил один из полицейских, чернокожий сержант.

— Да, — ответил Яуберт и извлек из кармана визитную карточку.

— Вы должны подождать инспектора Бучинги. Он скоро приедет.

Потом заговорила Таня Флинт, и в ее голосе слышалась радость:

— Я знала, что тут замешан кто-то еще. Я знала…

Яуберт не ответил. Он разглядывал пассивные инфракрасные датчики на обеих боковых стенах.

— Почему не сработала сигнализация?

— Не знаю. — Таня Флинт пожала плечами, как будто он спросил о каких-то пустяках.

— Но вы вчера включали сигнализацию? — спросил терпеливый инспектор Бучинги. Они с Яубертом и Таней Флинт стояли у маленького окошка ванной с выбитым стеклом и погнутой решеткой.

— Не помню. — Эйфория начала проходить, действие адреналина заканчивалось. Бучинги поднял брови. — Вчера вечером… Мистер Яуберт позвонил, когда я закрывала, спросил насчет мобильного телефона мужа. Наверное… я забыла…

Инспектор вздохнул:

— Вы уверены, что ничего не украдено?

— Насколько мне известно, нет. Они только разбили все компьютерные мониторы. И расшвыряли папки.

Бучинги показал на красную надпись:

— Начальник, что, по-вашему, это значит? — Он знал, кто такой Яуберт.

Яуберт не знал, как лучше ответить на такой вопрос, хотя и понимал, что вопрос неизбежно возникнет. Если он выложит карты на стол, возникнет масса осложнений. Придется тратить много времени на дачу показаний: «порше», «ауди», мобильник, банковские счета… Ему придется делиться сведениями с полицией, и тогда следствие затянется. Танины тридцать тысяч тают с каждым часом. Но и лгать ему тоже не хотелось.

— Миссис Флинт обратилась в нашу фирму с просьбой разыскать ее пропавшего мужа. Дело завели в участке на Тейбл-Вью…

— На Тейбл-Вью, — вздохнул Бучинги, который работал в Милнертоне.

— Следствие вел инспектор Джейми Кейтер. Ему наверняка известно больше, чем мне.

— Как же, как же, — сказал Бучинги. — Я знаю его. Но эти слова… — Он показал на стену. — Кто-то хочет, чтобы вы все бросили. Начальник, вы, должно быть, наткнулись на что-то важное.

— Я обыскал его машины, просмотрел банковские счета, его кабинет… — Яуберт пожал плечами.

— И ничего?

— Я по-прежнему не могу его найти.

— Кто в курсе ваших действий?

Ему и самому хотелось бы знать ответ на этот вопрос.

— Миссис Флинт, ее свекровь, сослуживцы мистера Флинта… и Джейми Кейтер.

Бучинги посмотрел на Таню:

— А ваши работники?

— Нет, они ничего не знали.

Инспектор снова посмотрел на граффити, а потом повернулся к Яуберту и многозначительно спросил:

— Вам точно нечего мне рассказать?

— Инспектор, если хотите, мы предоставим вам доступ ко всему, что нам известно. Может быть, вы увидите что-то, что я упустил.

Детектив покачал головой:

— Сначала я поговорю с Кейгером.

Когда они остались одни, Таня Флинт спросила Яуберта, что он думает.

— Вы больше никому не рассказывали о том, что обратились в частное сыскное агентство?

— Нашим общим друзьям. И его сослуживцам.

Яуберт задумался, покачал головой:

— Слишком много переменных. Должно быть, кто-то следил за складом самообслуживания. Например, сторожу заплатили и попросили позвонить, если кто-то откроет его бокс. Постараюсь выяснить.

— Это те люди, которые что-то сделали с Дани. Теперь они пытаются остановить нас, — сказала Таня, но уже не так убежденно, как раньше.

Яуберт объяснил, что деньги — ключ ко всему. Ему придется как можно скорее поговорить с руководством банка «Абса». Необходимо выяснить, какие операции проводились с его счетами, взять выписки. Если она захватит номер дела, заведенного в ЮАПС, свидетельство о браке и удостоверение личности, в банке ей не откажут.

— Хорошо, только немного наведу здесь порядок. — Она обвела рукой разгромленный офис. — Позвоню в страховую компанию, выясню, могу ли я рассчитывать на новые компьютеры.

— Я буду на работе. — Яуберт уже собрался уходить, но на пороге обернулся: — Вам сейчас лучше не оставаться одной. Мы что-нибудь придумаем.

На работе он нашел телефонный справочник, открыл его на букву «X», провел пальцем по колонке.

«Хелдерберг. Обивка салонов».

Он набрал номер и спросил у ответившей женщины, могут ли они поменять кожаный салон в его «порше».

— Сэр, это наша специальность, — ответила женщина.

— Сегодня я приеду для предварительной оценки, — солгал Яуберт.

Еще одна загадка разгадана. Несмотря на взлом в фирме Тани Флинт и предупреждение на стене, он испытал чувство удовлетворения. Он все-таки двигается вперед. Значит, шестеренки в голове еще не заржавели! Он снова на коне… И похоже, все-таки раскроет дело до того, как кончатся деньги.

В телефонном справочнике он нашел домашний номер Марка Маршалла. Ему ответил бодрый женский голос:

— Говорит Хелен.

Он попросил позвать к телефону мистера Маршалла.

— Подождите. Он на улице, курит втихомолку. Думает, я не знаю…

Он услышал, как она зовет его, потом шаги. Мужской голос:

— Марк Маршалл.

Яуберт спросил, продавал ли он в октябре «Порше-Карреру-911» 1984 года выпуска некоему Дани Флинту.

— Да, точно. А что? Он снова ее продает?

— Нет. Он пропал без вести, и я расследую дело. Сейчас мы составляем список его трат за прошлый год.

— Машина тоже пропала?

— Нет, сэр, жена мистера Флинта сообщила о том, что пропал ее муж.

— Ничего себе! И как он?

— Мы не знаем, сэр.

— Ничего себе! Такой славный молодой человек. Было очень приятно иметь с ним дело… Когда он пропал?

— В ноябре прошлого года. По нашим сведениям, машину он купил у вас.

— Ну да, и сразу заплатил, без опоздания.

Яуберт спросил, откуда Флинт узнал о «порше».

— В сентябре прошлого года я разместил объявление в журнале «Автомобили: покупка, продажа».

— И когда он вам позвонил?

— Так сразу и не вспомнишь… Довольно быстро, а дня через два уже купил машину… Вот что плохо, когда стареешь, больше не запоминаешь подробностей. Мне придется проверить записи.

— Он перевел вам деньги двадцать седьмого октября…

— Похоже, так и есть. Значит, позвонил он числа двадцать пятого. Утром, задал несколько вопросов. Что самое приятное, он даже не торговался! Все остальные потенциальные покупатели пытались сбить цену… В общем, потом он приехал посмотреть машину — где-то днем, в обеденное время. И все-таки я бы не назвал его дилетантом. Он говорил, что колеблется между «порше» и «Феррари-308 GTCi» восемьдесят первого года. Обещал перезвонить и сообщить, что он выберет…

Яуберт делал пометки в блокноте.

— Значит, «феррари». Он говорил о цене?

— Нет. Но объявление о продаже было в том же номере журнала. Я его нашел. По-моему, за «феррари» просили больше четырехсот тысяч. В общем, через два дня он перезвонил, сказал, что берет «порше», и попросил продиктовать номер моего банковского счета. Деньги он перевел через Интернет. А на следующий день приехал на такси, чтобы забрать машину. Очень славный молодой человек, хорошо воспитанный…

— Значит, он приехал за машиной двадцать восьмого?

— Через день после того, как перевел деньги.

— Он ничего не говорил о том, откуда у него деньги? — наугад спросил Яуберт.

— Н-нет… знаете, не говорил. Я спросил его, чем он занимается, он ответил, что у него свой бизнес. Я спросил, что за бизнес, потому что и сам раньше был предпринимателем. Он намекнул на то, что он посредничает.

— Посредничает?

— Он, конечно, темнил, но, понимаете, сегодня все зарабатывают, как могут. Я даже не пытался вникать… Да и кто я такой, чтобы совать нос в чужие дела?

— Мистер Маршалл, может быть, вы еще что-нибудь вспомните? Может, он что-то говорил…

— Да нет… ничего такого. Понимаете, когда встречаются два автолюбителя, они говорят о машинах. А он здорово разбирался в машинах, знал историю девятьсот одиннадцатой модели. Вспомнил, как в начале шестидесятых французы были недовольны названием, поэтому «порше» пришлось его изменить, и так далее. Помню, он считал, что самой красивой была двухместная модель шестьдесят седьмого года, а мне больше нравится «каррера», поэтому мы с ним даже немного поспорили, но добродушно. У него великолепное чувство юмора, очень славный малый. Как по-вашему, что с ним случилось?

— Пока не знаю.

— А что с машиной?

— Машину мы нашли вчера вечером.

— Значит, и он где-нибудь недалеко…

Он вынул из блокнота исписанные страницы, разложил их на столе и начал записывать:

«17 октября — открыл счет. Положил 250 000 рандов.

25 октября — звонил насчет „порше“. Ездил смотреть машину.

27 октября — перечислил за „порше“ 248 995 рандов (интернет-платеж).

28 октября — забрал „порше“.

29 октября — на его счет поступило 147 000 рандов.

3 ноября — вычет в размере 1000 рандов.

9 ноября — вычет в размере 1500 рандов.

12 ноября — перечислил фирме „Хелдерберг“ 11 000 рандов (интернет-платеж).

25 ноября — пропал».

Он смотрел на свою таблицу, перечитывал записи. Между поступлением денег на счет и звонком насчет «порше» прошло восемь дней. Наверное, Дани вначале изучал рынок. Кстати, почему он заинтересовался «феррари» стоимостью более четырехсот тысяч, если на счете у него было всего двести пятьдесят? А может, он просто хотел, чтобы Марк Маршалл немного сбавил цену? Но ведь Маршалл уверяет, что Дани не торговался…

Яуберт приписал внизу: «Феррари»? Свыше 400 000? Найти продавца. Достать сентябрьский выпуск «Автомобилей». В ящике стола у Дани лежал журнал… Может, именно тот?

Подумав, он приписал еще вопросы: «Какого числа открыт счет? Сколько он положил?»

И еще: «Склад: дата аренды ячейки? Цена?»

После того как Дани заплатил за «порше», деньги списывались только два раза, через пять дней. Где была машина в промежутке?

Он снова задумался, затем записал слово «посредник» и поставил три вопросительных знака. И наконец, большими печатными буквами: «ОТКУДА У НЕГО ДЕНЬГИ?»

Таня Флинт позвонила ему, когда он ехал на склад на Солт-Ривер. Она сказала, что договорилась о встрече с представителями банка в половине третьего. Их примут в отделении на Херенграхт — именно там Дани открывал счет.

Яуберт договорился встретиться с ней за пять минут до назначенного времени у входа в банк. Потом взял блокнот, вышел из машины и направился в контору, которая вчера вечером была заперта. Тогда в ней никого не было.

За стойкой сидела цветная женщина лет тридцати с чем-то и листала глянцевый журнал. Увидев его, она отложила журнал и спросила, чем она может ему помочь. Он положил на стойку визитную карточку и объяснил, что ему нужно.

Когда он упомянул Дани Флинта, она спросила:

— 97В? — как будто у нее в голове вдруг зажегся свет.

— Совершенно верно. — Яуберт достал из кармана ключи.

— Мэри! — крикнула женщина, обернувшись через плечо. — Загадка бокса 97В разгадана!

Из-за перегородки появилась Мэри. Тоже цветная, но постарше, пухленькая, она кипела негодованием.

— Где вы пропадали, сэр? — Она оглядела его с головы до ног.

— Бокс арендовал не он, а Флинт, а он пропал, — пояснила любительница глянцевых журналов.

— Пропал? — спросила Мэри.

— Пропал без вести, — уточнила ее напарница.

— Кто же заплатит то, что причитается?

Яуберт сказал, что надлежащая сумма, вне всяких сомнений, будет выплачена.

— Мы уж собирались продавать его шикарную машину в конце следующего месяца, потому что третий платеж просрочен.

Дата добавления: 2015-07-20