Часть третья: «Она ничего не стоит».

От автора: Все люди, описанные в следующей части, существуют на самом деле. К стыду своему, я так и не смогла вспомнить имена детей. Но, следуя своему обещанию, данному им однажды, я включила их в свое произведение, придумав новые имена. Надеюсь, рано или поздно они прочтут и обязательно себя здесь узнают.

И снова жизнь закрутила свои колеса. Понеслась по минутам и часам, делая редкие остановки и не задумываясь о том, что будет дальше.

Наступил ноябрь. Женя и Олеся по протекции Максима поселились в ауле Тхагапш у мужчины по имени Эдик. Это был странный человек. Несколько лет назад его бросила жена, уехала в Новосибирск с заезжим курортником, оставив на память разбитое сердце и троих детей – четырех, двенадцати и четырнадцати лет. Узнав об этом, Женя улыбнулась понимающе: на месте жены Эдика, она бы тоже сбежала. Мужчина не понаслышке знал, что такое «домострой». Он полагал, что святая обязанность женщины – сидеть дома, смотреть за детьми, готовить еду и наводить уют. И при этом еще раздвигать ноги по первому указанию. У самого же Эдика, по его мнению, тоже были определенные обязанности: раз в месяц выезжать с лесниками высоко в горы, спиливать два-три дерева и продавать их на лесопилку. А в остальные дни он отдыхал: пил водку с остальными мужиками, периодически бил жену – чтоб страх не теряла, и гонял по аулу собственных детей. В первую же ночь в его доме Женя спала с зажатым в ладони ножом, предварительно стукнув пьяного Эдика по шее и оттащив в кровать. Девушкам повезло, что наутро он ничего не помнил и совершенно спокойно выложил свои условия.

Договор был таким: девушки живут у Эдика в доме, питаются за его счет, а взамен готовят еду, убирают квартиру и присматривают за детьми. Женя и Олеся согласились. И потянулись рабочие будни.

Максим не спешил показывать им поля с руксусом, зато каждый вечер исправно заходил в гости с двумя-тремя бутылками водки. Все вместе, они выпивали, а потом начинался традиционный разговор, перемешанный пошлыми анекдотами и откровенными приставаниями. Очень скоро Женька поняла, что для этих людей на первом месте стоят животные инстинкты: хорошо выпить, сытно поесть, страстно потрахаться. А потом уже шло всё остальное.

-Ну что, еще по одной и спать? – спросил Максим, пьяно покачиваясь на стуле.

-Давай, - согласился Эдик, - Девчонкам налей.

-Мы больше не будем, - Женя уверенно отвела руку Макса от Лесиного стакана.

-Брось! Обижусь нах! – сразу разозлился Эдик и Женька привычно успокаивающе улыбнулась:

-Ладно, Эдик, давай с тобой и Максом я выпью, а девочке правда больше не надо.

-Девочка! – захохотал еще один присутствующий лесник, Ваня, - Ни фига себе девочка с такими сиськами!

-Ты еще её задницу не видел, - снисходительно хмыкнул Эдик, - Это нечто!

-Так сейчас посмотрю!

Ваня потянулся к Лесиной спине, но Женька быстро выросла на его пути.

-Вано! Давай лучше еще выпьем? – предложила она, потихоньку задвигая Олесю дальше за свою спину.

-А давай!

Вечер покатился своим чередом. Женька сжимала зубы от отвращения, но терпела: уже давно они с Олесей решили ни при каких обстоятельствах не звонить маме и бороться до конца. Самое страшное было то, что девушки были истощены и физически, и морально: каждый день им приходилось сталкиваться с масляными взглядами мужчин из аула, выслушивать более чем откровенные предложения и отпихиваться от наглых прикосновений.

-Я больше не человек, - шептала иногда Олеся Женьке на ухо, - Я чувствую себя резиновой куклой, которую каждый может пощупать, а то и трахнуть потихоньку.

-Не говори таких слов, - морщилась Женя в ответ, - Еще немножко надо потерпеть. Еще чуть-чуть. Макс покажет нам этот долбанный руксус. И мы уедем домой.

Они ждали. По-прежнему собирали каштаны, сгребая палками опавшую листву. Готовили еду и убирали в Эдиковом доме. Играли с детьми в нарды и шахматы. Но «чуть-чуть» всё продолжалось, продолжалось, и не было ему конца, и конца безнадежности не было тоже.

***

Дети Эдика очень быстро привязались к Олесе и Жене. От них они получали то, чего не видели со времен отъезда матери – внимание и заботу.

Старшему мальчику – Андрею – было четырнадцать. Ане – двенадцать. А Машке – маленькой хмурой девчонке – четыре.

Целыми днями дети были предоставлены сами себе: Андрей часто приходил домой в синяках после игр с мальчишками из аула, Аня пыталась следить за хозяйством, а Маша до сих пор практически не умела разговаривать.

Частенько вечерами Женя затапливала печку и устраивалась на пружинной кровати за нардами. Андрей и Анюта ссорились за право сыграть с девушкой, а потом вдруг успокаивались и внимательно следили за игрой.

Аул Тхагапш был спрятан глубоко среди гор, но большая антенна позволяла смотреть по телевизору первый канал. Каждый новый фильм был событием – все обитатели дома Эдика усаживались перед телевизором и очарованными глазами смотрели на экран.

Еще одним развлечением была охота. Частенько по утрам лесники уходили еще выше в горы в высоких сапогах, камуфляже и держа в руках винтовки. Иногда они приносили подстреленных диких коз и Женька, закрыв глаза от ужаса, свежевала их, отделяя от костей мясо.

А однажды Макс, забежав рано утром, пригласил Женю пойти с ними. И она согласилась.

-Какая ты смешная, - засмеялась Олеся, глядя на подругу, - Анют, смотри… Комедия…

-Охотница, - тоже заулыбалась Аня, - Жень, а ружье-то тебе дадут?

-А как же, - Женька сосредоточенно завязывала полуистлевшие шнурки на кроссовках, - И ружье дадут, и машину. Потом догонят и еще дадут.

-Я с вами, - выскочил из комнаты Андрей, - Жень, давай я тебе сапоги резиновые дам? В своих кроссовках ты там утонешь нафиг.

-Нет такого слова «нафиг», - хмыкнула девушка, - Нафиг оно нужно, это слово. Давай сапоги. Не помешают.

В «охотничьем» снаряжении Женька выглядела очень мужественно: на ней были камуфляжные брюки, щедро одолженные Максом и черная футболка. Плечи прикрывала старая джинсовая рубашка, а резиновые сапоги плотно облегали ноги. Отросшие темные волосы Женьки были стянуты на затылке резинкой.

-Ну что? – в дом заглянул Ваня и хохотнул довольно. – Хороша! Держи ружье, стрелять-то умеешь?

-Умею, - улыбнулась Женя, принимая оружие, - В юности немало тиров облазила.

-Ну вот и посмотрим, как умеешь. Пойдем. Андрюх, бери рюкзак. Пора уже.

-Лесик, - Женька обернулась и посмотрела на подругу, - Всё будет хорошо. Вернусь.

С этими словами девушка вышла из дома и захлопнула за собой дверь. Она чувствовала, что ей предстоит большая охота.

В лесах, густо покрывающих горы вокруг аула, водились разные животные. Сейчас, в ноябре, охотники собирались забить хорошего кабана, или, на худой конец, дикую козу.

-Я знаю место, где целая семья кабанов есть, - заявил Эдик, - За мной.

Вытянувшись в цепочку, охотники полезли вверх. Часто тропа, по которой их вел Эдик, прерывалась ручьями или оказывалась завалена буреломом. Женя не раз с благодарностью посмотрела на Андрея, переходя вброд ручьи и расчищая при помощи топора проход через ветки.

-Вот как всё повернулось, - усмехнулась про себя Женька, когда охотники устроили привал и вонючий запах «Примы» заглушил все лесные ароматы, - Кто бы мог подумать.

-Эд, мы на лёжку кабанью идем? – спросил Ваня.

-Ну да.

-А что такое лёжка? – заинтересовалась Женя. Неожиданно она поймала тоскливый взгляд Андрея, которым тот проводил очередной выброшенный бычок.

-Лёжка – это лёжка, - хохотнул Макс, - Их себе кабаны устраивают ближе к зиме – сваливают ельник там, лапник. Получается лёжка.

-Ладно, пора, - поднялся Эдик, - Сейчас уже на кабанью тропу выйдем.

Через полчаса они действительно вышли на кабанью тропу, а вскоре спустились в глубокий овраг и направились к лёжке.

Эдик шел первым, Макс и Ваня обходили по бокам, а Женьке и Андрею велели зайти с тыла.

Пока Женя материлась сквозь зубы, продираясь через густой ельник, где-то рядом раздались выстрелы. Один, второй.

-Бежим! – возбужденно закричал Андрей и кинулся напролом через заросли.

-Да погоди! – поздно. Пришлось бежать следом.

-Папа! Пап! Убили?

-Убили, твою мать, - Женька еще издали разглядела, как Эдик ругается, отчаянно жестикулируя, - Убили, как же, …! Ушел, гад.

-Спугнули, - хмыкнул Макс, - Но вроде задели. Пойдемте, вон в ту сторону он побежал.

Женя перехватила винтовку поудобнее. Её уже начала раздражать вся эта бессмысленная охота. Но мужики, похоже, были другого мнения. Они почти бегом двинули на север, выбрались из оврага и увидели следы кабана, вокруг которых темнели капельки крови.

-Отлично! Погнали, - окрылённые успехом, охотники побежали по следу раненого кабана. Зверь пересёк ручей и скрылся в густом ельнике. Мужики, замысловато ругаясь, последовали за ним.

-Женька, Андрей – справа, Макс – слева, Вано со мной вперед, - скомандовал Эдик и все рассредоточились по лесу.

Пробравшись через ельник, Женя и Андрей услышали возню кабана, щёлканье его клыков.

-Тихо, - одними губами прошептал мальчик, - Готовься, сейчас будем стрелять.

Девушка кивнула и поудобнее перехватила ружье.

Заколотилось сердце, его удары гулом отдавались в ушах и Женьке показалось, что этот стук слышен за много метров вокруг.

-Спокойно, - снова прошептал Андрей, - Руки чтоб не дрожали.

Осторожный шаг. Еще. Мальчик рядом кажется настоящим спасением – без него Женька от возбуждения и азарта уже, наверное, взлетела бы над деревьями. Еще шаг. Главное успокоить нервы. Тихо. Спокойно.

Серая тень мелькнула в ельнике, и тут же куда-то пропал и страх, и радость, и возбуждение. Передвигаясь словно кошка, Женя прокралась еще вперед, вскинула ружье, поймала в прицел бок кабана и выстрелила.

Следующее мгновение для девушки длилось очень долго. Широко распахнутыми глазами она смотрела на серую тень впереди, сжимала в дрожащих руках ружье и тщетно пыталась успокоить мечущееся в груди сердце.

-Женька! Бежим! Ну ты что? – Андрей ощутимо пнул девушку в бок и побежал вперед.

Как будто очнувшись, Женя последовала за ним.

Кабана не убили. Судя по количеству бурых пятен на земле, Женькин выстрел был удачным, но зверь всё равно ушел.

-Догоним! – предложил Макс.

-Да ну его в баню, - решительно отказался Ваня, - Лучше завтра с утра придём и добьем. Он за ночь кровью истечет капитально. Давайте лучше пожрем, водки выпьем.

-Хорошая мысль, - кивнул Эдик и перевел взгляд на Женьку, - Молодец, женщина. Метко стреляешь. Почти убила.

Убила. Это слово вспышками запульсировало в висках, отдаваясь тяжелой болью. Почти убила. Пусть животное, пусть дикого зверя, но живое существо. Почти убила.

-Ты чего побледнела? – спросил Ваня. Он уже успел распотрошить рюкзак и организовывал на земле скатерть-самобранку с салом, огромными кусками хлеба, колбасой и желто-белыми головками лука.

-Ничего, - после паузы ответила девушка и поискала взглядом Андрея, - Андрюх, пойдем прогуляемся?

-Пошли, - мальчик с радостью вскочил на ноги.

-Куда это вы? – удивился Эдик.

-Просто пройдемся, - отмахнулась Женя и не останавливаясь направилась прямо вглубь ельника.

-Да её в сортир захотелось, - послышался позади громкий хохот, - Смотри там лишнего пацану не покажи!

Когда голоса отдалились и стали почти неслышимы, Женя присела на землю, достала сигареты и кивнула удивленному Андрею.

-Давно куришь?

-Я не курю, - быстро ответил мальчик.

-Не ври, - улыбнулась, - А то я не вижу. Держи сигарету, садись, чего стоишь? Так давно?

-Отцу не скажешь? – Андрей с опаской взял «примину» и сел на корточки.

-Не скажу.

-Уже год как курю. Спички есть?

-Держи. Зачем курить начал?

-Все курят – и я курю, - отмахнулся, - Жень, а вы теперь насовсем с нами останетесь?

-Нет, - помолчав, ответила девушка, - Мы должны до нового года уехать.

-Почему? – на Андрея было жалко смотреть. Он опустил глаза и начал мять в пальцах сигарету.

-Потому что мы тут чужие. У нас совершенно другие представления о жизни. Это не значит, что нам тут плохо, Андрюх. Просто тут всё по-другому.

-Как по-другому?

Что можно было ответить четырнадцатилетнему подростку на этот вопрос? Рассказать о жестокости, о безнадежности, о приземленности окружающих людей? Рассказать о том, что им пришлось пережить? Рассказать о бессонных ночах, когда лежишь, закрыв глаза и чувствуешь, что всё, что с тобой происходит – это похоже на страшный сон? Что можно было ответить?

-Наша жизнь не здесь, - проговорила, наконец, девушка, - У нас есть свой город, куда мы давно стремились. Там Олесина семья. Мне нужно отвезти её туда.

-Почему ты тогда не попросишь у папы занять вам денег? Он бы занял.

-Возможно. Но мне нужны деньги в долг. Я их заработаю сама.

-Каштанами? – мальчик засмеялся и Женя улыбнулась в ответ.

-Нет. Макс сказал, что послезавтра едем на руксус. Там и заработаю.

-Жень, а ты вообще знаешь, как он собирается? – удивился Андрей.

-Ну… Он вроде вдоль ручьев растет.

-Ага. Вдоль ручьев. На скалах.

-Как на скалах? – Женя обалдела. Такого поворота она не ожидала.

-Ну так. Скалы идут вдоль ручьев, а на них руксус. Ты умеешь по скалам-то лазить?

-Не умею, так научусь… Народу много разбивается в таких походах?

-Не знаю. В том году у нас два мужика из аула разбились. Но они пьяные были, когда лезли.

-Понятно. Ладно, Андрей, пойдем, а то нас там заждались уже, наверное.

Домой вернулись поздно. Андрей весь вечер ходил мрачноватый, и потихоньку пытался уговорить Женьку не ехать ни за каким руксусом. Девушка же взяла с него слово, что он ничего не скажет Олесе о способе сбора этого растения.

Все занялись своими делами: Эдик лег на кровать и включил телевизор, Аня и Леся принялись варить борщ, а Женька и Андрей кололи дрова. Маленькую Машу уложили спать.

Через час, когда поленница наполнилась почти до краев, Женька велела мальчику отнести часть дров к печке, а сама принялась колоть лучину.

За этим занятием её и застала Олеся. Она зашла в сарай, пропитанный запахом свежей древесины и остановилась, любуясь, как играют мышцы на голых Женькиных руках.

-Ты замерзнешь тут, дровосек, - улыбнулась.

-Нормально, - хмыкнула Женя и резким ударом воткнула топор в бревно, - Даже жарко. Садись, покурим?

-Давай, - Олеся села на брусок, Женька пристроилась рядом. Закурили.

-Ты очень красивая, - улыбнулась Леся и пригладила мокрую челку подруги, - Очень-очень.

-Спасибо, - усмехнулась Женя и сплюнула с губ табак, - Лесь, у меня для тебя есть информация. Послезавтра за руксусом я еду без тебя. Ты останешься здесь.

-Что? Я ослышалась? Ты шутишь?

-Нет. Это решение принято и обжалованию не подлежит. Извини.

-Ты можешь хотя бы объяснить мне причины? – ехидно сморщила нос.

-Нет.

-Почему?

-Потому что.

Олеся захлебнулась словами. Она возмущенно смотрела на спокойную Женьку, буравя её взглядом.

-Я еду с тобой, - наконец, сказала она.

-Нет.

-Почему?

-Потому что.

-Прекрати так говорить со мной!

-Как?

-Односложно! Почему ты собралась ехать туда одна? Это опасно, да? Поэтому ты не хочешь брать меня с собой? – Леся почти кричала.

-Нет, не поэтому.

-Тогда почему? – всё-таки сорвалась на крик.

-Потому что я влюбилась, - ответила, как с плеча рубанула.

-Что? – прошептала Олеся. – Как? В кого?

-Неважно. Я влюбилась и мне нужно пространство для маневра, - усмехнулась Женя, - При тебе я не смогу. Поэтому еду одна.

-Я не понимаю…

-А что тут понимать? – эти слова прозвучали очень жестко. – Я уже сказала: решение принято, и обжалованию не подлежит. Если ты боишься за деньги – не переживай, всё, что заработаю – пополам поделим.

В сарае воцарилась тишина. Олеся медленно встала на ноги и сверху вниз посмотрела на Женьку. Её грудь тяжело поднималась в такт учащенному дыханию, а по щекам текли слёзы.

Когда одна из соленых капелек попала на губу, Леся размахнулась и изо всех сил ударила Женю по лицу. Развернулась и пошла прочь из сарая.

Через два часа уставшая Женька затопила баню и вернулась в дом. Вся семья уже сидела за столом. Эдик по-хозяйски шумно хлебал борщ, то и дело раздавая указания: то отрезать хлеба, то достать еще сала или налить чаю. Женя молча присела на стул.

-Тебе погуще? – спросила Аня, хватаясь за половник.

-Я сама налью, Анют, - улыбнулась девушка, - Ешь.

Ужин прошел в полной тишине. Все чувствовали повисшее над столом напряжение, но молчали. Наконец, Эдик выпил последнюю кружку чаю и отправился спать. Дети убрали со стола.

-Лесь, давай в нарды сыграем? – предложила Аня.

-Давай, - неожиданно весело отозвалась Олеся, - Лезь сюда, на кровать. Тут и сыграем.

-Жень, а потом мы с тобой, да? – обрадовался Андрей.

-В другой раз. Устала очень. В баню схожу, и спать буду. Вы бы тоже помылись, кстати.

Женя подхватила свою рубашку и побрела через двор к бане. Это было небольшое строение, целиком срубленное из бревен. Внутри находились полки, печка и огромный котел.

Девушка закрыла дверь на крючок и не спеша разделась. Плеснула из ковша воды на раскаленные камни и принялась мыться, щедро добавляя пара.

Горячая вода и пар как будто смывали с тела не только грязь, но и усталость. Кожа заскрипела под пальцами. Женька намылила волосы и начала промывать их, склонившись над тазиком, когда почувствовала на спине легкий сквозняк. Девушка быстро промыла глаза и, резко развернувшись, выплеснула всю воду из таза в сторону вошедшего.

-Ты что? – взвизгнула с головы до ног мокрая Аня. - Это я!

-Блин… Анют, прости… Я просто испугалась.

Обмотав тело простыней, Женька снова накинула крючок на дверь и улыбнулась вконец обалдевшей девочке.

-Анька, снимай одежду, она ж вся мокрая. Странно – мне казалось, что дверь я заперла.

-А я её снаружи поддела линейкой. Вы с Олесей поругались, да?

-Вроде того.

-А почему?

-Сложно объяснить.

-Ну ладно.

Девочка, наконец, разделась и принялась мыться. Женька же забралась на полок и закурила задумчиво.

-Жень, а почему ты часто ведешь себя как мальчик? – спросила Аня, когда с мытьем было покончено.

-В смысле? – от удивления девушка чуть сигарету не проглотила.

-Ну вот ты на охоту ходишь, дрова колешь, дерешься.

-С чего ты взяла, что я дерусь?

-Ну ты же к нам первый раз очень битая пришла. Раз битая – значит, били тебя.

-Ой, не знаю, Анют, - задумалась Женя, - Просто так сложилось, наверное. Я не всегда такой была.

-А папа говорит, что женщина должна в первую очередь думать о муже и детях. И должна носить платья, готовить еду и всё такое.

-Это тебе решать, малыш. Если ты считаешь, что так правильно – значит, так оно и есть.

-Как это? – удивилась Аня.

-Попробую объяснить. Все мы в этой жизни совершаем ошибки. Некоторые из них очень серьезные, некоторые так себе. Но если ты сама принимаешь решение, и оно оказывается неверным, то ты совершаешь свою ошибку. А если за тебя принимает решение кто-то другой, то ошибка еще обиднее – ведь ты же сделала не так, как хотела, а так, как кто-то тебе велел. – Женька примолкла ненадолго. – Блин, это реально сложно объяснить… Вот представь: например, ты хочешь стать врачом. А кто-то тебе говорит, что нужно стать не врачом, а, к примеру, продавцом в магазине. И если ты сделаешь по-своему и потом об этом пожалеешь – это будет одно. А если послушаешься и всё равно пожалеешь – будет обиднее.

-Я поняла, Женя. А ты сама выбрала?

Тупик. Женька не знала, что ответить на этот вопрос. Выбрала она сама или этот выбор сделали за неё? Как вышло, что она оказалась вдали от Таганрога? Как вышло, что она оказалась в этом ауле?

-Да, Анечка, - неожиданно твердо ответила девушка, - Свой выбор я сделала сама. Может, он был и неправильным, но это был мой выбор.

-А Олеся?

-Олеся… - тут было еще сложнее. Ведь если бы не Женька – Леся вряд ли уехала бы из Москвы на море. А значит – не оказалась бы в такой ситуации. Но, с другой стороны, она сама приняла решение. – Я не знаю на счёт Олеси. Спроси у неё самой лучше.

С этими словами Женька спрыгнула с полки и принялась одеваться. Она по-прежнему носила камуфляжные брюки и майку.

Когда Женя и Аня вернулись в дом, все уже спали. Олеся лежала, отвернувшись к стене и натянув на себя всё одеяло. Женька нежно улыбнулась этой детской выходке и потихоньку прилегла рядом. Сон очень быстро сморил девушку, и через десять минут она уже спала, изредка вздрагивая и сжимая губы.

Следующий день был, пожалуй, одним из самых тяжелых в Жениной жизни. Олеся её молча игнорировала: не отвечала на вопросы, не разговаривала, тихо и монотонно выполняя работу по дому. Женька с Андреем сходили в магазин, починили изгородь и разобрали старое барахло на чердаке. Помимо всего прочего, там хранились старые вещи бывшей Эдиковой жены. Девушка поразилась, с каким равнодушием Андрей перебирал все эти вещи. Наконец, он вытащил из большого сундука галоши и кинул их Женьке.

-Бери. На скалах пригодится.

-Спасибо, - кивнула Женя. Она и не думала отказываться. Понимала, чем это грозит.

Ближе к вечеру Эдик отправился в гости к Максу, Аня с Олесей сели за нарды, а Андрей позвал Женьку прогуляться до реки. Девушка согласилась.

Когда они вышли на улицу, природа встретила их маленькими каплями.

-Это снег! – с удивлением констатировала Женька. – Андрюх, это же настоящий мокрый снег!

-Ну и что? Пойдем уже.

-Погоди.. Разве на море бывает снег?

-Тут горы, а не море. Бывает, куда он денется. Новый год уже скоро, пора снегу выпасть.

Услышав отстраненный Андреев тон, Женя примолкла и в полном молчании последовала за мальчиком к реке. Там они присели на камни и закурили.

-Мы еще приедем сюда, Андрюш, - после долгого молчания сказала девушка.

-Ты врешь. Вы уедете и больше не вернетесь.

-Кто знает… Но, возможно, ты к нам приедешь.

-Не приеду.

-Прекрати. Каждый человек сам ответственен за свою судьбу. И если ты захочешь – то совершенно не обязан оставаться тут навсегда.

-Тут мой папа и мелкие, - мрачно ответил Андрей.

-Тебе решать.

Помолчали. Женька улыбнулась и обняла мальчика за плечи.

-Всё будет хорошо, Андрюх.

-Я с тобой завтра поеду, - ошарашил.

-Куда?

-За руксусом.

-Нет, - Женькин ответ прозвучал словно пощечина. Она испугалась.

-Ты поэтому поругалась с Олесей? Чтобы её с собой не брать?

-Да. Только ты…

-Да что я, дурак? – перебил Андрей. – Не скажу, не бойся.

-Я вернусь. Понял? Ничего со мной не будет. Вернусь – и мы с тобой съездим в поселок, поиграем в компьютерные игры. Идет?

-Идет, - улыбнулся, - А я тут пока за девчонками присмотрю.

-Хорошо, - Женька улыбнулась в ответ, - А теперь пойдем домой. Завтра вставать рано.

-Подожди, - Андрей старательно посмотрел в сторону, - Когда я стану мужчиной, я хочу быть таким, как папа. И как ты. Ты сильная. Мне это нравится.

-Ты гораздо сильнее меня, - серьезно ответила Женя и поцеловала мальчика в щеку, - Ты сам это поймешь. Только чуть-чуть попозже. Ну, идем. Пора.

Утром Женька встала очень рано. Олеся спала, широко распластавшись на кровати. Ночью девушка, очевидно, забыла о своей обиде и привычно обняла Женю, закинув на неё правую ногу. Но к утру иллюзия рассеялась.

-Я люблю тебя, - ласково прошептала Женька и улыбнулась спящей Лесе, - Вернусь.

Завалившийся в дом Максим прервал это одностороннее прощание.

-Жень, живей, машина ждет!

-Иду.

Через минуту Женька выскочила на улицу и подбежала к УАЗику. В нём уже сидели Ваня, Максим и незнакомый девушке мужчина.

-Привет, - Женя забралась на переднее сиденье. В машине остро воняло дешевыми сигаретами и потом.

-Привет, меня Стасом зовут, - поздровался мужчина. Он кого-то смутно напомнил девушке, но она с трудом могла вспомнить, кого именно.

-Я Женя. Привет.

-Значит, ты едешь с нами?

-Похоже на то. Макс, мы едем или где?

-Едем, - Максим завел мотор и УАЗик, заревев, затарахтел по неровной дороге.

Очень скоро аул остался далеко позади. Проезжая по дороге, где они с Олесей не раз стояли с каштанами, Женька сжала зубы.

-Ничего, малыш, - подумала девушка, - Это наш с тобой шанс. И я его использую. Новый год ты встретишь дома, я обещаю.

-А почему Леся с нами не поехала? – спросил вдруг Ваня.

-Пусть дома сидит, - неожиданно жестко ответила Женя, - Я не хочу, чтобы она по скалам ползала.

-А ты, значит, готова поползать? – поинтересовался Стас.

-Я на всё готова. Мне срочно нужны деньги. Новый год на носу. Я хочу, чтобы Олеся его встретила дома.

-О как… - ухмыльнулся Максим, - Молодца.

Проехав Лазоревское, машина устремилась по серпантину в сторону Сочи. Деревья вдоль дороги блестели от выпавшего снега, ярко-синее небо поражало своей глубиной. Иногда из окна уазика можно было увидеть море. Оно не изменилось с лета – подмигивало Женьке волнами прибоя и манило куда-то глубоко и вдаль. Девушка задумалась.

-Что я делаю? Еду непонятно куда, с какими-то мужиками. Совершенно очевидно, что полезем мы высоко в горы. Да и руксус на скалах… Неужели я настолько перестала бояться за собственную жизнь?

Ответ был очевиден. Да, перестала. Но это случилось даже не здесь, а еще в Москве – сложно бояться за свою жизнь, когда она почти ничего не стоит.

-Олеся дала бы мне по голове за такие рассуждения, - улыбнулась про себя, - Жизнь дается человеку Богом. И только Бог вправе дать её или забрать. Если суждено мне погибнуть в этих горах – значит, так тому и быть. По крайней мере, Олеся в безопасности. Если вдруг что – позвонит маме и уедет отсюда.

Скоро горные пейзажи приобрели уже другие очертания. Машина проехала Адлер, потом – Псоу, затем огромный мост – границу между Россией и Абхазией – и снова углубилась в горы. Вот только дороги тут были похуже – машину трясло и подкидывало на ухабах, да и деревья чем-то отличались от уже привычных.

-Всё, приехали, - Максим остановил уазик у какого-то старого дома и заглушил мотор, - Я думаю, дальше пешком придется.

-Чей дом? – спросил Ваня. – Машину не сопрут?

-Шутишь? Тут Тимур живет, посторожит.

-Тимур? С которым на медведя ходили?

-Ну да. Вылазьте, поздороваемся и пойдем.

Мужчины и Женька вылезли из машины, и пошли к дому. Макс несколько раз стукнул по дубовой двери, но за стеной была тишина. Подождав немного, Ваня ударил в дверь ногой. Без толку.

-Вот старый хрен, за водкой пошел, наверное, - резюмировал Стас и подмигнул Жене, - Будем ждать?

-Зачем? – отмахнулся Максим, - Нам надо двигать, чтобы к ночи добраться до пасеки. Иначе придется в лесу ночевать. А тут волков немеряно.

-Ты боишься волков? – спросил Ваня у Женьки.

-Я ничего не боюсь, - улыбнулась, - Пойдемте.

Это было очень тяжелое путешествие. Углубляясь в лес, ребята всё чаще натыкались на ручьи. Многие из них даже вброд доставали до пояса. Всё промокли, замерзли и очень устали. Несколько раз Женька падала, спотыкаясь о камни, вытирала поцарапанные ладони о брюки и упорно плелась дальше. Было очень холодно. Промокшая одежда моментально прилипала к телу и мешала двигаться. Тропинок как таковых не было. Девушка удивлялась, как Максим угадывает, в какую сторону им идти? Ближе к вершине стали попадаться следы каких-то зверей.

Когда начало темнеть, Женя подумала, что скоро умрет. Что еще какая-то сотня шагов – и она упадет, и уже больше не встанет. Никогда. Но проходилась сотня шагов, начиналась вторая, а девушка всё шла и шла, до крови закусив нижнюю губы и прищурив глаза.

Наконец, когда сухость во рту превысила все допустимые пределы, кожа окончательно сжалась и покрылась фиолетовыми мурашками, а видавшие виды калоши до крови натерли ноги, Женька как в тумане услышала веселый голос Максима:

-А вот и пасека! Пришли.

Пришли… Сколько счастья заключалось для девушки в этом слове. И плевать, что на пасеке был всего один дом – большая комната да чулан, плевать, что в этой комнате стояло только три кровати и большой стол. Плевать, что печку нужно было растопить и приготовить ужин. Главное – Женя смогла, наконец, присесть, снять с ног калоши и устало откинуться на спинку стула.

Мужчины же, казалось, совсем не устали: живо принесли дров, затопили печку и выудили из рюкзака бутылку водки с нехитрой закуской. Дом наполнился теплом и Женька задремала на своем стуле, счастливая от того, что уже больше не надо было никуда идти.

Её разбудило крепкое прикосновение к бедру. Дернулась. Вскочила. Руки сами собой сжались в кулаки.

-Во бешеная, - засмеялся Стас, - Есть иди, готово всё уже.

-Извини, - смущенно улыбнулась Женька и поймала себя на мысли, что в последнее время ей почему-то постоянно мерещатся приставания.

После первых двух порций водки стало совсем тепло. Женя с удовольствием ела сушеный хлеб с салом и почти мурчала от удовольствия. Все вокруг начали казаться добрыми и очень славными. А тут еще Ваня высыпал на газету горсть какой-то махры и начал скручивать косячок. Слегка обслюнявил конец сигареты, подкурил и глубоко затянулся.

-Будешь? – протянул Женьке. Она взяла без колебаний. Знала, конечно, что это такое, но всё равно взяла – очень уж хотелось до конца расслабиться и хотя бы один вечер ни о чём не думать.

Дым, обжигая горло, проник в легкие. По телу разлилась какая-то истома и всё вокруг стало светлым и огненно-спокойным.

Дальше Женя всё происходящее вокруг воспринимала словно в тумане. Сигарета сделала круг, еще один и погасла, мигнув на прощание. Водка снова полилась в стаканы. Мужчины смеялись, о чем-то разговаривали. Веки налились тяжестью.

Почувствовав, что бороться со сном получается с каждой минутой всё хуже, Женька встала и, пошатываясь, пошла к кроватям. Тело обожгло холодом матрацев, но это было всё равно. Девушка плотнее закуталась в рубашку и закрыла глаза. В эту ночь ей ничего не снилось.

Наутро Женя проснулась, как ни странно, отлично отдохнувшей и очень свежей. Скинула с себя руку лежащего рядом Максима и, потягиваясь, вышла во двор.

Её ошеломила открывшаяся вокруг красота. Ярко-синее небо сливалось с белыми горными вершинами. Солнце заливало светом ульи, расположенные в строго геометрическом порядке. И запах, запах пьянил своей свежестью, легкостью и первозданной чистотой.

Девушка улыбнулась, глубоко вдыхая горный морозный воздух. В этот момент она чувствовала себя почти счастливой.

***

-Держись! – заорал Ваня, и Женька всеми силами вцепилась в холодные камни. Она висела на расстоянии около трех метров от скалистого дна ручья. Одной рукой девушка держала секатор, другая намертво цеплялась в единственную опору. Застыв на мгновение, Женя почувствовала, как ноги более плотно прилепились к скале.

-Нормально, - прошептала она в ответ и полезла выше.

Всё оказалось еще хуже, чем говорил Андрей. Руксуса было мало, и весь, что был рос на самых опасных и страшных склонах. Но Женьке было почти всё равно. Сильными руками она подтягивалась вверх и лезла к заветным зеленым растениям. Самое сложное было срезать руксус – ведь для этого нужно было как минимум поднять руку.

Тем не менее, к вечеру Женя собрала пятьдесят пучков. Её сердце наполнялось радостью от того, что означала эта цифра: пятьдесят пучков, по двадцать рублей – это тысяча. Еще тысяча завтра. И они смогут уехать домой.

Успех опьянял. Не обращая внимания на мужчин, Женя ушла от них чуть в сторону и снова полезла наверх.

-Еще десяток и пойду, - произнесла вслух и начала карабкаться по склону.

Ручей остался далеко внизу. Девушка неудачно двинулась и вдруг ощутила, как земля уходит у неё из под ног. Сжала зубы и отчаянно вцепилась в камни. Но и они под её руками вдруг вырвались и полетели вниз. Женя, не дыша, прижалась к земле. Её взгляд скользнул вниз и сердце сжалось от страха и неизбежности. Последняя опора девушки грозила улететь вниз, увлекая её за собой. Двигаться вперед было нельзя – от любого движения камень мог сорваться. Двигаться вниз было бесполезно – по той же причине.

Женя почувствовала, как по её шее стекает вниз капля пота.

-По идее, сейчас перед моими глазами должна пронестись вся жизнь, - подумалось вдруг, - Удивительно, почему она не проносится?

Камень вырвался из-под ног, и Женька с криком заскользила вниз, хватаясь за пожухлую траву и землю. Получилось. Падение на мгновение прекратилось, и девушка вдруг ясно осознала: живой ей отсюда не выбраться.

-Прости меня, Господи, - прошептала она и добавила, - Ленка… Люблю…

Перед глазами с ужасающей точностью встал полузабытый образ. Женя вдруг смогла вспомнить даже родинку за Лёкиным ухом, и страх неожиданно ушел из сердца. Осталось только понимание, что жизнь была прожита не зря.

Изогнувшись и выпустив из рук секатор, Женя вытянула руку и схватилась за еще какой-то камень. Подтянулась, уже ничего не боясь и начала потихоньку спускаться вниз.

Спуск длился долго. Девушка не раз почти срывалась, но какая-то сила помогала ей найти точку опоры.

И лишь коснувшись подошвами камней у самого ручья, Женя опустилась на колени и заревела, совершенно не стыдясь слёз.

***

Ночь на пасеке прошла весело. Окрыленные успехом – каждый был доволен результатами своей работы – ребята радостно пили водку, скурили пару косячков и наперебой делились впечатлениями о прошедшем дне. Женя была по-настоящему счастлива. Те пучки руксуса, что лежали сейчас на улице, согревали её сердце. И мужчины радовали – они обращались с ней как с равной, шутили, не позволяя себе пошлых намеков, и Женька ощущала себя частью настоящей команды.

На ночлег расположились как и вчера – улеглись все вместе на сдвинутые кровати и продолжили болтать сквозь зевки и подступающий сон.

-Приедем в аул – домой поедете, да, Жень? – спросил Максим с другого конца кровати.

-Да, - улыбнулась счастливо, - До нового года считанные дни остались. Но надеюсь, успеем.

-А куда поедете-то? – вклинился Стас.

-В Питер. Там Олесины родственники. Поживем там.

-Чем заниматься думаешь?

-Посмотрим… Устроюсь на работу, буду как-то налаживать свою жизнь.

-А ты не думала о том, чтобы остаться? – серьезно спросил Ваня. – Мы к вам как-то даже привязались уже.

-Нет, - улыбнулась, - Вы славные, но наш дом не здесь. Олесю родители ждут.

-Ну а ты? Отправь её домой, а сама оставайся. Денег тут можно хорошо зарабатывать, построишь дом, чем не жизнь?

-Я без неё никуда теперь.

-Слушай, а, может, вы всё-таки лесбиянки, а? – засмеялся Максим, приподнимаясь над кроватью.

-Да нет, - отмахнулась Женька, - Просто дружба такая. Крепкая.

-Понимаю, - зевнул, - Молодцы. Ладно, давайте спать, чтоли. Спокойной ночи всем.

Ночью Женька проснулась от того, что кто-то трогал её за талию. Спросонья она даже не поняла, что происходит и прежде чем открыть глаза, долго зевала.

-Ты что? – удивилась, увидев перед собой Стаса и почувствовав, как его руки скользят от талии к груди.

-Тише, тише, - зашептал в ухо и начал бороться с отталкивающими его Женькиными руками, - Хорошо же будет. Тише…

-Ты что, охренел? – вне себя закричала Женя, пытаясь скатиться с кровати, но цепкие руки схватили её и щетинистая щека зацарапала губы. – Макс!!!

-Тише, сказал, - со злом пробормотал Стас, сжимая в своих объятиях барахтающуюся девушку, - Я быстро всё сделаю.

-Максим! – снова закричала Женька, вырываясь и царапаясь. – Ваня!

-Что такое? – белобрысая голова Макса взлетела над кроватью и Женька почувствовала огромное облегчение.

-Держи её, - прошипел Стас, - Вырывается, курва.

-Урод! Отпусти меня! – Женя дернулась и вдруг застыла, увидев, как Максим хватается за её ноги и начинает крепко сжимать их в своих руках. – Макс? Макс?!

-Ничего, Жень, по разику и всё, - послышался голос, и Ваня перехватил руки девушки, - Стас, штаны снимай. А ты не ори. Подумаешь, по разику.

Всё это отдавало какой-то нереальностью. От растерянности Женя не сразу сообразила, что с неё уже приспустили штаны, и что Стас спокойно расстегнул ширинку и пристраивается сверху. А когда сообразила – изогнулась, дернулась, страшно крича, но без толку – Максим и Ваня крепко держали её руки и ноги. Стас навалился всем весом, паховую область обожгла боль. И Женя перестала орать. Она до крови сжала кулаки, ощущая запах перегара и пота навалившегося на неё мужчины. Мышцы ног сжимались в безумном желании вытолкнуть из себя то, что рывками двигалось внутри. Из глаз потекли злые слёзы.

Через несколько минут Стас удовлетворенно взвизгнул и скатился с Женьки на кровать.

-Макс, твоя очередь, - засмеялся и потрепал Женю по щеке, - Еще два раза, маленькая, и всё.

Девушка напряглась. Она почувствовала, как из слёзы подсыхают и из глубины груди вырывается наружу ярость – дикая, первобытная. Женя уловила момент, когда Максим отпустил её ноги и двинулся вверх. Она перевернулась, вырываясь из Ваниных рук и, резко поднявшись, ударила Макса по лицу затылком. Вскочила вниз с кровати, подтянула штаны и отбежала в угол.

-Ну и что? – засмеялся Стас и тоже слез с кровати. – Иди сюда, маленькая, еще два раза и всё. А то нечестно – мы с тобой удовольствие получили, а пацаны – нет.

Страха не было. Остались только обида и гнев. Женя спокойно улыбнулась и нащупала за собой прислоненное к стене ружье. Рывок – и дуло ружья уже смотрит на опешившего Стаса.

-Ты что, маленькая? – хохотнул мужчина, остановившись. – Брось оружие. Оно же и пальнуть может.

-И пальнет, - подтвердила девушка.

-Перестань, - Ваня подал голос с кровати, - Никто тебя не тронет больше. Брось ружье.

-Ты нас пойми, - заворковал Стас, - Ты девушка красивая, а мы не из железа сделанные. Естественно, не сдержались. Ну извини, извини. Давай сюда оружие.

Продолжая примиряюще говорить, мужчина сделал несколько шагов вперед и протянул руки к Жене. Девушка размахнулась и ударила его по лицу прикладом ружья.

Стас упал на пол, крича и зажимая руками хлынувшую кровь. Максим и Ваня с ужасом смотрели на это с кровати.

Женька же молча взяла чью-то камуфляжную куртку, одела её, побросала в карманы нож, спички, хлеб и вышла из дома.

К рассвету девушка уже отошла довольно далеко от пасеки. Она определяла дорогу по наитию, надеясь, что не уходит еще глубже в горы. Когда взошло солнце, стало проще: Женя согрелась, и всё вокруг казалось уже не таким страшным.

Молчаливая ярость по-прежнему наполняла Женьку, она шла широкими шагами, спотыкаясь об камни и шипя от бессильной злобы.

-К черту отсюда, - шептала сквозь зубы, - К черту всех этих людей. Ничего святого. К черту.

Жене повезло: к семи часам вечера она дошла до деревни, где без труда узнала дальнейшую дорогу и выбросила в канаву ружье. Через границу в Псоу она перешла без проблем – молодые пограничники даже не спросили документы.

Дальше перед девушкой во всей красе встала большая проблема: как добраться до аула. Денег у неё не было, а ехать зайцем вряд ли бы получилось.

-Может, поймать машину и натурой расплатиться? – хмыкнула Женя. – Терять мне всё равно уже нечего.

Машину поймала быстро. Молодой кавказец согласился довезти девушку до Лазоревского. Оказавшись в спасительном тепле машины, Женька впервые за весь этот день расслабилась.

К счастью, молодой человек включил магнитолу и не стал разговаривать с Женей. У неё появилось время всё обдумать.

-Заберу Олесю и пойдем на вокзал, - подумалось Женьке, - Хватит с меня. Как-нибудь уедем. Пешком пойдем. Что угодно, но только не тут. Хватит. Просто хватит.

Когда за окном появились знакомые пейзажи, Женя чуть не заревела. Ощущение возвращения было таким острым и в то же время таким пугающим…

Машина остановилась у старого магазина, где летом Женька не раз покупала продукты.

-Приехали, - улыбнулся водитель, - Счастливо тебе.

-Что? – Женя посмотрела недоуменно. – И это всё?

-Не понял?

-Ну… Ты… - девушка замялась. Она не могла понять.

-Всё хорошо, - засмеялся парень, - Ничего не надо. Иди.

-Спасибо, - выдохнула, - Спасибо тебе.

Ошеломленная, Женька вылезла из машины и улыбнулась в ответ на сигнал.

-Вот это да, - прошептала, - Оказывается, даже здесь есть нормальные люди.

Почему-то этот эпизод придал девушке жизненных и моральных сил. Весело улыбнувшись, она пешком направилась в сторону гор.

В аул Женя пришла уже ночью. В пути ей не раз приходилось спрыгивать в придорожные заросли, если мимо проезжали УАЗы. Но всё обошлось. Тихонько подкравшись к окну дома, Женька увидела Олесю и Андрея – они сидели за столом и играли в карты. Девушка почувствовала, как у неё защемило сердце, и потекли по щекам слёзы.

Справившись с собой, Женя быстро вытерла лицо рукавом куртки и пошла в дом.

-Женька! – радостно закричал Андрей, вскакивая на ноги и вдруг потемнел в лице. – Ты откуда здесь?

-Да так… Возникли сложности, - улыбнулась и ласково посмотрела на старательно прячущую взгляд Олесю, - Лесь, собирайся. Мы уходим.

-А что такое? Твоя влюбленность приказала долго жить? – Женя впервые слышала такое ехидство в голосе подруги.

-Никакой влюбленности не было. Я сказала тогда про влюбленность чтобы ты не вздумала ехать со мной за руксусом. Как оказалось, я правильно сделала.

-Что? – удивилась. – То есть как?

-То есть так, - отмахнулась Женя и посмотрела на притихшего Андрея, - Андрюх, папа дома?

-Папа дома, - раздался голос и из комнаты появился заспанный Эдик, - Что случилось?

-Мы уезжаем, - проговорила Женька, - Спасибо тебе за всё, ты очень хороший человек и… ты очень много сделал для нас. Но нам пора ехать.

-Тебе уже отдали деньги за руксус? – удивился.

-Нет. Тут другое. Пойдем покурим на улице? Леся, а ты пока собирайся. И в темпе.

-Нет, я с вами, - возразила Олеся и тут же замолкла, поймав жесткий Женькин взгляд, - Ну ладно, ладно. Я буду собираться.

Эдик с Женей вышли во двор. Присели на скамью и закурили.

-Что, полный кошмар, да? – минуту спустя спросил мужчина.

-Один из них меня трахнул, - ответила Женька, - Остальные ему помогали. Я больше не могу здесь, Эдик. Ничего не вышло. Мне нужно отвезти Лесю домой.

-Я понимаю.

-Да, ты понимаешь, - улыбнулась, - Знаешь, странно: ты единственный мужчина здесь, которому я всё это время действительно доверяла. И который не пытался залезть в мои трусы.

-Ага, - с неожиданной грустью ответил Эдик, - Много ты знаешь… Я иногда ночами просыпался от того, как сильно хотел, чтобы ты лежала рядом со мной. Но насильно принуждать никогда бы не стал. Ладно, всё это бесполезный разговор. Вам нужно уходить сегодня же. Завтра утром приедут мужики и это может плохо кончиться. Жень, я бы рад дать тебе денег на билеты до Питера, но у меня, к сожалению, столько просто нет. Но на то, чтобы добраться хотя бы до Сочи, я тебе денег дам.

-Не надо, - начала, было, Женька.

-Молчи. Захочешь отдать – как-нибудь приедешь и отдашь. Хватит в гордость играть – наигралась уже. Пойдем. Куртка у тебя теплая, а Лесе я сейчас свой старый бушлат дам. Не замерзнете.

Сцена прощания была недолгой. Женя пожала руку Эдику, расцеловала детей и, схватив за руку ревущую навзрыд Олесю, повела её за собой.

На трассе они поймали машину и вскоре уже сидели на заднем сиденье, крепко обнявшись и молчали, каждая по-своему переживая всё произошедшее.

-Куда мы поедем, Жень? – спросила вдруг Леся. – Уже ночь.

-К Владимиру Семеновичу поедем, - улыбнулась, - Он своих мужиков приструнит, переночуем спокойно, а дальше будем думать.

-Всё сначала, да?

-Нет, малыш. Теперь только вперед.

Когда девушки подошли к калитке знакомого дома, была уже полночь. Но в глубине двора явно горел свет. Мысленно перекрестившись, Женька нажала на звонок.

-Какие люди! – Владимир Семенович сам открыл дверь и впустил девчонок внутрь, - А мы-то беспокоились, куда вы пропали. Заходите, заходите.

-Здравствуйте, - улыбнулась Женя, - Мы вот… Пришли. Если вы не против, одну ночь у вас переночуем, а потом дальше двинем. Заплачу сразу.

-Да ладно тебе о деньгах! – отмахнулся дед, - Давайте к столу, голодные, небось?

-Да нет, нам бы в душ и поспать.

-Ну как хотите, как хотите… Сейчас Вовка воды нагреет, помоетесь. Может, водочки пока?

-Нет, спасибо. Вот от чая не отказались бы.

-Сейчас сделаем, сейчас.

Через десять минут девушки уже сидели за столом и с удовольствием пили горячий, крепкий чай, согревая о кружки замерзшие руки. Володя-младший и Лёша ходили, опустив глаза, и на Женю с Лесей не смотрели.

Вскоре вода согрелась и Олеся отправилась купаться, оставив Женьку наедине с Владимиром Семеновичем.

-Где ж вы были всё это время? – спросил дед, добродушно покряхтывая.

-Легче сказать, где не были, - улыбнулась Женя в ответ, - В горах лазили. Без особого толка, впрочем. Владимир Семенович, я…

-Да я понял. Не хочешь – не говори. Эх-эх-хех. Сейчас помоешься – и спать. Ты в своем домике спи, а подруга со мной спать будет.

Бабах. Это было похоже на ощущение, словно камнем по голове ударили со всего размаха.

-Ч..что? – скривившись, переспросила Женька.

-Со мной говорю, твоя подруга спать будет. А ты либо сама спи, либо вон к Володьке иди.

-Я думаю, будет правильно, если мы обе будем спать на старом месте, - отрезала Женя.

-А я так не думаю.

Минуту Владимир Семенович и Женя пристально смотрели друг другу в глаза. Потом девушке стало смешно.

-Вы шутите, да? – хмыкнула она. – Хорошая шутка.

-Шучу-шучу, - захихикал Владимир Семенович, - Смотри, Олеся уже вышла, иди купайся.

Женька улыбнулась вышедшей из душа Лесе и нырнула в теплое влажное помещение. Она с удовольствием сняла с себя куртку и майку. Принюхалась. От одежды за версту несло потом и запахом костра.

-Тьфу ты, - выругалась девушка и вдруг застыла, пораженная внезапно пришедшей к ней в голову мыслью. Снова быстро натянула на себя одежду и выскочила во двор.

К сожалению, предчувствия девушку не обманули: они увидела Олесю, плачущую навзрыд и Владимира Семеновича, который шепотом её в чем-то убеждал.

-Да что ж ты делаешь, старый хрен? – заорала Женя, подбегая и хватая Лесю в свои объятия, - Ты совсем охренел, чтоли? Тебе сколько лет? Семьдесят? Семьдесят пять? Ты что возомнил о себе, а? Козел старый! Нахрена было девочку расстраивать? У тебя хрен еще не отсох там, придурок?

-А ты молчи! – взвизгнул дед. – Это наши дела!

-Я тебе за эти твои дела сейчас яйца оторву, - вне себя от ярости пообещала Женька. Обнимая Олесю за плечи, она увлекала её к калитке, - Пойдем, Лесь. А ты, козел, еще очень пожалеешь. Видел, что и так девчонке досталось – тоже руку решил приложить? Урод.

Добавив еще пару цветистых выражений, Женя открыла калитку и вместе с Лесей вышла на улицу.

Холод пробирал до самых костей. Олеся всё плакала, и никак не могла остановиться. Женя молча вела её к парку. Там, в закутке из кустов и деревьев, девушка сняла с себя куртку, расстелила её на землю и усадила подругу.

-Лесик, не плачь, - прошептала, - Всё кончилось уже. Слышишь? Завтра с утра позвоним твоей маме. Она приедет. Поможет. Всё будет хорошо.

-За что, Женька? За что? Что я сделала в этой жизни не так? За то нас так наказывают? Мне страшно… Холодно… Я умереть хочу…

-Даже думать не смей! – вскинулась. – Прекрати реветь! Мы столько всего прошли вместе. А теперь лапки опустим? Да никогда. Успокойся, малыш. Завтра всё будет по-другому. Верь мне. Я знаю, что говорю.

Олеся поверила. Ночь девушки провели в парке, периодически вскакивая, чтобы побегать туда-сюда: для согревания.

А как только рассвело, отправились на переговорный пункт. Подойдя к синему зданию, девушки остановились, чтобы покурить.

-Зажигалки не найдется? – обратился к ним какой-то высокий симпатичный парень, на вид не местный.

-Спички, - мрачно ответила Женя и протянула коробок.

-Спасибо. Меня Сергей зовут, - ни с того, ни с сего добавил молодой человек.

-Женя и Олеся, - буркнула.

-А почему Вы такая злая?

-Вы?! – Женька от удивления чуть сигарету не выплюнула. Уже очень-очень долго никто не обращался к ней на «Вы». – А Вы… Не местный, да?

-Да, - улыбнулся Сергей, - Мы с другом из Питера приехали и сегодня туда же уезжаем. А как Вы догадались?

-Здесь не принято друг к другу на «Вы» обращаться, - объяснила Олеся, внимательно разглядывая парня, - Знаете, а я тоже из Питера.

-Правда? А здесь как оказались?

-Это долгая история, - вздохнула Женька.

-Серег, ну ты куда пропал? – еще один парень подошел к девушкам и улыбнулся приветливо, - Ой, здравствуйте. Простите.

-Это Макс, - представил Сергей, - А это Женя и Олеся. Они тоже из Питера, прикинь?

-Рад познакомиться. А как вы тут оказались?

-Долгая история, - засмеялась Женька.

-А пойдемте куда-нибудь пообедаем и вы нам расскажете? У нас всё равно поезд только через четыре часа. Или вы куда-то торопитесь?

-Да нет, - грустно улыбнулась Олеся, - Торопиться нам уже некуда.

-Тогда идемте! Естественно, мы угощаем. И никаких возражений – я терпеть не могу всяческие проявления феминизма.

Со смехом и шутками все четверо отправились в ближайшее кафе. Женя и Олеся странно выглядели на фоне спортивных, хорошо одетых парней: одна в камуфляже, другая – в старых джинсах, тужурке и калошах. Но девушкам было почти всё равно: эти ребята были как будто приветом из старой, нормальной, полузабытой жизни. И общаться с ними означало хоть на мгновение вернуться в эту жизнь.

В кафе парни быстро сделали заказ и ожидающе посмотрели на девушек.

-В общем, это действительно долгая история, - начала Женька, - Всё началось в Москве…

Рассказывали девчонки долго. Уже все успели пообедать, выпить кофе, потом минералки, и заказать по бокалу коньяка, а слова всё лились и лились, и вместе с ними выходили из души боль и разочарования.

Когда Женя, наконец, замолчала, Сергей молча поднял бокал и залпом выпил коньяк.

-Вот это да, - прошептал он, - Офигеть просто можно.

-Серый, - пробормотал Макс, - Давай их с собой возьмем? Девчонки явно крепкие, спортивные. Как раз сойдут для работы.

-Чего? – протянула Женька и, обалдев от ярости, вскочила на ноги. Это было уже даже не смешно. – Для какой работы? Проститутками, да? Да пошли вы знаете куда? Уроды! Мы подумали, что вы нормальные ребята, а вы тоже, как и остальные, да? Козлы. Леська, вставай, пойдем отсюда. Девчонки явно крепкие… - передразнила. – Не советую вам меня на крепость проверять. С собой хотите взять? А трахаться где будем? Здесь или уже в поезде?

Женькино лицо скривила страшная гримаса. Она возвышалась стеной над Максом и Сергеем и даже не старалась сдержать ярость.

После секунды молчания парни переглянулись и вдруг начали хохотать. Они смеялись так громко и заразительно, что Олеся и Женя тоже поневоле стали улыбаться.

-Вот идиотка, - сквозь смех простонал Максим, - Тебе уже повсюду маньяки мерещатся, да? Мы вам предлагаем вместе работать, мы спортивной рекламой занимаемся.

-И спать с нами совсем не обязательно, - добавил Сергей, вытирая слёзы, - Мы просто помочь хотим. По-человечески.

-А нам потом не придется на полпути в Питер спрыгивать в поезд? – серьезно спросила Женька.

-Да не придется, - отмахнулся Макс, - За невинность свою можете не опасаться.

-Ну что скажете? – посерьезнел Сергей. – Едем в Питер?

-Я… - Женя посмотрела на Олесю, сжала её ладонь в своей и кивнула уверенно. – Едем.

Поздно ночью Женька проснулась и, позевывая, спрыгнула с верхней полки. Она с улыбкой посмотрела на спящую внизу Олесю. Девушка крепко укуталась в одеяло и спала в позе эмбриона, высоко поджав коленки.

Кивнув чему-то своему, Женя перевела взгляд на соседние полки, на Макса и Сергея. За прошедший день они очень многое рассказали друг другу и, вопреки себе, Женька почему-то начала верить этим ребятам.

-Спасибо, - прошептала она одними губами и, нащупав в кармане штанов сигареты, покачиваясь, двинулась к тамбуру.

Табачный дым через фильтр вошел в легкие. Женя глубоко затянулась и в очередной раз поразилась, какое это, оказывается удовольствие – курить не самые дешевые сигареты.

Что-то очень остро-едкое засело у неё внутри. Скорее всего, это был страх перед неизвестностью. Девушка не знала, что будет дальше, не знала, куда её несет.

-Светит незнакомая звезда, снова мы оторваны от дома. Снова между нами города. Взлетные огни аэродрома, - тихонько напела Женя и вдруг услышала за спиной продолжение песни.

-Здесь у нас туманы и дожди, здесь у нас холодные рассветы. Здесь, на неизведанном пути, ждут замысловатые сюжеты, - пропел Сергей и улыбнулся девушке.

-Надежда… Мой компас земной… А удача – награда за смелость, - подхватил Максим, - А песни довольно одной… Чтоб только о доме в ней пелось.

-Всё будет хорошо, Жень, - Сергей мягко обнял Женьку за плечи и посмотрел ей в глаза, - Ты просто пойми, что теперь вы не одни. Мы рядом. И всё будет хорошо. Верно, Макс?

-Так точно, капитан, - улыбнулся парень, - Как ты там Леське говорила? Твоя боль – моя боль. И все вместе мы справимся со всем на свете. И найдем, наконец, где наш дом.

Поезд медленно удалялся вдаль от черноморского побережья. Через окно Женька видела суровое и неприступное море. Но теперь ей не было страшно. Две сильные руки лежали на её плечах и какое-то родственное тепло согревало душу.

Женя ехала домой.

...И забыть по-прежнему нельзя

Все, что мы когда-то не допели,

Милые усталые глаза,

Синие московские метели...

Снова между нами города,

Жизнь нас разлучает, как и прежде.

В небе незнакомая звезда

Светит, словно памятник надежде.

Конец

Дата добавления: 2015-07-20