Письмо 70

От виконта де Вальмона к маркизе де Мертей Дорогой мой друг, я должен дать вам один очень важный совет. Как вызнаете, я вчера ужинал у маршальши де***. Зашел разговор о вас, и я сказалне все то хорошее, что думаю, а все то, чего отнюдь не думаю. Все,по-видимому, были со мной согласны, и беседа продолжалась уже довольно вяло,как бывает всегда, когда о ближнем говорят только хорошее, но вдруг нашелсяодин возражающий. Это был Преван. "Боже меня сохрани, - произнес он, вставая, - чтобы я усомнился вдобродетели госпожи де Мертей! Но, смею думать, она обязана ею скорее своемулегкомыслию, чем правилам. Может быть, ухаживать за ней труднее, чем ейпонравиться. И так как, волочась за одной женщиной, по пути встречаешьмножество других, и так как в конце концов эти другие могут оказаться нехуже, а быть может, и лучше ее, то одни поклонники отвлекаются какой-либоиной прихотью, а другие просто устают добиваться ее, и возможно, что из всехженщин Парижа ей меньше всего приходилось защищаться. Что касается меня, -добавил он, ободряемый улыбками кое-кого из дам, - я уверую в добродетельгоспожи де Мертей лишь после того, как загоню, ухаживая за нею, шестеркулошадей". Эта пошлая шутка имела успех, выпадающий обычно на долю всего, чтоотдает клеветой. Все рассмеялись, Преван сел на свое место, и беседа приняладругое направление. Но обе графини де П***, подле которых сидел наш маловер,завели с ним на эту тему приватный разговор, который я, к счастью, имелвозможность слышать. Вызов пробудить в вас чувство был принят. Слово "ничего не скрывать"было дано, и из всех обещаний, которые будут даны по этому поводу, его-то,наверно, особенно свято сдержат. Но вы предупреждены, а пословицу вызнаете6. Должен лишь добавить, что этот Преван, с которым вы незнакомы,необыкновенно любезен, а еще более ловок. Если иногда вы и слышали от меняобратное, то лишь потому, что я его недолюбливаю и мне приятнопрепятствовать его успехам, а кроме того, потому, что я хорошо знаю, какойвес имеет мое мнение для нескольких десятков самых модных наших дам. Мне, действительно, удавалось таким образом довольно долгое времямешать ему появляться на так называемой большой сцене. И он совершал чудеса,а знать об этом никто не знал. Но шум, поднятый по поводу его тройногоприключения, обратил на него всеобщее внимание, породил в немсамоуверенность, которой ему не хватало, и сделал его по-настоящему опасным.Словом, сейчас это, может быть, единственный человек, которого я побоялся бывстретить на своем пути. И, не говоря уже о вашей личной заинтересованности,вы окажете мне большую услугу, если попутно выставите его в смешном виде.Оставляю его в хороших руках и надеюсь, что к моему возвращению он будетконченым человеком. Взамен обещаю вам довести до вожделенного конца приключение вашейподопечной и заняться ею так же прилежно, как и моей прекрасной недотрогой. Последняя только что прислала мне план своей капитуляции. Во всем ееписьме сквозит желание быть обманутой. Невозможно предложить более удобный ивместе с тем избитый способ: она хочет, чтобы я был ее другом. Но я,поклонник новых и более трудных приемов, не согласен, чтобы она так дешевоотделалась, и уж, наверно, я не для того так с нею вожусь, чтобы всезавершилось обычным обольщением. Согласно моему плану, она должна почувствовать, хорошо почувствовать ицену и размер каждой жертвы, которую мне принесет. Я не намерен привести еек цели настолько быстро, чтобы раскаяние за нею не угналось. Я хочу, чтобыдобродетель ее умирала медленной смертью, а сама она не спускала глаз сэтого жалостного зрелища, и чтобы счастье держать меня в своих объятиях онаиспытала лишь после того, как уже будет вынуждена не скрывать своегожелания. И, правда, не многого я стоил бы, если бы не стоил того, чтобы меняупрашивали. И такая ли это жестокая месть высокомерной женщине, краснеющейот признания, что она кого-то боготворит? Посему я отверг драгоценную дружбу и упорно держусь за званиевозлюбленного. Так как я не скрываю, что речь тут идет не о словесномразличии и приобретение звания существенно важно, я проявил в своем письмемного стараний и позаботился, чтобы в нем наличествовала та беспорядочность,которая одна лишь умеет выразить чувство. Наконец, я нагородил в нем стольковздора, сколько мог, ибо без вздора не бывает нежности. Я полагаю, что поэтой именно причине женщины так превосходят нас в искусстве писания любовныхписем. Свое письмо я закончил лестью, и тоже вследствие сделанных мноюглубоких наблюдений. После того как женское сердце некоторое время быловозбуждено чувством, ему необходим отдых, а я заметил, что для всякойженщины самая мягкая подушка - лесть. Прощайте, прелестный мой друг. Завтра я уезжаю. Если вам угоднопередать через меня что-нибудь графине де***, я у нее остановлюсь хотя быдля того, чтобы пообедать. Я огорчен, что уезжаю, не повидав вас. Посылайтемне ваши возвышенные наставления и помогите своими мудрыми советами в сейрешающий момент. В особенности же защищайтесь от Превана, и дай мне бог когда-нибудьотблагодарить вас за эту жертву! Прощайте. Из ***, 11 сентября 17...

Дата добавления: 2015-07-18