Февральская революция

Неспокойно было на Урале в конце зимы 1917 г. Екатеринбургский полицмейстер Н.А. Ключников 28 февраля доносил пермскому губернатору М.А. Лозина-Лозинскому, что в городе множатся слухи о том, что «на днях в Екатеринбурге будет бунт, все готовятся… что в Петрограде тоже бунтуют… Полицейский надзиратель Малелин доложил, что он слышал разговоры о том, что в гор. Перми будто бы на днях был бунт...». И хотя никаких возмущений в губернском центре не было, напряженность нарастала и там.

В ночь на 1 марта пермским железнодорожникам пришла телеграмма члена Государственной думы Бубликова о событиях в Петрограде, которые ее сразу же передали во все правительственные учреждения. На следующее утро о новости узнал весь город. Пермский вице-губернатор Л.В. Лыщинский-Троекуров недооценил значение происшедшего, по свидетельству одного из его подчиненных он заявил: «Ерунда! Пошлют туда хлеб и эшелона два казаков — и все будет в порядке», однако уже 2 марта вынужден был подписывать официальное объявление об отречении Николая II.

Губернатор М.А. Лозина-Лозинский, находившийся в тот момент в Екатеринбурге, очевидно, также надеялся, что все вернется на круги своя. 3 марта через газету «Уральская жизнь» он обратился к населению с обращением:

«По поводу передаваемых из Петрограда тревожных слухов, распространившихся среди населения, объявляю, что долг верных сынов и граждан своей родины обязывает прежде всего к спокойствию и благоразумию, затем к поддержанию полного порядка и мирного течения общественной жизни. Напоминая всем и каждому об этом долге и о тяжелой нравственной ответственности за каждое неблагоразумное слово, а тем более необдуманный поступок, вменяю себе, как представителю высшей государственной власти в Пермской губернии, в непременную обязанность употребить все меры к тому, чтобы вверенный моему назначению горнозаводский Урал, питающий оборону государства, снабжающий доблестную нашу армию оружием, спокойно и уверенно продолжал свою работу до победоносного конца. Уверен в единодушной поддержке».

В Спасо-Преображенском соборе епископ Пермский и Кунгурский Андроник объявил пастве об отречении Николая II:

«Вы ждете от меня слова. Что же могу сказать вам я многогрешный… Не стало у нас Царя… Царь, беззаветно любивший народ и беззаветно желавший ему только блага, сложил с себя царскую корону... Не стало у нас Царя… и Церковь не смеет провозгласить эту святыню русского народа, всех объединяющего во единого соборного человека. Около Царя русские люди объединялись, как дети возле отца. Довели бесчестные царские советники до этого тяжелого испытания: они забрызгали грязью драгоценную царскую порфиру и вынесли для поругания на улицу, смешавши царское имя с пошлостью, своим бесчестием унижая русский дух и святыню русского народа… Не стало у нас Царя…»

Вечером 3 марта 1917 г. по инициативе епископа Андроника в архиерейском доме, состоялось совещание представителей светской и духовной власти. На совещании присутствовали: вице-губернатор, управляющий казенной палатой, председатель окружного суда, губернский прокурор, городской голова, председатель губернской земской управы, начальник губернского управления государственных имуществ, начальник гарнизона, полицмейстер, профессора университета, ректор духовной семинарии архимандрит Матвей и два протоиерея. На этом совещании большинство высказалось «за то, чтобы ничего не предпринимать, а выжидать дальнейших событий. Андроник зачитал проект написанного им обращения «Ко всем православным русским людям». В нем пермский владыка подчеркивал:

«Так Божиим испытанием пока остаемся мы в междуцарствии. Ко всем тяготам переживаемого нами времени прибавилось это новое испытание. Среди таких обстоятельств Именем Божиим и для блага Родины нашей призываю всех православных чад Церкви и граждан Державы Российской оказывать всякое послушание Временному правительству. <...> призываю всех от мала до велика с горячим и откровенным усердием устремиться на молитву, ко Господу Богу о Его всесильной нам помощи среди создавшихся трудных обстоятельств. Будем умолять Его Всещедрого, да устроит Сам Он власть и мир в земле нашей. Да не оставит Он нас надолго без Царя, как детей без матери. Будем умолять Его, да не попустит, чтобы прикоснулся к нам враг губитель, да не будет новою скорбию унижен весь народ наш. А поможет Он нам, как триста лет назад нашим предкам, всем единодушно и воодушевленно получить родного Царя и от Него Всеблагого Промыслителя».

На это обращение со стороны пермяков последовала отрицательная реакция. Н.Г. Аристов вспоминает: «На следующий день около полудня обращение епископа Андроника было разослано по приходам и вывешено на витринах города. Оно встречено было с недоумением и осуждением. «Архиерею царя надо!»,— говорили останавливавшиеся у витрин люди. Особенное негодование оно вызвало у солдат и рабочих. Надо сказать, что чуть-ли не до 5-го марта в церквах молились о «благочестивейшем государе нашем Михаиле Александровиче», что так же не могло не вызвать справедливых нареканий и упреков по адресу духовенства».

5 марта в помещении Губернской земской управы состоялось собрание представителей рабочих, земства, городского самоуправления, кооперативов и других общественных организаций (всего 52 делегата).

«Собрание объявило себя Коалиционным советом общественных организаций гор. Перми и окрестностей, выбрало председателем г. Бондарева и приступило к обсуждению следующих вопросов:

1. Задачи Коалиционного совета. По общему убеждению, эти задачи двух родов. Во-первых, совет необходим для поддержания и упрочения нового строя. Во-вторых, совет берет на себя обязанности по сохранению в городе порядка…

2. Принципиально решено разоружить полицию. Представитель студенчества заявил, что местное студенчество по первому требованию предоставляет себя в распоряжение Совета для образования милиции. Послана делегация к происходившему в то же время собранию офицеров Пермского гарнизона. Делегация доложила собранию офицеров постановление Совета о разоружении полиции…»

На собрании был избран исполнительный орган Совета - Комитет общественной безопасности в составе депутата Государственной думы, учителя С.И. Бондарева (председатель), пароходчика Н.В. Мешкова, инженера-строителя А.Е. Ширяева (заместитель), приказчика А.С. Пономарева, врача В.П. Иванова (заместитель), учителя Н.А. Несслера, владельца типографии В.А. Чердынцева, присяжного поверенного А.А. Шнеерова и начальника железной дороги, инженера Н.И. Бобина, т.е. 4 кадета, 2 эсера, 2 меньшевика и 1 беспартийный.

В тот же день епископ Андроник за литургией в Крестовой церкви призвал свою паству повиноваться Временному правительству и исполнять усердно каждому свои обязанности.

6 марта пермский губернатор М.А. Лозина-Лозинский подписал акт передачи власти в губернии представителю Временного правительства:

«…мы, пермский губернатор, действительный статский советник Лозина-Лозинский и пермский вице-губернатор, надворный советник Лыщинский-Троекуров, с сего числа слагаем с себя исполнение обязанностей по вышеуказанным должностям, а председатель Пермской губернской земской управы, Егор Данилович Калугин, вступает в управление губернией».

Руководители губернской и уездных земских управ вступали во «временное управление» в званиях соответственно губернского и уездных комиссаров Временного правительства. Е.Д. Калугин призвал население «к бодрой работе для успеха обороны государства и к тесному единению всех общественных сил для укрепления нового строя».

9 марта Пермский КОБ принял постановление об аресте семерых высших гражданских и жандармских чинов губернии, большинство из них было подвергнуто домашнему аресту. В конце марта губернатору и вице-губернатору были предъявлены обвинения в превышении власти, а начальнику жандармского управления подполковнику Демидову и его заместителю ротмистру Заинчневскому – в уничтожении официальных документов. Тем не менее суда над ними так и не состоялось.

8 марта священнослужители Перми и Мотовилихи на общем собрании выразили своё полное сочувствие новому правительству. А 19 марта Андроник принял присягу на верность Временному правительству и привел к присяге духовенство и мирян, бывших в храме.

23 марта на должность губернского комиссара Временного правительства вместо Е.Д. Калугина «собранием граждан губернии в составе 30 представителей от комитетов общественной безопасности, 10 рабочих депутатов, 6 солдатско-офицерских, 13 от городов и земств» избрало председателя Пермского военно-промышленного комитета инженера Александра Евстафиевича Ширяева. Но вскоре комиссаром стал присяжный поверенный, прапорщик военного времени Борис Александрович Турчевич.

«…и назвать себя Уральским Советом»

СОВЕТЫ

В первом номере газеты «Известия Уральского Совета рабочих и солдатских депутатов», вышедшем 7 марта, было помещено следующее сообщение:

«4 марта 1917 года в 12 часов ночи Учредительное собрание Уральского Совета рабочих депутатов объявило себя руководящим органом пролетариата Урала и призывает пролетариат тесно сплотиться вокруг него посредством местных исполнительных органов Совета рабочих депутатов. Уральский совет рабочих депутатов, горячо и сердечно приветствуя присутствующих на собрании представителей отдельных частей гарнизона, постановил включить в свой состав и солдатских депутатов и назвать себя Уральским Советом рабочих и солдатских депутатов».

На собрании был избран исполком Совета в составе 11 человек в большинстве своем меньшевики и эсеры. 6 марта в состав Совета вошли представители местного гарнизона, соответственно распространилось и его название.

Одновременно с Пермским Советом прошли выборы и в Мотовилихинский Совет рабочих и солдатских депутатов. Но поскольку в выборах принимали участие не все цеха, пришлось назначить дополнительные выборы. 12 марта собрался постоянный Мотовилихинский Совет, состоявший из 85 человек, который избрал исполком в составе 19 человек: 11 рабочих, 1 служащий, 6 солдат гарнизона, 1 представитель от солдат, работающих на заводе.

Следует заметить, что на первых порах Советы были одним из многих типов общественных организаций, возникавших на волне революционного энтузиазма. Изначально они даже не ставили задачи захвата власти, оставляя за собой политическое воспитание масс трудящихся. Лишь В.И. Ленин после возвращения из эмиграции указал на политический потенциал этих органов и в своих известных «Апрельских тезисах», нацелил большевиков на осуществление лозунга «Вся власть Советам!» Но даже после этого представители других социалистических партий продолжали считать Временное правительство законной властью до созыва Учредительного собрания.

Мотовилихинский Совет действовал гораздо энергичнее Пермского. Уже 1 марта во многих цехах Мотовилихинского завода был явочным порядком введен 8-часовой рабочий день. А 9 марта на предприятии было выработано «Положение о временных согласительных комиссиях», которое определяло порядок предотвращения и ликвидации конфликтов между администрацией завода, рабочими, служащими. Каждая из конфликтующих сторон выделяла по два представителя, которые в случае необходимости приглашали на заседание пятое «нейтральное лицо». 13 марта на заседании исполкома Мотовилихинского Совета выделено 3 комиссии: по рабочему вопросу, организационно-осведомительная, продовольственная.

17 марта примеру мотовилихинцев последовали рабочие механического завода товарищества «Братья Каменские и Н. Мешков». На их собрании было решено, что «должны быть выбраны старосты от цехов, которые также составляют примирительные камеры на случай могущих быть недоразумений между рабочими и администрацией завода при неправильной расценке работ и посредниками при разбирательстве конфликтов». Старосты также должны были «выработать с администрацией завода условия установления 8-часового рабочего дня».

Неудивительно, что 19 марта на втором совещании уральских Советов исполком Уральского Совета рабочих и солдатских депутатов подвергся острой критике со стороны трудящихся. На заседании была зачитана резолюция собрания рабочих завода Лесснера, в котором ими выражалось «свое гражданское недоверие Исполнительному комитету за его бездействие и нетактичность к своим избирателям – трудящемуся народу», кроме того, предлагалось переизбрать весь комитет.

24 марта был организован Пермский городской Совет рабочих и служащих, который на следующий день постановил «в целях разрешения возникающих конфликтов между рабочими и предпринимателями организовать центральные примирительные камеры в г. Перми, а также сорганизовать примирительные камеры по цехам, а при каждом предприятии организовать согласительную комиссию».

Тем временем, 29 марта 1917 г. Петроградский Совет, подготовляя Всероссийский съезд Советов, собрал Всероссийское совещание Советов, которое приняло решение об образовании областных советских организаций по всей России. По Положению об областных организациях вся Россия была разделена на 13 областей. Уральская область включала Пермскую, Вятскую, Уфимскую губернии и города Челябинск и Троицк Оренбургской губернии. Центром области был определен г. Пермь.

15 апреля 1917 г. в Перми прошло третье Уральское совещание Советов. На нем присутствовали делегаты от ряда Советов: Воткинского, Ижевского, Златоустовского, Нижне-Тагильского, Невьянского, заводов Верхней Камы, Кизеловских и Губахинских копей, городов Чердыни, Осы, Кунгура, Красноуфимска, воинских частей и др. Принято решение в отношении органов Временного правительства: «неослабный контроль и непосредственное давление на эти органы всякий раз, когда они отклоняются от выполнения нужд, близко касающихся интересов широких демократических масс населения». Совещание поручило исполкому Совета «созыв Камско-Уральского областного съезда, как для организации областного органа, так и создания окружных Советов по типу уже существующего Уральского Совета. Определена дата - 7 мая 1917 г. - и место проведения съезда - г. Пермь.

Как можно видеть по представительству с мест, Екатеринбург и большинство зауральских уездов Пермской губернии игнорировали деятельность пермского Уральского Совета. Это произошло из-за ожесточенной борьбы между эсеровско-меньшевистским Пермским и большевистским Екатеринбургским Советами за право стать центром объединения и управления в регионе. На право быть Уральским претендовали оба, вследствие чего 28 апреля 1917 г. в газетах одновременно появились два извещения: об открытии областного съезда Советов и в Перми, и в Екатеринбурге. В итоге часть Советов направила делегатов в Екатеринбург, а другая часть — в Пермь. Начавшиеся переговоры закончились победой пермского Уралсовета, поскольку решением Всероссийского совещания именно этот город была определена центром объединения.

Накануне съезда произошло важное событие - 4-5 мая 1917 г. образовалось первое коалиционное Временное правительство во главе с князем Г.Е. Львовым. В его состав вошли представители Петросовета: эсер В.М. Чернов, меньшевик И.Г. Церетели и др. Очевидно, этот факт породил в рядах социалистических партий представленных в правительстве иллюзию, что Советы сыграли свою роль и отныне центр тяжесть политической борьбы переносится в правительство. Стало быть, бороться за преобладание в Советах уже не столь актуально. Не вошедшие в правительство большевики продолжали расценивать Советы не только как трибуну, но и как возможные будущие органы их политической власти. Лучше всего большевистское отношение к Советам сформулировал В.И. Ленин, который считал источником их власти отнюдь не закон, а прямой захват и политическое насилие. Кардинальная противоположность мнений основных социалистических партий в отношении Советов определили существенное различие позиций

I Уральский областной съезд Советов Урала открылся в 11.00 8 мая в помещении пермского театра и продолжался до 13 мая. По отчету мандатной комиссии, на съезде было: от рабочих - 168 делегатов от 95 организаций, объединяющих 666.615 человек; от воинских частей - 53 делегата, представляющих 160.000 солдат и офицеров; присутствовали депутаты от 19 волостей, примерно от 60.000 крестьян.

Выяснилось, что эсеровско-меньшевистский исполком практически не подготовил работу организационной секции: не представил в секцию ни программы работы, ни докладов. Его представители практически игнорировали заседания организационной секции. Воспользовавшись бездеятельностью исполкома, секция предложила перенос местонахождения Исполнительного комитета Уральского областного Совета из Перми в Екатеринбург. Хотя исполком и часть делегатов настаивали на том, чтобы областным центром оставалась Пермь, при голосовании за Екатеринбург было подано 105 голосов, за Пермь - 71, воздержалось - 4 человека.

Что интересно - большевики сумели провести всего лишь одно постановление - именно это. Только своими голосами они этого добиться не смогли бы, но сторонники Екатеринбурга объединились вне зависимости от партийных установок, в то время как пермские большевики для реализации политических целей голосовали отнюдь не патриотично. Урал был разбит на четыре округа с центрами в Екатеринбурге, Перми, Уфе и Вятке. К 25 мая все Советы должны были определиться со своей принадлежностью к какому-либо округу.

Состоявшиеся в конце мая – начале июня Пермский окружной[247] и Екатеринбургский окружной[248] съезды Советов продемонстрировали бóльший радикализм екатеринбургских Советов, что окончательно укрепило мнение в большевистской партии о необходимости политического лидерства именно зауральского центра.

18 июня в день начала наступления в Галиции Петроградским Советом была организована демонстрация в поддержку Временного правительства, в конечном итоге прошедшая под большевистскими антивоенными лозунгами. В Перми большевики решили поддержать столичные выступления, и это должно было стать своеобразной проверкой сил. Однако состоявшаяся 25 июня массовая политическая демонстрация (свыше 2.000 человек) под лозунгами «Вся власть Советам», «Долой 10 министров-капиталистов» была разгромлена толпой солдат гарнизона, разозленных антивоенными лозунгами. Было «разорвано 20 красных революционных знамен», а 15 участников ее были серьезно избиты. Показательно, что перед демонстрацией губернский комиссар Б.А. Турчевич (он же член исполкома Уралсовета) запретил печатать в типографии губернского земства большевистские афиши, мотивировав это следующим образом: «я стою за коалиционное правительство, а вы против 10 министров-капиталистов, а потому я не могу допустить печатания воззвания в правительственной типографии».

Меньше, чем через месяц, сразу после разгона в Петрограде большевистских демонстраций в Перми 6 июля прошло объединённое заседание исполкомов Уралсовета (фактически Пермского окружного) и губернского Совета крестьянских депутатов с участием представителей партий меньшевиков и эсеров вынесло постановление, запрещающее «всякого рода демонстрации, шествия, митинги и уличные собрания».

В Екатеринбурге же большевики 14-18 июля собрались на II Уральскую областную конференцию, где выдвинули лозунг борьбы «за переход от диктатуры Временного правительства к диктатуре пролетариата и крестьянства в лице Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов». Конференция утвердила устав областной организации большевиков, согласно которому областной комитет партии объединил партийные организации Пермской, Уфимской и частично Оренбургской и Вятской губернии.

Пермский губернский комиссар Б.А. Турчевич так характеризовал в докладе министру внутренних дел положение в губернии:

«…Помимо общих условий, создаваемых все более и более обостряющейся продовольственной разрухой, по-прежнему приходиться отметить разницу в условиях деятельности продовольственных органов для Предуралья и Зауралья.

Предуралье – уезды: Осинский, Оханский, Пермский, Соликамский, Чердынский не выявляют определенного политического облика.

Работа органов управления поэтому протекает более или менее нормально как в городских, так и в заводских поселениях, причем ни резких конфликтов, ни эксцессов там не наблюдается…

…деятельность органов правительства в Зауралье осложняется, кроме того, и в городах и заводских поселениях.

Я уже отмечал, что Екатеринбург, являющийся центром этой области, является, благодаря особым местным условиям, центром большевизма. Как в Екатеринбурге, так и большинстве уездов Зауралья большевизм укрепился серьезно и прочно».

II Уральский областной съезд Советов рабочих и солдатских депутатов прошел 17-21 августа уже в Екатеринбурге. Из 154 делегатов 77 были большевиками и лишь 23 меньшевиками, которые после того как к большевикам примкнули интернационалисты, покинули съезд. Съезд продолжил работу и принял большевистскую резолюцию об отношении к Временному правительству 77 голосами против 41. По сути дела, наряду с официальной Пермской губернией на той же территории возникла, как бы мы ныне сформулировали, «самопровозглашенная» Уральская область. Съезд призвал провести 1 сентября однодневную политическую забастовку.

Отношение к проведению этой забастовки характеризовало два способа действия, две политики по отношению к будущему российской революции. Первый – всяческое «раскачивание» политической лодки, дискредитация Временного правительства и установление диктатуры пролетариата, основанной на законах революционной необходимости – предпочли большевики. И второй – сохранение до последней возможности коалиционной демократии, созыв Учредительного собрания, которое бы сформировало легитимное демократическое правительство – избрали другие социалистических партий, прежде всего, меньшевики и эсеры. Из Советских органов на Урале первого пути придерживался Уральский совет в Екатеринбурге, второй воплощал Пермский окружной совет.

Начавшийся 25 августа корниловский мятеж, по мнению Пермского окружного совета, делал забастовку неуместной, даже если учесть, что он был окончательно подавлен к 30 августа. Ведь Керенский после переговоров с ВЦИК создал 1 сентября новый орган власти - Директорию - без участия кадетов. В этот же день Россия была объявлена республикой. Учитывая все это, Пермский и Мотовилихинский советы отказались проводить забастовку.

«…захват власти Советами явился настоятельной необходимостью…»

Дата добавления: 2015-07-17