Глава 2. Права и свободы человека и гражданина 11 страница

Фактическая национальная идентичность, т.е. принадлежность человека к определенной нации как исторически сложившейся устойчивой общности людей, возникшей на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры, не тождественна значению понятия "национальная принадлежность" в его конституционно-правовом смысле. Сама конструкция соответствующей нормы, закрепляющей право, т.е. субъективные возможности человека, связанные с определением и указанием своей национальной принадлежности, свидетельствует о вариантах такого выбора. Это означает, что национальная принадлежность не может быть жестко детерминирована исключительно генетическими и этническими факторами происхождения человека, так как в противном случае ни о каком выборе (конституционном праве) говорить не пришлось бы.

В то же время следует учитывать, что такой выбор не может основываться исключительно на субъективных, индивидуально-оценочных представлениях человека; в конституционно-правовом аспекте национальная принадлежность принципиально идентифицируется в том числе по объективным критериям (антропоморфные признаки, язык, психический склад, культурная принадлежность, образ жизни и т.п.). Но эти признаки могут не основываться на национально-этническом происхождении, а быть приобретенными в силу длительного пребывания человека в соответствующей (новой по сравнению с генетическими корнями) социокультурной среде. В случае же, например, судебного спора по поводу возможности реализации человеком своего права на определение национальной принадлежности данные факторы национальной самоидентификации личности могут и должны иметь такое значение, которое возможно оценить в судебном порядке.

Так, Чкаловским районным судом Екатеринбурга было рассмотрено дело по заявлению Л. об установлении того факта, что она является по рождению немкой. Суд исходил из того, что действующим законодательством порядок определения национальной принадлежности гражданина не установлен. Вместе с тем суд указал, что поскольку Конституция, включая нормы ч. 1 ее ст. 26, имеет высшую юридическую силу и прямое действие, установление национальной принадлежности в судебном порядке посредством установления соответствующего юридического факта представляется допустимым <1>.

--------------------------------

<1> См.: Справка о результатах обобщения практики рассмотрения судами Свердловской области гражданских дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение, от 4 мая 2005 г. Возможность судебного порядка решения соответствующих вопросов не исключается в принципиальном плане и КС РФ (см.: Определение КС РФ от 26 мая 2011 г. N 703-О-О // Архив КС РФ. 2011).

Нормативный смысл права публичной национальной самоидентификации может заключаться также в правовой возможности как таковой - определять или не определять, указывать или не указывать свою национальную принадлежность для юридически значимых целей внешнего, публичного характера. Право определять и указывать свою национальную принадлежность означает, что каждый может как воспользоваться названной возможностью, так и отказаться от нее. При этом определение и указание нельзя содержательно разделять: их необходимо полагать двумя неразрывными моментами национальной самоидентификации личности, поскольку определенное, но не выраженное вовне решение не может порождать правовые последствия совершенного выбора. В советский период российской государственности документирование национальности полагалось принципиально значимым и обязательным. Современные стандарты прав и свобод человека исключают возможность такого публичного вменения, а равно и отождествления понятий "гражданство" и "национальная принадлежность". Согласно Положению о паспорте гражданина Российской Федерации, утвержденному Постановлением Правительства РФ от 8 июля 1997 г. N 828 <1>, которое устанавливает состав сведений, вносимых в паспорт гражданина РФ, не только не предусматривается фиксация в паспорте сведений о национальной принадлежности гражданина, но и запрещается вносить в паспорт не предусмотренные прямо сведения, отметки и записи.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1997. N 28. Ст. 3444.

Конституционный Суд РФ неоднократно констатировал отсутствие на практике ситуаций, позволяющих связать угрозу нарушения конституционных прав и свобод с отсутствием графы "национальность" в паспорте гражданина РФ. Паспорт гражданина РФ предназначен для удостоверения российского гражданства (ст. 10 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 62-ФЗ "О гражданстве Российской Федерации" <1>), которое является единым и равным независимо от оснований приобретения (см. комментарий к ст. 6). Национальность, следовательно, не может иметь юридического значения для статуса лица как гражданина РФ. Также нет оснований утверждать, что исключение из паспорта графы о национальности не соответствует иным положениям Конституции и может рассматриваться как нарушающее основные права и свободы граждан (см., например, Определения КС РФ от 18 июля 2006 г. N 346-О, от 23 марта 2010 г. N 326-О-О, от 27 мая 2010 г. N 722-О-О, от 23 марта 2010 г. N 326-О-О <2>).

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2002. N 22. Ст. 2031.

<2> Архив КС РФ. 2006; 2010.

Комментируемое право является личным, в этом плане его важные нормативные характеристики дополняются вторым предложением ч. 1 ст. 26 Конституции, которое закрепляет принципиальную недопустимость принуждения к национальному самоопределению, не предполагает с необходимостью официального фиксирования, документирования соответствующей информации. Свою национальность можно при желании указать, сделав соответствующее заявление (ссылку) в автобиографии, резюме, Интернете, СМИ, любом публичном выступлении или при социологическом опросе. При таком подходе нельзя утверждать и того, что до достижения возраста 16 лет национальность ребенка может быть определена и указана, если в этом есть необходимость, только по воле родителей. Возможность внешнего (несемейного) характера для такой идентификации конституционно исключена, поскольку она ничем не будет отличаться от принуждения. Если же родители самостоятельно принимают решение о необходимости национальной идентификации ребенка, то они должны учитывать, что, во-первых, соответствующее конституционное право ребенка законодательно не ограничено, во-вторых, в соответствии со ст. 57 СК ребенок вправе выражать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы, учет же мнения ребенка, достигшего возраста 10 лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам.

Формально-юридическая актуализация признаков расы и национальной принадлежности в России исключается положениями ст. 19 Конституции, гарантирующей равенство прав и свобод человека и гражданина. При этом если раса объективно обусловлена общностью наследственных физических признаков, то национальность отражает представления самого лица о его многоаспектной неформализованной связи с определенным этническим сообществом или одновременно с несколькими из них. Вместе с тем реальность комментируемого конституционного права каждого <1> подтверждается специальными гарантиями его обеспечения, установленными, в частности, ст. 10 Закона о персональных данных, ст. 51 Закона о СМИ, ст. 8 Федерального закона от 25 января 2002 г. N 8-ФЗ "О Всероссийской переписи населения" <2>. Императивность принципа недискриминации по данному признаку обеспечивает, в частности, УК, который предусматривает уголовную ответственность за нарушение равенства прав и свобод в зависимости от расы и национальности граждан (ст. 136).

--------------------------------

<1> Данное право необходимо отличать от права на этническую самоидентификацию лиц, относящихся к коренным малочисленным народам. См., например: Кряжков В.А. Коренные малочисленные народы Севера в российском праве. М., 2010. С. 204 - 209.

<2> СЗ РФ. 2002. N 4. Ст. 252.

2. В ч. 2 комментируемой статьи в структуре одного предложения закреплены два взаимосвязанных, но различных конституционных права человека и гражданина: на пользование родным языком; на свободный выбор языка общения, воспитания, обучения и творчества.

Говоря о праве пользования родным языком, следует учитывать, что в русской этимологии понятие "родной язык" имеет два значения <1>. Первое значение выражает кровно-родственную связь лиц, владеющих одним языком, и предполагает, что родным языком ребенка является язык его родителей, определяемый их национальной принадлежностью.

--------------------------------

<1> См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1984. С. 593.

Однако придать этому предположению значение юридического факта нельзя уже потому, что у родителей, например, могут быть различные родные языки, причем не всегда совпадающие с их национальностью. Из этого следует необходимость других критериев определения родного языка, поскольку никто не может быть лишен права пользования им. Второе значение понятия "родной язык" связано с местом рождения носителя. Это язык своей родной страны, язык, на котором говорят и думают с детства. Данный критерий выглядит более приемлемым для разрешения юридически значимых вопросов, хотя и его нельзя признать универсальным. Словосочетания "родная страна" и "страна рождения" могут обозначать разные государства.

Таким образом, конституционное право на пользование родным языком следует, подобно праву национальной самоидентификации, признать полномочием, объект которого выбирается самим правообладателем на основе внутренней оценки и убежденности. Сущностью этого права каждого человека выступает конституционно гарантированная возможность самоопределения и самовыражения в плане вербальной, духовно-культурной идентичности. Поэтому главным публичным конституционно-правовым следствием данного права выступает недопустимость не предусмотренного законом воспрепятствования лицу пользоваться в любых ситуациях и отношениях тем языком, который он указывает в качестве родного.

Категория "родной язык" используется законодателем и для обозначения одного из национально-культурных прав коренных малочисленных народов РФ. Это отличное по значению от прав и свобод человека право тем не менее подкрепляется специальными гарантиями. Федеральным законом от 30 апреля 1999 г. N 82-ФЗ "О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации" <1> гарантируется право лиц, относящихся к малочисленным народам, получать и распространять информацию на родных языках, создавать СМИ. Данное установление корреспондирует нормам международного права, утверждающим для лиц, принадлежащим к национальным меньшинствам, право свободно пользоваться своим родным языком в личной и общественной жизни <2>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1999. N 18. Ст. 2208.

<2> См.: Документ Копенгагенского совещания 5 - 29 июня 1990 года Конференции по человеческому измерению СБСЕ. М., 1990.

Пользование родным (как и всяким иным) языком может быть сопряжено с негативными социальными (неконституционными) эффектами. Поэтому оно может быть ограничено в соответствии с общим порядком и условиями ограничения конституционных прав и свобод или связано с нормативно-регулирующими требованиями. Например, такое специфическое, противоречащее нормам нравственности пользование родным языком, как нецензурная брань в общественных местах, признается правонарушением, сопряженным с административной ответственностью (ст. 20.1 КоАП). В соответствии с положением ч. 3 ст. 11 Закона об обращениях государственный орган, орган местного самоуправления или должностное лицо при получении письменного обращения, в котором содержатся нецензурные выражения, вправе оставить обращение без ответа по существу поставленных в нем вопросов, поскольку законодатель отнес такое правопользование к разновидностям злоупотребления правом.

Образование в целом является той областью социальной практики, где в силу конституционного закрепления права на образование актуальны публичные требования обеспечения возможности пользования родным языком. К числу связанных с этим содержательных конкретизаций права каждого на пользование родным языком следует отнести, в частности, закрепленное в п. 2 ст. 6 Закона об образовании право граждан РФ на получение на родном языке основного общего образования. Одновременно, согласно п. 4 ст. 6 данного Закона, государство в соответствии с международными договорами РФ оказывает содействие представителям народов РФ, проживающим вне ее территории, в получении ими основного общего образования на родном языке.

Язык не только отражает сознание (личность), но и является универсальным средством социальных коммуникаций, включая правовые, необходимой предпосылкой вступления в правовые отношения и участия в них, заявления правовых требований, защиты своих законных интересов. Лишь в ситуации достоверного (собственно языкового) взаимопонимания, пользования одним и тем же языком, хотя бы и посредством синхронизации (перевода), можно достигать итоговых целей коммуникации; в противном случае они часто оказываются объективно недостижимыми либо деформированными. В этом аспекте актуально право каждого свободно выбирать язык общения, воспитания, обучения и творчества.

Конституционное положение о свободе выбора языка общения, воспитания, обучения и творчества подкрепляется признанием в преамбуле Закона о языках народов РФ всех языков народов Российской Федерации национальным достоянием России, находящимся под защитой государства. Помимо подтверждения недопустимости пропаганды вражды и пренебрежения к любому языку, указанный Закон конкретизирует государственные гарантии равноправия языков народов Российской Федерации, включая права личности на свободу выбора и использования языка общения, которые распространяются на граждан РФ, а также на иностранных граждан и лиц без гражданства, находящихся на территории РФ.

Общение можно рассматривать в качестве родовой характеристики всех форм коммуникации, включая перечисленные в ч. 2 комментируемой статьи. Такое перечисление обусловлено особым социальным значением воспитания, обучения и творчества, а также наличием соответствующих им конституционных прав и свобод (ч. 2 ст. 38, ч. ч. 1 - 3 ст. 43, ч. 1 ст. 44 Конституции). Отдельное значение права на свободный выбор языка общения в содержании комментируемого конституционного права определяется сферами публично-властной, процессуальной, служебной, трудовой, корпоративной, общественной коммуникации.

Конституционное право на свободный выбор языка общения специально регламентировано рядом федеральных законов, регулирующих различные сферы жизни. Как правило, такая регламентация устанавливается в целях соразмерной защиты определенных конституционных, в том числе языковых, иных национально-культурных ценностей. Так, в соответствии с Федеральным законом от 1 июня 2005 г. N 53-ФЗ "О государственном языке Российской Федерации" <1> статус русского языка как государственного языка РФ предусматривает обязательность его использования в законодательно определенных сферах, конкретизированных, в частности, в ст. 3 данного Закона. В силу этих установлений, по общему правилу (исключения оговорены особо), русский язык подлежит обязательному использованию во взаимоотношениях федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов РФ, иных государственных органов, органов местного самоуправления, организаций всех форм собственности и граждан РФ, иностранных граждан, лиц без гражданства, общественных объединений.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2005. N 23. Ст. 2199.

В соответствии с п. 4 ст. 15 Закона о языках народов РФ граждане вправе обращаться в государственные органы, организации, на предприятия и в учреждения Российской Федерации с предложениями, заявлениями, жалобами на государственном языке Российской Федерации, родном языке или любом другом языке народов Российской Федерации, которым они владеют. Однако, как установлено в п. 5 той же статьи, в случае невозможности дать ответ на такие предложения, заявления и жалобы на языке обращения используется государственный язык Российской Федерации. В то же время в соответствии с положением п. 4 ст. 3 данного Закона в местности компактного проживания населения, не имеющего своих национально-государственных и национально-территориальных образований или живущего за их пределами, наряду с русским языком и государственными языками республик в официальных сферах общения может использоваться язык населения данной местности. Порядок использования языков в таких местностях определяется законодательством Российской Федерации и субъектов РФ.

Обязанность официального (публичного) общения на государственном (русском) языке как определенное ограничение права выбора языка общения не подлежит расширительному толкованию как очевидно неправомерному. Так, Постановлением Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 20 декабря 2004 г. был удовлетворен иск ОАО о признании незаконным решения об отказе в возмещении из бюджета НДС по экспортным операциям, поскольку НК не установлена обязанность налогоплательщика представлять в налоговый орган для подтверждения правомерности применения налоговых вычетов перевод на русский язык международных транспортных, товаросопроводительных документов (коносамента) и таковые не относятся к документам официального делопроизводства в России (в смысле установлений ст. 16 данного Закона; кроме того, в п. 2 ст. 22 этого Закона прямо указывается, что делопроизводство в сфере обслуживания и коммерческой деятельности ведется на государственном языке Российской Федерации и иных языках, предусмотренных договорами между деловыми партнерами).

В соответствии с положением ч. 2 ст. 5 Закона о языках народов РФ в ряде федеральных законов предусматривается в качестве гарантии лицам, не владеющим русским языком, при реализации и защите ими своих прав и законных интересов на территории РФ обеспечение их права на пользование услугами переводчиков (см., например, ч. 2 ст. 9 ГПК, п. 2 ст. 97 НК и др.).

Особые гарантии комментируемого конституционного права установлены для судебной сферы. Согласно п. 3 ст. 10 Закона о судебной системе РФ при осуществлении судами правосудия участвующим в деле лицам, не владеющим языком судопроизводства, обеспечивается право выступать и давать объяснения на родном языке либо на любом свободно избранном языке общения, а также пользоваться услугами переводчика. В процессуальных кодексах это положение конкретизируется по кругу лиц и содержанию их правомочий (ст. 18 УПК, ст. 9 ГПК, ст. 12 АПК, ст. 24.2 КоАП). Аналогичные положения предусмотрены и в ст. 33 Закона о Конституционном Суде РФ. Наряду с этим в судебной практике особо недопустимы злоупотребления комментируемым правом (см., например, Определение КС РФ от 20 июня 2006 г. N 246-О <1>).

--------------------------------

<1> Архив КС РФ. 2006.

В целях обеспечения прав и законных интересов инвалидов в соответствии с положениями ч. 2 ст. 14 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. N 181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации" <1> средством межличностного общения в России признается и язык жестов. В целях реализации данного Закона Постановлением Правительства РФ от 7 декабря 1996 г. N 1449 "О мерах по обеспечению беспрепятственного доступа инвалидов к информации и объектам социальной инфраструктуры" <2> компетентным федеральным органам исполнительной власти предписано: предусматривать при формировании бюджетных заявок средства для организации скрытого субтитрирования общественно значимых, информационных и других телепрограмм, в том числе освещающих проблемы социальной интеграции инвалидов в общество; принять меры по дальнейшему развитию сурдоперевода разножанровых общественно значимых и информационных телепрограмм для инвалидов с нарушением слуха, выпуску кино- и видеопродукции с субтитрами, подготовке теле- и радиопрограмм публицистической, образовательной, научно-познавательной и культурно-просветительной направленности, адресованных инвалидам, и программ по заявкам инвалидов.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1995. N 48. Ст. 4563.

<2> СЗ РФ. 1996. N 51. Ст. 5806.

В ряду нормативных конкретизаций комментируемого права находится конституционное правомочие на свободный выбор языка обучения. Правовые режимы языков обучения конкретизируются законодателем. Так, в соответствии с п. 2 ст. 6 Закона об образовании граждане РФ имеют право на выбор языка обучения в пределах возможностей, предоставляемых системой образования. В отношении детей право выбора образовательного учреждения с тем или иным языком воспитания и обучения принадлежит родителям или лицам, их заменяющим в соответствии с законодательством Российской Федерации (п. 3 ст. 9 указанного Закона).

По Конституции (п. "е" ст. 71) установление основ федеральной политики в области культурного и национального развития России, частью которой является государственная языковая политика, находится в федеральном ведении. Общие вопросы языковой политики в области образования регулируются Законом о языках народов РФ. Конституционную ценность всех языков народов Российской Федерации подтверждает конституционный запрет пропаганды языкового превосходства (ч. 2 ст. 29 Основного Закона). Наряду с этим в последнее время актуализирована проблема статуса национальных языков. При этом критика российского законодательства как якобы не обеспечивающего международные стандарты недискриминации в этой сфере часто строится на неверно воспринимаемой модели федеративной целостности России. Во многом с этим была связана постановка вопроса в порядке конституционной жалобы о праве республик в составе России самостоятельно определять графическую основу своих языков, получившего разрешение в Постановлении КС РФ от 16 ноября 2004 г. N 16-П <1>.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2004. N 47. Ст. 4691.

Как подчеркнул КС РФ, право республик в составе России устанавливать свои государственные языки и использовать их в отношениях и связях публично-властного характера наряду с общегосударственным (русским) языком признано Конституцией (ч. 2 ст. 68) с учетом исторически и национально обусловленных особенностей конституционно-правового статуса этих субъектов. Право каждого из народов России на сохранение родного языка, создание условий для его изучения и развития также гарантируется Конституцией (ч. 3 ст. 68), но к государственным языкам республик должны предъявляться особые требования по сравнению с языками, не имеющими статуса государственных.

Легальное установление графической основы алфавита государственного языка должно быть обусловлено суверенной государственной волей и соответствующими общенародными интересами. Изменение графической основы государственного языка настолько затрагивает возможность пользования им, что для большого круга лиц (граждан и неграждан) это будет означать ограничение основных прав и свобод как в собственно языковой сфере, так и по целому ряду направлений публично значимого и публично зависимого самоопределения. Не все, но многие будут лишены возможности полноценного политического участия и диалога с публичной властью (с учетом реалий делопроизводства), как и пользования социокультурными благами. Поэтому только федеральный законодатель вправе установить такие ограничения в силу общих конституционных усмотрений. Подобному решению должен предшествовать вывод о заинтересованности в его последствиях всего российского народа и, соответственно, каждого индивида, обладающего конституционным правосознанием. Настаивать же на исключительной компетенции республик устанавливать свои государственные языки можно, только игнорируя исторически сложившееся и конституционно закрепленное единство правового поля России, равенство прав и свобод человека и гражданина.

Весь опыт исторического развития России убедительно подтверждает, что, как установлено в Федеральном законе "О государственном языке Российской Федерации", именно русский язык объективно является языком, способствующим взаимопониманию, укреплению межнациональных связей народов Российской Федерации в едином многонациональном государстве. Защита и поддержка этого языка способствуют приумножению и взаимообогащению духовной культуры народов Российской Федерации. В целях обеспечения функционирования русского языка в качестве государственного языка Российской Федерации, употребления его в органах государственной власти, органах местного самоуправления, государственных учреждениях на всей территории РФ Закон о языках народов РФ предусматривает его изучение в общеобразовательных учреждениях и образовательных учреждениях профессионального образования, имеющих государственную аккредитацию образовательных учреждениях, за исключением дошкольных образовательных учреждений, которое регулируется государственными образовательными стандартами (п. 2 ст. 10). Как указал КС РФ, в силу этих, соответствующих Конституции, установлений законы и иные нормативные правовые акты субъектов РФ в области образования не могут ограничивать права граждан, связанные с обучением и преподаванием русского языка.

Вскоре после принятия указанного Постановления КС РФ Верховный суд Республики Татарстан решением от 28 декабря 2004 г. удовлетворил заявление Прокурора Республики Татарстан о признании противоречащим федеральному законодательству и недействующим Закона Республики Татарстан от 15 сентября 1999 г. "О восстановлении татарского алфавита на основе латинской графики".

В качестве примера неконституционного ограничения права на свободный выбор языка обучения можно указать Закон Республики Адыгея от 6 января 2000 г. "Об образовании", в ч. 5 ст. 6 которого устанавливалось, что в образовательных учреждениях Республики (общеобразовательных школах с первого класса, учреждениях начального, среднего и высшего профессионального образования), обучение в которых ведется на русском языке, для обучающихся адыгейцев вводится адыгейский язык в качестве обязательного учебного предмета. Верховный суд Республики Адыгея решением от 19 декабря 2006 г. признал данное положение противоречащим федеральному законодательству, устанавливающим не вытекающую из федерального законодательства и в нарушение республиканского законодательства об образовании обязанность изучения адыгейского языка обучающимися адыгейцами, т.е. допустил ущемление и ограничение прав граждан по их языковой и национальной принадлежности.

Конституционное право на свободный выбор языка воспитания тесно связано с публичной и частной (семейной) образовательной практикой. Показательно, что в приведенном выше решении ставился вопрос об одновременном нарушении (неконституционном ограничении) прав на образование и воспитание. Аналогичным образом эти права представлены и в Законе о языках народов РФ, где в п. 3 ст. 9 отдельно конкретизируется принадлежащее родителям или лицам, их заменяющим в соответствии с законодательством Российской Федерации, право выбора образовательного учреждения с тем или иным языком воспитания и обучения детей. О неразрывности языка обучения и языка воспитания в образовательном учреждении говорится и в Законе об образовании (п. 3 ст. 6). Самостоятельная нормативная конкретизация этого конституционного права наиболее значима для практики семейных отношений, в рамках которых оно представлено правом родителей воспитывать, с одной стороны, и правом детей быть воспитываемыми на свободно выбранном языке - с другой.

В соответствии с положениями п. 1 ст. 63 СК родители имеют преимущественное право на воспитание своих детей перед всеми другими лицами, несут ответственность за воспитание и развитие своих детей, в том числе в психическом, духовном и нравственном аспектах. При этом родительские права не могут осуществляться в противоречии с интересами детей, обеспечение которых должно быть предметом основной заботы родителей. Все вопросы, касающиеся воспитания и образования детей, решаются родителями по их взаимному согласию, исходя из интересов детей и с учетом мнения детей (ст. 65 СК).

Вопрос о языке общения (воспитания, образования) родителя с ребенком может быть актуализирован в ситуации раздельного проживания родителей, в особенности если у них разные родные языки. При отсутствии совместного места жительства родителей и детей права и обязанности родителей и детей определяются законодательством государства, гражданином которого является ребенок. Статья 66 СК закрепляет права родителя, проживающего отдельно от ребенка, на общение с ребенком, участие в его воспитании и решение вопросов получения ребенком образования. При этом с учетом исключительной роли языка в деле формирования человеческой личности родитель, с которым проживает ребенок, не должен препятствовать общению ребенка с другим родителем на языке, выбранном этим родителем, если такое общение не причиняет вреда физическому и психическому здоровью ребенка, его нравственному развитию.

Конституционное право на свободный выбор языка творчества конкретизируется, в частности, в гражданском законодательстве об авторских правах. В п. 1 ст. 1259 ГК устанавливается, что объектами авторских прав являются произведения науки, литературы и искусства, независимо от способа их выражения; к числу таких способов (средств) выражения (объективирования) относится прежде всего выбранный автором язык. В п. 3 той же статьи письменная и устная формы (в виде публичного произнесения, публичного исполнения и иной подобной формы) первыми называются в ряду возможных форм объективирования обнародованных и необнародованных произведений, на которые распространяются авторские права. В соответствии со ст. 1261 ГК авторские права на все виды программ для ЭВМ (в том числе на операционные системы и программные комплексы), которые могут быть выражены на любом языке и в любой форме, включая исходный текст и объектный код, охраняются так же, как авторские права на произведения литературы.

Дата добавления: 2015-07-11