Водительские права

Честно говоря, большую часть времени я провожу с подобными мне людьми. Мои друзья одного со мной возраста, уровня образования. Мы придерживаемся общей системы ценностей, ездим на одинаковых ма­шинах. Нам нравятся одни сорта кофе, один тип книг, музыки. В моей стране живет множество этнических групп — поляки, испаноязычные... Но я мало с ними общаюсь. Я попытался делать покупки в магазинчике для испаноязычных — и тут же потерялся среди полок, уставленных одной лишь фасолью разных сортов.

Каждые три года мне приходится переоформлять водительские права. Иногда при этом нужно держать письменный экзамен, иногда бывает достаточно за­полнить бланк и сдать фотографии. Но каждый раз приходится как минимум по часу проводить в очере­ди в окружении совершенно разных людей. Этот час служит для меня школой жизни.

«Как много тучных людей вокруг! Интересно, по­чему мои друзья такие тощие? — спрашиваю я себя. — Где живут все эти толстяки? Кто дружит с ними?»

Сколько стариков вокруг! Я читал в журналах о «се­деющей Америке», но общаюсь в основном с людьми своего возраста. Как многие носят джинсы и ковбой­ские сапоги! Как мало людей знают, что такое дезодо­рант! Почему люди так редко ходят к зубному врачу?!

В очереди за водительскими правами — реальный мир.

Мои удивленные вопросы лишь показывают, на­сколько я далек от этого реального мира. И все пото­му, что я инстинктивно тянусь к себе подобным. Я редко выхожу из своего мирка — если только что-то вынуждает меня это сделать. Например, нужно полу­чить водительские права или пойти в церковь.

Я уже рассказал, какими разными людьми окру­жен в церкви на улице ЛаСаль. Я с удовольствием вспоминаю двух наших прихожан. Они по очереди присматривали за мной на богослужениях, когда ма­ма вела занятия в воскресной школе. Я очень любил сидеть с миссис Пэйтон, потому что вокруг ее шеи всегда болтались «животные». У нее было меховое боа — две норки, сшитые так, что они как бы кусали друг друга за хвост. Во время богослужения я играл с бле­стящими глазками зверьков, трогал их острые мелкие зубки, гладил мягкую шерсть, пушистые хвостики. Норки миссис Пэйтон помогли мне пережить не одну скучную проповедь.

С мистера Понса не свисало никаких «животных». Но он был добрейшим человеком. У него было шесть собственных детей, и он чувствовал себя счастливым лишь тогда, когда на коленях у него сидел ребенок. Это был огромный мужчина. А потому я мог сидеть на его коленях всю службу, и ноги у него не затекали. Ему очень нравилось, как я разукрашивал церковные программки, как рисовал смешные мордочки на сво­их ладошках: я двигал ладонью — и мордочки улыба­лись и подмигивали.

Мистер Пенс запомнился мне своей добротой и целым пуком волос, торчавшим у него из носа. Воло­сы лучше всего было видно, когда я сидел у него на коленях. Спроси меня тогда, кто мне больше нравит­ся — миссис Пэйтон или мистер Понс, — я б затруд­нился ответить. Но, наверное, победил бы мистер Понс. Мой отец умер, когда мне был всего год. Мис­тер Понс стал для меня образцом большого и сильно­го мужчины, с которым я чувствовал себя уверенно и спокойно.

Я подрос, больше узнал о мире и больше понял о миссис Пэйтон и мистере Понсе. Миссис Пэйтон бы­ла богата, поэтому и могла позволить себе носить «животных» вокруг шеи. Ее семья владела компанией по продаже Кадиллаков. А мистер Понс был водите­лем мусороуборочной машины, ему еле-еле хватало денег, чтобы прокормить большую семью. Зная все эти факты, со стыдом могу сказать: будучи взрослым человеком, я бы вряд ли подружился с мистером Понсом. Мне было бы неловко говорить с ним — неловко, да и не о чем. У нас, видимо, не нашлось бы общих интересов.

Я рад, очень рад, что в церковь Иисуса Христа, ко­торую я посещал в детстве, ходили и эти двое моих друзей. Теперь-то я понимаю: церковь должна быть тем местом, где одинаково рады миссис Пэйтон с во­лосатыми зверьками на шее и мистеру Понсу с воло­сатым носом. Чтобы почувствовать, что такое реаль­ный мир, мне ни к чему ждать по три года — достаточ­но сходить в церковь.

Джон Говард Йодер сказал:

Церковь — не просто носитель вести о прими­рении. Даже газета, даже телефон могут доне­сти до людей любую мысль! Но церковь не являет­ся и плодом существования некоей вести, как, на­пример, толпа в кинотеатре является плодом ре­кламы фильма. В церкви мужчины и женщины сливаются в новую социальную структуру. Это дело рук Бога, и в этом суть всей истории челове­чества...

Дата добавления: 2015-10-31