Часть 5. Наша жизнь - игра, в которой заведомо не предусмотрены правила

Внезапно пришедшая мысль одному незаурядному человеку: «Если вы думаете, что вы знаете о жизни все, то вы болван, каких поискать». А ведь, правда, жизнь непредсказуема, тем и прекрасна. Конечно, последний эпитет можно было бы и оспорить в той ситуации, в которой находилась Елена Гилберт, попав в полицейский участок из-за мнимых обвинений. Вполне можно было бы сказать, что их не было вообще, однако сути дела это не меняло. Закон – та штука, с которой либо добросовестно считаешься, либо добросовестно прикрываешь свой пакостный тыл. К сожалению, второе имеет место быть в нашей повседневной жизни. Каждый человек не раз был жертвой правонарушения, совершенного полицией. Чувствуете, как парадоксально это звучит? Невероятно, но факт, подтверждаемой одной простой житейской аксиомой: жизнь – эта та самая чушь, которую вы видите изо дня в день. Расценивать сие утверждение можно по-разному – все зависит от человека. Кто-то улыбнется, увидев, например, как полуобнаженный парень с девушкой, хохоча, купаются в фонтане Центрального парка, а кто-то на эту же ситуацию взглянет совершенно иначе: буркнет или проворчит себе что-то под нос и, ссутулившись, побредет прочь от места зарождавшегося эпицентра разврата.
Подумав об этом, Елена тихо хихикнула и устало провела рукой по лицу, пытаясь привести мысли в порядок. Около полтора часа назад девушку ввели в небольшую комнатку, в которой кроме стола, стула и большого зеркала больше ничего не находилось. Дэймона рядом с ней не было. Как только парочка попала в полицейский участок их разлучили, уведя Сальваторе в сторону кабинета офицера, а ее – в комнату ожидания или, как ее называют иначе, помещение для допросов. Елене казалось все случившееся столь нелепым и абсурдным, что она не могла убрать никак насмешливую улыбку с лица. Однако веселье прекратилось в тот момент, когда ожидание освобождения стало затягиваться. Десять минут сменили полчаса, затем час… и терпение брюнетки стало уверенно приближаться к колоритной отметке «ноль». Не сумев перебороть себя, девушка уже хотела выйти из комнаты, как вдруг в помещение вошел молодой мужчина, лет тридцати четырех, одетый в строгий костюм и держащий черную папочку в руках.
- Мисс Елена Гилберт? – осторожно спросил он, слабо улыбнувшись девушке.
- Да, - неуверенно ответила брюнетка и глубоко вздохнула, поняв, что она в этом здании задержится еще как минимум на час.
- Я ненадолго, - уверил мужчина, присаживаясь за стол. – Меня зовут Джон Мэлор. Я адвокат Дэймона Сальваторе.
- Господи, я что, ограбила банк? – сдержав смешок, хмыкнула Елена и, скрестив руки на груди, навалилась плечом на стену. – У меня всего лишь не было документов при себе, как и у Дэймона.
Внимательно взглянув на свою клиентку, адвокат коротко улыбнулся, а затем вытащил из своей папки офисный лист и протянул его девушке. Неохотно приняв его, Гилберт мельком оглядела документ и поняла, что это был некий перечень преступлений, совершенных за последнюю неделю. Возле каждой даты стояла цифра и линия, соединяющаяся с несколькими другими, образующими диаграмму.
- Это список правонарушений, преступлений, произошедших накануне, - спокойно пояснил Мэлор. – Сейчас Рождество, праздничная суматоха, беготня, а это настоящая нажива для преступников. Карманники не дремлют, угонщики активны. Вот и делают себе подарки. Из-за всего этого полиция становится немного нервозной. Работы много, а делать ее некому, так как сейчас праздник.
- А я тут причем? – необдуманно фыркнула Елена, отдавая документ обратно адвокату.
Темно-карие глаза мужчины посмотрели на девушку так, словно та была душевнобольной, что не могло укрыться от внимания Гилберт.
- Праздник обычно встречают дома, мисс, - вежливо ответил Джон, встав со своего места. – Наряжают елку, делают иллюминацию, стряпают вкусности. Люди, гуляющие в самый разгар торжества по улице, без документов, в большом городе, где преступность на каждом шагу. Полиция частенько перестраховывается. Особенно так любят поступать офицеры «старой школы», на одного из которых вы, собственно, и нарвались.
- А что с Дэймоном? – обеспокоенно спросила Елена.
- Насколько точно я могу знать, мистер Сальваторе разъяснил ситуацию с комиссаром сразу же, едва его тот его увидел, - усмехнулся Мэлор, а затем, подойдя к двери, изрек: – Все-таки больших людей видят издалека.
- Он что, уехал? – недоверчиво переспросила Гилберт.
- Этого я не могу знать, свою работу я выполнил. Вы можете уйти, - ответила адвокат. – Всего хорошего, - попрощавшись, мужчина открыл дверь и вышел из помещения.
Изумление – вот что почувствовала Елена. Факт того, что Сальваторе уехал без нее, неслабо ошеломлял девушку.
- Ха, нет, - испуганно прошептала она. – Он не мог уехать.
Быстро подойдя к двери, брюнетка открыла ее и вышла из помещения. Участок полиции, как и следовало ожидать, был практически пустым. Лишь несколько сотрудников встретились Елене по пути к выходу. На подъездной дорожке, перед зданием, не было ни единой машины, ни одного человека. Это настораживало и пугало одновременно.
Со стороны подул пронизывающий холодный ветер, заставивший девушку поежиться и поправить куртку. Судорожно выдохнув, Елена пошла вдоль по слабоосвещенной улице все дальше и дальше. Один незнакомый дом сменялся другим, один поворот следующим. Внезапно брюнетка остановилась на перекрестке, который пересекла еще двадцать минут назад, тогда-то и стало понятным самое страшное, что может произойти в большом городе – она заблудилась. В таких ситуациях страх становится доминирующим чувством, овладевающим человека. Этот случай не был исключений. Ночь и тишина, царствующие на улице пугали Елену, заставляя сердце буквально подпрыгивать от каждого шороха или дуновения ветра. Людей на улицах не было вообще. Тихо идя по асфальту, девушка не заметила, как очутилась на каком-то переулке, где у угла большой многоэтажки она, наконец, разглядела мужчину, медленно курящего сигарету и выдыхающего клубы белого дыма. Его лицо было скрыто от глаз из-за капюшона, а поза была расслабленной, что вселяло определенные опасения.
«Уходи. Живо!» - вскричало сознание девушки тревожным голосом… Дэймона. Повинуясь ему, Гилберт развернулась и быстро пошла назад. Настал момент, когда Елена поняла, что она почти бежит, гонимая неподдельным страхом перед опасностями ночи. Вскоре она увидела хорошо освещенную улицу в конце пути, и мысленно улыбнулась этому. Сбавив скорость, брюнетка попыталась восстановить дыхание, переходя на равномерные шаги. Однако легкие ее как будто не слушались, нарочно провоцируя аритмию сердца и частые вдохи. Тогда Елена остановилась, и только в этот момент она внезапно услышала позади себя четко раздавшиеся шаги.
- И далеко ты собралась? - спросил хриплый неприятный мужской голос.
Трудно описать то, что почувствовала девушка. Выбросы адреналина в кровь явно превышали норму. Тяжело дыша, Гилберт собрала свою храбрость и повернулась. Это был тот самый мужчина, стоявший у угла дома. Сейчас на нем не было капюшона, и Елена смогла увидеть лицо мужчины. Оно было неприятным: грубые черты, шрам от глубокого пореза на щеке, тонкие губы и черные глаза, близко посаженные друг к другу и жесткие на вид короткие коричневые волосы. Весь вид этого человека пугал, настораживал, поэтому девушка скорее на подсознательном уровне сделала шаг назад. Незнакомец заметил это и презрительно улыбнулся, прекрасно понимая, что брюнетке все равно не уйти, не сбежать. Он поднял руку с сигаретой и сделал пару затяжек, а затем бесцеремонно выдохнул дым прямо Елене в лицо. От едкого дыма глаза начали слезиться, а дыхание сбилось. Отпрянув назад, девушка часто закашляла и ненавистно взглянула на мужчину, но тот даже словно и не заметил неудобства, который причинил ей.
- Что вам нужно? – сдавленно проговорила Гилберт, мысленно подумывая, как ей уйти.
Незнакомец не ответил, даже не взглянул на брюнетку. Продолжая курить, он лишь едва заметно ухмыльнулся. Елена не задавала новых вопросов, но уже чувствовала, как ритм сердца начинает восстанавливаться, страх отступает, уступая бразды правления холодному расчету разума. Это утешало, и девушка мысленно порадовалась отсутствию паники, но лишь до тех пор, пока мужчина снова не начал говорить.
- Ты выглядишь странно, Сальваторе, находясь на самой окраине Бруклина, - насмешливо произнес мужчина и бросил окурок от сигареты на асфальт, раздавив его носком ботинка. – Вся в страхе – жалкое зрелище.
- Откуда вы меня знаете? - ледяным голосом спросила Елена, вздрогнув от упоминания фамилии Дэймона, а затем тихо шепнула себе под нос: – Бруклин?
- Да, именно так, - кивнул незнакомец и, рассмеявшись, добавил: – Далековато полицейские увезли, да? Учитывая, что родной, богатенький Манхеттен находится в десятках километрах отсюда.
Ледяной прозывающий шквал страха тотчас нагнал брюнетку. Мозг быстро разложил события последних часов по полочкам, отчего легче не становилось. Шумно выдохнув, Елена резко и слишком поспешно отошла от мужчины на несколько шагов. Это стало роковой ошибкой. Рванувшись с места, незнакомец нагнал девушку и схватил брюнетку за предплечье, потом за шею. Все произошло настолько быстро, что Елена не сразу почувствовала, как ее нос зажали платком, намоченным какой-то едко пахнущей жидкостью. Последним, что увидела девушка, был тускло светивший фонарь переулка, а затем наступила темнота.

***

Тишина ошеломляла, спокойная обстановка в квартире пугала, а блаженное урчание пушистого прохвоста умиляло, - все это сейчас и господствовало на Верхнем Ист-Сайде в пентхаусе Дэймона Сальваторе.
Среди большого количества раскиданных вещей, перьев, выпотрошенных из подушек, лежащих на полу, лежали две разномастные красивые блондинки. Обе особы выглядели устало. Глаза были прикрыты, волосы растрепаны, а помятая, кое-где растянутая одежда неопрятно висела на девушках. Раскинув руки в стороны, они лежали на полу в паре метров друг от друга и тяжело дышали, будто пару минут назад совершили забег по побережью Гудзонского залива. За всем этим в сторонке тихо наблюдало единственное разумное существо, находящееся здесь, – Салдэй. Чуть прищурившись от яркого света люстр(они были целы, надо же, как странно), кот почивал на одном из ярусов книжной полки и громко мурлыкал. Едва ли ему когда-нибудь за свою жизнь приходилось видеть, как две роскошные барышни делали друг из друга суп-пюре, устраивали в гостиной богатой квартиры лошадиные бега. Милому пушистому созданию оставалось лишь делать ставки: кто из этих девиц быстрее выдохнется? Сладко зевнув, Салдэй поднялся на ноги и потянулся, выгнув свою темно-серую спинку, а затем, посмотрев на обстановку вокруг, протяжно громко мяукнул, словно призывал к чему-то. Его просьба была услышана, но не сразу. Пошатываясь и чуть дрожа, Стэйси медленно встала на четвереньки и, хрипло простонав, оперлась локтем о сиденье дивана, попытавшись встать. О, если бы это было так легко! Тело ныло от физической нагрузки, совершенной двумя часами ранее, а о том, как она сейчас выглядела, Хинхаус даже и думать не хотела – кошмаров ночью ей еще не хватало.
- Вот скажи мне, нафига надо было так злиться из-за того, что я случайно разбила твою пудреницу, а? – с придыханием, запинаясь, проговорила Стэйси, кинув мельком взгляд на свою «не подругу».
Рывком поднявшись на ноги, девушка плюхнулась на диван и глубоко вздохнула, восстанавливая дыхание. Все ее мысли за один только час превратились в ужасающий хаос, а все происходящее ей казалось нелепым.
- Абсурд! – выпалила Хинхаус и, прикрыв глаза, закинула руки на спинку дивана.
- Ты не понимаешь, - свистя носом, ответила Кэролайн и непроизвольно махнула рукой. - Это была пудреница от Шанель. Она стоит около пятисот долларов! Я почти месяц бережливо копила на нее.
Тихо кашлянув, мисс Форбс села и, прислонив ладонь ко лбу, вздохнула. Вечная подружка скандалов – мигрень не заставила себя долго ждать.
- Это только пудреница, а есть еще помада и кейсик с тенями, - проворчала блондиночка. – Если ты и их уничтожила, когда запустила моей сумкой в стену, то я убью тебя, Хинхаус.
С этими словами Кэролайн осторожно, медленно поднялась с пола и аккуратно села на диван рядом со Стэйси, запрокинув голову назад.
- Надо было ловить, когда я кидала ее в тебя, а не уклоняться от такого дорого презента, - хрипло проговорила Хинхаус, а потом, повернув голову в сторону соперницы, заинтересованно спросила: - А сколько там всего было?
- Ты о деньгах? – спросила Форбс и, не дожидаясь ответа, сказала: - Пудреница - пятьсот, помада – сто пятьдесят, а тени - шестьсот. Итого почти полторы тысячи долларов.
- Все от Шанель? – настороженно снова спросила Стэйси, напрягшись всем телом.
Она любила линию косметики от этого дома моды, буквально боготворила. Порой, когда хватало денег, покупая его продукцию, блондинка в лишний раз боялась дыхнуть на косметичку, опасаясь поцарапать пластмассовый футлярчик, не то что швырнуть сумку в стену, хоть и чужую.
- Да, оно самое, - кивнула Кэролайн.
- О Боже мой, - тихо простонала Хинхаус и зажмурилась.
- Ну что опять? – устало протянула Форбс, лениво посмотрев на Стэйси.
- Ничего, голова болит, - на автомате соврала та, посчитав, что лучше не показывать сожаление о содеянном. – Компресс не был бы лишним.
Едва девушка успела это сказать, как обе блондинки услышали, как входная дверь открылась. «Наверное, Дэймон с Еленой. Полный… конец», - подумала Кэролайн, на секунду представив, как отреагирует парочка на разгром в их гнездышке. Однако вскоре в дверях гостиной появился вовсе не Сальваторе со своей возлюбленной, а Тайлер Локвуд, на лице которого было ясно выражено крайнее удивление или, проще говоря, последняя инстанция шока. Неохотно повернув голову в сторону двери, Стэйси увидела вошедшего и презрительно закатила глаза.
- Вот тебя еще не хватало! – в сердцах воскликнула она и для пущей театральности взмахнула рукой, подобно Форбс прислонив ладонь ко лбу.
- Что здесь произошло? – изумленно спросил мужчина, с нескрываемым ужасом рассматривая помещение: перевернутые картины, пух, лежащий на полу и изображавший из себя снег, а в довершении ко всему осколки дорогостоящей вазы, которую Дэймон однажды приобрел на аукционе.
- Что произошло? Слушай, Локвуд, ты всегда так искусно строишь из себя недоумка или ты такой только по праздникам, строго по расписанию? – не сдержавшись, съязвила Хинхаус.
- Заткнись, - вяло остудила Кэр. – Тайлер, ты не мог бы принести полотенце, мокрое и холодное?
- Не раньше, чем вы обе объясните, за что мне придется выплачивать целую кучу денег Дэймону, чтобы он провел здесь генеральную уборку, - строго проговорил парень, сердито скрестив руки на груди. – Боже, здесь, словно как после бомбежки!
- Что тебе объяснить, а? – вымученно простонала Форбс. – Я пришла, увидела эту сучку здесь, мы подрались, Елена ушла, мы снова подрались, потом остановились, через пару минут снова подрались… Мне продолжать?
- Думаю, что не стоит, - хмыкнул Тайлер и, подойдя к дивану, уперся руками об его спинку. – Девочки, вам по сколько лет, м? Судя по этому бедламу, годков эдак десять-двенадцать. Что за детский сад?
- Детский сад был, когда ты эту фифу в гараже зажимал, - рявкнула Кэролайн, а затем вдруг неожиданно почувствовала сильной хлепок чей-то ладони по своему лбу. – Эй, за что?!
- За тавтологию! – поучительным тоном пояснила Стэйси и не свойственно самой себе захныкала: – Ты меня уже заколебала, Кэролайн. Поскандалили и будет. Пообнимаешься как-нибудь с Рафаэлем, и будем квиты, если тебе от этого будет легче. О Боже мой…
«Кто меня за язык-то потянул?!» - завершила фразу мысленно Хинхаус. Уже второй раз за один день она втянула своего деспота в эти авантюры, а от этого ничего хорошего ждать не приходилось.
- Рафаэль? Ланкастер? – осторожно попытался уточнить Тайлер, на что Стэйси убито кивнула, свесив голову так, словно ей, как куренку, свернули только что шею.
- А компресс можно? – робко поинтересовалась она.
Локвуд не ответил. Выпрямившись, мужчина быстрым шагом направился в ванную Сальваторе, оставив двух блондинок снова наедине.
- Сегодня точно Рождество Христово? Может, все-таки праздник восхождения Сатаны? – плачущим голосом, проговорила Хинхаус.
- Голосую за второй вариант, - бесцветно ответила Форбс, понимающе взглянув на Стэйси. – Уже одно твое появление, как предвещание.
Услышав последнюю фразу, Стэс резко поднялась с дивана и взглянула на Кэролайн глаза, полными обиды и непонимания.
- Что я тебе сделала, за что ты меня так ненавидишь?
Ответ она услышала не скоро. Две пары серых глаз встретились и с обоюдной злостью друг к другу начали источать красноречивый «разговор». Едва слышно усмехнувшись, Кэролайн поднялась с мебели и подошла к Хинхаус, внимательно смотря той в самую глубь ее глаз.
- Ты еще спрашиваешь? – вполголоса произнесла она. – Я не Елена, которая после парочки добрых дел тут же забывает обиды. Дело не в Тае вовсе, а в том, что я тебе не доверяю. Для тебя всегда была важна лишь выгода. С такими людьми, как Гилберт и Сальваторе, можно сорвать немалый куш, и ты это знаешь, поэтому и общаешься с Еленой. Ты эгоистична, и от тебя всегда, в любую секунду можно ожидать удара в спину. В прошлый раз это едва не стоило Дэймону и Елене жизней. Извини, но ты не тот человек, кому бы я доверила жизни своих друзей, которых я люблю и ценю.
- С того момента прошло четыре года, Кэролайн. Очнись! Люди меняются, - сухо сказала Стэйси и поджала губы.
- Меняются? – насмешливо переспросила Форбс. – Что ж, тогда докажи это. Докажи, что ты теперь другая Стэйси Хинхаус, которая всегда искренна. Скоро состоится очень значимое для меня событие...
- Какое событие? – не дослушав, перебила Стэс.
В этот момент в гостиную вернулся Тайлер, державший в обеих руках по мокрому полотенцу.
- Сядьте, - ровным, спокойным голосом приказал он.
Девушки не стали спорить. Подойдя к дивану, обе синхронно развернулись и плюхнулись на мягкое сиденье, откинув голову на спинку. Этот жест со стороны этих двух блондиночек выглядел несколько театрально, отчего Локвуд тихо фыркнул и поочередно положил на лбы девушек по завернутому мокрому полотенцу. Почувствовав, как приятная, живящая прохлада разносится по телу, Стэйси и Кэролайн одновременно блаженно выдохнули.
- Знаете, если бы я не знал вас, то подумал бы, что вы сестры, - улыбнулся Тайлер, опасаясь нового взрыва блондинистых темпераментов, однако ничего такого не последовало.
Глубоко дыша, девушки лишь тихо хмыкнули и прикрыли глаза.
- Так, что там за событие? – приятным, ласковым голосом напомнила Хинхаус, вызвав недоумение парня.
- Я долгое время не могла покинуть Париж из-за проблем с документами, - ответила Кэролайн. – За месяц с лишним я и Тай здорово устали от бумажной волокиты, поэтому мы… эм…
Резко выпрямившись, Стэйси, придерживая на лбу полотенце, изумленно взглянула на Форбс, а затем на Локвуда.
- Постойте-ка вы что, женитесь?! – хрипя голосом, переспросила блондиночка.
- Ну да. Мы решили все сделать иначе и быстрее, - поняв, о чем идет разговор, кивнул Тайлер.
- Устроив фиесту, - хихикнула Хинхаус. – А я-то думала, что это только Елена и Дэймон – чокнутые на всю голову любовнички-аутсайдеры.
Усмехнувшись последней фразе, Кэролайн поерзала и, поудобнее устроившись на диване, спокойно произнесла:
- Да, на это вот как раз событие ты и приглашена, - стянув полотенце с головы, Стэйси ошарашено посмотрела на Форбс, однако это был еще не конец сюрпризам. - Но приглашена не только ты. Еще и Рафаэль Ланкастер…
- ЧТО? – громко пискнула Хинхаус, переводя испуганный взгляд с Кэр на Тайлера.
- Который, я так думаю, будет там с тобой. Ты же не против, Тай? – продолжила Кэролайн, нежно проведя рукой по щеке возлюбленного.
- Эм, нет, конечно, - улыбнулся мужчина и, нагнувшись к будущей жене, поцеловал ее в щеку, а затем, отстранившись, злорадно усмехнулся: - Дэймон за это скажет спасибо.
Этой семейной идиллии Стэйси даже не заметила, ибо мысли ее были заняты совершенно другим. Мозг панически умолял об отключке, чего сама девушка сейчас хотела не меньше. «Ра… Рафаэль на свадьбе Локвудов?» - как мантру повторяла она про себя.
- Ну, ты как? Согласна? – выжидающе спросила Форбс, желая услышать утвердительный ответ. – Это твой шанс показать, что ты изменилась.
- А может… может, я приду без Рафаэля? У него бизнес и все такое прочее… - запинаясь в мнимых аргументах, пробормотала Хинхаус. – Да и свадьба в разгар зимы…
- Думаю, что отпуск на несколько дней он себе сможет позволить, - улыбнулась Кэр. – Торжество мы хотим устроить в Лос-Анджелесе, а там столбик термометра никогда не покидает отметки «плюс». В платьях будем ходить, не то что думать о куртках или пальто. Считай это приглашением в лето.
Поняв, что ей все равно не отвертеться, Стэйси выдавила из себя улыбку и с придыханием обреченно выпалила:
- Да, конечно! Мы придем. Надеюсь, что он не убьет меня из-за нарушения своего плотного графика. Аминь!
- Вот и чудесно, - просияла Форбс и снова откинулась на спинку дивана. – Все будет в шоколаде.
- Пойду, сделаю себе, пожалуй, чай, - усмехнулся Тайлер.
Наблюдая за поведением девушек, парень мысленно посмеивался над женщинами, их повадками, но вместе с тем считал, что в этом есть кто-то интригующее, интересное.
Едва парень ушел, как в гостиной наступила полнейшая тишина. И это было наслаждением. Порой отсутствие звуков помогает расслабиться, успокоиться, чем довольно-таки продуктивно пользовалась Кэролайн, чего нельзя сказать о сидящей рядом с ней девушке. Сказать, что Стэйси знобило, тело покрывалось мурашками, было бы явно недостаточным. Блондинка раз в сотый беззвучно ругала себя за собственную ложь, которая вырыла для девушки самую настоящую яму. Ложь во спасение иной раз может оказаться айсбергом для Титаника судьбы. Одна паническая мысль заменялась другой, еще более страшной. Как она скажет Рафаэлю о том, что она вот так по глупости заявила на него свои права? Да еще какие! «Сказала, что он мой… мой… мужчина!» - едва ли не плача душой, подумала Хинхаус и глубоко судорожно вздохнула.
Внезапно поток мыслей был прерван протяжным стоном, раздавшимся справа. Прямо сев на диване и подогнув под себя ноги, Стэйси посмотрела на Кэролайн, разглядывающую свой треснувший браслет на руке.
- Черт, неделя работы у мамы в полицейском участке коту под хвост! – проворчала Форбс. – Почему от этой войнушки пострадала только я?
- Я сломала себе три ногтя. Сойдет жертва? – потухшим голосом хрипнула Хинхаус и недоуменно изогнула бровь. - Твоя мама - полицейский?
- Да, а что? – неуверенно проговорила Кэр.
Стэйси ответила не сразу. Сжав компрессное полотенце в руке, девушке пожала плечами и осторожно произнесла:
- Теперь понятно, откуда такие навыки в кулачном бою.
- Я тебя не била кулаками, - рассмеялась собеседница.
- Нет, но что-то отдаленно похожее было, - невесело хмыкнула Стэс.
Внимательно оглядев Хинхаус, Кэролайн вдруг стало ее жаль. Голос девушки дрожал, словно она пришла на поминки, а потухшие глаза не выражали никакой радости. В этот-то момент Форбс поняла, что никакой ненависти к Стэйси она не испытывает, внезапно поняв, что знает Хинхаус только по ее поступкам, но не потому, какая она в душе, какой она человек. Этим Кэролайн и отличалась. Она умела сочувствовать и стремилась понять человека, независимо от того, кем он является.
- А зачем надо было работать, если тебе всего лишь стоило попросить денег у Локвуда? – вдруг спросила Стэйси, развеяв мысли Кэр.
Вздохнув, Форбс прищурилась и покачала головой.
- У тебя какое-то детское представление о жизни, - нравоучительно начала она. - Скажи, ты хоть раз работала? Чего-нибудь достигла? – от этих слов Хинхаус почувствовала дольку обиды, но умом все же понимала, что обижаться-то и не на что. Слова были верны, а их смысл неоспорим. - Я не хочу брать у кого-либо денег, даже у Тая, потому что хочу быть самостоятельна и независима, - продолжила Кэролайн. - Если висеть у кого-то на шее - ничего путного не выйдет. Ты будешь должна каждому, а это просто замкнутый адский круг.
- Работу сразу хорошую быстро не найти, - сухо заметила Стэйси. – Поиск стоит нервов.
Криво улыбнувшись, Форбс коротко кивнула и стащила полотенце с головы, положив его на тумбочку, стоящую рядом с диваном.
- Я сначала окончила Стэнфорд и начала работать дизайнером, - сказала Кэролайн. - Сначала это было похоже просто на подработку, а затем составляла целые проекты. Это дает свои результаты, и называется этот процесс просто – карьерный рост, - последние слова девушка выделила интонацией, а потом вдруг глупо захихикала.
- Что? – недоуменно спросила Хинхаус.
- Говоришь, поиск работы стоит нервов? – усмехнулась собеседница. – Упомяни это при Елене, и она тебя четвертует. Ее встреча с начальником в этом году была как минимум воодушевляющей, - Форбс закусила губу и задумчиво посмотрела в потолок. – Наверное.
Всего на минуту в помещение все стихло, как вдруг после раздался громкий смех девушек. Стэйси вспомнила, как совсем недавно Гилберт приехала в Нью-Йорк в поисках работы, но нашла она отнюдь не рабочее место, а нечто другое. «От судьбы не убежишь. Она догонит, да и еще и пинка даст», - улыбнулась про себя Хинхаус, но на какую-то секунду девушке стало грустно от того, что она не стремилась ни к чему. Кэролайн и Елена – две целеустремленные девушки, а Стэс же не стремилась быть независимой. Она просто хотела, чтобы ее опекали. И чем чаще Хинхаус начинала думать об этом, тем глупее эта мысль ей казалась.
- Мне никогда толком не удавалось найти работу, - призналась она. - Это тяжело.
- Тяжело, если ты не умеешь общаться с людьми, - резко ответила Форбс.
- В каком это смысле? – недовольно проговорила Стэйси и встретила осуждающий взгляд будущей миссис Локвуд.
- Ты себя-то слышала? – холодно произнесла Кэролайн. - У тебя через каждое слово ядовитое ехидное словечко. Язык – мой враг. Это про тебя. Люди не хотят слушать, как режут железо, им приятнее услышать сопрано. Просто нужно быть собой, не нужно язвить и хамить. Бывает, что человек на обидное слово или фразу просто равнодушно пройдет мимо, а иногда может приключиться так, что человек просто отыграется на тебе.
- Каким образом? Например, выставит ультиматум? – осторожно предположила Хинхаус.
- Может и так, - согласилась Форбс. - Просто нужно уметь представлять альтернативную ситуацию.
- Это как? – не поняла Стэйси.
- Представь, что ты не грубила человеку, - напутственно пояснила Кэр. - Была вежлива, мила и благодарна. Подумай, как бы сложилась тогда ситуация. Во всех отношениях между людьми существует взаимоотдача. Как ты к человеку, так и он к тебе. Если ты редкостное хамло глупо надеяться, что тебя осыплют лепестками роз и предложат конфетку.
Всю полезную информацию нужно уметь впитывать, как губка. Уж что-что, а Хинхаус это умела. Однако все же сомнения о подлинности слов Кэролайн у нее все же затаились. Стэйси считала, что дела можно решать только словесным молотком – ударил, приложил, но девушка никогда и не пыталась действовать «по-хорошему», поэтому не могла утверждать точно, что такой способ общения плох.
Внимательно оглядев Форбс, блондинка лишь хмыкнула, заметив, что собеседница не так уж и вредна и противна, как ей казалось на первый взгляд.
- Задушевный разговор решает все, - тихо проворчала Стэйси и громко добавила: - Ты училась на психолога?
- Нет, - отмахнулась Кэр. - Я просто старалась быть лучше, и прислушивалась к советам, которые мне дают, - девушка улыбнулась, требовательно взглянув на Хинхаус
- Спасибо, - догадалась Стэйси.
- Ты прогрессируешь, - съехидничала Форбс и насмешливо закатила глаза, добавив: - И как Ланкастер с тобой уживается только?
Минуты спокойствия и очарования женской беседы были тотчас разрушены, уступив место опасениям. «Чувствую, что это не предел», - прошептала Стэс и закрыла лицо ладонями, попытавшись выбросить тревожные мысли из головы. И это бы удалось, если бы не назойливый портрет молодого человека, которого девушке с поразительной настойчивостью рисовало воображение. «Так вот как выглядит мой персональный Дьявол», - подумала Хинхаус, прокручивая в памяти образ приятных черт лица, темно-русых волос и поразительных синих глаз.

***

Страх никогда не может быть постоянным доминирующим чувством. Наступает момент, когда опасения отступают, а ситуация вокруг тебя нормализуется. Звучит обнадеживающе, но не для тех, кто оказался в незнакомом месте, в непонятном часу, неизвестно с кем.
В темной комнате, в которой лишь горел ночник, пахло сыростью, штукатуркой и пылью. Где-то чуть вдалеке раздавался голос диктора радио или телевизора. Немного приоткрыв глаза, Елена увидела, что она лежала на старой кушетке, стоящей посреди комнаты в квартире, которая по всем признакам была неблагоустроенна для нормальной жизни. Отклеивавшиеся обои свисали со стен, на полу лежали опилки. Единственная вещь, хорошо сохранившаяся в этом помещении, была стеклянная люстра, со скрипом раскачивающаяся над головой.
Стараясь быть бесшумной, Гилберт аккуратно попыталась сесть, но вдруг под ногой послышался громкий и противный, протяжный скрип перекладин. Голос диктора внезапно стих в соседней комнате, а затем послышались гулкие шаги, раздававшиеся все ближе и ближе. Поняв, что это может означать, Елена быстро легла в исходное положение и закрыла глаза. Уже через секунду кто-то вошел в комнату и подошел к кушетке, задев ее ногой, отчего она оглушительно скрипнула и съехала немного в сторону. Покачнувшись вместе с ней, девушка продолжала тихо лежать, как вдруг почувствовала теплое дыхание над своим лицом. Елене казалось, что еще немного и она не выдержит и дернет веком, что выдаст ее окончательно.
Внезапно до комнаты донесся громкий стук в дверь, спасший положение. Наклонившийся над брюнеткой выпрямился и ушел в другую комнату. Едва он успел скрыться, как Гилберт резко открыла свои глаза и попыталась усмирить сердцебиение. Каждый стук пульсацией отдавался в ее ушах, что лишь добавляло остроты в теперешнее положение девушки.
- Привет. Я вас ждал раньше, а вы пришел так поздно, но это, конечно, не имеет значения, - услышала Елена голос в соседней комнате.
Его девушка узнала не сразу из-за дрожи и запинок, которые пронизывали каждое слово. Это был тот самый мужчина, который схватил ее на улице. Тогда он казался девушке брутальным, даже устрашающим, а сейчас жалким, ничтожным, ибо его речь была настолько быстрой и бессмысленной, что стало совершенно точно понятно, сколь сильно этот незнакомец боялся того, кто сейчас к нему пришел.
- Какие новости? – спокойно и ровно спросил другой мужской голос, показавшийся очень знакомым.
- Парочку мелких заданий выполнил, - отчитался прислужник. – Вчера звонил босс и сказал, что нужно ему кое-что отвезти, но я подумал, что раз уж вы здесь, то я отдам это вам.
Через секунду раздался звук открывающегося шкафа, а затем шуршание полиэтилена.
- Босс… - усмехнулся пришедший. - Это все?
- Есть еще кое-что, - запинаясь, пробормотал незнакомец. – В общем… ну… в той комнате.
Последние слова Гилберт услышала плохо, но уже вскоре услышала приближающиеся шаги. Не мешкая, девушка быстро закрыла глаза, повернув голову в сторону, чтобы ненароком не заметили, что она находится в сознании. Спустя всего мгновение в помещение вошли двое, это брюнетка определила сразу по шагам. Затем наступила тишина, в которой были лишь слышны дыхания мужчин. Внезапно кто-то из них подошел к кушетке и, несильно сжав подбородок девушки в ладони, повернул ее голову к себе и отпустил. Около минуты пришедший разглядывал ее, и каждая секунда казалась Елене вечностью. Она только молила о том, чтобы ее веки не дергались, ресницы не дрожали, а чересчур частое сердцебиение не выдало с потрохами.
- Ты знаешь, кто она? – наконец, насмешливо спросил знакомый голос.
Его обладатель отошел от девушки, направившись к незнакомцу.
- Девчонка Сальваторе, - дрожа, пропыхтел тот.
На какое-то мгновение в комнате наступило затишье, а затем раздался громкий смех, отразившийся эхом от голых стен.
- Ха, правда что ли? – умиленно спросил пришедший и, не дожидаясь ответа, схватил подчиненного за шею.
Его пальцы начали с силой сдавливать позвонки и трахею, заставляя незнакомца хрипеть от нехватки кислорода.
– Так какого черта она здесь?! – громко прокричал пришедший и, отпустив мужчину, ударил его в лицо.
- Я подумал, что будет лучше брать на живца, - простонал от боли другой и с глухим шлепком упал на колени.
- Сделай одолжение – перестань думать! – приказал ледяной голос. – Идиот! Я разрешил тебе спровоцировать того полицейского ради забавы, а не похищать ее! Ты хоть представляешь, что будет, когда Дэймон обнаружит ее исчезновение?!
- Не обнаружит, - с уверенностью хрипнул прислужник.
- Что еще ты натворил?! – зло прогремел другой.
- Я послал смс с ее сим-карты о том, что она едет на Манхеттен.
- Ты – гений, Билли! – рассмеявшись, воскликнул пришедший. – Она поехала на Ист-Сайд, он поедет за ней. Угадай, что он сделает, когда не найдет ее там? – мужчина ударил ногой прислужника в живот, и тот, хрипнув, согнулся пополам. – Думай, Билл! Думай, родной! – насмешливым голосом издевался мужчина, а затем услышал слабый, протяжный стон. – О! Долгожданное озарение? Динь-динь-динь! – пришедший еще раз ударил подчиненного, заставив его упасть на пол. – А теперь встал и пошел вон!
Кряхтя и постанывая, прислужник поднялся и побрел из комнаты.
- Но я ведь… - попытался он оправдаться, но ему не дали даже и слова сказать.
- Сейчас же! – рявкнул другой, и уже через пару секунд входная дверь тихо захлопнулась.
Это был единственный громкий звук, который услышала Елена. Наступила тишина, полнейшая и пугающая, и только сиплое дыхание напоминало о том, что в комнате все еще есть мужчина. Он снова подошел к девушке и шлепнул ее ладонью по щеке.
- Что, мисс Гилберт, заканчивали вы вроде как Стэнфорд, а не театральный, но притворяться у вас получается хорошо, - насмешливо проговорил мужчина. – Открой глазки… дорогуша.
Поняв, что ее рассекретили, Елена медленно подняла веки и увидела того, кого и ожидала увидеть. Его глаза горели, отражая тусклый свет ночника, а короткие светлые волосы неопрятно торчали во все стороны.
- Ты… - только и смогла выдохнуть брюнетка, чем вызвала смешок парня.
- А ты не рада меня видеть? – издеваясь, переспросил Брэндан. – Тебе повезло, идиотка, что я оказался здесь раньше, чем кое-кто другой. Иначе бы твою тушку уже давно бы использовал себе в радость кто-нибудь из таких, как вот этот вот милый молодой человек, который соизволил нас только что покинуть.
От одной только мысли о том, на что намекал Крэйфорд, Елена внутренне сжалась от страха. Резко поднявшись с кушетки, девушка пошатнулась и вздохнула во все легкие. Наблюдая за ней, мужчина усмехнулся и подошел к окну с треснутым стеклом, устремив свой взгляд куда-то вдаль.
- Тебя не должно быть здесь, - сухо проговорил он. – Где Сальваторе?
- Я не знаю, - хрипя, ответила Гилберт и понуро посмотрела на пол.
- Ха, то есть Дэймону абсолютно все равно изнасилуют тебя или изобьют? - улыбнулся Брэндан.
- Нет. Он просто не знает, где я, - с вызовом смело произнесла Елена и с нотками презрения добавила: - Благодаря тебе.
Отстранившись от окна, Крэйфорд подошел к девушке и сунул руки в карманы.
- Я не приказывал, - просто ответил мужчина. – Уволь, дорогуша, но я понятия не имел, что увижу здесь твою сальваторе-гилбертовскую физиономию.
- Зато ты натравил на нас того полицейского, - резонно заметила брюнетка. – Ты что, следил?
- Боже, конкретно мне это не нужно, - подняв руки вверх, рассмеялся Брэндан. – Это нужно тому, кому небезразличен Сальваторе и все, что с ним связанно. Видишь ли, я не руковожу этой каруселью. Мое дело маленькое: давлю на авторитеты, пересылаю документы…
- А кто руководит? – недоуменно переспросила Елена.
Парень не ответил. Улыбнувшись краем рта, он прошел к выходу, и через секунду парадная дверь захлопнулась, закрывшись на ним. Не мешкая, девушка бросилась за Крэйфордом. Выбежав на лестничную площадку, она быстро спустилась на первый этаж и вскоре вышла на улицу. Карие глаза лихорадочно осматривали улицу, пока не увидели удаляющуюся мужскую фигуру.
- Постой! – крикнула брюнетка и побежала за Брэнданом. – Кто… о ком ты говорил? – спросила она, нагнав парня.
- А ты, как репейник, не отлипнешь? – недовольно проворчал он и, заметив выжидающий взгляд девушки, произнес: - А ты как думаешь, а? В мире большого бизнеса не все шито-крыто, богато и счастливо. И не все законно, - улыбнулся Крэйфорд.
- Что ты имеешь ввиду? – продолжая идти рядом с мужчиной, проговорила Елена.
- Некоторое время назад у компании твоего любовничка обнаружились большие проблемы, - неохотно пояснил Брэндан. – И когда я говорю «большие», это значит, что тебе и твоему Дэймону будет полный… абзац!
- Это как-то связанно с поставками товара, да? – с подозрением спросила Гилберт.
- А ты, я смотрю, в курсе дел, - с издевкой умилился парень. – Да, именно с ними, но и не только. Клубок проблем гораздо больше, чем кажется на первый взгляд.
- И ты так легко и просто это мне рассказываешь? – резонно заметила девушка. – Я могу поставить в известность Дэймона, и тогда всем вашим планам придет конец.
Внезапно Брэндан остановился и внимательно посмотрел на девушку.
- Ты не расскажешь, - уверенно произнес он.
- Это еще почему? – с вызовом поинтересовалась Елена.
Коротко вздохнув, Крэйфорд подошел ближе к брюнетке и мило наклонил голову набок.
- Потому что, если хоть слово сорвется с твоих пухленьких губ, - мужчина легко дотронулся до подбородка Гилберт пальцем. – Хоть слово, Елена… В тот же самый момент я поставлю в известность Дэймона о том, кто меня освободил из тюрьмы, и тогда сможешь собирать осколки семьи Сальваторе сколько душе угодно.
Сказав это, Брэндан зашагал дальше, оставив девушку наедине со своими мыслями, пока его не нагнал самоуверенный и смелый голос:
- И с чего это я должна верить тебе?
Мужчина вдруг резко остановился, и через пару секунд вернулся.
- Похоже, ты что-то напутала, - холодно прошелестел он. – Это я устанавливаю правила для тебя, а не наоборот! – с этими словами Крэйфорд достал из кармана мобильный и, нажав на пару клавиш, показал дисплей Елене. – Кнопка «вызов». Джузеппе Сальваторе. Спроси его сама, если не веришь, - парень протянул сотовый девушке, но она даже не шелохнулась. – Что, нет? Тогда, может, другой номер? – Брэндан снова куда-то нажал и на дисплее показались до боли знакомые Гилберт цифры. – Дэймон Сальваторе. Могу позвонить и поздравить с Рождеством. Думаю, он оценит.
- Ты блефуешь, - пробормотала Елена, но ответное действие не стало ждать долго.
- Проверим? – ухмыльнулся мужчина и нажал на кнопку «вызова».
Через несколько секунд послышались гудки, свидетельствовавшие о том, что идет вызов. С опасением посмотрев на Крэйфорда, Гилберт заметила на его лице непоколебимую уверенность и решительность. Девушка знала, что это игра со ставками, и понимала, что с каждой секундой она все ближе и ближе к проигрышу.
- Да, – вдруг раздался в динамике телефона родной и любимый голос.
Заворожено смотря на дисплей, Елена почувствовала свое ускоренное сердцебиение и со страхом взглянула на Брэндана.
- Я могу ответить ему, - тихо и спокойно произнес мужчина и поднес сотовый к лицу.
- Нет, - сдавленно прошептала девушка и, подскочив к Крэйфорду, вырвала у него из рук телефон.
Мужчина не сопротивлялся, лишь усмехнулся, видя, как брюнетка переживает из-за его действий. Прислонив сотовый к уху, Гилберт бесшумно глубоко вздохнула, унимая дрожь в голосе и частое дыхание.
- Дэймон, - хрипнула она.
- Боже мой! Елена! – обеспокоенно воскликнули в трубку. – Где ты? Ты представляешь, что со мной было, пока я пытался дозвониться до тебя?!
- У меня телефон разрядился, а горло, кажется, я простудила, - быстро проговорила Гилберт. – Взяла телефон у прохожего.
- Где ты? Я заберу тебя, - с нотками злости строго спросил Сальваторе.
Оглядевшись по сторонам, Елена увидела на доме табличку с номером улицы и дома.
- Сорок пятая. Дом шестой, - как можно спокойнее сказала она.
- Никуда не уходи. Сейчас буду, - даже через сотовый девушка услышала, как Феррари, не сбавляя скорости, резко развернулась и сильно газанула.
- Я жду, - слабо улыбнулась Гилберт.
Едва она успела это сказать, как Брэндан вернул себе мобильный и сбросил вызов. Весь вид мужчины: сверкавшие злостью глаза, расслабленная поза, говорили о том, что он несравненно рад своей маленькой победе над ней. Положив телефон в карман, Крэйфорд довольно, насмешливо улыбнулся.
- Наговорилась? – с театральным умилением спросил он. – Я никогда не блефую, Елена. Теперь ты это знаешь. В этот раз ты спасла положение, но в следующий раз тебя может не оказаться рядом. Хотя… ты могла бы кое-что сделать, и тогда Дэймон и его папочка будут жить припеваючи.
Карие глаза брюнетки полыхнули такой ненавистью, что мужчина почувствовал себя немного неуютно, однако виду он не подал.
- Чего ты хочешь? – убийственно холодным голосом поинтересовалась Гилберт.
- Думаю, что ты и сама знаешь, - улыбнулся Брэндан. – В прошлый раз, там на банкете, я слегка приврал. Я все еще ненавижу вас с Дэймоном за то, что упрятали меня за решетку, поэтому единственным бальзамом для моего раненного сердца будет, если вы навсегда разорвете отношения.
- Ни за что на свете! – зло выпалила Елена. – Я не поступлю так с ним.
- Еще как поступишь, - серьезно проговорил Крэйфорд. – Меня не волнует как, мне все равно, что ты будешь делать, но я даю тебе всего неделю на это. Семь дней, Елена. Проводи дни и ночи в его постели, целуй и люби до потери пульса и сил, но по истечении этого срока ты должна будешь уничтожить вашу такую великую, несравненную любовь. Если ты этого не сделаешь, то я расскажу Дэймону об его сволочном отце, а вдобавок, я обещаю, - Брэндан подошел к девушке и, грубо схватив за талию, приблизил ее к себе. – Сальваторе превратится в хладный труп. Либо вы оба живы, но порознь, либо вы вместе, но только в гробу. Решать тебе.
Резко оттолкнув от себя Гилберт, мужчина окинул ее злым взглядом и пошел прочь. Уже через несколько минут он скрылся из виду за поворотом, но Елену не волновало это, впрочем, как и все, что происходит вокруг. Сердце болело физически и морально, в горле застрял комок, а мысли превратились в один большой хаос. Мало было сказать, что сейчас душу хрупкой практически раздавили - ее просто сравняли с землей.
- Я знала, что этот день будет тяжелым, но за что… - сдавленно прошептала девушка и подняла глаза на небо. – За что ты так со мной?! – прокричала она, и в эту секунду из глаз полились слезы, холодные, полные отчаяния.
Вспомнив о том, что скоро здесь появится Дэймон, брюнетка поспешно смахнула слезы со щек ладонями. Она не должна раскрывать себя. «Так, Елена, остановись. Успокойся. Ты не должна поддаваться панике, не бойся», - настраивала себя девушка.
Страх не вечен, просто нужно постоянно в экстремальных ситуациях напоминать себе, что есть те близкие тебе люди, за которых стоит бороться. Быть сильной, не поддаваться провокации – это, действительно, заслуживает уважения.
Подумывая об этом, Елена незаметно для самой себя уняла страх. Она пришла к верному выводу о том, что слезами горю не поможешь. Действовать и думать – единственное, чем возможно спасти положение.
Прошло, может быть, минут двадцать или тридцать, как угла из-за угла выехала родная черно-матовая Феррари. Она, сверкая голубоватым светом фар, стремительно надвигалась прямо на девушку, но Гилберт даже не сделала попыток для того, чтобы отойти. Она знала, что уж где-где, но под колесами машины Дэймона Сальваторе ей не суждено погибнуть. Через силу улыбнувшись, девушка скрестила руки на груди и повернулась боком к «черной красавице». Карие глаза закрылись. Послышался звук отрывающейся двери и хруст снега под мужскими ботинками. Еще секунда, и Елена почувствовала это ни с чем несравнимое чувство защищенности. «Как за каменной стеной». Теплые, широкие ладони мягко разомкнули руки девушки, позволяя сильным, мужским рукам окольцевать талию Гилберт и крепко прижать ее хрупкое тело к другому, мощному и родному. Только в этот момент Елена позволила открыть себе глаза. Любимые голубые глаза горели от беспокойства и злости, но в то же время в них было столько любви, заботы и нежности, что девушка испугалась от того, что все это скоро пропадет, а на смену придет ненависть и ярость.
- Никогда не исчезай так, прошу тебя, - чуть дрожа голосом, серьезно проговорил Дэймон.
Глядя на его черные, блестящие при свете фонарей волосы, идеальные черты лица, Гилберт поняла, что еще немного и вся ее хваленная выдержка сойдет на «нет». «Боже мой, как бы я хотела, чтобы все было, как ты хочешь, любимый», - мысленно простонала она, но на виду лишь насмешливо подняла бровь и усмехнулась.
- Еще немного и я бы окоченела, - без тени беспокойства сухо проговорила Елена. – Спасибо, что уехал из полицейского участка без меня.
Решительно сбросив объятия мужчины с себя, брюнетка прошагала к Феррари и, открыв дверь, села на пассажирское сиденье. Вскоре Сальваторе сел за руль и, помедлив, завел двигатель.
- Я не уезжал, - возмущенно и зло произнес Дэймон. – Когда я вышел из здания, тебя уже не было там. А чуть позже мне пришла смс о том, что ты едешь на Манхеттен.
- Вероятно, ты простудил мозг, - съязвила Гилберт. – На чем бы я поехала туда? Лыж у меня не наблюдается, вроде как.
Отвернувшись от мужчины, Елена мысленно отвешивала себе хлесткие пощечины за все то, что она сейчас говорила.
- У нас когда-нибудь, интересно, будет нормальное Рождество? – хмыкнул Дэймон.
- Чувствую, это будет не с тобой, - незамедлительно ответила девушка и, повернув голову к парню, криво улыбнулась.
Лучше бы она этого не делала. Карие глаза увидели в голубых такое осуждение, что брюнетке захотелось провалиться сквозь землю от стыда и боли.
- Что с тобой произошло, пока меня не было? – вдруг спросил Сальваторе.
- Говорю же, замерзла. Озлоблена до чертиков, - соврала Елена, отведя взгляд. – Что стоим? Поехали уже.
Горько усмехнувшись, Дэймон надавил на газ, разворачивая машину, и вскоре она выехала на дорогу. Сальваторе ничего не говорил, молчал. Он ощущал мощную обиду, но вместе с тем сердцем чувствовал неладное. Искоса поглядывая на него, Гилберт изо всех сил стиснула зубы. «Недели даже будет много для того, чтобы ты меня возненавидел», - едва сдерживая себя от того, чтобы приблизиться к парню и нежно поцеловать его, извинившись за свое поведение, подумала Елена, но неожиданно среди мыслей появилась одна, немаловажная и громкая: - «Когда все закончится, я уничтожу тебя, Крэйфорд!». Однако девушка не понимала, что все проблемы только начинаются, а мир вокруг нее превращается в одно большое поле для битвы.

***

Не бывает абсолютно плохих людей, бывают паршивые ситуации, в которых эти люди кажутся плохими. Найти компромисс – хороший способ наладить, укрепить отношения. Дипломатия – всему голова. Плох тот человек, который лезет на рожон, сломя голову. Голова предназначена, чтобы думать, вот только жаль, что не каждый из нас, пользуется возможностями мозга. Просчитать до мелочей каждый шаг, поставить четкую цель и идти к ней – вот такими и бывают обычно мысли успешного человека. Один из таких сейчас сидел на диване и рассматривал документы, принесенные им сегодня из компании. На листах черным по белому было расписано все о монополии Сальваторе. Порой прочтя какой-то интересный факт, мужчина улыбался, а иногда, не находя того, что нужно было, он злился, но со спокойным видом и улыбкой на лице разрывал какой-нибудь листочек пополам. Бумага не была против и терпела, принимая на себя должность немого психотерапевта.
- Нет ничего, что мне было бы сверх нужно, - убито заключил мужчина.
Вдруг он услышал, как входная дверь пентхауса тихо открылась, а затем столь же бесшумно закрылась. Выжидающе глядя на дверной проем гостиной, мужчина вскоре увидел появившуюся перед ним красивую блондинку с растрепанными волосами и чуть подтекшим макияжем.
- Ты что, была в Техасе и скакала там по прериям? – усмехнулся парень, с удивлением оглядывая девушку.
- Не смешно. Просто повздорила с одной… подружкой, - ответила Стэйси и прошла в помещение. – Мы слегка не ладим. Почему ты не у родителей? Сегодня же Рождество.
Тихо вздохнув, Рафаэль откинулся на спинку дивана и потряс в руках стопку бумаг.
- Работаю – раз, не хочется праздника – два, да и разве тебе не было бы скучно одной? Три, - улыбнувшись, пояснил он.
Улыбнувшись в ответ, Хинхаус подошла к дивану и аккуратно присела на край его сиденья.
- Рафаэль, слушай, сегодняшнее утро… Оно было просто… - осторожно начала девушка. – Я хочу извиниться перед тобой.
Оторвавшись от бумаг, Ланкастер повернулся всем телом к Стэйси и изумленно посмотрел на нее.
- У меня со слухом проблемы? – часто моргая, переспросил парень.
- Нет, просто я хочу извиниться за свое поведение, - как можно спокойнее проговорила блондинка, робко взглянув на мужчину.
Эти слова дались девушке нелегко, учитывая, что она за всю свою жизнь говорила их всего пару раз: когда случайно ветер задрал ее юбку перед священником и когда у нее случайно зазвонил мобильный прямо на уроке во втором классе. Сейчас Хинхаус хотела попробовать следовать совету Кэролайн, в душе рассчитывая на полный провал, но удивление Рафаэля в какой-то мере стало для девушки дополнительным «зеленым светом».
- Продолжай, - мягко проговорил Ланкастер, со всей серьезностью вслушиваясь в ее слова.
- Я сожалею о том, что с утра нагрубила тебе. Не должна была. Я даже не поблагодарила тебя за то, что ты разрешил мне остаться у тебя. Это было неправильным. Понимаю, что вела себя грубо, некрасиво, но я постараюсь исправиться, и я надеюсь, что ты поймешь и простишь меня, - с придыханием и запинками пробормотала Стэйси, прищурено глядя на мужчину, ожидая вердикта.
Рафаэль улыбнулся лишь одними глазами, а затем задумчиво ответил:
- На четверку тянет. Искренности могло бы быть и побольше, но в целом мне нравится. Кто надоумил и просветил?
- Эм, да есть тут кое-что, - улыбнулась Хинхаус. – Но дело не только в этом. Я действительно поняла, что ты не заслуживаешь такого обращения, с которым я относилась к тебе. Ведь мы… то есть все люди контактируют с полной взаимоотдачей. И я глупо верила тому, что вокруг меня всегда все будет сверкать золотом независимо от того, какая я, и еще… - вдруг блондинка запнулась и, шумно выдохнув, громко проговорила: - А еще я жутко испугалась сегодняшнего тебя! Ты такой злой и решительный был… Я весь день места себе не находила! Я найду, а лучше заработаю эти шестьдесят тысяч, но я не хочу оставаться в долгу перед тобой. Только, прошу тебя, перестань строить из себя тирана и деспота.
Едва она закончила свою речь, как Ланкастер прыснул от смеха и широко улыбнулся. Его глаза буквально засияли, и на минуту Стэйси вдруг увидела невероятную красоту этого мужчины в его улыбке, глазах, радостном, заразительном смехе. Отгоняя появившиеся наваждения, блондинка рывками выдохнула.
- Хорошо, убедила, - кивнул Рафаэль. – Будем считать, что сегодняшнего злого утра не было, а мы с тобой оба просто душки. В конце концов, неизвестно, на сколь долго затянется наше сожительство, надо попытаться друг друга не загрызть.
С этими словами мужчина поднялся на ноги и, собрав все документы, пошел по направлению к лестнице.
- Постой, - окликнула Хинхаус, заставив парня обернуться. – У меня будет кое-какая просьба нестандартного характера.
- И какая же? – недоуменно спросил Ланкастер.
С ответом девушка замялась. Как сказать свободному мужчине о том, что он теперь не свободен?
- Солнышко, я спать хочу, поэтому… - начал Рафаэль, но его монолог вдруг был прерван.
- Притворись моим парнем! – выпалила Стэйси.
Сойдя со ступеней лестницы, мужчина положил документы на тумбочку и подошел к девушке.
- Где-то ляпнула что-то не то? – хитро улыбаясь, спросил Ланкастер.
- Да. Одна парочка устраивает скоро свадьбу, на которую мы оба приглашены, - пояснила Хинхаус. – Разумеется, ты в качестве моего… эм, друга.
- Кто они? – заинтересованно спросил парень.
- Кэролайн Форбс и Тайлер Локвуд, - ответила Хинхаус, закусив губу.
- Локвуд – это тот близкий друг Сальваторе? – уточнил Рафаэль, на что девушка согласно кивнула.
Поняв, что перед ним предстал идеальнейший шанс для того, чтобы многое разузнать о деле, мужчина хитро улыбнулся и вдруг схватил Стэйси за талию, прижав хрупкий девичий стан к себе.
- Что ты делаешь? – не поняв столь спонтанных действий, спросил блондинка.
- Это мой ответ, - пояснил Ланкастер. – Я согласен стать твоим «не до бойфрендом», но тогда у нас возникнет кое-какая маленькая проблемка.
Недоуменно взглянув на парня, Хинхаус вцепилась ладонями ему в предплечья и почувствовала, как под рубашкой Рафаэля напряглись мышцы рук.
- Какая же? – хрипя от непонятного удовольствия, проговорила Стэс.
- Вот эта, - быстро ответил мужчина и неожиданно прикоснулся к губам девушки.
Это был обычный, вполне заурядный поцелуй, но лишь до тех пор, пока она не разомкнула уст. Хинхаус вдруг почувствовала такой шквал нахлынувшего наслаждения, что в последнюю минуту была готова отбросить все остатки сомнений. Углубив поцелуй, Рафаэль, казалось, понимал ее лучше, чем она сама, сию же секунду сплетая свой язык в танце с ее. Руки девушки нашли шею мужчины и обняли ее, в то время как Стэйси почувствовала прикосновение холодной ладони к своей талии. Приятное, почти нежное касание превратилось в мощный электрический разряд, пробежавшийся по телу обоих молодых людей. Это-то действие и отрезвило их. Резко отстранившись, оба потрясенно взглянули друг на друга.
- Думаю, что теперь проблема решена, - оправившись первой, проговорила Хинхаус и, улыбнувшись уголками рта, прошла к лестнице. – Спокойной ночи.
Обернувшись, Ланкастер не сводил восхищенного и то же время изумленного взгляда со светловолосой бестии. Лишь когда она скрылась в коридоре второго этажа, Рафаэль шумно выдохнул и коснулся ладонью своих губ. Его обыкновенное желание поцеловать девушку, вызванное простым интересом, обернулось против него. Она ушла, оставив его желать повторения случившегося, чего раньше ни разу еще не происходило. «Спокойной ночи, солнышко», - мысленно пожелал Ланкастер, бросив задумчивый взгляд в окно, где за толстым стеклом жил, горел неоновыми огнями Нью-Йорк.

Дата добавления: 2015-10-24