Часть 3. В мире хищников чаще всего виновата сама жертва

«Утро. Ненавижу утро», - чуть слышно бормоча себе под нос, светловолосая девушка нехотя поднялась с постели. Казалось бы, это было обычным подъемом в начале самого обычного дня, если бы не противное, но такое весомое «но».
Оглядевшись вокруг себя, девушка шумно выдохнула и тихо простонала. Она сидела на огромной кровати, находящейся в недурственно обустроенной комнате. Стены, обитые бежевой тканью, удачно гармонировали с белой мебелью: трюмо, шкафом, тумбочками и спальным ложем. Благодаря большому окну, размером на пол стены, солнечный свет приникал в помещение, превращая обычную с виду белую комнату в настоящую небесную сказку. Это было невероятно. Красиво, изыскано и в то же время скромно. При одной только мысли, что хозяином сего чуда являлся мужчина, у которого начисто не прослеживалось чувство нежности, голова Стэйси закружилась, однако сильному удивлению здесь не было места, ибо тот факт, что эта девушка находилась сейчас в квартире Рафаэля Ланкастера, уже говорил о чем-то довольно теплом, нравственном. А может, и нет, кто знает. Этот мужчина был непредсказуем и сносящим крышу, как торнадо.
Усмехнувшись своим мыслям, блондинка подошла к шкафу, который успела заполнить своими вещами еще вчера. Иногда бывает так, что обыденность и простота нам кажется роскошью. Вот и сейчас при выборе своей одежды Стэйси вытащила с полок не дизайнерские одеяния, а вполне заурядные голубые джинсы и легкую бежевую футболку. Облачившись в этот незамысловатый дуэт, Хинхаус почувствовала в себе неуверенность, робость и ранимость, впрочем, она ощутила это, когда только вошла в пентхаус Ланкастера – собственную ничтожность перед властью, исходящую от этого парня. Еще бы. В зеркале на девушку смотрела вполне обычная она сама со светлыми, немного растормошенными волосами и темно-серыми глазами, в которых Стэйси не могла спрятать страха. Был ли это страх перед быстро надвигающимся или непредсказуемым будущим, Хинхаус не знала, а порой даже и не хотела. Время от времени помимо воли девушки ее интересовали мысли о том, а смог бы такой мужчина, как Рафаэль, заинтересоваться такой, как она? И в этот момент сознание находило для нее незамысловатый ответ: «Нет!» и целую вереницу аргументов к нему в качестве бонуса.
Глубоко вздохнув, девушка вошла в ванную и взяла с полки свою зубную щетку, обосновавшуюся здесь еще с позавчерашнего вечера. Она вспомнила, как по приезду в Нью-Йорк попросила Ланкастера пожить у него дома, на что парень неожиданно быстро дал согласие, что тоже немало удивило Стэйси. Впервые за всю свою сознательную жизнь она не могла предположить того, что будет с ней на следующий день, и, несомненно, ее это пугало.
Покончив с утренними водными процедурами, девушка вышла из своих апартаментов и пошла по коридору к лестнице. Еще полминуты и она вошла в кухню, но неожиданно резко остановилась в дверях. Навалившись на столешницу, посреди комнаты стоял Рафаэль и безразлично ко всему вокруг пил кофе. От всего его вида так и исходил присущий ему пофигизм. Отглаженные брюки от делового костюма были застегнуты лишь на замок и пуговицу, оставив при этом ремень болтаться на поясе. Небрежно одетая бледно-голубая рубашка была расстегнута, предоставляя девушке любоваться накаченным прессом мужчины, и она не упустила этого шанса. Взгляд темно-серых девичьих глаз заинтригованно прошелся по красивому телу парня, что не укрылось от Ланкастера.
- Мда, дырка в области груди и живота мне обеспечена, - хрипло произнес Рафаэль, поставив опустошенную чашку на стол.
- Только не обольщайся. Видала и получше, - фыркнула в ответ Стэйси и, пойдя в кухню, бесцеремонно заварила себе кофе.
Хинхаус заметила, как синие глаза мужчины с нескрываемой насмешливостью взглянули на нее, а губы изогнулись в саркастичной, презрительной ухмылке, вызванной появившейся злостью.
- Ну да, конечно. Тельце Грегори Дарсена была бы куда предпочтительнее, верно? – с нескрываемым холодом и издевкой спросил Ланкастер, буквально вцепившись в девушку взглядом, чтобы сполна насладиться ее реакцией на эти слова.
И реакция последовала. Фарфоровая чашка выпала из женских рук и с характерным звуком разбилась о гладкий ламинат, разлетевшись на десятки осколков. Теплый кофе, разлился по полу во все стороны, но, ни громкого звука, ни образовавшейся грязи на полу молодые люди даже не заметили. Все их внимание было приковано друг к другу. Подняв ошарашенный взгляд на Рафаэля, Стэйси заметила в его красивых глазах удовлетворение и ощутила пробежавшийся по спине холодок.
- Что ты сказал? – совсем тихо спросила Хинхаус, на что Ланкастер широко улыбнулся и близко подошел к девушке.
- Глупая, наивная девчонка, - с наигранным сочувствием пролепетал парень. – Никогда не верь в сказки. Они лживы.
- Что ты об этом знаешь? – как можно равнодушнее проговорила блондинка.
- Я знаю все. Про каждую твою аферу, твои посиделки с Дарсеном, а еще про отсутствие логики и начальных математических знаний, - хмыкнул Рафаэль, убирая выбившуюся прядь волос девушки за ухо. – Долг в десять миллионов вместо шестидесяти тысяч. Нехилый расклад, - отстранившись от девушки, мужчина вальяжно прошел к барной стойке и навалился на высокий стул. – Бедная Стэс, ты даже не представляешь, как тебе повезло, что этот твой любовник оказался моим должником. Хотя… может и не повезло, потому что я всегда возвращаю то, что принадлежит мне.
Подавив свое удивление, Хинхаус обреченно взглянула на Ланкастера. Его собственнический взгляд, скользивший по ней, говорил сам за себя. Попытавшись спастись от зла, который девушка по глупости сама на себя навлекла, Стэйси встретила куда большее зло в лице красивого и дерзкого Рафаэля, который лишь по первому впечатлению мог показаться джентльменом. Вот она его истинная сущность, представшая сейчас перед ней: расчетливый, холодный и властный.
- Другими словами… я… - запинаясь, проговорила блондинка. – Я твоя…
- Да, дорогая, ты моя, - перебив девушку, уверенно бросил Ланкастер. – Долг в шестьдесят тысяч я тебе просто так не прощу. За свои ошибки придется заплатить сполна.
- Ты, должно быть, шутишь, - горько усмехнулась девушка, уперев руки в бока. – Я не смогу отдать тебе такую сумму.
- Зато потратить ты ее смогла, - тихо рассмеялся парень.
Обнажив свои белоснежные зубы, Рафаэль соблазнительно улыбнулся и, подойдя к девушке, небрежно схватил ее за край футболки и притянул к себе. Расстояние между ними сократилось до сантиметров.
- Впрочем, солнышко, а кто говорил о деньгах? – голосом искусителя тихо произнес девушке на ухо мужчина. – Все в этом мире имеет свою цену.
- Хочешь сказать, что мне придется спать с тобой? Да ни за что! – решительно заявила Стэйси, с силой оттолкнув парня от себя.
- Если бы мне нужна была твоя задница, то ты бы уже этой ночью усиленно старалась в моей постели, - расхохотался Ланкастер. – С этого дня ты будешь жить здесь, и выполнять каждый мой приказ, каким бы бредовым он ни был, - остолбеневшая от такого заявления блондинка открыла рот, чтобы что-то сказать, но отрицательный кивок парня заставил ее этого не делать. – Есть документы, по которым ясно, что ты моя должница. Откажешься, и будешь привлечена судом к ответственности. Это твой выбор. Пора принцев и сказок прошла, милая. Добро пожаловать во взрослый мир, в котором ты с этого дня будешь сама отвечать за свои поступки! – резко бросил Рафаэль и, развернувшись, пошел к двери.
- Теперь я поняла, почему ни одна женщина тебя не любит по достоинству. Ты циничный подонок, трусливо прячущийся за масками благочестивого козла, - опомнившись, дерзко бросила Стэйси и скрестила руки на груди. – Всего лишь безнравственная пустышка!
На мгновение мужчина замер, а затем развернулся лицом к девушке.
- Хочешь увидеть пустышку? Взгляни в зеркало. Дешевизна на лицо, - заметил Ланкастер, от тона которого веяло сорокаградусным холодом. – И кстати… урок номер один: держи свой ядовитый язык за зубами, прежде, чем что-то ляпнуть, думай о последствиях. Если бы ты выполняла это правило, возможно, мы могли бы и избежать такого решения, а шестьдесят тысяч пошли бы тебе в подарок на Рождество. Увы, момент упущен. Ах да, с праздником тебя!
С этими словами Рафаэль улыбнулся краем рта и вышел из помещения, оставив девушку переваривать услышанное. Буквально за считанные минуты ее жизнь приобрела отчетливый красный оттенок, отдаленно напоминавший адское пламя. Близился праздник, но радостного настроения не было, а ведь день только начинался…

***

Все мы ждем сюрпризов на праздники, вопрос лишь в том, будут ли они радовать нас? Одних ждут неприятности, других приятные неожиданности, но не стоит забывать, что жизнь непостоянна, и каждая ситуация за одну лишь секунду может из сказки обратиться в ад. Все зависит от наших решений и шагов, ведь жизнь – линия, проведенная карандашом судьбы на бумаге наших действий, как бы странно это не звучало.
Чиркнув ручкой по последней странице дневника, Елена пару минут всматривалась в изящную закорючку, поставленную в самом конце книжки. Вот и все, история закончилась. Перелистнув пару страниц назад, девушка принялась за то, что никогда раньше не делала, – читала собственные записи. В этих строчках содержалось все, что она чувствовала за последние несколько дней: боль, отчаяние, а затем надежда, счастье и любовь, и лишь одно слово было повсюду неизменным, а точнее имя – Дэймон.
«…я никогда не думала о том, что будет ждать меня в будущем. Зачем терзать себя лишними мыслями? Но с недавних пор все изменилось, а точнее я сама изменилась. Судьба поставила меня перед выбором, и я сделала его в пользу своего сердца и тем самым скакнула в бездну пугающей неизвестности. Правильно это или нет? Может, ты сочтешь меня глупой, но я боюсь снова почувствовать боль, одолевавшую меня прежде, потерять обретенное счастье, которое есть у меня сейчас. Господи, как же это все нелепо! Чувствовать себя невероятно счастливой и одновременно трястись за свою когда-то уязвленную душу. Но как бы там ни было, я не могу ни о чем думать, когда рядом Дэймон. Когда он смотрит на меня, мне кажется, что я купаюсь в лучах своего личного солнца, теплого и нежного. Часто я ловлю себя на мысли, что я готова продать душу дьяволу, лишь бы только он всегда улыбался мне по утрам. Нет, меня не просто тянет к нему. Он часть меня, часть моей души, и так будет всегда. Я знаю, что даже тогда, когда мы будем в ссоре, я не смогу злиться на него дольше получаса. Слишком сильно то чувство, которое заполняет меня сейчас. Теперь этого никому не изменить. Уже никогда. Быть с ним, принадлежать ему это похоже на заветную мечту, полет в облаках, которые пронизывает солнечный свет. Я неизлечимо больна этой любовью. Да, скорее всего то, что я здесь пишу, похоже на обычный любовный бред простой девчонки, но все же это слова от сердца, которое навеки будет принадлежать только ему… Дэймону Сальваторе. Он – моя судьба и, какой бы она ни была, я точно знаю, что он будет всегда рядом. Я знаю это, чувствую и дорожу этим.
Рано или поздно, всему наступает когда-то конец. Этот этап моей жизни подошел к концу. Не нужно оглядываться назад или о чем-то жалеть, потому что можно пропустить нечто важное, ожидающее меня впереди», - хмуро улыбнувшись, Елена медленно закрыла дневник и повертела в руках. Вот и все. История подошла к своему концу, являющемуся началом для чего-то нового.
- Дилан, остановите у моста, пожалуйста, - попросила девушка о водителя лимузина, любезно предоставленного Дэймоном.
- Конечно, мисс Гилберт, - отозвался шофер, и вскоре машина остановилась у Бруклинского моста.
Взяв из сумки красивую голубую атласную ленту, Елена обмотала ею дневник так, чтобы он случайно не открылся. Через минуту Дилан открыл пассажирскую дверь со стороны девушки. В салон машины тут же проник легкий морозец, властвовавший над городом последние дни. Выйдя из машины, Гилберт подошла к самому краю берега и вытянула руку со своим дневником прямо над водой. «Сейчас», - скомандовало сознание. Женская ладонь, помедлив, резко разжалась. Перевернувшись в воздухе, книга в следующее мгновение столкнулась с водой и вскоре исчезла в ее пучинах.
- Не жалко? – осторожно спросил подошедший шофер.
- Не к чему вспоминать то, что причиняло… неудобства, - улыбнувшись, туманно ответила Елена. – Вы не могли бы отвезти меня домой?
Согласно кивнув, Дилан любезно открыл брюнетке дверцу, и Гилберт поспешно села в машину. Ей натерпелось вернуться в квартиру, в которой осталось ее сердце. Уехав утром по магазинам, девушка и предположить не могла, что она так быстро начнет скучать. «Выдержка нулевая», - усмехнулась Елена. Воспоминания о двух последних днях не давали брюнетке и ее гормонам покоя. После неудачного похода в «Огни Нью-Йорка» жизнь Гилберт круто изменилась, подарив шанс на счастье, которое Елена смогла не упустить. Наутро второго дня она проснулась в совершенно новом для нее мире, где все ее мечты сбывались сами собой. Казалось, что не девушка вертелась в этом мире, чтобы выжить, а мир вертелся вокруг нее, чтобы сделать ее жизнь еще лучше. Разумеется, такая обстановка расслабляла, лишала ясности сознание, поэтому сегодня брюнетка решила отвлечься и прогуляться по городу, а заодно и покончить с дневником, являвшимся в представлении девушки черной дырой ее бед.
Неожиданно в кармане куртки завибрировал мобильный. Вытащив его, Елена взглянула на дисплей и широко улыбнулась.
- Так-так, а я вот все думала, когда же твой мобильный будет снова в зоне действия сети, - ответив на звонок, хихикнула в трубку девушка.
- Ха, я не виновата, что Тайлер так сильно соскучился по мне, - счастливо рассмеялась в ответ Кэролайн. – К тому же я пыталась дозвониться до тебя, но два раза ты была недоступна, и один раз мне ответил Дэймон, который поприветствовал меня и послал куда подальше.
- Не злись на него, Кэр. Он просто не любит, когда его отвлекают от дела, - улыбнувшись, серьезно проговорила Гилберт.
- Это от какого же? – с энтузиазмом отозвалась мисс Форбс. – Давай, подруга, обрадуй меня свежими похотливыми новостями!
- Кэролайн! – притворно возмутилась Елена. – Вечно у тебя мозги по один и тем же рельсам ездят. Я не это имела ввиду. Ты отвлекла Дэймона от приготовлений оладий, и в итоге из-за тебя он спалил целую порцию.
- Ладно, считай, что ты меня убедила, хотя мне снова не дали пополнить багаж интригующих знаний, - расхохоталась блондинка. – Мне уже не терпится увидеть тебя. Невероятно соскучилась! Я надеюсь, ты будешь не против, если я приду к тебе в гости? Нам нужно многое обсудить, а то Бонни лишила меня этой радости, решив остаться в Париже.
- Э-э-э, конечно, - помедлив, согласилась Гилберт.
- Тогда жди через два часа! – протараторила Кэролайн.
- Что? Два часа? Нет! Постой! Кэр?! – Елена попыталась окликнуть подругу, но та уже положила трубку, а при наборе номера телефон уведомлял о том, что сеть занята. – Вот черт!
- Мисс Гилберт, мы на месте, - внезапно оповестил Дилан. – Я могу быть свободен на сегодня?
- Да, разумеется, - кивнула девушка и, сама открыв дверь, быстро вышла из машины. – Удачных выходных!
Закрыв за собой дверь, брюнетка обошла машину и вошла в двери высокого элитного дома. Несмотря на размеры этого строения, квартир там было совсем немного. Это объяснялось тем, что размеры самих пентхаусов переваливали за несколько сотен квадратных метров. Сама же Елена не любила жить в многоэтажках, предпочитая им дома, вроде особняка Сальваторе в LA, к которому девушка с известных времен неровно дышала. «Ты, Гилберт, зажралась!» - порой смеялась сама над собой брюнетка, наталкиваясь на подобные мысли. Сама того не замечая, она начинала привыкать к роскошной жизни, которая окружала Дэймона, а теперь и ее. Слово «потребность» и вовсе потеряло свое значение. Потребности в деньгах, во всем материальном стали совершенно неактуальны, что с одной стороны было прекрасно, а с другой - чревато последствиями. Елена боялась превратиться в избалованную, высокомерную особу, которых на Верхнем Ист-Сайде не счесть, но глядя, к примеру, на Дэймона, нельзя было точно утверждать, что он жертва денег. Красивые дома и дорогие автомобили окружали его, но все это никогда не было для него жизненеобходимым, скорее мелочью, бонусом, который Сальваторе преподнесла жизнь.
Размышляя обо всем этом, девушка приветственно кивнула консьержу и вошла в лифт, просторный и с зеркальными стенами, которые создавали интересную зрительную иллюзию, «умножая» Гилберт. Забавляясь с этим, Елена провела рукой по стене, и сотни ее отражений сделали тоже самое.
- Не знала, что мои волосы сзади такие растрепанные, - недовольно проворчала брюнетка, принявшись поправлять шевелюру.
В этот момент лифт, звякнув, остановился и открыл свои створки. В последний раз оглядев себя в зеркале, Елена удовлетворительно хмыкнула, а затем вышла из кабинки, направившись к массивной стальной двери. К удивлению Гилберт квартира оказалась не заперта изнутри, поэтому, повернув ручку двери, она тихо вошла внутрь и почти сразу же почувствовала знакомый, любимый аромат мужского парфюма, только теперь он был смешан с еще одним, женским, ненавязчиво отдававшим жасмином. В пентхаусе было отнюдь не тихо, как прежде. Из колонок домашнего кинотеатра вырывалась басами песня «Parachute» в исполнении Шерил Коул, а затем сменилась на «Made Of Stone», которую пела Evanescence. Елене сразу же узнала любимые композиции из своего плеера и невольно улыбнулась. Скинув пальто и обувь, девушка не торопясь направилась на кухню, откуда доносился неповторимый, бодрящий запах свежеприготовленного кофе. Она уже почти подошла к двери, как вдруг услышала два мужских голоса, обладатели которых беседовали между собой.
- И почему нельзя отпраздновать это Рождество вместе? Как раз Кэролайн приехала, и я не понимаю, почему ты так категорически против, - на эмоциях проговорил приятный, недовольный баритон.
Елена без труда узнала Тайлера, но голос его был слегка искажен, и сразу же стало ясно, что это лишь телефонный звонок. Решив сразу не показываться в кухне, брюнетка затаилась у дверного проема и, казалось, почти не дышала для того, чтобы не пропустить ни слова из разговора. Да, нехорошо, но все же любопытство в данном случае одержало вверх.
- Я тебе уже отвечал по этому поводу, - спокойно ответил на вопрос бархатный, незабываемый голос, от которого Гилберт, чуть запрокинув голову, томно выдохнула. – Там где Кэролайн, там шумная тусовка с непременным участием персонажей, которых я не знаю или знать не хочу, а мне, уж прости, в этот раз хочется спокойствия и размеренности.
- Да-да, конечно! – рассмеялся Локвуд. – Просто скажи, что тебе хочется побыть со своей подружкой тет-а-тет.
- Не исключено, - согласился Дэймон. – Учитывая, что последние несколько лет я был на своеобразной «диете» от нее…
- «Теперь я хочу наверстать упущенное», - перебив, заключил Тай, а после провокационно добавил: – Сальваторе, а я и не знал, что ты так сильно симпатизируешь своим пассиям.
- Я не испытываю к ней симпатии, что, кстати, тебя и остальных совершенно не касается, - раздраженно бросил Дэймон.
В этот момент раздался громкий звук, характерно напоминающий разбитую тарелку.
- Нервы? – коротко хихикнул Локвуд из динамика телефона.
- Будь они у меня, ты бы давно общался со своим дедом, - парировал Сальваторе.
- Он же давно умер, - недоуменно пробурчал Тайлер.
- В этом вся суть, - елейным голосом протянул повеселевший Дэймон. – Кстати, раз уж мы заговорили о подружках… Скажи своей Барби больше не звонить мне в восемь утра, когда я готовлю себе завтрак!
- Она звонила тебе? – в трубку, закашляв, ревностно прогорланил Тай.
- Елене, но разницы особой нет, - холодно пояснил Сальваторе. – Я не шучу, Локвуд. Подари своей благоверной книгу этикета, чтобы знала, когда можно звонить, а когда нельзя.
- Можно подумать, что когда ты звонил мне в два часа ночи и просил забрать тебя из какого-то гостиничного номера, это было проявлением воспитанности и чувства такта, - отмахнувшись, хмыкнул друг.
- Тогда это было вынужденной мерой, - легко ответил Дэймон.
- О да! Спасти тебя от пышногрудой блондинки было делом чрезвычайной важности, - с издевкой хихикнул Локвуд. – Ну и как она в деле? Ничего так или на троечку сойдет?
- Спроси у своей девушки. Она же тоже блондинка, - Сальваторе сказал это хрипло, словно сдерживал сейчас смех.
- Дэймон! – крикнул Тайлер, явно возмущенный тонким намеком, предоставленным другом.
- Вот уже двадцать семь лет, - расхохотался мужчина и коротко объявил: - Отсоединяюсь.
В это мгновение голоса стихли, и на кухне наступила такая тишина, что Елена невольно подумала, что в помещении все вымерли.
- Принцесса, застревать на пороге нехорошо, - почти ласково проговорил Дэймон, приглушенный голос которого, казалось, доносился из самого дальнего угла комнаты.
Глубоко вздохнув, Гилберт вышла из своего укрытия и, войдя в кухню, сразу же попала в плен улыбающихся светлых голубых глаз. Пожалуй, в сотый раз брюнетка поймала себя на мысли, что никогда не сможет привыкнуть к их красоте, как в целом и к самому Сальваторе. Одетый лишь в черные джинсы и рубашку того же цвета он всем своим видом молча доказывал девушке, что он - идеал мужской красоты. На какую-то долю секунды, Елене захотелось радостно кинуться к нему шею, но, с трудом сдержавшись, она только нежно улыбнулась ему.
- Знал, что я здесь, - убежденно проговорила Гилберт, встав посреди комнаты.
Дэймон ответил не сразу, как будто обдумывал то, что собирается сказать. Навалившись на столешницу, мужчина скрестил руки на груди и растянул губы в сладкой улыбке:
- Аромат твоих духов не спутаешь ни с каким другим.
- Хороший вариант, - оценила девушка и добавила: - А теперь тот, что пореалистичнее.
- Я слышал, как ты вошла, - сдался Сальваторе и пальцем поманил Елену к себе, но брюнетка непоколебимо оставалась на месте.
- Пышногрудая блондинка? – с притворной обидой фыркнула она.
- Надо же было мне как-то тебя подразнить, - усмехнулся Дэймон, наивно склонив голову набок, изобразив милого котенка.
Это был беспроигрышный вариант для вызова чувства жалости у девушки. Закатив глаза, Гилберт покачала головой и медленно зашагала к мужчине.
- Ты просто… - протянула брюнетка, как вдруг в одно мгновение оказалась в нетерпеливых, властных руках Сальваторе, прижавших ее настолько сильно к сильному телу, что об отсутствии воздуха между ними задумываться и не стоило.
- Невероятный, - уверенно закончил мысль мужчина, легко касаясь своими губами губ девушки.
- Невероятный прохвост, - поправила Елена и обняла возлюбленного за шею, ласково проводя пальчиками по его черным взъерошенным волосам.
- Издеваешься? – соблазнительно промурлыкал Дэймон, массируя руками талию девушки.
- Возможно, - Елена хитро улыбнулась и проговорила: – Я тут уловила кое-какую фразу, которую ты сказал Таю. Не испытываешь ко мне симпатии?
- Верно, - кивнул Сальваторе, отмечая, моментальную перемену в настроении девушки.
Обижаться на подобное было опрометчивым, по-детски даже, и Елена знала это, однако наивное прежде задетое самолюбие воспринимало каждую фразу почти буквально, что не могло не отразиться на поведении девушки.
- О, значит, проблем со слухом у меня нет, - убийственно холодным голосом проговорила Гилберт.
Она попыталась незаметно выскользнуть из объятий мужчины, но этим лишь вызвала обратный эффект. Объятия Сальваторе внезапно сжались, со всей мощью прижимая девушку к сильному телу мужчины, ясно объясняя строптивице, чтобы она больше так не делала. От нехватки кислорода, брюнетка простонала и начала хватать ртом воздух, как оставленная на суше рыба. Дэймон искренне наслаждался ее попытками глубоко вдохнуть и, насытившись, хитрый хищник резко ослабил хватку, принося девушке облегчение.
- Видела бы ты себя со стороны, - хрипло произнес мужчина, заводя ладони под женскую кофту. – Мечущаяся, пылко дышащая… При всей этой восхитительной картине я практически забыл, как надо дышать.
Желая возмутиться, Елена посмотрела на мужчину и с удивлением заметила, что его губы изогнулись в очаровательной, саркастичной ухмылке, а глаза горели, тая в своих глубинах поистине адское пламя.
- Очень смешно, – нервно бросила брюнетка, вцепившись в предплечья парня, чтобы хоть как-то держаться от него подальше.
- Смешно то, что ты дожила до такого возраста и до сих пор не понимаешь разницу между словами «симпатия» и «любовь», - резонно заметил Сальваторе. – Я не испытываю к тебе симпатии, Елена, потому что люблю тебя. Окажи мне услугу, запомни это на всю оставшуюся жизнь.
Карие глаза в одну секунду «утонули» в голубых. Порой нам хватает слова, чтобы обидеться, и столько же для того, чтобы почувствовать себя вознесенной к раю. Именно так себя и чувствовала Елена, что ей совсем не нравилось. Хрупкое душевное равновесие каждый раз норовило кидаться из крайности в крайность, и всякий раз удовольствия от этого приходило не так уж и много.
- Планируешь быть со мной так долго? – поинтересовалась Гилберт, пытаясь скрыть потепление в голосе.
Вместо ответа Дэймон внезапно впился губами в уста девушки в одновременно нежном, но нетерпеливом поцелуе. Елена не сразу ответила ему, пытаясь держать оборону, но шансов у нее не было. Мужчина коснулся языком внутренней стороны ее губ и игриво прикусил нижнюю из них. Этого действия вполне хватило, чтобы брюнетка разжала губы, которыми в одно мгновение завладел Сальваторе. Углубив поцелуй, он проник языком в рот любимой девушки, принося с собой наслаждение. Напряжение росло, пульс учащался, и каждый раз это казалось обоим влюбленным прыжком в бездну. Запустив пальцы в шелковистые волосы Дэймона, Елена обняла его за шею, рьяно отвечая на его поцелуи.
- Еще сомнения есть? – прорычал мужчина, на долю секунды отрываясь от дела.
Оторвавшись от него, Гилберт легко дотронулась губ желанного ею парня, а затем нежно поцеловала его в шею, с наслаждением услышав тихий приглушенный стон Сальваторе.
- Нет, - уверенно шепнула брюнетка и незаметно, как будто сделала это случайно, расстегнула первую пуговицу на рубашке парня.
- Наконец-то, - это было последней каплей терпения.
Подхватив Елену за бедра, Дэймон поднял ее на руки, и в следующую секунду девушка поняла, что она пригвождена в стене. Мужские руки жадно и неистово исследовали ее тело, заставляя извиваться в них от наслаждения, но внезапно Гилберт резко со всей силы оттолкнула Сальваторе от себя. В его голубых глазах не было недоумения, он знал, чего она хочет, и с радостью принял ее вызов. Скрестив руки, девушка взяла края своей кофты и потянула ткань наверх, освобождая тело от ненужной сейчас вещи.
- Знаешь, я кое-что вспомнила, - соблазнительно проворковала Елена и направилась к мужчине, вальяжно покачивая бедрами.
Она с удовольствием отмечала на себе его голодный, собственнический взгляд, заставляющий ее душу и тело трепетать от предвкушения.
- Сейчас должна прийти Кэролайн, - оповестила брюнетка, надеясь увидеть разочарование парня или что-то отдаленно похожее на это, но Дэймон лишь хитро улыбнулся и стал надвигаться на девушку.
- Значит, все придется сделать быстро, - хитро подмигнув, сообщил он.
Плотоядный взгляд его глаз, буквально пожирающий целиком девушку, был еще более красноречивее слов. Настигнув ее, Сальваторе зацепил фалангом пальца середину бюстгальтера, скрепляющую две чашечки, и с силой дернул на себя. У тонкой пластмассы и шелковой ткани не было ни единого шанса. Скатившись с тела брюнетки, две чашечки, именовавшиеся когда-то бюстгальтером, упали на пол, оставив прекрасную, упругую женскую грудь без защиты.
- Ой, какой я неосторожный, - притворно посочувствовал Дэймон, притянул Елену к себе за петельку джинсов.
Подняв свой ошарашенный взгляд на парня, Гилберт изогнула бровь.
- Мой любимый… - ровным голосом пролепетала она.
- Я знаю, я такой. Любимый, неотразимый, ну, и дальше по тексту дифирамб… - усмехнулся Сальваторе, завладев своей добычей.
- Лифчик! – заявила девушка, заботясь больше о материальной потери, нежели об обнаженной груди, что крайне веселило мужчину.
Дэймон забавлялся сложившейся ситуацией и даже находил это интересным.
- Совершишь завтра набег на Victoria’s Secret и восполнишь эту ужасающую утрату, - с издевкой хмыкнул парень, но он недооценил масштабы женской мести.
Резко отстранившись от мужчины, Елена схватила рукой рубашку Сальваторе и одним махом надорвала все пуговицы.
- Джон Варватос к твоим услугам… неотразимый мой, - проворковала на ухо парню Гилберт и, обняв за шею, пылко поцеловала его.
Не теряя времени, девичьи проворные руки сняли пострадавшую рубашку с мускулистых плеч, и та черным полотном легла на сияющий чистотой паркет. Немного грубо потянув Елену за волосы, Дэймон нагнул ее голову в сторону и припал губами к нежной шее. Мужчина не старался быть трепетным. Его изощренные ласки были нетерпеливыми, жадными.
На мгновение отстранив Сальваторе от себя, Гилберт схватила его за шею и прижала к дверному приему, целуя в подбородок, а затем и в губы. Девушка и сама не понимала, какой демон движет ею, но было точно ясно, что сейчас будет жарко.
Поймав настрой брюнетки, Дэймон почти с силой сжал одну ее грудь и припал губами к другой. Громкий стон наслаждения отразился эхом в коридоре пентхауса. Язык мужчины будто хотел свести ее с ума, описывая круги вокруг соска, сминая его и лаская. Доводя свою подругу практически до исступления, Сальваторе неожиданно жестко оттолкнул ее от себя к противоположной стене, а затем настигнул ее, незамедлительно поцеловав в пухлые от возбуждения губы. Но это не продолжалось долго. Не отстраняясь от парня, Елена поменялась с ним местами. Шаловливые пальчики ее руки нашли пах мужчины и начали поглаживать, периодически слегка сжимая его. «Совсем из ума выжила?!» - на долю секунды вскричало сознание. Взгляд Дэймона потерял фокусировку, а мышцы заметно напряглись – это то, что ей и нужно было, довести своего мужчину до края, и ей это удавалось.
- Рискуешь, - прохрипел Сальваторе, тяжело дыша.
- Попробую, - с ноткой робости смело ответила Елена.
В этот момент Дэймон подхватил девушку за ягодицы и усадил на стоящее рядом большое трюмо, напротив которого стояло огромное зеркало. На какую-то долю секунды брюнетка залюбовалась их отражением в зеркале, пока вдруг ее не пронзила гигантская волна удовольствия. Ощутив, как пальцы мужчины дотронулись до ее скопления нервов и желаний, Елена громко вскрикнула и выгнулась дугой в руках, овладевших ею, навстречу невероятным ощущениям.
- Боже, Дэймон… - простонала она, вцепившись ногтями в плечи Сальваторе.
- Да, любимая, - соблазнительно шепнул он и поочередно ввел два пальца внутрь страждущего лона.
Внезапный женский крик отозвался эхом где-то в глубине квартиры.
- Еще, - почти беззвучно попросила девушка, и мужчина услышал ее.
Он не прекращал свои ласки, пока не почувствовал, как мышцы Елены начали сокращаться. Волна оргазма захлестнула ее, как цунами, от которого никуда нельзя было спрятаться. Девушка мягко отстранила от себя Дэймона и окончательно скинула с себя расстегнутые джинсы, а затем притянула мужчину к себе за ремень его брюк.
- Я хочу тебя. Немедленно, - со смелостью жертвы попросила она у своего хищника.
В ответ он лишь улыбнулся, читая в глазах любимой невероятное желание, которое терзало и его самого.
- Хочешь? Возьми, - просто сказал Дэймон, приподняв ладонью ее подбородок.
Дважды говорить не нужно было. Пытаясь не торопиться, Елена быстро расстегнула ремень мужских джинсов, пуговицу, а после потянула молнию за язычок вниз. Все это время сиявшие хитрецой голубые глаза не отрывались от карих, как будто вся Вселенная была сосредоточена в них.
Согнув ногу в колене, девушка сняла ею джинсы и боксеры с парня, полностью обнажая его восхитительное тело, а затем, притянув мужчину к себе, нежно, словно касалась лепестка розы, поцеловала губы Дэймона. Она не спешила, не соблазняла, лишь беззвучно пыталась сказать ему три простых слова.
- Я тоже люблю тебя, - отстранившись, ответил Дэймон и, приблизив Елену к себе, плавно погрузился в ее тело.
Чувство нежности в один миг сменилось страстью. Сделав пару неглубоких толчков, мужчина стал стремительно набирать темп. Быстрее… Сильнее… Глубже… Ни с чем ни сравнимое удовольствие, приносимое единством их тел, сводило с ума не только физически, но и духовно. Каждый толчок казался наивысшей гранью наслаждения в этой жизни. Громко и протяжно простонав, девушка закусила губу, двигая бедрами навстречу мужчине. Проникновения стали глубже, а ритм более рваным и беспорядочным. Вскоре Елена и вовсе потеряла счет времени, позабыв о реальности. Снова стон, снова толчок и в который раз чувство невероятного удовольствия и счастья от осознания того, что они обладают друг другом безраздельно и навсегда. Сделав еще несколько движений навстречу друг другу, они завершили их страстное безумие.
Удовлетворенно улыбнувшись, Елена прижалась к Сальваторе и тем самым повалила их обоих на мягкий ковер, упав на мужчину сверху.
- Ну вот… - восстанавливая дыхание, усмехнулся парень. - Из всего инвентаря у нас остались только ты, я и наш ковер.
Его руки, устроившись на бедрах девушки, начали мягко и приятно поглаживать их кожу, чтобы успокоить взбудораженное тело.
- Что ж, отличное начало дня. Традиционное, - немного хриплым голосом проговорила Гилберт, вызывая у Дэймона ответную улыбку, и с тенью сарказма поинтересовалась: - Ничего так или на троечку сойдет?
Голубые глаза полыхнули смесью удивления и радости, и их обладатель звонко рассмеялся.
- Мисс, какая же вы ревнивая! – с долькой восхищения произнес Сальваторе, целуя брюнетку в щеку. – Даже в Стэнфорде была помягче, а сейчас…
- Ха, нет. В Стэнфорде я тебя не ревновала, – пытаясь подавить желание рассмеяться, буркнула Елена. – Я тебя люто ненавидела!
Неожиданно Дэймон подмял ее под себя, нависнув сверху. «Боже, этот ковер просто создан для того, чтобы лежать на нем!» - вдруг подумала брюнетка, наслаждаясь приятной на ощупь опорой, в которую ее вдавливал любимый мужчина.
- До чего же притягательная ненависть, - мягко ответил парень, вызывая тихое хихиканье возлюбленной, и, вспомнив о ее ранее прозвучавших словах, заметил: - С «отличным началом дня», кстати, выходит облом, потому что сейчас как раз близится вечер.
Мысль, которая до этого момента была убрана на задний план, внезапно резко вырвалась вперед, да еще и громко провозгласила о себе. В дверь пентхауса вдруг позвонили, что на секунду ввело Елену в ступор, а затем сразу же в холод.
- О Боже, Кэролайн! - воскликнула она, попытавшись подняться с пола, но ей этого мужчина не позволил, вернув обратно в горизонтальное положение.
- А может, не откроем а? – промурлыкал он на ушко Гилберт.
- Дэймон, не дури, - покачала головой брюнетка и, не смотря на протесты парня, поднялась на ноги и умчалась в свою спальню. – Вставай же!
Мысленно чертыхнувшись, Сальваторе нехотя поднялся и принялся надевать свои джинсы. Не прошло и минуты, как из спальни выпорхнула Елена, облаченная в темные брючки и белую футболку. Весь ее вид говорил о том, что она сегодня ничем занималась, разве что чтением книг в спокойной обстановке, а о недавнем сексе никому думать бы даже в голову не пришло. Оглядев парня, девушка с недовольством отметила отсутствие рубашки и сильно растрепанные волосы, что появилось благодаря непрерывным стараниям мисс Гилберт.
- Надень верх, - потребовала брюнетка, попытавшись пригладить черные пряди волос мужчины.
- Боишься снова не сдержаться? – ухмыльнувшись, поддел он.
- Да вот еще, - фыркнула Елена и несильно оттолкнула Сальваторе от себя.
- Сверху или снизу? – резонно спросил брюнет, криво улыбнувшись.
- Извращенец! – девушке ничего не оставалось, как просто признать правоту парня, но все же женское, гордое «Я» упорно давало о себе знать. - Надень рубашку!
- Ты меня ее лишила некоторое время назад. Припоминаешь? – ехидно отозвался Дэймон и, перехватив ладони Елены, прижал их к груди, умиленно промолвив: – Принцесса, может, все же передумаешь?
- Она моя подруга, - ответила брюнетка и сочувственно улыбнулась. – Я не могу так с ней поступить: согласиться на встречу, а потом просто не открыть дверь, потому что мой парень этого не хочет.
- Ну и что? – обреченно отпустив руки Гилберт, проворчал Сальваторе. – Я же посылаю Тая куда подальше, когда он мне делом мешает заниматься.
Тихо рассмеявшись, Елена притянула лицо парня к себе и нежно поцеловала его в кончик носа.
- Мы еще успеем сегодня делом заняться, - задорно подмигнула она.
- Ммм… значит, в эту рождественскую ночь, ты будешь полностью моей? – растягивая губы в широченной улыбке, уточнил Дэймон.
- Да, всю ночь только твоей, - согласилась Гилберт, чувствуя, как румянец заливает ее щеки.
На пару секунд закрыв глаза, Елена попыталась отогнать будоражащие воображение мысли о предстоящем будущем, но в этот момент она почувствовала, как ее талию окольцовывают сильные руки, а губы сливаются с другими в неторопливом поцелуе. Рефлекторно подавшись вперед, ее ротик открылся, впуская властный язык мужчины.
В этот момент в дверь снова, в который раз позвонили. Судя по продолжительности и частоте этих звонков, мисс Форбс окончательно потеряла терпение.
- Ненавижу блондинок, - раздраженно чертыхнулся Сальваторе.
- Пойду, открою, - успокаивающе проведя ладонью по щеке парня, Елена вскоре скрылась за поворотом коридора.
Подойдя к главной входной двери, она, дернув ручку, открыла ее. В помещение сразу же, не спрашивая разрешения, влетела высокая светловолосая бестия, одетая в темно-голубую куртку и синие джинсы.
- Наконец-то! Сколько можно звонить в дверь?! – возмутилась девушка, сбрасывая с себя верхнюю одежду и обувь.
- Стэйси?! – ошарашено проговорила Елена, оглядывая свою закадычную подругу.
В ответ Хинхаус лишь окатила Гилберт недоуменным взглядом и заинтересованно спросила:
- А кого ты ожидала увидеть? Папу Римского, Хилари Клинтон, Бейонсе?
Мысли Елены пронеслись в ее сознании последовательной вереницей событий, которые форсировались сами собой и вели, немного ни мало, в самое пекло! Злобный голосок, прежде раздававшийся где-то в глубине этого ада, сейчас оглушительно и злорадно прогремел: «С наступающим, дорогие! Веселье будет что надо!»

Дата добавления: 2015-10-24