X бек. Русский нетрадиционный театр и при­нятие христианства

ЦЕРКОВНЫЕ ПРАЗДНИКИ

Более насыщены театрализацией были и остаются церковные праздники. Хотя некоторые исследователи считают, что правосла­вное богослужение «избегало драматического элемента», позволю себе с этим не согласиться, и постараюсь доказать ошибочность такого мнения.

Принятие в конце X века (988 год) христианства повлекло за собой уничтожение идолов, запрет языческой религии и ее обря­дов. В то же время, как мне думается, по мере утверждения и рас­пространения на Руси христианства, и в частности православных церковных праздников, почти все стороны общественной и част­ной жизни, причудливо ассимилировавшись с насыщенными зре­лищными элементами различных языческих праздников, получи­ли особый отпечаток религиозности. Не случайно по введенному церковному календарю многие православные праздники не толь­ко совпадали с языческими, но и сохранили многие древние обы­чаи и обряды! Более того, некоторые православные святые приня­ли черты языческих богов. Так, Георгий Победоносец стал олице­творением солнечного бога Хороса или Даждьбога. Илья Пророк соответствовал богу грома и молнии — Перуну. Покровитель скота Власий — языческому Велесу. Сравнении эти можно было бы про­должать, но для меня важно то, что у наших предков, как и у мно­гих западных народов в Средние века, особое распространение получила вера в то, что святые покровительствуют разным сторо­нам человеческого бытия и разным отраслям -знаний. Именно под влиянием этих верований у русского народа сложились самые раз­нообразные празднества.

Появление последних не было случайным. Православная цер­ковь, освободившись в 1453 году от влияния Константинополя, всячески выражала свою самостоятельность, свою значимость в жизни народа и тем самым стремилась отвлечь народ от языческих игрищ. Она не столько фактически освобождается от подчинения Византии и становится независимой, сколько провозглашает себя преемницей восточной церкви, единственной хранительницей благочестия.

Средневековая православная церковь всеми доступными ей способами, в том числе {более чем вероятно), осознавая силу зре­лищного искусства, идеологически воздействовала на народные массы. И конечно, понимая, что одним из самых эффективных средств сохранения и дальнейшего утверждения православия мо­гут стать праздники, центром которых является богослужение, естественно, постаралась в своих целях противопоставить народ­ным игрищам церковные праздники. И не только ввела их в оби­ход, но и всячески подчеркивала их значимость.

Как видим, это обстоятельство — принятие Русью христиан­ства — оказало значительное влияние на развитие и самобытность русских праздников.

Любопытно, что и в поныне существующем православном церковном календаре (во многом определяющем церковную жизнь), как я думаю, для увеличения числа церковных праздни­ков, обозначены даты не только празднований всех событий, свя­занных со Священным писанием, но и дни памяти христианских святых.

В то же время, знакомясь с месяцесловом, в котором перечи­слены в календарном порядке справляемые на Руси праздники, легко увидеть, что в нем выразились и чисто народные элементы с их понятиями, верованиями, обрядами и поверьями. Правда, замечу, что по мере утверждения и распространения на Руси пра­вославия почти все стороны не только общественной, но и част­ной жизни были отмечены печатью церковности.

Естественно, что каждый из этих праздников, в том числе и церковные, используя разные выразительные средства, имел свои особенности.

Как известно, к церковным праздникам относятся в первую очередь так называемые «двунадесятые» праздники. Их в году 12! Так, 7 января'* праздновалось Рождество, 19 января — Крещение (Богоявление), 15 февраля — Сретенье, 7 апреля — Благовещенье (Вход в Иерусалим, Вербное воскресение), в первое воскресение после весеннего равноденствия и полнолуния — Пасха, на 40-й день после Пасхи — Вознесение, на 50-й день после Пасхи — Троица, 19 августа — Преображение, 28 августа — Успение, 21 сентября -Рождество Богородицы, 27 сентября — Воздвижение, 4 декабря -Введение во храм. (Вообще же, в православном церковном кален­даре значится весьма значительное число самых разнообразных праздников.)

Во всех двунадесятых праздниках, во всех праздничных цер­ковных службах менялось содержание богослужения и некоторые ритуальные, связанные с конкретным праздником действа, но са­ма же внешняя его театральность, пышная торжественность не менялась и была присуща всем перечисленным праздникам

В то же время ритуал русских православных праздников, их по­строение, как правило, принципиально отличалось от западноевро­пейских. Если в последних (особенно до XVII иска) значительное ме­сто занимали различные обряды, ритуалы, где огромную роль играли шествия, которые от начала и до конца обставлялись действиями, проводимыми под открытым небом, и в которых практически уча­ствовало огромное количество селян или горожан, то в России праз­дник, в центре которого была служба о храме,⁷¹'обычно продолжался (а иногда и начинался) чаше всего в узком кругу и «под крышей». Ду­маю, что в таком построении праздника огромную роль играли кли­матические особенности Руси. В частности, длительная зима с оби­лием морозов и снегопадов. Тогда становится понятным, почему цер­ковные праздники, как и большинство других праздников на Руси. имели, да и до сих пор имеют, два связанных между собой места про­ведения. Одно — в храме, где присутствуют все верующие прихода, и другое — его продолжение — дома, в кругу семьи, близких, друзей и приглашенных знакомых. Правда, как и календарные, многие цер­ковные праздники заканчивались народными гуляниями под откры­тым небом.

Из перечисленных мною двунадесятых праздников два праз­дника до сих пор являются наиболее важными и самыми почитае­мыми народом. Это Рождество и Пасха.

Собственно, и тот и другой праздник являются как бы само­стоятельными тематическими циклами: рождественским и пас­хальным.

Не думаю, что требуются особые доказательства правильности того, что содержание того или другого праздника определяет не только структуру и характер его проведения, но и поведение и дей­ствия всех его участников.

Рождественский цикл

Рассмотрим цикл праздников, связанных с Рождеством. Уже само название праздника «Рождество Христово» говорит о содер­жании этого библейского события. Прежде всего обращает на се­бя внимание, что появлению младенца на свет и первым дням его существования на земле посвящены два праздника: собственно рождение Христа и его крещение. Благодаря определенным дей­ствиям они, как бы перетекая из одного в другой, составляют еди­ный цикл, длящийся 13 дней. Начало его — Сочельник (вечер 6 ян­варя), затем собственно день рождения Христа — Рождество (7 ян­варя), потом святые дни — Святки (с 7 января по 13 января) и день крещения Христа — Крещение.

Сочельник

Вечер в канун Рождества назывался (и до сегодняшнего дня называется) Сочельник. Название его происходит от слова «се-чень» — лепешки, испеченной на конопляном масле.

В этот вечер село заливалось огненным морем. Дым больши­ми столбами подымался к небу. Все деревья в садах обвязывали со­ломенным «перевяслом», чтобы они хорошо родили. Избу тщательно убирали, стол устилали сеном или соломой. И среди каж­дого двора возвышалась заранее положенная куча соломы, кото­рая после церковной службы поджигалась. По преданию, делалось это для того, чтобы умершим родственникам не было холодно ле­жать в мерзлой земле.

В Сочельник начинались народные гуляния. По улицам в са­нях возили Коляду — девицу, одетую сверх одежды в белую рубаш­ку. Колядовщики пели, например: «Уродилась Коляда накануне Рождества». Можно предположить, что Коляда была одним из сла­вянских божеств. Одни исследователи в Коляде усматривают праз­днества в честь Перуна, другие видят связь этого обычая с солнце­стоянием, как обряд, связанный с земледельческим трудом, с забо­той об урожае. Для меня же важно, что время возникновения коля­док не было связано с христианством. При этом обряд колядова­ния, по сути, был большим коллективным народным праздником, который только после принятия Русью христианства стал сопут­ствовать празднествам церковного календаря, связанным с рожде­нием и крещением Христа.

Колядки по своей сути и содержанию были поздравительны­ми песнями-приветствиями, песнями-пожеланиями доброго уро­жая и долголетия в адрес хозяев лома и его близких.

Одним из обязательных элементов обряда колядования было участие в нем ряженых — обычай, уходящий своими корнями во времена раннего язычества. Рядились они медведем, конем, ко­зой, рогатой нечистью. А то просто подпоясывали полотенцем вы­вороченные наизнанку шубы. При этом, судя по имеющимся опи­саниям, широко использовалась самая примитивная гримировка, обычно комического характера, и даже изготовленные из бересты маски. Совершенно закономерно, что и поведение ряженых, и не только ряженых, было, мягко говоря, озорным. Конечно, от нача­ла и до конца обряд колядования носил импровизационный ха­рактер. При этом в начале обряда, когда шествующие ходили по деревне вокруг того или другого дома, исполнялись «обходные пе­сни». Исполнялись эти песни серьезно, торжественно. Затем, если колядовщиков приглашали войти в дом, они исполняли песни, адресованные непосредственно разным членам семьи, и в первую очередь хозяину дома. После чего последний одаривал исполните­лей пирогами, орехами и т.п. Так как угощали в каждом доме и да­ров накапливалось много, то еще до начала хождения по деревне среди колядовшиков выбирался человек, который собирал в ме­шок все полученные угощения. Если же хозяева скупились на на­грады, то вместо радостных пожеланий исполнялись так называ­емые «корильные» колядки.

Надо полагать, что в проведении обряда колядования были не только озорство и забава, но и сказывалась то, во что верил в то время народ, — его магическая функция.

Известно, что иногда для потехи кто-либо из ряженых втайне от хозяев брал какой-нибудь предмет: либо нож, либо кринку, либо украшение и т.д. и оставлял его в другом доме. Много веселья вызы­вал наутро после колядок поиск и обмен «пропавших» предметов.

В характере исполнения, тексте, мелодике, пении колядок яр­ко выражалось ощущение радостного восприятия жизни, приро­ды. В то же время само пение колядок обладало особенностями, продиктованными условиями их исполнения на улице: подчер­кнутой декламационностью звукоизвлечения, простотой мелоди­ческого рисунка и т.п. И конечно, оно было совершенно свободно от манеры церковных песнопений. Колядовщики пели: На полицс есть пирог — Ты не режь, не ломай, Лучше весь отдавай! Кто подаст пирога, Тому двор бы скота! Девяносто быков, Полтора бы коров, Они маслом бы цедили И сметаной бы доили! А не будешь дарить, Мы будем корить.

Рождество

Но вот наступало Рождество. Все селяне устремлялись в цер­ковь на ночное богослужение (всенощную). Собственно, оно бы­ло главным событием этого праздника.

Само богослужение -- рождественская литургия⁷⁷ - было необычайно торжественным. Храмы украшались елками и верте­пами⁷⁴. Причем, обрядность церковного богослужения, как бы мы сказали сегодня, носила некоторую театрализацию. Известно, что уже в начале XVI века в рождественском богослужении, присут­ствовала, правда в очень примитивном, зачаточном виде, опреде­ленная драматургия, которая «представляла собой отдаленное по­добие того, из чего в средневековом Западе развились мистерии». Надо полагать, что появление в церковном богослужении момен­тов лицедейства, во-первых, ставило своей целью, как я уже отме­чал, отвлечение масс от языческих игрищ, а во-вторых, их введение в канонический текст церковной службы было вызвано тем, что поначалу проходившие в церквях богослужения плохо восприни­мались верующими.

Собственно, это были своеобразные инсценировки-действа библейских и евангельских преданий, органически входящих в церковный обряд.

Так, например, уже в самом начале XVI века в Рождество ра­зыгрывалось действо, связанное с библейским рассказом о трех отроках — Анании, Азарии и Мисаиле — так называемое «пещное действо»⁷⁴.

В Библии рассказывается о том, как однажды языческий царь Навуходоносор приказал возвести золотого истукана высотой в шестьдесят локтей. После этого он собрал всех своих вельмож и всех поданных и повелел им поклониться новому золотому идолу. Как только раздались звуки труб, флейт, свирелей, все пали ниц перед истуканом и воздали ему божеские почести. Только Анания, Азария и Мисаил — юноши, верующие в одного бога единого, — не захотели поклониться идолу. Разгневанный Навуходоносор при­казал бросить их и горящую печь, «в семь раз жарче, чем обычно». Отроков ввели в раскаленную пасть печи, но огонь не коснулся их. Защитил их спустившийся с неба ангел. Юноши вышли из огня живыми и невредимыми. Восхищенный преданностью вере и му­жеством этих молодых людей и пораженный совершившимся чу­дом, Навуходоносор приказал возвести их в высшие государственные должности и запретил под страхом смерти кому бы то ни бы­ло хулить их Бога.

Чтобы «Пещное действо» состоялось, за неделю до Рождества посреди церкви устанавливалась особая круглая ширма, украшен­ная резьбой и точеными фигурами — «пещь халдейская». В саму «пешь» помешался горн с угольями. Над ней, на железном крюке, на котором до этого висело паникадило, вешалось изображение ангела. Обычно это был привязанный к веревке пергаментный ан­гел. По ходу действия в нужный момент этого ангела спускали на веревке, а затем поднимали «в небеса».

Во время заутрени три «отрока» и два «халдея» своими дей­ствиями дополняли чтение о ввержении в «пещь огненную» из книг пророка Даниила. Любопытно, что Анания выбирали из чи­сла тех юношей, у которых был альтовый голос, Азария выбирали из басов, а Мисаила из претендентов, обладающих дискантом. Причем выбор по голосам не был случаен, поскольку во время действия они пели библейские стихи. Более сложная роль была у «халдеев».

Два халдея, после того как отроки, получив благословение, от­ходили от владыки, связывали их и выводили на середину церкви. Халдеи начинали с отроками разговор*⁰.

1-й халдей (указывая пальмою на пещь, к отрокам). Дети царевы?

2-й халдей. Царевы.

1-й халдей. Видите ли сию пещь, огнем горящу и всльми распа-ляему?

2-й халдей. А сия пещь уготована вам на мучение.

Анания. Видим мы пешь сию, но не ужасаемся, есть бо Бог наш на небеси, ему же служим. Той силен изъяти нас от пещи сия.

Азария. И от рук ваших избавить нас.

Мисаил. А сия пещь будет не нам на мучение, но вам на обличе-ние».

Затем происходит диалог халдеев между собой.

1-й халдей. Товарищ.

2-й халдей. Чего?

1-й халдей. Это дети царевы?

2-й халдей. Царевы.

1 - и халдей. Нашего царя поведения не слушают?

2-й халдей. Не слушают

1 -и халдей. А златому телу не поклоняются?

2-й халдей. Не поклоняются.

1-й халдей. А мы вкинем их в пещь.

2-й халдей. И начнем их жечь.

С этими словами халдеи заталкивали отроков в «пещь», раз­дували огонь, метали из железных трубок «плавун-траву». Но грозно ходить вокруг «пещи» им не приходилось. Сверху спускал­ся «ангел». Халдеи в испуге падали ниц и сами выводили отроков из «пещи».

В «Пешном действе» халдеи сильно комиковали. Выводя отроков из «пещи», они сопровождали это грубоватыми шутками.

1-й халдей. Анания, гряди вон из псши!

3-й халдей. Чего стал, поворачивайся. Не имсг нас ни огонь, ни полымя, ни смола, ни сера.

1 - и халдей. Мы чаяли — вас сожгли, а мы сами сгорели.

Наибольшее впечатление на собравшихся в церкви произво­дило сошествие в сиянии множества огней ангела с небес.

Изучая содержание «Пещного действа» и характер его испол­нения, нельзя не вспомнить средневековые мистериальные дей­ства. Правда, в отличие от последних, даже, может быть, испыты­вая некоторое влияние западноевропейских мистерий, оно {«Пещное действо»), во-первых, являлось составной частью пра­вославного церковного богослужения, и, во-вторых, проходило внутри церкви.

Естественно, что персонажи в этом действии были одеты в определенные костюмы. Отроки носили стихари из тонкого белого полотна с оплечьями из цветной «бархатины» и «источниками» из крашенины. На головах у них были венцы с крестами. Отроки отождествлялись с христианскими мучениками. На роли же халде­ев привлекали охотников из простых зрителей, которые вносили в церковное действо элементы народного, «бесовского» веселья. Их нарядом были короткие красные халаты и «турики» — остроконеч­ные деревянные или кожаные шапки, опушенные заячьим или гор­ностаевым мехом, раскрашенными и позолоченными верхушками.

Судя по многим источникам, руководил зрелищем учитель исполнителей ролей «отроков». Можно предположить, что имен­но этот учитель и был режиссером этого действа

Примечательно, что как бы в награду за исполнение роли хал­деев разрешалось все Святки ходить в своих костюмах и подпали­вать бороды встречных. Затем они, как все ряженые, должны бы­ли выкупаться в проруби и этим снять с себя грех ношения бесов­ского костюма. Говоря о «Пешном действе», мне важно не столь­ко содержание этого действа, хотя само по себе это вызывает опре­деленный интерес, и даже не то, что оно привлекало огромное чи­сло зрителей, а прежде всего то, что к его исполнению подключа­лись охотники на роли халдеев из простых людей. Таким образом, есть право говорить, что уже в «Пешном действе» явно присут­ствовали элементы массового действия!"¹

Возвращаясь после церковной службы домой, люди разговля­лись. Причем действо это имело определенный порядок. С по­явлением на небе звезды («первой звезды») зажигалась лампада, перед иконой ставились восковые свечи, читали вслух благопоже-лания. Затем приступали к обильной трапезе, ведь в канун Рожде­ства заканчивался пост. Важными компонентами застолья были кутья и взвар.

Естественно, что и после разговения праздник продолжался. Но это продолжение меньше всего носило религиозный характер. Собственно, это было народное гуляние, к которому готовились загодя. Молодежь выходила на улицы. По всему селу разносились веселые песни, шутки-прибаутки, затевались игры. И конечно, опять колядовали. В этот же вечер много гадали, проделывали ряд магических действ. Например, во время ужина чаще всего хозяин дома открывал окно или выходил в сени и кликал мороз: «Мороз, мороз! Иди в хату есть кутью. Зимой ходи, а летом под колодой ле­жи!» В некоторых местах мороз не только просили, но и пугали: Мороз, Мороз Васильевич!

Ходи кутью есть!

Цепом голову проломлю.

Метлой очи высеку!

Одним из важнейших обычаев в Рождество был обряд славле-ния, когда с молитвой и пением по домам ходили причты. В день Рождества миряне обычно ходили друг к другу в гости. Кстати, этот обычай нравился Петру I, который с охотой ходил к своим боярам и придворным.

Святки

Период с 7 января по 18 января назывался и называется Святками.

Это было время праздничного отдыха и разнообразных игр, веселое время для всех.

Зародился этот обычай в глубокой древности, в дни зимне­го солнцестояния, то есть при нарождении нового земледельче­ского года.

Только после принятия Русью христианства он (этот обычаи), как и многие бытовые и календарные праздники, приобрел рели­гиозный характер и стал называться Святками.

На такие празднества стекалось большое количество участни­ков и просто зрителей. В разных местах они проходили по-разно­му, общим же был обычай: с того момента, как начинало темнеть, ходить по улицам ряжеными. Наряжались животными, птицами, цыганами, стариками и старухами, калеками, разбойниками. Ря­женые слонялись по селу, пели, плясали, величали и, конечно, распевали колядки. Народ, и особенно молодежь, хорошо знали их. Общим был и обряд славления.

Славление заключалось в хождении по улицам с вертепом, звездою и виршами. На рассвете к ним присоединялись гудочники.

Во главе процессии обычно несли вертеп, в верхнем ярусе ко­торого деревянные фигурки изображали смерть Ирода, а внизу Иродиадины пляски. В вертепе горели свечи. Славильщики и ря­женые вместе с другими, обходя дома, импровизировали комиче­ские сценки и исполняли особые песни-пожелания. Например, перед входом в избу пели:

Пришла Коляда В праздник Рождества.

Несколько раз повторив эти слова, колядовщики и ряженые, славя хозяев, входили в избу, где исполняли песню-пожелание:

Дай Бог тому,

Кто в этом дому!

Ему рожь густа,

Рожьужиниста!

Ему с колосу осьмина.

Из зерна ему коврига,

Из полузсрна — пирог.

Наделил бы вас Господь

И житьем, и бытьем,

И богатством; И создай вас Господи

Еще лучше того!

После чего, так же как и в Сочельник, колядовщиков одаряли лепешками, пирогами, колбасами, орехами и т.п. Если же коля­довщики уходили ни с чем, то они, выйдя из избы, пели ругатель­ные колядки.

К Святкам готовились задолго до 7 января. Накануне Святок молодежь обычно договаривалась и снимала на этот период избу или баню. Здесь вечерами собиралась не только молодежь, но и взро­слые. Сюда на посиделки колядовщики приносили собранные по дворам дары. Здесь куражились ряженые, распевали подблюдные песни, среди которых были песни, предвещающие свадьбу:

Кузнец, ты кузнец,

Скуй мне венец

Серебряный!

Ладо ладу,

Кому мы поем,

Тому честь воздаем.

С этого вечера начинались гадания". Гадали, например, так: молодежь, уйдя метров на триста от дома, на росстань, станови­лась в начертанный на снегу круг, насыпала в подол снег и зага­дывала:

Полю, полю снежок, там мой женишок, Где собака взлает, там он пребывает.

Или, желая выяснить, сбудется ли гадание, поздним вечером девушки выходили во двор и смотрели на звезды. Если видели, что Стожары (созвездие) у них с правой руки, то старшая и пользую­щаяся почетом девушка выходила вперед с пирогом, а другие, ста­новясь вокруг нее, скороговоркой произносили:

Аи, звезды, звезды,

Звездочки!

Вес вы, звезды,

Одной матушки,

Белорумяны вы

И дородливы.

Засылайте сватей

По миру крещеному;

Состряпайте свадебку

Для мира крещеного.

Для пира гостиного,

Для красной девицы,

Свет родимой Анны Ивановны¹

Вообще же, в древние времена существовало поверье, что с это­го вечера начинаются бесовские потехи. Ведьмы будто сдружаются с духами, летают на шабаш, крадут с неба месяц и звезды.

Гуляния, игры, песни, колядования длились всю ночь. Не­трудно заметить, что святочные ряженья, игры и гадания возни­кли еще с дохристианских времен под именем Коляды. По всей вероятности, название это, связанное тогда с поворотом солнца к лету, идет от древнеримского названия первого дня каждого меся­ца — Календы.

В городах же на Святки в самых людных посещаемых местах непременно строились ледяные горы. Около ледяных гор выраста­ли балаганы, в которых шли кукольные представления. Персона­жами этих представлений были Петрушка, Солдат и Смерть. Во­круг балаганов сновали зазывалы.

Кстати, рождественские праздники всегда были связаны на Руси с обычаем одаривать не только друзей, родных, но и страж­дущих. Известно, что царь Алексей Михайлович Тишайший имел обыкновение в канун Рождества тайно посещать тюрьмы и богадельни и одаривать арестантов и нищих. Предполагается, что обычай этот на Руси связан с обычаем, возникшим еще в Ви­зантии. Так, по дошедшим до нас источникам, император Юсти­ниан в VI веке все Святки проводил без короны и одаривал си­рых и убогих.

Понятно, что церковь не воспринимала многое в содержании этих празднеств. Так, в «Стоглаве»"¹ говорится: «В навечермнии Рождества Христова... мужи, жены и дети в домах по улицам об­ходя и по водам глумы творят всякими играми и песнями сата­нинскими и многими видами скаредными». В XVII веке патриарх Иоким эти празднества указом запретил из-за «скверных и бесов­ских действий и игрищ», которые совершались во время Сочель­ника и Святок.

Завершался цикл праздничных действ, связанных с рождени­ем Христа, праздником, входящим в число двунадесятых, отмеча­емых торжественными богослужениями.

Дата добавления: 2015-07-08