Два письма

1.

Я посылаю это письмо по одному единственному адресу - в тот самый

маленький городок на границе с Мексикой, в пустынную местность, где

земля трескается, а песок танцует вместе с ветром, где зло поет свои

песни, где нет более ни одной живой души - я посылаю это письмо тебе,

Демон. Я знаю, кто ты, я разгадал тебя. Ты, и никто иной, стоял за всеми

разрушенными судьбами, искалеченными жизнями, во всех черных тенях за

спиной - ты, Сатана в человеческом обличии, Деймон Де Уилл, работник

крупной корпорации в Чикаго, которая пустила свои щупальца по всей

стране - и ты являешься человеком в черном костюме, который ты не

снимаешь с тех пор, как появился на свет в старой доброй Англии, - и

твоя черная рука управляла душами бедных людей, которых ты совратил с

пути истинного! Я знаю лишь некоторых, над кем ты надругался. А сколь

многие ускользнули от меня в небытие раньше, чем я успел понять, что и

эти смерти - твоих рук дело! А скольких я не знаю! О многом я просто

догадываюсь. Я знаю, Демон, ты читаешь это письмо сейчас, и твое лицо

искажается в дьявольской улыбке, но знай - я понял тебя, я понял твои

пути, твои ходы, и буду противиться тебе до последнего дыхания моего,

пусть даже я не молод!

Ответишь ли ты, Сатана, за то, что сотворил?

Что ты, сатана, сотворил с Мэриэнн? Бедная девочка только - только нашла

любовь всей своей жизни, отошла от дурной компании, а ты наслал на нее

убийцу. Она нашла себе лучшего человека из возможных, она сделала верный

выбор - все были так счастливы за нее; она была всего лишь маленькой

несчастной девочкой, которая только и умела, что любить.

Ответишь ли ты за то, что сотворил с бейсболистом и его девушкой,

которая только в нем нашла свое счастье? Которая полюбила первый раз в

жизни, которая дала счастье этому несчастному, сломленному молодому

человеку, Джимми. У них могла быть прекрасная пара - оба они потеряли

подругу, и за что их было лишать счастья?

Ответишь ли ты, демон, за судьбу Джессики, которая пережила так много,

что не дай бог никому? Ее жизнь превратилась в ад, она невольно стала

почти убийцей из-за тебя, потому что ты лишил Мэтта разума. И чем

дальше, тем ниже она падала, как Мария Магдалена к ногам Христа. Ты

превратил преуспевающую молодую женщину в несчастную, разбитую личность

без надежды!

Ответишь ли ты, дьявол, за судьбу бедной Джейн, которая так и не

осмелилась иметь детей, заставив Брэда думать, что он убил ее? Подлость

твоя не знает предела, сатана! Ты совратил бедную, невинную, глупую

девочку и дал ей своего ребенка, который тебе даже не нужен, и тем самым

заставил ее врать ради твоего собственного благополучия.

Ответишь ли ты, Дьявол, за судьбу несчастной Лили, которая не видела

любви всю свою жизнь? она была бедным маленьким существом, которое

только и хотело, что семьи и любви! За что ты так с ней? За что ты

сделал ее призраком?

Ответишь ли ты, демон, за судьбы Кена и Мари, этих двоих, любивших друг

друга, и по твоей милости, не узнавших об этом? Что за злая шутка –

отвернуть с помощью страха любящие сердца?

Ответишь ли ты, Демон, за судьбу моего сына, что не смог перенести

жестокости мира? Я не знаю подробностей, но чувствую – сын мой видел

нечто такое, от чего не смог оправиться до конца своей короткой жизни.

И что за глупые шутки с рассказом, что ты принес в журнал? Зачем тебе

надо было опубликовывать его? Что за глупая человеческая прихоть?

Тебе-то это зачем? К чему было прикидываться журналистом, раз ты все и

так знал?

Почему ты привел к жестокой погибели все поколение своих женщин, свою

дочь, свою внучку, зачем это тебе было нужно?

Я знаю, это письмо дойдет до тебя - и я даже знаю, что ты ответишь мне

на него, ты - демон ночи, тень за окном, преследователь спящих и

видящих сны, враг любящих и надеющихся - знай, я отныне не дам тебе

покоя, я буду преследовать тебя и уничтожать зло твое в самом зародыше,

чтобы оно не распространялось. Да, это звучит глупо - но и это твоя

работа, демон, чтобы в нашем мире слова о добре и справедливости звучали

банальностью и пошлостью, и я знаю это, и ты не остановишь меня. И рано

или поздно ты заплатишь за все свои черные грехи!

2.

Ответ.

Шестое июня две тысячи шестого года.

Деррик, я получил твое письмо - но я знал, что будет в нем написано еще

до того, как получил его. Ты, друг мой, путаешь меня с тем, кто превыше

всех нас - тебя, всех твоих друзей и даже меня самого. Ты разгадал меня

– но лишь отчасти. Да, я демон; да, я зло; да, я сомнение и проклятье,

я жало во плоти каждого из людей - но я не сам Зверь, и я лишь его

Тень, я лишь его Голос. Он может свергнуть всех царей в ваших головах,

лишь моргнув глазом, в котором нет зрачка. Я - лишь сын его, лишь раб

его здесь, на этой земле - грешной земле, как вы ее зовете… и если есть

сын Божий, то я сын Зверя, сын матери тьмы, и я такой же, как они - с

чертами зверя и темной шкурой в виде черного костюма - и нет другого

цвета, кроме черного и его оттенков! У меня, Деррик, нет власти

переворачивать мир и убивать людей тысячами - как не было ее у сына

Божия. Мои возможности ограничены - и если он мог превратить воду в

вино, я могу превратить кровь в вино, а вино в кровь - помнишь Джессику?

Мои пальцы - это длинные тени на твоем лице, когда ты подставляешь лицо

свету, и мои слова - злой шум помех в твоем приемнике, когда ты хочешь

услышать благостную музыку, - но я не всесилен. Я не могу снять самого

себя с креста, как не мог и Он, а ты говоришь обо мне так, будто я

могущественнее отца моего. Нет, я всего лишь человек, если можно так

сказать.

И ты обвиняешь меня в том, что я надругался над чьими-то жизнями? Я

покажу тебе, Деррик, что по большому счету моей помощи почти не

требовалось - любимые тобой люди грешны, как сама смерть!

Ты спрашиваешь, почему Лили и Мария - призраки? Старик, до чего же ты

наивный - неужели трудно догадаться? А ведь это само собой

разумеющееся явление – все же в них течет моя кровь, кровь тьмы, а что

случается с дочерями ночи, ты слишком хорошо знаешь – особенно, когда

они теряют свою человеческую форму! Лили - моя дочь, дочь демона. Мария

- моя внучка, дочь от дочери демона! Когда их человеческое умерло, осталось

лишь злое семя дьявола, и не могут они попасть туда, откуда пришли - ибо

даже сам Бог не знает, что делать с их злой душой. Нет, они не злые сами

по себе - но душа их лишь наполовину человеческая, потому что лишь

наполовину дана им от Бога – а наполовину - от меня. Мне искренне жаль

дочерей своих - а я, по твоим словам, сама тьма и зло. Видишь, я могу

испытывать жалость, но не мне решать, что делать с их душами, наполовину

светлыми, а наполовину черными! И ты видел, Деррик, как Лили сначала

разговаривала с тобой - о, дочь моя, зачем тебе было являться этому

дотошному педанту! - это была ее светлая сторона. Когда она хотела убить

тебя ревом разъяренного моря - это была ее злая половина, моя девочка

мечется из одной крайности в другую, бледнея и чернея. И Лили сводила с

ума особо впечатлительных людей - и знаешь почему, Деррик? Да потому

что они видели в ней саму жизнь - не добрую, и не злую, не черную, и не

белую, и злую, и добрую одновременно, они в один миг осознали, что жизнь

- это неразделимый сплав добра и зла, они увидели детей Бога и Сатаны в

одном лице! И лишь ты, прагматик до мозга костей, Деррик Джонсон, коп,

профессор, историк, не увидел в ней ничего, кроме злого духа - что и

спасло тебя. Мария - ее дух был намного более слаб, чем дух Лили -

конечно, в ней уже больше крови человеческой, а моей - все меньше!

Внучка моя пела так хорошо! пела мои песни, и пение это ей досталось от

меня - мою музыку и мой голос вы слышите в момент горя вашего, и музыка

терзает вашу душу, потому что она тоже - ядовитая смесь добра и зла!

Хотя я предпочитаю другие категории, чем доброе и злое - это актуально

лишь для вас, людей.

И, тем не менее, призрак Марии свел Кена в могилу - а чего ты ожидал,

когда душа, отчасти божья, а отчасти демонская, вышла из бренного тела?

Само это пение убило Мари, недаром оно так испугало Кена у дверей

музыкального класса - он чувствовал! Чувствовал злое начало в голосе

доброй Лили – но не смог справиться с самим собой.

А сны? О, сны - это ведь тоже одно из многих моих проявлений - вспомни,

Деррик, как часто сны бывают добрыми? Во сне ты видишь то, что живет в

твоей душе - и только в твоей. И не видел никто во сне своем чего-то

того, чего бы не было в его душе. И сны говорили Кену, кого он полюбил

- внучку сатаны, красивую девушку с красивыми глазами, но с густой,

слишком густой тенью за ее прекрасными плечиками! Так что его страх –

это вовсе не «проблемы с психикой», как расписывают ваши «врачи».

Знаешь, Деррик, все эти молодые, впечатлительные люди - они ведь

чувствуют мое присутствие, как тонко настроенный приемник, пока вы,

загрубевшие в быту, видите во всем лишь прагматику и бренность!

Видишь, как закончили все, кто прикасался к моим девочкам? Моя женщина

должна быть моей. Джейн была моей, но она нашла себе человека - и

сгубила его и себя.

Лили сошлась со священником - и это было злой насмешкой надо мной, и я

наказал ее за это!

А непутевый брат Джессики, новой жены моей, моей лучшей и самой

страстной любовницы?

Страх - моя правая рука, он в моем голосе. И страх настиг его и страх покарал его, и видел он меня во сне - когда я еще был совсем молод, когда я видел сына Божия в глаза, и возненавидел его за это! Разве мог я допустить, чтобы он пришел и забрал Джессику от меня? Чтобы он понял-таки меня? Конечно, нет. Джессика - это праведница, которая избрала путь вниз - ко мне; она с первых дней краха своего

чувствовала меня - недаром она так стремилась изучать человечьи души! Но

никто не знает их лучше, чем я - и я увидел, что Джессика готова идти, и

сделал ее дорогу прямой - и в чем вина моя? Да, Деррик, есть люди,

которые, будучи грешниками, через тернии, идут к звездам и в небеса - а

есть те, кто идут ко мне, будучи праведниками.

Сын божий ведет грешников в царствие свое, а я - ровно наоборот - я веду

праведниц под руку в свои палаты!

Ты зол на меня, ты ненавидишь меня - а за что? Я тоже хлебнул горести сполна- ты не можешь быть мной, и тебе не понять, каково это, когда твоих дочерей,

твоих женщин захватывает мир добрых, этих добрых и проклятых за свою

доброту людишек! Ты, конечно, меня не понимаешь. Не понимаешь.

Теперь, когда мы разобрали с тобой сложные места, которых ты в моей

книге жизни не увидел и не понял, и которые, возможно, не поймешь

никогда, можно перейти к мелочам и подробностям.

Что такого хорошего в обманщице Джейн? Она зачала ребенка во грехе, без

брака, без чьего-либо одобрения, она отдалась мне как последняя уличная

девка! Да, я использовал ее, признаю - но разве я совершил столь уж

страшное деяние? Так поступают миллионы - и никто не считает их сатаной!

А потом? Она бросила девочку на произвол судьбы - свою дочь, своего

первенца и продалась за деньги мужчине, которого никогда не любила, и в

злом сердце своем держала секрет - каково было бы бедному Брэду, узнай

он о таком обмане? Кого он целовал - обманщицу и лгунью, отказывающуюся

иметь от него детей, имея при этом дочь! А потом она пошла во все тяжкие

- и может, здесь ты тоже видишь мою вину? Никто, кроме нее, не приводил Брэда в топь. Джейн покончила с собой - а это смертный грех, Деррик, смертный грех.

Лили? Не смеши. Моя дочь была обречена. В ее глупой матери было слишком

много людского! Это и сгубило Лили. Вместо того, чтобы оценить работу

мужа и всячески помогать ему, быть ему подругой, она забыла о Боге и

дочери, отдаваясь гуляниям и праздности, плача о своей несчастной

судьбе. Она предала Бога, не послушалась своего мужа, и в результате

бедная Мари осталась сиротой! Разве это по-людски, Деррик? Разве это

по-божески? А то, что она призрак - ну, извини, - кровь демона текла

в ее жилах! И Лили пришла к Марии во сне, чтобы показать ей, что настала

пора.

Деррик, Деррик, я сам сожалею, что мои женщины ушли из человеческого

мира! Разве мог я предполагать, что их мораль и их мышление выроет им

могилу! Да если бы они слушали меня, моего голоса, они бы жили до сих

пор – но твой проклятый мир убил их, Деррик. Разве мог я ожидать, что

Лили отдаст мою дочь чужим людям? Разве мог я ждать, что она будет врать

напропалую о своем прошлом? Что она пойдет на крайности? А что Лили,

возлюбленная дочь моя, не послушает своего мужа и назло ему уйдет в

темную ночь на последнюю прогулку? Что она сама проклянет Бога в сердце

своем? Ты думаешь, я всесилен? Ты думаешь, я создаю людей с их

сомнениями и страхами, с их внутренними демонами? Нет, Деррик, не я

делаю все это!

Зачем мне была нужна публикация? Гм….Да очень просто - публикация

вызвала к жизни письма и дневники участников, а это мне было интересно.

Я считал, что без этого их судьба не была бы столь увлекательной... А

стихотворение Кена? Оно ведь навеяно моей музыкой, голосом моей внучки,

который имеет мою силу! Вот он, в меру своих скромных способностей, и

передал то, что я дал ему.

На все его вопросы один ответ - Я. Я сделал все это, если ты считаешь

меня сатаной.

А помнишь, как в моем рассказе Мария вытекла из фотографии? Это же

метафора, иносказание, Деррик. Она ушла из жизни, и не только из своей –

она ушла и из жизни Кена, оставив ему лишь пустую белую бумажку за

стеклом. Не напоминает ли это тебе, Деррик, все эти жизни, что якобы

мною были загублены? Белый лист за стеклом – это их жизнь, которая осталась без

ничего, и она уже наполовину – олицетворение смерти.

Почему дрогнула твоя рука, Деррик, когда ты писал письмо семьям Марии и

Кена? Что же твоя рука не осмелилась дописать письмо и отправить его

адресатам? Конечно, ты опасался, что тебе никто не поверит, кроме

ополоумевшего брата Джессики. Конечно, тебе бы не поверила ни одна живая

душа. Потому что ты не можешь связать меня и все то зло, что произошло с

этими жалкими людишками. В этом-то твоя слабость, твоя проблема, в этом

крах всех твоих изысканий – и теперь ты боишься, что тебя примут за

сумасшедшего, за дурачка! Ну не смешно ли? А все потому, что ты так и не

понял сути происходящего.

А Кен? Он струсил, убежал, испугавшись собственной психики и своих же

кошмаров, бросив бедную девочку Марию умирать! Чего же он ждал от ее

тени, от ее призрака? Мария, моя внучка, умела лишь петь - и как она

пела! Благодаря этому идиоту Кену мы больше не слышим ее голоса, который

был способен на столь многое! Трусость убила Мари, не более чем трусость

- и причем здесь я, уважаемый недруг мой?

А сама Мария, что же она не написала Кену, зная его адрес? Что же не

осведомилась о нем, пока лежала в госпитале? Что ей стоило написать ему

одно письмо и вернуть этого сомневающегося, бедного, слабого нервами

мальчика? Ничего. И это подточило ее, и это убило ее. И она простила бы

ему все, если бы увидела его, как у него трясутся руки, как он любит ее

и одновременно боится темных призраков, что окружают ее! Но нет, она не

сделала этого. А он - разве он не вернулся бы к ней, если бы увидел ее прекрасные

глаза вновь?

Давай посмотрим на все с другой стороны! В Библии сказано - не

прелюбодействуй. А Мэриэнн изменила своему любимому человеку,

безжалостно и без всяких угрызений совести - тихо, за его спиной

отдавалась во грехе другому! Это же предательство…. Стив по ее

милости сидит в психушке - и все потому, что похоть Мэриэнн привела его

к тому, что он потерял все хорошее, что имел в жизни. Только любовь к

ней удерживала этого нестабильного человека в рамках нормальности, и что

с ним стало? Его обманули в лучших чувствах! Все, что было в нем

хорошего, ушло с ней к другому. Как вы думаете, инспектор, это хорошо?

Это по-божески?

А еще вот – о Джимми Дэвисе и его пассии. Вы, уважаемый, говорите о

развратнике, который совратил слугу божию, причем после того, как

прелюбодействовал с Мэриэнн? Вы говорите о блудной служке сына Божьего,

предавшей своего Бога и предавшуюся греху с человеком, который даже не

успел забыть убитую Мэриэнн? Да они же грешники, самые настоящие. Чего

стоит эта пара развратников и прелюбодеев? Это их собственных грех

уничтожил их богомерзкий союз - при чем здесь я?

Твой сын, Деррик - ты и в этом обвинишь меня? У многих убивают их

любимых, но не все они убивают себя тогда, когда все кончено - и он

наплевал на тебя, отца своего, и выстрелил себе в голову, зная, что ты

его ждешь! Плохой же ты был отец, Деррик, раз твой сын так

наплевательски к тебе отнесся, не подумал о твоих чувствах, о твоей

жизни, он был жалким, себялюбивым эгоистом. Может, и в этом виноват я?

А старина Бобби – кто его тянул за язык? Это его черное Я попросило

выхода, оно только и ждало выхода – и где ты видишь мою вину? Разве я

могу приказывать людям и заставлять их говорить? Кто душил, стрелял,

нажимал на курок? Неужели я? Бобби сам, по своей собственной воле

совершал все эти деяния, и я не сделал ничего, чтобы помочь ему вершить

зло! А Джессика? Неужели она не видела, кто перед ней? Неужели она

хотела видеть в нем только хорошее? Неужели она видела в нем друга?

Человека, который ее любит? Разве моя вина, что она так недальновидна и

не разбирается в людях? В людях, Деррик, а не в Сатанинских силах. Человеческое – слишком человеческое!..

Джессика…

Неужели эта ледяная скульптура женщины не могла видеть, что

бедняга Мэтт влюблен в нее? Почему ни разу не улыбнулась этому милому

человечку? А сам Мэтт - разве это достойно мужчины, сидеть дома и ничего

не сделать, будучи влюбленным, и прелюбодействовать с ней в сердце своем?

Чья вина, что его грех настиг его? А Джессика, каким она хотела быть

врачом, когда ее собственная психика так неустойчива? И кем она

оказалась - нелепой, пьяной пародией на женщину, неспособная спасти ни

себя, ни свою жизнь. И это она хотела врачевать души человечьи? Врач,

исцели самого себя! Кто, кроме нее, падал в пропасть? Кто просил ее

выбирать жутких типчиков вместо хороших, добрых мужчин? Никто, именно ее

натура просила зла - и я дал ей его. Она сама уехала от людей в мое

обиталище - пустыню, потому что она чувствует меня, и кто виноват, кроме

трусливого ее брата, что ее не нашли? Жалкий обормот сбежал от меня и

наврал всем что-то о песчаных бурях - а я ведь давал ему шанс выслушать

меня, и давал ему время понять, что надо лишь преодолеть себя и сделать

это - но он сбежал. А выслушай он меня – финал этой книги мог бы быть

совсем другим. Видишь, как важны бывают незначительные люди и их

незначительные решения? Почти так же, как важны те, кого не слышат - и их

неслышимые поступки.

Ты ведь и правда, многого не знаешь! Ты многого не видел и не увидишь.

Ты не увидишь, как таксист Билли пустит пулю себе в висок, не будучи в

состоянии простить себе оплошности, в которой он не виноват!

И ты не увидишь, как сгорбится и состарится на краю жизни твой коллега

Бристоун, потерявший на склоне лет работу, карьеру и будущее! А сколько

людей сами по себе, не ведая ничего, работали на меня, и просто жили

своей жизнью - и, тем не менее, они послужили мне, потому что

случайности редко бывают счастливыми - и как ты думаешь, почему?

А знаешь ли ты, кто такая Алиса Рив?... и ведаешь ли ты, кто был отцом ее ребенка?.... и кем был ее сын?... чьей черною тенью он был осенен, неся смерть - не только физическую, но и духовную, распространяя мою черную тень повсюду?

Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.

Деррик, прежде чем изменить меня, посмотри на тех, кого ты любишь -

могут ли они поменяться? И ты, и я - мы знаем, что этому не бывать. У

людей есть слабости, и они же есть у меня - но почему-то за мою слабость

ты обвиняешь меня в каком-то немыслимом зле! Просто размах у меня шире -

но куда это осознать такой мелкой сошке, как ты... Как измениться

человеку, когда он каждый день видит перед собой мир, который создан из

света и тьмы?

И что ты можешь сделать со мной, Деррик? Придти ко мне в офис и сказать

- смотрите, вот сын Сатаны, вот дьявол и служитель, раб черного отца

своего? Кто же тебе поверит? - а в психушке тебе понравится - там много

тех, кто видел меня!

Знаешь, иногда мне кажется, что люди придумали меня для того, чтобы

оправдать свои гнусные пороки и низкие желания, свои страхи и сожаления!

А эти ваши проклятые тайны, ваши проклятые сомнения, ваша ненависть к

самим себе! Вы верите в Бога, и, тем не менее, готовы загрызть себя, если

что-то идет не так, как вы хотели! Ваши сомнения – к чему они приводят?

- вот ты, Деррик, ты долго исследовал природу злых духов, но так и не

понял, что я никого никогда не заставляю, а вот ваша лживая мораль, ваши

гнилые устои, трухлявые основы вашего мира – вот что подкосило вас!

Посмотри на всех, про кого ты мне тут рассказывал – они же сами вырыли

себе свои могилы, у них не хватало смелости, у них не доставало

решительности, у них не было силы – и все почему? Потому что они –

люди, взращенные вашей моралью и вашим обществом, и после этого ты

валишь их гомерические глупости на меня? Очнись, Деррик, очнись от

своего сна!

Даже ваши священники лгут вам в лицо, как Киннан – он не сказал тебе, что

именно он был отцом Марии, и старался скрыть это от тебя! Сколько лжи и

неправды в сердце служки бога! Его же собственные сомнения грызут его,

собственные страхи и сожаления превратили его в хитрого старого сплетника.

У меня складывается ощущение, что вы, люди, в свой жизни заняты только

тем, что совершаете большие ошибки, да еще боретесь с судьбой за право

их совершить… и все это ведет в одно лишь место – в пустыню. Пустыню

духа, пустыню жизни, пустыню разума, в пустошь добра и мерзость

запустения всей вашей жизни!

Неужели ты думаешь, что я люблю пустыню из-за жары? Нет, Деррик. Пустыня это песок... а песок это прах. Я развеял прах моих дочерей над этой пустыней, здесь я развею и прах Джессики. И сколь многие еще найдут здесь свою погибель!...

И кто ты, собственно, такой, Деррик? Искатель истины, детектив, мистик?

Ты был рядом, совсем близко – и что ты нашел? Ты нашел только то, что

хотел видеть ты сам - облики Сатаны, каких-то демонов… а на самом деле

самые лютые демоны, Деррик, живут в душах людей. В твоем человеческом

мире больше зла, чем у самого Сатаны. И ваша мораль, ваша религия, ваши

устои не дают хорошему и доброму стать на ноги; ваши сомнения, сожаления

и нравственные судороги уничтожают вас и создают новое зло. Недомолвки,

недоговорки, ваше взаимное молчание, ваши слишком скромные сердца, ваши

зажатые души, ваша грязная человеческая натура – вот что ведет вас в

могилу, Деррик. Хватит валить с больной головы на здоровую. Старик,

неужели ты не понял, кто я? Я же вовсе не зло, которое породило все эти

беды среди людей. Ровно наоборот – чем больше зла творили твои любимые

человечки, тем сильнее становился я, и тем гуще становилась моя тень. А

пока ты думаешь над этим, Деррик, я начну свою деятельность. Я еще даже

не начинал своей губительной работы – а я на нее способен, еще как

способен.

Оставляю тебя с этими размышлениями, мой друг – и ты знаешь,

как я понимаю дружбу!

Всегда твой, Лукавый.

КОНЕЦ.

Краснодар, 2006-2008.

Дата добавления: 2015-07-10