Лена простояла возле раковин уже две минуты, старая унять бешеное сердцебиение и успокоить сбившееся дыхание. Голова гудела, будто колокол, по которому ударили наковальней. Что-это-было? – вертелся в голове вопрос. Так и не найдя на него подходящего ответа, Третьякова поплелась в зал клуба.
- О, Ленка, ты куда пропала? – улыбалась Анька, жуя кусочек торта.
- Да так…воздухом ходила подышать, - ответила первое, что пришло в голову, Третьякова.
- В женском туалете?! - усмехнулась Наташа, и, последовав примеру Рудневой, направила в рот очередной кусочек торта.
- Блин, умываться ходила, - придумала новую отговорку Лена, заваливаясь на диван рядом с Нютой.
- Ясно, Абдулов видимо тоже умылся, - со смешком ответила Женька, откидывась на спинку дивана.
- В смысле? - непонимающе взглянула на неё Лена.
- У него все штаны мокрые, - засмеялась Руднева.
- А, ты об этом, - ухмыльнулась Третьякова, заметно повеселев.
Девчонки с интересом посмотрели на Ленино довольное выражение лица, и Женька поинтересовалась:
- Ты в курсе, почему он ходит в мокрых штанах?
- Ага, - засмеялась Третьякова, представив мокрые разводы на брюках Абдулова и его смущение, когда у него спросят что произошло.
- Ооо, расскажи-ка, - загорелись глаза у Рудневой.
- Да тут ничего интересного, - продолжала ухмыляться Лена, вытянув ноги перед собой и облокотившись на спинку дивана, и прислонилась макушкой к прохладной каменистой стене.
- Ну расскажи, - начала канючить Анька, перестав жевать торт.
- Ну просто я случайно вывернула свой торт к нему на брюки, - усмехнулась Ленка, закидывая ногу на ногу. – А штаны мокрые, потому что, наверное, отмыть пытался.
- Ой, случайно ли? – недоверчиво прищурилась Женька, улыбнувшись во весь рот.
Ответ на её вопрос пришёл неожиданно из уст Козловой, невесть откуда появившейся возле их диванчика:
- Ленка, ты чего, обалдела? – возмущенно заявила она, упираясь руками в бока и принимая излюбленную позу «недовольной».
Третьякову возмутило подобное заявление, и она, чуть приподняв голову от стены, вопросительно посмотрела на неё.
- В смысле?
- В том смысле, что ты Виталику вывернула огромный кусок торта прямо на…колени, он теперь в мокрых штанах ходит! Нафига ты начала выделываться? Что он тебе сделал? – продолжала возмущаться прилично подвыпившая барабанщица.
- Слышь, ты, защитница, - угрожающе приподнялась с дивана Третьякова, которую жутко взбесило такое поведение подруги, - если я это сделала, значит у меня были на то свои причины, - твёрдо, но спокойно ответила она, продолжая держать себя в руках, надеясь, что эти придирки Леры вызваны исключительно выпитым алкоголем. Ранетки наблюдали за этой сценой, резко притихнув.
- Ага, причины у неё, - неожиданно едко отозвалась Лера, Третьякова гадала, что за бес вселился в их бывшую солистку, но ту уже понесло: - Ведёшь себя, как дура, а потом жалуешься, что это он такой козёл, а ты сама виновата! Он, между прочем, нормальный мужик, а ты ему проблемы создаёшь!
- Ну надо же, как мы заговорили, - ошарашенно протянула Третьякова, приблизившись к Козловой, не веря своим ушам, - Ну так иди, утешь своего Виталика! До моего появления у тебя неплохо это получалось! – выпалила она, вызывающе посмотрела на неё, не в силах больше сдерживать своё раздражение. Козлова явно перегнула палку, и Третьякова не собиралась больше выслушивать её неожиданные нападки в свой адрес.
- Чтооо? Да пошла ты! – задохнулась от возмущения Лера, поворачиваясь на каблуках и направляясь в сторону диванчика, где сидел Абдулов и курил сигарету, запивая едкий дым красным мартини.
Третьякова молча опустилась обратно на диван и сложила руки на груди. На душе было паршиво. Ранетки недоуменно продолжали смотреть на свою басистку и гадали, чем вызвана такая бурная ссора, но спрашивать Лену ни о чем не стали, понимая, что это сейчас будет явно лишним.
Лена просидела в таком положении ещё несколько минут, но на душе легче не стало. Правой ладонью, упирающейся в карман олимпийки, нащупала пачку, и подумала, что сейчас было бы очень кстати выкурить одну-две сигареты.
Она, не сказав девчонкам ни слова, молча поднялась с дивана и вышла из клуба. Остановившись в гардеробной, попросила у женщины-вахтёра свою куртку, чтобы не мёрзнуть, как в прошлый раз.
Женщина посмотрела на неё с интересом, ей было невдомёк, почему именинница в такой день находится в таком плохом настроении. Лена будто почувствовала интерес со стороны женщины, и ответила на её немой вопрос:
- Хреново как-то, - задумчиво произнесла она, беря из её рук свою чёрную куртку и надевая её.
- Что-то случилось? – осведомилась женщина, стараясь не быть навязчивой.
- В том-то и дело, что я не пойму, что не так. – С досадой ответила Лена, застёгивая молнию на куртке. – Меня кое-что жутко взбесило, и я не выдержала, выплеснула свою злость. А потом поругалась с подругой из-за того, что натворила. Хотя она здесь вроде бы непричём, - сбивчиво пояснила Третьякова.
- Значит надо с ней помириться, - глубокомысленно заметила женщина, задумчиво посмотрев на Лену, как будто догадываясь, что она чего-то недоговаривает.
- Всё не так просто, - отозвалась Третьякова, поражаясь тому, как она сегодня разоткровенничалась с людьми, которые ей не очень то и близки, а что до женщины-гардеробщицы, так вообще незнакомы.
- Это из-за мужчины? – догадалась женщина, наблюдая за реакцией высокой блондинки, чьё имя ей было даже не известно.
- Да, - ответила на автомате Лена, но тут же поправила себя: - то есть нет. Не знаю.
- Тем более. Если даже не знаешь, что заставило тебя поругаться с подругой – то либо разберись в себе, либо просто извинись перед подругой. – Посоветовала женщина, - А лучше и то, и другое.
- Спасибо, - чуть улыбнулась Третьякова, и вышла из клуба в холодную тьму улицы.
Встала возле входа в клуб и подожгла сигарету.
- Интересно, что с Ленкой, удивлённо произнесла Женька, провожая взглядом удаляющуюся Третьякову.
- Просто поверь, у неё была причина, - подала голос Нюта, водя ложкой по опустевшей тарелке.
- Интересно, какая, - заинтересованно повернулась к ней Руднева.
- Она сама скажет, если захочет, - отрезала Нюта, и пошла за очередной порцией торта, чтобы избежать дальнейших вопросов.
Абдулов сидел с каким-то растерянным выражением лица, и допивал свой мартини, когда к нему подошла подвыпившая Козлова и присела рядом.
- Виталь, ты как? – спросила она чуть заплетающимся языком.
Абдулов понял, в чём дело. Козлова сегодня принимала его знаки внимания исключительно из-за того, что была в не совсем трезвом виде, а он, дурак, решил себе доказать таким способом, что ещё может вызвать интерес у молоденькой девушки, так как Третьякова старательно убивала в нем уверенность в том, что он способен привлечь внимание двадцатилетней девушки. Вздохнул, повертел в руках бокал с остатками мартини, ответил:
- Нормально, Лер, - и, почувствовав, как Козлова придвигается к нему поближе, твёрдо произнес:
- Лер, езжай-ка домой. Тебе нужно выспаться, - уже мягче закончил он. Мимо прошёл Мильниченко. Абдулов заметил, как Лера проводила его грустным, но в то же время, жёстким взглядом, и окончательно разобрался в истинных мотивах сегодняшнего поведения Козловой.
Мильниченко, заметив Леру, сделал вид, будто не знаком с ней, и Абдулов подумал про себя «Вот кобель, сломал жизнь девчонке, а теперь сам радуется жизни, козёл». Ему стало жаль её.
- Ладно, ты наверное, прав, - отозвалась поникшая Козлова, и начала набирать номер такси.
- Не надо, - остановил её Абдулов, - Пойдём, я сам тебя отвезу.
Третьяковой казалось, будто внутри как-то резко опустело. Ей было невыносимо противно от того, что между ними с Лерой произошла такая ссора. Обе были не в себе, а Козлова и вовсе была пьяна. «Блин, у неё же такие проблемы, неужели ты не могла вытерпеть, дура, - ругала себя Лена, - она напилась и начала нести чушь, можно было и потерпеть.» Но, как говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного – на языке, и Третьякова это прекрасно понимала, поэтому ей было не по себе от того, что Лера так о ней думает на самом деле. Окончательно запутавшись, Третьякова выбросила докуренную сигарету и достала новую. Внезапно дверь позади неё открылась, и она услышала до боли знакомые голоса:
- Давай, я тебя сейчас отвезу, выспишься, а то завтра на съёмки ещё, - произнёс Абдулов, доставая из кармана ключи от машины.
- Спасибо, Виталь, - устало отозвалась Козлова, и, приложив ладонь к гудящей голове, чуть прикрыла глаза.
У Лены внутри похолодело. «Вот козёл, кобель несчастный! То Леру тискает на диванчике, то меня возле раковины зажимает, то теперь куда-то намылился с ней вместе! Блин, ну что за ненормальная реакция, - пронеслось у неё в голове, - ну едут и пускай едут, мне то что?» Но, повинуясь секундному порыву, повернулась к вышедшей парочке и, наткнувшись на отчуждённый взгляд Леры, сказала:
- Виталик, можно тебя на пару слов? – уверенно спросила она, смотря в этот момент на хмыкнувшую Козлову. Лера, не в силах сказать ни слова, чуть пошатываясь, просто продолжила путь к машине Абдулова, а тот, в свою очередь, взглянув непривычно растерянным взглядом на Третьякову, осведомился:
- Хочешь ещё в меня чем-нибудь запульнуть? – равнодушно спросил он, остановившись напротив Лены.
- Ты куда её везёшь? – Третьякова не могла понять, за что она переживает больше – за саму Леру, или за то, что Абдулов запал на Козлову.
- Не твоё дело, - резко отозвался Абдулов, собираясь направиться к машине. Но Лена не дала ему этого сделать, схватив Абдулова за локоть и больно сжав его, всё-таки с физической силой у Третьяковой проблем не было. Абдулов мог запросто вырвать свой локоть из её цепких пальцев, но не стал делать этого, лишь вопросительно посмотрел на неё.
- Очень даже моё, - сквозь зубы процедила Лена. Беспокойство за состояние Леры всё-таки пересилило, и она медленно, по слогам проговорила: - Если хоть пальцем её тронешь…
- То что? – прервал её Абдулов, нахально глядя в глаза Третьяковой. Да что она себе позволяет?! Она ему проповеди читать будет?! Угрожает она, выискалась тут, защитница.
- Лучше тебе этого не знать, - отпустила его локоть Третьякова, презрительно окинув взглядом Абдулова с ног до головы.
- Какие мы грозные, - ухмыльнулся Абдулов, наслаждаясь видом взбешённой Третьяковой, и продолжил: - Так вот. Слушай и запоминай, деточка. Я-буду-делать-то-что-хочу-и-с-кем-хочу. И тебя совершенно не касается моя личная жизнь, - поучительно и пафосно проговорил Виталий, смерив её оценивающим взглядом. – Или ты ревнуешь? – в его голосе явно прослеживалась насмешка.
- Ха, в твоих мечтах. – Фыркнула Лена, и продолжила, перекривляя Абдулова: - Значит так, деточка. Слушай и запоминай. Лера-моя-подруга-и-ей-сейчас-очень-плохо. И если я узнаю, что ты этим воспользовался, то я собственными руками оторву тебе…башку, - едким голосом произнесла она, сложив руки на груди и в привычной манере отставив ногу в сторону.
- Ну-ну, - хмыкнул Абдулов, наслаждаясь тем, как легко ему удалось вывести Третьякову из себя. – Не волнуйся, «подруга», - сделав акцент на последнем слове, произнес он, - Всё с Лерой будет нормально. Домой я её везу, - его тон стал чуть мягче, потому как он видел, что нервы Лены и так на пределе. И, резко вспомнив, что у неё сегодня день рождения, он почувствовал едва уловимый укол совести, что даже в такой день не смог сдержать своё раздражение по отношению к ней.
Вместе с тем он вспомнил то, как она вывернула ему на штаны свой именинный торт а потом пряталась от него в женском туалете. Он посмотрел на слегка смягчившееся лицо Третьяковой - она поджигала сигарету. Перед его глазами тут же промелькнули самые запоминающиеся события этого вечера. Вспышка – он прижимает её к раковине, она оторопело смотрит ему в глаза, стараясь прочесть в них его истинные намерения. Снова вспышка – он чувствует, как закипевшая кровь ударяет в голову и наклоняется к ней. И ещё вспышка – она перестаёт сопротивляться, расслабляется. Пелена, резко застилающая глаза и непреодолимое желание прикоснуться к её губам. И снова вспышка – крик ненормальной тётки, вышедшей из кабинки…мысль, возникшая в голове в тот момент: «Дура, чтоб ты провалилась». Абдулов резко тряхнул головой, прогоняя навязчивые воспоминания.
- Ладно. Позвони, когда она будет дома, чтобы я не волновалась. – Посмотрев куда-то в сторону, спокойно ответила Третьякова, выдохнула дым в воздух. Он снова взглянул на неё и немного удивленно спросил:
- А почему сама не позвонишь, не узнаешь?
- Мы поссорились. – Честно ответила Лена и тут же об этом пожалела, потому как Абдулов спросил:
- Из-за чего?
- Это неважно. – Отмахнулась она, думая в этот момент, что это первый их спокойный нормальный разговор за последние несколько месяцев. – Просто позвони.
- Как скажешь, - неожиданно легко согласился Абдулов, и, повертев ключи на пальце, направился к машине.
Лена, задержав на секунду взгляд на его удаляющейся фигуре, отвернулась, и, выбросив недокуренную сигарету в урну, вошла в помещение клуба.
Пробыв в клубе ещё около сорока минут, Лена засобиралась домой – усталость после перелёта давала о себе знать, и Третьякова, взяв с дивана сумку и попрощавшись с девчонками, направилась к выходу.
Ничего и никого вокруг не замечая, мечтая лишь о мягкой теплой постели и мамином пожелании спокойной ночи, она вышла в габдеробную.
Подойдя к стойке гардеробщицы, Лена попросила у неё куртку, и только сейчас заметила стоящего среди вешалок Абдулова. Удивлёнными глазами наблюдая за тем, как он перебирает куртки, висящие на крючках, как оглядывает пол в поисках чего-то, и как женщина-гардеробщица взволнованно потирает руки, смотря за тем, как Абдулов тщетно пытается что-то найти.
- Что-то потерял? Удивлённо спросила Лена.
Абдулов резко повернулся в её сторону, и ответил:
- Да, телефон посеял. Отвёз Лерку домой, хотел тебе позвонить, и понял, что телефона нет. Я его видимо в куртке оставлял, когда здесь был, а она здесь висела, вот и подумал, что он выпал, когда я куртку забирал, уходя отсюда.
- Сейчас найдём, - спокойно заявила Третьякова, доставая свой телефон. Абдулов подошёл к ней, становясь рядом, собираясь продиктовать свой номер.
Лена догадалась об этом, и сказала:
- Не надо диктовать, у меня есть твой номер, не первый месяц всё-таки вместе работаем, - хмыкнула она.
- Ну так набирай, чего же ты ждёшь, - отозвался Абдулов, глядя на дисплей её телефона.
Третьякова медлила, вспомнив, КАК он записан в её телефонной книге. Она подумала, что сейчас это будет для Абдулова последней каплей. Но он, не дожидаясь, пока Третьякова соизволит нажать кнопку телефонной книги, взял из её рук телефон, и сам начал искать.
Набрал букву «А», чтобы ускорить поиск. Не помогло. Тогда набрал букву «В». Снова мимо. Он удивлённо поднял взгляд на Третьякову, которая непринуждённо ковыряла взглядом дырку в правой стене, сложив руки за спиной.
- Не понял, - недоуменно произнес он, привлекая её внимание к своей скромной персоне.
- Что? – удивлённо взглянула на него Лена, сделав вид, что не понимает.
- Как я у тебя записан? Ни «А» ни «В» не срабатывает, - непонимающим взглядом указал он на дисплей телефона.
- Ммм… - пыталась уйти от ответа Третьякова, потому что прекрасно знала, что правда может оказаться взрывоопасной, и, не выдержав, умыльнулась, представив себе лицо Абдулова, когда он увидит.
- Чего ты ухмыляешься? – возмутился Абдулов, постепенно начиная выходить из себя.
- Ничего, - Лена никак не могла заставить ухмылку исчезнуть с лица.
Абдулов недоверчиво посмотрел на неё, и по памяти набрал собственный номер телефона и нажал кнопку посыла вызова. На экране тут же высветилось: «Трусы в цветочек».
Третьякова не выдержала, и засмеялась на всю гардеробную, когда увидела, как меняется выражение лица Абдулова. Глаза полезли на лоб, а челюсть – в прямо противоположную сторону – к полу.
- Откуда ты… – с застывшей на лице гримасой то ли ужаса, то ли испуга, Абдулов оторвал взгляд от дисплея телефона и уставился на трясущуюся от хохота Третьякову.
Гардеробщица непонимающим взглядом посмотрела на безумную парочку, и, услышав мелодию мобильного телефона, доносившегося неизвестно откуда, вмешалась в эту немую сцену:
- Мужчина, у вас телефон, кажется, звонит, - произнесла она.
Абдулов, постепенно придя в себя от шока, похлопал себя по карманам куртки. Телефона не обнаружил. Но чувствовал, что он звонит совсем близко.
Третьякова, постепенно успокоившись от одного приступа смеха, сдавленно произнесла:
- Абдулов, у тебя, кажется, задница звенит, - снова засмеялась она.
В заднем кармане брюк разрывался мобильник. Виталий чертыхнулся про себя, и, достав его из кармана, удивился, как он не заметил его, когда сидел в машине.
Смерив Третьякову недовольным взглядом, он положил телефон в карман куртки. Но Третьякова так заразительно смеялась, что он не выдержал, и засмеялся сам. Гардеробщица посмотрела на них, как на умалишённых, и села на свой стульчик, взяв в руки журнал.
- А куда ты собралась? – успокоившись, осведомился Абдулов у Лены.
Лена, почувствовав, как поднялось настроение, с улыбкой ответила:
- Домой, куда же ещё.
- Пойдём, я подвезу, - неожиданно предложил Абдулов.
- А, это типа услуга за услугу? – ехидно, но беззлобно спросила Третьякова, - Я помогла тебе найти телефон, а ты меня до дома подбросишь?
- Ага, помогла, - усмехнулся в ответ Абдулов, - Я ещё разберусь, откуда ты узнала про…
Лена снова засмеялась.
- Ладно, пойдём, всё равно метро уже закрыто, а такси я вызвать ещё не успела.
И они, выйдя из клуба, направились в сторону «Mitsubishi» Абдулова.
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 109 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 5. | | | Глава 7. |