Книга IX. К метаистории петербургской империи 21 страница

будут призваны к жизни потребностями грядущих эпох. Некоторые

из потребностей, ныне остающиеся уделом единиц, сделаются через

несколько десятилетий массовыми. По-видимому, стремительно

возрастут потребности эстетического ряда, а потребности

религиозные изменят свой характер, станут гораздо многообразнее

и теснее свяжутся с мирами природы и с кругами культуры.

Естественно поэтому, что примат гуманитарного цикла наук

скажется не только в профиле средних школ, но в типах высших

учебных заведений, в их программах и в их, так сказать,

удельном весе. Ибо как только Роза Мира сможет приступить к

универсальным реформам, с того же момента потребность в

педагогах и юристах нового типа, в общественниках, историках,

перевоспитателях преступников, литературоведах, психологах,

философах, вооруженных новой методикой и воодушевленных новыми

целями, сделает стремительный скачок.

Неизбежно возникновение и новых научных дисциплин;

зоогогики, метапсихологии, метафизиологии. Обе последние,

каждая со своей стороны, направят усилия на исследование

органов духовного воспринимания, до сих пор ждущих своего

открытия европейской наукой. На основе опыта этих дисциплин

впоследствии сформируется окончательно новая педагогическая

система, ставящая целью - действенно помочь раскрытию этих

органов, заложенных в каждом человеке. Однако расцвета этой

педагогики вряд ли можно ждать, даже при самых благоприятных

обстоятельствах, раньше, чем через несколько десятков лет,

когда метапсихология и метафизиология накопят достаточный

материал и смогут обобщить его разработанною теорией.

Размах и глубина реформ вызовут необходимость в

перестройке и других высших учебных заведений, включая

естественнонаучные.

Уже несколько раз заговаривают я о предстоящем со

временем, под руководством Розы Мира и усилиями нескольких

поколений, превращении поверхности нашей планеты в сад. Да не

смутит этот образ приверженцев нетронутой природы! В течение

тысяч и миллионов лет нетронутой оставалась вся поверхность

земного шара. В XIX веке нетронутая природа владела уже только

половиной этой поверхности. А теперь... Это, быть может,

печально, но другого пути развития нет и не может быть. Рост

народонаселения, технический прогресс и раскрытие гигантских

ресурсов энергии предопределили будущее "дикой природы" с

полной очевидностью. Дилемма заключается не в выборе между

дикой природой и природой-садом, а в выборе между

природой-садом и антиприродой.

Под антиприродой я понимаю превращение больших районов, а

потом и всей поверхности суши в урбанизированный комплекс с

включением в него изувеченных остатков природы ради извлечения

из них гигиенической пользы и физиологического удовольствия.

Под природой-садом я разумею превращение больших районов,

а потом и всей поверхности суши в чередование парков горных,

парков луго-лесных, обрабатываемых при помощи высшей техники

полей, заповедников девственной природы, резерваций для

животных, городов-садов и сел-садов - с тем, чтобы не только

жизнь человечества, но и жизнь животного царства, растительного

царства и стихии поднять до возможной гармонии, а мировой

ландшафт возвести на высокую художественную ступень.

В этом труде усилия многих наук и многих искусств

скрестятся с религиозно-этическим воздействием учения о

стихиалях. Новые масштабы, новые требования, новые технические

и декорационные приемы превратят старое искусство сада в нечто

принципиально новое - не только по объему, но и по качеству.

Оно сомкнется с монументальным зодчеством и скульптурой. Оно

подчинит себе и лесоводство, и цветоводство, и агротехнику, и

селекцию, и декоративную живопись, и зоогогику, и мелиорацию, и

озеленение пустынь и многое другое. Искусство это объединит

усилия самых различных профессий и квалификаций, и возможно

даже, что в известные исторические периоды оно станет ведущим,

массовым, излюбленнейшим из искусств.

Понятно, что применительно к этим задачам перестроится и

работа соответствующих научных учреждений - учебных и

научно-исследовательских.

Но и этим отнюдь не исчерпывается преобразование высшей

школы и всего научно-исследовательского комплекса. Создастся

мощная лестница религиозно-культурных учебных заведений нового

типа - от коттеджей до академий.

Гуманитарный колледж-интернат для подростков от двенадцати

до двадцати лет мне представляется наиболее вероятной первой ее

ступенью. В такие колледжи предстоит отбирать детей, сочетающих

склонность к искусствам или гуманитарным наукам с нравственной

одаренностью. Вторую ступень составит религиозно-философский

университет: ряд его факультетов будет готовить, кроме духовных

лиц всех пяти культов Розы Мира, также новых общественников,

руководителей религиозных и филантропических в широком смысле

слова организаций, философов, психологов, публицистов,

редакторов, комментаторов, режиссеров мистериала и многих

других. Можно ли забывать, что впереди - титанический труд

сотен миллионов человек, ставящий себе цель - пробить ту броню

псевдонаучного невежества и антирелигиозных предрассудков, в

которую заковала многочисленные народы первая половина нашего

века! Достаточно вспомнить, что в течение двух или трех

поколений обширные страны были лишены полностью даже самой

насущной, элементарно необходимой религиозной литературы, хотя

бы Библии и Корана, не говоря уж о каких бы то ни было

серьезных трудах или о популяризации религиозных сокровищ

прошлого. Предстоит выпуск миллионными тиражами канонических

текстов христианства и других религий, снабженных научным

аппаратом, который отвечал бы запросам современного читателя;

многочисленные серии художественных изданий и учебных пособий,

воспроизводящих памятники мировой религиозной культуры; издания

научно-исследовательские, способные удовлетворить углубляющийся

интерес к духовной истории человечества; специальные и

популярные серии, знакомящие общество, одичавшее в атеизме или

в равнодушии, с великими учениями о духе - от Веданты до

Шопенгауэра, от гностицизма до антропософии и экзистенциализма.

Таких работников и будут готовить религиозно-философские

университеты. Наконец, лестница учебных и ученых учреждений

завершится Всемирной религиозно-философской академией,

координирующей и направляющей идеологическую работу внутри Розы

Мира. Подобные Академии национальных масштабов возникнут,

разумеется, в каждой стране.

Но будут еще и другие области деятельности, которые

потребуют такого количества работников гуманитарного цикла,

какое невозможно охарактеризовать иным эпитетом, как

"грандиозное".

Преобразование всемирного государства в братство

невозможно одними внешними средствами. О некоторых внешних

средствах, как первых предпосылках к этому преобразованию, речь

пойдет в следующей главе. Здесь же своевременно указать на то,

каким образом воспитание поколений облагороженного образа

позволит перейти к самому процессу этого преобразования.

Подобно тому поколению израильтян, которое, выйдя с

Моисеем из Египта, должно было уступить место другим

поколениям, прежде чем племя войдет в страну Обетованную, так и

поколению середины XX столетия, отравленному воздухом эпохи

мировых войн, суждено сойти с арены для того, чтобы воцарился

долгожданный строй, брезжущий нам сквозь анфиладу трех

последовательно просветляющихся периодов. Потому что строй этот

не есть установление внешнее. Он будет органичен и естественно

необходим только тогда, когда моральный облик новых поколений

сделает невозможными злоупотребления свободой и превращение ее

в анархию. Никакие меры перевоспитания не достаточны для того,

чтобы в корне преобразовать психику двух миллиардов людей, уже

сформировавшуюся в иной, кровью и изуверствами насыщенной

атмосфере. Конечно, миллионы лучших из тех, кто живет теперь,

отвечали бы самым высоким требованиям той отдаленной эпохи. Но

надо, чтобы им отвечали не лучшие, а подавляющее большинство, -

чтобы целые поколения были воспитаны Розой Мира, как люди

облагороженного образа.

Преобразование сущности государства - ведь что это такое?

Разоружение всех, подлинная демократия, смягчение законов,

облегчение наказаний? Разумеется; но всего этого мало. Сущность

государства есть бездушный автоматизм. Оно руководствуется

материальными интересами больших или меньших человеческих

массивов, понимаемых как целое. К интересам личности как

таковой оно безучастно. Духовность же ему неизвестна совсем,

как неизвестна она уицраорам и эгрегорам, и о духовном благе -

как личности, так и народа - оно не может иметь ни малейшего

понятия.

Смысл первого этапа правления Розы Мира заключается в

достижении всеобщего материального достатка и в создании

предпосылок для превращения Федерации государств-членов в

общечеловеческий монолит. Что за этот период наиболее

демократические общественно-политические институты станут

достоянием всех стран - это разумеется само собою. Огромными

содружествами законоведов, педагогов, психологов, юристов и

религиозных деятелей пересмотрятся все кодексы, реформируется

система правовых норм, процессуальных норм, смягчится шкала

наказаний и сам принцип наказания начнет уступать место

принципу врачевания преступника. За этот же период подготовятся

те кадры работников нового типа, которые необходимы для

проведения универсальных реформ, знаменующих следующий, второй,

этап: этап превращения общечеловеческого, уже смягченного

государства в Братство.

Надо полагать, что на начало второго этапа падет срок

всеобщей судебной реформы.

Все-таки суд присяжных - по крайней мере, некоторые

разновидности этого суда - это, по-видимому, наиболее

прогрессивная из форм суда, существующих ныне. Но это отнюдь не

потолок развития. На серьезнейшие недостатки этой формы

указывалось бесчисленное количество раз, и притом людьми,

стоящими на самых различных позициях. Указывалось, что принцип

свободного найма профессионала-защитника несовершенен тем, что

способствует перерождению адвоката в своего рода виртуоза,

приемами красноречия заменяющего подлинное, человечески горячее

участие в судьбе подзащитного. Вряд ли кто-нибудь станет

оспаривать, что принцип профессиональной прокуратуры

несовершенен тем, что ничто не уберегает прокурора от

перерождения в чиновника, который в каждом обвиняемом видит

непременно преступника и интересуется только той стороной его

личности, какая обусловила, по мнению прокурора, совершение

преступления. Что же до принципа присяжных, то он несовершенен

потому, что зачастую сложные в психологическом отношении дела,

требующие не только доскональнейшего изучения, но и высокой

культурности, проницательности и справедливости со стороны

судящих, подвергает рассмотрению лиц случайных,

неквалифицированных, часто даже малоразвитых; смешно думать,

будто несколько часов помощи им со стороны специалистов могут

компенсировать их недостаточность.

В настоящее время ничем лучшим заменить подобную форму

суда, по-видимому, невозможно. Это станет возможным тогда,

когда продолжающееся несколько десятилетий руководство Розы

Мира обеспечит образование кадров судебных работников нового

типа.

К деятельности этого рода юноше придется начать готовить

себя еще в колледже, из трех уклонов избрав гуманитарный.

Намеченная в начале этой главы система воспитания и образования

примет в высшей юридической школе некоторые дополнительные

особенности, предусматривающие формирование именно будущих

судей. Вероятно, сугубое внимание обратится на развитие таких

сторон натуры, которые сильнее других предохранят от казенного,

формального, и тем более корыстного, отношения к человеку.

Изучение, наряду с этим, искусств и философии, истории

культуры, истории этики, истории судебных установлений,

психологии, психопатологии, психиатрии разовьет врожденную

проницательность, понимание недугов человеческой души и

правильное понятие о способах их устранения. Вошедшее в плоть и

кровь представление о ценности человеческой личности и о долге

судьи-врачевателя будет стимулировать предельно осторожный,

бережный, теплый подход к подсудимому. Потому что на него

утвердится взгляд как на больного, доступного лечению, - не

обязательно больного в современном психиатрическом смысле, а

больного в смысле поврежденности этической структуры души. Роль

таких судебных деятелей невозможно переоценить: это спасители

человеческих душ, и человечество нуждается в них не менее, чем

во врачах, педагогах и священниках. Кто-нибудь возразит: такие

идеальные лица встречаются единицами, как исключения. - Но

разве даже теперь, в совсем другой, давящей, отравленной

атмосфере так уж редко формируются педагоги и врачи самого

высокого и чистого этического облика? Где же основания

полагать, что педагогическая система, специально к этому

направленная, именно эту цель преследующая и действующая притом

в самой благоприятной общественной атмосфере, окажется

бессильной избрать из миллиарда юношей несколько миллионов

таких, которые после ряда лет работы над ними смогут достойно

нести бремя суда над преступником и его - не перевоспитания, а

правильнее сказать - врачевания?

Мне представляется - хотя возможно, конечно, что в

действительности получится иначе, - что работники этого рода

составят несколько групп: следователи, судьи и перевоспитатели

в собственном смысле слова. Сейчас несвоевременно и неуместно

вдаваться в подробности этой реформы, тем более мне, ни

профессионального юридического образования, ни опыта не

имеющему. Позволю себе высказать только одну мысль: что вместо

институтов обвинителя, защитника и присяжных установится со

временем нечто совсем иное. Прения сторон будут иметь место,

как и теперь, но это будет уже не борьба двух красноречий, не

состязание артистов, один из которых по долгу службы чернит

подсудимого, а другой старается обелить его. Это будут

поочередные выступления не двух, а трех лиц: их всех можно

условно назвать истолкователями. Пользуясь материалами

следствия и результатами личного общения с подсудимым, двое из

них предлагают два различных толкования разбираемого дела.

Третий же стремится сблизить оба толкования, по возможности

примирить их или выявить преимущественные стороны обоих. Такое

примирение точек зрения редко окажется осуществимым в первом

туре выступлений; однако некоторые шаги к сближению будут

сделаны. Тогда следуют второй и третий туры. Судьи, не

участвующие в прениях, но при них присутствующие, получают

таким образом представление о деле наиболее глубокое и

объективное, представление о нем по существу. Право на

выступление сохраняется, разумеется, и за подсудимым. Судьи же

оказываются не случайными, неподготовленными людьми, подобно

большинству заседателей, не привыкших разбираться в сложных

психологических и психопатологических коллизиях, но тщательно

подготовленными специалистами новой формации. Нечего смущаться,

если подготовка таких судей займет не пять лет, как теперь, а

хоть десять: для того чтобы "карательная система" (до чего

гнусно одно уже это выражение!) превратилась в систему

излечения, нравственного и общественного воскрешения человека,

никакого количества лет жалеть не приходится.

Ну и конечно, тюрьмы как форма наказания навсегда отойдут

в область прошлого. Слово "лагерь" теперь тоже очень

скомпрометировано: оно вызывает в памяти картины всяких Потьм,

Бухенвальдов и Норильсков. Но мне его придется здесь

употреблять условно, за неимением лучшего. Теперь пробуют

перевоспитывать кое-где при помощи труда; нечего удивляться,

что результаты этого так слабы. Большинство преступников

находятся на весьма низком общекультурном уровне; это люди,

сбившиеся с пути еще подростками и питающие непреодолимое

отвращение к труду; наивно ждать, что в лагере или тюрьме они

изменят свое отношение к нему только оттого, что им в руки

дадут сапожный молоток или фуганок. Главное в том, чтобы

повысить их общекультурный уровень, тогда-то они и почувствуют

прелесть труда, и совершенно необязательно ремесленного или

производственного (ведь не у всех же людей к такому труду лежит

душа!), а и к труду умственному. И под повышением

общекультурного уровня я разумею не изучение какой-нибудь

технической специальности, а именно общую, то есть умственную,

этическую, эстетическую, общественную и духовную культурность.

Кое-что делают сейчас в этом смысле, кажется, некоторые

религиозно-благотворительные организации за рубежом, в

особенности католические и методистские. Их следовало бы

всемерно привлекать к этой работе, опыт их изучать и некоторые

их приемы усваивать. Во всяком случае нежелание утяжелять свой

умственный багаж, косность, лень и беспечность таких

преступников сперва следует ослабить тем положением, что

заключение их будет не тупонеподвижной цифрой лет (при малом

сроке преступник беспечно ждет вожделенного дня, а при большом

ему становится "наплевать" на все в мире),- а функцией

исправления преступника, чем успешнее он одолеет курс общего

гуманитарного образования плюс специальный курс какой-нибудь

общественно полезной профессии и чем скорее коллектив его

перевоспитателей признает его подготовленным к жизни на

свободе, тем скорее покинет он стены лагеря.

Вряд ли можно сомневаться, что сочетание высокого уровня

всеобщего благосостояния с неизбежными результатами всеобщей

воспитательной системы и с повсеместным психологическим

климатом второго этапа будет из года в год уменьшать число

правонарушений. Если учесть, что в некоторых скандинавских

странах даже в начале нашего века число уголовных преступлений

снизилось до нескольких десятков в год, то отнюдь не

утопической покажется уверенность, что при указанных условиях

число их во всем мире постепенно падет до нескольких тысяч в

год и будет неуклонно снижаться и в дальнейшем.

Некоторые принципы того воспитательно-образовательного

курса, через который будут подготавливаться работники

следствия, суда и перевоспитания, лягут в основу работы и

других учебных заведений, выпускающих экономистов,

хозяйственников, инженеров, техников, служащих в учреждениях. Я

имею в виду те принципы, которые преследуют цель - воспитать в

каждом из таких работников человека в высшем смысле этого

слова. Изменятся функции даже того института, который теперь

носит дискредитированные названия полиции или милиции. На

втором этапе правления Розы Мира этот институт еще будет

выполнять между прочим и фунции уголовного розыска. Но с каждым

десятилетием этот сектор внутри полиции будет играть все

меньшую роль. Постепенно полиция превратится в службу

общественных удобств, в коллективное и индивидуальное всеобщее

обслуживание, и работа на этом поприще сделается такой же

почетной и всеми уважаемой, как любая другая.

Государство состоит из людей. Люди, воплощающие

государственную власть на всех ее ступенях, в большинстве

формальны, черствы, сухи, холодны. Изжить бюрократизм нельзя ни

административными мерами, ни призывами к совести и чувству

долга, если это чувство долга и профессиональная совесть не

вошли в плоть и кровь человека с малых лет. Система Розы Мира

будет готовить кадры всемирного государства так, чтобы

отрицательные качества заменить их противоположностями. Чтобы

всякий, обращаясь к представителям власти или входя в

учреждение, встречают не бюрократов с профессионально

притупившейся от монотонной службы способностью сочувствия и

участия и не односторонних фанатиков, пекущихся о соблюдении

лишь государственных интересов, но братьев.

Из тех особенностей, которыми всемирное Братство будет

отличаться от государства, а человек облагороженного образа -

от предыдущих психологических формаций, я отметят здесь лишь

некоторые, те, какие нетрудно различить даже из нашего

временного отдаления. Но проявятся со временем и многие другие

черты, их трудно вообразить или предугадать теперь; они

постепенно начнут уясняться взору и мысли только будущих, более

одухотворенных поколений.

ГЛАВА 2. ВНЕШНИЕ МЕРОПРИЯТИЯ

Заговорив о проблеме воспитания человека облагороженного

образа и о связанных с этим проблемах преобразования

государства в Братство, а планеты - в сад, я временно выключил

из поля зрения другую огромную проблематику. Это - проблематика

тех внешних социально-политических, экономических и культурных

мероприятий, которые будут способствовать водворению всеобщего

материального благосостояния и гармонизации человеческого

общества.

Мне думается, что весь период между возникновением Розы

Мира и ее приходом к этическому контролю над государственной

властью надлежит рассматривать как подготовительный. В этот

период сложится ее структура, сформируются и размножатся ее

организации - религиозные, политические и культурные.

Всесторонне разработается ее учение и ее конкретная

историческая программа; развернется широчайшее

проповедничество, письменное и устное, во всех демократических

странах и на всех языках. А те ее кадры, которые в начале

ограничивались десятками или сотнями человек, превратятся в

многомиллионное всемирное содружество. Во всякой стране, где в

этот период существование Розы Мира может быть допущено

конституцией, допустимо и участие ее политических организаций в

общенародных выборах наряду с другими партиями. Ясно само

собой, что с уст ни единого из ее агитаторов или кандидатов во

время предвыборной борьбы (равно, впрочем, как и во всякое

другое время) не должно срываться ни слова лжи, клеветы,

легкомысленных обещаний, саморекламы, дискредитации

противников, даже просто непроверенных утверждений. Им подобает

вести себя так, чтобы в глазах народов на Розе Мира не было ни

единого пятна. Ей надлежит одерживать политические победы не

вопреки своим этическим заповедям, но благодаря им.

Вероятно, Роза Мира будет приходить к контролю над

государственной властью разновременно в различных странах. И

возможно, что несколько таких стран смогут объединиться в

конфедерацию гораздо раньше, чем возможность объединения

всеобщего станет реальностью. Но социальная и политическая

обстановка на протяжении этого подготовительною периода может

быть столь пестра и столь непредрешима, что непредрешимы и те

пути, которыми Роза Мира, как всемирная разветвленная

организация, придет к контролю над властью во всемирном

масштабе. Можно только сказать, что так как на подобный шаг она

будет иметь право лишь при соблюдении нормальных

демократических процедур и лишь располагая большинством голосов

во всех странах, то надо предположить, что решающий акт будет

иметь форму, схожую с каким-нибудь референдумом или

плебисцитом. Легко представить, что такой референдум даст ей

победу в большинстве стран, но не во всех. Время, однако, будет

работать в ее пользу, ее идеалы и методы будут привлекательны

для таких необъятных человеческих масс, что по прошествии

нескольких лет второй референдум привлечет во Всемирную

федерацию последние из сопротивлявшихся государств. Тогда

начнется первый этап ее этического контроля над всемирной

государственной властью, причем национальные соборы Розы Мира

примут контроль над национальными правительствами.

Если всеобщее полное разоружение не будет достигнуто

раньше этого момента, то закон о немедленном, всеобщем,

абсолютном разоружении станет, надо полагать, тем, чем Роза

Мира ознаменует свой приход к этическому контролю. Что же

касается самой техники разоружения, то ее предвосхищать

невозможно, да и не нужно: ее выработает то поколение, которому

придется это разоружение проводить в жизнь. Мыслимо создание,

например, Министерства разоружения в правительстве Федерации и

соответствующих министерств в правительствах всех

государств-членов. Если учесть громадность экономических

проблем, связанных со всеобщей демилитаризацией и с

переоборудованием военных предприятий на мирный лад, а также с

трудовым обеспечением освобождающихся из-под ружья нескольких

десятков миллионов человек, то будет естественно предположить,

что процесс всеобщего разоружения займет не меньше пяти или

семи лег.

Уже давнею подсчитывается, какие суммы могла бы

высвободить всеобщая демилитаризация. Мы не знаем, когда и в

какой обстановке она произойдет, и поэтому точные подсчеты в

этой области строятся на песке. Однако похоже на то, что общая

сумма будет не очень далека от триллиона долларов; так или

иначе, она будет невообразимо велика. Именно эта сумма и даст

возможность проведения великих реформ.

В первый период правления Розы Мира национальные, местные

особенности политических установлений, традиционных

общественных институтов разных стран еще сохранятся, изменяясь

постепенно, и не извне, а изнутри, пока универсальное

государство не утратит специфических черт бюрократизма. Вообще

приход Розы Мира не предполагает немедленного пересмотра

конституций государств-членов, исключая того единственного

пункта, который должен быть изменен или дополнен в том смысле,

чтобы оговорить признание самой Розы Мира как инстанции,

ограничивающей государственный суверенитет. В дальнейшем

возможны и даже неизбежны перемены во многих статьях, но

сначала они будут отличаться, мне кажется, скорее техническим,

чем принципиальным характером. Во всяком случае население

каждой страны само определит свободным волеизъявлением,

подлежит ли его политическое устройство немедленным и коренным

преобразованиям или оно должно быть в основном сохранено. Могут

найтись, например, даже такие страны, где приверженность к

традиционному монархическому устройству окажется устойчивой и

прочной. Разве так трудно представить, что консерватизм этого

рода обнаружится в Англии или Японии? Разумеется, в подобных

случаях монархический принцип должен быть сохранен. Когда же

само современное понятие государства начнет отмирать,

превращаясь в понятие хозяйственно-планирующего механизма по

преимуществу, носитель короны останется духовным главой пли

живым олицетворением славного прошлого своего народа и его

традиций.

То же самое относится и к социально-экономической

структуре отдельных стран. Впоследствии, когда обитая

социализация постепенно втянет в свой процесс все народы и

материальные уровни различных стран сравняются, начнут

уравниваться и их социально-экономические структуры. К тому

времени большинство предприятий, промышленных,

сельскохозяйственных и торговых, уже будут переданы в руки

общественных ассоциаций, причем каждая из них станет автономным

коллективом, юридическим лицеям, пользующимся всеми доходами со

своего предприятия, исключая суммы, отчисляемые государству.

Государство будет финансировать создание новых ассоциаций,

исходя из учета материальных потребностей общества, и

обеспечивать их на основе долгосрочных ссуд необходимым

оборудованием. Реорганизация частных предприятий в такие

ассоциации будет стимулироваться. Вероятно, взимание средств с

населения тогда примет форму, напоминающую современный всеобщий

Дата добавления: 2015-07-10