Догматический фальсификационизм

В чем он состоит? Эта позиция говорит, что все теории опровержимы. Это строгий эмпиризм. Оказывается, что мы формулируем некую теорию, предполагается, что из нее мы выводим предсказания, которые наш эмпирический базис подтверждает или опровергает. Причем высказывания бывают двух типов: либо тавтология, либо метафизические высказывания, которые не опровержимы эмпирически. Четко пытаемся установить демаркацию между теорией и экспериментом.

Лакатос говорит, что догматический фальсификационизм опирается на ложный критерий демаркации и на ложные посылки. Посылка 1. Говорит о том, что можно четко разграничить эмпирические и теоретические высказывания. Посылка 2. Утверждает, что наблюдение доказывает некие флуктуальные положения. Ложный критерий демаркации говорит, что теория научна, если у нее есть эмпирический базис, который способен ее опровергнуть. Далее Лакатос показывает, почему эти посылки и этот критерий – ложные.

Начнем с посылки 1. Лакатос приводит пример, связанный с деятельностью Галилея. Галилей утверждал, что он мог наблюдать горы на Луне и пятна на Солнце, и что это опровергает непорочности земных светил. Но возможности наблюдений Галилея зависят о возможностей его телескопа. Оказывается, что любое наблюдение опросредовано использованием разной техники и никакого чистого эксперимента не может быть. Если же мы видим нечто невооруженным глазом, то оно подвержено влиянию со стороны наших ожиданий, что показывают многочисленные исследования, проведенные в 20 веке. Все, что мы видим, пропускается в некотором смысле пропускается ерез призму нашего багажа.

Посылка 2 говорит о том, что наблюдение доказывает некие флуктуальные положения. Лакатос возражает: доказательсва связаны с выводом одних предложений из других, но нельзя вывести предложение из факта. А факт – это не предложение. Остается зазор между фактом и тем предложением, которое его выражает.

Что касется ложности критерия демаркации. Научные теории на практике упорно сопротивляются эмпиризму. Демаркации между наукой и метафизикой не может быть, т.к. наука фальсифицируема, а метафизика – нет. Наука часто ведет себя, как метафизика. В качестве примера Лакатос приводит историю о находчивом астрономе. Некий физик доэйнштейновской эпохи, пользуясь даными ему условиями, механикой Ньютона и законами всемирного тяготения, вычисляет траекторию новооткрытой планеты П1. Но траектория не сходится с вычисленной. Тогда физик предполагает, что существует некоторая другая планета П2, которая влияет на траекторию нашей планеты. Но планету П2 не удается рассмотреть в телескоп. И лишь через 3 года удается в лучшем случае построить новый телескоп, в который видна П2. Ученый также может предположить, что планету на видно из-за гигантского облака пыли. Но никакого облака в телескоп не обнаруживают. Но несмотря на все это, ученый не отказывается от принципов классической механики и закона всемирного тяготения!

Перед нами некоторая притча, не столь уж и фантастичная. Тут мы тоже можем вспомнить Куна, который упорно настаивал на том, что обнаружение аномалии не приводит к пересмотру гипотезы. Правильно ли ведет себя астроном? Нет. Но дело не в том, что он не хочет отбрасывать теорию классической механики. Проблема не в том, что наш герой-астроном выдвигает некоторые гипотезы, а в том – как он это делает.

Главная проблема догматической теории состоит в том, что она не выдерживает критики. Что надо делать в такой ситуации? Можно сформулировать некую измененную версию фальсификационизма, что и делает Лакатос

Методологический фальсификационизм

Здесь идет разделение (по-прежнему) двух уровней: уровня проверяемых теорий и уровня того, за счет чего наши теории проверяются. НО в отличие от догматического фальсификационизма, это разделение условное, а не абсолютное. Background knowledge – непроблематичное исходное знание, фоновое знание. Нечто, что мы используем и не в состоянии отличить от фактов и что для нас не вызывает сомнений. В случае примера с Галилеем законы оптики, с которыми строился телескоп – это как раз фоновое знание. Но это проведение границы, которое является условным – это по словам Лакатоса конвенция – это то, что требуется проверять. Но это конвенция не индивидуальная, а институциональная (принимается научным сообществом). Т,е. мы приходим к необходимости отбросить некоторые теории, и не потому что доказана их ложность, а по методологическим соображениям, то, что в соответствии с конвенцией методологически оправдано отбрасывать.

Что за аргументы предъявляет Лакатос против методологического фальсификационизма? Лакатос обращается к истории. Если сравнить эти инструменты с историей науки, то обнаружим, что этот фальсификационизм противоречит истории науки в двух пунктах:

1) Согласно обоим версиям фальсификационизма, проверка научной теории является схваткой между теорией и экспериментом

2) Единственно важным для ученого результатом является фальсификация (как у Поппера) а не подтверждение.

В истории мы наблюдаем иную картинку:

1) проверка теории все время оказывается столкновением не между теорией и экспериментом, а между ДВУМЯ или более теориями и экспериментом. Т.е. для отброса теории должна СУЩЕСТВОВАТЬ конкурирующая теория. Если более успешного конкурента нет, то не стоит отбрасывать теорию.

2) Здесь можно возразить следующее: некоторые из наиболее интересных научных теорий оказываются основаны не на опровержении, а не подтверждении. Огромную роль играли именно подтверждения. А в схеме методологического фальсификационизма потверждений нет.

Поэтому Лакатос предлагает

Утонченный методологический фальсификационизм

Его задача – учесть все вышеперечисленные недостатки. Лакатос предлагает уточнить правила принятия и отбрасывания. Пусть у нас есть некоторая еория Т. Она считается фальсифицируемой, тогда и только тогда, когда

1) Теория Тштрих имеет некоторое добавочное эмпирическое содержание по сравнению с теорией Т (т.е. теория Тштрих предсказывает некие новые факты, невероятные по теории Т)

2) Теория Тштрих объясняет успех теории Т. Часть добавочного эмпирического содержания Тштрих подкреплена (т.е. теория подкрепляет какие-то факты, открытые во вемя господствования теории Т?).

3)? – не рассказали

Лакатос приходит к точке зрения, согласно кторой основной единицей развития наука должна быть не теория (Поппер) и не парадигма(Кун), а научно-исследовательская программа, позволяющая построить цепь связанных между собой теорий. В этой цепочке каждая послед теория получена из предыдущей путем добавления некоторых условий или переинтерпретацией. Последовательность теорий образует теорет прогрессивный круг проблем.

Вся цепочка действий нашего астронома – каждый раз его предположения – делались за счет новых гипотез. Для Лакатоса важен способ перехода от одной теории к другой. Поведение нашего астронома было ненаучным, т.к. он нарушал правила перехода от одной теории к другой.

Лакатос пытается, с одной стороны – сохранить важную центральную идею Поппера, но пытается учесть и то ценное, что есть в концепции Куна, и на основании этого учитывает историю науки. Но с точки зрения Лакатоса, концепция Куна топит теорию развития науки для общества. В результате теория науки оказывается завязана на некоторые ситуативные вещи.

Смена парадигм завязан во многом на исторической случайности. Лакатос пытается принять ряд поправок к Куну, но сделать и так, чтобы выбор смены теории происходил рационально. В качестве базового понятия Лакатос выбирает промежуточное понятие научно-исследовательской программы. Некой эвристики, которая говорит, как нам уточнять нашу теорию.

Т.о., Лакатос – это некий компромисс между Поппером и Куном.

Научно-исследовательские программы

Состоят из

1) Отрицательной эвристики (каких путей исследователю надо избегать)

Связанна с понятием твердого ядра

2) Положительная эвристика (как надоJ)

Связана с понятием защитного пояса

Ядро программы.

Ядро программы трогать нельзя. Набор положений, которые нельзя менять. Например, в Ньютоновской механике ядро программы – это три закона Ньютона.

Положительная эвристика связана с защитным поясом программы.

Защитный пояс программы

Некоторые модели запрещаются

Лакатос приводит в своем тексте рассуждение о моделях гелиоцентрической системы Ньютона. Многие факты объяснялись его моделью. Но другие – не укладывались в его систему. Тогда Ньютон стал работать с деформированной круговой моделью. Большинство, если не все головоломки Ньютона, можно было предвидеть еще в рамкаж первой ложной модели. Модель – это множество граничных условий, возможно с некоторыми наблюдательными теориями.

Положительная эвристика научной программы может быть сформулирована. Положительная эвристика более гибкая, чем отрицательная.

Прогрессивный сдвиг

Лакатос говорит о том, что мы можем рациональным образом выбирать между научно-исследовательскими программами. Глядя, каким образом осуществляется переход между теориями программами, мы можем измерять сдвиг. Мы можем увидеть, прогрессивен или регрессивен наш сдвиг. Мы чуть ли не количественно можем сравнивать теории по их успешности.

Вопрос о фоновых знаниях – это момент конвенции, и всякое подтверждение – не абсолютно. И то изменение, которое в какой-то момент было регрессивным, может в какой-то момент оказаться прогрессивным и даже конкурентоспособным. Т. е. отбрасывание научно-исследовательской программы никогда не является абсолютным.

По Лакатосу мы можем всегда найти новые теоретические ходы, позволяющие старым забытым теориям «возродиться».

Если эти изменения будут относиться только к сфере положительной эвристики, то будет возрождение старой программы. Если требуются изменения ЯДРА, то перед нами возникнет новая научно-исследовательская программа.

Итак, в компанию к Попперу и Куну добавился Имрэ Лакатос с его попытками учесть правду Куновских идей в сторону релятивизма и попыткой сохранить рациональность Поппера и поставить ее в центр внимания.

Дата добавления: 2015-11-04