Хроники Средиземья 4 страница

* * *

Ночью, после третьего штурма союзников, стены Сеаррона были прорваны. Защитники города несли большие потери. И пусть потери союзников были не меньшими, их это не останавливало. Оно и понятно – атакующих было намного больше. Архения оказалась в шаге от окончательного поражения.

Глубокой ночью в башне Аристарха по-прежнему горел свет. Великий маг в растерянности и бессилии мерил шагами широкий тронный зал, обхватив голову руками и о чём-то напряженно думая. На высоком резном стуле неподалеку от трона в весьма непринужденной позе сидел Рабастан и скептически наблюдал за королем. Те, кто не знали военачальника Архении как личность – а таких было большинство – могли бы сказать, что ему совершенно наплевать на судьбу Архении и что он ничуть за нее не беспокоится. Но те немногие, кто хоть немного приоткрыл тяжёлые ставни в душу Рабастана, видели там крайнее волнение и даже страх. Но не отчаяние. Нет, только не отчаяние.

- Ваше Величество, если вы позвали меня для того, чтоб продемонстрировать свои скрытые способности в строевой ходьбе, то я вас разочарую: мои солдаты маршируют получше – привычно насмехался Рабастан, скрывая за этими насмешками истинные свои чувства. В какой-либо другой день ему это снова сошло бы с рук. Но этой ночью Аристарха не позволено было злить даже ему.

- Довольно, Рабастан! – крикнул король Архении, и в Рабастана с жуткой скоростью полетел тяжелый кувшин. Полководец с трудом увернулся, и кувшин с грохотом разбился о стену за его головой.

- Ого – хмыкнул всё такой же улыбчивый Рабастан. Только теперь его улыбка была скорее нервной, чем насмешливой.

- Если вашего ума хватает только на эти дурацкие шуточки, то я назначу на ваше место кого-то другого, а вам выдам шляпу с бубенцами и назначу придворным шутом. С такой ролью вы будете справляться куда лучше – сказал Аристарх, спокойным, но крайне недоброжелательным тоном. – Если вы способны только на это убожество, которое показывает сейчас наша армия под вашим командованием – то вы занимаете чужое место.

Впервые за долгие годы Рабастан почувствовал, что эта угроза – не пустая болтовня, и что сейчас его точно разжалуют. А может быть, даже казнят. Полководец испугался, но самообладания не потерял.

- Знаете, почему они так легко сдаются? – спросил Рабастан и сам же ответил: - Потому что они потеряли веру в вас. Они говорят: «Почему мы проливаем кровь в безнадежном бою, когда наш король сидит у себя в башне и ничего не делает? Может быть, все его могущество – пустая болтовня? Может, он просто трус, болтун и проходимец? Так за что мы тогда должны умирать?» Так говорят они, Аристарх. И до сегодняшней ночи я был уверен, что они правы.

Но сейчас у вас есть шанс прекратить эти разговоры. Вы ведь великий маг, Ваше Величество! Одно ваше заклинание способно повернуть бой в другую сторону! И уж поверьте, говорю я это не из лести, её вы от меня никогда не дождетесь… а потому что знаю это. Вы никудышный правитель, будем откровенными – но вы очень хороший колдун. Вы доверяете мне, Аристарх? – подходя к королю, спросил Рабастан.

- Да – коротко и честно сказал маг четырех стихий.

- Тогда поведите нас в бой! Докажите мне, своим солдатам, своему народу, что разговоры о вашем могуществе – не пустышка!

У меня есть план, Ваше Величество. Вы зря считаете, что я сдался. Но для того, чтоб осуществить его, постараться должны мы оба. Довольно вам сидеть в этой башне, да довольно и мне отдавать приказы из-за спин солдат! – сказал Рабастан и выхватил свой давно бездействовавший меч.

- Рабастан… вы лучший из моих подданных – проникновенно молвил Аристарх, надевая магическое кольцо.

- Я не ваш подданный, Аристарх. Я служу Архении, но не вам – ответил Рабастан, и они вдвоём вышли из башни и отправились вниз, в самое пекло битвы.

* * *

За час до рассвета армия союзников заняла почти весь первый ярус города. Архенийцы по-прежнему не отступали, и это вдруг начало меня беспокоить. Если пару часов назад в глазах врагов я видел растерянность и неверие, то сейчас они опять загорелись решительностью и храбростью. Всё больше и больше наших солдат погибали, нападая на прежде казавшихся беззащитными архенийцев, всё чаще и чаще сами архенийцы устраивали вылазки. Армия противников отчего-то очень воодушевилась и осмелела.

И вдруг стала ясна причина этого воодушевления. Неожиданно я увидел на стене второго яруса, прямо над воротами, фигуру худого старика в сверкающем даже в эту безлунную и облачную ночь балахоне со светящимся безумным светом кольцом на пальце высоко поднятой руки – и понял, что это и есть ненавистный любому из обитателей Средиземья Аристарх. Наш заклятый враг сам вышел в бой. И, признаюсь честно, его фигура внушала определенное уважение. Особенно после того, как он жутким взрывом Силы из своего кольца снял с полтысячи гномов Мории, уже готовых взобраться на стену.

- Атас, Тёма! – заорал я через половину рутенийской армии. – На стене Аристарх!

- Я заметил – буркнул Тёма, телепортировавший ко мне. Его помятый и слегка обгоревший вид подсказывал: маг земли уже успел познакомиться с чарами Аристарха поближе.

- Волной Аристарховой накрыло – объяснил Тёма, заметив, что я довольно критично его разглядываю.

Беззаботный дружеский разговор прервался грозным, как раскат грома, выступлением Аристарха. По всему Сеаррону разносился его многократно усиленный магией голос:

- Архенийцы! Вам кажется, что конец настал, что я отчаялся и что надежды нет? Отбросьте эти мысли! Я сражаюсь вместе с вами против непрошенных гостей, и если конец и близок, то не наш, а их конец! Вперед, мои верные подданные! За Сеаррон! За Архению! ЗА КОРОЛЯ!!!

И в ответ на этот зов архенийцы, все, кто был в городе, попёрли на нас. Они полезли изо всех щелей: через бреши в стенах, через потайные ходы и прямо со стен вниз по широким деревянным платформам. Их натиск был настолько сокрушительным и стремительным, что наше наступление мигом перешло в оборону. Лишь рохиррим на левом фланге продолжали, как ни в чем не бывало, топтать слабых ополченцев, неспособных им сопротивляться. Гондорцы же, как и гномы, и рутенийцы, остановились и стали отражать удары, а эльфы отошли на внешнюю стену и оттуда снимали противников – благо самих эльфов там пока никто не трогал.

Вполне возможно, что контратака сеарронцев очень скоро выдохлась бы – их, в конце концов, было в полтора, если не больше, раза меньше, чем нас. Но у них был Аристарх, и его разящие и непредсказуемые магические удары сеяли в наших рядах панику. Вдобавок ко всему, мы воевали в чужом городе, где враг гораздо лучше ориентировался и мог появиться в любом месте, что также здорово деморализовало союзную армию.

Сильнее всего перепадало гномам и рутенийцам. Но если потомки Дарина подвергались атакам только вражеских солдат (пусть и очень серьёзным атакам), то за нашу с Тёмой армию взялся ещё и Аристарх. Признаться, стало жутковато, когда вокруг нас из-под земли выползло здоровое такое ледяное кольцо с очень острыми краями, и спустя пару секунд мы с Темой были окружены сотней трупов своих солдат. В довершение наших бед, к нам в тыл пробрались очень умные архенийские арбалетчики и начали сшибать наших ребят. После того, как с интервалом в десять секунд упали замертво два солдата, с которыми я стоял плечом к плечу, у меня появились первые признаки истерики.

Наши попытки покомандовать своей армией прошли незаметно, не оставив значительных следов в истории – ничего осмысленного мы с Тёмой придумать не придумали, а неосмысленное все и без нас понимали. Потому мы это дело забросили и сосредоточились на Аристархе. Тем более, эта мразь все не унималась и эдаким огненным лассо в стиле Альки смела ещё с сотню наших соотечественников.

Мы с Тёмой, не сговариваясь, создали два почти идентичных облака Силы, скрывших Аристарха от рутенийцев и, что более важно, рутенийцев от Аристарха. Увы, хватило этого счастья ненадолго – спустя пару минут наши защитные чары были развеяны по ветру, а сами мы лишились немалого количества Силы – мало того, что сами облачки были довольно затратными, так ещё и Аристарх, скотина, от нас маленько подпитался. Но это были ещё цветочки. Ягодки (а точнее, самые настоящие ягодицы) подоспели тогда, когда Аристарх ударил в ответ. Теперь удар пришелся конкретно в нас двоих, но от того не стал менее мощным. У меня в голове как будто что-то взорвалось, и на пару секунд я не осознавал ничего, кроме ужасной головной боли, а затем я понял, что лечу спиной вперед. Летел недолго – спина встретилась с дощатыми баррикадами, выставленными архенийцами для защиты города. Спустя мгновение в меня врезался Тёмчик, и тут же на нас обоих посыпались какие-то доски и деревянные балки со сломанного нами возвышения для стрелков. Одна из деревяшек стукнула меня по затылку, и я отключился.

* * *

В то время, как остальные союзные войска пребывали в незавидном положении, борясь не только с врагами, но и с паникой, в самой западной части Сеаррона перед армией Рохана по-прежнему не было никаких преград. Несколько минут назад рохиррим, не заметив, растоптали две с половиной тысячи пехотинцев Сеаррона и сейчас отдыхали перед следующим рывком. Потери рохиррим были гораздо меньше потерь их союзников, и Эонар, не раздумывая, отдал приказ атаковать с фланга архенийскую конницу, которая, по данным разведки, с минуты на минуту должна была выйти из западных ворот второго уровня Сеаррона. Эта шеститысячная конная армия была последним, что осталось от знаменитой сеарронской тяжелой конницы, и в то же время это были сильнейшие из них – раз уж они дожили до этого боя. Но рохиррим было в три раза больше, и особых опасений насчет этого боя у них не было.

Не было их и у Али с Эонаром. Впрочем, эти двое вряд ли парились бы и по поводу сорокатысячной армии – до того они были бесстрашны и отчаянны. Аля наконец-то попала в среду таких же храбрых и немножко безумных людей, ка и она сама, и чувствовала себя в этой среде весьма комфортно.

Так вот, Аля и Эонар, чувствуя себя на войне как на чьем-то дне рождения, мило беседовали, шутили и постоянно подкалывали друг друга, что явно указывало на стремительный рост взаимной симпатии. Когда на горизонте показались архенийцы, Аля в привычном приступе игривости, хитро прищурившись, сказала Эонару:

- Спорим, я первая до ворот доберусь?

- Гонишь, рыжая – усмехнувшись, ответил Эонар. – Первым до ворот доберусь я!

- Давай так: если ты меня обгонишь – что, конечно, невероятно – можешь меня два раза поцеловать – предложила Аля.

- Буду я ещё жопу рвать из-за такой фигни – явно набивал себе цену Эонар. – Я б лучше на деньги поспорил…

- На деньги – это к Артемису. Только тогда ты до старости из долгов не вылезешь – ответила Аля. – Ладно, так и быть, три поцелуя…

- Четыре – улыбаясь, сказал Эонар.

- Ну, четыре – легко согласилась Аля. – Всё равно же проиграешь…

- Ну, поехали! – крикнул Эонар, и, раздавая на ходу приказы сенешалям, рванул галопом навстречу врагу.

Аля несколько секунд смотрела ему вслед, любуясь его мощной фигурой и движениями, которые буквально кричали об упоении своей юностью, силой и храбростью. И при этом он ничуть не рисовался – это показное самолюбование было для Эонара вполне естественным. Но, вспомни о сути спора, Аля мигом помчалась за Эонаром, на ходу ругая себя за непозволительное приближение к влюблённости и, догнав Эонара (справедливости ради, должен сказать, что Аля не преминула придать себе ускорения магией, от чего ее лошадка была в шоке) она, демонстративно отвернувшись, понеслась вперед. За ней с трудом поспевали всадники из её отряда, отстал со временем даже Эонар. Однако её жизни ничего не угрожало – все противники шарахались от огня её глаз и рук. Некоторые, впрочем, увернуться не успели.

Ряды рохиррим и архенийцев сомкнулись, и неожиданно защитники города всей толпой набросились на отряд Эонара, напротив, расступаясь перед Алькой и её воинами. Это становилось подозрительным, но только не для колдуньи огня. Она мчалась вперёд, не замечая, как от неё разбегаются в стороны архенийцы и как они тут же смыкаются за её спиной, задерживая её сопровождающих. Она неслась как фурия, как стремительный дух огня, как дикая амазонка, дочь природы, мчалась в упоении собой, своей красотой, гибкостью и ужасом, который, как ей казалось, она наводит на врага. Она летела, не замечая, как у подножия стены её уже поджидает длинная худая фигура в снежно-белом балахоне…

Наконец, архенийцы остались позади Альки. За ее спиной бушевала нелегкая для рохиррим битва, а десять всадников из ее отряда мчались за ней, почуяв опасность. Пытался прорваться (по вполне понятным причинам) и Эонар, а, увидев Аристарха, стал рваться вперёд с удвоенной силой – но архенийцы всеми силами не пропускали его и других всадников Рохана. Стало понятно, что это специально и заранее подготовленная ловушка для Альки.

Тем временем девушка, крикнув на ходу «Эонар, ты слабак!», достигла городской стены – и только тогда заметила Аристарха.

- Какая встреча… - протянул король Архении. – Что ж, доброй ночи, Аля.

- Эта ночь добрая для всех, кроме тебя, говнюк. Для тебя она – последняя! – без лишних прелюдий с ненавистью выкрикнула Аля и ударила Хлыстом Пламени – довольно-таки Тёмным заклинанием. Аристарх снисходительно улыбнулся и, впитав немалую силу заклинания в свое кольцо, атаковал в ответ чем-то наподобие цепи из остро заточенных стальных колец. Аля, пригнувшись, избежала удара, но все десять всадников, уже почти догнавших Алю, были убиты.

Алька, едва поднявшись, сотворила Круг Ада. Здесь уже Аристарху пришлось поднапрячься, но в итоге огненное кольцо он сумел заморозить в трех метрах от себя и втянул его в землю.

- Часто балуешься с Темной магией? – с интересом спросил Аристарх.

- Только против таких ублюдков, как ты – ответила Аля, по ходу поглощая огонь из горящего неподалеку дома.

- Ну, ну, не стоит так меня оскорблять – спокойно посоветовал маг четырёх стихий. – Ты мне нравишься. Ты могла бы стать лучшей моей ученицей. Жаль, не придется…

- Да, не придётся. Учить будет некому – отрезала Аля и атаковала Аристарха Небесным Пламенем – сильнейшим Светлым заклинанием огня. Пламя охватило Аристарха, и показалось, что на сей раз он не выпутается. Но вся Сила и весь огонь почему-то втянулись куда-то в область Аристархова кармана, и на секунду Аля заметила там странный блеск и тонкую нить Силы, тянущуюся оттуда к кольцу.

- Да, у старика Аристарха есть кое-какие секреты – заметив взгляд Али, сказал архенийский король и начал готовить заклинание. Кошка наигралась с мышкой и решила, что пора завязывать.

Аля не успела ничего сделать – защитные чары никогда не были её сильной стороной. Аристарх сотворил Тёмный Клинок – что-то вроде тёмного варианта Алмазного Клинка – и рубанул им Алю наискось. Девушка с хрипом согнулась и осела, судорожно втягивая воздух. Аристарх перетасовал Силу и мощным ударом отшвырнул Альку от себя. Колдунья огня, пролетев по воздуху метров тридцать, беспомощно рухнула на мёрзлую землю, и осталась лежать бездыханной.

Всё это происходило за несколько минут до рассвета, когда небо уже светлело, и Эонар видел летящее безжизненное тело Али. На мгновение он застыл в ужасе, а затем с остервенением набросился на врагов, прорываясь к Аристарху. Маг тем временем, воздев руки к небу, произнес некие непонятные формулы на языке Мордора – и подёрнутое первыми признаками рассвета небо вдруг почернело, и всё погрузилось во мрак. Аристарх, удовлетворенно улыбнувшись, телепортировал обратно на стену.

- Рохиррим! Не бойтесь тьмы! Продолжайте атаку! – отчаянно закричал Эонар. Рохиррим тьмы не боялись, но вот атаковать было уже некого. Архенийцы, выполнив свою задачу, умчались обратно, потеряв от силы две-три сотни солдат и положив с полтысячи роханцев. Где-то около трети всадников под покровом мрака незаметно повернули обратно и поскакали за пределы города, к незащищённому лагерю союзников.

Рохиррим несколько минут покружили в темноте, натыкаясь друг от друга и едва не оглохнув от конского ржания. Эонар с вернейшими соратниками долго блуждал, выкрикивая имя Али, но всё было тщетно. Они не нашли ни её, ни Аристарха, ни архенийцев.

Глава 6. На краю пропасти

Очнувшись, я сразу же успел об этом пожалеть – голова болела так, что жить не хотелось. Перед глазами вертелись яркие разноцветные круги, а отдалённый шум битвы как будто исходил из-под земли.

- Рома, вставай. Мы должны отвлечь Аристарха, иначе он всю нашу армию так перебьёт – негромко заговорил Тёма, но его слова отдавались в болящей голове пьяными воплями гномов.

- Отвяжись, дай помереть спокойно – выдавил я.

- После боя умирай столько хочешь. А сейчас некогда – решительно молвил Тёма, и, влив в меня немного силы, бесцеремонно поднял меня на ноги. Голова, правда, болеть не перестала, но хотя бы вернулась способность нормально видеть и слышать.

- И вообще, если меня найдут с твоим трупом, скажут, что это я тебя убил из желания занять твою должность, командир – невесело пошутил Тёмчик. Мой друг тоже не выглядел хорошо – он очень устал и его лицо посерело, но взгляд был весьма решительным.

- Как башка-то болит… - протянул я. – Что этот чёртов Аристарх со мной сделал?

- Со мной он пытался проделать то же самое, но я успел закрыться. Судя по всему, он взорвал в тебе часть твоей же Силы – сказал Тёма, с беспокойством глядя на мое зеленоватого оттенка лицо.

- А это вообще возможно? – недоуменно спросил я. О таком я раньше ничего не слышал.

- Для Аристарха, как я успел заметить, всё возможно – молвил маг земли. – Ладно, давай куда-нибудь подальше перенесёмся и оттуда лупанём Аристарха, чтоб он от рутенийцев отстал. Он ведь на нас охотится, ищет нас среди наших…

- Это мы, получается, свою армию бросаем? – спросил я. Нехорошо ведь как-то выходит…

- Мы бы им всё равно не сильно помогли – ответил Тёма и, взяв меня за руку, перенёс нас на пол-лиги западнее. Мы возникли из ниоткуда в двух шагах от какого-то гондорца, который из-за этого чуть не упал в обморок.

- Вы чего мне солдат пугаете? – подойдя к нам, спросил Артемис. – И чего вы вообще здесь делаете?

- Аристарха ловим. Не видел его? – спросил Тёма.

- Он же вроде у вас был? А, вспомнил, он пару минут назад оттуда куда-то исчез. Но я думаю, он ещё вернется – сообщил гондорец. – Как там у вас дела?

- Хреновенько. Пока Аристарха не было, ещё как-то справлялись, а потом совсем паршиво стало. Теперь, наверное, им полегче, раз этот козёл ушел – предположил Тёмчик.

- Да у нас тоже ничего хорошего – пожаловался Артемис. – Только что отбили атаку архенийских копейщиков и арбалетчиков. Мы потеряли две тысячи солдат, а они – полторы сотни. Бред какой-то. Их в два раза меньше, а они нас так имеют. И гномам туго: на них топорники из Руна навалились, которые оттуда бежали. Свирепые, что ужас. Мы одного взяли, так пока дотащили, он столько ругани наговорил, даже у меня уши завяли. Короче, надо нам, наверное, отступать – подытожил командир армии Гондора.

- Отступать? А что, совсем туго, да? – спросил прибежавший по внешней стене Андрос.

- Вот только не говори, что ты с твоим-то зрением не видел всего в мельчайших подробностях – буркнул Артемис.

- Видел. Просто хочу послушать твои несчастные оправдания – с непонятным весельем молвил Андрос

- Да иди ты… - махнув рукой, протянул гондорец.

- Вечно он обижается – пожаловался Андрос нам. – А вы чего такие помятые? Слушай, Рома, тебе что-то совсем, по-моему, нехорошо!

- Это я и сам заметил – сказал я. Головная боль накатила новой волной, и я покачнулся. Андрей озабоченно взглянул на меня и обратился к Тёмчику:

- Его подлечить не надо? Кто это его так?

- Аристарх – ответил Тёма. – А подлечить не получается – я сам не знаю, что с такими чарами делать. Будем надеяться, что само пройдёт

- Чертовски обнадеживает – проворчал я.

- М-да, Аристарх – мощный дедуля, я тут со стены видел… - чуть ли не восхищённо молвил Андрей.

- Слушай, Андрюха. А Альку ты со стены не видел? – обеспокоенно спросил Тёмчик. Как раз в этот миг на западе что-то ярко полыхнуло – возможно, наша колдунья нашла цель.

- Она в порядке – сказал Андрей, сам себя убеждая в этом. Вслед за вспышкой с запада донёсся звук взрыва и громкое конское ржание

- Слушай, а не Аристарх ли там часом зажигает? – спросил я. А то странно как-то, что его нигде нет.

- Ну, если Аристарх там, то беспокоиться нужно за него, а не за Алю – неестественно спокойным голосом заверил эльф.

- Андрей – вспомнив, сказал я. – Там у рутенийцев в тылу какие-то уроды с арбалетами засели, пришли туда пару десятков своих, пусть зачистят.

- Без вопросов - сказал мирквудец и прошептал что-то по-эльфийски своим ребятам. С полсотни лучников тут же резво помчались по внешней стене, шутя перепрыгивая трёхметровые проломы. В это время с запада, быстро разрастаясь, понеслось какое-то тёмное облако. Это уже точно не Алькины чары… что-то у меня нехорошие подозрения…

И сразу же всё начало стремительно портиться. Архенийцы внезапно пошли в атаку. Со стороны нашего лагеря примчался всадник и крикнул Артемису:

- Архенийцы напали на лагерь! Они рушат палатки, воруют припасы и ломают осадные машины!

- Твою мааать! – заорал Артемис. – Аванаэр! Забирай конницу и живо туда!

- Но, лорд Артемис! У вас же тяжелое положение – заметил принц Дол-Амрота.

- Я вижу, что оно тяжёлое, олух! – надрывался гондорский полководец. – Я не могу допустить атаки с тыла! И вообще, черт возьми, мы же так без еды останемся! Живо, Аванаэр!

В довершение к нашему великому счастью, на стене опять возник Аристарх. Мы с Тёмой тут же ударили по нему чистой Силой – некогда было нам заклинаниями заморачиваться. Маг устоял, и, преобразовав Силу, начал готовить что-то поистине феноменальное.

- ЛОЖИСЬ!!! – завопил Артемис. Его приказ выполнили не только гондорцы, но и архенийцы – уж кто-кто, а они прекрасно знали возможности своего короля…

Внезапно на стене возникла чья-то небольшая фигура с топором (а значит, гном) и, прыгнув на Аристарха, рубанула его чуть повыше колена. Аристарх схватился за ногу и, не успев сотворить заклинание, швырнул всю накопленную Силу в гнома. Бедняга со скоростью света отлетел от мага и, впечатавшись спиной во внешнюю стену, упал где-то в районе ворот, как раз там, где оборонялась армия гномов. Аристарх же немедленно телепортировался. Судя по оставленному им на стене пятну крови, в ближайшее время Его Величество не вернется.

- Круто – хмыкнул Тёмчик.

- Только гнома жалко. Боюсь, героем он уже посмертно станет – сказал я.

Но даже без Аристарха архенийцы продолжали теснить наши войска, и спустя пятнадцать минут, когда солнце уже выглядывало из-за стен Сеаррона, нас оттеснили за внешнюю стену. На правом фланге рутенийцы побежали, близки к этому были и гондорцы. На нас с Темой вывалились три одинаковых архенийских копейщика, но маг земли синхронно завалил их тремя одинаковыми булыжниками. На меня с новой силой навалилась головная боль, и я уже ничего не соображал. Если б меня не прикрывал постоянно Тёма, меня бы, пожалуй, убили ещё полчаса назад.

Мимо пробежал один из близнецов-гномов, бывших нашими проводниками в Мории.

- Тари! – наугад окликнул его Артемис.

- Тари пал в бою. Я его брат, Кари – ответил гном, и я увидел, что его борода мокрая от слёз.

- Прости, я не знал об этом – сокрушённо молвил гондорец. – Передай, пожалуйста, Вите, что пора отступать.

- Король тяжело ранен – сказал Кари. – Сегодня черный день для воинов Казад-Дума. Брат мой Тари мертв, и с ним ещё три тысячи воинов, а король лежит при смерти.

- Витя?! А… как это могло случиться? – шокировано спросил Андрос. Витя ранен… если даже он, сильнейший из нас, не смог защититься… Что же за дьявольская сила ведёт вперед наших врагов?

- Он напал на Аристарха, будь трижды проклято его имя, нанес ему рану, но получил удар в ответ – поведал Кари.

- Так это был Витя?! – полным боли голосом спросил Тёмчик. – И после этого он ещё жив?! Воистину крепок народ Дарина!

В моей раскалывающейся голове это просто не укладывалось. Витя при смерти, что с Алей, мы не знаем. Двое сильнейших воинов из нашего отряда…

Отчаяние вместе с неутихающей болью потащили меня вниз, и я забылся. Очнулся я уже в палатке для раненных, вдали от поля боя, за отрогами скал у озера Ордален. По палатке разносился приятных запах каких-то трав, и, может быть из-за этого, голова стала болеть заметно меньше. Нет, она, конечно, все равно болела, но теперь я хотя бы мог думать о чем-то ещё, кроме этой боли.

Я с опаской присел. Боль не уходила, но и не усиливалась. Я осмотрелся и увидел котёл с чем-то приятно пахнущим и стоящего возле него Артемиса.

- Артемис, что у тебя за чудо-трава такая? – спросил я. – У Андрея, что ль, взял?

- То, что можно взять у Андрея, здоровью может разве что повредить – ухмыльнулся Артемис. – Это ателас. Мне его госпожа Арвен перед выходом из Гондора целую сумку подарила. Отличная вещь, меня им после долины Моргула выхаживали.

- Да, хорошая – согласился я. – А чего ты здесь? Кто армией командует?

- Так все здесь – помрачнев, ответил Артемис. – Отступили мы. Сделал нас Рабастан. Как он умудрился сорока тысячами окружить семьдесят, я до сих пор не понял, но он нас окружил, и нам оставалось только прорываться и бежать. Талантливейший полководец. Зря его Арагорн профукал.

- В каком смысле – профукал? Он что, служил Гондору? – удивился я.

- Он сам из Гондора – грустно сказал Артемис. – Но он слишком любит деньги, и Аристарх смог предложить ему больше, чем согласен был платить Арагорн. Вот он и ушёл служить Архении.

- Ладно, пёс с ним – молвил я. – Что с остальными нашими?

- Андрей и Тёма – в соседней палатке, пытаются лечить Витю. Он совсем плох – пустым голосом сказал гондорец. – Тёмчик говорит, что таким ударом, который пришелся в Витю, можно мгновенно изжарить медведя. То, что Витька до сих пор жив – уже само по себе чудо, но я боюсь, что чудеса скоро закончатся.

Я тяжело вздохнул. В то, что Витя может умереть, по-прежнему совсем не верилось, и, наверное именно поэтому я так и не понял, как всё плохо. Артемис молча осушил стоящий рядом с моей постелью стакан с известным содержимым и продолжил:

- Это, к сожалению, не всё. Только что с запада вернулись рохиррим. Вернулись без Эонара и Альки.

- А с ними-то что? – сокрушённо спросил я. Настолько я помню, армию Рохана никто особо не трогал, если не считать смутных слухов насчёт Аристарха…

- Там был Аристарх – сказал Артемис, будто прочитав мои мысли. – Никто толком ничего не видел – он напустил на них какой-то морок, но говорят, как будто кто-то слышал крики в темноте – Эонар выкрикивал имя Али, в ещё все без исключения слышали грохот и видели вспышки от заклинаний Аристарха. В общем, с тех пор ни Эонара, ни Алю никто не видел.

- Блин – только и сумел сказать я. Это было уже чересчур. Какой-то злой рок постиг наш отряд: Даня, теперь Аля, может быть, ещё и Витя… Таких потерь мы еще никогда не несли.

Чёрт возьми, ну почему Аристарх так легко нас уделал? Неужели он действительно настолько силён, или же просто мы слишком прочно уверовали в свою непобедимость?

Хотя какая теперь разница, почему… Гораздо страшнее то, что Аля… Я даже в мыслях не позволял себе произнести «мертва»… но, пожалуй, пора начинать к этому привыкать. Я и сам видел те вспышки на западе – Аристарх там действительно был. И, видимо, Аля с ним не справилась. А ведь она была… черт, я не могу говорить в прошедшем времени!!! Как она, так любившая жизнь, так дорожившая её, сильнейшая колдунья из всех нас, могла… погибнуть?

- Ребята знают? – уныло спросил я, имея в виду в первую очередь, конечно, Андрея и Тёму.

- Знают. Но не верят. Я и сам не могу поверить – печально ответил Артемис. – Это худшее, что случилось с нами со времени гибели Максима.

Я обхватил голову руками – не от боли, она уже уходила, а от отчаяния. Если позволить себе предположить, что Аля убита и Витя не выживет, нас остается всего четверо. Справиться с Аристархом мы не сможем. А иначе остановить колесо смертей невозможно.

Это действительно худшее, что могло случиться с нами. Мы на краю пропасти. А двое из нас уже летят в нее вниз головой…

Через пару часов я вышел из палатки для раненых. Голова уже почти не болела, а лежать в четырёх стенах наедине с ужасными мыслями было сродни самой страшной пытке. В нескольких метрах от меня покачивалась от зимнего ветра палатка, в которой умирал, а может быть, уже умер Витя. Возле нее дежурили два одинаковых и бесконечно печальных гнома. На меня они не обратили ни малейшего внимания.

Я постоял возле неё минут десять, но войти так и не решился. Видеть, как умирает сильнейший из нашего отряда, всегда веселый и неунывающий гном, вернейший из друзей… Это было свыше моих сил.

Поёживаясь от холода (всё ж зима на дворе, а одеться потеплее мне в голову не пришло - в неё вообще ничего хорошего не приходило с начала осады Сеаррона), я приковылял в лагерь. Там тоже было немного веселья. Шестнадцать тысяч воинов союзной армии пали под стенами трижды ненавистного Сеаррона, еще примерно столько же было раненных. Без короля остались гномы, и ни один из них не показался в тот день на улице. Обоих предводителей потеряли рохиррим, которые сейчас жгли погребальный костер и молча и весьма скудно обедали. Часовые, преимущественно гондорцы, уныло перекликивались, с тревогой вглядываясь в Сеаррон – не покажется ли из ворот лютый враг, не захочет ли добить одним махом побеждённых союзников. Но горизонт был пуст, за исключением медленно бредущего по направлению к лагерю широкоплечего мужчины с опущенной головой.

Дата добавления: 2015-11-04