БЛАГОДАРНОСТИ 13 страница. Вокруг сновали люди, бросали на него взгляды, очевидно

Вокруг сновали люди, бросали на него взгляды, очевидно, ожидая, что он кинется вслед за Сэкстоном и снова вцепится ему в горло.

– Ты в порядке?

– Да. Да, я в порядке.

Железные прутья, сдавившие грудь, постепенно ослабли и спали. А потом большая рука похлопала и сжала его плечо.

– Фритц терпеть не может трупы в фойе.

– После удушения обычно не бывает много крови, – заметил кто-то. – Уборка не займет много времени.

– Всего-то полы протереть, – сказал кто-то еще.

За этим последовала тяжелая пауза.

– Я пойду наверх. – И когда на него снова уставились несколько пар глаз, Куин покачал головой. – Повторения не будет. Клянусь своей...

Ну, у него не было ни матери, ни отца, ни брата, ни сестры... ни ребенка, хотя была надежда, так что насчет последнего можно было добавить слово «пока».

– Сказал же, я ничего не сделаю, окей?

Он не стал дожидаться дальнейших комментариев. Без обид, но авиакатастрофа и покушение на убийство одного из немногих оставшихся в живых родственников – более чем достаточно за ночь.

Выругавшись, он стал подниматься на второй этаж и вспомнил, что ему еще нужно было проведать Лейлу.

Повернув на верхней площадке лестницы направо, он подошел к двери комнаты для гостей, которую занимала Избранная, и тихо постучал.

– Лейла?

Несмотря на то, что у них, скорее всего, будет ребенок, ему неудобно было врываться к ней без приглашения.

Второй раз он постучал немного громче. И повысил голос.

– Лейла?

Наверное, она спала.

Отступив, он направился в свою комнату, мимо офиса Рофа с его закрытыми дверями, а затем по коридору со статуями. Проходя мимо комнаты Блэя, он не мог не остановиться и не посмотреть на чертову дверь.

Господь всемогущий, он чуть не убил Сэкстона.

И все еще хотел это сделать.

Он всегда знал, что его двоюродный брат шлюха… и ненавидел себя за то, что оказался прав. О чем, черт возьми, Сэкс думал? В его постели каждый проклятый день засыпал идеальный мужчина, и все же случайные связи в баре, клубе или чертовой Муниципальной библиотеке Колдвелла были лучше? Неужели это было так необходимо?

Бессовестный сукин сын.

Ладони снова сжались в кулаки, и он насладился идеей ворваться в ту комнату и впечатать лицо Сэкстона в тарелку с супом. Он почти не мог контролировать этот импульс.

«Отпусти его, сейчас же».

Из ниоткуда, в голове раздался голос Блэя, и, конечно же, гнев снова утих. Буквально между одной секундой и следующей, он перешел от дикой ярости в нейтральное настроение.

Странно.

Покачав головой, он направился в свою комнату, вошел внутрь и закрыл за собой дверь.

Включив силой разума свет, он просто стоял, ноги, словно приклеились к полу, руки повисли, как плети, голова упала на грудь. Без дальнейшей цели.

Без всякой видимой причины, он вспомнил об одном из любимых Фритцовских Дайсонсов, который хранился в служебном шкафу, в темноте, пока кто-нибудь не доставал его для уборки.

Зашибись. Его низвели до уровня пылесоса.

В конечном итоге он выругался и приказал себе раздеться и ложиться спать. Ночка выдалась тяжелая, с того самого момента как зашло солнце, и хорошая новость заключалась в том, что все это унылое безобразие, наконец, подошло к логическому концу: ставни были на месте, ограждая от солнечного света. В доме становилось тихо.

Время бодрящего сна.

Когда он начал осторожно снимать майку, то застонал от боли, и вспомнил, что оставил свою кожаную куртку и оружие внизу в клинике. Да какая разница. Запасное хранилось у него здесь, на случай если оно вдруг понадобится в течение дня, а свои вещи он вернет перед Первой Трапезой.

Потянувшись к молнии штанов, он…

Дверь позади него распахнулась с такой силой, что ударилась и отскочила от стены только для того, чтобы ее вновь поймала твердая рука одного обозленного ублюдка.

Блэй был просто в бешенстве, он стоял в дверном проеме, и его тело тряслось от ярости, такой, что даже Куин, который сталкивался со многим в своей жизни, застыл в шоке.

– Что за хрень с тобой происходит? – прорычал мужчина.

«Ты прикалываешься?» – подумал Куин. Как парень мог не почувствовать запах чужого мужчины на своем любовнике?

– Я думаю, ты должен задать этот вопрос моему кузену.

Когда Блэй шагнул вперед, Куин обогнул парня и…

Блэй схватил его за руку и, обнажив клыки, зашипел:

– Убегаешь?

Куин спокойно ответил:

– Нет. Я просто хочу закрыть эту чертову дверь, чтобы никто другой этого не услышал.

– Мне похрену.

Куин подумал о Лейле, которая пыталась уснуть в комнате в другом конце коридора.

– Ну а мне нет.

Куин вырвал руку из захвата и запер их в комнате. А затем, прежде чем повернуться, ему пришлось закрыть глаза и перевести дыхание.

– Ты мне противен, – сказал Блэй.

Куин опустил голову.

– Ты должен держаться подальше от моей жизни. – Горечь в этом знакомом голосе поражала в самое сердце. – Не лезь в мои дела, черт тебя подери!

Куин оглянулся через плечо.

– Тебя даже не волнует, что он был с кем-то еще?

Блэй открыл рот. Закрыл. Нахмурился.

– Что?

О. Отлично.

Впопыхах он даже не разобрался в причинах произошедшего.

– Что ты сказал? – повторил Блэй.

– Ты слышал.

Когда не последовало ни ответа, ни проклятий, ни звуков ударов или разбитых предметов, Куин обернулся.

Через мгновение Блэй скрестил руки, но не вокруг груди, а в районе живота, как будто его мутило.

Куин потер лицо ладонями и заговорил прерывающимся голосом.

– Мне очень жаль. Мне так чертовски жаль... Я не хотел для тебя такого.

Блэй вздрогнул.

– Что... – Его голубой взгляд стал сосредоточенным. – Ты поэтому напал на него?

Куин сделал шаг вперед.

– Мне очень жаль... Я просто... Он вошел через дверь, и я уловил запах, и у меня напрочь сорвало крышу. Я даже не успел подумать.

Блэй моргнул, словно столкнувшись с чем-то, что было выше его понимания.

– Так вот почему ты... зачем, черт возьми, ты сделал это?

Куин сделал еще один шаг вперед, а затем заставил себя остановиться, несмотря на почти непреодолимое желание быть рядом с парнем. Блэй качал головой, словно испытывал проблемы с пониманием всего происходящего, но Куин не собирался ничего говорить.

Однако все же произнес.

– Помнишь наш разговор в клинике больше года назад? – Он указал на пол, словно на случай, если парень забыл, где находится учебный центр. – Это было перед тем, как вы с Сэкстоном впервые... – Так, он не будет заканчивать это предложение, а то его стошнит всем, что он недавно съел – Помнишь, что я тебе сказал тогда?

Блэй, казалось, был в замешательстве, и он помог парню.

– Я сказал тебе, что если кто-нибудь когда-нибудь причинит тебе боль, я найду его и оставлю гореть под лучами солнца. – Даже он услышал, как его голос упал до угрожающего рычания. – Сэкстон причинил тебе боль сегодня вечером, так что я сделал то, что когда-то обещал сделать.

Блэй потер лицо ладонью.

– Господи...

– Я говорил тебе, что это случится. И если он сделает это снова, я не могу обещать тебе, что не закончу начатое.

– Послушай, Куин, ты не можешь... ты просто не можешь творить все это дерьмо. Не можешь.

– Тебя это совсем не волнует? Он изменил тебе. Это не нормально.

Блэй выдохнул долго и медленно, словно устал от тяжелой ноши.

– Просто... не делай это снова.

Теперь пришла очередь Куина качать головой. Он не понимал. Если бы он состоял в отношениях с Блэем, и Блэй так предал его? Он бы ни за что не смог этого стерпеть.

Боже, почему он не воспользовался тем, что ему было предложено? Он не должен был бежать. Он должен был остаться на месте.

Непроизвольно, ноги сделали еще один шаг вперед.

– Мне очень жаль...

Внезапно для себя он осознал, что повторяет эти слова снова и снова, с каждым шагом, приближающим его к Блэю.

– Мне очень жаль... прости... Я... мне очень жаль... – Он не знал, какого хрена он говорит или делает, ему просто хотелось прямо сейчас покаяться во всех своих грехах.

Их было так много по отношению к благородному парню, который сейчас застыл перед ним.

Наконец, остался только один шаг, прежде чем его обнаженная грудь коснется груди Блэя.

Голос Куина упал до шепота.

– Прости меня...

И в плотной тишине, рот Блэя приоткрылся... но не от удивления. Как будто ему стало тяжело дышать.

Напомнив себе, что нельзя сейчас быть эгоистичным ублюдком, Куин вернулся к тому, что происходило между Блэем и Сэкстоном.

– Я не хочу для тебя такой участи, – сказал он, его взгляд бродил по лицу парня. – Ты достаточно страдал, и я знаю, ты его любишь. Прости... Мне так жаль...

Блэй просто стоял перед ним, его лицо застыло, взгляд метался по комнате, словно не мог ни за что ухватиться. Но он не отступил, не рванул в сторону, не ушел. Он остался... там, где стоял.

– Мне жаль.

Куин словно издалека наблюдал, как его собственная рука потянулась и коснулась лица Блэя, кончики пальцев пробежали по легкой щетине.

– Мне очень жаль.

О, Боже, прикоснуться к нему. Почувствовать тепло его кожи, вдохнуть его чистый, мужской аромат.

– Мне очень жаль.

Что, черт возьми, он делает? Господи... слишком поздно отвечать на этот вопрос… и он протянул вперед другую руку и положил ладонь на это широкое плечо.

– Мне очень жаль.

О, Боже, он притянул Блэя к себе, его тело к своему собственному.

– Мне очень жаль.

Он положил одну ладонь на затылок Блэя и запустил пальцы в его густые волосы.

– Мне очень жаль.

Блэй застыл, позвоночник прямой, как стрела, руки все там же, плотно прижаты к животу. Но через какое-то мгновенье, словно смущенный своей реакцией, парень стал наклоняться вперед, сначала вес сместился еле заметно, потом сильнее.

Быстрым рывком, Куин обнял самого важного человека в своей жизни. Это была не Лейла, хотя он почувствовал укол совести за отрицание. Это был не Джон и не его король. Это были не Братья.

Парень перед ним был причиной всему.

И даже если его убивало то, что Блэй был влюблен в другого, Куин был готов принять его чувства. Слишком долго он не прикасался к парню... и никогда – вот так.

– Мне очень жаль.

Обхватив ладонью затылок Блэя, он притянул парня ближе к себе, зарываясь лицом ему в шею.

– Мне очень жаль.

Когда Блэй не стал сопротивляться, Куин вздрогнул, зарываясь лицом все глубже, вдыхая полной грудью, вбирая эти ощущения глубоко в мозг, чтобы запомнить их навсегда. И пока его ладонь успокаивающими движениями скользила вверх и вниз по мускулистой спине, он изо всех сил пытался искупить свою вину за гораздо большее, чем неверность двоюродного брата.

– Мне очень жаль…

И вдруг Блэй покачал головой. Быстрым движением освободился. Отступил назад.

Отступил назад.

Куин опустил плечи.

– Мне очень жаль.

– Зачем ты все это повторяешь?

– Затем что...

В тот момент, когда их глаза встретились, Куин понял, что время настало. Он столько раз лажал по отношению к Блэю; так много оплошностей и преднамеренных недоразумений было между ними, столько лет, столько отрицания – и все с его стороны. Он так долго был размазней, но теперь все закончилось.

Когда он открыл рот, чтобы сказать три слова, что висели на языке, взгляд Блэя потяжелел.

– Мне не нужна твоя помощь, понял? Я могу сам позаботиться о себе.

Бум. Бум. Бум.

Его сердце билось так сильно, что, казалось, оно взорвется.

– Ты остаешься с ним, – произнес Куин онемевшими губами. – Ты собираешься…

– Ты больше ничего не сделаешь Сэкстону. Никогда. Поклянись.

И хотя это убивало, у Куина не хватило сил отказать парню хоть в чем-то.

– Окей. – Он поднял вверх руки. – Я умываю руки.

Блэй кивнул, сделка состоялась.

– Я просто хочу тебе помочь, – сказал Куин. – Это все.

– Ты не можешь, – возразил Блэй.

Боже, хотя они опять ссорились, он снова жаждал прикосновений – и вдруг понял, как это сделать. Хитрое предложение, но, по крайней мере, здесь была хоть какая-то внутренняя логика.

Его руки поднялись, ладони искали и нашли. Плечи Блэя. Шея Блэя.

Его наполняло желание, член увеличился и затвердел, он застонал.

– Но я могу помочь тебе.

– Как?

Куин прильнул ближе, приблизив губы вплотную к уху Блэя. Затем сознательно прижался голой грудью к груди Блэя.

– Используй меня.

– Что?

– Преподай ему урок. – Куин усилил захват и откинул голову Блэя назад. – Отплати ему той же монетой. Со мной.

И чтобы все стало ясно как день, Куин провел языком вверх по горлу Блэя.

Последовало шипение, своеобразное ругательство.

Блэй ударил его, оттолкнул от себя.

– Ты совсем умом тронулся?

Куин накрыл ладонью свой тяжелый твердый член.

– Я хочу тебя. И я возьму тебя всеми возможными способами, пускай даже в качестве мести моему кузену.

Выражение лица Блэя было чем-то средним между полным неверием и эпическим гневом.

– Ты чертов придурок! Ты годами отвергал меня, а теперь вдруг развернулся на все сто восемьдесят? Что, черт возьми, с тобой происходит?!

Свободной рукой, Куин начал играть с кольцом на одном из своих сосков – и сосредоточился на том, что происходило в районе бедер Блэя. Под халатом у него явно встал член, тяжелая махровая ткань не смогла скрыть такую эрекцию.

– Ты совсем спятил? Что за хрень?

Блэй никогда не выражался грубо и не повышал голос. Необычно было видеть его в таком состоянии.

Не сводя взгляда со своего лучшего друга, Куин медленно опустился на колени.

– Позвольте мне позаботиться об этом…

– Что?

Он наклонился и, схватив подол халата, потянул его на себя.

– Иди ко мне. Позволь показать тебе, как я умею это делать.

Блэй схватил пояс, что удерживал полы халата вместе, и завязал его покрепче.

– Какого черта ты делаешь?

Боже, тот факт, что Куин стоял на коленях, умоляя, казался чем-то очень правильным.

– Я хочу быть с тобой. Мне плевать, почему да как… просто позволь мне быть с тобой…

– После всего, что было? Что изменилось?

– Все.

– Ты с Лейлой.

– Нет, и я буду повторять это столько раз, сколько тебе надо будет это услышать – мы с ней не вместе.

– Она беременна.

– Один раз. Я был с ней всего один раз, и, как я уже сказал тебе, это случилось лишь потому, что я хочу семью, и она тоже. Один раз, Блэй, и больше никогда.

Блэй запрокинул голову и закрыл глаза в муке, словно кто-то загонял иголки ему под ногти.

– Не поступай так со мной, Богом тебя молю, ты не можешь так со мной… – Когда его голос обессилено затих, Куин внезапно осознал, какое страдание причинил он и сколько проблем создал. – Почему именно сейчас? Может, из нас двоих именно ты хочешь отомстить Сэкстону…

– К черту моего кузена, он здесь ни при чем. Даже будь ты одинок, я бы все равно стоял сейчас на коленях на этом ковре, желая быть с тобой. Даже если бы ты был в паре с женщиной, или просто встречался с кем-то время от времени, в любом виде... Я бы все равно был у твоих ног. Моля о чем-то, об одном – один раз, если это все, что ты можешь мне дать.

Куин снова протянул и запустил руку под халат парня, поглаживая сильные, мускулистые ноги, и когда Блэй снова отступил, Куин понял, что проигрывает эту битву.

Дерьмо, он упустит этот шанс, если не…

– Послушай, Блэй, я наделал в жизни очень много всякого дерьма, но всегда смотрел на вещи реально. Я чуть не умер сегодня, и это изменило все. Там, в самолете, глядя в темную ночь, я не думал, что выживу. И многое для меня стало ясно. Поэтому я хочу быть с тобой.

На самом деле, он понял все это наааамного раньше, еще до ситуации с Сессной, но надеялся, что Блэй примет такое объяснение.

Возможно, так и было. В ответ на это парень покачнулся на своих ногах, словно собирался сдаться – или уйти. Пока было не ясно, что он выбрал.

И Куин торопливо заговорил:

– Я сожалею, что потерял так много времени, и если ты не хочешь быть со мной, я пойму. Я отступлю… и буду сам платить за последствия. Но ради Бога, если есть хоть малейший шанс – не важно по какой причине – месть, любопытство... черт, даже если ты позволишь мне взять тебя всего один раз в жизни и никогда снова, и лишь для того, чтобы разбить мне сердце! Я принимаю это. Я возьму тебя... любым способом, какой только будет мне доступен.

Он протянул руку в третий раз, обвивая ладонью бедро Блэя. Ласка. Мольба.

– И мне наплевать, чего это будет мне стоить...

Глава 27

Нависая над Куином, Блэй ощущал окружающую действительность каким-то странным образом: вот рука Куина скользит по задней стороне его бедра, а край махровой ткани касается кожи голени, запах секса сгущается в воздухе.

Как же сильно он хотел этого всю свою жизнь или, по крайней мере, с тех пор как пережил свой переход и начал испытывать сексуальное желание. Этот момент стал кульминацией его бесчисленных мечтаний и фантазий, тайное желание, наконец, воплотилось наяву.

И все было искренне: в разноцветных глазах Куина не было и тени сомнений. Парень не только говорил чистую правду, ту, что была у него на сердце, более того – он совершенно спокойно выставлял себя полностью уязвимым, каким и был сейчас.

Блэй на мгновенье закрыл глаза. Это представление было противоположностью всего, что определяло Куина как мужчину. Он никогда не поступался – ни своими принципами, ни оружием, и никогда – своим Я. Но все же, эта перемена в нем имела некий смысл. Встреча со смертью заставляет пересмотреть взгляды на многое...

Но беда в том, что Блэя терзало чувство, будто долго все это не продлится. «Прозрение», несомненно, было привязано к происшествию с самолетом, но, как бывает в случаях с пациентами, которые после сердечного приступа садились на строгую диету, это «откровение», скорее всего, быстро закончится. Да, Куин был искренен в это пьянящее мгновение – вне всяких сомнений. Но трудно было поверить, что это навсегда.

Куин был тем, кем он был. И достаточно скоро, после того, как шок пройдет, может, с наступлением темноты, может, на следующей неделе или через месяц – он снова станет самим собой, закрытым и далеким от всех и вся.

Решение было принято, Блэй открыл глаза и наклонился. Когда их лица сблизились, губы Куина приоткрылись, и пухлая нижняя дрогнула, словно он уже пробовал на вкус то, что хотел, и ощущения ему нравились.

Черт. Воин был великолепен, его мощная грудная клетка блестела в свете лампы, кожа сияла возбуждением, проколотые соски вздымались по мере того как горячая кровь заставляла сердце биться.

Блэй скользнул ладонью по твердым мышцам руки, соединявшей их, от мощного плеча до выпуклости бицепса и крутого завитка трицепса.

И убрал руку со своего бедра.

Отступил назад.

Куин посерел.

В повисшем молчании Блэй не произнес ни слова. Не смог – голос куда-то пропал.

На слабых дрожащих ногах он поплелся к двери и стал слепо нащупывать ручку, пока не скоординировал движения настолько, чтобы ее открыть. Выйдя из комнаты, он даже не понял, захлопнул ли он дверь или тихо ее прикрыл.

Далеко уйти он не смог. И в трех шагах от своей комнаты он обрушил спину на гладкую, прохладную поверхность коридорной стены.

Он задыхался. Задыхался.

И все его усилия были напрасны. Чувство удушья в груди только усиливалось, и перед глазами все стало черно-белым, как шахматная доска.

Понимая, что сейчас потеряет сознание, он опустился на корточки и положил голову на колени. В глубине души он молился, чтобы коридор оставался пустым. Ему совсем не хотелось никому объяснять, что происходит: даже за пределами комнаты Куина его член все еще был возбужден, тело дрожало, словно он переживал свое личное землетрясение.

– Господь Всемогущий...

«Я чуть не умер сегодня, и это изменило все. Там, в самолете, глядя в темную ночь, я не думал, что у меня получиться это пережить. И многое для меня стало ясно».

– Нет, – произнес Блэй вслух. – Нет...

Положив голову на руки, он пытался дышать спокойно, мыслить рационально, действовать разумно. Он не мог позволить себе увязнуть во всем этом еще глубже…

Этот горячий, блестящий, разноцветный взгляд был неотразим.

– Нет, – прошипел Блэй.

Его голос резонировал внутри черепной коробки, и он решительно старался прислушаться к себе. Ничего больше. Дальше он не зайдет.

Уже давным-давно он отдал этому парню свое сердце.

И не было причин терять еще и душу.

***

Через час, два, а, может быть, и шесть, Куин лежал голым между прохладными простынями, глядя на потолок, который в темноте видеть не мог.

Интересно, Блэй испытывал такую же ужасную, ноющую боль? Давно, в подвале дома его родителей – когда Куин собирался покинуть Колдвелл и дал понять, что между ними никогда ничего не будет? Может быть, после того как они поцеловались в клинике, и Куин отказался заходить дальше? Или после того, как они практически оказались в одной постели, непосредственно перед первым свиданием Блэя и Сэкстона?

Пустота в душе.

Прямо как в этой комнате: без света, и, по сути, совершенно пустой – лишь четыре стены и потолок. Словно скелет обтянутый кожей.

Двинув рукой, он положил ее над сердцем лишь для того, чтобы убедиться, что оно все еще бьется.

Черт, судьба мастерски преподносит уроки, даже если ты не подозреваешь, что тебе этот урок требуется: он провел слишком много времени, замкнувшись в себе, своих дефектах и неспособности ужиться с собственной семьей и обществом. Этот чертов бардак в его жизни длился уже давно, и Блэя поглотил тот вихрь лишь потому, что ему было не все равно. Но он сам когда-нибудь поддерживал своего лучшего друга? Что он в действительности сделал для парня?

Блэй имел право покинуть эту комнату. Слишком поздно, так ведь обычно говорят? Да и предложение Куина не назовешь выигрышным билетом. В душе его что-то пошатнулось, на самом деле. Мира в ней больше не было.

Да, он заслужил этот…

Луч лимонно-желтого света прорезал темноту, окружавшую его, словно слепота была тканью, а свет – острым ножом.

Фигура беззвучно проскользнула в его комнату, и закрыла за собой дверь.

По аромату он понял, кто это был.

Сердце Куина громко застучало, когда он резко поднялся с подушек:

– Блэй..?

Послышался мягчайший шорох, халат соскользнул с высоты мужских плеч. А затем, всего мгновение спустя, матрас просел под тяжелым весом опустившегося на него тела.

Куин протянул руки в темноте и с безошибочной точностью, словно ведомый светом, нашел шею Блэя.

Никаких разговоров. Он боялся, что слова могут спугнуть это чудо.

Подняв голову, он притянул лицо Блэя к своему рту, и, прикоснувшись к этим бархатным губам, поцеловал их с отчаянием, которое ему тут же вернули. И сразу все, что накопилось в прошлом, куда-то яростно ушло, и, когда он почувствовал вкус крови, то не знал, чьи это были клыки.

Какая к черту разница.

Мощным рывком он притянул Блэя ближе, а затем перевернул и подмял парня под себя, раздвинул бедра и толкнулся между ними, пока его твердый член не коснулся члена Блэя...

Оба застонали.

Одурманенный ощущением обнаженной кожи, Куин начал двигать бедрами взад и вперед, трение горячей плоти усиливало ощущения влажного тепла губ. Безумие, всепроникающая страсть, все быстрее, быстрее и быстрее – срань господня, он слишком изголодался по этим ощущениям, чтобы понимать, где сейчас его руки, где соприкасаются их тела или – черт возьми, слишком много кожи, которой можно было коснуться, слишком много волос, чтобы можно было их потянуть, слишком много...

Куин бурно кончил, яйца поджались, эрекция пульсировала между их телами, сперма покрывала все вокруг.

Что его нисколько не остановило.

Быстрым движением он оторвался от губ, с которыми был готов провести ближайшие сто лет, и скользнул своим телом вниз по обнаженной груди Блэя. Мышцы, к которым он прикасался, не имели ничего общего с телами человеческих парней, которых он когда-то трахал – это был вампир, боец, солдат, который много и усиленно тренировался и превратил свое тело в смертельное оружие. Это охренеть как возбуждало, и, более того, это был Блэй, наконец-то, спустя все эти годы...

Блэй.

Куин провел клыками вниз вдоль каменно-твердого пресса, его собственный аромат на коже Блэя стал связующим, и он знал, что сделал это специально.

Эти темные специи покроют все его тело.

Он застонал, когда его руки нашли член Блэя, и когда он обхватил ладонью твердый ствол, парень резко выгнулся, и темноту комнаты пронзило проклятье – точно так же, как луч света несколькими минутами ранее.

Куин облизнул губы, и, удерживая большой член Блэя вертикально, позволил головке плавно проникнуть в рот. Засасывая плоть глубоко, он втянул член до самого основания, заглатывая до упора, до самого горла. В ответ, бедра Блэя взлетели вверх, сильные руки вцепились в волосы, наклоняя голову ниже и ниже, пока воздух не прекратил поступать в легкие – но, черт возьми, кому он сейчас нужен, этот кислород?

Подсунув ладони под задницу Блэя, он притянул его к себе, и начал двигаться вверх и вниз, шея прогибалась, подчиняясь тяжелому ритму, плечи напрягались и расслаблялись, пока он делал то, что предлагал Блэю перед его уходом.

И на этом он не остановится.

Нет.

Это было только начало.

Глава 28

Когда Блэй откинулся на подушки, на кровати Куина, его голова чуть не сорвалась с плеч. Все вышло из-под контроля, но он ни за что не стал бы останавливать то, что сейчас происходит: его бедра взлетают и падают, а член толкается в рот Куина…

Слава Богу, не горит свет.

Простых ощущений было достаточно – добавить визуальных? Он окажется не в состоянии…

Оргазм выстрелил внезапно, дыхание стало рваным, все тело напряглось, член задергался. И судорожно кончая, он все еще чувствовал на нем влажный рот – о Господи, это продлило ощущения, мощнейшие волны пронизывающего насквозь удовольствия накрыли тело от головы до мошонки, и он словно попал в иную плоскость существования…

Без предупреждения, его быстро и легко перевернули, словно он ни черта не весил. Затем сильные твердые руки обхватили бедра и поставили его на колени. Это был краткий момент затишья, во время которого Блэй слышал лишь тяжелое дыхание за спиной, которое ускорялось, становилось все страстнее…

Он услышал, как Куин кончил, и точно знал, зачем.

И хотя его тело ослабло от нетерпения, он знал, что ему надо приготовиться, когда тяжелая рука опустилась на плечо и…

Проникновение было как железное тавро, твердое и горячее, уходящее прямо в центр его естества. Он резко выдохнул проклятье… и не от испытываемой боли, пусть и в самом лучшем смысле этого слова. И даже не потому, что хотел этого всю свою жизнь.

А потому, что его пронзило странное чувство, что его отметили – и по какой-то причине, это заставило его…

Возле уха раздалось шипение, а затем пара клыков вонзилась в плечо, Куин сместил хватку на бедрах и теперь Блэя словно взяли в плен со всех сторон. А потом начались безжалостные толчки, от которых зубы сжались до скрипа, а рукам пришлось взять на себя вес двух тел, ноги и спина прогнулись под мощным натиском.

У него возникло чувство, будто изголовье кровати бьется о стену и на долю секунды, он вспомнил, как люстра на потолке в библиотеку ходила ходуном, когда с Лейлой происходило то же самое.

Блэй проклял это видение. Он не мог позволить себе думать об этом. Просто не мог. Бог свидетель, будет достаточно времени, чтобы подумать об этом позже.

А сейчас? Происходящее было слишком прекрасно, чтобы упускать момент...

Куин продолжал вбиваться в него, ладони Блэя скользили по хлопковым простыням, и ему пришлось переставить их и вжать крепче в мягкий матрас, чтобы удержаться на месте. Боже, звуки, которые издавал Куин, стоны, прорывавшиеся сквозь клыки, похороненные в его плече, шум – о да, все это просто сносило крышу. Определенно.

В яйцах снова нарастало давление, ему хотелось обхватить член ладонью, но он не мог этого сделать. Обе руки были заняты…

Словно прочитав его мысли, Куин протянул руку вниз и обхватил его член ладонью.

Большего не требовалось. Блэй кончил так бурно, что перед глазами замелькали звезды, и в тот же миг Куин последовал за ним, его бедра дернулись вперед и замерли на долю секунды, он вышел буквально на пару сантиметров, а затем снова вошел глубоко, чтобы взорваться оргазмом еще раз. И да, то, что они кончали вместе, было настолько эротично, что все пошло по второму кругу: никакого перерыва, чтобы восстановить дух, никаких пауз. Куин просто начал двигаться снова – словно оргазм возбудил его еще сильнее.

Секс набирал обороты… и, не смотря на силу, которая оставалась в его теле, Блэй обнаружил, что его утрахали с кровати так, что одной рукой он теперь держался за прикроватный столик, чтобы не биться головой о стену.

Дата добавления: 2015-11-04