|
Читайте также: |
Эдвард и я сидели с одной стороны стола в эти дни. Тем утром мы целовались за поздним завтраком... и дотрагивались, и тыкались носами, и гладили, позволяя чувству между нами расти, пока я не почувствовала, что шокирована этим. Если я шокирована, я умру счастливой, хотя... если не сорвется.
Он организовал этот пир для меня, после того как узнал, что мое любимое блюдо на завтрак это Toaster Strudels. Когда я выбралась из постели протирая глаза, Эдвард уже проснулся. Он схватил меня за руку и повел на кухню.
Я никогда не видела такого декаданса. Круассаны были доставлены прямо из пекарни. Он помолол кофе и варил его в высоком стеклянном сосуде, называемом French press (кофеварка – пп) и также сделал свежевыжатый апельсиновый сок. Там стояла большая ваза свежих ягод, увенчанная маскарпоне, вместо Cool Whip. Не говоря уже о толстых кусках бекона прямо от мясника.
- Что это? - спросила я.
- Все это не Toaster Strudel, - сказал он, и повел меня на свое место.
Мы пировали на завтрак и целовались. Он задавал вопросы о Роуз, и о моих предстоящих курсах. Он беспокоился, что все это может измениться между нами, раз школа будет держать меня вдали от дома.
- Дома? - спросила я. Мой дом был продан около года назад.
- Да, дома, - согласился он. Вот тогда я поняла, что его квартиру я называю домом.
Я была так рада, что вскочила со своего стула и забралась к Эдварду на колени. На вкус его губы были как клубника и кофе и маленькие крошки теста застряли в щетине. Я изо всех сил старалась держать колени на стуле, в то время как, запустила руки в его взъерошенные волосы, пока он просто взял меня за бедра и поднял мою попу прямо на стол перед собой.
Он столкнул тарелки, скатерть и мою футболку, я была без бюстгальтера, топлесс и горела желанием.
- Гребаный пир, - пробормотал он, стоя надо мной, толкая меня вниз, нависая надо мной, брал ягоды, я сжимала их губами, потом он водил ими вокруг моих сосков. Я закинула ноги ему на талию в поисках выпуклости на джинсах. Слово "пожалуйста” слетело с моих губ, сдавленным и жаждущим голосом.
Страх промелькнул у него на лице так быстро, что если бы я не знала его так хорошо, я бы пропустила это. Руки Эдварда пробежались по моим плечам и дальше по спине, пока не схватил попку руками и поднял меня так что...
Так что я ахнула и дернулась.
- Пожалуйста, - попросила я снова, на этот раз громче и намеренно.
Он целовал меня в ритме движения своих бедер, его пальцы крутили и хватали мои шорты, большим пальцем провел под кромкой шорт, навстрече мне и моему желанию, я толкнулась сильнее и схватила его волосы одной рукой, а другой рукой собиралась провести по всей его длине.
И он собирался позволить мне это сделать. Он собирался позволить мне это сделать. И я целовала и извивалась, а ягоды были выброшены из вазы.
- О Боже! - кто-то выдохнул за моей спиной.
Эдвард и я замерли, затем я отлипла от него, прикрывая грудь, искала футболку. Я заметила черные волосы ежиком, черные обтягивающие кожаные брюки и художественно рваную футболку Дэд Кеннедиз, прежде чем этот кто-то исчез.
- Черт, - ругнулся Эдвард, пока я слушала звук удаляющихся каблуков по мрамору, кухонная дверь распахнулась, как будто ее открыл призрак.
- Кто? - спросила я и сжала руку Эдварда. Он смотрела на мою руку, как будто она принадлежала незнакомцу.
- Элис, - простонал он и бросил топ в моем направлении. Он вышел, не говоря ни слова, не оглянувшись и не поцеловав.
Элис... Элис Брендон, решила я. Конечно, я знала ее имя. Когда-то давным-давно она подписала с Мейсенами контракт. И она только что видела меня топлесс.
Я одела футболку через голову и с беспокойством уселась в кресло.
- Какого черта ты тут делаешь? - услышала я Эдварда. - Мы договорились встретиться во вторник.
- Сегодня вторник, Эдвард.
- Дерьмо, - снова выругался он.
- Какого черта с тобой происходит, что ты не знаешь какой сегодня день, Эдвард? Ты красный, потный и, и... и ты трахаешь группи на кухонном столе, - прошипев закончила она.
- Я не такой, Элис, и это не твое собачье дело.
- Это мое дело, если в это время предположительно у нас должна была быть деловая встреча.
- Оставь это, Элис. Я потерял счет времени. Я писал.
- Прекрасно, - фыркнула Элис. - Тебе нужно время, чтобы привести в порядок того ребенка и посадить ее в такси?
- Нет.
- Хочу сказать, что сейчас у нас серьезная деловая встреча, ей нужно уйти. Ты продолжаешь таращиться на дверь, вместо того, чтобы смотреть на меня. Я хочу, чтобы ты был здесь со мной, когда я с тобой разговариваю. Ты должен сказать ей, чтобы она шла домой.
- Она дома.
Я затаила дыхание. Тишина в квартире душила. Я могла слышать тиканье часов в библиотеке дальше по коридору.
- Это не то, о чем ты подумала, Элис.
- Эдвард, ей сколько, шестнадцать?
- Элис!
- Мужчины, - выплюнула она. - Охренительно прекрасно, теперь давай послушаем, что у тебя есть для меня. Я не знаю, почему ты не позвонил Аро. У него больше смелости для такого дерьма, чем у меня.
Я оставила беспорядок от завтрака на столе. Бросила шлепанцы на кухонном полу. Я тихо побежала по коридору в свою комнату и закрыла дверь и положила подушку на голову.
Элис Брендон терпеть меня не могла. Она превратила то, что было у нас с Эдвардом во что-то грязное и неискреннее, и Эдвард ничего не сказал ей в ответ.
За пять минут я прошла путь от лежащей на столе с нарезанными лемонами и шоколадными круассанами, целующейся в солнечном свете, девушки, чувствовала, что он наконец-то снимет с меня штаны, и надеялась почувствовать его внутри себя... до ощущения полной дряни.
Я не задумывалась о том, что мы проводили все наше свободное время в его квартире. Я знала, что Эдвард был скрытным на счет своей личной жизни, и мне нравилось проводить с ним наше свободное время. Этого я жаждала больше всего. Я не хотела его делить ни с кем.
Но был еще весь остальной мир, заполненный взрослыми, такими, как Элис Брендон. Они думали, что он просто трахал малолетнюю группи.
Он не трахал меня.
И была ли я группи?
Эдвард оставил меня наедине со моими мыслями на весь оставшийся день. Я не могла заставить себя покинуть квартиру. Я взяла круассан и отхлебнула холодный кофе. Я вынула из глубины шкафа маленькую коробочку.
Я открыла ее и почувствовала, как мое сердце падает на пол. Я боготворила Эдварда Каллена в течение долгих лет, и хранила каждое небольшое напоминание, как будто оно имело сакральный смысл: так много писем, кассет, которые мне было стыдно выставлять напоказ, тот маленький кусочек футболки, браслеты с двух разных концертов Мейсенов, на которых я была... и Весна Священная.
Эта кассета была свидетельством, что возможно Элис Брендон ошибалась... не так ли? Разве кассета не доказывает, что я для него больше, чем группи? Он не посылает Стравинского каждой маленькой девочке, которую подвозит до дома.
Были и другие. Как много их было?
Ты единственная маленькая девочка в данный момент.
Как долго будет длиться этот момент? У меня было плохое чувство, что этот момент закончился, едва начавшись.
Я вставила Весну Священную в плеер и вышла на балкон в гостинной. Воздух был густым и тяжелым; солнце не могло бороться с туманом позднего лета. Голуби лениво танцевали в тени неиспользуемых шезлонгов.
Я прислонилась к кирпичной стене и нажала воспроизведение.
Все основывалось на этом, не так ли? Все, что он играл на пианино вечером, сладкие мелодии чередовались с хаотичным диссонансом. Его новая музыка была тяжелой и полной жизни, и может быть, полна мной. Было ли все это из-за меня? В течении нескольких дней или даже недель, пока я была там, я думала, что так и было.
Мое сердце упало глубже, а солнце поднялось выше, я нажала перемотку и воспроизведение Весны Священной двадцать три раза прежде чем забралась в постель и уснула.
-
Наше время
Конечно, это был не конец. Далеко не конец. В ту ночь Эдвард вернулся посреди ночи и забрался ко мне в постель, вытер мои слезы и нежно поцеловал, и держал меня, пока я не уснула.
Конечно, он исчез утром, но оставил записку.
Я порылась в моей маленькой коробке в поисках маленькой желтой карточки.
"Твоя жизнь значит больше, чем ты предполагаешь. Ты значишь для меня больше, чем сама думаешь.”
У меня перехватило дыхание, даже сейчас, двадцать два годя спустя. Ему удалось поддержать мои надежды и разжечь огонь в моем сердце только этими пятнадцатью словами. Я поискала в коробке и нашла маленькую черную записную книжку. Я знала, внутри черновой набросок.
Я нашла письмо, которое написала на свой семнадцатый день рождения. Я помню как бежала с пляжа той ночью, повторяя слова снова и снова, чтобы запомнить их.
Дата добавления: 2015-10-28; просмотров: 120 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Июня 1987 – BPOV | | | Дорогой Эдвард... |