Экономический» и реальный человек. Эволюция экономико-психологических идей на Западе

Как самостоятельная область психологического знания, экономическая психология начала формироваться в первой трети XX в., хотя первые исследования были опуб­ликованы несколькими десятками лет раньше. Одна из первых работ по экономи­ческой психологии, изданная в конце XIX в. в Германии Г. Мюнстербергом, вскоре была переведена на русский язык. Однако широкого распространения в то время экономико-психологические идеи не получили. В 1902 г. французским социопсихо-логом Г. Тардом был написан двухтомник «Экономическая психология», также не получивший должного признания у экономистов.

Позже, в 40-х гг., внимание научной общественности привлекли эксперимен­тальные исследования американского психолога Дж. Катоны. Изучая поведение потребителя, он стал одним из самых ярких представителей маркетинговой ветви экономической психологии. Примерно в это же время эта наука начинает форми­роваться и в Европе.

В 70-е гг. создается Международная ассоциация по исследованиям в области экономической психологии.

В настоящее время в международной экономической психологии сформирова­лись следующие направления исследований и подходы к решению теоретических и практических задач:

* психология занятости,

* психология денег,

* психология потребления,

* психология накопления,

Ф психология экономического поведения,

4 макроэкономическая психология,

* психология предпринимательской деятельности,

4 психология принятия решений в хозяйственной деятельности.

Один из первых отечественных исследователей в области экономической психо­логии С. Малахов обращает внимание на развитие на Западе смежной дисциплины в двух направлениях: «психологическая экономика» (или «поведенческая экономи­ка») и «экономическая психология». Разница между ними заключается в методах исследования. Экономисты (психологическая экономика) используют абстрактно-дедуктивный метод, корректируя его вариативностью индивидуального экономи­ческого поведения. Направление их движения — от построения теоретических кон­струкций к практике. Психологи (экономическая психология) чаще оперируют конкретно индуктивным методом. Направление их движения — от эксперимента к теоретическому построению, например, выявление закономерностей проявления че­ловеческой личности в рамках экономических отношений. Вместе с тем границу между психологической экономикой и экономической психологией трудно разли­чить, а их предметные области пересекаются.¹⁸

Таким образом, экономическая психология зародилась на Западе, как приклад­ная наука, вытекающая непосредственно из нужд развивающейся экономической теории. Ее задача — исследовать практические причины несоответствия пове­дения «экономического человека», его модели в рамках той или иной концепции. Напомним, что классическая модель экономического человека предполагала его независимость от других действующих на конкурентном рынке субъектов; рацио­нальность; обладание полнотой информации о ситуации, в которой он действует, удовлетворяя свои потребности; стремление к максимизации своей выгоды. На практике оказывается, что можно найти примеры, когда ни одно из этих допущений «не работает».

Ключевой фактор модели экономического человека — рациональная максими­зация собственной выгоды. Это допущение используется в экономических теориях и практике, от расчетов поведения индивида до рецептов экономической полити­ки. При нерациональном поведении субъект должен был бы исключаться из расче­тов экономистов как аномалия. Но для психологов рациональное рассуждение, расчет — только один из моментов процесса принятия решения, поскольку на него влияют и различные психологические стереотипы, и привычки, и эмоции.

Для психологов предметом рассмотрения может являться сам механизм приня­тия решения. Кроме того, при движении к цели человек может получить удовлетво­рение не одной потребности (осознаваемой как цель), а и нескольких других потреб­ностей, ценность которых воспринимается как равная или сравнимая с целевой. Например, удовольствие поторговаться может рассматриваться как ритуал, суще­ственно влияющий на окончательную цену.

Принятое решение может быть необязательно максимально выгодным: существу­ет так называемый «экономический альтруизм», самая распространенная форма ко­торого — благотворительность. Индивидуальная выгода может рассматриваться как функция не одной, а минимум двух переменных: полезности для себя и полезности для других. Последняя зависит от степени близости субъектов, прежде всего — род­ства.

Одним из самых первых и важных выводов западных ученых в русле экономико-психологического подхода было открытие того факта, что на принцип максимиза-

ции выгоды разрушительным образом влияют эффект насыщения и особенности коллективного действия и влияния.

Эффект насыщения был экспериментально подтвержден в 70-е гг., когда было установлено, что мотивация экономической деятельности имеет нелинейный ха­рактер.

При исследовании проблемы мотивации Т. Сцитовски установил, что на стадии новизны экономической деятельности мотивация ускоренно возрастает с ростом стимула, а на этапе комфорта — замедляет рост. Далее возникает эффект насыще­ния. При проектировании изменения мотивации на изменение полезности эконо­мической деятельности получается 5-образная кривая полезности, функционально зависящая от стимула — благосостояния. Отсюда можно сделать вывод о различном поведении «экономического человека» на различных стадиях экономической дея­тельности, а значит, и о неоднозначности его модели.¹⁹

Эту закономерность подтвердили и американские психологи Д. Канеман и А. Тверски.

Особенности коллективного действия и влияния. В социальной психологии М. Шерифом сформулирована концепция достижения экстраординарных целей, когда некоторые сверхцели могут быть достигнуты только в результате психологи­ческого взаимодействия субъектов и готовности пожертвовать личной выгодой и групповым фаворитизмом («Всем будет хорошо, когда каждый поймет, что делать добро другим — самое лучшее для него самого»). Неэффективность «экономическо­го эгоизма» доказывает психологическая игра Джулиана Эдни «Гайки» (или «ореш­ки»).²⁰ На блюде имеется 10 гаек. По условию участникам игры следует набрать как можно больше гаек (орешков), причем им известно, что через каждые 10 секунд количество оставшихся гаек будет удваиваться. Очевидно, что если участники игры проявят выдержку и дождутся увеличения числа гаек на блюде, каждый из них теоретически сможет набрать большее их число. Однако практика показала, что в 65 % случаев все гайки расхватывались участниками именно за начальные 10 секунд. Сказывается ситуация конкуренции, спешки, а также нежелание сначала подумать, а затем только принимать решение в условиях сотрудничества. (Если бы участники спокойно посидели 30 секунд, они получили бы в распоряжение 80 гаек.)

Механизм принятия решения человеком включает фактор психологической инер­ции. Например, подготовка к переговорам позволяет повысить эффект от них, но представляется чересчур трудоемкой, вызывающей и психологические затраты.

Американские психологи пришли к выводу о том, что при определенной точке рав­новесия дополнительный прирост затрат, в том числе и психологических, ведет лишь к ухудшению результата (при подборе персонала, когда претендентов слишком мно­го, будет отобран далеко не лучший).

В контексте проблемы, как совместить благополучие индивидов, включая их право преследовать свои личные интересы, и благополучие общества в целом, соци­альные психологи используют лабораторные игры, показывая, каким образом пози­тивно мыслящие люди попадаются в ловушку взаимно деструктивных стратегий поведения.

\ \ В качестве примера деструктивного поведения может быть рассмотрена распространен-

11 пая на Западе сельскохозяйственная проблема — трагедия общинных выгонов, основы-

!! вающаяся на массовых нарушениях запрета выпасать скот в определенное время года на

11 тех или иных территориях. Непосредственный личный интерес заслоняет отдаленные

11 печальные последствия. Кажущееся малым нарушение общественного договора в инте-

I! ресах одного вызывает лавину других малых нарушений с ликвидацией общего блага,

; I вплоть до экологических катастроф, уничтожения видов животных и растений.

| Другим примером является так называемая «дилемма двух заключенных». Она иллюст-

| рируется историей о двух подозреваемых, совершивших совместно несколько преступ-

!! лений разной тяжести. Их по отдельности допрашивает окружной прокурор. Оба винов-

I ны, однако у прокурора нет доказательств этого. Поэтому, если ни один из них не

! признается, каждый получит незначительный срок (например, по 2 года тюрьмы). Если

| один из преступников окажет помощь следствию и сознается во всем в то время как его

II напарник будет молчать, первого освободят от наказания, а напарник получит полный

11 срок — 12 лег тюрьмы. Если признаются оба, то получат лишь небольшое сокращение

|! срока и каждый будет приговорен к 10 годам. Оптимальной для обоих преступников

11 была бы стратегия молчания. При возможности договориться и уверенности, что дого-

| воренность будет исполнена партнером, каждый получил бы всего по два года тюрьмы.

| Однако, чтобы минимизировать свой срок, большинство признается, хотя обоюдное

I: признание приводит к более суровому сроку, чем обоюдное непризнание. Американские

| психологи объясняют это особенностями восприятия степени и цены риска, субъектив-

I ной интерпретацией ситуации и Ожиданий в отношении другого, негативным пред-

! ставлением о другом человеке (он сознается первым).²¹

Примерно в 2000 исследований американские универсанты сталкивались с раз­
личными вариантами дилеммы заключенного, где ценой игры был не срок заключе­
ния, а чипсы, деньги или фишки. При каждой заранее выбранной вторым игроком
стратегии первому выгодней обособиться (так как он эксплуатирует готовность к
сотрудничеству второго игрока или защищает себя от эксплуатации с его стороны).
Тем не менее, и в том-то вся проблема, не сотрудничая, обе стороны получают гораз­
до меньше, чем если бы они доверяли друг другу и извлекали взаимную выгоду. Эта
дилемма зачастую загоняет участников в психологическую ловушку, когда оба осоз­
нают, что могли бы взаимно выгадать, но, не доверяя друг другу, «зацикливаются» на
отказе от сотрудничества (см. табл. 1.2). т

Ш Таблица 1.2. ДИЛЕММА ЗАКЛЮЧЕННОГО 1

„ _й Первый преступник преступник Сознается Не сознается Сознается 10/10 12/0 Не сознается 0/12 2/2  

И дилемма заключенного, и трагедия общественных выгонов заставляют людей объяснять свое поведение ситуацией, а поведение партнеров — их личностными свой­ствами («Я должен защититься от конкуренции, а они просто жадные, не заслужива­ют доверия»); часто мотивы поведения меняются (сначала — желание получить лег­кие деньги, затем — минимизировать потери, а потом — сохранить лицо и избежать поражения).

Как и большинство реальных конфликтов, эти дилеммы — примеры игр с ненуле­
вой суммой. Каждый может выиграть и проиграть поодиночке и вместе. Эти игры
являются социально-психологическими ловушками, в которых индивидуальные •
интересы противопоставлены групповым и даже рациональное поначалу поведение
индивидуумов приводит, в конечном счете, к вреду для них. Катастроф по причине
неосмотрительного поведения людей никто не планирует, но предвидеть их следует.
Тем не менее не всякое эгоистическое поведение приводит к коллективным бед­
ствиям: еще А. Смит замечал, что не благотворительности мясника, пивовара и бу­
лочника мы обязаны своим обедом, но их заботе о своих личных интересах. |

Учитывать на практике проявления особенностей коллективного действия и вли- 1
яния предлагает американский психолог Д. Майерс путем следующих решений со-.1
циальных дилемм.²² 1

1. Регуляцией (принятием законов, ограничением индивидуальных свобод). Например, при игре в «гайки», зная об общем благе и стремясь его обеспечить, игроки могу! согласиться брать не более 1 или 2 гаек каждые 10 секунд, отда­вая остальные «в рост», либо избрать лидера, который будет выдавать каждо­му его долю.

2. Посредством уменьшения размеров группы и добровольной экономии, более реальной в малых группах, нежели в больших. Отсюда вытекает вывод о пользе разделения общества на малые саморегулирующиеся группы, когда централь­ное правительство излишне, что было замечено в России П. Кропоткиным.

3. Организацией коммуникации, позволяющей не только переругаться, но и ско­оперироваться, повысить групповую идентичность, сотрудничать.

4. Посредством изменения выигрышей — перемены каналов (стимулирование сотрудничества, предотвращение эгоизма).

5. Посредством апелляции к альтруистическим нормам. Это эффективно в ма­лых группах, в непосредственных контактах, но плохо работает на уровне боль­ших групп, например, нации.

Итак, очевидно, что в определенных случаях психологическая координация бо­лее продуктивна, чем максимизирующее поведение. При этом возникают пробле­мы, которые могут быть связаны с восприятием человеком поведения и намерений другой стороны.

Пример — эксперимент-игра «Ультиматум». В игре участвуют ведущий и два игрока. Ведущий предлагает одному из них некоторую сумму денег, однако тот дол­жен поделиться со вторым участником. Если второй участник согласится на предло­женную сумму X, то первый получит общую сумму минус сумму X. Если же второй участник не согласится, первый ничего не получит. Второй участник знает об этом. «Экономический человек», по теории максимизации выгоды, должен был бы согла­ситься на любую, самую ничтожную сумму, так как реальная альтернатива — нуль выгоды. Однако в реальности такое поведение — исключение, а не правило, так как

«доноры» понимают восприятие предложения очень маленькой суммы в категория) психологических — неуважение, оскорбление и т. п.²³

Самое интересное, что у американцев наиболее часто соотношение оставляемо! и предлагаемой доли составляет 7:3. В России же, по результатам экспериментов проведенных С. В. Малаховым в 90-е гг. — 5: 5, Соотечественники готовы отдап половину, опасаясь, что любое другое предложение будет отклонено. Такое разли чие поведения американцев и соотечественников в элементарной экономическо! ситуации серьезно ставит под сомнение возможность переноса экономико-психоло гических фактов, полученных в одной социокультурной среде, на другую.

Итак, зародившаяся на Западе экономическая психология заявила о себе ка! науке субъективных представлений об экономической реальности, которые, преж де всего, сказываются на приятии решений субъектом экономической деятельности Он руководствуется не теоретическими положениями экономических наук, а свои ми представлениями об экономической реальности, которые могут значительно от клоняться от экономических расчетов.

Дата добавления: 2015-10-24