Глава 30. Октябрь, 31. Начало

И зажгутся костры,

И вознесутся молитвы

К небесам и к земле

Спасения ради.

Веселый смех и возбужденные перешептывания, таинственные взгляды и многообещающие усмешки — Хогвартс готовился к балу-маскараду в честь Хэллоуина, в честь Самайна. Предложение Совета Восьми ученики восприняли с энтузиазмом, так что у преподавателей не было возможности отказать им в этом удовольствии. Сейчас казалось, будто война — это просто страшный сон, приснившийся слишком многим, и не более того. Дети и подростки, даже учителя, на время позабыли о тревогах внешнего мира, полностью окунувшись в приготовления к этому знаменательному событию. Было принято решение праздновать не только День Всех Святых, но и кельтский Самайн, поэтому на квиддичном поле уже сейчас готовился хворост для огромного костра, вокруг которого ученики смогут водить хоровод. Была даже выбрана специальная театральная группа, которая должна была сделать традиционные костюмы и выучить ритуальные песни, распевавшиеся на валлийском языке.

Самое удивительное, что кентавры приняли приглашение принять участие в этом действии. Уже сейчас ребята предвкушали незабываемое представление, ведь профессор Флитвик обещал с помощью чар подготовить спецэффекты, которые полностью погрузят учеников в атмосферу прошедших эпох, когда люди все еще верили в то, что с помощью своих песен и плясок они смогут отогнать зло.

Лишь несколько человек не поддались общей эйфории и с тревогой ожидали приближающейся ночи. Блейз так и не смог набраться смелости и рассказать всем о своих снах, с каждым днем становившиеся все четче. Теперь он точно знал, что опасность угрожает многим: и профессору Снейпу, и Поттеру, и Блэку, и мистеру Малфою, и даже профессору Люпину, который преподавал у них на третьем курсе. Только юноше так и не удалось понять, являются его кошмары правдивым предсказанием будущего, или же это все его опасения? Хотя с какой стати ему беспокоиться о малознакомом оборотне?

Гермиона тщетно пыталась съесть хотя бы кусочек тоста, но не могла себя заставить — она сразу заметила отсутствие профессора ЗОТИ за преподавательским столом. Поймав взгляд Гарри, девушка поняла, что ее догадки верны: Снейп уже был в штабе Темного Лорда и помогал в подготовке к нападению. Дамблдор появился в Большом Зале всего на десять минут. Как только ученики перестали обращать на него внимание, он тут же вновь ушел. Выглядел он при этом слишком обеспокоенным, и не надо быть легилиментом, чтобы понять — что-то идет не так.

Драко же не спускал глаз с Поттера, пытавшегося изобразить веселое безразличие и болтавшего о чем-то с Дином. Малфою казалось, что сегодняшняя ночь вновь станет для Золотого Мальчика испытанием, поэтому он принял решение не спускать с того глаз. Только все затруднялось этим балом-маскарадом. Казалось бы, хорошая идея — празднество поможет им незаметно ускользнуть из замка, да только из-за него же существовала большая вероятность, что ребята могут разминуться и потерять друг друга среди наряженных студентов. Не утешало и то, что они знали свои костюмы.

Рон довольно улыбался, поглядывая на мрачного Поттера. Он был уверен — это из-за того, что директор вправил мозги Золотому Мальчику. Откуда ему было знать, что сегодня вечером состоится одно из самых крупных сражений с момента возрождения Темного Лорда? И что из-за его завистливой натуры, возможно, сорвется проведение ритуала, способного спасти страну от полной разрухи.

* * *

Ровное пространство, застеленное пожухлой травой. Не так далеко на холме виднелись крыши домов какой-то деревеньки. Если прислушаться, можно было даже различить веселый смех и оживленные переговоры — жители готовились к празднованию Хэллоуина. Обычно они устраивали хороводы вокруг костра на поле под холмом, что расположилось на берегу озера, но на этот раз решили использовать для этой цели главную площадь. Сегодня они не смогут добраться до озерных вод — магия им этого не позволит.

Две фигуры в плащах заканчивали осторожно выводить на очищенной земле пять пентаграмм, пересекающиеся с шестой — самой большой. Напевные заклинания разносились над полем, но жители деревеньки не слышали их. Наконец, начертание ритуальных кругов было законченно. Настала очередь разливать зелья, которые должны были за этот день впитаться в землю и увеличить силу магии, хранимой этим местом.

— Удивительно все-таки, что для ритуала нам потребовалось именно поле при Каммлане.

Первое зелье вспыхнуло серебром и впиталось.

— Разве? Магия любит символичность, поэтому подобный исход расчетов можно было предугадать. Ведь, если легенды верны, сложно даже представить, сколько волшебной силы осталось здесь, где бились Артур и Мордред за корону Англии.

Второе зелье впиталось, а на его месте появился едва заметный росток. Пока все шло отлично, как и было описано в манускрипте.

— И все же, лучше бы твой крестник сам разливал зелья.

— Брось, Люци, неужели ты не уверен в бескорыстности своих действий? — Сириус пролил очередное зелье, которое растеклось небольшой лужицей по земле.

— Именно. Все-таки страну я хочу спасти, чтобы спасти собственную жизнь да сына, — Малфой недовольно передернул плечами. Вот уж кто не думал, что когда-либо будет клясть свою хитрость, изворотливость и эгоцентричность. Кто же знал, что для проведения ритуала «laurea ramis» необходимы чистые помыслы. Лишь тот, кто искренне желает положить конец войне, сможет провести ритуал. Получалось, что он и Забини являлись «слабыми звеньями», которые могли застопорить процесс проведения ритуала.

— Кстати, каким образом ты умудрился уговорить Алекса Забини участвовать в этой авантюре? — словно читая его мысли, спросил Блэк.

— Ему стало известно, что после нападения он должен представить своего сына Лорду и тот обязан будет принять Метку, — Люциус сосредоточенно откапал семь капель последнего зелья, которое золотой пылью осело на линии пентаграммы. Он даже не стал спрашивать Алекса, откуда тот добыл информацию, хотя следовало бы — ведь в последнее время Риддл стал слишком скрытным. Впрочем, не было ничего удивительного, что этот хитрый лис умудрился вызнать об этом, ведь о своей семье Забини заботился больше всего. Возможно, именно поэтому был все еще жив — жена была довольна, и менять жизнь не хотела.

— Кто бы мог подумать… — Блэк с довольной улыбкой осмотрел результат их совместных действий — к проведению ритуала было все готово. Осталось дождаться трех часов ночи, когда следовало начинать зачитывать первые заклинания. Приходилось надеяться, что никакие непредвиденные обстоятельства им не помешают.

* * *

— Всем понятно? Не смейте забывать о цели нашего нападения, не заиграйтесь с аврорами и людьми Дамблдора. Ваше дело — напасть, отвлечь на себя основное внимание и вовремя уйти, когда увидите сигнал, — голос Лорда был холоден и недоволен, хотя вечером должно было состояться самое крупное за последнее время нападение. Просто Риддл на опыте убедился, что его слуги ни на что не годны. Доверять им важные операции не было смысла, с их уровнем интеллекта эти идиоты годились только на роль пушечного мяса.

Пожиратели Смерти смиренно кивнули, стараясь не показать собственного нетерпения. На самом деле им было плевать на все планы и напутствия — хотелось действовать, хотелось безумствовать, хотелось побеждать.

— Свободны. Ближний круг, останьтесь.

Когда лишние люди ушли, Волдеморт с интересом начал разглядывать тех, кого когда-то считал своими соратниками. Он не был дураком, поэтому понимал, что многие из них были не в восторге от его внезапного возрождения. Взять того же Малфоя — он едва не потерял важный пост в Министерстве, но сумел выкрутиться. Лорд был уверен, что многие даже завидуют в тайне этому прохвосту. Лишь мысли Снейпа для него всегда оставались загадкой. Был ли он предателем или просто действовал по своей воле, привязывая к себе Поттера, чтобы потом без проблем доставить его своему хозяину? Или же Северусу надоело носить ошейник, вот он и решил пойти ва-банк, выбрав (быть может, создав) третью сторону в этом затянувшемся противостоянии. Вот и сейчас зельевар стоял прямо, словно непоколебимая скала.

— Северус, друг мой, поведай, как поживает уважаемый директор и его питомцы?

— Мой Лорд, — Снейп поклонился. Вновь выпрямляясь, он старался ничем не выдать собственного волнения. У Риддла слишком уж благодушное было настроение. Этот монстр явно что-то задумал. Возможно, что в этой задумке он, Северус, принимал непосредственное участие.

— Как я уже докладывал, Дамблдор активно готовится к контратаке. Малфою удалось уговорить Аврорат послать своих самых проверенных людей, к тому же старику стали известны некоторые ваши планы. Частично ловушки уже обезврежены.

— А что же Поттер?

Профессор невольно поежился, пусть и незаметно, — у Риддла был слишком уж нежный тон. Это означало одно: грядет беда.

— Поттер, насколько мне известно, активно готовит замок к балу-маскараду, который состоится этим вечером. Директор решил ничего не сообщать мальчишке о нападении.

— Хм… — Лорд задумался, пытаясь понять, сколько из сказанного является правдой. Его шпионы говорили то же самое. К тому же Поттер уже несколько дней не появлялся в подземельях вовсе. Как всегда, этот мальчишка был слишком непредсказуемым — в этом была его единственная сила. По губам Волдеморта скользнула ехидная усмешка — все уже не важно не важно, ведь он точно знал, где именно окажется Золотой Мальчик сегодня в полночь.

— Забини, а что хорошего скажешь ты?

— Мой лорд?

— Твой сын уже готовится к встрече со мной?

— Мой лорд? — Алекс Забини нервно облизал губы.

— О, перестань строить из себя идиота, Алекс. Я прекрасно осведомлен, что ты уже знаешь об участи своего сына и его миловидной подруги — вскоре им предстоит стать юными Пожирателями Смерти, — Риддл с нехорошей улыбкой наблюдал за тем, как бледнеет Паркинсон, который до этого момента не знал ничего об этом. Забини вновь нервно облизал губы. Все-таки этот слизеринец не умеет так хорошо держать маску, как Снейп или Малфой.

— Я еще не сообщил об этом своему сыну, мой Лорд.

— Плохо. Что ж, сегодня у тебя будет шанс доказать мне свою верность — твоя задача доставить из стаи оборотней Ремуса Люпина. Не позже чем за полчаса до полуночи, — Алекс кивнул, низко поклонившись, стараясь не думать о том, что его планы на этот вечер немного отличались.

— А чтобы ты точно преуспел в этом нелегком деле, тебе поможет Эйвери.

Еще один кивок и более бледное лицо, нежели оно было раньше. Если бы мысли Лорда не были заняты предстоящей встречей с Поттером, то он бы, несомненно, обратил внимание на столь подозрительную реакцию.

— А ты, Северус, останешься при мне — тебе выпадет честь увидеть мой триумф.

Снейп мысленно выругался. Он надеялся, что Лорд даст ему особенно опасную миссию, а не станет держать при себе. Теперь ускользнуть будет намного труднее — придется действительно уходить с пафосом и шумом. При этом еще надо умудриться сделать так, чтобы за ним не было хвоста. Иначе проведение ритуала окажется под угрозой.

* * *

«Вот и настал этот день. День, к которому мы так тщательно готовились и которого боялись». Дамблдор внимательным взглядом обвел собравшихся в новом штабе Ордена: вид у них был решительный, эти волшебники были готовы идти за ним в самое пекло. В том, что сегодняшняя ночь будет жаркой, что лидеры обоих сторон, возможно, сразятся, никто не сомневался. Жители деревни уже были эвакуированы, их под Оборотным зельем изображали авроры. Правда, существовала версия, что под масками обычных волшебников скрывались и Пожиратели Смерти.

— Все вы знаете, что сегодняшняя операция — одна из самых крупных в истории этой войны. Это ловушка — сомнений нет. Волдеморт знает, что мы предупреждены. Он знает, что мы готовим контратаку. Мы же знаем, что враги готовы к нашему появлению. В этот раз нет возможности выиграть сражение только благодаря фактору неожиданности, — Альбус внимательным взором обвел своих соратников. Он знал, что, скорее всего, посылает их на смерть. Если бы он мог, то предпочел победить Тома без подобных жертв. Ведь само появление Темного Лорда — на его совести: он должен был позаботиться об одиноком ребенке, волею Судьбы закинутом в волшебный мир. Однако в то время Дамблдор еще был достаточно молодым преподавателем, поэтому ошибся и проглядел формирование личности Риддла. За что сейчас платила вся магическая Англия. — На сей раз это будет битва умов, битва стратегов. На нашей стороне сплоченность команды и доверие между людьми. Благодаря этому мы сможет действовать слаженно, прикрывать друг другу спину.

Серьезные лица волшебников говорили лучше всяких слов, что они прекрасно понимают степень опасности, но все равно желают участвовать в этой операции. Взгляд Дамблдора задержался на Чарли и Билле Уизли — совсем еще молодых мужчинах, чья жизнь только начиналась. Как бы Альбус хотел обойтись без их помощи, но, увы, Орден Феникса был слишком малочислен, а ребята — слишком настойчивы. Они не желали сидеть в стороне, когда решалась судьба их страны. Молли едва удалось уговорить близнецов не участвовать в этой авантюре. Вернее, Артур просто-напросто обездвижил сыновей, боясь, что те все равно ринутся в пекло.

Вновь сокрушенно вздохнув в мыслях, директор продолжил инструкции, теперь уже переходя непосредственно к окончательному обсуждению плана действий. Лишь когда собрание было окончено и члены Ордена разбрелись готовиться к операции, Альбус позволил себе тяжело вздохнуть и опуститься в кресло. Его все еще не покидало тревожное ощущение, словно он что-то упустил. Раз за разом он прогонял в уме все пункты будущей контратаки, но находил их идеальными, насколько позволяла ситуация, где главную роль будет играть импровизация и хитроумные ходы двух гроссмейстеров.

«Блэк?» Да, мысль о возможном воскрешении Сириуса не давала Дамблдору покоя. Сейчас его появление было нежелательно — Гарри только успокоился и начал вливаться в размеренный ритм школьной жизни, вновь становясь послушным учеником. Появление буйного крестного, которому всегда было наплевать на правила, оказалось бы неуместным. «Сейчас это не главное».

Альбус вернулся обратно в Хогвартс, чтобы проверить приготовления к празднику, когда его взгляд наткнулся на портрет директора — еще одного Блэка и того еще пройдоху. С него сталось бы не сообщить Дамблдору такую важную новость, как возвращение собственного потомка к жизни. Возможно, этого не давала сделать магия дома, где тоже висел его портрет.

— Финеас, — тихо позвал Альбус демонстративно посапывающий портрет. Тот сразу встрепенулся и уставился на нынешнего директора Хогвартса хитрющим взглядом, который Дамблдору сразу же не понравился. — Не хочешь мне поведать какие-нибудь интересные факты о своей семье?

— О, вам нечем заняться, директор Дамблдор? Что ж, могу рассказать вам о том, как некий Игнацио добивался руки моей праправнучки. Забавнейшая история была…

— Финеас! Ты понял, о чем я говорю! Сириус Блэк.

Портрет недовольно сморщил нос.

— Ааа… Этот предатель крови. Ну, и что же ты о нем хотел узнать?

— Он появлялся в Блэк-хаузе в последнее время?

— А как сам думаешь?

— Финеас!

— По-моему, ответ очевиден: раз ты задал этот вопрос, то ответ на него положительный, — Блэк самодовольно усмехнулся, а Дамблдор судорожно выдохнул. Вот такого поворота событий он никак не ожидал. Не вовремя, ой как не вовремя свалилось на него это знание. Оставались только два вопроса: знал ли о возвращении крестного Гарри Поттер, и каким образом Сириус умудрился выбраться из Сумрака.

— Ясно, — директор уже хотел выйти, когда Финеас его окликнул:

— Альбус. Он что-то замышляет. Он, Малфой и, возможно, Поттер с друзьями. Они говорили о каком-то ритуале.

Дамблдор кивнул, судорожно стиснув зубы так, что челюсти свело, и стремительно удалился — у него было слишком много дел, а теперь еще предстояло подумать, как не дать Гарри совершить то, что он задумал. Альбус уже не сомневался, что Поттер решил разобраться с проблемой Темного Лорда самостоятельно, только вот это самовольство могло спутать директору все карты. Гарри Поттер не должен был сегодня выбраться из Хогвартса. Проблема состояла в том, что самого Дамблдора в этот вечер не будет в школе. Впрочем, подобная мелочь не была сложным препятствием.

* * *

— Эй, Гарри, а какой костюм ты наденешь?

— Какой смысл в маскараде, если мы заранее будем знать костюмы друг друга?

— Гарри, како…

— Джинни, отстань, я все равно не скажу.

— Уверен, Малфой, ты выбрал себе костюм принца.

— Не сомневайся, Нотт, мой костюм поразит твое воображение.

— Грейнждер даже костюма не надо: стоит надеть грязную мантию — и с ее волосами она уже будет похожа на ведьму.

— Браун, если ты не забыла, на ЗОТИ у меня неплохо получаются проклятья.

— Эй, Рон, дружище, ты-то во что будешь одет?

— Ээээ….

— Так, ясно. Невилл?

— Ну… Кхм…

Вздох.

— Не важно.

Смешок.

— Конспираторы.

— Панси, дорогая…

— Уж точно не уцененная, как ты, Милли.

— Ясно. Молчу.

— Блееейз?

— Мерлин! Вы меня совершенно не аристократично заколебали, отвяжитесь уже!

Весь день ребята делали все возможное, чтобы сохранить в тайне свои костюмы. Иначе смысл проведения этого бала отпадал: ребята специально предложили маскарад, чтобы незаметно от преподавателей в нужный час улизнуть. Только вот, казалось, все население Хогвартса поставило своей задачей узнать, как именно будут одеты члены Совета Восьми и их близкие друзья на Хэллоуин. Высказывались самые дикие предположения, одно другого смелее и глупее. Дошло до того, что некто предположил, что Поттер оденется в кожу и будет расхаживать по замку с плеткой. Гарри, когда услышал подобный бред, ужасно захотелось кого-нибудь задушить — медленно и со вкусом.

— Да что же это такое?! — герой не выдержал всей этой предпраздничной суматохи и позорно сбежал в Выручай-комнату, где уже, как оказалось, обосновалось Слизеринское Трио.

— Пожинаешь плоды популярности, Поттер? — Драко весело усмехнулся. Он сам уже привык к подобному интересу к своей персоне и даже в какой-то мере им наслаждался. Что ни говори, а Малфой обожал оказываться в центре внимания, в отличие от своего гриффиндорца.

Гарри кинул уничижительный взгляд на блондина, промолчал и демонстративно сел на диван рядом с Блейзом, на что тот весело усмехнулся, закидывая руку на спинку и едва ли не обнимая парня. Забини не переставал удивляться, как Поттер умудряется легко манипулировать Драко, при этом совершенно не понимая природу чувств того: гриффиндорец интуитивно осознавал, что Малфою будет неприятно, если его персона будет проигнорирована, но вот над причиной этого даже не задумывался. Иногда даже казалось, будто Золотой Мальчик просто не хочет об этом размышлять, чтобы не усложнять себе жизнь.

Вот и сейчас Драко тут же замолчал и недовольно нахмурился. Если бы он не знал, что Блейз не интересуется парнями, то уже мысленно проклял бы друга. Хотя бы за его чересчур довольную физиономию. Только он понимал, что Забини просто потешается над столь откровенным проявлением ревности. Вон, даже Грейнджер, пришедшая вместе с Невиллом в комнату следом за другом, давно поняла, что именно Малфой чувствует к ее другу, и теперь снисходительно улыбалась. Что удивительно, девушку совершенно не шокировало сие открытие. Впрочем, помогать слизеринцу в покорении сердца Поттера она тоже не собиралась.

— Если бы нам не нужны были ритуальны песнопения на территории Хогвартса, то я бы уже давно плюнул на эту затею и нашел бы другой способ уйти из замка незамеченным. Все равно Дамблдора сегодня не будет, — Гарри недовольно потянулся — все тело болело: слишком уж много в последние дни было бумажной волокиты, да и просто работы. Никогда бы юноша не подумал, что организация праздника — столько хлопотное дело.

— Между прочим, мистер Малфой здорово придумал. Кто еще додумался бы использовать праздник и магию школы, чтобы усилить действие ритуала, создав дополнительную опорную точку в магической вязи, которая должна расползтись по всей стране, — в голосе Панси звучало неподдельное уважение. Теперь, познакомившись с отцом Драко поближе, осознав, что он — не ледяная статуя, девушка была просто в восторге от этого мужчины, хотя еще недавно презирала за слишком холодное обращение с сыном.

— Да уж, все-таки хорошо, что Малфои стали нашими союзниками, — в голосе Невилла звучал какой-то благоговейный трепет. Возможно, он еще не забыл тех издевательств, который терпел от Драко, а возможно, будучи воспитанным в семье чистокровных волшебников, часто слышал о том, насколько уважаем был этот род до появления Темного Лорда. Сейчас он даже не мог подумать, что когда-то Люциус Малфой был одним из Пожирателей Смерти, которых Лонгботтом так яро ненавидел.

— Отец сказал, что когда ритуал завершится, жителей магической Англии ждет незабываемое зрелище, — Драко даже раскраснелся от удовольствия, услышав в сторону своего отца такие лестные отзывы. Все-таки ему было не очень приятно, когда за спиной Люциуса о нем говорили всякие гадости. Мнение же людей, находящихся в этой комнате, было для него важным. Как ни смешно, но даже Лонгботтом уже начал входить в число тех, к чьим словам Малфой учился прислушиваться.

— Поскорее бы прошла эта ночь, — Гарри устало вздохнул — ожидание неизбежного уже изрядно вымотало его, поэтому он с нетерпением ждал момента, когда наступит завтра. Ведь тогда все неприятности будут позади. Конечно, возможно, после этого их ждут новые, но это уже не имеет значения.

Все согласно кивнули. Вечер был не за горами.

* * *

Яркое холодное солнце заливало лес, прорываясь сквозь голые ветки деревьев в надежде осветить хотя бы небольшие его участки. Иней, покрывший траву тонкой коркой, все не желал таять, от чего даже осторожные шаги оборотней сопровождались хрустом, выдавая их расположение. То и дело тишину разрывало хриплое нетерпеливое дыхание — сегодня стае обещали знатный пир, ведь Лорд готовил нападение. Не то чтобы альфа именно этой стаи, Френк Мойер, повиновался Волдеморту — у него даже не было метки, но вот в нападениях участвовал с удовольствием в угоду своей кровожадной натуре.

Ремус Люпин, один из недавно присоединившихся к стае, тяжело вздохнул, оглядывая тех, кто находился рядом. Их было достаточно много, хотя своре Фернира они проигрывали в количестве. К тому же среди них были женщины, дети и старики. Впрочем, старейшие оборотни были крепкими мужчинами, об их возрасте говорили лишь морщины да седые волосы, а вот по силе они не уступали молодым волкам.

Кристофер, весельчак и задира, весело подмигнул Люпину, ободряюще похлопав его по плечу. Когда он оставался человеком, Ремусу было сложно поверить, что этот парень может с легкостью перегрызть горло аврору, если тот наставит на него палочку. Когда Люпин только попросился в стаю, Крис напомнил ему Джеймса — тот тоже вечно шутил, а с губ Поттера никогда не исчезала улыбка, в отличие от его сына, Гарри.

«Впрочем, когда я только вошел в стаю, я был уверен, что никогда не смогу выполнить приказ Альбуса. Думаю, именно поэтому Гарри и хотел, чтобы я немедленно вернулся». Надо сказать, что стая Мойера была необычной. Чем-то она даже походила на семью: все друг о друге заботились, даже жили в одном огромном доме. Это притом, что обычно стаи лишь собираются несколько раз в месяц, а живут поодиночке. Сначала Ремус относился к этим оборотням враждебно и с подозрением — ведь они приняли свою сущность, приняли тот факт, что в них живет волк, который в полнолуние вырывается наружу, который может убить каждого встречного. Люпин априори считал их убийцами. Только как такое было возможно? Может ли веселый Крис или обворожительная Эльза быть хладнокровными убийцами? Нет. Да. Интуиция не признавала в этих людях кровожадных маньяков, а разум, который давным-давно усвоил, что ликантропия — это зло, это порча, твердил, что эта болезнь делает из человека психопата, жаждущего крови.

— Эй, Реми, ты чего притих? — к нему подошел молодой волчонок — Эдди. Немного дерзкий, но добрый ребенок. Что самое главное — не забитый, не смотрящий на этот мир печальными глазами мальчишка. Его заразили лет в шесть, но тут же приняли в эту стаю, где сразу помогли осознать тот факт, что он стал оборотнем. Его никто не попрекал, его понимали и любили таким, какой он есть. Видеть подобное отношение было необычно для Ремуса, который все время жил рядом с волшебниками, ненавидевшими всех темных тварей. Долгое время Люпин просто не замечал того, что члены стаи Мойера отличаются от Фернира: в них не было жажды крови, они не гордились своей сущностью, но в тоже время они умудрялись жить в гармонии с природой и внутренним волком.

Лишь много позже Ремус узнал, что жизнь в стаях намного отличается от того, что пишут в учебниках. Нет, не так. Что жизнь оборотней, тех, кто смог принять, что с ними случилось, отличалось от той, что вели одиночки, не желающие мириться со своей участью. Те, кто жил в стае, лучше контролировали своего волка. Некоторые умудрялись даже сохранять ясный рассудок при превращении, хотя никто, конечно, в полноценного волка так и не смог превратиться. Ведь тех, кто мог превращаться в волка по собственному желанию, называли истинными оборотнями. Только вот такие существа теперь были лишь легендой. А нынешних волшебников, зараженных ликантропией, называли раньше двоедушниками — теми, в ком жили две души — человека и животного. Эти души боролись за доминирование, именно поэтому превращение всегда сопровождалось такой болью. Истинные же оборотни, как гласят легенды, обладали одной душой — изящным сплетением волчьей сути и человеческой. Некоторые стаи, в том числе и Моейра, были близки к тому, чтобы разгадать способ превращения двоедушника в истинного оборотня.

— Ты же знаешь, Эд, я ненавижу эти нападения, — Ремус устало вздохнул. Он говорил правду. Самое главное, что многие в стае были с ним полностью солидарны. Только вот приказ альфы они не могли оспорить — законы стаи. Даже бета не могла ничего поделать с кровожадностью Френка, которому не давали покоя лавры Фернира. Ведь большая часть оборотней вставала на сторону Волдеморта из-за безнадежности своего положения: их считали изгоями и чистокровные, и магглорожденные. Конечно, они понимали, что едва ли Лорд выполнит хотя бы половину обещаний, но деваться им было все равно некуда.

— Знаю, знаю. Только ведь прямого приказа убивать не поступало. Нужно просто отвлечь на себя внимание авроров. Быть может, нам повезет, и не придется драться.

— Не думаю, что Френку этого будет достаточно, — Ремус с сомнением покачал головой. Мальчишка смерил мрачным взглядом вожака и кивнул.

— Чертов Френк. Лучше бы ты был нашим предводителем.

Люпин слабо улыбнулся. По какой-то причине он очень быстро прижился в стае и его начали уважать. За его ли философский подход к жизни или за нежелание вступать в конфликты — он не знал. Только одно было ясно: его не признают равным до тех пор, пока он не признает свою звериную сущность. Собственно, именно поэтому члены стаи до сих пор не пошли против воли Френка, хотя большая часть оборотней желала видеть вожаком стаи именно Ремуса. Когда Эльза по секрету рассказала ему об этом, бывший Мародер на время впал в ступор — он не думал, что подобное вообще возможно. Ведь в отличие от того же Кристофера, который так напоминал Джеймса, он совершенно не обладал никакой харизмой. Но у оборотней были другие критерии в отборе лидера. По возрасту Ремус подходил, по силе магического поля — тоже, а спокойный характер был тем, о чем так давно мечтали подчиненные безумного Мойера.

Переделать себя не так-то просто, когда тебе уже за тридцать. Люпину долгие годы вбивали в голову, что оборотни — это отбросы общества, темные твари, которые приносят только боль и смерть. Отделаться от навязанных стереотипов было непросто. Очень непросто. Можно сказать, что изменение мышления Ремуса больше походило на ломку. Постепенно все-таки он начал по-другому смотреть на этот мир, перенимая взгляды своих сородичей в стае, симпатия к очаровательной Эльзе увеличила скорость этого процесса. Лишь страх не давал Люпину полностью раскрепоститься и признать самого себя. Ведь у него еще был Гарри. И он боялся, что если примет свою сущность оборотня, то сын Джеймса его не поймет и не простит. То, что юный Поттер, уже зная о его недуге, продолжал общаться с Ремусом, тот благополучно забыл.

Потом были письма. Первое вызвало шквал эмоций и полную сумятицу в душе. Люпин совершенно не знал, как сообщить Гарри, чем он занимается: уверенность в том, что тонкие намеки мальчик не поймет, была непоколебимой. Но Поттер его удивил — он все понял, начал беспокоиться, а еще высказал пару интересных идей о Дамблдоре в частности и о ситуации в мире в целом. Все страхи внезапно показались глупыми. Возможно, еще полгода назад мальчик мог обидеться, но уже тогда бы простил, даже если бы не понял. Теперь же Ремус почему-то был уверен: Гарри точно поймет его и примет любым. С одним условием: Люпин должен быть правдив с самим собой и счастлив.

«Сегодня. Сегодня все будет кончено: я переступлю черту, стану тем, кем должен был стать еще много лет назад. И тогда смогу встретиться с Гарри и смело взглянуть ему в глаза». Только для этого нужно было сначала сразиться с волком, что живет внутри него, а потом еще и с безумным Френком. Интуиция подсказывала — придется делать это одновременно. Волков шестое чувство никогда не подводило.

* * *

Колокола Хогвартса возвестили о начале праздника. Шумная толпа учеников стремительно ворвалась в Большой Зал и пораженно замерла. Преподаватели постарались на славу: исчезли столы и знамена факультетов, помещение увеличилось в два раза, а зачарованный потолок украшало сияние Северной Авроры. Ноги утопали в прохладном на ощупь тумане, царил полумрак — небольшие световые шары парили в пяти метрах над полом, излучая призрачное сияние. То тут, то там возвышались разрушенные колонны, стилизованные под старину, увитые волшебным плющом. На небольшом постаменте пристроился оркестр, состоящий из приведений Хогвартса. В небольших нишах расположились огромные тыквы, в которых горели волшебные свечи. Около окон стояли банкетные столы и скамейки. Время от времени в воздухе проносились летучие мыши.

Не было напутственных слов со стороны директора, не было вообще никакого официального начала. Дамблдор просто вышел на середину зала, обвел всех присутствующих лучезарным взглядом, взмахнул руками вверх и хлопнул в ладоши. К потолку взвились две ракеты, под самым сводом они взорвались фейерверками. Ученики радостно взревели, тут же музыка заструилась в воздухе, а Альбус стремительно покинул помещение. Лишь немногие увидели, что лицо директора было мрачнее грозовой тучи.

Ребята, знавшие причину этих тревог, переглянулись.

«Началось», — читалось в их взглядах.

* * *

Тьма ночи медленно опускалась на деревушку где-то в глубине Шотландии. Жители ее нервно переглядывались, но не спешили укрыться в своих домах, с минуты на минуту ожидая нападения. Бравые авроры были готовы к такому повороту событий. В лесу завыли волки, чувствуя приближение смерти.

Секунды складывались в минуты, а минуты — в часы. Внезапно исступленно залаяла собака, пронзительно взвизгнула, и все затихло. Целую минуту ничего не происходило.

Взметнулось марево — загорелась избушка на окраине, испуганно вскрикнул какой-то аврор, и в ночном небе появилась зеленая метка Пожирателей Смерти. Тут же послышались многочисленные хлопки аппарации. Черные фигуры, не медля, стали нападать.

«Началось», — авроры бросились наперерез преступникам.

* * *

Темный Лорд стоял на холме, под которым расположилась нужная ему деревушка. С удовольствием взирал он на горящие дома. За его спиной с невозмутимым видом стоял Северус, бесстрастно взирая на гибель авроров. Словно его и не заботили все эти пропащие души. Казалось, единственное, что заботило Снейпа — приказ. Зельевар явно ожидал, что Риддл тоже примет участие в сражении.

Волдеморт жестко усмехнулся и резко развернулся, взмахнув полами мантии. У него были другие планы.

— Идем, Северус.

«Началось».

* * *

Крики, вспышки заклинаний, пламя пожара, который никто даже не пытался затушить, — битва с первых минут набирала обороты. Вот раздался грохот — ловушка-обвал, в которой были погребены как враги, так и свои, не успевшие вовремя среагировать. На войне не было места жалости. Эти люди сами выбрали этот путь, они знали, что, возможно, сегодня уже не вернутся домой. И все равно было больно осознавать, что в какой-то мере ты виноват в их смерти.

Альбус Дамблдор тяжело вздохнул. Пришло время ему самому принять непосредственное участие в этой битве. Старый волшебник вышел в центр площади, где его окружили Пожиратели Смерти, которые когда-то были его учениками.

«Началось».

Глава опубликована: 21.10.2011

Дата добавления: 2015-09-05