Глава 31. Октябрь, 31. Буря. Часть 1

Туманный зал наполнен изящными изящными фигурами вальсирующих студентов. Его оформление вызывает в памяти учеников Святочный бал, проводимый во время Турнира Трех Волшебников. Вот только сейчас лица скрыты за причудливыми масками, а воздух наполнен атмосферой таинственности. К тому же преподаватели наслаждаются вечером наравне со студентами: никто даже и не думает затевать ссоры и склоки — а значит, нет нужды за кем-то следить. Отсутствие директора и профессора ЗОТИ никто не замечает.

Ученики время от времени поглядывают по сторонам — все они пытаются отыскать в полумраке зала Гарри Поттера или Драко Малфоя, которые так и не раскрыли секрета — какие костюмы оденут на бал. Естественно, что все ожидают увидеть черноволосого паренька и платинового блондина, поэтому разглядеть пытаются именно макушки присутствующих здесь гостей.

— Надо же, как они бойко вертят головами, — юноша с длинными волосами цвета раскаленной меди, завязанными бархатной лентой в хвост, весело посмеивается, глядя на активные поиски. Его костюм представляет собой причудливую смесь формы официанта и тайного агента: узкие черные брюки заправлены в высокие сапоги, на простую белую рубашку надета приталенная черная жилетка, из кармана которой висит цепочка от брегета, лицо же его скрывает не маска, а черные солнечные очки.

— Было бы у них столько же энтузиазма при подготовке к празднику, — вздыхает его спутница — блондинка, с шикарной копной волос, закрепленными сзади причудливо украшенной заколкой, которые мягкими волнами спадают на плечи. Одета она в лучших традициях Средневековья: пышное платье с богатой вышивкой, корсет, подчеркивающий стройную талию. Янтарь на диадеме мягко сверкает в свете магических шаров. Вместо маски черты лица скрывает причудливый макияж, нанесенный специальными красками для грима.

— Ребята старались и не отлынивали от работы, — возражает их собеседник. Юноша одет в строгий фрак, на голове возвышается цилиндр, а на носу висит пенсне, заколдованное так, чтобы его никто не узнал. В этот вечер он похож на властного графа.

— Именно, милая Гермиона, будьте же более снисходительны к ученикам, — к ребятам подходит другая троица. Смуглый брюнет, сейчас одетый как принц Алладин из Персии, очаровательно улыбается, целует руку девушке в знак приветствия, а юношам кивает.

— Что это вы такие невеселые, а? — девушка, чьи волосы сейчас напоминают больше костер, такой у них насыщенный красный цвет, весело ухмыляется. Сейчас в ней точно никто не признает наследницу чистокровного рода: черный топ без лямок, короткая кожаная мини-юбка и длинные сапоги до бедер, картину завершают сетчатые перчатки и ожерелье-ошейник. Гермиона хотя и знала, что Панси оденет нечто ужасно вызывающее, все равно была поражена. Нет, она давно поняла, что эта с виду надменная девица на самом деле та еще шутница-затейница, и все-таки не готова была к подобному преображению.

— Что, Грейнджер, шокирована? — насмешливый голос, который все еще растягивает гласные, вывел девушку из ступора, чтобы ввергнуть в новый. Перед ней стоял юноша с кудрявыми волосами цвета солнца, а его голову украшал лавровый венец, заговоренный на неузнаваемость своего носителя. Одет он был в длинную тогу, достающую до пола и перевязанную простой веревкой.

— Малфой? — Гарри даже не заметил, что его голос охрип от удивления. В первую секунду, когда он увидел друга, ему показалось, что это ожило изображение греческого бога Аполлона, увиденное им в одной из энциклопедий Дадли. Драко же, повернувшись в сторону медноволосого парня, уже хотел сострить что-нибудь в духе «имидж Уизли? фи, Поттер, это так вульгарно». Только вот стоило ему встретить взгляд зеленых глаз, в которых плескался какой-то странный восторг, как все слова вылетели из головы. С ужасом Малфой понял, что начинает краснеть, а выдать связное предложение не представляется возможным.

Остальная компания наблюдала за разворачивающейся картиной с едва ли не научным интересом. Даже Невилл умудрился интуитивно почувствовать, что между этими двумя происходит нечто странное, отчего тоже покраснел. Гарри же с паникой понимал, что просто не может отвести взгляд от Малфоя. Нет, он и раньше знал, что в блондине есть своя особая красота, но сейчас Драко был прекрасен. С этими золотистыми локонами он казался воплощением Солнца: дотронься — и почувствуешь тепло.

Блейз, наблюдая за метаниями двух друзей, неприлично громко фыркнул. Он не понимал, почему Малфой медлит и не признается в своих чувствах, а слепота Поттера уже начинала раздражать. Даже Снейп заметил, какими влюбленными глазами на Гарри смотрит Драко. Хотя, было у Забини одно подозрение, только вот подобное поведение было больше свойственно слизеринцам, а не гриффиндорцам. В любом случае ему уже надоело наблюдать подобные пантомимы и мучения друга, поэтому он принял решение как можно быстрее сблизить эту парочку.

— Поттер, прекрасно выглядишь, — Блейз вновь очаровательно улыбнулся, чем вывел Гарри из транса, в котором тот пребывал. Юноша тут же смутился, только не из-за комплемента, а потому что осознал всю глупость собственного поведения. Хорошо, что Забини решил с ним заговорить. Поттер даже успел облегченно вздохнуть.

— Спасибо.

Зря.

Заиграла новая мелодия — медленный вальс. Блейз как-то слишком проказливо усмехнулся, внезапно поклонился и предложил Гарри руку.

— Не соизволите подарить мне один танец, милорд?

Поттер так растерялся от подобного приглашения, что принял предложенную руку прежде, чем успел сообразить, что же замышляет Забини. Тот победно ухмыльнулся, резко притянул к себе еще слабо сопротивляющегося парня, заговорщицки переглянулся с Панси и поволок Гарри на середину зала. Оставшиеся ребята явственно услышали, как скрипнули от досады зубы Малфоя. Взгляд серых глаз обещал другу все возможные кары, на какие были способны слизеринцы.

Гарри же тем временем немного пришел в себя и обнаружил, что он уже вальсирует с Забини прямо посередине Большого зала. Да еще танцует женскую партию. Юноша мысленно застонал, явственно засопел, с возмущением уставившись на Блейза, который продолжал беззаботно улыбаться.

— И что это значит?

— А что тебя не устраивает?

— Зачем ты пригласил меня?

— Разве я не могу просто пожелать танца с тобой? — Забини для верности захлопал ресницами, выражая высшую степень невинности. Гарри на это представление лишь скептически хмыкнул.

— Едва ли. Чего ты добиваешься?

— Сам не догадываешься?

— Нет, поэтому и спрашиваю, — Поттера начал раздражать этот разговор.

— Прискорбно. В любом случае, тебе одного танца, что ли, жалко?

Гарри внимательно всмотрелся в смеющиеся голубые глаза и обреченно вздохнул. Он уже давно понял, что если Блейз с Панси что-то задумали, то мало кто сможет их остановить. Поэтому знал, что выпытать из Забини какой-либо вразумительный ответ у него не получится: все-таки он еще не поднаторел в дипломатических переговорах настолько, чтобы заговорить зубы собеседнику и выведать необходимую ему информацию. Впрочем, Поттер не особенно и расстраивался — ведь у него были Люциус и Северус, которые были мастерами этого дела.

Лучше бы он не погружался в свои размышления настолько глубоко, иначе бы заметил, что одна музыкальная композиция уже закончилась и началась другая. Осознал Гарри это лишь тогда, когда Блейз отстранился только для того, чтобы буквально толкнуть в чьи-то объятия, а затем вытолкнуть обратно на танцевальную площадку.

— Веселитесь, мальчики, — голос у Панси был слишком веселым — явно гадость ближнему устроила. Подняв взгляд и увидев своего партнера на этот танец, Поттер понял, что пакость была явно подстроена для него. Иначе, каким образом он оказался в паре с Малфоем, рядом с которым терял сейчас всякое хладнокровие? Лишь не дюжая выдержка не позволила Гарри с тихим писком сбежать куда-нибудь подальше. Они уже были среди танцующих пар, играл венский вальс, а у Драко выражение лица было не менее ошарашенное. Именно смятение Малфоя позволило Гарри прийти в себя, увереннее обнять юношу за талию и начать двигаться.

«В конечном итоге, чего здесь такого? Подумаешь, потанцуем. В магическом мире подобное является обычным делом. Но… Мерлин, почему так быстро бьется сердце? Почему я не могу ему даже в глаза посмотреть, а лицо заливает краска смущения? Мы ведь друзья… Мордред! Что же он молчит? Пусть хотя бы язвительные комментарии отпускает…»

Поттер все-таки решился посмотреть на Драко и тут же пожалел об этом. Малфой сейчас выглядел таким уязвимым — растерянный и смущенный, он явно сам не знал, как себя вести, вальсируя вместе со своим другом. А на дне серых глаз плескалась тщательно скрываемая радость. Гарри мысленно чертыхнулся, чувствуя, что уже не способен отвести взгляд, будто какая-то сила удерживает его.

«Почему танцуя с Блейзом, я так не нервничал? Понятно было бы, если бы это был мой первый танец с парнем, только вот, вальсируя с Забини, я просто злился, а потом уже воспринимал это как нечто обычное. Сейчас же… сейчас все иначе».

Неосознанно Поттер притянул Драко ближе, заворожено глядя ему в глаза, чувствуя через тонкую ткань тепло чужого тела. Сердце ускорило бег, а дыхание сбилось. Странное волнение завладело всем его существом. Это было одновременно и пыткой, и наслаждением. Хотелось так кружиться по залу вечно. Сейчас все проблемы и волнения отошли на второй план, важен был лишь юноша, который танцевал с ним. Нечто подобное Гарри испытывал во время дуэли с Малфоем, но тогда это не было так сладко.

Драко же казалось, что все осознанные мысли покинули его голову. Остался лишь Поттер, который в панике не оттолкнул его, который, казалось, желал прижать его ближе к себе, который не сводил с него глаз. Вновь внимание Гарри было сосредоточенно на нем одном. От этого было сладко, но одновременно наслаждение портила горечь: когда танец закончится, все встанет обратно на свои места. Все-таки Самайн — волшебный праздник.

Гарри внимательно вглядывался в лицо Малфоя, отстраненно пытаясь понять, почему когда-то считал его похожим на хорька? Неужели Драко так изменился? Или же это просто его собственное восприятие так изменилось? Взгляд мазнул по губам и остановился на них. Юноша нервно облизал собственные губы. Внезапно появилось отчаянное желание поцеловать своего партнера. Гарри уже подался было вперед, как внезапно музыка затихла — танец был окончен.

Сразу же осознание собственного несовершенного еще поступка окатило не хуже ушата холодной воды. Поттер в панике посмотрел на удивленно замершего Драко, а потом резко развернулся и устремился к друзьям. Долго не думая, Гарри тут же пригласил на танец Гермиону, только бы сейчас не видеть Малфоя. Он отчаянно надеялся, что тот не заметил этого глупого порыва. Ведь если Драко станет противно, что он хотел его поцеловать, и их дружба прекратится, Гарри этого не переживет. Сомнения терзали душу, поэтому он смело затолкнул их подальше, решив подумать о своем поведении и желаниях позже, когда будет достаточно времени на собственную жизнь. Сейчас у них и без того хватало хлопот и проблем.

* * *

Смех, веселье, вальсы, пунш, Северное Сияние над головой, пронзительные крики летучих мышей и задорная игра призрачного оркестра. Забыты скорбь, страх и недоброжелательность. Отринуты политические воззрения и факультетская вражда. Дети в кои-то веки стали просто детьми, полностью окунувшимися в атмосферу одного из самых таинственных магических праздников. Никто не замечает туч, постепенно сгущающихся над замком, над Хогсмитом, над Великобританией, обещая в скором времени страшную грозу.

Даже небезызвестная шестерка, которую сегодня ночью ожидают полные опасностей приключения, на время забывает о своих тревогах, вливаясь в поток танцующих и веселящихся однокурсников. Забывает о том, что где-то в далекой шотландской деревушке уже во всю кипит сражение, которое может обернуться поражением или победой для Светлой стороны. Ведь они всего лишь подростки и не в силах постоянно нести на своих плечах груз этих тяжких знаний. Им необходимы передышки, чтобы с новыми силами ринуться на защиту того, что им дорого.

* * *

Холл Малфой-мэнора оглашен эхом нетерпеливых шагов. Люциус, не в состоянии справиться с волнением, заранее выбрался из своего кабинета и уже в течение пятнадцати минут меряет шагами мраморный пол. Он должен прибыть на место проведения ритуала намного раньше, чтобы завершить приготовления и проверить, все ли в порядке. Августа Лонгботтом тоже обещала появиться раньше, чтобы помочь ему или же взять на себя руководящую роль, если что-то пойдет не так. Казалось бы, что может случиться? Ведь Малфой находится у себя дома — в месте, которое защищено чарами, уступающими по силе только хогвартским. И все-таки перестраховаться они решили, потому что всех участников уже долгое время съедала тревога. Маги были уверены — что-то случится. Что-то, что может сорвать все их планы.

Напольные часы натужно кряхтят и начинают бить одиннадцать раз. Снова взглянув на циферблат, Малфой уже собирается выйти на улицу и оттуда аппарировать, но не успевает этого сделать.

Вовремя он сумел отскочить, благо рефлексы хорошие. Дверь с грохотом распахивается, в темном проеме появляется фигура в черном плаще. Люциус даже опешил — вот уж не думал аристократ, что кто-то сможет пробить защиту поместья чистокровной семьи.

— Ну, здравствуй, Лююю-ци, — издевательские интонации с нотками истерики, и все становится ясно. Малфой мысленно помянул Мордреда всеми возможными проклятьями. За обрушившимися хлопотами он неудосужился закрыть доступ в дом своей бывшей жене. Вот ее сестрица этой лазейкой и воспользовалась. — Что же ты так не гостеприимен, м? Неужели не рад видеть свою родственницу?

Женщина резко откинула капюшон и хищно улыбнулась, сделав шутливый пасс волшебной палочкой. Люциус вновь мысленно выругался: было ясно, что без дуэли с этой ненормальной ему из дома просто не выбраться. Значит, придется сражаться.

«Мерлин, как же эта стерва не вовремя появилась».

Среди черных туч раздалось глухое рычание грома.

* * *

Широкое поле с сияющими пентаграммами, видимыми только магам, было надежно спрятано от глаз магглов ночной мглой. Сириус хмуро уставился в небо, в котором из-за туч не было видно ни единой звезды. По его прогнозам сегодня должно было быть ясно. Не иначе как шутки магии. Блэк раздраженно поправил воротничок церемониальной мантии, который противно впивался в горло. Отчего-то мужчине было не по себе. Наверное, именно поэтому он прибыл на место проведения ритуала намного раньше оговоренного времени. Тяжесть на душе выгнала его из уютного теплого дома, заставляя теперь кутаться в мантию, в жалкой попытке защититься от колючего промозглого ветра.

Хлопок аппарации вывел его из хмурой задумчивости. На всякий случай Сириус схватил палочку покрепче: пусть никто из непосвященных не знал об этом месте, но нельзя было исключать возможность, что что-то пошло не так.

— Сириус? А где Люциус? — Августа стремительно подошла к мужчине и резко остановилась, обводя цепким взглядом пустое поле. И ведь не скажешь, что этой даме уже далеко за семьдесят.

— Не знаю. Когда он должен был быть здесь?

— В одиннадцать.

— Прошло уже полчаса.

— Да.

Повисло напряженное молчание. Маги несколько минут усиленно вглядывались во тьму, но из нее никто так и не появился.

— Что-то его задержало, — Сириус поежился от нового порыва ледяного ветра. Не нравилось ему все это, ой как не нравилось. Природа словно кричала — должно случиться что-то плохое.

— Надо приступать к последним приготовлениям. Надеюсь, все успеют прибыть вовремя, — леди Лонгботтом не любила терять время даром, поэтому достала несколько световых шаров и пергамент, на котором были тщательно прописаны пункты их дальнейших действий, и деловито принялась их исполнять.

Сириус лишь угрюмо кивнул, вновь поежился и принялся помогать.

Ветер усилился.

* * *

Стоило часам пробить одиннадцать раз, как ученики разом перестали танцевать. Двери приветливо распахнулись — бал был окончен, теперь предстояло еще более интересное событие — празднование Самайна. Студенты устремились к выходу, чтобы успеть переодеться и подготовиться к ритуальным действам.

Гарри с Гермионой отчаянным взглядом провожали удаляющийся свод Большого зала — толпа уносила их прочь, а сил противостоять этому потоку не было. Переглянувшись, они поняли, что думают об одном и том же: лучше всего забраться в какой-нибудь боковой коридор, чтобы переждать буйство учеников, стремящихся на улицу или же в гостиные своих факультетов. Так они и поступили: нашли первый попавшийся потайной ход и юркнули в него.

— Мы потеряли их из виду, — Поттер запустил пятерню в волосы и взволнованно растрепал их. Еще все только началось, а уже шло не плану. Они должны были вместе выйти из зала, не привлекая внимания, на время разойтись, а потом вновь встретиться, чтобы переместиться на место проведения ритуала. Теперь же найти оставшихся ребят было практически невозможно — кто знает, куда их унес поток?

— Может, они все еще в зале? — Гермиона чутко прислушалась к топоту, с каждой секундой становившемуся все тише. Гарри взглянул на подругу с сомнением, та лишь вздохнула, молча соглашаясь с ним. — И все-таки, давай проверим. Может быть, нам повезет.

Поттер скептически хмыкнул, но промолчал. Грейнджер и так знала, что ему в таких ситуациях никогда не везет. Дождавшись, пока стихнут в смежном коридоре шаги, ребята рискнули выйти из потайного хода. Учеников оказалось намного меньше, так что теперь они могли беспрепятственно добраться до Большого зала. Вот только дойти до него они все равно не успели.

— Мистер Поттер, мисс Грейнджер! — профессор МакГонагалл приближалась к ним с решительным видом. Ребята недоуменно переглянулись, но послушно остановились, не понимая, что могло ей понадобиться от них.

— Доброго вечера, профессор, — Гарри вежливо поклонился в лучших традициях аристократов. Он-то надеялся, что его никто не узнает. Оказывается, зря. Во всяком случае, своего декана он обмануть не сумел.

— Директор желает немедленно видеть вас в своем кабинете. Пароль «ванильный джем».

— Но…

— Немедленно.

— Профессор…

— Мне вас проводить? — вид у декана был очень уж грозный. Было понятно, что она выполнит свою угрозу.

— Нет, все ясно, профессор МакГонагалл.

— Вот и отлично, — преподавательница поспешила удалиться, неодобрительно поджав губы. Не нравилось ей то, что задумал Альбус. Все-таки Минерва просто не представляла, как ее ученики могут замышлять что-то против директора. Однако ослушаться Дамблдора она не посмела.

Ребята переглянулись, отчетливо читая во взгляде друг друга панику. Вот этого они не предусмотрели.

— Мордред раздери, как старик пронюхал про ритуал? — Гарри едва не взвыл от отчаяния. Ведь если они сейчас пойдут в кабинет, то Дамблдор легко сможет взломать их ментальные блоки и узнать про ритуал. Они этого допустить не могли.

— Уизли, — Гермиона непроизвольно скривилась. Мнение о бывшем друге у нее уже давно упало ниже некуда. К тому же девушка замечала мрачные и любопытные взгляды рыжика, направленные в их сторону. «Мерлин, мы же столько раз шептались вместе с Гарри и Невиллом. Не удивительно, что Рон что-то заподозрил. А потом побежал докладывать. Идиот. Его желание выделиться может разрушить все».

— Ладно, идем. Может, по дороге выдумаем какую-нибудь отговорку. Некогда нам сейчас терять время.

— Гарри, а может, ты все-таки не пойдешь к директору?

— Ага, и он ринется искать меня во всех закоулках замка.

Удрученно вздохнув, ребята быстро зашагали к кабинету Дамблдора, на ходу придумывая, как быстрее отвязаться от старика. О том, что директора сейчас вообще не должно быть в Хогвартсе, они не подумали — слишком уж стремительно начали развиваться события. В таких условиях обычно мозг отказывается работать.

— Гарри! — их внезапно догнал какой-то младшекурсник. Было видно, что он очень долго бежал. Ребята встревожено переглянулись.

— Что случилось?

— Там… там… какие-то старшекурсники напали на Малфоя, быстрее!

— Мордред! — в голосе Поттера отчетливо слышалась паника. Вот такой подлости от Судьбы он точно не ожидал. — Герми, иди к директору. Узнай, что ему от нас надо, и скажи, что я занят. Затем… ты знаешь, что делать.

Больше ничего не говоря, Гарри бросился следом за смутно знакомым пареньком, пытаясь вспомнить, где же он его видел раньше. Озарение пришло слишком поздно. «Фишер!».

* * *

Поттер пропал. Банально пропал. Вот еще недавно он вальсировал с Грейнджер, вот часы пробили одиннадцать раз, и толпа озверела. Когда зал опустел, там остались только он (Драко), Блейз, Панси и Лонгботтом, растерянно озирающиеся по сторонам.

— И куда они делись? — голос Малфоя не предвещал ничего хорошего. Он терпеть не мог, когда какие-то договоренности не соблюдались. Гарри, к тому же, весь вечер его избегал. За вальс, который устроил Забини, Драко друга чуть не придушил. Ведь после него Золотой Мальчик исчез в толпе, явно испытав жуткое смущение от того, что его партнером по танцу оказался Малфой. Более того, весь оставшийся вечер Поттер уделял усиленное внимание Грейнджер, а на блондина и вовсе не смотрел. Это ужасно бесило.

Драко еще долго бы злился, как внезапно тишину, наступившую в зале, разорвал сдавленный стон Забини.

— О, нет… Не может же это быть правдой, — Блейз устало опустился на корточки, зарываясь пальцами в волосы, разрушая тем самым идеальную прическу.

— Ты о чем? — Панси была удивлена не меньше, чем Малфой.

— Я думал, это просто кошмары. Так надеялся, что это просто игра моего больного воображения. Что это не проснувшееся наследие.

— Ты что-то видел, да? Чье-то будущее? — удивительно, но первым, кто понял, о чем речь, был Лонгботтом. В конце концов, этот парень раньше всех получил свои силы и прекрасно понимал их природу.

— Блейз? — Драко недобро сощурился. — Ты не хочешь ничего нам рассказать?

— Да тут и рассказывать нечего. Сначала это были просто неясные образы, которые не особенно запоминались. Чем ближе был этот день, тем четче становились картинки. Но это были просто кусочки каких-то действий. Честно говоря, я так и не увидел четкого будущего.

— Но?.. — Панси встревожилась не на шутку.

— Но было ясно одно: многим, кого я знаю, грозит беда, несчастье.

— Смерть? — Малфой побледнел от одной этой мысли, но друг покачал головой.

— Нет, беда. Возможно, беда, из которой они найдут выход. Если все удачно сложится.

— Кто?

— Поттер, твой отец, профессор Снейп, профессор Люпин и, возможно, Блэк.

— Мерлин мой, — Невилл потрясенно выдохнул. — Не зря Гарри, значит, беспокоился о Ремусе.

— Ты что-то знаешь? — в голосе Драко прозвучали ревнивые нотки: ему Поттер ничего об оборотне не рассказал, хотя он и догадывался почему. Все-таки в свое время Малфой слишком уж негативно реагировал на Люпина, и Гарри, скорее всего, не захотел разрушать их дружбу упоминанием этого человека.

— Да. Как всегда, Дамблдор — он послал профессора в стаю оборотней, чтобы тот произвел там переворот и стал вожаком.

— Ты шутишь? Профессор Люпин? Пусть я с ним не особо хорошо знакома, но даже мне ясно, что он слишком мягок для этого, — Панси в который раз испытала неприязнь к директору. Приятно было сознавать, что теперь и гриффиндорцы придерживались этого мнения.

— Сейчас это не важно. Нужно найти Поттера и Грейнджер как можно быстрее, иначе опоздаем, — Малфою даже думать не хотелось о том, что кто-то из дорогих ему или Гарри людей не переживет эту ночь. Поэтому он предпочитал действовать.

— Но что мы можем сделать? Замок огромен. Если сейчас разделимся, то можем не встретиться вновь.

— Давайте поищем их полчаса. Если ничего не получится, то встречаемся в холле. Надеюсь, что и без нашей помощи эти двое смогут добраться до ме… вы поняли.

Ребята согласно кивнули и стремительно разошлись. У них было не так уж и много времени, пусть до начала ритуала и оставалось еще несколько часов.

За окнами послышались первые раскаты грома.

* * *

Крики, вспышки проклятий и безумный хохот некоторых Пожирателей Смерти раздавались повсюду. Северус быстро шел за Темным Лордом, пытаясь не смотреть по сторонам, чтобы не отстать или же не броситься на помощь какому-нибудь недотепе аврору. Все-таки после сближения с Поттером он стал чересчур мягок.

Внезапно Волдеморт остановился, взмахом палочки открыл дверь одной из хижин на окраине деревушки и стремительно зашел внутрь. Снейп последовал за ним, гадая, что же потребует Лорд от него, и надеясь, что нападение закончится до того, как ему необходимо будет быть на поле для проведения ритуала.

— Забавно, Северус, не правда ли? — взмах палочки — и занавески на окнах раздвигаются. Только вместо пустынной окраины внезапно появляются картины бушующей битвы. — Они все так яростно сражаются, хотя даже не понимают, зачем было устроено это нападение. Дамблдор наивно полагает, что подобным образом я желаю укрепить собственные позиции и уничтожить Светлую сторону.

— Мой Лорд? — Снейп не понимает, к чему ведет этот сумасшедший. Только вот нехорошее предчувствие закрадывается в сердце. Особенно когда в окне появляется изображение Дамблдора, сражающегося сразу с десятком Пожирателей. «Он тут. Он не в Хогвартсе». Волдеморт с насмешливым любопытством смотрит на реакцию зельевара. Хотя, надо отдать ему должное, лицо его до сих пор не выражает никаких эмоций. Только в глубине черных глаз мелькает паника.

— Думаю, ты уже догадался, в чем заключается истинная цель этого нападения?

Какая у Лорда может быть вообще цель? Чем он бредит последние пятнадцать лет? Вернее, кем?

— Поттер, — голос подводит, и получается обреченно-удивленный вздох. Как же Дамблдор смог забыть о безопасности одной их своих самых важных фигур? Почему оставил мальчишку без охраны? Ведь давно известно, что некоторые ученики Хогвартса приняли метку. Неужели директор перестал заботиться о мальчишке после того, как тот показал характер? Или же просто перестал воспринимать как пешку? Но чтобы Альбус признал кого-то, особенно подростка, равным себе по силе и уму… Нет, это нонсенс. Значит, просто потерял интерес к марионетке, которая перестала его слушаться.

— Именно, мой друг, именно. Альбус, видимо, заигрался в войну, позабыв о пророчестве, — Волдеморт довольно ухмылялся, буквально упиваясь растерянностью Снейпа. Подобное его отношение к этому нападению говорило само за себя: Северус был предателем. Вот только Риддл не будет спешить с расправой. Лучше сначала помучить этого наглеца, осмелившегося идти против его воли.

Хлоп!

Сработал портал, из которого вывалились два юноши.

— Мой Лорд, я доставил вам Поттера! — голос Фишера звучал подобострастно.

— Так, так, так. Гарри Поттер собственной персоной — какая честь! — Волдеморт довольно усмехнулся. А Гарри во все глаза смотрел на профессора Снейпа, отчетливо понимая, что они конкретно влипли.

* * *

В опустевших коридорах замка гулким эхом отдавались шаги юной ведьмы, внешность которой постепенно начала принимать свой истинный облик. Чем ближе Гермиона подходила к кабинету директора, тем больше терзали ее сомнения. Почему Дамблдор остается в Хогвартсе, когда намечается самая крупномасштабная операция за последние полтора года? Зачем ему внезапно понадобились студенты? Едва ли они сейчас чем-то могут помочь тем, кто сражается в богами забытой шотландской деревушке. Если только с кем-то из их дорогих людей не случилось несчастье. Только вот Грейнджеров там просто-напросто не могло быть поблизости, а у Гарри никого не осталось. Не мог же директор узнать об их близких отношениях со Снейпом или Малфоем?

Гермиона споткнулась на этой мысли. Ведь раньше Дамблдор каким-то образом умудрялся узнавать все, что происходит в замке. Что же могло помешать ему в этот раз вызнать секреты обитателей Хогвартса? Только если директор все знает, то вызов означает, что с профессором или мистером Малфоем случилось что-то плохое. Думать об этом девушке не хотелось. «Или же он узнал о ритуале». Эта мысль уже отдавала легкими нотками паники. Однако мучить себя догадками девушка не стала, ведь ясно было одно — подобный оборот событий не предвещает ничего хорошего.

«И все же, почему директор в Хогвартсе? Или его нет? Тогда зачем он нас позвал?» Гермиона тщетно пыталась понять логику Дамблдора. При этом продолжала двигаться в сторону его кабинета, ведь выхода у нее не было. Даже если в кабинете никого нет, то девушке нужно там появиться, чтобы хотя бы убедиться, что это правда.

Горгулья резво отскочила в сторону, как-то слишком мерзко улыбнувшись. Гермиона недовольно повела плечами, надеясь, что такое поведение стражницы спровоцировано приближающимся полнолунием Самайна.

— Извините, профессор Дамблдор? — девушка постучалась и зашла в кабинет, не дождавшись ответа. Недоуменно вгляделась в темноту.

— Lumos! — как она и предполагала, здесь никого не было. Гермиона нахмурилась, не понимая, зачем было разыгрывать весь этот спектакль с вызовом к директору. Она уже собиралась уйти, как внезапно дверь с громким хлопком закрылась. Девушка тут же кинулась ее открывать, но уже понимала, что ее усилия тщетны — это ловушка.

— Что это значит?! — Гермиона нарочито громко возмутилась, надеясь этим привлечь к себе внимание портретов. И не прогадала. Финеас Блэк тут же встрепенулся и весьма неприятно усмехнулся. Девушка возмущенно на него воззрилась.

— Думали, что Дамблдор ничего не узнает о вашем саботаже?

— О чем вы?

— О ритуале, который вы хотите провести сегодня.

«Так и есть. Директор все узнал. Но откуда? Хотя, глупый вопрос. Наверняка этот пройдоха ему все и рассказал, он всегда презирал Сириуса за его принадлежность к факультету львов. Вопрос: сколько ему известно?».

— Зачем он сюда меня заманил?

— Вообще-то предполагалось, что мальчишка Поттер тоже попадет в ловушку. Кстати, где он?

— Профессор Дамблдор хотя бы знает, что за ритуал мы хотим провести?

— Зачем? Главное — не допустить самоуправства. Вы, глупые детишки, можете столько дров наломать, а разгребать потом их взрослым, — Финеас презрительно усмехнулся, а Гермиона облегченно вздохнула. Значит, директор не знает, что это за ритуал и где он проводится. «Забавно, неужели он думал, что если запрет нас с Гарри в кабинете на всю ночь, то тем самым сорвет ритуал? Хотя… Зерно здравой мысли в таком размышлении есть. Только вот он не учел, что покидать пределы школы мы будем с помощью порталов». Девушка довольно усмехнулась, сжала в кармане монетку и тихо прошептала: «Portus».

* * *

Формулы сильнейших темномагических проклятий причудливо сплетались с витиеватыми ругательствами авроров и Пожирателей Смерти. Ему приходилось нелегко. Все-таки возраст уже не тот, хотя когда-то Альбус мог дюжину противников нейтрализовать лишь парочкой заклинаний. Сейчас магическая мощь Дамблдора зависела от Хогвартса, следовательно, от степени удаленности от школы. Однако на его стороне был опыт и огромный багаж знаний, поэтому пока что сражение было относительно благополучным. Если бы еще не эта тревога, которая сейчас била набатом. Он что-то упустил из виду, нечто очень важное, но не было времени сейчас сосредоточиться и понять, что же было сделано не так. Именно поэтому обычно Альбус предпочитал не сражаться на передовой, избирая роль стратега. Вот только в последние месяцы роль искусного кукловода начала тяготить старого волшебника. Он надеялся, что сможет встретиться лицом к лицу с Томом. Возможно, тогда юному Поттеру и не придется исполнять пророчество. Хотя, глупая это надежда, если Дамблдор так сильно верил в это предсказание.

Мимо пролетел и врезался в стену один из опытнейших авроров. Медленно его тело осело на землю, и жизнь покинула его. На войне неизбежны жертвы, Альбус знал это, только вот от понимания этого не становилось легче. Каждая потеря ложилась невыносимым грузом на его плечи, ведь когда-то у него была возможность избежать этих смертей. Жаль, что прошлое не вернуть и не исправить.

Воздух становился тяжелым и густым, не давая дышать полной грудью, слышались тихие еще раскаты грома и сверкали первые молнии.

* * *

— Мой Лорд, я доставил вам Поттера!

— Так, так, так. Гарри Поттер собственной персоной — какая честь!

Сердце бешено стучало где-то в горле, от волнения вспотели ладони, из-за чего держать вырывающегося Золотого Мальчика становилось все сложнее. Сегодня он впервые увидит Лорда собственными глазами, увидит того, кто сможет сбить спесь с этого зарвавшегося выскочки. Рик на мгновение замер, а затем нерешительно поднял взгляд и застыл, глядя на открывшуюся ему картину глазами, полными ужаса и отвращения. Он думал, что Поттер все врал, когда описывал нынешнюю внешность Волдеморта, ведь когда-то тот был прекрасным мужчиной, величественным и завораживающим. Фишер хотел бы подчиняться такому человеку. Но то, что в данный момент стояло перед ним и мерзко ухмылялось, едва ли вообще могло быть отнесено к роду людскому. Как там иногда ругался Уизли? «Красноглазая ящерица». Прекрасное описание существа, которое предстало перед его глазами. Зелье Враждебности медленно переставало действовать. Откуда бедному мальчишке было знать, что семикурсники Слизерина подливали ему это зелье уже в течение нескольких недель, чтобы он затаил злобу на лидера собственного факультета.

— Риддл, — Поттер злобно ощетинился, словно совсем не испытывал страха перед этим монстром. А Фишер просто стоял и не мог не то что вымолвить хоть слово, он даже пошевелиться был не в силах. Ведь он только что сдал символ своего факультета истинному воплощению Зла. Сознание заполнили страх и паника, поэтому сквозь них не могло пробиться понимание всей подлости поступка, который Рик совершил. Все, что он смог сделать, — это ослабить охват. Этого Гарри хватило, чтобы вырваться, выхватить палочку и отскочить. Все его внимание было сосредоточенно на Волдеморте.

Зря. Если бы он хотя бы попытался оглядеться, то заметил бы, как крыса, до этого сидевшая на пороге хижины, мгновенно удрала.

— Вот мы и встретились вновь, Гарри, — монстр довольно ощерился, демонстрируя отвратительное подобие улыбки. Поттера аж передернуло от отвращения. Он не мог позволить себе потерять бдительность, но все-таки рискнул осмотреться. В помещении не было никого, кроме него, Фишера, Риддла и профессора Снейпа. Когда юноша заметил последнего, то ощутимо напрягся. Нехорошее подозрение закралось в его голову. Волдеморт, естественно, это заметил.

— Что, Гарри, не думал здесь увидеть своего преподавателя? А ведь ему сегодня будет дарована честь пытать Мальчика-который-выжил, — Лорд с интересом пытался прочитать по лицам собравшихся, что они думают по этому поводу. Северус, как всегда, мастерски скрывал свои эмоции. Поттер заметно вздрогнул, бросив еще один взгляд на зельевара и нервно облизав губы, словно пытался придумать экстренный план действий. Жаль, что по этой реакции было невозможно понять, беспокоиться ли мальчишка о своем профессоре или же просто хочет избежать пыток. На другого юнца Волдеморт не обратил внимания, так как мнение пешки его никогда не интересовало. А Фишер медленно, но верно, начал понимать, что он совершил не просто глупость, не просто ошибку, а предательство, которое могло кончиться смертью его однокашника. Однокашника, который не дал гриффиндорцам разделаться с ним, защитил. Это были уже не школьные игры в противостояние, это была реальная ситуация на грани жизни и смерти.

— Северус, ты же прекрасно знаешь, что нужно делать? — эти слова были словно пощечина. Нет, не для Снейпа, а для Гарри, который всеми силами пытался забыть о темном прошлом своего почти отца. Только пока эта тварь будет жить, напоминание о грехах никуда не денется, и профессор не сможет освободиться от плена самоистязаний. Неконтролируемая ненависть навалилась, пытаясь смести все барьеры, завладеть сознанием, уговаривая тут же вступить в магическую дуэль с Волдемортом, чтобы навсегда избавить мир от этой заразы. Только тихий голос где-то в глубине души не давал этого сделать, нашептывая: «Не сейчас, не время, не готов». У Гарри не было шансов побороть Риддла в открытом бою. На данный момент.

— Слушаюсь, мой Лорд.

Снейп медлил, пытаясь просчитать возможные варианты. Он-то надеялся уйти, захватив с собой в качестве подарка Петтигрю, но не получилось — эта крыса сумела сбежать сразу же после того, как появился Поттер, умудрившийся все-таки попасться в ловушку. Хотелось задушить непутевого мальчишку, однако желание прижать Гарри к себе и аппарировать куда подальше было намного сильнее. Северус уже хотел претворить эту идею в реальность, как внезапно в хижину ввалилось несколько молодых Пожирателей. Увидев довольную ухмылку на лице Волдеморта, Снейп мысленно выругался. Его проверяли, а тот факт, что он сразу же не стал исполнять приказ, говорил, что он предатель.

— Печально, Северус. Я так надеялся, что ты не будешь столь глуп, чтобы принять сторону Дамблдора.

— Мой Лорд… — Снейп прекрасно понимал, что если Риддл что-то в бил себе в голову, то точно решит исполнить задуманное. Ему не убедить Лорда, что он верен ему, но вот время потянуть можно.

— Полно, Северус. Я прекрасно знаю все эти уловки, — Волдеморт лениво махнул палочкой, и Снейпа невербальным заклинанием отбросило прямо на мальчишку. «Petrificus» — и оба пленника обездвижены. — Не убивать, но заставить испытать такую боль, чтобы они голосили, как свиньи на закланье.

Резкий поворот, и Темный Лорд удаляется из хижины. У него есть еще одно незавершенное дело — встреча со старым знакомым, который никак не хочет понять, что он слишком стар, чтобы быть достойным противником.

Молния расчерчивает небо, врезаясь в землю под прямым углом.

* * *

Сигнал к бою дан, и волки ринулись в гущу сражения только потому, что вожак приказал действовать агрессивно. Подчиненным оборотням делать нечего — пришлось уступить воле магии альфы. Они ринулись на жителей деревни, которые оказались аврорами.

Крики боли, сумасшедшее рычание и запах крови. Ремус пытался одновременно оградить членов своей стаи от опасности и уворачиваться от заклинаний авроров, при этом не навредив им. Где-то внутри него волк сходил с ума от огромного всполоха магии и запаха человеческой крови. Хищник чувствовал, что рядом жертвы, и стремился на свободу, чтобы устроить пир. Люпин боялся этого зверя внутри себя, одновременно понимая, что у него нет выбора — ему просто необходимо смириться с ним, прийти к соглашению, иначе он не сможет выполнить задание, не сможет спасти стаю, не сможет смотреть в глаза Гарри.

Внезапно где-то послышался ужасно знакомый голос и крик, полный страха. Ремус резко бросился в ту сторону и с ужасом обнаружил, что Френк вступил в схватку с Биллом Уизли, прекрасным молодым человеком, чье лицо сейчас было изуродовано тремя кривыми царапинами. Сердце сжалось от боли. Люпин просто не мог наблюдать, как одного из детей его друзей пытаются убить.

— Не смей его трогать, Френк, — голос больше походил на разъяренное рычание. Походка стала на удивление плавной и бесшумной, Ремус не обращал внимания на происходящее вокруг него. Была лишь одна задача — спасти Билла, еще совсем молодого парня, который не заслуживал смерти в этой безумной битве. Вожак стаи медленно обернулся и злобно оскалился.

— Будешь мне приказывать, Люпин? Неужели думаешь, что я послушаюсь какого-то пришлого волка. Я — альфа, ты не имеешь права мне перечить, — Мойер успел забыть о своей жертве, которая сейчас в растерянности смотрела на Ремуса. Билл не мог поверить, что это существо, с ярко горящими янтарными глазами, действительно тот самый мягкий человек, член Ордена Феникса, всегда стремившийся разрешить конфликты мирными путем. Нет, сейчас Люпин больше походил на опасного хищника, с которым лучше не связываться.

— Если понадобится — буду перечить, — холодно проронил этот «незнакомый» знакомый.

Френк надрывно засмеялся, хотя это больше походило на хриплый лай.

— Насмешил. Ты? Тот, кто даже не может взять под контроль собственного зверя?

— Да.

Мойер замер. Что-то было не так. Люпин был другим, иным. Что-то начало стремительно меняться в нем. В тот момент, когда он напал на этого человеческого мальчишку, который даже не думал убегать, а наблюдал за развернувшейся сценой с широко распахнутыми от изумления глазами. А Ремус замер, прислушиваясь к волку — хищник напряженно замер, чувствуя изменения в ситуации, голод на время забыт. Мальчишка. Он «свой», он член стаи его человека, значит, его нужно тоже защищать. У двух сущностей одна цель. Если они объединятся, то смогут ее достигнуть. Только для этого нужно отринуть прошлое и собственную сущность, дабы слиться воедино, соединяя силы.

В грозовых тучах раздался целый каскад громовых ударов, сверкнули яркие молнии, после которых землю на несколько секунд окутала непроходимая тьма.

Глава опубликована: 27.10.2011

Дата добавления: 2015-09-05