IV курс. 1957 – 1958 год. Славка.

Снова комната 43 ^с на втором этаже. Нас снова четверо. Но вместо Любы Поповой с нами живет студентка из Болгарии Славка.

Славка. Большая моя и любовь, и дружба, и даже любование. Высокая, стройная, с неярко синими (не голубыми) глазами, темными волосами. Так и стоит у меня перед глазами в своем идеально сшитом в Болгарии серо-голубоватом классическом костюмчике. Так уютно с нею было в комнате. Улыбка, мягкий юморок. Она мало бывала с нами. Уж очень ответственна была в учебе. Целыми днями пропадала в институте. У иностранцев были еще занятия по русскому языку. Поэтому приходила домой в комнату поздно. Мы питались коммуной. Это и дешевле, и веселее, и не сухомятка. Она отказалась участвовать в этом: «Не могу. Я же приехала учиться, а не варить». К тому же и землячество платило иностранным студентам вдобавок к нашей стипендии еще какие-то деньги, поэтому она могла весь день питаться в институте: в столовой и в буфетах, но в комнате мы жили дружно и по-семейному. Помню как однажды она мыла полы (её очередь), а мы, сидя на кроватях с поджатыми ногами, все давали ей советы. Она даже возмутилась. У нее дома был, очевидно, другой пол и его мыли шваброй, а мы мыли по-простому тряпкой. А мне эти воспоминания дороги и милы. Или вижу, как она идет по коридору в своем милом костюмчике, улыбается и ведет за руку четырёхлетнего ребенка. Это было так красиво. Миля сказала: «Славка, как тебе идет ребенок». Какая-то девочка к ней приблудилась в коридоре. Еще к ней, а значит и к нам, в комнату забегала невысокая черненькая болгарка Цена. Ценче мы ее звали. Она занималась со Славкой вместе, а жила в другой комнате.

Словом шла обычная студенческая жизнь. Проучившись первые недели сентября на четвертом курсе, получаем такое сообщение: «Юношей отправляют на Целину, на уборку урожая, а девочки остаются свободными». То же самое сообщают и третьекурсникам. У нас 25 дней свободного времени. Я решаю ехать в Борское и уговариваю Славку поехать со мной в гости в Куйбышевскую область. Славка с волнением соглашается. Приезжаем, никому не сообщив, в село и идем с вокзала пешком по Ленинградской улице к нам домой. Утро. Мама собирается на работу и вдруг – мы! Радость. Сентябрь теплый. И у нас дома, и в комнате, и в сенях, и коридоре тепло и хорошо. Намыли полы. Чисто. На выходные приезжает Галинка. Помню просто счастье тех дней. Гуляем по селу. Показываю природные красоты окрестностей села, ходим в кино, просто болтаем, мечтаем, смеёмся. Помню, Славка что-то искала. Не то миску, не то утюг спрашивала, где стоит. Я отвечаю:

- На шестке».

- А что такое шесток?

- Да площадка перед творилом в печь.

Но Славка побоялась оставаться у нас весь срок нашего неожиданного отпуска. Побыла дней 10 и решила уезжать. «Вдруг в землячестве хватятся ее». Она ведь уехала без разрешения. Пришлось проводить ее. Приятность и теплота этого пребывания в Борском Славки остались до сих пор. Привязанность наша сильно укрепилась. Дружили всю жизнь. Мне в 1970 году посчастливилось во время моего путешествия по Румынии и Болгарии побывать у нее в гостях дня три дома в Пловдиве. Она тогда была уже замужем, и у нее было двое детей. У меня тоже была семья: муж и две дочки. Заехали к ней на машине. Поездка по Румынии и Болгарии организовывалась на моем заводе. Меня взяли в машину моя подруга Люся Митюнина и её отец Антон Романович Фальчинский. В другой машине ехала наша подруга Тамара Булькач. К Славке после осмотра города Пловдива мы поехали вчетвером, прихватив в нашу машину Тамару. А остальная часть группы устроилась в гостинице. Помню этот волнительный день и Славкины хлопоты. Антон Романович приболел (простуда), и мы положили его на кушетку в кухне. А сами устроились в большой комнате. Дети Славки были в отъезде, Митко (муж) пришел попозже, мы уже пировали за столом. Славка наготовила, подумав, что я привезу всю группу (18 человек). Потом завела пластинки русские, привезенные из Москвы. И зазвучали песни, которые проигрывались в общежитии в нашем красном уголке на этаже во время танцев: Севастопольский вальс и другие. На утро нас Славка повезла на обувную фабрику, где директором был тоже бывший студент нашего института Илия Пачев. Я его тоже знала. Однажды, когда я уже кончила Вуз, работала на ПМЗ и приезжала к Славке в гости в общежитие, он с друзьями провожал меня в Москве от неё до дома тети Иры (Рабочая 6, кв. 14), где я тогда жила. И теперь даже назвал московский телефон тети Иры. Секретарша угощала нас напитком «Оранжате». Я смеялась: «У меня в Москве таких знакомых нет, чтобы нас обслуживали секретарши, как здесь». Хотя приехала я с Люсей на машине с ее отцом, а он замдиректора нашего завода. Потом Илия повел нас на склад выбирать босоножки. Принесли, а нам все малы. Смеёмся: «Ноги-то мы привезли большие». Он тоже смеется: «Как Ваша страна». Купив симпатичные босоножки, мы отправились уже теперь на его машине к Славке домой, где подлечивался Антон Романович. Перекусив, отправились на встречу с группой. Затем был памятник Алеше, церковь, построенная в честь русских воинов, погибших на Шипке, рассказ про генерала Скобелева, сама Шипка и далее курорт «Слынчев бряг», но это уже без Славки, и это уже другая история.

Много позже была Славка у меня в гостях в г. Видное. И я у нее в общежитии на Котельнической набережной. Она приезжала в командировку в наш и в ещё какие-то институты.

А сейчас уже года два нет от нее писем. И в последнем письме жаловалась, что хворает, и по самому письму это было видно. Её муж Митко бывал у нас и их сын Димислав тоже. И Ценче бывала у нас, когда приезжала в командировки.

Вот какая цепь приятных воспоминаний всплыла. А началась эта светлая дружба так давно в комнате 43 на Котельнической набережной. Благодарна судьбе за нее.

Но вернемся к осени 1957 года, моему IV курсу. Приехали с Целины мальчишки. Много рассказов, смеха привезли с собой, сочиненную ими на Целине смешную песню:

Семьдесят рыл на нарах

В грязных вонючих шкарах

Кимарят и ночью, и днем

Кимарят, а мы все поем.

Кажется, в поезде сочинили. И теперь, когда встречаемся, парни всегда поют ее.

Все возмужали. Да, на Целину ездила и моя приятельница по первому курсу Дина.Подпальная. Она много рассказывала про Целину. Заработала себе деньги на пальто и другую одежку. Там начался ее роман с Мишкой Мудровым, за которого она потом вышла замуж. Ну, а дальше шла учеба, как учеба. Ничего особенного не происходило. Ходили в турпоход в Звенигород. Зимой ездили в парк Горького на коньках кататься. На зимние каникулы ко мне приезжали Галинка и Зоська из Куйбышева. Галинка, наверное, жила у меня на Томочкиной кровати. Томочка уезжала в свой Павлов-Посад, а Света Хрусталева уезжала к своей родне под Киев. Зоя, верно, у Гали останавливалась. Был такой казус. Галинка приехала, а я сильно разболелась ангиной. Галинка и говорит: «Будем лечить скоростным методом». Купила четушку водки, налила, наверное, полстакана и всыпала туда перца. Потом говорит: «Пей». Я не хотела. Она заставила. Я выпила и стала дурочкой. Смеюсь. Чудная стала. Потом, наверное, еще и чаем напоили. Я уснула, а проснулась и, правда, полегче стало. Наверное, сильно прогрелась. Ходили в театры и музеи, я этого ярко не помню. Закончились каникулы. Уехали мои девчонки, приехали наши. Снова учеба. В нашей компании прибавился Светин парень – Юра Бережняк. Он в Свету влюбился с I курса. А теперь он был ее, да и для нас - наш. Когда бывали где-нибудь, заботился обо всех и был очень внимателен к нам. А у меня с Томочкой и Славкой женихов не было.

Дата добавления: 2015-09-05