Литературно-критическая деятельность Ф. М. Достоевского.

Ф. М. Достоевский-критик. Ф. М. Достоевский о «почве», общечеловеческом потенциале русской православной духовности, «всемирной отзывчивости» русского народа, философско-историческом своеобразии отечественной литературы («Ряд статей о русской литературе»). Полемика с демократической критикой о современном искусстве и «нигилизме». Литературно-критические материалы в «Дневнике писателя». Суждения о В. Г. Белинском и А. И. Герцене, о творчестве И. С. Тургенева, Н. А. Некрасова, Л. Н. Толстого и др. Достоевский об А. С. Пушкине и его месте в истории русской литературы («Речь о Пушкине»).

Идеологию «почвенничества» в первой половине десятилетия раз­рабатывал Ф. М. Достоевский, который вместе с братом М.М.Достоевским в 1861 г. собрал небольшой круг относительных единомыш­ленников и организовал журнал «Время». Позиция нового движения была определена уже в объявлении о подписке на издание, публико­вавшемся на страницах газет и журналов в 1860 г.: главной целью об­щественной деятельности автор «Объявления», Достоевский, считает «слитие образованности и ее представителей с началом народным», точнее, содействие этому процессу, который естественно совершается вобществе.

Огромную роль в деле единения русского общества Достоевский отводит отечественной литературе, которая в лучших своих образцах демонстрирует глубинное постижение национальной духовности. Самобытный художественный талант Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Островского, Тургенева, Салтыкова-Щедрина проявляет богатство творческого мировосприятия русского народа, и здесь Достоевский категорически не соглашается с К. С. Аксаковым, считавшим, что до Гоголя русская литература носила исключительно заимствованный характер.

Среди литературных пристрастий Достоевского той поры был О. де Бальзак: переводом его повести "Евгения Гранде" (1844, без указания имени переводчика) писатель вступил на литературное поприще. Одновременно Достоевский работал над переводом романов Эжена Сю и Жорж Санд (в печати не появились). Выбор произведений свидетельствовал о литературных вкусах начинающего писателя: ему не чужда была в те годы романтическая и сентименталистская стилистика, нравились драматичные коллизии, крупно выписанные характеры, остросюжетное повествование. В произведениях Жорж Санд, как вспоминал он в конце жизни, его "поразила... целомудренная, высочайшая чистота типов и идеалов и скромная прелесть строгого сдержанного тона рассказа".

В 1859 Достоевский вышел в отставку "по болезни" и получил разрешение жить в Твери. В конце года он переехал в Петербург и совместно с братом Михаилом стал издавать журналы "Время", затем "Эпоха", сочетая огромную редакторскую работу с авторской: писал публицистические и литературно-критические статьи, полемические заметки, художественные произведения. При ближайшем участии Н. Н. Страхова и А. А. Григорьева, в ходе полемики и с радикальной, и с охранительной журналистикой, на страницах обоих журналов развивались "почвеннические" идеи, генетически связанные со славянофильством, но пронизанные пафосом примирения западников и славянофилов, поисками национального варианта развития и оптимального сочетания начал "цивилизации" и народности, синтеза, выраставшего из "всеотзывчивости", "всечеловечности" русского народа, его способности к "примирительному взгляду на чужое". Статьи Достоевского, в особенности "Зимние заметки о летних впечатлениях" (1863), написанные по следам первой заграничной поездки 1862 (Германия, Франция, Швейцария, Италия, Англия), представляют собой критику западноевропейских институтов и страстно выраженную веру в особое призвание России, в возможность преобразования русского общества на братских христианских основаниях: "русская идея... будет синтезом всех тех идей, которые... развивает Европа в отдельных своих национальностях".

В 1873 Достоевский начал редактировать газету-журнал «Гражданин», где не ограничился редакторской работой, решив печатать собственные публицистические, мемуарные, литературно-критические очерки, фельетоны, рассказы. Эта пестрота «искупалась» единством интонации и взглядов автора, ведущего постоянный диалог с читателем. Так начал создаваться «Дневник писателя», которому Достоевский посвятил в последние годы много сил, превратив его в отчет о впечатлениях от важнейших явлений общественной и политической жизни и изложив на его страницах свои политические, религиозные, эстетические убеждения. В 1874 он отказался от редактирования журнала из-за столкновений с издателем и ухудшения здоровья, а в конце 1875 возобновил работу над «Дневником», имевшим огромный успех и побудившим многих людей вступить в переписку с его автором (вел «Дневник» с перерывами до конца жизни). В обществе Достоевский приобрел высокий нравственный авторитет, воспринимался как проповедник и учитель. Апогеем его прижизненной славы стала речь на открытии памятника Пушкину в Москве (1880), где он говорил о «всечеловечности» как высшем выражении русского идеала, о «русском скитальце», которому необходимо «всемирное счастье». Эта речь, вызвавшая огромный общественный резонанс, оказалась завещанием Достоевского. Полный творческих планов, собираясь писать вторую часть «Братьев Карамазовых» и издавать «Дневник писателя».

Для литературно - критической мысли творчество Достоевского распалось на ряд самостоятельных и противоречащих друг другу философских построений, защищаемых его героями. Среди них далеко не на первом месте фигурируют и философские воззрения самого автора. Голос Достоевского для одних исследователей сливается с голосами тех или иных из его героев, для других является своеобразным синтезом всех этих идеологических голосов, для третьих, наконец, он просто заглушается ими. С героями полемизируют, у героев учатся, их воззрения пытаются до развить до законченной системы. Герой идеологически авторитетен и самостоятелен, он воспринимается как автор собственной полновесной идеологической концепции, а не как объект завершающего художественного видения Достоевского. Для сознания критиков прямая полновесная значимость слов героя разбивает монологическую плоскость романа и вызывает на непосредственный ответ, как если бы герой был не объектом авторского слова, а полноценным и полноправным носителем собственного слова.

45. Литературно-критическая деятельность Н.Н.Страхова.

Страхов (псевдоним - Косица) — деятельнейший критик «почвеннического» направления. Если А. Григорьев был мостом от «неославянофильства» к «почвенничеству», то Страхов — мостом от «почвенников» к символистам. Уже Страхов выделял наиболее симпатичных ему поэтов, жрецов чистой формы, ритма, полутонов. Излюбленными темами Страхова были следующие: борьба с западными влияниями в русской литературе (на эту тему у него есть специальный сборник статей); история русского «нигилизма» и борьбы с ним (есть также специальный сборник статей); творчество Пушкина, которое Страхов противопоставлял как недостижимый идеал всем современным русским и мировым писателям; творчество И. Тургенева и Л. Толстого, которых он расценивал с точки зрения борьбы в русской литературе «нигилистических» и «почвеннических» начал. Под широко понимаемым «нигилизмом» Страхов подразумевал отрицание сложившихся форм жизни, явление, навеянное Западом, но по своей стихийно-дилетантской сути оказавшееся чисто русским. Образцовое обличение «нравственного хаоса нигилизма», поднявшегося до отцеубийства, он увидел в «Братьях Карамазовых»

Страхов старался возвысить «почвенничество» над обеими крайностями — над «славянофильством» и над «западничеством», хотя, по существу, склонялся к первому и только хотел его несколько приспособить к новым условиям. В критических очерках сборника «Бедность нашей литературы» (1868) Страхов упрекал славянофилов в том, что они слишком убаюкивали себя иллюзиями, будто после Петра I остались еще живы на Руси какие-то старые коренные начала, а «западников» он критиковал за то, что они породили нигилизм, т. е. полное отрицание «почвы».

Страхов указал на новые, еще не замеченные черты психологизма писателя. Все лица у Толстого не только имеют ярко выраженную физиономию, а «растут» на протяжении романа; Толстой умеет раскрывать «родственное сходство тех душ, которые связаны родством по крови». Таковы все Ростовы, Болконские, Курагины. Мы чувствуем, что Соня, живущая в доме Ростовых, — существо совсем «другого корня»; каждое чувство раскрывается Толстым не только само по себе, но еще и усложняется всеми порождаемыми им «отзывами». Толстой — мастер совмещения различных планов в одном психологическом эпизоде.

Защиту философско-эстетических пристрастий «Времени», вы­сказанных в статьях Достоевского, взял па себя ^Николай Николае­вич Страхов (1828—1896), в будущем — авторитетный публицист «неославянофильства», а в эти годы — начинающий журналист и кри­тик. Однако и в его работах присутствует стремление, избегая крайно­стей, содействовать сближению несходных литературных и общест­венных программ. В статье Страхова об«Отцах и детях» Тургенева (1862), вышедшей после двух нашумевших отзывов «Современника» и «Русского слова», которые поразили противоположностью оценок романа, отчетливо просматривается намерение критика обнаружить в суждениях предшественников зерно истины или, во всяком случае, объяснить их точку зрения. Искренняя позиция Писарева, лишенная тактической предвзятости (громкий разрыв Тургенева с «Современни­ком» безусловно повлиял на пафос статьи Антоновича) показалась Страхову достовернее, более того, статья «Русского слова» стала для критика еще одним косвенным подтверждением тому, что «базаровщина», «нигилизм» действительно присутствуют в реальной общест­венной жизни. Заслугой Тургенева критик посчитал понимание чая­ний молодого поколения, новейших проявлений общественного соз­нания, которые в романе отразились даже более последовательно, чем в статье Писарева. И в этой статье «Времени» искусство признается более совершенным средством познания глубинных проблем общест­венной жизни, чем самые «прогрессивные» публицистические опыты. Н. Н. Страхов явился единственным в истории русской критики второй половины XIX века глубоким истолкователем "Войны и мира" Л. Н. Толстого. Свою работу он не случайно назвал "критической поэмой в четырех песнях".

Дата добавления: 2015-09-04