10 страница. — Я не собираюсь говорить тебе это, — ответил Патч спокойным

— Я не собираюсь говорить тебе это, — ответил Патч спокойным, сдержанным тоном.

Я вздрогнула в замешательстве:

— Извини. Что ты только что сказал?

Патч подошёл и обвил руками мою шею. Выражение его лица было невозмутимым. Он был серьёзен, и намеревался удержать меня в стороне. Он с таким же успехом мог ударить меня, предательство причиняло такую же боль. Я не могла поверить, что он шёл в этом против меня. Я начала отворачиваться, слишком взбешённая, чтобы говорить, но он поймал меня за запястье.

— Я уважаю твоё мнение, но я делал это слишком долго, — сказал он, его голос был низким, серьёзным и искренним.

— Не нужно меня опекать.

— Блэйкли неприятный парень.

— Спасибо за совет, — сказала я резко.

— От него вполне можно ожидать того, что он заразил тебя чем-то. Он слишком долго был занят Мастерством Дьявола, чтобы иметь чувства порядочности и человечности. Его сердце стало жестоким, и в его голове сложились злые, хитрые и бесчестные идеи. Я не думаю, что он просто слепо угрожает. Он звучал правдиво. Он звучал решительно настроенным на то, чтобы воплотить угрозу в реальность. Если я не встречусь с ним сегодня вечером, то он выбросит противоядие. Он не боится показать нам то, чем является на самом деле.

— Тогда давай покажем ему, кто мы. Скажи мне, где он хочет встретиться. Давай схватим его и проведем допрос, — бросила я вызов. И взглянула на часы. Пять минут прошло с тех пор, как Патч завершил звонок. Блэйкли не будет ждать всю ночь. Мы должны были действовать, мы попусту тратили время.

— Ты не встретишься с Блэйкли сегодня ночью, конец истории, — сказал Патч.

Я ненавидела каким невыносимо доминирующим он был во всём этом. Я заслуживала равное право голоса, а он игнорировал меня. Его не заботило моё мнение — это было лишь плохо завуалированной банальностью.

— Мы упустим наш шанс схватить Блэйкли! — высказала я.

— Я иду заключать сделку, а ты остаёшься здесь.

— Как ты можешь говорить так? Ты позволяешь ему командовать! Что с тобой случилось?

Его глаза встретились с моими.

— Я думаю это было достаточно очевидно, Ангел. Твоё здоровье важнее получения ответов. Ещё будет время схватить Блэйкли.

У меня отвисла челюсть и я покачала головой из стороны в сторону.

— Если ты уйдёшь отсюда без меня, я никогда тебя не прощу, — сильная угроза, но я знала, о чем говорю. Патч обещал мне, что впредь мы команда. Если он избавится от меня сейчас, я рассмотрю это как предательство. Мы через столько прошли, чтобы он сейчас нянчился со мной.

— Блэйкли уже на грани. Если он почувствует, что что-то не так, он убежит, а с ним и наше противоядие. Он сказал, что хочет встретиться со мной наедине, и я собираюсь уважать его требование.

Я отчаянно покачала головой.

— Дело не в Блэйкли. Оно в тебе и во мне. Ты говорил, мы впредь будем командой. Дело в том, чего хотим мы, а не он.

Раздался стук в дверь моей спальни, и я огрызнулась:

— Что?

Марси толчком открыла дверь и встала на входе скрестив руки на груди. На ней была старая мешковатая футболка и боксеры. Не так я представляла ночную одежду Марси. Я бы ожидала больше розового, больше кружева, больше кожи.

— С кем ты разговариваешь? — она хотела знать, вытирая сон с глаз. — Я слышала тявканье все время, пока шла по коридору.

Я переключила свое внимание на Патча, но были только Марси и я, оставленная в своей спальне. Патч исчез.

Я схватила подушку с кровати и швырнула ее в стену.

В воскресное утро я проснулась от странного ненасытного голода, захватившего мой живот. Я вытолкнула себя из постели, проскочила ванную, и направилась прямо на кухню. Я открыла холодильник, жадно осматривая полки. Молоко, фрукты, остатки бефстроганов. Салат, ломтики сыра, салат Джелло.

Ничего из того, на что я смотрела не было даже отдаленно привлекательным, и все же мой желудок скручивало от голода. Я сунула голову в буфет, бегая глазами по полкам вверх и вниз, но каждый последующий предмет имел привлекательность жевательного полиэстера. Моя необъяснимая тяга усилилась в связи с отсутствием пищи, и я начала чувствовать тошноту.

На улице всё ещё было темно, без нескольких минут пять, и я потащилась обратно в кровать. Раз я не могла съесть свою боль, я отосплюсь от неё. Проблема, моя голова словно располагалась на аттракционе-центрифуге, головокружение вращало меня в этом безумии.

Мой язык стал сухим и распухшим от жажды, но мысль о питье чего-то, даже такого примитивного как вода, заставила мои внутренности угрожать совершить восстание. У меня мелькнула мысль, что, если это могло быть последствием ранения, но я чувствовала себя слишком некомфортно, чтобы много думать.

Следующие несколько минут я ворочалась, пытаясь найти самую прохладную часть простыней для облегчения, когда вкрадчивый голос прошептал мне на ухо:

— Угадай сколько сейчас время?

Я испустила неподдельный вздох.

— Я не могу сегодня тренироваться, Данте. Я больна.

— Старое оправдание. А теперь вылезай из кровати, — сказал он шлёпая меня по ноге.

Моя голова свесилась с края матраса, и я увидела его кроссовки.

— Если меня вырвет тебе на ноги, ты поверишь мне?

— Я не такой уж брезгливый. Я хочу, чтобы ты была на улице в пять. Если опоздаешь, будешь отрабатывать. Дополнительные пять миль за каждую запоздалую минуту звучат справедливо.

Он ушел, и мне потребовались вся моя сила воли и еще немного, чтобы вытащить себя из постели. Я медленно зашнуровала свои ботинки, находясь в борьбе c невероятным голодом, атакующим с одной стороны, и страшным головокружением — с другой.

Когда я вышла на подъездную дорожку, Данте сказал:

— Перед тем, как мы приступим, у меня есть свежие новости в области подготовки кадров. Одним из первых моих дел как лейтенанта было распределение офицеров по нашим отрядам. Я надеюсь ты одобряешь. Тренировки Нефилимов идут хорошо, — он продолжил, не дожидаясь моего ответа. — Мы сосредоточились на техниках против овладевания, трюках с разумом одинаково, как для наступательных, так и для оборонительных стратегий, а также тщательной физической закалке. Наибольшей нашей слабостью является вербовка шпионов. Нам нужно создать хорошие источники информации. Нам нужно знать, что планируют падшие ангелы, но мы были безуспешными до этого момента. — Он выжидающе посмотрел на меня.

— Ах.. ладно. Рада знать. Я буду думать над идеями.

— Я бы предложил, чтобы ты попросила Патча.

— Шпионить для нас?

— Используй свои отношения в свою пользу. Возможно, у него есть информация о слабых местах падших ангелов. Возможно, он знает падших ангелов, которых легче переманить на другую сторону.

— Я не использую Патча. Я сказала тебе: Патч остаётся вне войны. Он не на стороне падших ангелов. И я не прошу его шпионить для Нефилимов, — сказала я почти холодно. — Он не участвует.

Данте быстро кивнул.

— Понял. Забудь, что я спросил. Стандартная разминка. Десять миль. Поднажми на обратном пути — я хочу, чтобы ты вспотела.

— Данте, — я слабо запротестовала.

— Те дополнительные мили, о которых я предупреждал? Они идут и за оправдания.

"Просто пройди через это," — пыталась заставить я себя. У тебя есть целый выходной день, чтобы выспаться. И поесть, поесть, поесть.

Данте усердно тренировал меня, после десяти миль разминки, я практиковалась в перепрыгивании валунов в два раза выше себя, затем бег вверх по крутым склонам оврага, и мы повторяли уже пройденные уроки, особенно прорабатывали трюки с разумом.

В итоге, в конце второго часа, Данте сказал:

— Давай заканчивать. Ты сможешь найти дорогу домой?

Мы зашли довольно глубоко в лес, но по восходящему солнцу, я могла сказать, в какой стороне был восток, и я была уверена, что смогу добраться обратно в одиночку.

— Не беспокойся обо мне, — сказала я и ушла.

На полпути к дому, я нашла валун, на котором мы оставили свои вещи — ветровку, которую сбросила после разминки, и спортивную сумку Данте. Он приносил её с собой каждый день, таская несколько миль по лесу, она должно быть не только тяжелая и неудобная, но и непрактичная.

До сих пор он никогда не открывал её. По крайней мере, не при мне. Возможно, в сумке было огромное количество устройств для пыток, которые он намеревался использовать на мне во время тренировок. Хотя скорее всего, он носил с собой сменную одежду и обувь.

Возможно — меня повеселила эта мысль — там лежит пара трусов или боксеров с пингвинами, которыми я могла бы его дразнить бесконечно. Можно будет даже повесить на ближайшем дереве. Только, чтобы никто вокруг не увидел, но он бы смутился зная, что я их видела.

Загадочно улыбаясь, я приотрыла немного молнию. Как только я увидела стеклянные бутылки с леденяще-синей жидкостью внутри, внезапная острая боль безжалостно скутила мой желудок. Голод царапал изнутри, словно нечто живое.

Неугасающая необходимость угрожала взорваться внутри меня. Пронзительный крик ревел в ушах. В этой всепоглощающей волне, я вспомнила мощный вкус Мастерства Дьявола. Ужасного, но такого желанного. Я вспомнила всплеск энергии, которую он дал мне. Я едва могла удержать равновесие, была так озабочена необходимостью почувствовать этот непреодолимый кайф снова.

Космические прыжки, непревзойденная скорость, ловкость животного. Мой пульс сбился, стуча и трепеща от потребности, потребности, потребности. Перед глазами все расплылось и колени ослабли. Я практически ощутила облегчение и удовлетворение, которые мог дать мне один маленький глоток.

Я быстро пересчитала бутылки. Пятнадцать. Данте не заметит, если одна исчезнет. Я знала, что красть неправильно, также как то, что Мастерство Дьявола не полезно для меня. Но эти мысли были вялыми аргументами, бесцельно блуждающими на заднем плане в моей голове. Я решила, что лекарственные препараты в неправильных дозах также вредны для меня, но иногда я нуждалась в них. Также, как я нуждалась в глотке Мастерства Дьявола.

Мастерство Дьявола. Я едва могла размышлять, и была так поражена и возбуждена, что он полон энергии, которой, как я знала, обеспечит меня. Внезапная мысль захватила меня — я могу умереть, если не выпью, потребность была очень мощной. Я сделаю все для этого. Мне необходимо было испытать все это снова. Несокрушимость. Недосягаемость.

Прежде чем я поняла, что сделала, я взяла бутылку. Прохладу и успокоение я почувствовала в своей руке. Еще даже не сделав глотка, моя голова уже прояснилась. Никакого голокружения, и вскоре, никакой тяги.

Бутылка отлично лежала в моей руки, как если бы она была создана для того, чтобы находиться в ней всегда. Данте хотел, чтобы я опустошила эту бутылку. В конце концов, сколько раз он пытался заставить меня выпить Мастерство Дьявола? И не предлагал ли он следующую порцию мне на дом?

Я взяла бы одну бутылку, этого было бы достаточно. Я бы почувствовала прилив сил еще раз, и была бы удовлетворена.

Просто еще разок.

Глава

МОИ ГЛАЗА ОТКРЫЛИСЬ ОТ ВНЕЗАПНОГО СТУКА В дверь. Я села, находясь в замешательстве. Солнечный свет струился через окна моей спальни, свидетельствуя о позднем утре. Моя кожа была липкой от пота, ноги запутались в простынях. На моей тумбочке лежала пустая бутылка, завалившись на бок.

Память ворвалась обратно.

Я едва добралась до спальни прежде, чем открыла колпачок, поспешно бросая в сторону, и опустошая Мастерство Дьявола в считанные секунды. Мне не хватало воздуха, я давилась, чувствуя будто задохнусь, словно жидкость забило горло, но я знала чем быстрее я выпью это, тем быстрее все закончится.

Всплеск адреналина отличающийся от всего, что я испытывала когда-либо, увеличился во мне, вознося мои чувства к возбуждающей высоте. У меня было желание выскочить на улицу и выжать из своего тела все до последней капли, бегая и прыгая, огибая все на своем пути. Словно в полете. Только лучшее.

А затем, также быстро, как желание кололо меня изнутри, я рухнула. И даже не помнила падения в постель.

— Просыпайся, соня, — мама звала меня через дверь. — Я знаю, что сейчас выходные, но нельзя же проспать весь день. Уже двенадцатый час.

Одиннадцать? Я была без сознания около четырёх часов?

— Я спущусь через секунду, — ответила я, все моё тело дрожало, должно быть, от побочного действия Мастерства Дьявола. Я выпила слишком много, слишком быстро. Это объясняло то, что мое тело было в отключке в течении нескольких часов, и своеобразное, пугающее чувство, пульсирующее внутри меня.

Я не могла поверить, что украла Мастерство Дьявола у Данте. Хуже того, я не могу поверить, что выпила его. Мне было стыдно за себя. Я должна была найти способ, чтобы исправить это, но, не знала, с чего начать. Как рассказать Данте? Он и так думал, что я слаба как человек, а если я не могла контролировать свой ​​аппетит, то только доказала бы его правоту.

Я должна была просто попросить его. Я была смущена, осознавая, что наслаждалась, воруя. Присутствовало определенное волнение, когда я собиралась сделать что-то плохое и мне сошло бы это с рук. Аналогичные острые ощущения были при позволении лишнего с Мастерством Дьявола, выпивая все сразу и отказываясь дозировать его.

Как у меня могли быть такие ужасные мысли? Как я могла позволить себе действовать в соответствии с ними? Это было не похоже на меня.

Поклявшись, что в это утро был последний раз, когда я употребила Мастерство Дьявола, я похоронила бутылку на дне мусорной корзины, и попыталась стереть этот случай из своей головы.

Я предполагала, что в этот час буду завтракать в одиночестве, но обнаружила за кухонным столом Марси, вычеркивающую из списка телефонные номера.

— Я провела все утро, приглашая людей на вечеринку в честь Хэллоуина, — объяснила она. — Не стесняйся присоединиться в любой момент.

— Я думала, ты разослала приглашения.

— Нет времени. Вечеринка в четверг.

— Среди недели? Что случилось с пятницей?

— Футбольный матч, — мое лицо, должно быть, выражало замешательство, потому что она разъяснила: — все мои друзья будут либо играть, либо балеть. И еще, игра на выезде, поэтому мы не можем пригласить их даже после нее.

— А суббота? — спросила я, скептически относясь к тому, что вечеринка среди недели. Моя мама никогда не пойдет на это. Хотя, Марси могла уговорить ее буквально на что угодно в эти дни.

— В субботу годовщина моих родителей. Мы не будем делать вечеринку в субботу, — сказала она утвердительно. И толкнула список телефонных номеров ко мне. — Я делаю всю работу, и это действительно начинает действовать мне на нервы.

— Я не хочу иметь ничего общего с вечеринкой, — напомнила я ей.

— Ты просто обижена, потому что у тебя нет пары.

Она была права. У меня не было пары. Я бы поговорила с Патчем, чтобы уговорить, но это будет означать, что я простила его за встречу с Блэйкли прошлой ночью. На меня нахлынули воспоминания того, что произошло. Между сном прошлой ночью, утренними тренировками с Данте и несколькими часами бессознательного состояния, я совершенно забыла проверить сообщения на сотовом телефоне.

В дверь позвонили, и Марси вскочила.

— Я открою.

Я хотела крикнуть ей: "Ведешь себя так, словно живешь здесь!", но вместо этого, я протиснулась мимо нее и поднялась, шагая через две ступеньки, в свою комнату. Моя сумочка висела на дверце шкафа, я порылась в ней, пока не нашла сотовый телефон.

Я резко вздохнула. Сообщений нет. Я не знала, что это означает, и не знала стоит ли беспокоиться. Что, если Блэйкли устроил засаду Патчу? Что, если он молчал лишь потому, что мы расстались в ссоре плошлой ночью? Когда я злюсь, мне необходимо побыть одной, и Патч знал это.

Я отправила ему сообщение: "Мы можем поговорить?"

На первом этаже я услышала, как Марси разразилась возбужденными доводами:

— Я сказала, что пойду найду ее. Ты должна ждать здесь. Эй! Ты не можешь просто ворваться без приглашения!

— Кто это говорит? — огрызнулась Ви, и я услышала, как она энергично поднимается по лестнице.

Я встретила их в коридоре, перед моей спальней.

— Что происходит?

— Твоя толстая подруга вломилась без приглашения, — пожаловалась Марси.

— Эта тощая корова ведет себя так, будто это ее дом, — сказала Ви. — Что она здесь делает?

— Теперь я здесь живу, — сказала Марси.

Ви захохотала.

— Ты всегда такая смешная, — сказала она, показывая на Марси пальцем.

Марси вздернула подбородок.

— Я живу здесь. Пораскинь мозгами. Спроси Нору.

Ви посмотрела на меня, и я вздохнула.

— Это временно.

Ви откинулась на пятки, как от воображаемого удара кулаком.

— Марси? Живет здесь? Я единственная, кто понимает, что вся логика просто встала и ушла?

— Это была идея моей мамы, — сказала я.

— Это была моя идея, и моей мамы, но миссис Грей согласилась, что это лучше всего, — уточнила Марси.

Прежде чем Ви могла задать больше вопросов, я схватила ее за локоть и потащила к себе в спальню. Марси подалась вперед, но я захлопнула дверь перед ней. Я изо всех сил старалась быть любезной, но позволить ей слушать наши личные разговоры с Ви — заводило идею вежливости слишком далеко.

— Почему она на самом деле здесь? — потребовала Ви, не утруждая себя понизить голос.

— Это долгая история. Если коротко… я не знаю, что она делает здесь.

Уклончиво — да, но также честно. Я понятия не имела, что Марси здесь делает. Моя мама была любовницей Хэнка, я была дитя их любви, и было очевидно, что Марси не захочет иметь с нами ничего общего.

— Ничего себе, ну теперь все ясно, — сказала Ви.

Самое время отвлечь ее.

— Марси устраивает вечерку здесь, в фермерском доме. Необходимо иметь пару, а также костюмы. Тема-знаменитые исторические пары.

— И? — сказала Ви, совершенно не воодушевившись.

— Марси сделала ставку на Скотта.

Ви сузила глаза.

— Какого черта она делает.

— Марси уже пригласила его, но он звучал не очень заинтересованно, — предложила я, услужливо.

Ви хрустнула костяшками пальцев:

— Пришло время магии Ви, пока не стало слишком поздно.

На мой сотовый пришло сообщение: "Противоядие у меня. Нам нужно встретиться," — прочла я послание Патча.

Он был в порядке. Напряженность свалилась с плеч.

Осорожно, я сунула телефон в карман и сказала Ви:

— Мама попросила меня забрать вещи из химчистки и вернуть книги в библиотеку. Но я могу заскочить к тебе позже.

— И тогда мы сможем придумать, как я смогу увести Скотта от этой… — сказала Ви.

Я дала Ви пять минут фары, а затем выехала на Фольксвагене с подъездной дороги.

"Сейчас покидаю фермерский дом, — написала я Патчу. — Где ты?"

"Подъезжаю к жилому комплексу," — ответил он.

"Встретимся там".

Я ехала к заливу Каско-Бэй, слишком озадаченная планированием того, что скажу Патчу, чтобы насладиться потрясающим пейзажем обрыва. Я только наполовину осознавала глубину синей воды, сияющей на солнце, и волн, пенящихся и разбрызгивающихся при ударах о скалы. Я припарковалась в нескольких кварталах от дома Патча, и позволила себе войти внутрь. Я приехала первой, и вышла на балкон, чтобы собраться с мыслями в последний раз.

Воздух был холодным и пропитанным солью, с достаточным ветром, чтобы вызвать мурашки, и я надеялась, он охладит мой гнев и мучительный укус предательства. Я ценила, что Патч всегда был озадачен моей безопасностью, была тронута его заботой и не хотела показаться неблагодарной, что была достаточно удачлива иметь друга, который пойдет на все, ради меня, но уговор есть уговор. Мы договорились работать как команда, а он разрушил мое доверие.

Я услышала, как гаражная дверь скользнула вверх, открываясь, следом заехал мотоцикл Патча. Через минуту он появился в гостиной. Он держался на расстоянии, но глаза осматривали меня. Его волосы взлохматились от ветра, а темная щетина усеяла подбородок. На нем была та же одежда, в которой я видела его в последний раз, и я знала, что он отсутствовал всю ночь.

— Напряженная ночь? спросила я.

— На мой взгляд, вполне.

— Как Блэйкли? — спросила я достаточно гневно, чтобы дать понять Патчу, что не забыла и не простила.

— Он поклялся сохранить наши отношения в тайне, — пауза, — и он дал мне противоядие.

— Об этом говорилось в твоем сообщении.

Патч вздохнул и провел рукой по волосам.

— Так вот как это будет? Я понял, что ты обезумела, но можешь ли ты отвлечься на минутку и взглянуть на вещи с моей стороны? Блэйкли сказал мне приходить в одиночестве, и у меня не было уверенности в том, как он отреагирует, если бы я появился с тобой. Я не против рисковать, но не когда обстоятельства определенно против меня. У него было преимущество, на этот раз.

— Ты обещал, что мы команда.

— Я также поклялся сделать все, что в моих силах, чтобы защитить тебя. Я хочу того, что лучше для тебя. Вот и все, Ангел.

— Ты не можешь продолжать брать на себя ответственность, а затем утверждать, что это для моей безопасности.

— Уверенность в твоей безопасности для меня намного важнее твоей доброй воли. Я не хочу ссориться, но если ты уверена, что видишь во мне плохого парня, значит так тому и быть. Это лучше, чем потерять тебя, — пожал плечами Патч.

Я задохнулась от его высокомерия, и тут же прищурила глаза.

— Это то, что ты действительно чувствуешь?

— Ты когда-нибудь уличала меня во лжи, особенно когда речь идет о моих чувствах к тебе?

Я схватила сумочку с дивана.

— Забудь. Я уезжаю.

— Поступай, как считаешь нужным. Но ты не сделашь за порог ни шагу, пока не выпьешь противоядие, — словно в доказательство своих слов, он прислонился спиной к входной двери, скрестив руки на груди.

Глядя на него, я сказала:

— Всем известно, что противоядие может оказаться ядом.

Он покачал головой.

— Дабрия проанализировала его. Он чист.

Я стиснула зубы. Контроль над самообладанием был официально исключен сейчас.

— Ты взял с собой Дабрию, не так ли? Я так понимаю, это означает, что вы двое — команда теперь, — огрызнулась я.

— Она оставалась достаточно далеко от радара Блэйкли, чтобы не спугнуть его, но достаточно близко, чтобы прочесть фрагменты его будущего. Ничего не указывало на злой умысел, связанный с противоядием. Он совершил честную сделку. Антидот чист.

— Почему бы тебе не попробовать посмотреть на вещи с моей стороны? — кипела я. — Я должна мириться с тем, что мой парень предпочитает работать в тесном сотрудничестве со своей бывшей, она все еще влюблена в тебя, знаешь ли!

Патч сохранял свой пристальный взгляд приклеенным ко мне.

— А я люблю тебя. Даже, когда ты иррациональна, ревнива, и своенравна. У Дабрии существенно больше практики в трюках с разумом, разборках и борьбе с Нефилимами в целом. Рано или поздно ты начнешь доверять мне. У нас нет множества союзников, и нам нужна вся помощь, которую мы можем получить. Пока Дабрия вносит свой вклад, я готов держать ее на борту.

Мои кулаки были сжаты настолько сильно, что я чувствовала, как мои ногти угрожали разрезать кожу.

— Другими словами, я не достаточно хороша, чтобы быть членом твоей команды. В отличие от Дабрии, у меня нет каких-либо особых возможностей!

— Это совсем не так. Мы уже говорили об этом: если что-то случится с ней, я не стану считать это неудачей. С тобой все иначе…

— Да, хорошо, твои действия говорят сами за себя, — я была обижена и зла, и была полна решимости показать Патчу, что он недооценивал меня, и все выше перечисленное привело к моему следующему поразительному заявлению: — Я поведу Нефилимов на войну против падших ангелов. Это правильное решение. С архангелами я разберусь позже. Я могу жить в страхе из-за них, или могу успокоиться и сделать то, что считаю самым лучшим для Нефилимов. Я не желаю, чтобы какой-либо Нефилим клялся в верности когда-либо. Я уже все решила, так что не пытайся отговорить меня, — упрямо заявила я.

Черные глаза Патча наблюдали за мной, но он ничего не сказал.

— Я испытываю такие чувства уже некоторое время, — сказала я, испытывая неловкость от его молчания, и желая доказать свою точку зрения. — Я не собираюсь позволять падшим ангелам продолжать запугивать Нефилимов.

— Мы говорим о падших ангелах и Нефилимах, или о нас? — тихо спросил Патч.

— Я устала играть в обороне. Вчера партия войны падших ангелов приходила за мной. Это было последней каплей. Падшие ангелы должны знать, мы покончим с неразберихой. Они преследовали нас достаточно долго. А архангелы? Не думаю, что они беспокоятся. Если бы это волновало их, они бы вмешались тут же и положили конец Мастерству Дьявола. Мы должны предположить, что они осведомлены и отвернулись в другую сторону.

— Разве Данте не имеет ничего общего с твоим решением? — спросил Патч, без единой трещины в его спокойном самообладание.

Его вопрос задел меня.

— Я лидер армии Нефилимов. Я отдаю приказы.

Я ожидала, что его следующий вопрос будет: "И куда это нас приведет?" — поэтому его следующие слова застали меня врасплох:

— Я хочу, чтобы ты была на моей стороне, Нора. Быть с тобой мой главный приоритет. Я был в состоянии войны с Нефилимами долгое время. Это привело меня к тому, что я хочу иметь возможность вернуть прошлое. Обман, дешевые трюки, даже грубая сила.

Бывают дни, когда я желаю иметь возможность оказаться в прошлом и выбрать другой путь. Я не хочу, чтобы у тебя были такие же сожаления. Мне необходимо знать, что ты достаточно сильна физически, но также мне нужно знать, что ты полностью готова к этому, — он нежно дотронулся до моего лба. Затем погладил меня по щеке, держа мое лицо в ладонях. — Ты действительно понимаешь во что ввязываешься?

Я отстранилась, но не так сильно, как расчитывала.

— Если бы ты перестал беспокоиться обо мне, то увидел бы, что я готова к этому.

Я подумала обо всех тренировках с Данте. Я подумала, как он верил в мои трюки с разумом. Патч понятия не имел, как далеко я продвинулась.

Я была сильнее, быстрее, и более могущественной, чем когда-либо себе представляла. Я также пережила достаточно в течении нескольких последних месяцев, чтобы понять, что теперь я решительна в его мире. Нашем мире. Я знала, во что ввязывалась, даже если Патчу это не нравилось.

— Возможно, ты удержал меня от встречи с Блэйкли, но ты не можеть остановить наступление войны, — указала я. Мы были на грани смертельного и опасного конфликта. Я не собиралась скрашивать это, и не собиралась отворачиваться в другую сторону. Я была готова к битве. За свободу Нефилимов. За свою свободу.

— Одно дело думать, что ты готов, — тихо сказал Патч, — быть вовлеченным в войну и увидеть все своими глазами — это совсем другая история. Я восхищаюсь твоей храбростью, Ангел, но я был искренен, когда говорил, что думаю, ты бросаешься в это, совершенно не осознавая последствий.

— Ты думаешь, я не обдумала это? Я тот, кто должен возглавить армию Хэнка. Я провела много бессонных ночей, размышляя над этим.

— Возглавлять армию, да. Но никто никогда не говорил ничего о сражении. Ты можешь исполнить свою клютву и держаться подальше от греха. Делегируй смертоносные задачи. Вот, для чего твоя армия. Вот, для чего я здесь.

Этот аргумент начинал выводить меня из себя.

— Ты не можешь постоянно защищать меня, Патч. Я ценю это, но сейчас я Нефилим. Я бессмертна и меньше нуждаюсь в твоей защите. Я мишень для падших ангелов, архангелов и других Нефилимов, и я не могу ничего с этим поделать. Кроме как научиться давать отпор.

Его глаза были ясные, голос спокойный, но я почувствовала определенную печаль в его невозмутимой внешности.

— Ты сильная девушка, и ты моя. Но сила не всегда означает насилие. Тебе не нужно получать пинок под зад, чтобы стать бойцом. Жестокость не равна силе. Возглавить свою армию, к примеру. Это лучший ответ на все это. Война ничего не решит, но она разорвет наши два мира на куски, будут потери, включая людей. Нет ничего героического в войне. Это приведет к разрушениям, каких ни ты, ни я никогда еще не видели.

Я сглотнула. Почему Патч все время делает это? Говорит вещи, которые только делают меня более конфликтной. Сказал ли он это потому, что действительно так считает, или он пытался удалить меня с поля битвы? Я хотела доверять его намерениям. Насилие не было единственным выходом.

На самом деле, в большинстве случаев не было. Я знала это. Но я также видела точку зрения Данте. Мне придется дать отпор. Если я произвела впечатление слабой, это только повесило большую мишень на моей спине. Мне нужно было показать, что я была жесткой и нанесу ответный удар. В обозримом будущем, физическая сила имеет большее значение, чем сила характера.

Я прижала пальцы к вискам, пытаясь унять беспокойство, которое отзывалось, словно тупая боль.

— Я не хочу сейчас говорить об этом. Мне просто нужно… немного времени, ладно? У меня было тяжелое утро, и я разберусь с этим, когда почувствую себя лучше.

Патч не выглядел убежденным, но он больше ничего не сказал по этому вопросу.

— Я позвоню тебе позже, — сказала я устало.

Дата добавления: 2015-08-20