3 страница. Мы начали нашу пробежку, делая неспешный круг по грязной дорожке

Мы начали нашу пробежку, делая неспешный круг по грязной дорожке, огибающей жилой комплекс. Солнце уже встало, и после трех кругов мне пришлось стянуть с себя толстовку и обвязать ее вокруг своего пояса.

Ви выбрала кратчайший путь до старой скамейки в парке и рухнула на нее, жадно дыша.

— Мы, наверное, уже около пяти миль пробежали, — сказала она.

Я осмотрела дорожку. Конечно… пять, но без четырех.

— Может, нам стоит заглянуть в окно Скотта, — предложила Ви. — Сегодня воскресение. Он мог заспаться и теперь нуждается в звонке друга, чтобы проснуться.

— Скотт живет на четвертом этаже. И если у тебя в багажнике Неона не спрятана сорокафутовая лестница, то с заглядыванием в окно у нас ничего не выйдет.

— Мы можем попробовать кое-что попроще. Например, постучать в дверь.

И прямо в этот момент оранжевая «Плимут Барракуда», приблизительно 1970 года выпуска, ворвалась на парковку.

Она заехала под навес, и из нее выпрыгнул Скотт. Как большинство Нефилимов-мужчин, Скотт имел тело человека очевидно хорошо знакомого с тренажерным залом. А еще он необычайно высок, почти шесть футов шесть дюймов.

Его волосы подстрижены коротко, как у тюремных заключенных, и он хорош собой — в мужественной, твердой манере. Сегодня на нем были надеты мешковатые баскетбольные шорты и футболка с оторванными рукавами.

Ви начала обмахиваться:

— Ух ты!

Я подняла руку в воздух, намереваясь позвать Скотта и привлечь его внимание, когда дверь "Барракуды" распахнулась, и появился Данте.

— Смотри-ка, — сказала Ви. — Это Данте. Несложно посчитать. Нас двое и их двое. Я знала, что мне понравится бегать.

— Я чувствую внезапную потребность продолжить пробежку, — пробормотала я. Бежать и не останавливаться, пока между мной и Данте не останется приличное расстояние. Я не в настроении продолжать вчерашний разговор.

А также не настроена терпеть Ви в качестве сводницы.

— Слишком поздно. Нас заметили, — Ви замахала рукой над своей головой, напоминая пропеллер вертолета.

И точно, Скотт и Данте прислонились к «Барракуде», покачивая головами и ухмыляясь.

— Ты преследуешь меня, Грей? — крикнул Скотт.

— Он твой, — сказала я Ви. — Я собираюсь продолжить пробежку.

— Что на счет Данте? Он будет третьим лишним, — ответила она.

— Для него это будет полезно, поверь мне.

— Где пожар, Грей? — снова позвал Скотт и к моему ужасу он и Данте побежали в нашу сторону.

— Я тренируюсь, — крикнула я в ответ. — Подумываю о… об участии в треке.

— Трек не начнется раньше весны, — напомнила мне Ви.

Да чтоб тебя.

— Ой-ой, сердечное давление падает, — крикнула я Скотту. И с этими словами побежала в противоположном от него направлении.

Я слышала Скотта, бегущего по дорожке позади меня. Через минуту он зацепился за лямочку моего топика, шутливо потянув за нее.

— Не хочешь сказать, что происходит?

Я повернулась к нему лицом.

— А на что похоже?

— Похоже, что вы с Ви пришли сюда, чтобы встретиться со мной под предлогом пробежки.

Я поздравительно похлопала его по плечу.

— Хорошая работа, ас.

— Так почему ты сбежала? И почему Ви пахнет как завод по производству духов?

Я помолчала, давая ему время догадаться самому.

— Оу… — сказал он, наконец.

Я развела руки.

— Моя миссия выполнена.

— Не пойми меня неправильно, но я не уверен, что готов провести с Ви целый день. Она довольно… напористая.

Пока я не успела дать ему мудрый совет "притворись, пока не достигнешь желаемого", передо мной появился Данте.

— На пару слов? — спросил он меня.

— Вот черт, — еле слышно выдохнула я.

— Это знак для меня, что пора уйти, — сказал Скотт, и к моему разочарованию, трусцой побежал, оставив меня наедине с Данте.

— Ты можешь бежать и говорить одновременно? — спросила я Данте, думая о том, что предпочла бы не смотреть ему в глаза, пока он снова начнет говорить о наших псевдо-отношениях.

Плюс, это поможет скрыть, что я думаю об этом разговоре.

Вместо ответа Данте набрал скорость и побежал рядом со мной.

— Рад увидеть тебя на пробежке, — сказал он.

— С чего бы это? — выдохнула я, отбрасывая несколько выпавших из хвоста прядей со вспотевшего лица. — Тебе нравится смотреть на меня, когда я выгляжу жутко?

— Это, и потому что пробежка — хорошая тренировка перед тем, что я для тебя придумал.

— Ты что-то придумал для меня? Почему у меня есть чувство, что я не захочу узнать про это больше?

— Ты можешь быть Нефилимом сейчас, Нора, но у тебя нет преимуществ. В отличие от истинных Нефилимов, у тебя нет высокого роста и ты не настолько сильна физически.

— Я гораздо сильнее, чем ты думаешь, — возразила я.

— Сильнее, чем ты была. Но не на столько, как женщины-Нефилимы. У тебя то же тело, что было в твоем человеческом облике, и хотя тогда оно подходило тебе, сейчас этого недостаточно для борьбы.

Ты слишком субтильная. По сравнению со мной, ты плачевно невысокая. И твои мышцы не в лучшем состоянии.

— Ты себе льстишь.

— Я могу сказать тебе то, что ты хочешь услышать, вместо того, что ты должна услышать, но буду ли я после этого твоим настоящим другом?

— Почему ты думаешь, что должен говорить мне все это?

— Ты не готова к битве. У тебя не будет ни шанса против падшего ангела. Все так просто.

— Я смущена. Почему мне нужно сражаться? Я думала, что понятно выразилась во вчерашнем разговоре, что не собираюсь участвовать в войне. Я поведу Нефилимов к миру, — и сброшу архангелов со своего следа.

Патч и я оба однозначно решили, что ярость Нефилимов менее опасна, чем недовольство всесильных архангелов. Было очевидно, что Данте жаждет вступить в битву, но я не согласна.

И поскольку я лидер армии Нефилимов, решение будет полностью за мной. Мне казалось, что Данте копает под меня, и мне совсем это не нравилось.

Он остановился, поймав меня за запястье, так что смог смотреть прямо на меня.

— Ты не можешь контролировать все, что происходит, — сказал он тихо, и леденящее предчувствие пробрало меня до костей, будто я проглотила кубик льда.

— Я знаю, ты думаешь по-другому, но я пообещал Хэнку, что присмотрю за тобой. Я скажу тебе кое-что.

Если начнется война или даже просто волнения, ты не справишься.

Не в своем сегодняшнем состоянии. Если с тобой что-то случится, и ты не сможешь вести армию, то нарушишь клятву, а ты знаешь, к чему это приведет.

О да, я знаю, к чему это приведет. Это значит самой прыгнуть в могилу. И толкнуть туда же мою маму.

— Я хочу обучить тебя, в качестве меры предосторожности, — сказал Данте. — Это все, что я предлагаю.

Я сглотнула.

— Думаешь, если я буду тренироваться с тобой, смогу защитить себя? — против падших ангелов я выстою, наверняка. Но что насчет архангелов?

Я пообещала остановить восстание. Тренироваться для сражения не слишком сочеталось с этой целью.

— Думаю, стоит попытаться.

От мысли о возможной войне мой желудок завязался узлом, но я не желала показывать свой страх перед Данте. Он уже думает, что я не в состоянии защитить себя.

— Так кто ты?

Мой псевдо-бойфренд или персональный тренер?

Его рот изогнулся в усмешке:

— И то, и другое.

Глава

КОГДА ВИ ВЫСАДИЛА МЕНЯ ПОСЛЕ ПРОБЕЖКИ, на моем телефоне было два пропущенных вызова

Первый был от Марси Миллар, когда-то мой заклятый враг и, как распорядилась судьба, моя единокровная сестра, но не по любви.

Я провела семнадцать лет не зная, что девушка, которая украла мое шоколадное молоко в начальной школе и прилепляла женские прокладки к моему школьному шкафчику в средней школе, имеет общую со мной ДНК

Марси узнала правду первой, и бросила мне ее в лицо. У нас был негласный договор, не обсуждать наши отношения публично, и по большей части, знание не изменило нас.

Марси по-прежнему была избалованной анарексичной дурачкой, и я все еще проводила добрую часть своего времени, оглядываясь и изучая какую схему унижения она придумает для меня в следующий раз.

Марси не оставила сообщения, и я не могла представить чего она от меня хотела, так что я перешла к следующему пропущенному вызову. Неизвестный номер.

Голосовое сообщение состояло из контролируемого дыхания, низкого и мужского, но без конкретных слов. Может Данте, может Патч. Может Пеппер Фрайберг.

Мой домашний номер был указан в справочнике, и с небольшими исследовательскими усилиями Пеппер мог его вычислить. Не самые обнадеживающие мысли.

Я достала свою копилку из-под кровати, вытащила резиновую пробку-обманку, и вытряхнула семьдесят пять долларов.

Данте собирался завтра в пять часов утра заехать за мной для спринтов на открытом воздухе и поднятия тяжестей, и после одного взгляда с отвращением на мои теннисные туфли, он сделал замечание:

— Они не выдержат дня тренировок.

Поэтому я использую свои карманные деньги для покупки кроссовок.

Я не думала, что угроза войны была настолько серьезна, как Данте ее озвучивал, тем более, у нас с Патчем были тайные планы вытащить Нефилимов из обреченного восстания.

Я была меньше, чем любой Нефилим, которого я знала.

В отличие от них, я была рождена в человеческом теле — средний вес, средняя мускулатура, средняя во всех аспектах — и это переливание крови и присяга на Изменяющей клятве превратили меня в Нефилима.

Я была одной из них в теории, но не на практике. Я не хотела, чтобы несоответствие нарисовало мишень на моей спине, но тихий голос в глубине моего сознания шептал, что это возможно.

И я должна была сделать все, чтобы остаться у власти.

"Почему мы будем начинать так рано?" — должно было быть моим первым вопросом к Данте, но мне казалось, что я знала ответ.

Даже самые быстрые люди в мире, будут выглядеть так, как будто вышли на неторопливую прогулку, если рядом бежит Нефилим. Я подозревала, что на максимальной скорости Нефилим в расцвете сил может бежать свыше пятидесяти миль в час.

Если бы Данте и я были замечены за использованием такой высокой скорости в школе, это могло бы привлечь нежелательное внимание.

Но в предрассветные часы утра понедельника большинство людей крепко спало, давая нам с Данте прекрасную возможность размяться, не беспокоясь.

Я положила деньги в карман и спустилась по лестнице.

— Я вернусь через несколько часов! — крикнула я маме.

— Тушеное мясо будет готово в шесть, так что не опаздывай, — ответила она из кухни.

Двадцать минут спустя, я зашла в двери магазина Раздевалка Пита и направилась к отделу обуви. Я примерила несколько пар кроссовок, остановившись на полке с распродажей.

Данте возможно занял мое утро понедельника, свободное от школы благодаря районному медосмотру учителей, но я не собиралась отдавать ему всю свою стипендию.

Я заплатила за обувь и проверила время на своем сотовом. Еще нет даже четырех.

В качестве предосторожности, Патч и я решили сократить звонки в общественных местах до минимума, но поспешный взгляд на обе стороны тротуаров подтвердили, что я была одна.

Я нашла в сумочке непрошлушиваемый телефон, который дал мне Патч, и набрала его номер.

— У меня есть пара свободных часов, — сказала я ему, подходя к машине, которая была припаркована к соседнему зданию. — Здесь есть очень уединенный, очень укромный сарай в Локаут Хилл Парк за каруселью.

Я могу быть там через пятнадцать минут.

Я услышала улыбку в его голосе.

— Ты хочешь меня совратить.

— Мне нужно повысить уровень эндорфина.

— И нахождение в заброшенном сарае со мной даст тебе это?

— Нет, это, вероятно, приведет меня к эндорфин-коме, и я более, чем счастлива проверить эту теорию. Я покидаю Раздевалку Пита сейчас. Если мне повезет на светофорах, я буду там через десять…

Я не договорила. Тканевый мешок опустился на мою голову, и я боролась с медвежьими объятиями сзади. К моему удивлению, я выронила мобильный телефон.

Я кричала и пыталась освободиться, но руки толкавшие меня вперед по улице, были слишком сильны. Я услышала звук большого автомобиля, а потом он резко остановился возле меня.

Дверь открылась, и меня толкнули внутрь.

Воздух внутри фургона был пропитан потом и лимонным освежителем в качестве маскировки. Обогрев был включен на максимум и из вентиляционных отверстий шел горячий воздух, поэтому я вспотела. Может это было спланировано.

— Что происходит? Что вы хотите? — спросила я в бешенстве. Полное осознание того, что случилось не нахлынуло на меня, оставляя меня больше возмущенной, чем напуганной.

Ответа не последовало, но я слышала ровное дыхание двух лиц, находящихся по близости. Их двое, плюс водитель, значит их три. Против одной меня.

Руки скручены за спиной, закрепленные вместе, это ощущение подобно цепи буксировки. Мои лодыжки скреплены той же сверхпрочной цепью.

Я лежала на животе, мешок все еще оставался на голове, мой нос был вдавлен в просторный пол фургона. Я попробовала раскачаться, но ощутила, как будто мой плечевой сустав вывихнут из гнезда.

В отчаянии я закричала и получила пинок в бедро.

— Держите ее, — прорычал мужской голос.

Мы ехали долгое время. Минут сорок пять, возможно. Мои мысли прыгал в слишком многих направлениях, чтобы отследить точно. Могу ли я сбежать? Как? Опередить их? Нет. Обмануть их? Возможно. И потом был Патч.

Он узнает, что меня похитили. Он отследит мой сотовый телефон на улице за пределами Раздевалки Пита, но как он будет знать, куда потом идти?

Сначала фургон неоднократно останавливался на светофорах, но в итоге дорога оказалась чистой.

Фургон поднялся выше, раскачиваясь туда-сюда по американским горкам, которые заставили меня поверить, что мы едем в отдаленной, холмистой местности вне города.

Пот просочился под рубашку, и я никак не могла сделать один глубокий вдох. С каждым выдохом приходило ограничение, паника сжимала грудь.

Шины трещали по гравию, неуклонно заворачивая в гору, пока, наконец, не заглох двигатель. Похитители освободили мои ноги, вытащив меня на улицу через дверь и сняв мешок с моей головы.

Я была права, их было трое. Двое мужчин и одна женщина.

Они привели меня в бревенчатый дом, и повторно приковали мои руки цепью к декоративному деревянному столбу, который проходил от основного уровня до балок на потолке.

Нет света, но это, возможно, было хорошо, потому что электричество было отключено. Мебель была редкой и покрытой белой простыней.

Воздух был чуть теплее, чем снаружи, говоря мне, что печь не была включена. Кому бы не принадлежал дом, он закрывался на зиму.

— Не утруждай себя криком, — сказал мне самый громоздкий из них.

— Нет другого теплого тела вокруг на многие километры, — он скрылся за ковбойской шляпой и темными очками, но его предосторожность была ненужна; я была уверена, что никогда не видела его прежде.

Мое шестое чувство ощутило трех Нефилимов. Но чего они хотели от меня… я не имела ни малейшего понятия.

Я снова дернула цепи, но издав слабый скрежет, они не сдвинулись с места.

— Если бы ты действительно была Нефилимом, ты была бы в состоянии разорвать эти цепи, — прорычал Нефилим в ковбойской шляпе.

Он должно быть был главным для двух других, которые медлили, ограничивая свое общение со мной презрительными взглядами.

— Чего вы хотите? — повторила я ледяным тоном.

Рот Ковбойкой шляпы искривился в усмешке.

— Я хочу знать, как такая маленькая принцесса, как ты может думать, что она в состоянии осуществить революцию Нефилимов.

Я выдержала его ненавистный взгляд, желая бросить ему правду в лицо. Что не будет никакой революции.

Как только начнется Хешван, менее чем через два дня, им и его друзьями завладеют падшие ангелы. У Хэнка Миллара была легкая часть — он заполнил их головы идеями о восстании и свободе.

А теперь я должна работать над чудом.

И я не собиралась.

— Я следил за тобой, — сказал Ковбойская шляпа, шагая передо мной. — Я поспрашивал вокруг и узнал, что ты встречаешься с Патчем Киприано, падшим ангелом. Как строятся эти отношения?

Я незаметно сглотнула.

— Я не знаю с кем вы говорили, — я знала опасность, с которой столкнулась, если мои отношения с Патчем обнаружили.

Я была осторожна, но этого не достаточно.

— Но я оборвала все связи с Патчем, — солгала я. — Независимо от того, что между нами было теперь находится в прошлом. Я считаю мою привязанность ложью. Как только я стала Нефилимом..

Он приблизил свое лицо к моему.

— Ты не Нефилим! — его глаза смотрели на меня с презрением. — Посмотри на себя. Ты жалкая. У тебя нет права называть себя Нефилимом.

Когда я смотрю на тебя, я вижу человека. Я вижу слабую, хнычущую, наделенную правом маленькую девочку.

— Ты злишься, потому что я не так сильна физически, как ты, — начала я спокойно.

— Кто говорит о силе? У тебя нет гордости. В тебе нет чувства преданности. Я уважал Черную Руку как лидера, потому что он заработал это уважение.

У него было видение. Он принял решение. Он назвал тебя своей приемницей, но это ничего не значит для меня. Ты хочешь моего уважения? Заставь уважать себя, — он яростно щелкнул пальцами перед моим лицом. — Заработай его, принцесса.

Заработать его уважение? Так я могу быть как Хэнк? Хэнк был жуликом и лгуном. Он пообещал своим людям невозможное со спокойными словами и лестью.

Он использовал и обманул мою маму и превратил меня в пешку в своих тайных планах. Чем больше я думала о положении, в которое он меня поставил, заставляя меня выполнять его сумасшедшие мечты, тем больше возрастало во мне раздражение.

Я встретилась глазами с холодным взглядом Ковбойской шляпы… тогда моя нога со всей силы ударила его прямо в грудь. Он отпрянул к стене и рухнул на пол.

Двое других бросились вперед, но мой гнев породил пожар внутри меня.

Инородная и сильная энергия увеличилась во мне, и я напряглась против цепей, слыша металлический скрип железных звеньев, оторванных друг от друга.

Цепи упали на пол и я не теряя ни минуты кинулась в бой. Я ударила ближайшего Нефилима в ребра, дав женщине пинок наотмашь.

Моя нога столкнулась с ее бедром, и я поразилась силе мышц, которую я обнаружила. Никогда в жизни я не сталкивалась с женщиной настолько сильной и выносливой.

Данте был прав — я не знаю, как бороться. Момент упущен, я поняла, что должна была следовать до конца, безжалостно атакуя, пока они были внизу.

Но я была слишком поражена тем, что сделала, поэтому сгорбилась в оборонительном положении и ждала каков будет их ответ.

Ковбойская Шляпа бросился на меня, толкая меня обратно к столбу. Удар выбил весь воздух из моих легких и я согнулась, безуспешно пытаясь втянуть кислород.

— Я с тобой не закончил, принцесса. Это было предупреждение. Если я узнаю, что ты по-прежнему работаешь с падшими ангелами, это будет не хорошо.

Он похлопал меня по щеке.

— Используй это время, чтобы пересмотреть свои привязанности. Когда мы встретимся в следующий раз, для твоей же пользы, я надеюсь, они изменятся.

Он дал другим сигнал, дернув подбородком, и все они вышли за дверь.

Я глотала воздух, взяв несколько минут, чтобы прийти в себя, а затем попятилась к двери. Они уже ушли.

Дорожная пыль витала в воздухе, и сумерки подкрадывались через горизонт, небольшое количество звезд блестело как крошечные осколки разбитого стекла.

Глава

Я ВЫШЛА НА НЕБОЛЬШОЕ КРЫЛЬЦО ДОМА, РАЗМЫШЛЯЯ как найти путь домой, когда я услышала звук ревущего двигателя на гравийной дороге впереди.

Я приготовилась к возвращению Ковбойской Шляпы и его друзей, но это был мотоцикл Харлей Спортстер, который я разглядела, управляемый одним водителем.

Патч.

Он развернулся и добрался до меня в три шага.

— Ты ранена? — спросил он, обхватывая моё лицо двумя руками и осматривая на признак любой травмы.

Сочетание облегчения, беспокойства и гнева вспыхнуло в его глазах.

— Где они? — спросил он самым жестоким голосом, который я когда-либо слышала.

— Их было трое, все Нефилимы, — сказала я, мой голос всё ещё дрожал от испуга и удара, сбившего моё дыхание. — Они ушли примерно пять минут назад. Как ты нашёл меня?

— Я активировал устройство слежения на тебе.

— Ты прикрепил на мне устройство слежения?

— Зашил в карман твоей джинсовой куртки. Хэшван начинается во вторник в новолуние, и ты не связанный клятвой Нефилим. А также ты дочь Черной Руки.

За твою голову назначена награда, и это делает тебя чертовски привлекательной для каждого падшего ангела. Ты не давала клятву верности, Ангел, конец истории. Если это означает, что я вторгаюсь в твое личное пространство, смирись с этим.

— Смириться с этим? Что, прости? — я не была уверена, должна ли я обнять его или толкнуть.

Патч проигнорировал мое возмущение.

— Расскажи мне все, что знаешь о Нефилимах. Телесное описание, марка и модель автомобиля все, что поможет мне разыскать их, — его глаза засверкали ненавистью. — И заставлю их заплатить.

— Ты и телефон мой прослушивал? — я хотела знать, по-прежнему противясь тому, что Патч вторгся в мою личную жизнь, без моего ведома.

Он не колебался.

— Да.

— Другими словами, у меня нет секретов.

Выражение его лица смягчилось и он выглядел так, будто не был уже так напряжен, казалось он слегка улыбался.

— Существует еще несколько вещей, которые тебе удалось сохранить в тайне от меня, Ангел.

Хорошо, я в правильном направлении.

Я сказала:

— Главарь скрывался за очками и ковбойской шляпой, но я уверена, что никогда раньше его не видела. Остальные двое- мужчина и женщина- были одеты в невзрачные одежды.

— Машина?

— У меня на голове был мешок, но это определенно был микроавтобус. Двое сидели сзади вместе со мной, и дверь звучала так, словно отъехала сбоку, когда они выталкивали меня наружу.

— Запомнилось еще что-нибудь?

Я рассказала Патч, что главарь угрожал раскрыть тайну о том, что мы встречаемся.

— Если слова о нас вырвутся наружу, это может быстро стать опасным, — сказал Патч. Он нахмурил брови и глаза бесконечно потемнели. — Ты уверена, что хочешь продолжать пытаться сохранить наши отношения без устройства слежения? Я не хочу потерять тебя, но я бы предпочел сделать это на наших условиях, чем на их.

Я просунула свою руку в его ладонь, отметив какой холодной была его кожа. Он был на взводе, тоже, будто готовясь к худшему.

— Или я учавствую в этом с тобой, или я выхожу из игры, — сказала ему я, и я имела в виду каждое слово.

Я потеряла Патча однажды, и, не драматизируя, но смерть была предпочтительнее. Была причина, по которой Патч был в моей жизни. Я нуждалась в нем. Мы были двумя половинками одного целого.

Патч взял меня за плечи напротив себя, держа меня с некой притяжательной жестокостью.

— Я знаю тебе не понравится это, но мы могли бы подумать об инсценировке публичной ссоры, чтобы дать ясный сигнал о том, что наши отношения закончены.

Если эти парни всерьез относятся к раскапыванию тайн, мы не можем контролировать то, что они находят. Это начинает напоминать охоту на ведьм, и возможно будет лучше, если мы сделаем первый шаг.

— Сцена ссоры? — вторила я, ужас сквозил во меня, как зимний холод.

— Мы бы знали правду, — прошептал Патч мне в ухо, быстро растирая своими руками мои, чтобы согреть их. — Я не собираюсь терять тебя.

— Кто еще мог бы знать правду? Ви? Моя мама?

— Чем меньше они знают, тем им безопаснее.

Я резко выдохнула в знак протеста.

— Обманывание Ви становится уже очень долгим. Не думаю, что смогу делать это и дальше. Я чувствую себя виноватой, когда я рядом с ней. Я хочу быть честной. Особенно о таком важном, как ты и я.

— Это твой вызов, — сказал мягко Патч. — Но они не захотят ранить ее если они будут думать, что ей нечего сказать.

Я знала, он был прав. Что не оставило мне выбора в данном вопросе, не так ли? Кто я такая, чтобы подвергнуть друга опасности, ради успокоения собственной совести?

— Вероятно мы не сможет одурачить Данте — вы работаете слишком тесно с ним, — сказал Патч. — И это может даже лучше сработать, если он будет знать. Он может разболтать твою историю, разговаривая с влиятельным Нефилимом.

Патч сбросил свою кожаную куртку и надел мне на плечи.

— Давай-ка отвезем тебя домой.

— Можем мы снасала сделать быстую остановку около магазина Раздевалка Пита? Я должна забрать свой непрослушиваемый мобильник, который ты дал мне. Я выронила его во время нападения, а другой остался в сумочке. Если нам повезет, то и мои новые туфли должны быть там же на тратуаре.

Патч поцеловал мой лоб.

— Оба телефона должны быть заблокированы. Они оставили твою собственность, и, если мы предполагаем худшее, твои похитители Нефилимы поставили в них свои системы слежения и прослушивания. Лучше достать новые телефоны.

В этом можно не сомневаться. Если я не была мотивирована тренироваться с Данте, то все изменилось. Я должна научиться драться, срочно. Между уклонением от Пеппера Фрайберга и подготовкой меня на мою новую роль в качестве лидера Нефилимов, Патч, достаточно беспокоился без необходимости, спеша со стороны всякий раз, когда я в беде. Я была безмерно благодарна ему за защиту, но настало время научиться заботиться о себе самой.

Уже стемнело, когда я добралась до дома. Я вошла в дверь, и моя мама поспешила из кухни, выглядя обеспоконной и рассерженной одновременно.

— Нора! Где ты была? Я звонила, но натыкалась на голосовую почту.

Я могла ударить себя в лоб. Ужин. В шесть. Я все пропустила.

— Мне так жаль, — сказала я. — Я оставила свой телефон в одном из магазинов. К тому моменту, как я осознала, что потеряла его, был почти обед, и мне пришлось возвращаться через весь город. Я нигде не нашла его, поэтому сейчас я не только без телефона, но и огорчила тебя. Мне так жаль. У меня не было возможности позвонить.

Я ненавидела, что мне приходилось лгать ей снова. Я делала это так много раз, что казалось в очередной раз не должно быть больно, но это ужасно. Это заставляло меня чувствовать себя все меньше и меньше ее дочерью, а больше и больше похожей на Хэнка. Мой биологический отец был экспертом и непревзойденным лжецом. И я была не в том положении, чтобы его критиковать.

— Ты не могла остановиться и найти способ связаться со мной? — сказала она, помолчав с течении минуты, вроде поверив с мою историю.

— Это больше не повторится. Я обещаю.

— Я не думаю, что ты была с Патчем? — я не упустила циничного акцента на его имени. Моя мама относилась к Патчу с такой же любовью, как к енотам, которые часто устраивают хаос разрушениями в нашем доме. Я не сомневалась, что она фантазировала как стоит на крыльце с ружьем, укрепленном на ее плече, наблюдая за ним, чтобы показать свой настрой.

Я вздохнула, обещая себе, что это будет последняя ложь. Если Патч и я действительно собирались пройти через разыгрывание нашей ссоры, то самым лучшим было приступить к посадке семян сейчас. Я говорила себе, что как только я позабочусь о маме и Ви, все остальное будет неважно.

— Я не была с Патчем, мам. Мы расстались.

Она подняла брови, все еще не выглядя убежденной.

— Это просто случилось, и я не хочу об этом говорить, — я начала подниматься по лестнице.

— Нора…

Я обернулась, на моих глазах были слезы. Они не бали запланированы в этой игре. Просто я вспомнила последние мгновения с Патчем и была разбита реальностью, было ощущение, что тиски сжали меня, перехватив дыхание. Воспоминания будут вечно преследовать меня. Патч забрал лучшие части меня с собой, оставив потерянную и опусташенную девушку после себя. Я не хотела быть этой девушкой снова. Никогда.

Мамино выражение лица расслабилось. Она встретила меня на лестнице, погладила по спине успокаивающе, и прошептала на ухо:

— Я люблю тебя. Если передумаешь и захочешь поговорить…

Я кивнула и пошла к себе в спальню.

Я говорила себе, стараясь звучать оптимистично. Одно падение, один шаг. Я точно не лгала маме и Ви о разрыве; я просто делала то, что должна для сохранения их безопасности. Честность была лучшей стратегией большую часть времени. Но иногда безопасноть превыше всего, ведь так? Казалось бы правильный аргумент, но мысль скрутила мой желудок.

Была другая тревожная мысль, скребущаяся в моем подсознании. Как долго мы с Патчем можем жить во лжи… и не позволять этому стать правдой?

Пять часов утра понедельника наступили слишком скоро. Я ударила по своему будильнику, оборвав его на середине звонка. Потом я перевернулась, и сказала себе еще две минуты. Я закрыла глаза, давая мозгу расслабиться, видение нового сна начало обретать форму, следующее, что я знала, я поймала горсть одежды в лицо.

— Проснись и пой, — сказал Данте, стоя над моей кроватью в темноте.

— Что ты здесь делаешь? — я вскрикнула сонно, хватая одеяло и дергая его выше.

Дата добавления: 2015-08-20