7 страница. Я вздохнула с облегчением

Я вздохнула с облегчением. И повторно проверила морозилку Патча. Картонные коробки мороженого не появились волшебным образом с момента моего последнего осмотра.

Глава

В ПЯТЬ УТРА МОЙ МАТРАС прогнулся под весом второго тела. Мои глаза распахнулись в поисках Данте, сидящего в ногах на кровати, с мрачным выражением лица.

— Итак? — просто спросил он.

Я провела весь вчерашний день до ночи, пытаясь принять решение, и наконец я определилась с линией поведения.

Его брови слегка вопросительно приподнялись, надежда была очевидна.

— Означает ли это то, о чем я думаю?

— Я не тренируюсь с падшими ангелами, не так ли? — не совсем прямой ответ, и я надеялась, что Данте не будет настаивать.

Он улыбнулся.

— Пять минут.

— Но никакой синей жидкости, — сказала я, остановив его на полпути к двери, — только так между нами будет ясность.

— Вчерашний пример не убедил тебя? — к моему ужасу, он не выглядел раскаянным. Во всяком случае, выражение его лица не оправдало моих надежд.

— Я чувствую его не включат в список одобренный FDA.

— Если ты передумаешь, то я угощаю.

Я решила использовать разговор в своих интересах.

— Блэйкли разрабатывает другие совершенствующие напитки? Как думаешь, когда он расширит испытательную группу?

Уклончивое пожатие плеч.

— Я не разговаривал с Блэйкли за все это время.

— Серьезно? Ты тестируешь Мастерство Дьявола для него. И вы оба были близки к Хэнку. Я удивлена, что ты не общался с ним.

— Ты знаешь выражение "не кладите все яйца в одну корзину"? Это наша стратегия. Блэйкли разрабатывает прототипы в лаборатории, а кто-то другой доставляет их мне. Если с одним из нас что-то случится, другой находится в безопасности. Я не знаю, где Блэйкли, поэтому если падшие ангелы схватят меня и будут пытать, я не смогу сказать им что-нибудь полезное. Стандартная процедура. Мы начинаем с пятнадцати миль, поэтому убедись, что ты достаточно выпила жидкости.

— Подожди. Что насчет Хешвана? — я пристально изучала его лицо, готовясь к худшему.

Прошлой ночью я пролежала без сна несколько часов, напряженно ожидая внешнего проявления того, что он прибыл. Я ожидала сдвиг в воздухе, ток отрицательной энергии, обжигающий кожу или другой сверхъестественный знак. Вместо этого, Хешван прибыл, как шепот. И все же, где-то там, я была уверена, тысячи Нефилимов страдают так, как я не могла себе представить.

— Ничего, — мрачно сказал Данте.

— Что значит ничего?

— Насколько я знаю, ни один падший ангел не овладел своим вассалом вчера вечером.

Я села.

— Это хорошо! Не так ли? — добавила я, увидев серьезное выражение лица Данте.

Он не спешил с ответом.

— Я не знаю, что это означает. Но не думаю, что это хорошо. Они не задержались бы без причины — это радует, — добавил он нерешительно.

— Я не понимаю.

— Добро пожаловать в клуб.

— Может быть, это хорошо продуманная война? Как ты думаешь, они пытаются выбить Нефилимов из колеи?

— Я думаю, что они знают что-то, чего не знаем мы.

После того, как Данте бесшумно закрыл дверь моей спальни, я стерла пот и мысленно сохранила эту новую информацию. Я умру, но доберусь до Патча, чтобы узнать о неожиданном и разочаровывающем начале Хешвана прошлой ночью. Так как он был падшим ангелом, у него, вероятно, будет более подробное объяснение. Что означает это затишье?

Огорченная отсутствием ответа, но, зная, что размышлять — это пустая трата времени, я сфокусировалась на том, что уже узнала. Я чувствовала, как один бесконечно малый шаг, приближающий к отслеживанию Мастерства Дъявола, вернулся обратно к источнику. Данте сказал, что они с Блэйкли никогда не встречались лично, а посредником выступал поставщик, передавая прототипы Блейкли к Данте. Мне нужно было найти поставщика.

На улице Данте просто побежал в лес, и это был мой сигнал следовать. Сразу я могла сказать, что синий напиток, заваренный на Мастерстве Дьявола, был вытеснен из моего организма. Данте пронесся между деревьями на опасных скоростях, в то время как я отстала, концентрируясь на каждом шаге, чтобы уменьшить травмы. Но даже не смотря на то, что я полагалась только на себя и свои собственные силы, я могла сказать, что был прогресс. Стремительный.

Большой валун расположился прямо на моем пути, и вместо того, чтобы обойти его, я приняла мгновенное решение перепрыгнуть через него. Я поставила ногу на середине изогнутой поверхности, оттолкнулась и взлетела над валуном. После приземления я скользнула под дерево с низкими ветвями, не моргнув глазом, вскочила на ноги с другой стороны и продолжила бежать.

В конце пятнадцатой мили, я была покрыта пОтом и тяжело дышала. Прислонившись спиной к дереву, подставила лицо ветру.

— У тебя улучшения, — сказал Данте, звуча удивленно. Я посмотрела в сторону. Он, конечно, по-прежнему выглядел свежим, как после душа, ни один волосок не выбился.

— И без помощи Мастерства Дъявола, — подчеркнула я.

— Ты увидела бы еще большие результаты, если бы согласилась принять супернапиток.

Я оттолкнулась от дерева и вращала руками, разминая мышцы.

— Что дальше по списку? Более интенсивные тренировки?

— Трюки с разумом.

Это застало меня врасплох.

— Вторжение в разум?

— Заставлять людей, особенно падших ангелов, видеть то, чего нет на самом деле.

Мне не нужны были объяснения. Я испытала игры разума на себе, и не один опыт не был приятным. Весь смысл трюка был в том, чтобы обмануть жертву.

— Я не уверена на этот счет, — пыталась увиливать я, — это действительно необходимо?

— Это мощное оружие. Особенно для тебя. Если ты сможешь заставить своего более быстрого и сильного противника поверить, что ты невидима, или, что они близки к прыжку с обрыва, несколько дополнительных секунд могли бы спасти тебя.

— Хорошо, покажи как это работает, — сказала я с неохотой.

— Шаг первый: вторгнуться в разум противника. Это также, как использовать телепатическую связь для разговоров. Попробуй на мне.

— Это просто, — сказала я, бросая свои умственные сети, желая использовать как Данте, поймав его разум и вталкивая слова в его сознание.

"Я в твоем разуме, оглядываюсь вокруг, здесь ужасно пусто".

"Мисс всезнайка," — ответил Данте.

"Никто больше не говорит этого. Кстати сколько тебе лет?" — никогда не задумывалась спросить.

"Я дал клятву верности во время захвата Наполеоном Италии — моей родины".

"И это было в каком году?… Подскажи. Я не любитель истории".

Данте улыбнулся.

"1796"

"Ого. Ты старый".

"Нет, я опытный. Следующий шаг: разграничить потоки сформировавшихся мыслей твоего противника. Разбей их, пытайся захватить, сломай их пополам, все, что подходит для тебя. Способы исполнения данного этапа зависят от Нефилима. Для меня больше всего подходит разбивать мысли жертвы. Я хватаю стену в их разуме, ту, которая окружает самый центр, где формируются все мысли, и разрушаю ее. Вот так".

Прежде, чем я даже поняла что происходит, Данте снова прислонил меня к дереву, нежно укладывая несколько выбившихся прядей с моего лба. Он коснулся моего подбородка, чтобы посмотреть мне в глаза, я не смогла отстраниться от его проницательного взгляда, если бы захотела. Я упивалась его прекрасными чертами лица.

Темно-карие глаза находящиеся на одинаковом расстоянии от строгого правильного носа. Пышные губы, изогнутые в уверенной улыбке. Густые каштановые волосы упавшие на лоб. Его скулы были широкие, отточенные и гладкие. И все это на фоне кремово-оливкового тона кожи.

Я не могла думать ни о чем, кроме того, как было бы приятно поцеловать его. Все остальные мысли в моей голове исчезли, и я не возражала. Я погрузилась в восхитительную мечту, и если бы я никогда не очнулась, то не расстроилась бы. Поцеловать Данте. Да это именно то, чего я хотела. Я привстала на цыпочки, сокращая расстояние между нашими губами, волнующий трепет бился в моей груди словно крылья.

Крылья. Ангелы. Патч.

Импульсивно я выстроила новую стену в своем сознании. И вдруг, я увидела обстановку, реально окружавшую меня. Данте прислонил меня обратно к дереву, все верно, но я не хотела целоваться с ним.

— Демонстрация окончена, — сказал Данте, его улыбка выглядела слишком дерзкой, на мой взгляд.

— В следующий раз выбери более подходящую демонстрацию, — сказала я напряженно. — Патч убьет тебя, если узнает об этом.

Его улыбка не исчезла.

— Это иллюзия, которая не очень хорошо работает с Нефилимами.

Я была не настроена шутить.

— Я знаю, что ты делаешь. Ты пытаешься соперничать с ним. Эта мелкая вражда между вами перейдет на новый уровень, если ты позволишь себе лишнего со мной. Патч последний человек, с которым тебе хочется разжигать вражду. Он не держит обиды, потому что люди, которые переходят ему дорогу, склонны быстро исчезать. И что ты сделал только что? Ты пересек его границу.

— Это была первая идея, которая пришла в голову, — сказал он, — этого больше не повторится.

Я могла бы почувствовать себя лучше от его извинений, но его голос был далек от раскаяния.

— Времена "Проследи, что этого нет", — ответила я твердым тоном.

Данте, казалось, с легкостью не обращал внимания на любую враждебность.

— Теперь твоя очередь. Проникни ко мне в голову и разрушь мои мысли. Если сможешь, замени их чем-то своим. Другими словами, создай иллюзию.

Посколько вернуться к работе был самый быстрый способ закончить урок, и мое время с Данте, я отодвинула свое раздражение в сторону и сконцентрировалась на конкретной задаче. Со своими сетями все еще плавающими с мыслях Данте, я представила его первые пойманные мысли, затем отщипывала их друг от друга в один маленький поток одновременно. Изображение в моей голове было неполным, что отличалось от нарезки сыра на кусочки, одна полоска за другой.

"Работай быстрее, — скомандовал Данте, — я чувствую тебя в своей голове, но ты не вызываешь какую-то бурю. Делай волны, Нора. Раскачай лодку. Ударь меня прежде, чем я увижу приближение этого. Думай об этом, как о засаде. Если бы я был реальным противником, все эти действия позволили бы мне узнать, что ты барахтаешься в моей голове. И это сведет тебя лицом к лицу с одним очень обозленным падшим ангелом".

Я вышла из разума Данте, глубоко вздохнула, и забросила свои сети снова, на этот раз дальше. Закрыв глаза, чтобы заблокировать любые отвлекающие факторы, я создала новый образ. Ножницы. Гигантские, сверкающие ножницы. Я разрезала мысли Данте на куски.

— Быстрее, — буркнул Данте, — я могу ощущать твою нерешительность. Ты настолько неуверена в себе, что я могу практически почувствовать запах твоей неуверенности. Любой падший ангел несомненно наброситься на это. Возьми себя в руки!

Я снова отступила, сжав кулаки, так как еще больше расстроилась. Из-за Данте, и самой себя. Он слишком сильно давил на меня и установил очень высокую планку. Я не могла отогнать хихикающие голоса сомнений в своей голове. Я ругала себя именно за то, кем я была, по мнению Данте. Слабой.

Я вернулась этим утром для того, чтобы сохранить отношения с Данте, мотивированная использовать его для достижения Блэйкли и его лаборатории по Мастерству Дъявола, но сейчас это не имело значения. Я хотела овладеть этим. Ярость и обида пылали в моих глазах как маленькие красные точки. Мой взгляд сузился.

Я не хотела быть несовершенной в чем-либо. Я не хотела быть меньше, медленее, слабее. Ожесточенное стремление казалось, заставило мою кровь закипеть. Все мое тело трясло в упрямой решимости как только я установила свой взгляд на Данте. Все остальное ушло. Были только он и я.

Я направила свои мысленные сети в разум Данте со всей страстью, которая была во мне. Я бросила в голову Данте злость на Хэнка, на неуверенность в себе, и на то ужасное ощущение перетягивания каната, которое возникает каждый раз, когда я выбираю между Патчем и Нефилимом.

Я сразу же представила себе мощный взрыв, клубы дыма и осколков распространяющиеся выше, бесконечно выше. Я направила еще один взрыв, и следующий. Я разрушила любую надежду, которую он сохранял в упорядоченных мыслях.

Данте откинулся на пятки, явно шокированный.

— Как ты это делаешь? — наконец он смог спросить. — Я не мог видеть. Я даже не знаю, где был, — он моргнул несколько раз подряд, глядя на меня, будто не был уверен, была ли я реальна. — Это было похоже на провал во времени. Не было ничего. Будто я не существовал. Со мной никогда раньше такого не случалось.

— Я представила, что взрываю бомбы в твоей голове, — призналась я.

— Значит, это сработало.

— Так я прошла?

— Да, можно и так сказать, — сказал Данте мне, покачивая головой с недоверием. — Я делаю это долгое время, и я никогда не видел ничего подобного.

Я была не уверена, что именно должна чувствовать: восторг оттого, что у меня, наконец, что- то получилось или вину за то, что на удивление хорошо вторглась в разум Данте. Это был не самый почетный талант, в котором можно преуспеть. Если бы я могла иметь любые трофеи на своем комоде, я бы не выбрала добровольно тот, что за разрушение людских мыслей.

— Тогда, я полагаю, мы на этом закончили? — спросила я.

— До завтра, — сказал Данте, все еще потрясенный. — Хорошая работа, Нора.

Я пробежала остаток пути к дому в обычном человеческом темпе, мучительно плетясь шесть миль в час, потому что солнце начало вставать, и хотя я не встретила ни одного человека в округе, это не слишком разумно. Я вышла из леса, пересекла улицу по направлению к дому и резко остановилась в начале подъездной дороги.

Красная Тайота Форанер Марси Миллар была припаркована перед домом.

Чувствуя нарастающий спазм в животе, я взбежала на крыльцо. Несколько чемоданов стояли у двери. Я прошла в дом, но прежде чем слово вырвалось из меня, мама выскочила из-за стола.

— Ты здесь, — воскликнула она с нетерпением, — Где ты была? Марси и я провели последние полчаса, пытаясь предположить, куда ты могла сбежать в такой час.

Марси сидела за столом, держа в руках чашку кофе. Она одарила меня невинной улыбкой.

— Я уходила пробежаться, — сказала я.

— Это я вижу, — заявила мама. — Я только хочу, чтобы ты предупреждала меня. Ты даже не потрудилась оставить записку.

— Семь утра. Ты должна быть в постели. Что она делает здесь?

— Я здесь, — мило сказала Марси, — ты можешь говорить со мной.

Я уставилась на нее.

— Отлично. Что ты здесь делаешь?

— Я говорила тебе. Я больше не могу оставаться со своей мамой. Нам нужна передышка. В настоящее время, я думаю лучше переехать к вам, ребята. Моя мама не возражает, — ни капли не смутившись, она сделала глоток кофе.

— Почему ты думаешь, что это хорошая идея, не говоря уже о разумности?

Марси закатила глаза.

— Эй. Мы семья.

У меня отвисла челюсть, мои глаза тут же устремились к маме. К моему изумлению, она не выглядела ошеломленной.

— Да брось, Нора, — сказала она, — мы все знали об этом, даже если ни один из нас не был готов произнести это. В данных обстоятельствах, Хэнк хотел бы, чтобы я приняла Марси с распростертыми объятиями.

Я осталась безмолвной. Как она может быть добра к Марси? Она, что не помнит нашей истории с Милларами?

Это была вина Хэнка, внутри у меня все кипело. Я надеялась, что его власть над моей маме закончится его смертью, но каждый раз, когда я пыталась с ней поговорить о нем, она принимала все то же безмятежное настроение: Хэнк возвращался к ней, она хотела, чтобы он вернулся, и она была готова терпеливо ждать его возвращения.

Ее странное поведение было еще одним доказательством моей теории: Хэнк использовал какой-то сумасшедший трюк с ее разумом из области Мастерства Дъявола, прежде чем умер. Ни один из моих аргументов не мог исказить её сказочные воспоминания об одном из отвратительнейших мужчин в истории нашей планеты.

— Марси — наша семья, и хотя обстоятельства немного скользкие, она правильно сделала, что пришла к нам за помощью. Если ты не можешь рассчитывать на семью, на кого ты вообще можешь рассчитывать? — продолжила мама.

Я все еще смотрела на свою маму, разочарованная ее степенным отношением, когда на меня нашло озарение. Конечно. Хэнк был не единственным, кто виноват в этой шараде. Как мне понадобилось так много времени, чтобы догадаться? Я повернула свой взор на Марси.

"Ты проворачиваешь игры с ее разумом? — сказала я с осуждением мысленно. — Это так? Я знаю, ты делаешь что-то, потому что в здравом уме она не позволила бы тебе переехать к нам".

Марси обхватила голову руками и вскрикнула:

— Ой! Как ты это сделала?

"Не разыгрывай дурочку для меня. Я знаю, что ты Нефилим, помнишь? Ты можешь вытворять трюки с разумом и общаться мысленно. К чему этот маленький спектакль? Я вижу тебя насквозь. И ничего не выйдет с твоим переездом".

"Хорошо, — Марси открыла ответный огонь. — Я знаю о мысленных разговорах. И я знаю о трюках разума. Но я не использую их на твоей маме. Моя мама оправдывает все свое сумасшедшее поведение, говоря, что мой папа тоже хотел, чтобы все получилось именно так, ты знаешь. Он, вероятно, обманул разум обеих наших мам прежде, чем умер. Он бы не хотел нашей семейной ссоры. Не обвиняй меня просто потому, что я — доступная цель для твоего гнева".

— Марси, у меня будет запасная спальня для тебя к тому времени, когда ты вернешься домой из школы, сегодня, — сказала мама, метая на меня свирепые взгляды. — Ты должна простить Нору за то, что она была так неблагодарна. Она была единственным ребенком и привыкла, что все по ее воле. Возможно эти новые жизненные обстоятельства дадут ей новую перспективу.

— Я привыкла, что все по моему? — бросила я вызов. — Марси тоже единственный ребенок. Если мы собираемся указывать пальцами, позволь мне быть справедливой насчет этого.

Марси улыбнулась, сжимая свои руки вместе в восхищении.

— Огромное спасибо, мисс Грей. Я действительно ценю это, — она осмелилась перейти все границы и обнять мою маму.

— Убей меня сейчас, — пробормотала я.

— Осторожней с желаниями, — пропела Марси сладким тоном.

— Ты действительно готова к этому? — спросила я у мамы. — Две девушки-подростка, одна жуткая конкуренция, и самое главное, одна общая ванная комната?

К моему отвращению, мама улыбнулась.

— Семья: это последний из экстремальных видов спорта. После школы, мы перенесем коробки Марси наверх, поможем ей устроиться и все вместе пойдем за пиццей. Нора, как думаешь, ты смогла бы попросить Скотта помочь? Некоторые коробки могут быть тяжелыми.

— Я думаю Скотт репетирует со своей группой по средам, — солгала я, очень хорошо зная, что Ви бросилась бы в эпичный припадок, если бы она обнаружила, что я сознательно позволила Марси и Скотту быть в одной комнате вместе.

— Я поговорю с ним, — заговорила Марси. — Скотт такой милый. Я смогу убедить его приехать после тренировки. Ничего, если я приглашу его на пиццу, миссис Грей?

Эй? Скотт Парнелл? Милый? Я одна слышала абсурдность этого?

— Конечно, — сказала мама.

— Я в душ, — сказал я, ища любой предлог избежать этой сцены. Я достигла своего максимального предела Марси на целый день и должна была восстановиться. Меня поразила пугающая мысль. Если Марси переехала, я буду достигать своего предела к семи часам каждого утра.

— О, Нора? — позвала мама прежде, чем я достигла лестницы. — Из школы оставили сообщение по телефону, вчера днем. Я думаю, что это был отдел посещаемости. Ты не знаешь, с чего бы им звонить?

Я остолбенела.

Марси стояла за моей мамой, смакуя мой провал, и едва сдерживала свое ликование.

— Эм-м, я заскочу в офис сегодня и узнаю что им нужно, — сказала я. — Звонок был, вероятно, стандартной процедурой.

— Да, вероятно, — отозвалась эхом Марси, нацепив на себя надменную усмешку, которую я ненавидела больше всего.

Глава

ВСКОРЕ ПОСЛЕ ЗАВТРАКА, Я СТОЛКНУЛАСЬ С МАРСИ на крыльце. Она была на пути к выходу, болтая по мобильному телефону, а я была на пути обратно в дом, разыскивая ее.

— Твой Форанер загораживает мою машину, — сказала я.

Она подняла палец, сигналя мне подождать. Я схватила ее сотовый телефон, закончила вызов, и повторила более раздраженно:

— Ты загораживаешь мою машину.

— Не бесись. И не зли меня. Если ты ещё раз притронешься к моему телефону, я помочусь в твои хлопья для завтрака.

— Это отвратительно.

— Я разговаривала со Скоттом. У него нет занятий сегодня, и он хочет помочь мне перенести коробки.

Замечательно. Я могла представить, как буду спорить об этом с Ви, которая не поверит мне, когда я скажу: "Я пыталась".

— Настолько же, насколько мне нравится находиться здесь и трепаться, мне нужно идти на занятия. Так что… — я жестом резко указала на Форанер Марси, который неудобно загораживал Фольксваген.

— Знаешь, если тебе нужна уважительная причина твоему прогулу, у меня есть несколько дополнительных возможностей. Я работаю в главной администрации, и время от времени они находят свой путь к моему кошельку.

— Почему, ты думаешь, я нуждаюсь в уважительной причине для прогула?

— Отдел посещаемости оставил сообщение на твоем телефоне, — заявила Марси, опреденно отреагировав на мою притворную невинность. — Ты прогуляла урок, не так ли? — это не было вопросом.

— Ладно, ну возможно мне нужна записка от медсестры, — призналась я.

Марси одарила меня покровительственным взглядом.

— Ты использовала старую отговорку "у меня болит голова"? Или может классическую: ПМС. И ради чего ты прогуляла школу?

— Не твоё дело. Я получу объяснительную или нет?

Она открыла свою сумочку, поискала и вытащила розовый листок бумаги с логотипом школы. Насколько я могла сказать, это не было подделкой.

— Держи, — сказала она.

Я колебалась.

— Это один из тех случаев, который ещё вернётся, чтобы преследовать меня?

— Так, так, какие мы подозрительные.

— Это выглядит слишком хорошо, чтобы быть правдой..

— Бери уже листок, — сказала она, махая им у меня перед лицом.

У меня было плохое предчувствие, что это было не просто одолжение.

— Ты потребуешь что-то взамен в следующие десять дней? — настаивала я.

— Может не только следующие десять дней…

Я подняла руку.

— Тогда забудь об этом.

— Я всего лишь шучу. Ммда. Ты совсем не забавная. Это правда. Я пыталась быть хорошей.

— Марси, ты не знаешь, как быть хорошей.

— Считай это искренней попыткой, — сказала она и сунула розовый листок мне в руку. — Бери, а я уберу машину.

Я положила листок в карман и сказала:

— Пока мы ещё разговариваем, у меня есть вопрос. Твой отец дружил с человеком по имени Блэйкли, и мне нужно его найти. Это имя тебе знакомо?

Её лицо было маской. Тяжело сказать, какой была её реакция.

— Кто знает. Ты скажешь мне, зачем тебе нужно найти его?

— У меня есть несколько вопросов к нему.

— Что это за вопросы?

— Я бы предпочла не делиться.

— Тогда я тоже.

Я проглотила несколько сомнительных комментариев и попыталась снова.

— Я бы хотела сказать тебе, Марси, на самом деле, но есть некоторых вещи, о которых тебе лучше не знать.

— Мой отец всегда говорил мне это. Я думаю, тогда он врал, и, думаю, ты врёшь сейчас. Если ты хочешь, чтобы я помогла тебе с поисками Блэйкли, я хочу все подробности.

— Откуда мне знать, что у тебя хоть что-то есть на Блэйкли? — запротестовала я. Марси хорошо играла в игры, и я бы не стала сейчас выкладывать её прошлый блеф.

— Отец однажды брал меня в дом Блэйкли.

Я накинулась на информацию.

— У тебя есть адрес? Не могла бы ты взять меня с собой, чтобы найти обратную дорогу?

— Блэйкли больше там не живёт. В то время он разводился, и мой отец временно поселил его в квартиру. Но я видела несколько фотографий на каминной полке. У Блэйкли есть младший брат. Ты его знаешь, потому что он ходит с нами в одну школу. Алекс Блэйкли.

— Футболист?

— Звезда защиты.

Я была потрясена. Значило ли это, что Алекс тоже Нефилим?

— Блэйкли и его брат близки?

— Пока я была там, Блэйкли всё время хвастался Алексом. Что было, так сказать, глупо, потому что наша футбольная команда отстой. Блэйкли сказал, что не пропустил ни одной игры.

У Блэйкли был брат. И его брат был звездой защиты команды средней школы Колдуотер.

— Когда следующий футбольный матч? — спросила я Марси, пытаясь сдержать своё волнение.

— В пятницу. Матчи всегда по пятницам.

— Дома или в гостях?

— Дома.

Домашняя игра! Блэйкли по-видимому сутки напролет разрабатывал прототипы — тем более он захотел бы покинуть свою лабораторию на несколько часов и сделать что-то, чем он действительно насладился бы. Вероятность была такова, что он всплывёт на поверхность на несколько часов в эту пятницу вечером, чтобы посмотреть, как его младший брат играет в футбол. С тех пор как Блэйкли развёлся, Алекс может быть единственной его семьёй. Что делает игру Алекса важной для него.

— Ты думаешь, Блэйкли собирается прийти на матч, — сказала Марси.

— Было бы очень здорово, если это произойдет.

— Это тот момент, в котором ты рассказываешь мне, о чем ты хочешь спросить его.

Я встретила взгляд Марси и соврала глядя на нее с серьезным видом.

— Я хотела спросить, есть ли у него какие-нибудь соображения о том, кто убил нашего отца.

Марси почти вздрогнула, но сдержалась в последний момент. Её глаза смотрели вперёд, не моргая, ничем не выдавая её мысли.

— Я хочу быть там, когда ты спросишь его.

— Конечно, — соврала я еще раз. — Нет проблем.

Я наблюдала, как Марси отъезжает с подъездной дороги. Как только она исчезла с тратуара, я вставила ключ в замок зажигания Фольксвагена. После шести попыток, он по-прежнему не выдавал оживленного воя. Я отмела свое нетерпение, ничто не могло испортить мне настроение, даже Фольксваген. Я только что нашла зацепку, в которой так отчаянно нуждалась.

После школы я поехала к Патчу. Позаботившись о правилах безопасности, я обогнула квартал несклолько раз прежде, чем припарковаться на недавно вымощенной парковке с экстра-широкими парковочными местами. Мне не нравилось ощущение, будто мне постоянно что-то узрожает, но неожиданные визиты недружелюбных Нефилимов и лживых архангелов мне нравились еще меньше. И насколько знал окружающий мир, мы с Патчем были в состоянии разрыва наших отношений. Воспользовавшись своими ключами, я позволила себе войти внутрь.

— Эй? — крикнула я.

Место было пустым. Диванные подушки не были примяты после недавнего сидения, и телевизионный пульт не передвигали со вчерашнего дня. Не то, чтобы я могла представить Патча, сидящего перед телеканалом ESPN целый день. Хотя я должна была догадаться, что он, вероятно, пока ты тратил день, пытался найти реального шантажиста Пеппера или отслеживал Ковбойскую шляпу и Ко.

Я прошла дальше в таунхаус. Сидячая ванна справа, спальня для гостей слева, в самом конце главная спальня. Берлога Патча.

На его кровати было тёмно синее пуховое одеяло с сочетающимися тёмно синими простынями и декоративные подушки, к которым тоже казалось не прикасались. Я подняла жалюзи и упивалась захватывающими панорамными видами бухты Каско и острова Пик под пасмурным небом. Если Марси будет слишком много, я всегда могла бы переехать к Патчу. Моей маме это понравится.

Я отправила Патчу сообщение: "Угадай где я?"

"Мне не нужно угадывать. На тебе устройство слежения," — ответил он.

Я посмотрела вниз. Конечно, сегодня я была одета в джинсовую куртку.

"Дай мне двадцать минут и я буду там, — написал Патч. — В какой конкретно ты комнате?"

"Твоя спальня".

"Справлюсь за 10 минут".

Я улыбнулась и положила телефон обратно в сумочку. Затем я повалилась на кровать королевских размеров. Матрас был мягким, но не слишком. Я представила, что Патч лежит здесь, растянувшись на этой самой кровати, одетый Бог знает во что. Боксеры? Шорты? Без всего? У меня были возможности и методы это выяснить, но следовать в этом направлении — не казалось мне самым безопасным вариантом. Не тогда, когда я сделала все возможное, чтобы сохранить наши отношения с Патчем настолько незапутанными, насколько это возможно. Я нуждалась в нашем образе жизни, чтобы успокоиться прежде, чем я разобралась бы когда, и, если захотела бы сделать этот следующий большой шаг…

Десять минут спустя пришел Патч и застал меня на диване, переключающую каналы. Я выключила телевизор.

— Ты сменила комнату, — сказал он.

— Так безопаснее.

— Я такой страшный?

— Нет, но последствия могли бы быть, — кого я обманываю? Да, Патч бы так страшен. В метр восемьдесят семь, он был воплощением мужского физического совершенства. У меня была стройная пропорциональная фигура, и я знала, что была привлекательной, но я не была супер богиней. Я не страдала от заниженной самооценки, но я была восприимчива к запугиванию, спасибо тебе большое.

Дата добавления: 2015-08-20