Глава 18. Мои странные реакции.

Следующая неделя прошла, как в дурном сне. Я много времени проводил в подземельях, мучимый постоянными сменами настроения и появлением различных желаний. Никогда меня еще так не рвало на части от всего сразу — все ощущения словно сбились в клубок. Я резко переходил от гнева к вопиюще сентиментальной нежности, от ненависти к восхищению самыми незначительными вещами и людьми.

Снейп был непредсказуем вчетверо больше, чем обычно. Я не знал, чего он потребует от меня через пару минут — убрать книги в кабинете или убираться прочь и оставить его в покое.

В один из таких дней он просто наглым образом вышвырнул меня из лаборатории, сказав, что меня ждут наверху. Я поплелся в свою каморку в госпитале, недовольный и злой, но, завидев приехавших в гости Гермиону и Джинни, резко повеселел и остаток дня провел в их обществе, наслаждаясь вниманием и любовью, которые они мне дарили. Лишь один инцидент заставил меня потерять радостное спокойствие в тот день. Мы уже долго сидели в моей комнате, когда на пороге внезапно появился Снейп. Вошел, осмотрел внимательным взглядом моих гостей и неожиданно попросил Джинни выйти с ним в коридор.

Что именно он говорил ей, я так и не дознался от нее позже, но Джин вернулась в комнату какая-то счастливая, сияющая, с горящим взглядом и неисчезающей улыбкой на губах.

Каким именно образом Снейп довел ее до такого состояния, я так и не понял, но с приближением вечера Джин просто расцвела на моих глазах.

Гермиона привезла мне маггловских журналов, и я лениво перелистывал их, пока Джин рассказывала мне о новостях семьи Уизли. Я ее сегодня вообще не узнавал. Она сказала, что останется со мной, когда заспешила домой Гермиона. Был уже поздний вечер, а мы все сидели на моей кровати в комнате госпиталя. Я рассматривал фотографии девушек в журнале, проглядывал какие-то статьи о косметике и моде, любовался видами моря в статье об отдыхе. Джин сидела рядом, перебирала одной рукой волосы у меня на затылке, другой играла с шарфиком на шее.

Я даже не заметил момента, когда она прижалась к моему боку, заглядывая мне в лицо, сдувая волосы на моей шее. Мне было тепло и уютно, я укутал ноги одеялом и едва заметно улыбался ей краешками губ. Джин была просто великолепна. Глаза блестели, губы были чуть приоткрыты. И запах, доносившийся до меня от ее кожи, от ткани легкого шелкового шарфика, был просто великолепен. Такой тонкий аромат распускающихся почек, соединенный со сладковатым запахом ванили, и еще чего-то, что я не мог уловить.

Мир вообще в последнее время будто помешался на запахах. В те моменты, когда Снейп оставлял меня в кабинете либо занимал меня каким-то делом в лаборатории, я все время ощущал какие-то странные, незнакомые запахи в воздухе. Сам он будто решил отмстить мне за все те годы, что мы провели в одной школе. Никогда еще за все это время он не был со мной так близок. Именно в физическом смысле. Я просто изумлялся день за днем его почти навязчивому желанию проникать в мое интимное пространство, на расстояние вытянутой руки, касаться меня, садиться со мной рядом, становиться как можно ближе. Зачастую, стоило мне присесть на диван, он садился рядом, совсем близко, хотя места было предостаточно. Я часто убирал с себя край его мантии, а то и пряди его волос, когда он наклонялся ко мне.

И все время ловил какие-то запахи. Сладкие, терпкие, напоминающие мне то о гриффиндорской спальне, то о доме Дурслей, то о квиддичном поле, то просто о красивых местах на природе, где мне приходилось когда-либо бывать. Причем запахи не только вызывали воспоминания, но и манипулировали моим настроением. Я ощущал их повсюду.

И вот сейчас — снова. Джин пахла чем-то удивительно свежим, весенним. Я смущенно хмыкал, когда она касалась губами моей шеи, приподнимала волосы. Это было некрасиво, но я не мог отложить журнал и смотреть только на нее. Какое-то чувство неловкости в моменты, когда девушка пытается тебя откровенно соблазнять, мешало мне просто открыться навстречу. Джин же, пользуясь моей неловкостью, все уменьшала расстояние между нами, клала голову мне на плечо, согревала горячим дыханием мочку уха, подбородок. Я игриво тушевался, посмеиваясь от щекотки, и упрямо смотрел в сторону.

— Отложи свои журналы, — промурлыкала она мне в шею, но я только застенчиво засмеялся в ответ.

На странице журнала поблескивал приклеенный кусочек пластика — пробник духов. Я уклонился от очередного шутливого укуса Джинни и приподнял краешек. Запах вмиг сразил меня. Совершенно потерявший себя в пространстве, я пару секунд просто хлопал ресницами. Журнал выпал у меня из рук, Джинни потянулась к моим губам с поцелуем, а я сидел и смотрел прямо перед собой, как прибитый пыльным мешком.

— Гарри…— Джин коснулась моих губ, прикрыла глаза и замурлыкала мне куда-то в уголок рта. Я же не мог успокоиться, с каждой минутой накручивая себя все больше. Резко нагнулся, подхватил съехавший по простыне журнал и быстро перелистал его страницы.

Она попыталась убрать мои руки, подтягиваясь ко мне, обнимая за шею. Я же через ее плечо искал страницу, лихорадочно проглядывая глянцевую брошюрку.

Вот оно. Пробник. Я быстро пробежал глазами строчки. Мое внимание привлек состав духов:

Начальные ноты: белая фрезия, персик, ежевика.

Сердечные ноты: орхидея, арабский жасмин, ландыш.

Конечные ноты: сандаловое дерево, амбра, пачули, ваниль, мускус.

Снова эти запахи. Сандал, жасмин. Мне не надо напоминать, где я их слышал. На ком я их слышал, и какое они производили на меня действие.

— Джин, уже поздно. Мне нужно еще спуститься в подземелья к Снейпу.

Она резко выпрямляется, смотрит на меня так, будто я ее только что обозвал или ударил.

Мне не по себе. Но это как с Феликс фелицис — я знаю, что мне нужно сейчас в определенное место в это самое определенное время. И ничего с этим поделать я не в силах.

— Гарри, я вообще-то тут еще, с тобой. Ты собираешься от меня удрать? Опять к своему горбоносому? Он тебя что, приворожил?

В ее тоне столько язвительности и злости, что я невольно вскидываю взгляд на ее раскрасневшееся лицо. Джин просто вне себя от гнева.

— Не надо так о Снейпе. Он меня вылечил… — тихо, но уверенно заявляю я.

— Ах, даже так? Он стал тебе дороже меня? С каких пор, Поттер? Ты его ненавидел всю свою сознательную жизнь! А теперь целоваться с ним готов!

От последних слов меня дергает. Я резко вскакиваю с постели и поправляю джинсы.

— Ни с кем я не целуюсь! Мне нужно видеть его. Это срочно. У меня к нему… есть дело!

Джин выпрямляется, держа плечи ровно, как статуи на фасаде Хогвартса.

— Поттер, я вообще-то собиралась остаться здесь! Тебе абсолютно на это наплевать?

Я смотрю на нее непонимающим взглядом, шаря руками под подушкой в поисках палочки.

— Остаться здесь? На ночь? Ты чего, Джин? Хочешь, чтобы миссис Уизли трансфигурировала меня в спицы для вязания? — я пытаюсь смеяться, но ей явно не смешно.

Стоит, упершись руками в бока. Совсем, как Молли.

— Знаешь что, Поттер. Если у тебя кто-то есть, нечего мне голову морочить! Мы с тобой еще не помолвлены, так что у тебя есть время подумать!

С этими словами она хватает пальто и выскакивает в коридор.

Я удивленно смотрю ей вслед, но догонять и не пытаюсь. В конце концов, она не говорила мне, что собирается остаться здесь на ночь. Да и спать тут негде. И Молли меня убьет. Так что все к лучшему. А характер у Джин взрывной, но она быстро остывает. Уверен, не успеет еще аппарировать от ворот Хогвартса, уже пожалеет о своем грубом тоне.

Я поднял руку и медленно сжал пальцы в кулак. Осторожно постучал. Молчание. Еще раз. Где, мантикора его задери, Мари?

На третьем стуке дверь распахнулась так резко, что я подпрыгнул на месте. Мы оба одновременно уставились друг на друга. Он на меня, я — на него.

Снейп. Еще никогда не видел выражения такого, не побоюсь этого слова, изумления на его лице. Может быть, со стороны это не выглядело таким вопиюще явным, но я-то знал его мимику лучше кого-либо в замке. Он был просто поражен моим появлением на его пороге едва ли не поздней ночью.

Пауза затянулась, но ни один из нас не был способен сдвинуться с места. Я, замерший перед дверью, совершенно ошалело разглядывающий его в одном темно-зеленом халате, обнажавшем шею и белую безволосую грудь, и он, уставившийся на меня с не меньшим изумлением, не пытающийся даже запахнуться поглубже и не сводящий взгляда с моего бледного лица с полосками румянца на скулах.

Я первым нарушил молчание.

— Я могу войти, сэр?

Он непроизвольно потянулся за краем воротника халата, прикрываясь и поеживаясь от холода.

— Какого черта, Поттер? Вы знаете, какой сейчас час?

Я описал глазами полукруг, раздумывая.

— Вряд ли, сэр.

— Сейчас одиннадцать ночи. Почему вы не спите?

— Я не знаю, сэр. Я просто понял, что мне нужно спуститься к вам в подземелья. И спустился.

Он смотрел на меня так, что я впервые всерьез задумался — может ли у человека, внешне не выдающего свое изумление, случиться сердечный приступ от тщательно скрываемого шока?

— Зачем?

— Что зачем, сэр?

— Зачем вам спускаться в подземелья?

Внезапно его взгляд выразил какое-то понимание, и он уже гораздо увереннее взглянул на меня.

— Где ваша невеста, Поттер? Вы поссорились с ней?

Я удивленно поднял брови. С каких пор Снейп интересуется моей личной жизнью?

— Нет. Она, правда, обиделась, что я ушел, но это ничего. Джинни вспыльчива, но отходчива.

— Тогда она, наверно, уже поджидает вас в госпитале.

— Я так не думаю.

Переминаюсь с ноги на ногу на пороге. В подземельях достаточно прохладно. Не хватало еще простудиться. Он видит, как я зябко повожу плечами, и в задумчивости переводит взгляд в сторону.

— Поттер, идите спать. Сейчас не время и не место для дискуссий о характере вашей невесты.

Я поджимаю губы и недовольно кривлюсь.

— Сэр, я шел сюда потому, что мне это было нужно!

Он возводит глаза к потолку, напряженно выдыхает и продолжает, явно пытаясь сдержать гнев.

— Вы своим стуком заставили меня покинуть ванную. Я могу спокойно принять душ хотя бы вечером? Без вашего присутствия?

— Я не буду мешать вам, сэр, — заверяю я совершенно спокойным тоном.

— Вы мне уже мешаете, Поттер!

Вздыхаю. Опускаю голову, разворачиваюсь, чтобы уйти. Замираю вполоборота, оглядываюсь назад. Дверь приоткрыта, но его на пороге уже нет. Что это значит? Это означает, что я могу войти?

Приближаюсь, заглядываю в проем двери. Его нигде нет. Комната пуста.

Осторожно захожу, прикрываю за собой дверь, иду в ту сторону, где все время стояла моя кровать. И… замираю в изумлении. Мало того, что ее нет, нет дивана, из которого он ее обычно трансфигурировал, так еще вся поверхность пола в этой части комнаты устелена какой-то травой. Трава слева, трава справа. Все пространство по левую сторону от двери застлано желтоватыми и бурыми кустиками какой-то полузасохшей зелени. Слышу, что из ванной доносится плеск воды. Значит, он все же вернулся в душ. Но если нет моей кровати, куда мне деваться?

Дверь в его спальню приоткрыта. Я прохожу мимо, заглядываю в щель между краем приоткрытой двери и косяком. На кресле лежит его сюртук, поверх него белым пятном светлеет рубашка.

Что мне здесь делать — не знаю. Зачем пришел, не знаю тем более. Усаживаюсь в кресло, откидываюсь назад, прикрываю глаза. Не проходит и пяти минут, как мои веки странно тяжелеют. Понимаю, что это действие травы, уже когда поднять ресницы просто нет сил. Ну и ничего, не страшно, если я немного вздремну в кресле.

Когда неожиданный шум будит меня, я резко дергаюсь всем телом и распахиваю глаза в испуге. Ни Снейпа, ни кого-либо другого в комнате нет. Но дверь в коридор приоткрывается, и появляется Мари. Удивленно смотрит на меня, вздыхает и влезает на кресло напротив, закутываясь в плед. Судя по тому, как он окопался и повернулся ко мне спиной, разговаривать с ним нет смысла. Я прислушиваюсь к тишине. Вода уже не льется, в комнатах полутемно, только неяркий свет горит над тем креслом, где мирно посапывает эльф.

Я оборачиваюсь в сторону спальни. Там тоже виден отблеск света, похожего на огонь камина. Снейп еще не спит? Сколько же времени прошло с тех пор, как я присел сюда? Поднимаюсь, недовольно кошусь на траву на полу. Видимо, на Мари она тоже действует. Уж больно сладко он сопит.

— Профессор, — я подхожу к двери в спальню, но оттуда не доносится ни звука. Мне никто не отвечает, и вообще похоже на то, что обитатели подземелий давно спят.

Ну что ж. Если меня оставили дремать в кресле, это ведь еще не значит, что я соглашусь провести в нем всю ночь. Захожу в спальню.

Нет, это просто прелесть что такое. Снейп преспокойно спит под одеялом, укутавшись до самого подбородка. Я понимаю, конечно, что меня сюда никто не звал, что пускать меня сюда не хотели, вообще я здесь лишний, и меня видели спящим в кресле, но все же вот так оставить меня одного в комнате, где нет кровати, и отправиться спать, не обращая на меня внимания — это уже явный перебор.

Я обхожу комнату, разглядывая предметы в полутьме, стараясь ни на что не наступить и ни обо что не споткнуться.

Его вещи так и остались лежать на кресле. Прохожу рядом, косясь на сочетание белой и черной ткани, и внезапно вспоминаю, зачем именно пришел сюда. Запах. То, что напомнило мне запах, исходивший от Снейпа, когда мы пробовали вернуть зеркалу его магию. Сочетание сандала, жасмина, запаха новой кожаной экипировки, дождя и много чего еще.

Он ведь больше не пахнет этим, но это не мешает мне помнить тот запах, находить его составляющие в других местах и сочетаниях.

Опасливо бросив короткий взгляд на кровать, я касаюсь рукой его рубашки на кресле. Приятная коже ткань, ощущение швов и пуговиц под кончиками пальцев. Я уже смелее касаюсь, беру ее в руки. Рубашка Снейпа. Мы все, ученики, мои друзья, весь Хогвартс, привыкли видеть только края воротничка, выглядывающие из-под его неизменного сюртука. Не думаю, что кому-либо в замке приходилось видеть зельевара просто в одной рубашке, не одетым и не завернутым в кокон его обычной брони из одежды и язвительности.

Мы никогда его в ней не видели, но он ведь носил ее все это время, носил эту белую рубашку под сюртуком. И вот сейчас она в моих руках. Я даже не понял, зачем и как, но ощутил, что поднес ее к лицу, только когда ткнулся носом в прохладную ткань.

Нет, того запаха нет. Есть другой. Запах кожи, волос, какой-то травы. Я трусь носом о ткань в своих руках и, когда дохожу до воротничка, прикрываю глаза от наслаждения. Вот именно здесь отголосок того запаха, который так сводил меня с ума, смешанный с индивидуальным запахом тела, запахом мужчины. Знакомый мне отголосок идет от волос, это я понимаю быстро и, как кошка, нанюхавшаяся валерьянки, дурею от него, проводя рубашкой по своей щеке, вдыхаю все новые и новые ноты, более легкие и более зовущие, чем сам запах.

Внезапно меня словно пробивает каким-то ощущением извне. Я открываю глаза и перевожу взгляд на кровать. Снейп.

Сидит в кровати, откинув одеяло, и смотрит на меня…

20.01.2013

Дата добавления: 2015-08-17