Глава 11. День второй.

Утро я провел с Джинни. Было как-то до удивления спокойно просто держать ее за руку, разговаривать о своем, о нашем личном. Сейчас я мог хотя бы оправдывать себя тем, что еще неделя-другая, и я не буду дарить любимой девушке вот этого Василиска, которым сейчас стал — слепое разъяренное чудовище.

Мы строили планы на будущее, предполагая, как быстро будет продвигаться мое лечение, как много нам еще предстоит сделать, мечтали о собственном доме и крылечке в завитках плюща, когда в комнату вошла мадам Помфри.

— Как вы себя чувствуете сегодня, Гарри?

— Спасибо, Поппи. Неплохо.

Вот один из аспектов взросления. Мне позволено называть грубоватую, но предельно внимательную женщину просто по имени. Я приветливо улыбнулся ей.

Она на мгновение остановилась у кровати, и по движению Джинни в ту сторону я понял, что колдомедик пришла не просто так. Джин явно ждала от нее новостей.

— Гарри, профессор Снейп просил передать тебе, что в двенадцать он ждет тебя в лаборатории.

Меня почему-то дернуло. Сейчас, увлеченный собственными делами, наедине со своей девушкой, я пытался хотя бы на время выкинуть из головы мысли о хмуром слизеринце, о необходимости закончить курс, о предстоящих муках. Комок неприятных и почти болезненных воспоминаний навалился разом, будто и не было перерыва между вчерашним пережитым адом и предстоящим сегодняшним.

Я спросил время и с удовольствием отметил, что в моем распоряжении еще час.

* * *

— Нет, Джинни. Только до арки, ведущей в подземлья. Не дальше. Я же не полный инвалид. И я знаю Хогвартс, как свои пять пальцев.

— Ну ладно, ладно.

Мы спустились на первый этаж, и я обнял ее напоследок.

— Иди. Передай привет всем своим!

— Обязательно.

Я нащупал рукой край каменной арки, ведущей из центрального холла в подземелья, и помахал рукой невидимой фигурке девушки позади себя.

Нет, сюда ты больше не пойдешь со мной. Этого я допустить не могу. Каким бы это бредом мне ни казалось, вчерашний инцидент со Снейпом будто бы разделил меня надвое. Одна часть принадлежала Джинни, помнила запах ее волос и вкус ее губ, другая принадлежала Снейпу, и …помнила то же самое…

Меня передергивало, даже когда я просто думал об этом, не то чтобы воспринимать этот свой бред всерьез. Но люди сейчас и вправду для меня существовали голосом, запахом и прикосновениями. Я стал многое замечать, не видя лица человека, не поддаваясь на провокацию мимики и жестов. Запахи и звуки говорили мне многое, заменяя мир зрительный зачастую более основательно, чем я воспринимал его, скользя взглядом по лицам и предметам. Гермиона со своими книгами была права.

Прохлада подземелий, едва ощутимый ветерок, доносившийся откуда-то снизу. Я дошел до нужной двери и понял руку, чтобы постучать. Но дверь открылась сама.

— Что же ваша невеста бросила вас посреди дороги, Поттер?

Мне хотелось скривиться и с кислой миной произнести в ответ такое же ласковое "а вам до всего есть дело?", но я сдержался.

— Ей нечего делать здесь. К тому же я не беспомощен.

В ответ донеслось насмешливое фырканье, которое я решил оставить без внимания. Прошел на свое место у стола и, ощупал рукой спинку стула, присел, ровно и натянуто держа спину.

— Впечатление от зелья будет каждый раз одинаковым? — спросил я в никуда, не слыша его шагов в комнате.

Он не ответил.

Сбоку что-то зазвенело, послышалось легкое хлюпание жидкости, принимающей очередной компонент зелья. Он кашлянул и сделал несколько шагов ко мне.

На колени мне лег достаточно ощутимый на вес предмет. Я протянул руку и сжал в пальцах что-то, похожее на пестик.

— Что это?

— То, что я обещал вам.

Я сдвинул брови. Он хочет сказать, что мне предстоит вцепиться зубами в эту палку, чтобы не задохнуться и не подавиться рвущимся наружу содержанием моего желудка?

Я медленно повертел пестик в руках.

— Вас не устраивает мой выбор? Я могу предоставить для вас любой другой выбранный вами предмет.

Я чуть заметно скривился.

— Мне все равно.

Ты думаешь, что я испугаюсь или начну просить тебя поискать что-то более подходящее? Не дождешься! Пусть будет пестик. Хоть клык дракона, лишь бы я вышел от тебя сегодня, различая контуры предметов в своей темноте!

— Зелье готово.

Уже? Ох. Вчера у меня была хотя бы пара минут на то, чтобы восстановить ритм сердца после прогулки по лестницам и закоулкам каменных коридоров. Как бы я не храбрился, риск споткнуться и влипнуть носом в каменный пол никто не отменял.

— Вам нужно время подготовиться, Поттер?

Я резко встал, сжимая в руке пестик.

— Ничего мне не нужно!

Он смерил меня оценивающим взглядом, и я кожей ощутил, как пробежала по мне волна его насмешливой снисходительности.

— Тогда Petrificus Totalus?

А вот это уже было серьезно. Я приоткрыл и вновь сомкнул губы.

— Нет? Я сделаю, как вы скажете, Поттер.

Я замешкался с ответом. С одной стороны, мне было противно согласиться с тем, что он все же может диктовать свои условия, с другой сама мысль о том, что случится с моим телом, выбери я этот путь, пугала до дрожи.

Я молчал, когда он подошел ближе, и взял меня за руку.

— Не теряйте остатки разума, Поттер. Я ценю ваше геройство и терпение, но сейчас не тот момент, когда эксперименты над самим собой оправданы. У меня еще три свидания с вами на этой неделе, и я не желаю тратить время еще и на то, чтобы сращивать ткани и вправлять вывихи.

Ну что ж. По крайней мере, я не сказал "нет".

Он провел меня на середину комнаты и вручил бокал с восстанавливающим.

— Оно помогает мне? — я сунул нос в бокал, будто пытаясь на нюх определить степень его влияния на поднятие моего болевого порога. Он хмыкнул.

— Я мог бы предложить вам попробовать без него, но тут уж эксперименты не рискнул бы ставить даже я.

Я вздохнул и залпом опрокинул содержимое бокала в себя. По телу разлилось приятное тепло.

— Я готов.

Нихрена я не готов. Но если рассуждать так, то и не буду. Я протянул вперед левую руку, и он тут же подставил под нее свою.

Правая стиснула поднесенный мне еще теплый стакан. Запах ягод. Я буду шарахаться от него, как дементор от Патронуса, когда это все закончится.

Поднося стакан к губам, невольно сжал его руку. Один глоток, второй, третий. Не дожидаясь приближения спазма, отбросил стакан в сторону, и мою руку тут же прижали локтем к своему боку, толкая меня к себе. Во рту появился плотный эбонит пестика, я сжал челюсти. Вдохнул запах полыни, исходивший от его мантии… и карусель боли и спазма закружилась снова.

Видимо, я каждый раз буду поражаться тому, как можно выносить это. В моем теле взрывались костры невероятной боли, отдаваясь синими языками пламени в мозгу. Я помню только, как падал в пропасть, по кусочкам, разорванный на мелкие части, разрозненный и заходящийся неистовым криком. Потом все исчезло.

* * *

— Пришли в себя, Поттер?

Я приподнял ресницы, попытался пошевелиться. Тело пронзила сумасшедшая боль, я застонал и попытался расслабиться. Под щекой что-то теплое согревало и успокаивало.

— Нет, лучше не двигайтесь. Говорить и глотать сейчас вы тоже не сможете.

Я сглотнул и тут же застонал снова. Распухшие губы, невероятно ноющий и огнем горящий язык.

— Предвижу ваши вопросы. Поэтому объясню заранее. Пестик в зубах вы все же не удержали. А потому сильно прикусили себе язык. И не только. Губы так же пострадали.

Пытаюсь сконцентрироваться на каком-то неприятном ощущении влаги на щеке. Понимаю, что из уголка рта капает слюна. Пытаюсь сглотнуть. Тщетно. Кривлюсь от боли.

— Я же сказал. Не пробуйте говорить и глотать. Потерпите еще немного. Я не рискнул насильно разжимать ваши челюсти. Пара минут, и я залечу ваши повреждения. Не двигайтесь.

Уже более отчетливо ощущаю тепло под своей щекой. Судя по всему, это его нога. Если это так, то неслабые у него мышцы бедра — при моих попытках шевелиться они напрягаются под моей щекой. От глупой мысли пытаюсь улыбнуться, но жалкая гримаса приводит к очередному стону.

— Когда же вы будете хоть что-то слушать? — устало бормочет он.

Мое тело явно полулежит на ковре, голова — на его ноге. В какой позе он сам, я сказать не могу.

Я хотел уже возмутиться тем, что он не дает мне подняться, как вдруг по телу пробежала крупная дрожь, и сведенный спазмом желудок подвело.

Судорога, заставляющая меня мелко дрожать, еще одна. Я закрыл глаза от боли. Не столько внутренней, сколько моральной. Стоило так старательно изображать из себя героя, чтобы сейчас лежать у него на коленях, грозя украсить содержимым и так пустого желудка поверхность ковра?

— Вставайте.

Он осторожно подхватил меня под руки и приподнял.

Тело выкручивало, я попытался стать на ноги, но ноги подкосились тут же, и я рухнул прямо на него, не успев удержаться.

Каково же было мое изумление, когда Снейп не только не отпихнул от себя этот измазанный слюной, не держащийся на ногах полутруп, но и мягко привлек меня к себе. Я сделал движение, чтобы выпрямиться, и стать таки ровно, но вновь потерпел поражение и только ткнулся носом в его плечо. Такого мне ощущать не приходилось. Тело не слушалось приказов мозга абсолютно. Я словно был тряпичной куклой, у которой ноги волочатся сами по себе, руки висят плетьми, а глаза застыли в одной точке.

— Потерпи. Еще несколько минут, и все пройдет. Дай своим мышцам обрести тонус. Не двигайся.

Я не знал точно, какие именно ощущения вызывает во мне этот глубокий низкий голос над самым моим ухом, и чего мне хочется больше — оттолкнуть его и быстро покинуть комнату, чтобы никогда не возвращаться, или и дальше стоять вот так, впервые за этот год ощущая успокоение и надежность остановившейся минуты.

Он обратился ко мне на "ты". Я отметил это, когда прозвучавшие слова достучались-таки до моего затуманенного сознания. Значит, я все же выгляжу слишком жалко. И он меня жалеет.

Я снова толкнулся назад. Но он даже не заметил этого. Я же удивленно приподнял брови, осознав, наконец, что приятные ощущения на моей спине — это поглаживания его руки. Он меня успокаивал. Снейп меня успокаивал. Все настолько плохо?

— Ты не ощущаешь боли в сердце, Гарри? У тебя просто сумасшедший пульс.

Гарри?? Я вскинул голову, попытался рассмотреть его лицо в своей мгле… и замер…

Размытые очертания головы прямо передо мной. Я не видел ни лица, ни волос, но контур фигуры был явно темнее всего остального пространства позади него.

— Что такое? Замечаешь улучшения?

Я едва заметно кивнул.

Попытался снова отлепиться от него, приподняться. Руки немели, словно я лежал на них, подвернув под себя, всю ночь. Попробовал сжать пальцы на его предплечье, чтобы дать себе опору, но рука не удержала вес тела, запястье подвернулось, и я вновь упал ему на грудь.

— Да постой же ты… — несмотря на слова, в голосе звучали только горечь и волнение.

Меня внезапно резко дернуло, словно тяжелым всхлипом после плача. Я изумленно охнул, когда теплая ладонь легла мне на висок, поворачивая мою голову так, чтобы я щекой лег ему на грудь. Я не был в состоянии сопротивляться.

Сколько мы так стояли, я не знаю. Когда мои глаза открылись снова, я уже лежал на своей подушке, наволочку и плотность которой узнал бы, наверное, из тысячи.

Приподнялся. Коснулся кончиками пальцев губ, пошевелил языком. Немного тянуло кожу, но ни боли, ни неприятных ощущений уже не было.

— Профессор? — осторожно позвал я в уже чуть менее непроглядную, но еще непонятную мне действительность.

— Гарри! Ты живой! Слава Основателям!

Джинни. Схватила меня за руку, прижимает ее к губам. Я ощутил с другой стороны касание пальцев Гермионы к своей щеке.

— Мы так боялись за тебя!

— Почему? — легкая растерянная улыбка на моих губах.

— Ну, ты ведь не приходишь сам. Снейп приносит тебя сюда каждый раз на руках. Сегодня я ждала твоего возвращения здесь. А когда ты появился, просто испугалась твоего вида.

— Испугалась? — я протянул руку и коснулся щеки едва улавливаемой фигуры, чьи контуры выделялись на фоне белой ширмы.

Джин схватила меня за руку.

— Гарри, ты меня видишь? Ты видишь меня?

— Только силуэт, очень размыто. Только контуры фигуры.

Она прижала мою руку к губам, и я ощутил на своей коже горячие капли.

— Джин, ну что ты? Не надо плакать! Все ведь хорошо!

Она старательно закивала, не отпуская моей руки. Я нашел взглядом второй контур головы слева и протянул руку. Гермиона сжала ее в прохладных пальцах.

— Так чем я так напугал вас?

— Ты в крови был. Кровь шла из носа. И губы были в запекшейся крови. Весь просто изранен.

Я нахмурился. Вот уж не думал, что им придется видеть все это.

— Почему он сам не привел меня в порядок? Зачем заставил вас видеть все это?

Гермиона укоризненно наклонила голову.

— Гарри, не осуждай его. Он сам едва живым ушел отсюда. Попросил мадам Помфри залечить твои губы и язык и попытался вернуться в лабораторию. Но…

— Что?

— Он почти упал на пороге, Гарри. Видимо, это ужасно тяжело и для него. С нами был Рон. Он успел подхватить его, прежде чем тот упал.

— Снейп упал? — почему-то у меня внезапно кольнуло сердце, стало так тоскливо, так страшно, будто комната резко наполнилась дементорами. Я даже ощутил привычный холодок.

— Не совсем. Рон подхватил его, но тот оттолкнул его руки, немного постоял у стены и ушел. Мы предлагали проводить его, но он даже не взглянул на нас. Мне кажется, он нас даже не услышал.

Я тяжело вздохнул.

— Нужно посмотреть, как он. Я схожу к нему.

Девушки сразу же налетели на меня, как две разъяренные птицы. Мне было категорически запрещено вставать, шевелиться, да и вообще лучше — поменьше разговаривать.

— Мы по очереди ходили в подземелья, все трое. Но он никому не открыл.

Я нахмурился еще сильнее.

— Гермиона, может ему совсем плохо?

— Гарри, ну мы бы не оставили все так. Директор сама спускалась к нему. Ей он тоже не открыл, но ответил через дверь, что все нормально и ему нужно время, чтобы восстановить силы.

Я опустил голову и недовольно зашевелил губами. Ситуация мне совсем не нравилась.

Джинни гладила меня по руке и, как мне казалось, продолжала плакать.

— А вообще, Гарри, — Гермиона запнулась, подбирая слова, — тебе не стоит его ненавидеть.

— Я давно перестал это делать…

— И правильно. Знаешь, мне сегодня показалось, что он готов ради тебя на что угодно…

Я тяжело сглотнул.

— Почему ты так думаешь?

— Потому, что несколько минут назад он возвращался сюда…

Джин удивленно втянула в себя воздух, не отрывая губы от моей ладони.

— Джинни сидела спиной и не видела. А я лицом к двери. Он открыл дверь, увидел нас всех здесь и закрыл ее снова. Такой белый, как стена… И взгляд такой…

На пару мгновений в комнате повисла напряженная тишина.

— А еще, Гарри, я видела в его волосах седые пряди. Когда он только вернулся в школу несколько дней назад, их не было…

Я набрал воздуха в грудь до изнеможения и долго выдыхал толчками. Мягко забрал у Джин свою руку и прикрыл глаза.

— Я посплю. Очень обессилел. Скажите мадам Помфри, что я отдохну, а потом попробую поесть.

Девушки закивали, расцеловали меня, посоветовали выспаться, и дверь за ними закрылась. Я остался один.

Закрыл глаза. Навязчивая мысль не давала мне покоя. Он там один. Конечно, он взрослый мужчина, он талантливый зельевар, и вообще неимоверно живучий сукин сын. Но все же.

Не он пил то зелье, но… Ко мне вот пришли трое, меня ни на минуту не оставляли одного…

Я с гневом откинул от себя одеяло. Покрутил головой. Как это было ни странно, с наступлением сумерек я различал очертания предметов даже лучше, чем днем.

Ну почему со мной нет отцовой мантии, когда она так нужна?

Приоткрыл дверь и высунул голову в общую комнату госпиталя. Насторожился, прислушиваясь к малейшим звукам. Тихо.

Постоял минуту, вслушиваясь в собственное дыхание и мерный стук часов в другом конце огромной комнаты.

Я ведь все рано не засну. Сделал шаг вперед. Еще один.

— Куда это вы собрались, мистер Поттер?

Дохлый пикси! Кто там еще?

Конечно, мадам Помфри. Кто еще может застать меня врасплох в больничном крыле?

Добрых полчаса ушло на то, чтобы уговорить ее разрешить мне спуститься в подземелья. Она не хотела и слушать ничего подобного, но, когда я пригрозил отказаться от еды на сутки, все же согласилась. Я принял условия — надеть теплую куртку и дать проводить себя до двери в лабораторию. Об отказе не могло быть и речи. Пришлось уступить хотя бы в этом. По крайней мере, все же я добился своего.

Было около семи вечера, когда я в сопровождении Поппи спустился более длинным, но не проходящим через всю школу путем в подземелья. Этому я был только рад — лишнее внимание праздношатающихся учеников мне явно было не нужно.

Я вновь, как обычно, дождался, пока шаги колдомедика стихнут за поворотом, и постучал. Тишина.

— Профессор Снейп…

Дверь тут же распахнулась, и я подавился глотком воздуха, от неожиданности жадно набранным в грудь. Прищурил глаза, но ожидаемого силуэта перед собой не увидел.

— Професcор…

— Гарри Поттер, сэр…

Эльф. Мерлин, где Снейп?

Я опустил невидящий взгляд на уровень пояса и озвучил свой вопрос вслух.

— Мистер Снейп в комнатах. Он спит. Мне не велено никого впускать к нему.

Я шагнул в комнату и на ощупь закрыл за собой дверь.

— Тогда зачем же ты впустил меня?

Чуть заметно улыбаясь и ожидая услышать нечто вроде того, что он не мог меня не впустить, "я же Гарри Поттер", как зачастую отвечали мне эльфы, я слегка опешил, когда в ответ прозвучало вполне убежденное:

— Вас велено пускать всегда!

Ну конечно! Еще бы Снейп запретил меня пускать! Мало ли, мне станет плохо, или я посреди ночи начну снова биться в судорогах! Я фыркнул себе под нос и прошел к камину, как нельзя вовремя зажженному в прохладных подземельях.

— Ты уверен, что профессор в порядке? — пытаясь отыскать невидящим взглядом где-то перед собой ушастого, спросил я.

— Да, сэр.

— Откуда ты можешь это знать?

Эльф, казалось, был удивлен постановкой вопроса, но все же ответил.

— Мистер Снейп вернулся не так давно из госпиталя и лег отдыхать. Почему с ним должно быть что-то не в порядке?

Мне хотелось дать ему подзатыльник и крикнуть в одно из больших оттопыренных ушей, что смотреть надо лучше, в каком состоянии человек в комнату заходит. Но я сдержался и только недовольно поджал губы.

— Хорошо. Ты можешь принести мне что-нибудь поесть?

Отправив мелкого за ужином, я присел на диван и пытался разгляеть языки пламени в камине. Не могу же я, в самом деле, заглянуть к нему в спальню? Да и если он не так давно пришел, значит, все же находится в терпимом состоянии.

Протянул руки к огню в камине и с удовольствием размял пальцы над приятным теплом.

Вернулся эльф с подносом еды, поставил на стол и недовольно устроился в кресле, свернувшись клубком. Я слышал, как он возится, поджимая коленки. Очевидно, я оторвал его от сна. Как-то я здесь сегодня ни к чему.

Ну что ж, хотя бы поужинал спокойно.

Уже вытирая рот салфеткой, от неожиданности чуть не запихал ее в рот. Нельзя же так возникать из ниоткуда!

— Какого дементора вы забыли здесь, Поттер?! — голос настолько сочится ядом, что меня передергивает.

Я встаю. В конце концов, я на его территории.

— Вам больше негде поужинать?

Как он умудряется шипеть с такой яростью, не переходя даже на чуть повышенные тона?

— Простите, сэр. Я зашел узнать, как вы чувствуете себя!

Он подлетел ко мне молнией, схватил за ворот рубашки и едва не поднял в воздух. Я не видел его лица, улавливая только контур нависшей надо мной фигуры, но мог представить, как его перекосило от злости.

— Как я себя чувствую? Через минуту буду чувствовать вполне сносно, когда впечатаю вас в стену в этой комнате! Что я говорил вам? Никакого напряжения и излишней активности! Отдых и восстановление сил! Какого черта, объясните мне на милость, вы разгуливаете в одиночку по коридорам в то время, когда должны были спать?

— Я пришел не сам! Меня проводили!

— Вы еще и мисс Уизли заставляете потакать вашим прихотям?

Я вцепился в его руку и с неимоверным трудом оторвал ее от своего воротника.

— Меня проводила мадам Помфри! И я всего лишь хотел удостовериться, что с вами все нормально!

— Половина Гриффиндора весь вечер ломилась в мою дверь, подняли на ноги директора! Скажите, Поттер, что я вам сделал, чтобы вы и ваши друзья не давали мне покоя весь вечер? Я едва смог заснуть!

— Простите их. Гермиона видела…

— Что она видела?

— Вам было плохо там, в госпитале…

— И вы решили досаждать мне своим вниманием весь вечер, чтобы мне резко похорошело?!

Я не выдержал. Развернулся на голос и, сжав кулаки до боли, проорал:

— О вас заботятся, черт возьми! Неужели вы такой бесчувственный, что не можете понять элементарного внимания! Мои друзья беспокоились! Вы остались здесь один! Если бы вам потребовалась помощь, об этом никто бы не знал!

— Мне не нужна ваша помощь! И не нужна ваша забота! Неужели это так трудно понять? Я хочу остаться один, выполнив свою работу!

Я на ощупь быстро нашел двери, и вылетел в коридор.

— О, Гарри! Я уже начала беспокоиться!

Черт. Помфри. Конечно, куда бы она ушла без меня!

— Добрый вечер, Северус!

Уже чуть не столкнувшись с колдоведьмой, я понял, что он вылетел в коридор вслед за мной.

— У вас все нормально? — по тому, как прозвучал ее голос в каменных стенах, я понял, что Поппи с удивлением переводит взгляд с меня на Снейпа и обратно.

— Да, Поппи. Спасибо. Мистер Поттер как раз направлялся обратно в госпиталь. Будьте так добры, доставьте его туда в целости и сохранности.

Сама вежливость и внимание! Я проигнорировал руку колдомедика и быстрыми шагами направился прочь из подземелий.

18.01.2013

Дата добавления: 2015-08-17