Глава 4. Книги, мифы, жмурки.

Я не скажу, что мне очень скучно одному. Только сейчас, потеряв зрение, я понял, как много видел в свои восемнадцать. И самое тяжелое — сколько я еще не видел. Если мне действительно предстоит жениться, я так и не увижу счастливого лица Джинни, ее свадебного платья… Хотя какая мне к дементору свадьба! Я просто не представлял себя женихом в таком виде. Но, несмотря ни на что, моя малышка Джин не бросала меня ни на минуту. После тяжелого разговора, произошедшего между нами после моей глупой выходки, я понял, что так просто ее не сбить с решения быть моей женой. Джин терпеливо пережидала приступы ярости, когда я, не в силах справляться с элементарными вещами, крушил все вокруг себя.

Любовь, безусловно, все стерпит и переживет, но преподносить семнадцатилетней девушке подарок в виде беспомощного, слепого, изуродованного мужа не хватало наглости даже у такого "высокомерного заносчивого идиота", каким считал меня Снейп. Не так давно окончившая школу, еще толком не ставшая на ноги девушка, мечтающая о собственном доме и семье, не должна получить в мужья инвалида, до конца ее жизни повешенного ей на шею. Я слишком уважал для этого Джинни и всю семью Уизли вообще.

Как я могу радостно вручить девушке, которая влюблена в меня с детских лет, вместо ее варианта принца на белом коне — Гарри-в-круглых-очках этого урода в шрамах, слепого и почти беспомощного?

Мои грустные мысли прерывает появление в комнате Гермионы.

— Гарри, доброе утро! Как спал?

Я в ответ только приветственно поднимаю руку. Она знает и уже привыкла к тому, что общаться я сейчас зачастую не расположен.

— Принесла тебе интересную книгу. Читала всякое в библиотеке о зрении, о магии, влияющей на зрение, и нашла вот это. Хочешь, почитаю тебе?

Я кивнул.

Гермиона всегда читала с упоением, даже вслух и даже мне. Хотя я далеко не самый внимательный слушатель, читает она всегда с выражением, не бубнит однотонно, не прерывается резко, выделяет паузами абзацы и часто вставляет свои комментарии.

Я подтянул под себя ноги, чуть откинулся назад.

— Читай.

— Знаешь, я даже не представляла, какие глубокие корни у всего этого.

Я молчал, сложив руки в замок на коленях. С необходимостью ловить взгляд собеседника, следить за мимикой отпало и желание вообще как-то реагировать на слова людей. Какая разница, что покажет мое изуродованное лицо, полускрытое повязкой?

— Я читала мифы, разные сказания. Все сводится к одному — закрыть глаза, значит — умереть. Но в разных смыслах.

Я все же изобразил ухмылку краешком губ и кивнул. Очень уж слова совпадали с моими собственными мыслями.

— Вот. Слушай. Я буду зачитывать тебе выборочно, цитатами из разных книг. Так не будет лишнего, и ты сложишь все сведения в одну картинку.

"Завязанные, невидящие глаза — это атрибут игры в жмурки".

"Жмурки, прятки — это игра, в которой один из игроков с завязанными глазами ищет других. Игра существует в культуре большинства стран, и известна со времен античности. Правила ее за все время практически не менялись, сюжет схож в различных вариантах. Обязательны три условия: наличие по меньшей мере двух игроков: того, кто ищет, ловит, и тот, кого ищут. При чем тот, кто ищет, должен быть ограничен в сфере своего зрения, а тот, кого ищут, должен как-либо давать знать о своем местонахождении.

Игра считается детской. Но настолько ли она проста? Если копнуть хотя бы немного глубже, увидим скрытый смысл игры. То есть сюжет подразумевает под собой гораздо более сложную основу и трактуется так: слепой ищет зрячего, мертвый ищет живого".

— Дальше тут идет много разъяснений, откуда взялась такая мысль. Подтверждение того, что во всех культурах и традициях умереть — значит потерять зрение, приводятся выражения, существующие для определения жизни, как возможности видеть некий свет. И саму смерть представляют незрячей, слепой. Да и духов, оборотней и прочую нечисть, приходящую пугать, мы видим только ночью, в темноте.

— Да, знакомо,— фыркнул я.

Гермиона на миг остановилась. Я ощущал на себе ее внимательный взгляд.

— Василиска помнишь? Он меня по звукам искал, когда Фоукс ослепил его. Да и убивал взглядом. И только когда его ослепили, я смог его убить.

— Точно! — Гермиона легко коснулась моей руки, — я об этом как-то даже забыла!

Я улыбнулся в ответ, стараясь сделать свою гримасу хоть немного менее кривой. Я в своей темноте и не такое вспоминаю.

— Слушай дальше. "Слепой же считается другим, не таким, как все. Ему даны другие ощущения — повышенная острота слуха, осязания.

Слепой ловец должен в игре не только поймать, но и назвать того, кого он поймал. Водящий задает вопросы, наводящие намеки, чтобы он смог опознать того, кого поймал. Хоть это и является элементом игры, но понимать это следует, как вопросы потустороннего о здешнем.

В каком-то понимании поиски слепого водящего — это поиски человеком своей судьбы. Игра в жмурки — это игра человека со смертью, намек на то, что ее все же можно обмануть. Слепота — это возможность заглянуть в будущее, увидеть то, что скрыто. И инструментом для этого очень часто является…зеркало".

Гермиона замолчала, и я понял, что она внимательно изучает мое лицо. Я же сидел с опущенной головой, не шевелясь и не комментируя услышанное.

— Гарри, с тобой все в порядке? — она осторожно взяла меня за руку и сжала мои пальцы в своих.

— Слепой ловец…— отчетливо в наступившей тишине повторил я ее слова, — Гермиона, мне никогда больше не летать…

Даже не видя ее лица, я ощутил повисшее в комнате напряжение, боль, отразившуюся в ее глазах.

— Гарри, не надо так… Мы найдем способ. Не может быть, чтобы это было навсегда.

Я высвободил свою руку из ее пальцев и кивнул в ответ, отворачиваясь.

— Знаешь, я хочу еще поговорить с Дамблдором. У меня есть кое-какие мысли по этому поводу, и, если он поможет мне найти книги…

Я протянул к ней руки, и она с нежностью обняла меня.

— Гарри, все будет хорошо. Не сдавайся!

Я снова кивнул и опустился щекой на подушку. Осознанная новость в моем сознании раздавила меня сильнее, чем постарались все дни мучений и безуспешного лечения. Я должен навсегда забыть лучшее, что было в моей жизни — ощущение полета. И с этим тоже придется привыкать жить.

На следующее утро, едва я проснулся в своей палате, сел на кровати и понемногу привыкал к тому, что новый день начался в этой кромешной тьме, дверь с грохотом открылась и в комнату вбежала радостная Гермиона.

— Гарри! Гарри! Я только что из библиотеки!

Она с разбегу плюхнулась на край кровати, вынуждая меня подвинутся. Я ощутил, как моей коленки коснулось что-то твердое, похожее на край корешка книги и приготовился слушать.

Я уже почти перестал оборачиваться на голос и старался все время смотреть прямо перед собой. Так было легче ориентироваться в пространстве.

— Я нашла много чего о зеркале Еиналеж! И самое главное! — девушка резко распахнула пахнущие пылью страницы и ткнула пальцем в строку, как будто я мог читать вместе с ней.

— Вот! Я нашла эту статью о зеркале, о его свойствах. И тут есть описание того, какой магией оно обладает, а также как ею управлять!

По звуку голоса я понял, что она подняла ко мне взгляд, пытаясь уловить проявления заинтересованности на моем неподвижном лице, наполовину скрытом повязкой.

— Это твое лечение, Гарри! Если сделать все, как здесь написано, магия вернется обратно в зеркало, и ты сможешь снова видеть!

Я немного повернулся к ней и попытался изобразить на лице улыбку. Малейшая мимика давалась с трудом.

— Слушай: "Зеркало Еиналеж — старинный артефакт, обладающий мощной древней магией. Стоящий перед ним будет видеть самое сокровенное и желанное, скрытое в его душе".

Я сидел молча, раздумывая над сказанным. Это я знаю с первого курса. Кто бы вот сказал мне, какого черта я увидел в нем Снейпа?

— А теперь слушай внимательно: "Не стоит пытаться как-либо негативно влиять на зеркало. Если вы в плохом настроении, раздражены или озлоблены, лучше не подходите к нему близко, а тем более не пытайтесь что-то увидеть в нем. Будьте осторожны! Магия зеркала не выносит угрозы и неуважения. Что бы ни пришлось вам увидеть, ни в коем случае не пытайтесь оскорбить зеркало, нанести ущерб поверхности стекла или раме. Зеркало умеет защищать себя, как любой магический предмет. Последствия могут быть плачевны!"

Я тяжело вздохнул и отвернулся, чтобы даже лица не было видно. Хотя выражения моих глаз не мог видеть никто, горечь слов вызвала тянущую боль в груди, и я зажмурился, пытаясь не обращать внимания на боль от шрамов.

— Почему Дамблдор тогда не сказал мне этого? Я мог знать это еще почти семь лет назад!

— Я не думаю, что Дамблдору могло прийти в голову, что ты можешь послать проклятие в Зеркало, которое показывало на тот момент твоих родителей!

— Да. В тот момент я готов был скорее обнять его, чем разбить!

Гермиона заерзала на кровати, и я понял, что это еще не все, что она нашла.

— Это еще не все, Гарри! "Чтобы снять проклятие, наложенное зеркалом, нужно в деталях воссоздать картину, увиденную человеком перед тем, как отбитое заклинание было отброшено в него Зеркалом. В момент, когда увиденное в Зеркале будет воспроизведено с точностью, магия Зеркала вернется обратно и освободит от своего действия того, кому она причинила ущерб".

Гермиона хлопнула страницами, закрывая книгу, и по мягкому хлопку я понял, что она заложила между страницами закладку. Тут же теплыми пальцами она взяла мою руку, явно всматриваясь мне в лицо.

— Гарри, если ты оденешься так же, как ты был одет там, в зеркале, магия вернется обратно!

Она продолжала возбужденно тараторить, но я не слушал ее. Осторожно забрал из ее руки свою и качнул головой, отгоняя навязчивые мысли.

— Тогда это еще более невозможно, чем просто вылечить меня, Гермиона.

Девушка удивленно замерла. Я слышал в тишине звук ее дыхания и тоже молчал.

— Но ведь ты рассказывал в деталях, в чем ты был одет, когда увидел себя в Зеркале! Ты не помнишь свою одежду?

Я осторожно пошарил руками по кровати и спустил ноги вниз с другой стороны, развернувшись к Гермионе спиной. Чувствовал ее внимательный взгляд в спину и не мог произнести ни слова.

— Было еще что-то, Гарри? Ты о чем-то умолчал?

— Да.

— С тобой был кто-то еще? Или что-то? Либо ты был в таком месте, в которое не мог бы вернуться?

— Этот план не сработает, Гермиона.

Девушка молчала, ожидая, пока я заговорю сам.

— Я был не один, ты права. Но со мной был человек, который в этой войне не выжил…

Я уловил ее потрясенный вздох и движение воздуха от руки, метнувшейся к губам.

— Значит, все напрасно? Я так надеялась на эту статью, Гарри… Когда прочла, словно камень с души свалился! Так хотела порадовать тебя, так летела к тебе с этой книгой!

— Я понимаю, Гермиона, я понимаю. Спасибо тебе большое за заботу! Но план действительно невыполнимый. Кроме того, что человек, бывший там со мной, считается погибшим, был еще один момент.

Я запнулся, подбирая слова.

— Я смотрел на этого человека, понимаешь? Я видел его лицо, глаза. И этот человек относился ко мне дружелюбно, со всем вниманием и добротой, на которые был способен. Этого не было в нашей реальной жизни. И не будет никогда.

Я решил, что она кивнула, когда слова прозвучали подтверждающе:

— Я поняла. Вариант непригоден.

Судя по звукам, мельчайшие отголоски которых я уже умел различать, она сложила руки на книге и думала, глядя в сторону.

— Может, нам все же стоит воссоздать одежду, которую ты видел на себе, Гарри?

17.01.2013

Дата добавления: 2015-08-17