Психологическая школа

переживании, составляющее существенную черту эстети­ческого мира произведения. Каждый род литературы имеет свои возможности для раскрытия внутреннего мира человека. В лирике психологизм носит экспрессивный ха­рактер; в ней, как правило, невозможен «взгляд со сторо­ны» на душевную жизнь человека. Лирический герой либо непосредственно выражает свои чувства и эмоции, либо углубляется в самоанализ. Субъективность лирического делает его, с одной стороны, выразительным и глубоким, а с другой — ограничивает его возможности в познании внутреннего мира человека. Отчасти такие ограничения касаются и П. в драматургии, поскольку главным спосо­бом воспроизведения внутреннего мира в ней являются монологи действующих лиц, во многом сходные с лири­ческими высказываниями. Иные способы раскрытия ду­шевной жизни человека в драме стали использоваться в 19 и особенно в 20 в.: жестово-мимическое поведение персонажей, особенности мизансцен, интонационный ри­сунок роли, создание определенной психологической ат­мосферы при помощи декораций, звукового и шумового оформления. Однако драматургический П. ограничен ус­ловностью, присущей этому литературному роду. Наиболь­шие же возможности для изображения внутреннего мира человека имеет эпический род литературы.

Первыми повествовательными произведениями, ко­торые можно назвать психологическими, были рома­ны Гелиодора «Эфиопики» (3-4 вв.) и Лонга «Дафнис и Хлоя» (2-3 вв.). П. был в них еще примитивен, но он уже обозначил идейно-художественную значимость внут­ренний жизни человека. Эпоха Средневековья в Европе явно не способствовала развитию П., и в европейских ли­тературах он появляется только в эпоху Возрождения, став с тех пор неотъемлемой чертой художественной литера­туры.

Основные формы психологического изображения, к которым сводятся в конечном счете все конкретные приемы воспроизведения внутреннего мира, это — «изображение характеров «изнутри», т.е. путем художе­ственного познания внутреннего мира действующих лиц, выражаемого при посредстве внутренней речи, образов памяти и воображения» и «психологический анализ «извне», выражающийся в психологической ин­терпретации писателем выразительных особенностей речи, речевого поведения, мимического и других средств внешнего проявления психики» (Страхов, 4). К приемам П. относятся психологический анализ и самоанализ. Психологический анализ применятся в повествовании от третьего лица, самоанализ — в повествовании как от первого, так и от третьего лица, а также в форме несоб­ственно-прямой внутренней речи. Важным и часто встречающимся приемом П. являет внутренний моно­лог — непосредственная фиксация и воспроизведение мыслей героя, в большей или меньшей степени имити­рующее реальные психологические закономерности внутренней речи. Н.Г.Чернышевский в 1856 назвал пси­хологический анализ у Л.Н.Толстого «диалектикой души».

Лит.: Скафтымов А.П. О психологизме в творчестве Стендаля
и Толстого // Он же. Нравственные искания русских писателей. М.,
1972; Страхов ИВ. Психологический анализ в литературном творче­
стве. Саратов, 1973-1976. Ч. \-Л\КомпанеецВ.В. Художественный пси­
хологизм в советской литературе: 1920-е гг. Л., 1980; Есин А.Б. Психоло­
гизм русской классической литературы. М, 1988; Гинзбург ЛЯ.
О психологической прозе. М., 1999. А.Б.Есин

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ШКОЛА сложилась в ев­ропейском и русском литературоведении к концу 19 в. В основе школы — исследование внутренней, душев­ной жизни человека, обусловленное идеей о том, что искусство выражает все то, что человек носит в себе: субъективные впечатления внешнего мира и собствен­ные переживания индивида. П.ш. восходит к «биогра­фическому методу» французского писателя и критика Ш.О.Сент-Бёва (1804-69). В Западной Европе к П.ш. относятся С.Жирарден, Э.Эннекен, В.Вундт, И.Фолькельт и др. Русская П.ш. представлена харьковской группой уче­ников А.А.Потебни: среди них Д.Н.Овсянико-Куликовский, А.Г.Горнфельд, В.И.Харциев, Т.Райнов, Б.А.Лезин. П.ш. в России прекратила свое существование в 1920-е, хотя в русском зарубежье ее традиции были продолжены в тру­дах В.Ф.Ходасевича, П.М.Бицилли, М.Алданова.

Русская П.ш. связана с идеями Потебни, полагав­шего, что искусство, литература заняты исключитель­но разработкой психологии человека; ни религия, ни наука не смогут так глубоко заглянуть в его душу. Вид­ный представитель П.ш. Овеян и ко-Куликовский в сво­ем труде «История русской интеллигенции» (1906-07) различия между художниками объяснил различиями их психологических типов. Искусство, по его мнению, делится на «наблюдательное» и «экспериментальное». Художник-«наблюдатель», напр., Тургенев, изучает дей­ствительность и, давая выход своим впечатлениям, старается соблюдать пропорции в произведении, прав­диво воспроизводить реальность. Художник-«экспери-ментатор» типа Гоголя и Чехова ставит своего рода опыты над действительностью. Для П.ш. значима ка­тегория вдохновения. Общепринятому представлению о Божьем, высшем, даре противопоставлена реальная психология творческого процесса. Художник-творец в определенный момент своей жизни испытывает со­стояние, близкое к восторгу. Но подлинные шедевры создаются в моменты успокоения, ясности. Вдохнове­ние — это результат работы мысли, хотя сознательному действию ума действительно предшествует неосознан­ный порыв души, от которого художник «освобождает­ся» в творчестве. Особенно наглядно это проявляется в лирике. Лирическая «переработка чувств» содейству­ет раскрытию души автора. Художник, по мнению сто­ронников П.ш., выражает свои личные впечатления от действительности, создает историю своей души, а за­тем наступает самостоятельная жизнь его создания, и каждый раз образ наполняется в процессе восприятия новым содержанием. Свойство всякого художественного произведения состоит в неподвижности образа и измен­чивости содержания. Любое явление искусства по своей природе иносказательно; разнообразие жизни в нем сводится к концентрирующим смысл формулам. Читатель становится своего рода переводчиком, он переводит про­изведение на язык своей эпохи, на язык своего личного опыта и видоизменяет данное ему. Но все разнообраз­ные «переводы» восходят к единому оригиналу. Здесь про­является мера субъективного и объективного начал в пси­хологии восприятия.

Лит.: Сент-Бёв Ш. Литературные портреты: Критические очер­
ки. М., 1970; Академические школы в русском литературоведении /
Отв. ред. П.А.Николаев. М., 1975; Пресняков О.П. А.А.Потебня и рус­
ское литературоведение конца XIX — начала XX в. Саратов, 1978;
Осьмаков И.В. Психологическое направление в русском литературо­
ведении: Д.Н.Овсянико-Куликовский. М., 1981. О.В.Михайлова

---

Дата добавления: 2015-08-20