By Any Means Necessary 1 страница

Понивилль, день двенадцатый, утро.

Твайлайт испытывала смешанные чувства в притихшем Понивилле. Она шла по улице к ратуше и не могла привыкнуть к этой гнетущей пустоте. Вчера, до заката солнца, люди переместились за реку в полном составе. Нет больше огневых точек, нет патрулей, нет слоняющихся солдат, которым посчастливилось урвать свободную минутку, а ратуша снова стала ратушей. Теперь в городе только пони, которые, как и Твайлайт, задумчиво шли по своим делам и крутили головами в разные стороны. Одна часть единорога была безмерно счастлива, что все самое страшное осталось позади: магия элементов полностью излечила грифонов от кровожадности и злобы, не всех разумеется, только тех, кто вчера обрушились лавиной на столицу Эквестрии. Однако, это были почти все, кто участвовал в этой войне. Противник пошел ва-банк и проиграл. Другая же часть постоянно рисовала перед глазами пони беспомощный эсминец, который магия лишила возможности двигаться. Прошлой ночью Твайлайт трижды просыпалась и долго не могла отдышаться от давящего ужаса, во сне она снова смотрела на эту картину, но там она была одна. Ей почему-то казалось, что только она одна виновата в этом, и трижды она пыталась все исправить во сне, три раза она хотела остановить металлическую махину, что бы корабль не сорвался в пропасть, и три раза она терпела поражение. Оставалось только смотреть, и, как только корабль достигал земли, пони просыпалась.
Надо отдать должное людям, они не повернули оружие в сторону пони, хотя Твайлайт была уверена, очень многие могли этого хотеть. Они просто собрали всех, кто уцелел в Кантерлоте, свернули все укрепления в самом Понивилле и перевезли все за реку. Несколько робких попыток пони поговорить были вежливо, но твердо отвергнуты. Часовые преграждали путь, цедили сквозь зубы, что бы пони ушли и молча дожидались, пока их приказ не исполнится. Что касается пегасов, которые могли просто спуститься с неба, то их молча выводили прочь, и ни у кого, кто видел эти каменные выражения лиц, не оставалось сомнений, что лучше пока повременить с извинениями. Ни у кого, кроме Рейнбоу, эта упрямая пегаска не меньше десятка раз подряд билась о нерушимую ледяную стену. Она пыталась разговорить солдат, она пробралась на посадочные площадки и вытерпела хладнокровное безразличие пилотов и техников, пока ей не указали на выход, она приземлялась в центре лагеря, прямо у штабной палатки, и просила встречи с командором, наконец, она просто искала Кайла.
Твайлайт окинула взглядом ратушу: исчезли жгуты толстых проводов, исчезли антенны, больше не было слышно гула маленькой электростанции, на входе больше не скучали солдаты. Между двумя расами во мгновение ока выросла огромная пропасть. Откровенно говоря, в первые минуты Твайлайт было так страшно, как никогда в жизни, она ждала худшего, ждала, что они начнут стрелять, что Веста развернет орудия и сожжет половину города прежде, чем пони успеет крикнуть "Спасайся!". Тем больнее ей стало, когда этого не произошло, они поняли. Поняли, что им никто не хотел навредить, что это ужасная ошибка, что пони никогда бы не лишил жизни своего друга, своего защитника. Поняли, но простить не могут. Единорог несколько раз задавала себе вопрос "Будь я на их месте, смогла бы я простить?" и каждый раз находила достаточно аргументов к "да" и "нет", в итоге ей пришлось признаться, что ей просто не по силам такая задача, а мысль о том, что она может оказаться в такой же ситуации, подняла дыбом шерстку на загривке.
Что касается принцесс, то ни Селестию, ни Луну Твайлайт со вчерашнего вечера не видела, они обе вернулись во дворец, как только последний транспортник людей отбыл из Кантерлота. И это тоже терзало пони, она не могла решить — стоит ли сейчас отправиться во дворец, что бы как-то помочь сестрам-аликорнам, или дать время? Когда-то она получила ценнейший урок о дружбе, который учил проявлять внимательность к проблемам близкого, но сейчас Твайлайт сильно сомневалась. Знакомый шум заставил ее поднять взгляд на небо: три знакомые фигурки скоростных людских машин летели очень высоко куда-то на север, пони попыталась вспомнить, как правильно называется этот тип самолетов, но не удалось. В один из редких моментов затишья кто-то из пилотов объяснял ей разницу между разными типами этих летающих штуковин, но Твайлайт, как ни пыталась, не смогла вспомнить название самых быстрых аппаратов.
Немного потоптавшись у входа в ратушу, пони все-таки решила пройтись дальше и еще раз взвесить все "за" и "против" перспективы навестить принцесс. Ведь надо же выяснить, почему магия элементов сыграла такую злую шутку с людьми, хотя кое-какие соображения Твайлайт при себе имела, но пока еще ни с кем не делилась. "В конце концов" — подумала пони — "Хотя бы узнать, как там Шайнинг". Мысль о брате воодушевила Твайлайт, теперь даже элементы гармонии отошли на второй план. Она уже повернула в сторону, как распахнулись двери ратуши и оттуда вышел серый пони. Он не обратил никакого внимания на единорога, уселся недалеко от входа и задумчиво почесал затылок, отчего растрепалась и без того неряшливая синяя грива. Твайлайт хватило всего пары секунд, что бы узнать этого пони.
— Варп?
Он немного вздрогнул, затем рассеяно осмотрелся по сторонам и наткнулся взглядом на единорога.
— А… Здравствуй, Твайлайт.
— Привет — она улыбнулась и подошла поближе — Не ожидала тебя здесь увидеть, в прошлый раз ты сразу же вернулся в Кантерлот.
— Верно, я привык отчитываться каждый раз, когда принцессы мне что-то поручают.
— Правда? И часто? — пони немного удивилась.
— Вообще-то, проводить тебя в Понивилль — было первым заданием — Варпсвирл немного смутился и ковырнул землю — А потом я решил скоротать ночь в столице, ну а дальше ты и сама знаешь.
— Знаю — Твайлайт погрустнела и опустила уши.
Помолчали. Тишину разбавил лишь знакомый шум перехватчиков, которые закладывали очередной круг над городом. Пони внимательно проследили за людьми, пока те не скрылись в облачности, затем вновь посмотрели друг на друга.
— А сейчас ты куда собрался?
— Да все туда же — Варп улыбнулся — Вчера, к вечеру, я так удачно попался на глаза принцессе Луне, что она снова отправила меня сюда с поручением. Собственно, все, что надо было, я выяснил, пора и обратно.
— А ты не будешь против, если я составлю тебе компанию?
— Против? — пони вскочил на ноги — Да ты шутишь!
— Вот и отлично — тихонько рассмеялась Твайлайт — Тогда, я кое-что заберу из дома и отправимся. Ты знаешь, где библиотека?
— Само собой, ты же сама мне ее показывала.
— Ой, точно — пони потерла копытом лоб — Тогда приходи примерно через полчаса, я буду готова.
— Договорились — пони сделал несколько шагов в сторону — Я буду вовремя.
— Хм-м-м — задумчиво протянула Твайлайт.
— Что? — он остановился, проследил за ее взглядом и спешно развернулся к единорогу — Ох, извини… Все никак не привыкну.
Пони оторвала взгляд от обугленного обрубка, который когда-то был шикарным синим хвостом.
— Вчерашний день, велианцы?
— Угу — он грустно кивнул.
— По крайней мере, ты остался цел.
— Это верно, но — Варп вздохнул — Все равно, знаешь ли, помимо прочих неудобств, я себя чувствую как-то… э-э-э, ну…
— Беззащитным?
— Да! Точно! — Варп с жаром закивал.
— Знаешь — Твайлайт хихикнула — Я еще не слышала, что бы магия единорога зависела от его хвоста — пони легонько ткнула копытом в бок Варпа — Просто не думай об этом, со временем отрастет.
Варпсвирл смущенно кашлянул и промолчал.
— Я пойду собираться. Через полчаса у библиотеки — напомнила она и зашагала прочь.
Он ничего не ответил, лишь с легкой улыбкой проводил Твайлайт взглядом, затем тряхнул головой, словно сгоняя наваждение, и отправился по своим делам.

Федман перевернул очередной лист, затем собрал весь рапорт в стопку и закрепил скрепкой. Бюрократия оставалась бюрократией даже в армии, хоть и в минимальных количествах. Хотя, именно здесь она была очень к месту. В тысячах файлов можно легко потеряться, устный доклад забыть, а глянцевые полупрозрачные носители всегда под рукой.
— Подведем итог, док. Сколько сейчас в строю?
— Пилоты — почти все — ответил седой лейтенант-командор — А вот солдаты…
— Давай без лирики — нахмурился Кассад — Мне важно точно знать, сколько способны держать оружие уже завтра утром.
— Где я тебе возьму точность всего за сутки? — рассердился врач — Это при том, что природа аномалии мне неизвестна.
— Я же просил без лирики. С этими чудесами будете разбираться дома, а сейчас мне нужны люди, и, заметь, боеспособные люди.
— Ладно — врач вздохнул и потер глаза, под которыми прочно обосновались выделяющиеся мешки — Полторы роты примерно, это с гарантией, над остальными работаем. Может быть, к утру вправим мозги еще двадцати-тридцати бойцам.
— Отлично — вздохнул командор — Как бы я хотел, что бы эти пони ответили…
— Они не могли знать.
— Тогда нечего было даже встревать — отрезал Кассад.
— Не мне судить…
— Вот и не суди — рубанул Федман — Оставь все это дерьмо мне. Твоя мат часть — люди, запомни.
— Я это отлично помню.
— Значит, занимайся, и вводи в строй.
— В общем — пробурчал док — Как обычно.
Седой человек начал быстро собирать свои вещи.
— Кстати, касаемо пилотов, ты сказал "почти все".
— Верно — кивнул врач — Во-первых, счастливчик, которого поймала эта принцесса в Кантерлоте.
— И что с ним?
— Да то же, что и с остальными…
— Мог бы и не спрашивать — поморщился Кассад — А второй?
— Второй — майор Финч.
— Та-а-ак — протянул командор — А с этим что?
— Возможно, вам неизвестно, но на эсминце служила его жена, некая Эллис Финч.
В палатке воцарилось молчание. Федман внимательно уставился на начальника медслужбы, Гилл затушил почти целую сигарету и последовал примеру Кассада.
— Глубокий шок, депрессия — продолжил врач — Сейчас я ему не дам годности к полетам.
— Я тебе не дам — хмыкнул командор — Почему раньше не доложил?
— Я и докладываю — парировал он — Необходимо не меньше трех суток, что бы он отошел от пережитого.
— Даю тебе сутки — Федман наставил палец на дока — Отправь его сюда, я лично дам ему эти сутки, но не больше.
— Как бы вы не сделали хуже, сэр.
— Это уже мое дело, вы свободны, доктор.
Врач кивнул, запихал свои записи в папку из кожзаменителя и быстро вышел прочь.
Кассад тяжело выдохнул и потер ладонями впавшие глаза. Он молча уставился на выход из палатки, затем грузно поднялся, прошелся до стола, где покоился чайник и скромный набор для "подзарядки": заварка, сахар и сухари. Как обычно, Федман оставил в покое сухари, вместо этого крепость чая в его кружке могла бы тягаться со штатными стимуляторами, а пять ложек сахара только усиливала эффект.
— Посадите себе сердце, командор — скептически заметил Гилл.
Кассад мельком глянул на забитую пепельницу перед разведчиком и лишь хмыкнул.
— Выйду на пенсию — подлечусь. Лучше расскажи, что нарыл.
— Не так много — майор вновь закурил и раскрыл свой толстый блокнот — Мы идем дальше, на север, но перед основными поисками придется подчистить по дороге.
— Что именно?
— Вы же принимали доклады от перехватчиков.
— Местный небесный город? — Кассад отпил из кружки и поморщился.
— Именно — кивнул Гилл — Рядом с ним стабильно светятся велианцы, а с облаков несколько раз срывались грифоны, но наши пилоты вовремя разворачивались и удирали.
— На грифонов наплевать.
— Я знаю — спокойно ответил майор — Хотя, я бы очень хотел с вами поговорить на эту тему.
Федман промолчал и вновь прихлебнул чая.
— Что касается наших дальнейших шагов, то пока ничего не известно. Я жду рапортов от нескольких разведгрупп в ближайшее время, но не надейтесь на хорошие новости. У меня такое ощущение, что придется отмахать на другой конец Эквестрии, прежде чем мы найдем авианосец уродов, и врата вместе с ним.
— Я и не рассчитывал, что будет легко — флегматично отозвался командор.
— Однако, теперь против нас играет время. Если раньше серьезной проблемой были грифоны, то теперь их можно сбросить со счетов. Та мелочь, что осталась в облачном городе — так, плюнуть и растереть, и сидят они там только потому, что Клаудсдейл — это место, с помощью которого местные пегасы управляют погодой во всем королевстве. Эти птички проиграли, командор.
— И теперь, значит, как только перьевой занавес рухнул, велианцы посчитают, что неплохо бы ускорить сроки ввода в строй врат?
— Я бы на их месте сделал именно так.
— Логичнее всего было бы зашевелиться, как только мы сюда прибыли.
— И наверняка зашевелились, да вот только велианцы наверняка рассчитывали, что их пушечное мясо будет сдерживать нас дольше, чем пару дней.
— Мы тоже немного на другое рассчитывали — скривился Федман.
— Мы еще вернемся к этой теме, сэр — Гилл поднялся.
— Если бы все вот так просто решалось разговорами — скептически заметил Кассад.
— То войн бы вообще не было — парировал Гилл — Однако, сэр, кое-чего этими разговорами мы можем добиться. Но время для этих разговоров нужно подгадывать точно так же, как вы подгадываете время для атак, диверсий, маневров и прочего.
Федман оставил это замечание без комментариев, хотя на языке так и вертелся вопрос, что этот ушлый вояка делает в разведке, когда ему самое место где-то повыше. Он дождался, пока разведчик не покинет штабную палатку, затем велел дежурного вызвать начальника службы вооружения и военной техники вместе с тыловиком. После того, как разобрались с личным составом, предстояло выяснить, как обстоят дела с техникой, оружием и боезапасом.
Про железо разговаривали еще около часа, после чего Кассад вышел из палатки мрачнее самой черной тучи. Он автоматически ответил на приветствие трех офицеров, которые проходили мимо, затем двинулся вглубь лагеря. Голова гудела от цифр, личный состав, мат часть, прогнозы, оценка живучести, оценка боеспособности… Командор потер висок и остановился, а ведь еще удивлялись, что он такой черствый, если принимать к сердцу еще и каждого убитого, то точно можно заказывать путевку в психушку. И без того тошно, Федман огляделся: взвод шагает на стрельбище, легкий грузовик везет кучу барахла на посадочную площадку, два пилота возле палатки о чем-то оживленно спорят, уткнувшись в электронный планшет, да так увлеченно, что у одного в уголке рта шевелится давно потухшая сигарета. В животе заурчало, Кассад вздохнул и развернулся в сторону столовой. Впервые в жизни он не знает, что делать. Дома, за такой промах и жертвы от дружественного огня, провинившегося ждал бы трибунал, и наверняка смертный приговор, а что делать здесь — непонятно. Забыть и простить, мол, бывает, не получится, не те масштабы, да и люди не поймут. Покарать? Тоже не вариант, размажут, хоть и придется попотеть. Командор засунул руки в карманы и зашагал шире, под ботинками хрустел гравий, ветерок доносил аппетитные запахи, слух вылавливал приглушенный металлический лязг и матерки двух механиков, которые возились с генератором. Голова посвежела, стало немного легче, Кассад уже начал предвкушать, как навернет тарелку горячего, отчего желудок разразился таким бурчанием, словно завелся архаичный дизельный двигатель.
В столовую Федман чуть ли не вплыл, когда двое суток сидишь на сухомятке, то запах нормальной еды начисто выносит разум. Благо, время было уже непопулярным, и у раздачи торчали только двое, а уже через две минуты командор уминал свою порцию из глубокой миски.
На удивление, поесть ему дали спокойно, не прибегал взмыленный посыльный с очередной порцией плохих новостей, никто не задавал глупых вопросов, так что Кассад позволил себе развалиться на стуле и ковыряться в зубах зубочисткой. Обычно, за этим занятием всегда тянет просто поглазеть по сторонам, и внимательный взгляд командора наткнулся на Финча, от которого только что уходил его заместитель. Кайл пристроился за столиком возле бара, что было как раз неудивительно, в руках он терзал стакан с выпивкой, ну а рядом стояла полная бутылка, что тоже, в общем-то, было вполне логично.
— Сломался — тихо констатировал Федман и встал из-за стола.
Приводить в чувства своих подчиненных было частью его работы, а отлынивать командор себе не позволял. Он спокойно дошел до импровизированного убежища от проблем пилота, с грохотом отодвинул стул и молча уселся напротив. Уселся и вздрогнул, на него смотрела пара злых, и одновременно обреченных глаз, под этими глазами покоились мешки, да и вообще видок у майора был еще тот. Кассад покосился на бутылку, на стакан, затем скептически уставился на пилота. "Интересно, только начал, или это уже вторая?"
— Не лезет — ответил на немой вопрос командира Кайл — Впервые за службу, выпивка не лезет в горло.
Финч поднял стакан, задумчиво посмотрел на содержимое сквозь стекло, поднес ко рту и с плохо скрываемым отвращением отставил в сторону.
"А вот это уже что-то новенькое" — удивился Кассад — "И это было бы хорошо, если бы это не было так плохо"
— Я только что вернулся с посадочной площадки — вновь заговорил Финч — Там мне чуть не набили морду техники, так я им осточертел.
Федман решил промолчать и ждал продолжения.
— А утром меня послали со стрельбища, там я извел цинк патронов — не разочаровал его Кайл.
Пилот опустил локти на стол, уронил в ладони голову и начал массировать макушку.
Кассад взял бутылку и прочел этикетку — виски, самый обычный виски, который таскает с собой любое соединение в качестве платного дополнения к набору кормежки за счет армии. Командор требовательно посмотрел на бармена и через пару мгновений на столе появился чистый стакан. Федман смочил горло и прислушался к ощущениям — виски, вполне сносный. Значит, дело не в качестве спиртного. Кассад неожиданно почувствовал себя неуютно и поднял взгляд — на него уставился Кайл. Теперь это был смертельно уставший человек со впалыми щеками и бледной кожей, однако глаза его чего-то просили, чего-то требовали, словно командор что-то очень давно у него одолжил и сегодня истекает последний день, что бы успеть это вернуть. И, как на зло, в голове не было ни одной мысли, что ему можно сказать. Когда-то Федман ухитрялся навешать на уши патриотической чепухи, один раз кого-то он смог убедить, что жизнь продолжается в любом случае, и надо просто преодолеть этот момент, и в последний раз Кассад воззвал к профессии сломленного, он так хорошо раскатал подчиненного, напирая на то, что он — мужчина, он — солдат, который сам подписался стойко переносить тяготы и лишения. Три раза сработало, а сейчас командор с ужасом понимал, что абсолютно, до смешного, безоружен. Ему просто нечего было сказать этим глазам, где плескалось что-то настолько чужое, что даже стало как-то холоднее.
— Мое звено ждет нового полетного задания — сухо обронил Финч.
"Вот чего он ждет" — понял Федман, Финч не просто сломался, он начал меняться, и уж лучше бы он просто напился до полусмерти, затем излил бы душу в командирский китель, и дело с концом. Нет, этот вояка сейчас просто перегорал, еще денек — и вместо личности останется пустышка, смыслом жизни которой будет только служба и бои. Кто-то назовет таких болванчиков идеальными солдатами, но Федман был готов плюнуть им в рожу, потому что война выигрывается людьми, живыми людьми, а не бездушными куклами. И сейчас Федман мог лишь наблюдать, как Кайл превращается в такую куклу, и с этим командир ничего не мог поделать.
— Для тебя сейчас нет задания, майор — наконец ответил командор — Лучше приведи себя в чувство, смотреть противно — Федман ощутил, что сердится на этого пилота.
— Я буду лучше чувствовать себя в небе, сэр.
— Не сомневаюсь, но я тебя сейчас туда не пущу. Пока есть короткая передышка, воспользуйся ей, это приказ.
— И чем же мне заняться? — скептически поинтересовался Кайл.
— Иди погуляй, а еще лучше — отоспись. Чем угодно, майор, только чтоб к завтрашнему утру был свеж, бодр и в духе. Все, точка! — Кассад поднялся — Хочешь в небо — изволь соответствовать, не справишься — останешься в лагере, задача ясна?
— Да, сэр.
Федман развернулся и зашагал к выходу. Хорошее настроение после плотного обеда как корова языком слизала. Такие моменты он ненавидел больше всего, и, честно признаться, всегда в душе боялся их. Рано или поздно война может свести с ума любого, даже самые крепкие падают и больше не могут подняться. И чем больше командор на это смотрел, тем страшнее ему становилось от одной мысли — "Когда наступит моя очередь?", и каждый же раз он лелеял одно лишь утешение — "Надеюсь, не доживу"

Минуты затишья. Иногда, что бы в полной мере оценить то, что имеешь, необходимо лишиться этого, хотя бы на время. Сейчас, когда в Эквестрии на денек воцарился покой, Эпплджек и Рэрити занимались именно этим. В бутике Карусель был накрыт стол, ароматно пах чайник с самым лучшим чаем, по мнению Рэрити, изящные чашки, вазочка с миниатюрными сладкими песочными пирожными. Вокруг было настолько тихо, что Рэрити постоянно выглядывала в окно, словно было что-то не в порядке. Хотя, на самом деле, исчезновение людей и притихший город было нормой, которую пони давно потеряли, и, после безумных недель кошмарной войны, эта норма неожиданно стала непривычной.
Эпплджек отпила чая и сощурилась от удовольствия, если бы он не был горячим, то пони осушила бы кружку залпом. Когда ЭйДжей блаженно вздохнула и глянула на подругу, то сильно удивилась недовольной мордочке Рэрити. На недоуменный взгляд единорог ответила:
— Чай, что бы там не говорили торговцы, бывает свежим совсем недолго. Я покупаю понемногу только в проверенных местах, а в последнее время этим заниматься было некогда — пони вздохнула — Так что, он стал немного… Прелым.
— Да брось — махнула копытом Эпплджек — Он отличный, я уже и не помню, когда пробовала что-то подобное.
— Спасибо — Рэрити улыбнулась и провела копытом по краю чашки — Знаешь — она выдохнула и немного прикрыла глаза — Я так боялась, что не доживу до конца, или кто-то из вас не доживет. И я так счастлива, что мои страхи не оправдались. Жаль только, сейчас мы не можем собраться все вместе.
— Ну — ЭйДжей смущенно кашлянула — Не хочу тебе портить настроение, подруга, но ведь кончилась лишь часть, а не вся эта история. А вообще, ты права, жаль только, что закончили на такой ноте — ее слегка передернуло — Мне до сих пор не по себе.
— Мне тоже — грустно кивнула белоснежная пони — Люди, хоть и странные, но вполне хорошие, а я теперь чувствую себя перед ними виноватой.
— Мы все чувствуем, даже те пони, кто не имеет никакого отношения к элементам гармонии.
— Это все верно, вот только легче от этого не становится — Рэрити повернула голову и задумчиво уставилась куда-то вглубь своего кабинета.
Эпплджек проследила за взглядом подруги и удивленно вскинула бровь: в углу покоились два комплекта человеческой одежды. Камуфляжные штаны и куртка, плюс целый ворох всякой всячины на застежках и липучках, которые люди использовали для ношения всякой мелочи, вроде небольших аптечек, магазинов для оружия, ножей, гранат, фонарей и прочего барахла. Но, что самое интересное — в том же углу стоял один из манекенов, на который была надет костюмчик, в котором единорог умудрилась воплотить практичность людей и необычную расцветку камуляжа. Пони усмехнулась и вернула взгляд на Рэрити.
— Что? — спросила пони, когда заметила, как на нее смотрит Эпплджек — Ох… Да, я занималась этим, пока снаружи бушевал вихрь, но, поверь мне, только когда других дел совсем не было.
Рэрити задумчиво замолкла и постукивала копытом по столу, и, прежде, чем ЭйДжей открыла рот, что бы ответить, продолжила.
— Понимаешь, не смогла удержаться, когда один из этих солдат узнал, что моя страсть — создавать наряды, он невинно поинтересовался, могу ли я починить ему куртку? Разодрал он ее очень хорошо, а самому возиться, как он сам сказал, просто не было времени. Ну я и согласилась, а потом, когда он спросил, что он может для меня сделать, я поинтересовалась, не достанет ли он мне образец такой формы, для экспериментов… — Рэрити подперла щеку копытом и смущенно уставилась на заварочный чайник.
— Гм — ЭйДжей потерла висок — Если он умудрился достать тебе новый комплект, почему он просто не заменил свой?
— Я тоже самое спросила — хихикнула Рэрити — Видишь ли, это не новый… Сейчас.
Единорог встала из-за стола, сходила в угол, подобрала куртку телекинезом и вернулась к подруге. Когда Эпплджек увидела расправленную форму, которая висела в воздухе, окутанная синим сиянием, то подавилась куском пирожного.
— Нет-нет — улыбнулась Рэрити — Это не то, что ты подумала — пони повернула куртку к себе и поправила края двух рваных дыр на правой стороне — Я тоже сначала перепугалась и наотрез отказалась ее брать, но тот человек выпросил ее на время из их госпиталя. Хозяин жив и идет на поправку, вот только после вчерашнего что-то я сомневаюсь, что он за ней явится.
На несколько долгих мгновений воцарилась тишина, Рэрити так же молча вернула человеческую одежду на место, аккуратно сложила ее, после чего подошла к столу.
— Наверно, ты осуждаешь меня. Знаю, ты думаешь, что я занимаюсь глупостями в такое время…
— Как раз наоборот — перебила ее Эпплджек — Я очень рада, что ты осталась прежней — тепло улыбнулась пони — Мы очень много потеряли за последние недели, но именно этого мне так сильно не хватало. То, что вы сохраняете свои привычки, то, что вы остаетесь такими, какие вы есть — пони вздохнула — Это заставляет меня верить, что мы все это успешно переживем и вновь все вернется в прежнее русло. Твори, Рэрити, как это умеешь только ты.
— Эпплджек! — пони засияла — Пусть Селестия будет мне свидетелем, эти слова сняли с моей души тяжеленный камень — единорог бросилась на пони и крепко ее обняла.
— Вроде того, который ты тащила из Кантерлотского лабиринта? — усмехнулась Эйджей и прижала к себе подругу.
— Поменьше — рассмеялась Рэрити и мягко отстранилась.
— Я тебя прекрасно понимаю, наверное, я и сама перетаскала в город часть запасов с фермы только потому, что до зубного скрежета соскучилась по прежним временам.
— Я уверена, они скоро вернутся — мечтательно произнесла единорог.
— Кто знает… — задумчиво отозвалась подруга и выглянула в окно, из которого можно было разглядеть Кантерлот.
— Выбрось эти мысли из головы, Эпплджек — с этими словами Рэрити так стремительно оказалась вплотную к пони, и ткнула ее в грудь копытом, что ЭйДжей не удержалась и повалилась на спину — Я не хочу даже думать, что все это затянется, или станет хуже.
— Ты права — пони поднялась и поправила шляпу — Извини.
— Принято — Рэрити улыбнулась и вздохнула — Интересно, когда вернутся те пони, которые скрываются в лесу? Я так соскучилась по Свити…
— Хм, как насчет навестить их?
— Думаешь, это возможно? — засомневалась единорог — А что, если тут опять начнется?
— Вот уж сомневаюсь — покачала головой Эпплджек — И потом, мы не будем там задерживаться надолго.
— Убедила — воодушевленно кивнула Рэрити — Подожди пять минут, я только найду что-нибудь подходящее для похода в лес — с этими словами пони стремительно исчезла из кухни.
— Пять минут? — запоздало удивилась Эпплджек — Когда это ты успевала собраться за пять минут?
ЭйДжей наигранно закатила глаза и усмехнулась, что ж, в любом случае, можно пока что спокойно допить чай и умять еще одно пирожное.

В лагере Федерации продолжала кипеть работа. До этого момента еще никто не видел там такой активности, и до двух пегасок, которые наблюдали за суетой с безопасного расстояния, только сейчас начало доходить почему. Их командир, которого пони знали по имени Кассад, по самые уши загрузил работой подчиненных, что бы те поменьше думали о произошедшем. Когда чем-то постоянно занят, и свободного времени хватает только на то, что бы поесть и отключиться в кровати, то из головы начисто выветриваются любые мысли. Рейнбоу Дэш, непоседливая пегаска, которая всеми правдами и неправдами пыталась добиться хоть короткого разговора с людьми, и Флаттершай, которая хотела того же самого, но не хватало духа проявить настойчивость, как подруга, сидели на холмике и наблюдали за человеческой суетой. Молча. И с каждым часом червячок обреченности точил их изнутри. Больше всего переживали Флаттершай и Пинки, они просто отказывались принять то, что сделали. Что творилось в голове у Пинки не было дано знать никому, она каким-то образом просто растворилась. Ее видели каждый день, но никто не мог ее задержать дольше, чем на десять минут. Розовая пони вела себя как обычно, на первый взгляд, но глаз ближайших друзей легко замечал, что внутри этого жизнерадостного чуда корчилось и ворочалось что-то чужое, что-то страшное, что вот-вот сломает дух Пинки и мир увидит совсем другую пони. С Флаттершай дело обстояло еще хуже. Дух доброты едва выстоял под ударом жестокой реальности, пегаска выглядела очень плохо, и лишь поддержка Рейнбоу не давала ей окончательно угаснуть. Поддержка и настойчивость в попытках достучаться до людских сердец, это рвение воодушевляло Флаттершай, и она все чаще приходила на облюбованный холмик, что бы понаблюдать за друзьями из другого мира. Здесь они проводили много времени за разговорами, Дэш внушала надежду в душу Флаттершай, затем синяя пегаска пробовала снова и снова проникнуть в лагерь, и каждый раз возвращалась ни с чем.
В этот раз все шло точно так же, как и вчера, вот только один случай нарушил стройную систему. Пока Рейнбоу втолковывала своей подруге о невозможности предугадать все на свете и закаляла сердце желтой пегаски, к холмику спокойно шагал человек. Его заметили совсем поздно, когда Рейнбоу добилась вымученной улыбки от подруги. Дэш обернулась, когда гостю оставалось преодолеть десяток шагов до парочки, и завороженно замерла. Неужели ее попытки все-таки принесли плоды?
Человек в летном комбинезоне спрятал испачканные в масле руки за спину, несколько раз покачнулся с носков на пятки, затем устало вздохнул и внимательно посмотрел на Рейнбоу.
— Опять ты здесь? Заканчивай.
Пегаска открыла рот, и с ужасом поняла, что начисто забыла все слова, которые хотелось сказать в такой момент. Она продумывала свою маленькую речь заранее, еще в тот вечер, когда люди покидали город. Она думала о том, что скажет, и на следующий день, и этим утром, и теперь, когда пришел тот момент, все исчезло, ей оказалось нечего сказать.
— Жаль, что пришлось увидеться при таких обстоятельствах — разбавил неловкую тишину пилот — Я — Эхо-2, давно хотел сказать спасибо за то, что вы для нас делаете, но, сама понимаешь, момент несколько испорчен.
— Ты — Дэш покопалась в памяти — Уэллч?
— Да — он сел на траву и скрестил ноги — А ты откуда знаешь?
— Кайл — пони погрустнела — Называл твое имя, на тот случай, если… — она сглотнула комок.
— Если его собьют — закончил за нее Уэллч — Это правильно.
Эти спокойные глаза, и как спокойно он об этом рассуждает, напомнили пегаске день первой встречи. Столик у ресторанчика в Кантерлоте, теплая обстановка, и двое странных существ, которые рассуждали о смерти близкого как о разбитой тарелке. Сейчас она вдруг ощутила себя именно в том дне, хотя прошло уже столько времени, и Рейнбоу успела привыкнуть ко многому, к чему вообще-то не стоило привыкать.
— Итак — Уэллч положил руки на колени — Ты до сих пор не можешь понять, что сейчас не самое лучшее время, что бы соваться в лагерь?
— Мне нехорошо — честно призналась пегаска — С того самого дня. Мне очень жаль, что все вот так получилось, я не хотела, никто не хотел, поймите же наконец!
— Нам больно так же, как и вам — подала голос Флаттершай.
— Верю, вижу — ответил Уэллч — Вот только каждый переживает по-своему. Таких как я — мало, мы не видим в ближнем живого, для нас он лишь отметка на сенсоре, боевая единица, вооруженная машина, которая способна творчески мыслить.
— К-как? — выпучила глаза Рейнбоу — А Кайл?
— И Кайл — не моргнув глазом ответил пилот — Да, мне его жаль, вы ведь даже не знаете, что лично для него означает эта ошибка. Тем не менее, он — тоже цифра.
Человек задумчиво посмотрел на двух ошарашенных пони, затем растерянно почесал затылок.
— Я думал, вам уже кто-нибудь все объяснил.
— Объясняли — севшим голосом ответила Рейнбоу — Вот только привыкнуть не получилось. Слушай, как же так, вы вместе сражаетесь, вместе радуетесь, когда оказываетесь на земле, вместе — ее голос дрогнул — провожаете друзей в последний пусть. Это единственное, в чем я не верила Кайлу, и не собираюсь верить тебе, не может быть, что бы все это совсем вас не трогало!
— Трогает — Уэллч слегка улыбнулся — Еще как, но мы научились все это быстро забывать и прятать куда-нибудь подальше. Но, не об этом сейчас речь, вы пытаетесь достучаться как раз до тех, кто еще не научился, или не хочет прятать.
— Кайл умеет — пегаска вскочила на ноги и навострила уши — Минутку, ты только что сказал, что-то про то, как он принял эту ошибку.
— Верно — Уэллч опустил взгляд и сорвал травинку — У вас здесь ведь тоже бывает такое, когда два сердца соединяются в одно и дальше две жизни — это одна жизнь.
— Конечно — на этот раз поднялась Флаттершай — Совсем недавно старший брат Твайлайт, Армор Шайнинг…
— Секунду — насторожилась Дэш — К чему ты это сказал?
— У майора Финча тоже есть та, которой он посвятил свою жизнь — Уэллч задумчиво посмотрел на желтую пегаску.
— Значит, она может ему помочь — Флаттершай воодушевилась так, что человеку показалось, будто ее шерстка стала чуть ярче.
Взгляд Уэллча стал настолько тяжелым, что это заметила Дэш. Синяя пегаска моментально оказалась между пилотом и подругой, затем быстро приподняла Флаттершай в воздух.
— Конечно может. Вот и решение… Слу-ушай — Рейнбоу протянула в поисках подходящего повода — Я сама все устрою, может, ты пока вернешься в Понивилль и проверишь, как там дела в госпитале?
— Точно! — Флаттершай вихрем взметнулась вверх — Госпиталь! Простите меня, я совсем потеряла счет времени, спасибо, Рейнбоу.
С этими словами пегаска стремительно скрылась из виду. Дэш проводила ее взглядом, затем обернулась к пилоту, который с безучастным видом жевал травинку. Он несколько мгновений размышлял, говорить ей или нет, и решил, что ей стоит знать все.
— Она служила диспетчером на эсминце — ответил человек на требовательный взгляд пони.
Пегаска потрясенно опустилась на траву, Дэш мотнула головой, потом еще раз, как будто ей это послышалось, а Уэллча здесь на самом деле нет.
— Значит, мы…?
Человек молча кивнул.
Рейнбоу грустно опустила голову и уставилась на свои копыта. Секунду она молча их разглядывала, затем тяжело и часто задышала. В голове пронесся вихрь мыслей, беспощадная память доставала картинки и образы, они успели подружиться, он заботился о ней, Дэш вспомнила тот вечер после первого сражения, когда ей было так плохо, и Кайл протянул руку помощи. А теперь плохо ему, и именно Рейнбоу сделала ему больно. Нельзя все это так оставлять, пусть он ее теперь ненавидит, но она просто обязана ему все объяснить, хотя, после такой правды пегаска окончательно потеряла надежду, что Кайл ее простит.
— Устрой нам встречу — тихо попросила Дэш.
— Он не захочет с тобой разговаривать.
— Уэллч — голос пони неожиданно окреп — Просто сделай так, что бы он пришел. Молча развернется и уйдет — пускай, но я просто обязана попытаться.
Пилот продолжил жевать травинку и изучающе смотрел на пегаску. Пауза затягивалась, пони ждала и нетерпеливо перебирала копытами по земле. В ее глазах с умопомрачительной скоростью менялись надежда, обреченность, подъем, вина, решительность и страх.
— Прямо здесь, через десять часов — пилот поднялся — Если он тебя пристрелит — сама будешь виновата.
— Спасибо — пегаска робко улыбнулась.
Человек не обратил на это никакого внимания и молча отправился обратно к лагерю.

Дата добавления: 2015-08-17