Посвящается семье к-ных 13 страница

«Мой дед был русским, он и научил меня этому».

«Он был белогвардейцем? Бежал в Рим от Советов?»

«Нет, он был красноармейцем. Это сейчас не важно. Важно, как я сюда попал? И сколько времени я был без сознания? Какой сейчас год, месяц, число?»

Донья улыбнулась и ласково спросила:

«А вы как считаете?»

«Я думаю, что сейчас декабрь 2039 года».

«Вы ошибаетесь, сейчас уже август 2042 года. Вы были в коме целых три года. Вас привезли сюда в декабре 2039 после страшной автокатастрофы. Никто не ожидал, что вы останетесь живым. Вас спасла кома. Девяносто процентов вашей кожи было обожжено, сгорело даже лицо. А сейчас соберите в кулак всю вашу волю, я дам вам зеркало, посмотрите на себя в него».

Оливера протянула больному небольшое дамское зеркало и он посмотрел на свой отражение.

«Кто это? Это не моё лицо. Что вы сделали со мной?»

И Оливера долго и подробно рассказала ему, как всё произошло, как спасали его жизнь. Она объяснила, что если бы ему не создали новое лицо, на месте старого образовались бы безобразные шрамы и он не смог бы выходить без маски. Всё было сделано по высшему разряду, лечение, операции и уход оплачены. Всё услышанное поразило академика, но он не впал в депрессию. Он стал вспоминать. Воспоминания приходили к нему местами и из разных лет: одно вспоминалось хорошо, другое плохо, а что-то не вспоминалось вообще. Всё было фрагментами. Свои воспоминания он старался расположить в хронологическом порядке. Самое главное – то, что его похитили, он вспомнил сразу, детали же выпадали, они не хотели соединяться в целое. Так были гаитяне, Эквадор, Прибалтика, Эльжбетта и эта Эльжбетта везла его в Трансильванию, дальше воспоминаний не было.

Утром в палату вошла Оливера с доктором, который осмотрел больного и нашёл состояние его удовлетворительным. Он пытался поговорить с пациентом, но Городов, который уже хорошо помнил и своё похищение, и причину похищения, не отвечал на его вопросы. Тогда профессор обратился к Оливере:

«Вы не сказали мне, сестра, самого главного – как зовут нашего безымянного пациента. Имя своё он сказал вам, Оливера?»

«Нет, доктор, этого он мне не сказал, - ответила Оливера».

27.

Оксана Пепел очень хотела довести историю неизвестного пациента до конца, то есть назвать в прессе его имя. Интерес к нему поутих в последнее время, больной был в коме. Оксана нутром чувствовала, что она находиться около какой-то большой тайны и ей хотелось открыть эту тайну и поведать её миру. И ещё она чувствовала, что Лелемико играет здесь одну из первых ролей и если растрясти эту самую Лелемико, как грушу, можно вытрясти из неё много интересного. Слетать в Наро-Фоминск было делом несложным и недолгим. Разыскать там давнишних подруг Лелемико было тоже не сложно, посложнее было выбрать из них самую знающую и болтливую. И вот сидит Оксана Пепел в Наро-Фоминске, рассматривает старые фотографии, старые записи телепередач, переписку в Интернет архиве. И ей стало известно всё, что знала Дева Сургутская. Теперь она знала, что случилось в тот осенний серый и скучный вечер в Наро-Фоминске, куда подевалась тогда, в сентябре 2013 года, мать Лизочки Лелемико, из-за чего навсегда рассталась со своей дочерью. Оксана почему-то не могла запомнить фамилию матери Лизы, в её сознании возникали фамилии аналоги этой порочной личности: Дроздова, Боковая, Легковая, Блошиная, Блевотная. Когда – то это дело имело широкий резонанс по всей стране. Малахов и Корчевников на всю страну вещали о злодеянии восьмёрки, люди требовали жёсткого наказания, Интернет взорвался от споров защитников и обвинителей восьмёрки. Но всё это в прошлом, а теперь это никому не интересно, не имеет никакого значения и не может служить обвинением в адрес самой Лелемико. А Дева Сургутская просто на стороне девятой и ненавидит восьмёрку во главе с Блевотной. Оксана выбрала фотографию матери Лелемико: блондинка, лет двадцати, в старомодной белой майке и таких же старомодных коротких синих шортах. Такая мода была лет тридцать назад, тогда это выглядело сексуально и гламурно, но сейчас, когда мода стала строгой, а женщины носили длинные закрытые платья, девица на фотографии выглядела смешно и глупо. На лице девицы, которая приняла какую-то неестественную позу, была очень глупая, даже идиотская ухмылка. Создавалось впечатление дебильности, если бы не злой звериный взгляд девицы и крепко сжатые кулаки. Теперь, когда тайна Сургутской Девы по отношению к Лелемико перестала быть тайной для Оксаны Пепел, она стала думать о дальнейших своих действиях: очень хотелось раскрыть тайну неизвестного пациента и поведать миру его имя и историю. И она решила отправиться в Молдавию, встретиться с Лелемико и хорошо потрясти её, заставить разговориться.

А в это самое время, в Перу проводилось совещание на высшем уровне представителей министерства иностранных дел и спецслужб по вопросу транспортировки академика Городова из Сербии в Перу. На заседание были приглашены профессор Ривера, камергер Феликс Руэда и Сургутская Дева. Городова было решено транспортировать в Перу в самое ближайшее время, пока о том, что неизвестный сербский больной пришёл в сознание не узнал никто. Под никто подразумевались мадам де Сов, белорусы и журналисты. Необходимые документы и самолёт подготовят спецслужбы. А чтобы не травмировать академика неизвестностью в Сербию срочно вылетают профессор Ривера и камергер Руэда, последние и сотрудница спецслужб Оливера будут находиться при больном круглосуточно. Решено было также, что сделать повторную операцию на лице, будут просить известного индийского врача хирурга Сингха, но при условии, что Сингх прилетит в Перу, так как обеспечить надёжную охрану в Индии будет сложно, и похищение может повториться. Кроме того, другому лицу и другое имя надо. А вот кто вытащил на свет тайну изобретения академика Городова, спецслужбы Перу до сих пор ничего не знали.

«Я знаю эту тайну, - вдруг громко и отчётливо произнесла Сургутская Дева, - открыла её и продала русско-молдавская журналистка Елизавета Лелемико, то есть в наших кругах она больше всего известна под такой фамилией. Кому, когда и за сколько не знаю. Об этом отдельная статья. Главная из восьмерых несёт отбитую у девятой селезёнку на обед своему ребёнку дебилу: это старая история 2013 года. Эта команда держала в страхе весь Наро-Фоминск. Жестокие избиения, запугивания, рэкет. Помните фильм «В джазе одни девушки?», в этой банде были тоже одни девушки, у одной только, у главной восьмой была дочь Лиза».

Медленно заговорил камергер: «Главная из восьмерых несёт отбитую у девятой селезёнку на обед своему ребёнку дебилу. Ну, а Лелемико и есть тот самый ребёнок дебил, как я понял?»

«Да, точно, синьор камергер, кушала она отбитую у инвалида селезёнку. И воспитывала её мама вот такими селезёнками. И у меня с ней война страшная».

Тихо спросил Ривера: «А вы, синьора, кто? Девятая?»

«Нет, девятую, инвалида детства, мою троюродную сестру тогда все знали, и вся страна ей тогда сочувствовала и поддерживала ее! До сих пор, вспоминая те ужасные дни, я думаю, что убила бы главную из восьмерых своими руками, если бы не убили её в тюрьме. Но иногда мне хочется убить Лелемико, я, конечно, этого не сделаю, это образно выражаясь. Мы встречались с ней неоднократно. Последний раз летом 2039 года на пикнике в Молдавии. Было весело и много выпито. Но я старалась пить как можно меньше, так как у меня была совсем другая цель. Тогда я во всём призналась Лелемико в том, что знаю о ней и её матери всё. О восьмерых, о восьмой, о девятой. Сказала, что у меня есть видеозапись, которую я могу показать всем. А Лелемико только рассмеялась мне в ответ и была права. Кому нужно сейчас то, что давно забыто. Тот спектакль закончен, занавес опущен. И я сменила роль. Я сказала, что теперь мы можем стать друзьями, что всё позади. Сильно захмелевшая Лелемико и похвасталась мне тогда, что она знает много больше, чем я. Я ведь в мире журналистики считаюсь всезнайкой. Я поспорила, что всё, что знает она, для меня новостью не будет. И тогда Лелемико рассказала мне об изобретении господина Городова Монтальвы, о фабрике, концерте и о мадам де Сов, на которую она работает». При упоминании о мадам де Сов все члены совета встрепенулись и насторожились: ведь Лелемико оказалась ещё и ниточкой к недосягаемой и могущественной мадам.

Всё было готово для выполнения задуманной операции, но чиновники Сербии требовали точных доказательств того, что данный больной есть гражданин государства Перу. Камергеру Феликсу Руэде и Алехандро Ривере собираться в дорогу долго не нужно. Друзья снова в пути. И путь их лежит в Сербию, в Военный госпиталь, в отдельную палату неизвестного больного. А больной лежит с закрытыми глазами и вспоминает: вот они с Эльжбеттой едут в Трансильванию в автомобиле. Эльжбетта за рулём, Городов на пассажирском кресле рядом с ней. Навстречу несётся автомобиль и преграждает им путь. Вынужденная остановка. Из встречной машины выходит женщина и подходит к их автомобилю со стороны водителя. Эльжбетта открывает боковое стекло и вскрикивает: «Лелемико!». А женщина бросает в окно, прямо на колени Эльжбетты пакет взрывчатки. Раздаётся страшный грохот. Взрыв! Он быстро открывает дверцу машины и вываливается на дорогу. Это спасло ему жизнь. Он обгорел, он потерял лицо. Но он не потерял жизнь и свой гигантский талантливый аналитический ум».

В палату кто-то вошёл и встал рядом с кроватью. Он не видел этого человека, но сразу узнал его. Не открывая глаз, он прошептал: «здравствуй, Алехандро!». И услышал в ответ: «здравствуй, Ипполито».

Через десять минут в присутствии сербских чиновников неизвестный больной назвал своё имя, фамилию, родину, должность и всё, что было нужно для оформления документов на вылет. Врач – белорусский агент понял, что провалил задание.

Через сутки Ипполито Городова Монтальву встречали на родине. Ему предстояло ещё лечение, может быть не одна операция, но это была уже другая статья.

А в далёкой Молдавии Оксана Пепел «трясла, как грушу» русскую молдаванку Лелемико, но та только смеялась ей в лицо, издевалась и ёрничала. Оксана потеряла всякую надежду и поняла, что Лелемико ей «не по зубам». Тогда она позвонила Сургутской Деве и рассказала ей о своих приключениях. Перуанские спецслужбы попросили Оксану держать молдаванку в поле зрения до их прибытия в Молдавию, и она будет арестована по подозрению в совершении теракта, в результате которого серьезно пострадала женщина, и сильно пострадал неизвестный мужчина. Т.е. обвинили в покушении на жизнь более одного человека.

Сингх любезно согласился приехать в Перу и прооперировать больного. Операция прошла успешно. Больной был практически здоров.

А в средствах массовой информации Перу примерно через месяц появилось сообщение, что академик Городов скончался после полученных травм. Это сообщение напечатали СМИ всех стран Лиги. Его прочитала и мадам де Сов:

«Ну что же, - сказала она, - травмы были действительно тяжёлыми, он не мог выжить. Жаль, что с ним в могилу ушло такое многообещающее открытие! Но, я была права – он вернулся, он всё-таки вернулся. Я не обманула перуанцев». И захохотала своим демоническим смехом. Но, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Очень в последнее время усложнилась в мире политическая обстановка. Очень многие бедные страны мира подняли голову и открыто выражали свои права на свое место под солнцем. Из однополярного сейчас весь мир превращался в многополярный.

2011 – 2015 гг.

Дата добавления: 2015-08-17