История взаимоотношений Турции и стран Ближнего Востока во второй половине XX века

В результате падения Османской империи 1 ноября 1922 года и сокращения турецких территорий и ограничение их Малой Азией и полоской суши на европейской стороне Босфорского пролива, Турция потеряла свои высокие позиции, которые страна пыталась удерживать, будучи империей, когда османские территории простирались от Аравийского до Балканского полуострова. В практическом отношении поражение решило проблему стратегических интересов Турции, которые на тот момент превосходили потенциал страны, но соразмерив свои потребности со своими возможностями после Первой мировой войны, Турция стала менее уязвимой, чем Османская империя.

ХХ век с точки зрения исторической перспективы стал для Турции столетием упадка, а ее внешнеполитическое влияние базировалось главным образом на факторе исключительной географической значимости черноморских проливов Босфор и Дарданеллы и ограничивалось рубежами полуострова Малой Азии.

Обстановка внутри страны была очень нестабильной из-за ставших регулярными во второй половине ХХ века кровавых переворотов и заговоров, которые происходили на фоне обнищания населения. Стране не удавалось встать на путь устойчивого хозяйственного роста, несмотря на все предпринимавшиеся в период 1930-1980-х годов попытки государства придать стабильность экономическому развитию за счет госпланов по индустриализации и поощрению импортозамещения, В те годы Турция переживала один из наихудших этапов в своей истории, так как ВВП страны с населением в 46 миллионов и с годовым доходом на душу населения ниже 1500 долларов едва достигал 70 млрд. долларов, тем самым ставя ее в разряд наиболее бедных стран мира,

Турция на фоне соседних государств выглядела «черной дырой», так как по уровню развития ее превзошли даже ближневосточные страны, бывшие колонии Османской империи. В Ливане, к примеру, в 1980 году ВВП на душу населения превышал 2500 долларов, в Иордании - 1800 долларов, в Сирии - около 1500 долларов в год.[1] Они опережали свою бывшую метрополию по качеству и продолжительности жизни благодаря более высокой доле государственных инвестиций в здравоохранение, образование, науку, инфраструктуру, а показатели ближайших европейских государств - Греции, Болгарии, Югославии на тот момент казались Турции недостижимыми.

В начале 1980-х годов после очередного путча и экономического кризиса новое правительство С.Демиреля приступило к реализации программы по стабилизации экономического положения страны. Программа, автором которой стал вначале в качестве советника премьер-министра, а с 1983 года глава кабинета министров Т.Озал, не отличалась новизной и поощряла развитие ориентированных на экспорт отраслей, так называемая схема «догоняющего развития», применявшаяся во второй половине ХХ века в Европе и Юго-Восточной Азии, в которой ставка на внешний фактор в определяющей степени была продиктована необходимостью выправления бедственного положения платежного баланса Турции, сводившегося с громадным дефицитом из-за многократного превышения импорта над экспортом и хронического недофинансирования счетов движения капитала.

Пакет мер в практическом плане включал шаги по девальвации национальной валюты, оптимизации налогообложения, введению плавающего валютного курса, поддержке банковского сектора, а также либерализации ограничений на движение иностранного капитала, а зарубежным инвесторам были предложены условия для частного бизнеса и предпринимательской инициативы путем создания специальных экономических зон (СЭЗ) с упрощенным режимом регистрации и льготным налогообложением.

Период 1980-х годов совпал с началом крушения интеграционных уз международного социалистического хозяйства, что открывало перед турецкими производителями самые широкие перспективы. На волне экспортного успеха при самом деятельном участии частного сектора, помимо традиционных промышленных центров в Стамбуле, Анкаре, Измире, Адане, Бурсе, генерировались новые «точки роста» в Денизли, Газиантепе, Кайсери, Конье, Кахраманмараше. «Анатолийские тигры» как феномен привлекали внимание иностранного капитала, который увидел в Турции удобную производственную площадку с дешевой рабочей силой, упрощенным налогообложением и - что особенно важно - близостью к новым открывавшимся перед мировой экономикой рынкам.[1]

В 1980-х годах Турция установила прямые отношения с поставщиками энергоресурсов в лице СССР, Ирана и Ирака и тем самым удовлетворила потребности национальной промышленности. Ирано-иракская война, вспыхнувшая в 1980-х годах превратила Турцию не только в ведущий рынок потребления дешевых углеводородных ресурсов двух воюющих государств, но и в основного поставщика потребительских товаров для них.

Военно-политическая и экономическая дестабилизация ситуации в соседних с Турцией странах, особенно на пространстве бывшего Советского Союза, открыла перед турецким капиталом своеобразное «эльдорадо» из рынков, готовых потреблять все что угодно. Доступные экспертные оценки на этот счет свидетельствуют, что страны СНГ стали одним из основных двигателей для экспортно-ориентированной экономики Турции в 1990-х годах, так как подавляющая часть поставок осуществлялась так называемыми «челноками», которые в период расцвета в середине 1990-х годов вывозили через Стамбул товаров на сумму от 10 млрд. долларов (по оценкам МВФ) до 20 млрд. долларов в год (по оценкам аналитиков).[2]

Реальный эффект «серой торговли» 1990-х годов объективно не оценен до сих пор, однако о ее социально-экономической значимости свидетельствуют дискуссии с МВФ, который в те годы длительное время добивался от Анкары отражения данного факта в национальных счетах. Согласно данным фонда, в период 1990-2000 годов турецкие экспортеры заработали на «сером экспорте» до 60 млрд. долларов - но даже эта цифра условна, так как не учитывает поправки на заниженную стоимость поставлявшегося товара, «серые» финансовые схемы кредитования торговли, непрозрачные таможенные границы стран СНГ.

Важным фактором в укреплении позиций Турецкой республики на Ближнем Востоке была позиция Анкары по отношению к Израилю, подвергшемуся в середине девяностых годов XX века политической блокаде со стороны арабских государств региона. Для Турции как для исламского государства было важно решить придерживаться ли линии мусульманских стран региона на изоляцию Израиля, либо же продолжить развивать партнёрство с Тэль-Авивом, в том числе и военно-политическое. Фундамент подобного альянса был успешно заложен во времена Холодной войны, когда обе страны находились в сфере стратегической политики Соединенных Штатов в регионе Ближнего и Среднего Востока, что явилось фактором сближения для политических кругов данных государств.[3] В период холодной войны для находящихся у власти националистов и проамериканских военных Турции характерно, особенно на фоне антиизраильских настроений мусульманского мира, лояльное отношение к Израилю, что было значимо для последнего. [4]

После крушения Советского Союза и, как следствие биполярной системы мироустройства, стратегическая задача по сдерживанию СССР на ближневосточном театре для связки Турция – Израиль – США перестала быть актуальной, но на смену политическим угрозам времён Холодной войны, в начале и середине 90-х годов пришли общие для Израиля и Турции политические и экономические интересы, так как в равной мере оба государства переживали не самые лучшие времена. Наличие проблемных отношений Турции с рядом соседних – постсоветской Арменией, Сирией, Ираном, Ираком, Болгарией и Грецией, с некоторыми из этих стран конфликтовал и Израиль, создали предпосылки для создания подобного рода союза, который сулил Тель-Авиву снятием политической блокады со стороны арабских государств, а Анкаре - получение высокотехнологичного вооружения, которое турецкие власти не могли получить из других стран. В 1996 году было подписано двухстороннее соглашение по поставкам в Турцию вооружений и военной техники, а затем Анкара планировала проложить нефтепровод Баку-Джейхан и газопровод «Голубой поток» в Израиль.

Особое значение для Турции имело торгово-экономическое сотрудничество с Израилем, так как оно обеспечивало доступ не только на израильский рынок, но также способствовало продвижению турецких товаров на рынки Иордании и США. Стремление Анкары продвинуть на западные рынки Турецкие товары оформилось в соглашение о свободной торговле подписанное с Израилем в 1997 году.

Экономические отношения регулировались четырьмя межправительственными соглашениями: о свободной торговле (вступило в силу в мае 1997 года), о торгово-экономическом и научно-техническом сотрудничестве (начало действовать с июня 1996 года), о предупреждении двойного налогообложения (заключено в 1996 году, ратифицировано турецким парламентом в феврале 1998 года, вступило в действие в январе 1999 года), о взаимном поощрении и защите инвестиций (действует с августа 1998 года).[4]

Израильско-турецкое сотрудничество в 90-х годах XX века характеризует многообразие охватываемых сфер. В феврале 1996 года было подписано соглашение о сотрудничестве в подготовке военных кадров, совместных учениях, обмене информацией, в том числе из военных архивов, о праве захода в порты обеих стран. В августе 1996 года Турция и Израиль заключили соглашение о сотрудничестве в научных исследованиях, в сфере оборонной промышленности, обучении специалистов, а также о передаче Турции некоторых израильских достижений в сфере высоких технологий. Кроме того, в рамках этого соглашения предусматривается взаимодействие служб безопасности с целью противодействия терроризму в регионе. В декабре 1996 года у берегов Израиля состоялись маневры с участием ВМС Турции, Израиля и США и ряда арабских стран.

События конца XX и начала XXI веков дадут основания для ухудшения турецко-израильских отношений из-за ближневосточного и курдских вопросов, имеющих прямое отношения к той и другой стране, а также рост значимости исламского фактора в Турции, после победы на парламентских выборах в стране Партии справедливости и развития в 2002 году с Реджепом Тайипома Эрдоганом в качестве лидера,так как под его началом начнет формироваться курс на сближение Турции с мусульманским миром Ближнего и Среднего Востока, заложившим новый фундамент в отношениях двух государств, направленный на ухудшение отношений между странами.[4]

Таким образом, оценивая динамику развития Турции в конце ХХ века, можно сделать вывод о том, что благоприятные внешние обстоятельства позволили ей, «пролетев над пропастью» (в первые годы экономические реформы Т. Озала отбросили ВВП страны назад, а его размер на душу населения к середине 1980-х гг. сократился до 1300 долл.)[5], добиться экономического рывка и обеспечить поступательное движение на годы вперед. Преодолев «шоковую терапию» и инфляционную спираль, в 1990-х годах страна добилась стабильных темпов роста ВВП, превышавших 4% в год. За десятилетие (1988-1998 гг.) ВВП вырос в три раза - с 90 млрд. долларов до 269 млрд. долларов, а национальный доход на душу населения к концу ХХ века вплотную приблизился к 4 тыс. долларов в год6 и к началу третьего тысячелетия Турция весьма уверенно выходила в разряд энергично развивающихся стран мира. По макроэкономическим показателям она обошла свои бывшие арабские колонии, а по уровню жизни стала «дышать в спину» ближайших соседей в Европе - Болгарии и Румынии, что открывало для страны все возможности с начала третьего тысячелетия вновь стать региональным центром силы, как это было во времена Османской империи.

Дата добавления: 2015-08-17