Быт и повседневная жизнь

Традиционно история представляется цепью значительных событий, остававшихся в народной памяти и запечатленной многими свидетельствами. Из бесчисленных участников этих событий также запоминались наиболее выдающиеся, чья деятельность влияла на судьбы их современников и даже потомков. Остальные миллионы так называемых «простых людей» остаются не только безымянными, но и видятся потомкам некоей аморфной массой, послушно идущей за лидерами.

Но ведь существует и обратная связь. Роль человека в истории определялась и определяется тем, насколько он может уловить и воплотить в своей деятельности или творчестве чаяния широких слоев населения, порой даже неосознаваемых «простыми людьми». В этом, порой интуитивном, угадывании веяний и велений времени и проявляется качество лидера, который запоминается потомкам.

Однако настроения масс, а значит, и деяния великих личностей рождались из многих элементов. Среди них и быт, определявшийся как традициями, так и природным окружением, и условия обеспечения своего существования (тип хозяйства), и специфика межличностных, социальных связей, и мироощущение, передававшееся в средние века не столько через книги и наставников, сколько через бытовой опыт окружающих. Существенно и то, что чем древнее эпоха, тем менее логично и понятно нам поведение людей, ибо их знания об окружающем мире были существенно ограничены. Поэтому понять ход истории невозможно без обращения к повседневности, окружавшей человека прошлого и определявшей не только его поведение, но и само направление общественного развития.

Особенности размещения населения [217]. Учитывая, что условия жизни доиндустриальных обществ были тесно связаны с природной средой и, в значительной степени, ею определялись, знакомство с повседневной жизнью западных, южных славян и их соседей начнем с описания географических условий Центральной и Юго-Восточной Европы в средние века.

Примерно до III – IV вв. климат во всей Европе был теплый и влажный. Затем похолодало примерно до VII в. и стало суше. С середины VII в. начинается потепление. Максимально теплой погода была в ХI – ХII вв. С ХIII в. наблюдалось постепенное нарастание неустойчивости климата с частыми гнилыми зимами, засушливыми или, наоборот, переувлажненными летними месяцами. Соответственно менялся и водный режим. В середине I тыс. уровень рек был ниже современного[218]. Затем началось постепенное повышение уровня рек и грунтовых вод, превысившее к ХII в. на 1 м уровень предшествующего времени. Все эти изменения существенно повлияли на выбор мест проживания тогдашнего населения и его бытовые условия.

И в областях своего первичного обитания, и в процессе расселения раннесредневековые славяне предпочитали селиться в речных долинах с влажными и легкими почвами, свободными от сплошной лесной растительности, что позволяло заниматься привычной с первобытной эпохи деятельностью – земледелием и животноводством. Поселения бывали обычно небольших размеров – менее 10 усадеб (до 50 человек)[219]. Отмеченное понижение уровня грунтовых вод и рек способствовало с VI в. «сползанию» поселений поближе к воде, на пойменные возвышенности.

Такой тип расселения сохранялся до Х в. По мере расселения новые поселки основывались вблизи старых, вдоль тех же рек, или же поблизости, на их притоках. Водная сеть, таким образом, была элементом, соединявшим скопления поселений. При выборе мест для деревень учитывались, с одной стороны, доступ к воде, с другой – достаточная высота участка для защиты от паводков. При наличии широких речных долин, что было характерно для Центральной Европы, поселения размещались обычно на пойменных возвышенностях, дюнах. Там же, где коренные берега подходили к самой реке, поселения оказывались на краях береговых обрывов. Но большинство известных сельских поселений располагалось по берегам малых рек и ручьев, где было безопаснее, чем на крупных водных магистралях. На размещение населения влияли также традиции расселения, наличие залежей сырья, расположение торговых путей, межплеменные границы; не исключено, что учитывалась и привлекательность пейзажа.

Многие деревни этого времени на одном месте существовали недолго. Спустя несколько десятилетий – жизнь одного поколения – их жители переселялись на небольшое расстояние. Такие перемещения происходили на определенной территории и нередко через некоторое время деревни оказывались на своих прежних местах. Эта нестабильность была связана главным образом, вероятно, с истощением земель и других угодий. Но могли играть роль гигиенические причины, пожары, наводнения, перемещение русла рек (меандрирование) и др. В иных случаях поселки оказывались стабильными, а у отдаленных полей строились сезонные времянки.

Описанный тип расселения характерен для славян как земледельческого населения равнинных земель. Даже заселяя горные области, славяне предпочитали в них речные долины, тогда как вытесняемые ими иллирийцы и фракийцы, имевшие долгий опыт альпийского скотоводства, нередко уходили повыше в горы.

С X – ХI вв. начинаются существенные изменения в характере заселенности основных равнинных территорий. Жители как бы отдалялись от берегов водоемов, осваивая прибрежные возвышенности[220]. Появляются поселения вдоль новых сухопутных коммуникаций, начинается медленное освоение девственных лесов, покрывавших с древности все основные земельные массивы между реками, на водоразделах. На вырубленных делянках основываются новые деревни и распахиваются поля.

Причиной освоения лесных водоразделов был избыток населения в зонах древнего обитания: в речных долинах стало слишком много жителей. Именно нехватка «жизненного пространства», прежде всего – полей и побуждала жителей сначала осваивать прибрежные лесные опушки, а затем врубаться и в девственные леса, издревле пугавшие долинных жителей своими тайнами. Вспомним, что в сказках всех равнинных народов Европы леса были заселены всевозможными опасными для людей страшилищами. Лесов боялись.

Освоению возвышенностей способствовало и начавшееся увлажнение климата, что увеличивало площади, подвергавшиеся паводкам, и требовало переноса некоторых поселений на более высокие места. В итоге началась так называемая внутренняя колонизация. К демографическим причинам – избыточности населения в речных долинах – добавилось и отмеченное повышение уровня воды в ХI – ХII вв., что осложнило, а то и сделало невозможным проживание в низинах. Многие деревни этого времени также были недолговечными, порой существовали по несколько десятков лет (до 100 лет), затем перемещались на незначительные расстояния. Новые поселения обычно бывали маленькими, состояли из 2-3-х усадеб. Порой такие поселки с течением времени исчезали, а их жители переезжали на другое место.

Массовые вырубки лесов в ходе внутренней колонизации помимо положительного результата – освоения новых земель растущим населением, привели и к негативным экологическим последствиям. Уменьшение площади лесов ускоряло сход талого снега и породило первые катастрофические паводки. Распашка бывших лесных земель вела и к пересыханию верховых болот, в которых также аккумулировалась избыточная влага. В итоге началось заболачивание многих речных долин, что также способствовало уходу оттуда жителей.

Археологические и письменные материалы ХI – ХIII вв. свидетельствуют о преобладании деревень средних размеров, в 5-7 хозяйств. Так как в крестьянские домохозяйства входили как большие, так и малые семьи, число жителей таких деревень состояло обычно из 50-60 человек.

Но если расположение новой деревни оказывалось выбранным удачно (плодородные угодья, удобные коммуникации), она постепенно разрасталась (до 20 усадеб), могла превратиться в административный и торгово-ремесленный центр, что становилось началом ее возможного превращения в город. Наиболее интенсивно такие процессы происходили в чехо-моравских землях, где плотность населения была уже с IХ-Х вв. выше, чем на остальных славянских землях, за исключением, пожалуй, лишь Нижнего Подунавья, где сохранялась система византийского расселения.

Начало массовых расчисток в западнославянских землях относится к ХII в. Поначалу леса сводили сожжением, затем, особенно с ХIII в., стала преобладать раскорчевка. Наиболее интенсивно освоение новых земель и вовлечение их в хозяйственный оборот происходило в ХIII – ХIV вв. и, отчасти, в ХV в.

В результате в ХIV – ХV вв. были освоены основные земельные массивы, эксплуатирующиеся и доныне. Или, как пишут историко-географы – сложился современный аграрный пейзаж, то есть были введены в хозяйственный оборот почти все пригодные для этого земли и основано большинство существующих и теперь поселений[221].

При этом в горных местностях – у словаков, словенцев, сербов, хорватов, македонцев – в непригодных для земледелия местах формировались пастушеские и промысловые поселки.

Помимо основных поселений раннего средневековья – деревень, с VII – VIII вв. стали возникать так называемые городища (гроды – польск., грады – чешск.) – укрепленные центры[222]. Они располагались в естественно защищенных местах (на пойменных холмах, в излучинах рек на обрывистых берегах, мысах, образованных впадавшими в реки притоками), дополненных искусственными оборонительными сооружениями – валами, нередко с частоколами, и рвами.

Появление городищ было связано с усложнением социальной организации в указанные столетия: зарождением регулярных дружин и знати, а также хозяйственными успехами и, как следствие – усилением потребности в землях[223]. Хозяйственное развитие способствовало накоплению некоторых запасов, которые тоже стали притягивать к себе чужое внимание. В результате возникают городища-убежища, без постоянного населения, но где могли спрятаться жители окрестных деревень со своим скарбом, прежде всего – скотом. Обычно такие городища сооружались в густонаселенных местах, между несколькими деревнями. Нередко на этих городищах организовывались племенные сходки и празднества, исполнялись религиозные обряды и сооружались святилища. Как правило, эти городища были довольно значительны по размерам, ибо сооружались всеми окрестными жителями и должны были вмещать значительные массы людей и скота. Но постоянных жилищ на них обычно не было, ибо сама оборонительная система затрудняла ежедневные полевые работы и выпас скота. Однако иногда в городища превращались крупные деревни, обраставшие простейшими фортификационными сооружениями. На эти городища уходило население с отдельных малых недолговечных селищ, что было характерно для мест, часто подвергавшихся нападениям. Населению при этом приходилось мириться с неудобствами для повседневной хозяйственной деятельности за пределами укреплений. Одни такие городища располагались по периферии заселенных территорий, другие – в их центре. Там возникали центры общин или малых племен. Обычно размеры этих городищ были значительны – до 8 га.

Бывали и городища-крепости, закрывавшие наиболее опасные для нападений направления. На таких городищах располагались сторожевые посты, и они постепенно превращались в резиденции воинов, которых снабжали окрестные жители. Такие городища бывали небольших размеров, но с более мощными, чем в убежищах, укреплениями. Жилища в них были небольшими, не рассчитанными на семейную жизнь. Воины здесь жили как бы на казарменном положении, а их семьи (если они были) пребывали в соседних деревнях-селищах.

С усилением власти племенных вождей, в VIII-IХ вв. последние тоже старались обособиться от рядового населения и создавали свои резиденции, чаще всего рядом с дружинниками. Так появлялись городища-резиденции знати. Они обычно состояли из дома вождя или другого военачальника, жилищ воинов и хозяйственных помещений. Обители знатных состояли из нескольких комнат с относительно богатым убранством; в литературе их иногда называют дворцами. В них нередко находят дорогую утварь и следы богатой одежды. Часто рядом с ними сооружали церкви. Жилища воинов – скромнее; чаще всего они состояли из примыкавших друг к другу маленьких комнат, размешенных обычно вдоль внутреннего периметра вала. Немецкие археологи называют их казематами. Рядом с ними располагались хозяйственные помещения с припасами и снаряжением. Площади таких городищ редко превышают 3 га. Такое городище было подробно исследовано в Торнове (Восточная Германия). В нем в VIII-IХ вв. существовало господское жилище площадью 30 кв.м, 2-3 жилища примерно для 15 воинов и склады-абмары. К этому городищу примыкало обнесенное дополнительным валом предградье, в котором находились жилища обслуживавшего резиденцию населения, хозяйственные постройки: мастерские и склады[224]. Из отдельных таких городищ вырастали великокняжеские столицы, например Гнезно в Польше, Прага в Чехии, а также резиденции удельных правителей.

Застройка городищ обычно была упорядоченной. В крупных общинных городищах могли даже прослеживаться улицы. Но чаще постройки располагались по периметру с площадью в центре, где могло находиться большое помещение для собраний и хранилище. В резиденциях знати центром был, естественно, дворец.

Почти для всех городищ характерно наличие лишь одного въезда, обычно искусно защищенного. Нередко городища имели предградья (как в вышеописанном Торнове), располагавшиеся прямо за валами и рвами, которые представляли собой деревни, где жили обслуживавшие городища крестьяне и ремесленники, а также семьи дружинников.

В VIII – IХ вв. городища разных типов размещались обычно на расстоянии 5-10 км друг от друга. С появлением ранних государств усиливается роль городищ-крепостей и резиденций знати, а городища-убежища и общинные городища или приходят в упадок, или их укрепления используются новой, государственной администрацией. При благоприятных условиях городища вырастали в города: предградья превращались в торгово-ремесленные посады, а укрепленные резиденции – в кремли, внутригородские крепости, сохранившиеся и теперь во многих старых городах.

С ХI – ХII вв., с укреплением феодального землевладения резиденции знати превращаются в замки. В ХIII – ХIV вв. массовое появление мелкого рыцарства – шляхты – повлекло за собой бурное строительство небольших по размерам городищ – рыцарских замков. Обычно они представляли собой жилые башни-донжоны, первоначально из дерева и глины, с ХIII в. – чаще из глины и камня[225]. Диаметры таких городищ редко превышали 10 м, но бывали и более крупные (например, Седлёнчкув в Польше, располагавшийся в ХIV в. на площадке 15х35 м и состоявший из квадратной трехэтажной башни 6х6 м, высотой 10 м, с хозяйственными пристройками). В других местах известны жилые башни высотой до 4-х этажей, круглые (диаметрами 13-20 м) и 4-угольные (со сторонами в 5-20 м), площадью 10-100 кв.м, с входом обычно по наружной лестнице на второй этаж (на первом этаже часто сооружали колодец). Нередко к башне примыкала хозяйственная пристройка. Возводились они на искусственных насыпях (если располагались в долинах) или на естественных возвышениях. Встречались малые городища (градки, как их называют в Чехии) и без земляных укреплений, но чаще – ограждались валами и рвами (при близости к водоему ров обычно заполнялся водой), с подъемными мостами. В плане такие резиденции были круглыми, овальными или четырехугольными, с площадью 0,05-0,25 га.

В ХV – ХVI вв. под влиянием культуры Возрождения многие рыцарские замки перестраиваются, становятся более комфортабельными и привлекательными внешне, их оборонительные функции отходят на второй план. Такие замки отражают новый стиль жизни экономически более состоятельной части шляхты. Часть шляхтичей вообще переселялись из таких замков в более удобные палаты (так называемые ренессансные) с дворами, которые возводили обычно по соседству. А замки либо забрасывали, либо использовали для хозяйственных нужд.

Но подавляющее большинство средневекового населения составляли крестьяне и основным типом поселений оставались деревни.

Внутреннее устройство сельских поселений. В целом, в раннесредневековых деревнях преобладала бессистемная застройка. Но бывала и так называемая регулярная планировка: жилища располагались рядами (обычно вдоль берегов, оврагов или дорог) или по кругу с площадью в центре. В последнем случае вдоль внешней стороны поселения обычно сооружался забор для защиты домашней живности от хищников.

Нерегулярная, бессистемная застройка, обычно распыленная на площади до 5-10 га преобладала среди многодворных поселений. Часто хозяйственные комплексы разделялись пустошами на 60-70 м друг от друга. Такая планировка могла вызываться рельефом местности: постройки – на возвышенностях и незастроенные низины (или огороды и, даже, поля). Свободная от застройки центральная площадь использовалась в хозяйственных целях, обычно в качестве загонов для скота. Густота застройки поселений в раннем средневековье была различной, но плотное расположение строений отмечено редко. На планировку земледельческих поселков существенно влияло, помимо характера рельефа и формы общины, расположение полей. Когда обрабатываемые участки располагались вблизи жилищ, застройка бывала редкой. Плотная застройка была там, где поля находились вне поселений.

На поселениях Х – ХIII вв. продолжала преобладать нерегулярная застройка, чаще всего с распыленной планировкой по всему земельному кадастру деревни; порой жилища отстояли друг от друга на 100 м. Особенно это было характерно для крупных деревень. Но преобладали мелкие поселения с более компактной застройкой. В тех деревнях, где в это время появились храмы, они становились архитектурными доминантами и вокруг них начиналось постепенное упорядочение застройки, хотя в ХI-ХII вв. сельских церквей было мало, порой одна на 10 деревень.

С началом внутренней колонизации, когда увеличилось число поселений вдоль дорог, на их пересечении, распространяется уличная застройка и деревни постепенно принимают более привычный нам облик. При этом в Х – ХIII вв. сосуществовали как малые деревни в 1-10 жилищ, так и крупные – в 11-30 усадеб (максимально – 50 усадеб). Последние чаще встречались в области старого расселения, а малые – более характерны для колонизованных земель. Исходя из обычного проживания в одном жилище 5-6 человек, можно считать, что число жителей в деревнях колебалось от одного – нескольких десятков до нескольких сотен.

Жилища. У славян во второй половине I тыс. почти повсеместно преобладали заглубленные жилища: землянки (глуб.80-100 см и более) и полуземлянки (глуб. 30-80 см). Углубленные квадратные или прямоугольные жилища – отличительная черта раннесредневекового славянского быта. Полуземлянки встречались чаще; землянки известны на более сухих местах. Размеры жилищ составляли от 2 х 3 до 6 х 7,5м; обычно они были прямоугольными, квадратными, реже овальными. У полуземлянок отмечены плетневые, столбовые, иногда срубные стены. Пол в жилищах был земляным или глиняным. Наземные жилища чаще встречались в северных, более увлажненных землях, а также в горных районах со скальным грунтом. Имело значение и наличие строительного леса. У славян чаще, чем у германцев, сооружали срубные жилища; для западных европейцев характерны столбовые стены, что связано с недостатком хвойных деревьев и более теплым климатом. Столбовые конструкции стен присущи и полуземлянкам.

С Х в. увеличилось число наземных домов и их размеры. До ХII в. отмечается сосуществование обоих типов жилых построек. Затем наземные столбовые и срубные дома начинают активно вытеснять заглубленные, которые в ХIII в. уже применялись только для хозяйственных нужд (или в качестве жилищ бедняков). Размеры домов, редко превышавшие 8-10 м2 в раннее средневековье и рассчитанные на 5-6 жильцов (малую семью: родители и еще не создавшие свои семьи дети), увеличились до 15-25 м2. В наземных домах появляются дощатые полы. Эти изменения, считается, отражали экономический подъем в ХII – ХIII вв.

Особенностью сельской застройки была недолговечность жилищ; обычно они редко переживали одно поколение (около 30 лет), по истечению которого новый дом сооружали не на месте старого, а, для большей прочности – по соседству[226]. Но общий план деревни при этом не менялся.

Для отопления в крестьянских домах использовались печи из глины и камня, реже – открытые очаги. Обычно они располагались в углу жилого помещения. В период развитого средневековья чаще всего использовались печи-каменки, обмазанные глиной. Дымоходов не было, также как и окон, причем и в наземных домах. Дым выходил через вход или отверстие под крышей; потому потолков тоже не было. Лишь с появлением зажиточных крестьян с ХIII – ХIV в. в деревнях отмечены окна и дымоходы.

Все раннесредневековые крестьянские жилища были однокамерными (однокомнатными). В более холодных местностях к ним пристраивался утепленный вход – сени и, нередко, помещение для скота – хлев. То есть жилое и хозяйственное помещения устраивались под одной крышей. В южных землях хозяйственные постройки чаще располагались отдельно от жилых. Как правило, отопительные сооружения находились только в жилых комнатах и не встречались в сенях и хозяйственных пристройках.

Убранство таких жилищ было крайне простым. В полуземлянках спали нередко на оставленных земляных возвышениях, покрытых досками. В качестве сидений использовали чурбаки. Утварь, как правило, изготавливалась своими руками. Это, прежде всего, относилось к одежде и обуви. Почти в каждом жилище встречены такие распространенные бытовые предметы, как железные ножи, ножницы, ручки и обручи от деревянных ведер, скобы, гвозди и т.п. Глиняную посуду делали местные умельцы-гончары. Лишь за необходимыми в хозяйстве металлическими изделиями и украшениями обращались к профессиональным ремесленникам, которые проживали не в каждой деревне.

С VIII – IХ вв. появляются, как отмечалось, обособленные резиденции возникавшей знати. Поначалу особым благоустройством они не отличались и выделялись лишь размерами, наличием нескольких помещений и тем, что изначально были наземными. Но постепенно они становятся более совершенными: с печами, обложенными кафелем и дымоходами. Появляются окна, стены изнутри покрываются деревянными панелями или тканями. Увеличивается количество комнат. Общей тенденцией становится применение камня в домостроительстве. Причем с ХIII в. он используется и в домах крестьян.

Вообще же в строительстве сельских жилищ чаще использовалась сосна, затем – дуб, ольха, осина. Так же и в топливе преобладали сосна и дуб; березу сжигали реже, еще меньше потребляли ольху и осину.

У венгров еще со времен кочевого быта и до ХII в. сохранялись шатры и легкие дома из дерева, которые можно было переносить с места на место. Такие дома упоминаются даже в грамотах второй половины XIII в. Но уже XI в., очевидно, под влиянием славянского земледельческого населения появляются небольшие полуземлянки (4,5 х 4 м) с очагами. В таких полуземлянках венгерские крестьяне жили и во второй половине XIII в.

В XIV – XV вв. венгерские деревни были уже застроены домами различных типов в зависимости от достатка проживающих в них крестьянских семей. Наиболее бедные жили в хижинах, где зимой содержался и мелкий домашний скот. Отдельно располагалась легкая летняя кухня. Известны крестьянские дома, состоявшие из одной комнаты, кухни и стойла для скота. Типичное жилище венгерского земледельца в XIV – XV вв. включало в себя жилую комнату, кухню, кладовую (иногда и погреб), веранду, хлев для мелкого скота. Строительным материалом служили, в зависимости от местных условий, саман, дерево, кирпич, камень. Двор обносился изгородью с воротами на улицу и в противоположную сторону. Пастухи летом жили в хижинах из камыша, вкопанных в землю.

Ранние болгары жили в прямоугольных полуземлянках срубной или плетнево-столбовой конструкции, с двускатными крышами, продолжавшими традиции славянского домостроительства предшествующего времени. Отапливались они преимущественно печами, сложенными из камней или глины; в немногих постройках имелись очаги. Интерьер жилищ – типично славянский: отопительные устройства размещались в одном из углов. Только в единичных случаях встречены жилища с очагами посредине. Возле жилых построек нередки отдельно поставленные глинобитные хлебные печи и хозяйственные ямы.

Аналогичные жилища известны в раннем средневековье и у фракийцев.

На Адриатике, в западных районах Балканского полуострова и на Пелопоннесе жилые постройки славян были и традиционными полуземляночными и наземными, если славянские переселенцы использовали жилища, покинутые коренным населением. Это были двукамерные дома размерами примерно 4 х 5 м. Цоколи этих построек выкладывались из каменных плит, стены сооружались из кирпича, а крыши из черепицы.

Хозяйственные постройки, типичные для крестьянских дворов, обычно отличались от жилищ меньшими размерами и отсутствием отопительных устройств. В них располагались амбары, хранили инвентарь. Для складирования фуража использовали навесы. В принципе, основные крестьянские хозяйственные постройки мало изменились на протяжении всего второго тысячелетия. Но особенностью тогдашних деревень были многочисленные хозяйственные ямы, чаще грушевидные или эллипсовидные в разрезе, обычно предназначавшиеся для хранения зерна; для гидроизоляции стенки их обмазывали глиной, которую потом обжигали. Располагались они вблизи жилищ или даже под ними как погреба. Почти в каждой деревне встречаются очаги вне построек (чаще из камней, иногда обмазанных глиной, с диаметрами 40-100 м). Обычно они были элементами летних кухонь. Вне помещений на поселениях Х-ХIII вв. известны и хлебные печи, обслуживавшие, вероятно, несколько усадеб. На некоторых поселениях археологи выявляют колодцы. Обычно один колодец приходился на всю деревню, у отдельных жилищ они встречались редко.

Гигиена. Проблему личной гигиены средневековых жителей исследователи обычно обходят, ибо она слабо отражена в источниках. Есть предположение, что каменные печи использовались как парилки, что известно и в более поздние времена. Почти нет данных о стирке, разве что отмечаются находки деревянных пестов, которые, по сведениям из этнографии, могли использоваться для оббивки замоченных вещей. Об уходе за волосами свидетельствуют гребни, шарнирные ножницы, височные кольца, навешивавшиеся на кожаные и полотняные полоски. Бритвы не обнаружены. Но для бритья могли быть использованы маленькие ножики с тонкими лезвиями и тупыми концами, нередко находимые при археологических раскопках. Многочисленные находки фрагментов кухонных горшков с пригоревшей пищей могут свидетельствовать о том, что подгоревшую посуду хозяйки обычно выбрасывали. Мясо павших животных, вероятно, не употребляли. Показательно, что почти нигде не выявлены фекальные ямы. Возможно, ими пользовались непродолжительное время и быстро засыпали. Об уборке помещений и территорий поселений свидетельствуют редкие находки отдельно лежавших костей и скопления их, как и другого мусора, в ямах. Под мусорные ямы, вероятно, использовались любые остатки сооружений, исчерпавшие свои функции. О дезинфекции свидетельствует посыпание ям и очагов песком, иногда известью. Ее же находят и на полах жилищ. Боролись и с крысами, на что косвенно могут указывать находки их скелетов и отдельных костей.

Усадьбы. У западных славян четко выраженные усадебные комплексы с жилыми и хозяйственными постройками, обнесенные изгородями, появились в деревнях с ХI – ХII вв. На юге, под влиянием византийских порядков, обособленные крестьянские дворы возникли раньше.

Быт феодалов, даже мелкопоместных, естественно, отличался от крестьянского. Шляхта жила и в укрепленных, и в неукрепленных резиденциях. Шляхетские усадьбы, в том числе неукрепленные, отличались от крестьянских вымощенными плиткой дворами. Печи у шляхтичей были кафельными, со второй половины ХIII в. они дополнялись различными усовершенствованиями. Окна дворянских домов, в отличие от крестьянских, были застеклены. В домашней утвари феодалов часто встречался керамический импорт, нередко они пользовались стеклянной посудой. Были различия и в пище. Если крестьяне ели (судя по костным остаткам в их усадьбах) преимущественно говядину и свинину, то к столу шляхтичей подавали оленя, зайца, бобра, косулю, коня. Есть свидетельства обжаривания и копчения мяса, хотя преобладала, как и у крестьян, мучная пища. Дополняли стол феодала рыба, яйца, зелень, овощи, лесные плоды. Отличия от крестьян наблюдались в наборе железных предметов и в украшениях. Особенностью феодальных усадеб были находки оружия, снаряжения всадника, печатей. Различия были и в играх: только у феодалов находили игральные камни и кости. У горожан жилища, естественно, были попроще, но их бытовые условия и утварь были лучше, чем у основной массы феодалов.

Кладбища в раннем средневековье располагались обычно вблизи поселений, чаще на расстоянии 100-300 м. По ходу христианизации они перемещались к церквам, располагавшимся обычно в центре поселений или у замков.

Дата добавления: 2015-08-20