СОЗНАНИЕ И ЯЗЫК

Однако, вернемся к обычной повседневности, где сознание существует не само по себе, а со всех сторон укутано в материальные, вещественные покровы, вопло­щено в таких внешних формах, которые делают его доступным для чувственного восприятия. Одной из таких форм выступает язык, наша речь, слова, которыми мы пользуемся в общении.

Можно ли проникнуть в сознание другого человека без языка? Очевидно, нет. Мел всегда видим Другого — извне, как видим любой не обладающий сознанием предмет, и не в состоянии заглянуть за поверхность его лба, в его мысли. Непосредственно зная свой внутренний мир, я могу по внешнему поведению человека, по его мимике и жестам заключить, что его сознание — такое же, как и мое, но я не могу знать это с определенностью, пока Другой не заговорит и не выразит свои мысли во­вне. Язык — это вещественный носитель сознания, спо­соб его выражения, сохранения, передачи другим. Без языка, который твердо фиксирует в словах отдельные мысли, наше мышление было бы аморфным, растека­лось, одни идеи и образы переливались в другие, и яс­ность, отчетливость стала бы невозможной.

Язык — это система знаков, которой пользуется че­ловек для трансляции и оформления сознания. Но что такое знак? Это некоторый предмет, который указыва­ет не на самого себя, а на что-то другое. Обычный предмет (не знак) указывает сам на себя, на собственные функции, на предназначение. Так, например, стул де­монстрирует нам своим видом, что на нем можно си­деть. Может ли тот же стул указать на что-то иное, выступить в роли знака? Конечно, может. Если вы по­ставите стул в дверях, он будет уже не приглашать к отдыху, а демонстрировать запрет: стой, сюда ходить не велено. Стул — знак 'запрета, невозможности пройти. Тот же «запретительный» смысл может быть выражен и другим знаком: рисунком в виде круга, перечеркну­того крест-накрест. В данном случае смысл один, а знаки — разные.

Языковые знаки — слова — тоже указывают не са­ми на себя, а на стоящий за ними смысл. Когда гово­рят «красное», то вы мысленно видите цвет, который стоит за словом. Когда говорят «иди», мы понимаем, что надо идти. В естественных языках, которых на зем­ле великое множество, звучание слов-знаков и их смысл «склеиваются» в единство на протяжении очень долго­го времени, постепенно. Этот процесс уходит в глубь ве­ков, и для каждого вновь родившегося члена сообщества язык, на котором он учится говорить, это нечто ес­тественное и непреложное.

Исторически человеческие языки возникли потому, что сфера общения людей не ограничивалась только биологическими инстинктами. Животным достаточно тех биологических сигналов, которые заложены в них ма­тушкой-природой. Звуками, запахами, телодвижениями они сообщают друг другу свои звериные новости, кото­рые вертятся вокруг все тех же биологических потреб­ностей Двум котам или двум собакам не нужен дру­гой язык, потому что им больше не о чем говорить. А вот человеку, который начал создавать мир культуры, очень нужно оказалось средство для беседы на более отвлеченные и непривычные темы: как нам сделать ло­вушку для мамонта? Как нам обустроить пещеру'? Как передать подрастающему потомству умение делать ка­менные ножи? Тут без новой системы знаков никак не обойтись! Так в попытках выразить внебиологическое, собственно-культурное содержание и рождалась чело­веческая речь. Согласованно трудиться, вместе выжи­вать можно лишь понимая друг друга, передавая свою мысль всеми возможными способами: действием, мими­кой, жестом, интонацией и в первую очередь — речью. Впрочем, язык никогда не был только способом общения с другими, самовыражения и хранения информа­ции Он с самого начала стал и средством понимания мира На внутреннюю и внешнюю действительность мы как бы накладываем сеть из слов, фраз, предложении и потом обращаем внимание в первую очередь на то, что выражено в языке. Нам трудно размышлять о ве­щах, для которых в нашей речи не нашлось слов. Язык непосредственно выражает, наше видение мира: что в нем нас притягивает. а что не удостаивается внимания. По данным некоторых авторов в русском языке толь­ко две тысячи слов предназначены для выражения ин­дивидуальных черт личности, тогда как в немецком их четыре тысячи, а в английском — семнадцать тысяч. Аналогичным образом англичане описывают чувство бо­ли в сорока терминах, а наши соотечественники — об­ходятся пятью-шестью. Этот факт не означает, конеч­но что в Англии другая боль, он лишь говорит: в Рос­сии принято боль терпеть, а не анализировать. Малое количество слов для описания индивидуальности так­же свидетельствует о том, что гораздо большее значение россияне придают коллективности, сообществу, а не отдельному человеку. Образ жизни сформировал язык, язык в свою очередь, формирует определенный тип со­знания (ментальность), которая вновь выражает мир соответствующим набором понятий.

Крупнейший немецкий философ XX века Мартин Хайдеггер говорил, что язык — это дом Бытия. Чело­веческое бытие живет в языке и само себя через язык понимает. Вот почему задача точного и адекватного пе­ревода с одного языка на другой совсем не проста, осо­бенно там, где речь идет о сложных художественных и философских произведениях. Другие реальности повсед­невной жизни и другой набор слов делают некоторые вещи практически непереводимыми. Широко известна шутка о том, как на французский язык переводили рус­скую песню «Ах вы сени, мои сени, сени новые мои...», и, не найдя во Франции ничего подобного сеням, пере­вели: «Ах, вы вестибюли мои, вестибюли...». Вот такие «вестибюли» часто встречаются там, где нет точных языковых аналогов.

Формируя словесную модель мира, язык создает трудности не только для тех, кто принадлежит к раз­ным народам и говорит на разных наречиях. В одни и те же слова люди вкладывают разный смысл даже тогда, когда они говорят на одном языке и постоянно беседуют. Вы из жизни знаете немало случаев, когда вас не поняли и придали вашим словам совершенно дру­гое значение. Дело в том, что слова не только открыва­ют стоящий за ними смысл, но и скрывают его. Иногда такое сокрытие смысла за словами производится умыш­ленно, но нередко — это только недоразумение, столк­новение разных интерпретаций. Тогда говорящих выру­чает лишь диалог. Чтобы понять друг друга, нужно про­должить общение и без излишних эмоций выяснить, что же имел в виду каждый участник беседы. Постоянное возобновление разговора — лучший способ для взаимо­понимания.

На этом мы завершаем наше краткое обсуждение темы сознания и переходим к вопросу о том, что же мы все-таки, можем знать?

План семинарского занятия № 10

Тема: Что такое человек? (4 часа)

Доклады:

1. Биологическое и социальное в человеке.

2. Антропологическое понимание человека.

3. Индивид, индивидуальность, личность. Типология личности.

4. О роли личности в истории.

5. Харизматическая личность.

6. Концепции смысла жизни.

7. Логика любви.

8. Жизнь и смерть.

9. Поиски внеземных цивилизаций. Проблема инопланетного разума.

Литература:

К докладу 1:	Золотухина-Аболина Е. В. Страна Философия. Ростов-на-Дону, 1995. С. 240-244.
К докладу 2:	Ивин А. А. Основы социальной философии. М., 2005. С. 225-230. (Библиотека)
К докладу 3:	Философия. Учебник для высших учебных заведений под ред. Кохановского В. П. Ростов-на-Дону, 1995. С. 263-275.(Библиотека)
К докладу 4:	Спиркин А. Г. Философия. М., 2007. С. 707-713.(Библиотека)
К докладу 5:	Спиркин А. Г. Философия. М., 2007. С. 714-716.(Библиотека)
К докладу 6:	Рычков А. К., Яшин Б. Л. Философия. М., 2004. С. 69-73.
К докладу 7:	Николаев И. В. Логика (дедуктивная, индуктивная, диалектическая). СПб., 2001. С.161-166.
К докладу 8:	Золотухина-Аболина Е. В. Страна Философия. Ростов-на-Дону, 1995. С. 315-330.
К докладу 9:	Найдыш В. М. Концепции современного естествознания. М., 2003. С. 346-349.

К докладу 1: Золотухина-Аболина Е. В. Страна Философия. Ростов-на-Дону, 1995. С. 240-244.

Дата добавления: 2015-08-02