Переход английского правительства к усиленной экспансии в Средней Азии. Подготовка войны против Афганистана

Однако консервативное правительство Дизраэли, в 1874 г. сменившее кабинет либерала Гладстона, пришло к власти под знаменем расширения британской колониальной империи. То было одним из проявлений резкого усиления интереса английской буржуазии к колониальной экспансии, обозначившегося в начале 70-х годов. Внимание к колониям возросло в связи с усилением конкуренции на мировых рынках — особенно со стороны Германии. Все эти явления были связаны с начавшимся переходом капитализма в его империалистическую стадию. Непосредственная обстановка — экономический кризис, разразившийся в 1873 г. в Германии, Австро-Венгрии и США, — также способствовала стремлению к внешней экспансии.

Кабинет Дизраэли стал на путь экспансии и колониальных захватов в самых различных районах земного шара — ив Южной Африке, и в Египте, и в Турции. Средний Восток не составлял исключения. Английское правительство усилило засылку своих агентов в Персию и Туркмению, вело там с их помощью военно-политическую разведку и стремилось мобилизовать против России всех мусульманских государей этого района — от Якуб-бека и туркменских феодалов до шаха персидского. В то же время правительство Дизраэли приступило к подготовке полного порабощения Афганистана.

Оно хотело бы договориться об этом с Россией. В связи с совместным выступлением России и Англии против Германии в мае 1875 г. между ними на некоторое время наступило заметное улучшение отношений, что не мешало им, конечно, продолжать интриги в Персии, Туркмении и Западном Китае. «Ничто не может помешать России и Англии договориться друг с другом в Азии» — заявил 13 мая 1875 г. лорд Дерби, министр иностранных дел в кабинете Дизраэли, русскому послу Шувалову. По словам Дерби, «там хватит места для обеих».

Но предлагая договориться, английское консервативное правительство отказывалось от идеи «буфера» в качестве базы для сговора с Россией. Оно предлагало России стать на путь прямого раздела Средней Азии. Новый британский кабинет по существу отказался подтвердить русскому правительству признание независимости Афганистана. Вместо этого в октябре 1875 г. английский кабинет заявил, что сохраняет по отношению к этому государству полную свободу действий.

Горчаков ответил в феврале 1876 г., сделав при этом выводы, вытекавшие из новой английской позиции. Подтверждая достигнутое в 1873 г.

соглашение о границе Афганистана и повторив, что эта страна остается «вне сферы действий» России, он заявил, что русское правительство считает переговоры о промежуточном поясе законченными. Оба правительства полностью сохранят свободу действий в отношении стран этого пояса, но будут принимать во внимание взаимные интересы и по мере возможности избегать непосредственного соседства.

Россия тотчас же и воспользовалась «свободой действий», прокламированной английским премьером в отношении стран «промежуточного пояса»: 17 февраля 1876 г. появился царский указ о присоединении к Российской империи Кокандского ханства.

Дизраэли явно поспешил. Англии было несравненно труднее, чем России, добиться намеченных ею захватнических целей. Завоевание Афганистана должно было натолкнуться на огромные природные препятствия и на готовность афганского народа любой ценой отстоять независимость.

До назначения Дизраэли премьером отношение Англии к Шер-Али в общем, несмотря на взаимные неудовольствия, оставалось покровительственным. Шер-Али, ориентируясь с конца 60-х годов на Англию, в угоду ей вел политику, враждебную России. Он стремился не только укрепиться на южных берегах Аму-Дарьи, но и распространить свое влияние на Туркмению.

Правда, покровительство эмиру английское правительство осуществляло, что называется, с камнем за пазухой. Чтобы покрепче держать его в руках, английские власти поддерживали тесные связи с его соперниками среди афганских феодалов. Это был прием, типичный для дипломатии колонизаторов в не вполне централизованных феодальных государствах, где можно широко использовать взаимную вражду феодальных клик. В частности, англо-индийское правительство скрыто помогало сыну эмира Якуб-хану, являвшемуся правителем Герата и все время строившему козни против своего отца.

Шер-Али, поддерживая с англичанами тесные связи, не брезгуя брать от них деньги и выполнять многие их пожелания, стремился, однако, избежать полного подчинения Англии. В июле 1873 г. состоялась англо-афганская конференция в Индии, в г. Симл. Эмира представлял Сеид Нур-Мухаммед-хан. Он требовал признания Англией династии эмира, большей помощи деньгами и оружием и пересмотра вынесенного англичанами арбитражного решения об афгано-персидской границе в Сеистане, крайне невыгодного для Афганистана. Английские представители вновь выдвинули требование, уже отвергнутое ранее афганским эмиром, о допущении английских резидентов в Герат и Кандагар.

Вопрос о том, как навязать эмиру свою агентуру, был основным для английской дипломатии в отношениях с Афганистаном. В феодальной стране со слабой центральной властью и усобицами феодальных группировок появление британских резидентов означало бы верный шаг к подрыву афганского государства изнутри и к овладению им. Ввиду этого вопрос об английских резидентах и занял центральное место в последующих переговорах между Англией и Афганистаном.

Отказ афганского уполномоченного в Симле удовлетворить домогательства англичан оказался поворотным пунктом в англоафганских отношениях. Английское правительство начало теперь борьбу против непослушного эмира. Оно усилило поддержку Якуба.

Эмир принял свои меры: вопреки англичанам, он в 1874 г. провозгласил своим наследником младшего сына Абдулла-хана. В ноябре 1874 г. Якуб был заключен в тюрьму.

Вице-короли Индии лорд Майо и его преемник Норсбрук являлись противниками немедленного завоевания Афганистана. Они придерживались так называемой «политики выжидания». Политика эта подвергалась ожесточенным нападкам в печати и в парламенте со стороны представителей «форвард полней», или «политики наступления». Поборником «форвард полней» выступал Раулинсон. Дизраэли пришел к власти с намерением осуществить «политику наступления» на практике. Правительству Британской Индии поручалось вновь потребовать от Афганистана согласия на водворение британских резидентов в Герате и Кандагаре.

Норсбрук возражал против нового курса. Он медлил с исполнением возложенных на него задач по скорейшему развязыванию войны против Афганистана. В ноябре 1875 г. министр по делам Индии в правительстве Дизраэли лорд Солсбери предписал вице-королю принудить эмира принять в Кабуле английскую миссию, не уведомляя о том, что ее предполагается сделать постоянной. Миссия должна была пригрозить эмиру: если он не допустит английских офицеров в Герат и не станет сотрудничать с Англией, то его независимости будет грозить опасность. Норсбрук снова стал возражать. Тогда Дизраэли без долгих разговоров уволил его в отставку.

В апреле 1876 г. на пост вице-короля вступил ставленник Дизраэли лорд Литтон. Перед отъездом в Индию он получил инструкции от правительства. Он должен был уведомить эмира, что Англия готова «защищать» Афганистан и «помогать» эмиру, она признает его наследника, но для этого она должна знать, что происходит на афганских границах. Поэтому в важнейшие пункты должны быть допущены английские офицеры для инспектирования всех пограничных районов. В то же время эмира поощряли к завоеванию Меймене и других туркменских ханств близ северо-западных границ Афганистана. По сведениям русских военных властей, туда было отвлечено около половины всей афганской армии. Переправить ее обратно на границу Британской Индии при бездорожье и враждебности покоренных туркмен, узбеков и таджиков левобережья Аму-Дарьи было бы эмиру не легко.

В мае 1876 г. Литтон потребовал от эмира приема в Кабуле английского посольства.

Шер-Али отказался принять посольство вице-короля в своей столице. Он более чем когда-либо был убежден, что допустить английских резидентов в свою страну — значит образовать центры интриг и диверсий, опасных для независимости страны и власти эмира. Но Шер-Али дал согласие вести переговоры на индийской территории. Было условлено, что переговоры состоятся в Пешаваре. Туда и прибыл представитель эмира афганского Нур-Мухаммед.

Переговоры открылись в январе 1877 г. Представитель эмира огласил длинный список жалоб на вмешательство Англии в дела Афганистана. Переговоры вновь показали афганцам, что целью английского правительства является подчинение Афганистана: принуждение его к отказу от самостоятельных сношений с иностранными государствами, размещение английских офицеров-резидентов в важнейших центрах страны и на ее границах. Последнее было англичанам необходимо не только для интриг против эмира, но и для проникновения в Бухару и в Туркмению.

Шер-Али опять отклонил английские домогательства. Он заявил черезHyp-Мухаммеда, что скорее погибнет, чем уступит. Вице-король дал ответ в оскорбительном тоне. Он признал дальнейшие переговоры бесполезными.

Уполномоченный эмира Hyp-Мухаммед умер в Пешаваре при странных обстоятельствах, оставляющих место для подозрений в убийстве. Эмир хотел направить в Пешавар нового представителя и был готов к уступкам. Но вице-король прервал переговоры, хотя и был осведомлен о примирительных намерениях Афганистана. Новому представителю эмира надменно сообщили на границе, что в его приезде не нуждаются. Вопрос о начале войны против Афганистана был решен английским правительством еще в 1876 г.

Английские колонизаторы начали непосредственные военные приготовления. В ноябре 1876 г. они добились от соседа Афганистана, властителя Келатского ханства договора о признании им протектората Англии. В Келате имелось большое недовольство против господствовавшей феодальной группы. На этом и сыграла дипломатия вице-короля: она предложила хану помощь против его собственных подданных. Келат предоставил англо-индийскому правительству право содержать войска на его территории.

Тотчас же после подписания договора с ханом вице-король направил в Келат отряд войск для занятия Кветты, которая была очень важна на случай войны против Афганистана. Кветта обеспечивала господство над Боланским перевалом, через который шла дорога на Кандагар. Англичане укрепили Кветту, и она должна была послужить базой для подготовлявшегося наступления на Афганистан по Кандагарскому операционному направлению. Кветта была также удобным местом для ведения интриг против эмира среди феодалов Западного Афганистана. Тогда же были отремонтированы дороги к афганской границе и сооружен мост через Инд. В 1876 г. английские колонизаторы овладели княжеством Читрал, примыкающим к Афганистану с востока и открывающим путь в Бодахшан. Так были подготовлены плацдармы для вторжения в Афганистан.

В порядке дальнейшей подготовки к войне йягло-индийское правительство в начале 1877 г. наложило эмбарго на вывоз в Афганистан оружия. На границе с Афганистаном в районе горных проходов, ведущих в эту страну, началось сосредоточение соединений англо-индийской армии. Литтон порвал с Афганистаном отношения. В течение 1877 г. англо-индийские войска захватили территорию некоторых пограничных племен и проложили по ней дороги, облегчавшие вторжение в Афганистан. Литтон планировал расчленение Афганистана посредством отделения Герата и Кандагара.

Готовясь к нападению, английское правительство вместе с тем попросило турецкого султана направить в Кабул посольство с тем, чтобы сделать еще одну попытку уговорить Шер-Али подчиниться англичанам и объединиться с ними «для общих действий против русских». В апреле 1877 г. началась русско-турецкая война и Дизраэли думал о нанесении России удара в Средней Азии. Посольство было послано, конечно, за английский счет. Оно благополучно прибыло в Кабул. Султан, готовясь к войне с Россией и подстрекаемый Англией, предлагал эмиру союз для борьбы за ислам против христианской России и шиитской Персии. Успеха он не имел. Эмир понимал, что союз с Англией против России и появление английских войск в Афганистане станет концом для независимости его страны. Еще в июле 1876 г. Шер-Али отправил письмо туркестанскому генерал-губернатору Кауфману, в котором выразил надежду на укрепление дружественных отношений между Афганистаном и Россией. Ввиду нарастания английской угрозы 15 сентября Шер-Али послал Кауфману новое письмо, в котором заявил о желательности установления непосредственных политических связей с Россией. Туркестанский губернатор отвечал ему в благожелательном духе.

Шер-Али, безусловно, боялся Англии. Он колебался, прежде чем принял решение о сопротивлении ее притязаниям. Эмир не был вполне безразличен к советам султана, авторитет которого высоко чтился в мусульманском мире. Но с другой стороны эмир испытывал давление народа. «Под давлением народного движения... — сообщал 17 марта 1877 г. Кауфман, — Шер-Али должен был покориться воле населения, не желавшего допустить английского вмешательства в дела Афганистана». После разрыва переговоров в Пешаваре и неудачи султанского посольства война против Афганистана была для английского правительства вопросом решенным. Дело было только за военной подготовкой, которая велась полным ходом.

Дата добавления: 2015-08-10